Сказка о жизни. Второе издание

…Проснувшись, она первым делом выскочила на улицу. Деревья зеленели на фоне голубого неба. Около крыльца распустился фиолетовый астронидус. Вдыхая его пряный аромат, Эль впитывала в себя новый мир, и не заметила, как в ее калитку вошел гость – Мииль. Она вздрогнула от неожиданности, услышав его вопрос: что это за ощущение исходит от астронидуса?

…Мииль пробыл в ее доме несколько часов и все это время он ощущал ароматы. Эль была счастлива, что смогла подарить ему новое чувство – обоняние. И еще более счастливой она себя почувствовала, когда, уходя, он сказал: в ее присутствии он наполняется энергией. И пообещал завтра зайти снова.

Она вышла на крыльцо его проводить, и заметила летящий над дорогой оранжевый воздушный шар.

ВЫБОР. Сказка о жизни

Облака плывут, облака…

В дальний край плывут, в Колыму.

И не нужен им адвокат,

И амнистия ни к чему…

(А. Галич)

Облако было плотным. Я стояла на клубящийся поверхности и не проваливалась. Наверное, это сон, и если сейчас проснуться, то я окажусь… Я окажусь… Бог мой, да где ж я окажусь-то?? Уютной кровати и луча света, щекочущего нос, точно не было в моих последних воспоминаниях. В ушах мерещился визг тормозов, а в глазах – стремительно надвигающийся бампер с дьявольским номером. Значит, это не сон и проснуться не получится, как не пыжься. Хотя – вспомнила! – однажды мне снилось, словно я иду по облакам.

…Однажды мне снился ангел. Собственно говоря, он мне не снился, а слышался, потому как воочию пообщаться с ним не удалось (видимо во сне я смотрела куда-то не туда), но, тем не менее, его ответы на мои вопросы четко звучали в голове, и мир я видела, судя по всему, его глазами. Я вдруг оказалась на небе и подо мною вместо тверди – облака. И ангел говорит – ну, пойдем. Ты же давно хотела побывать в горах – вот, почти горы. А я спрашиваю: как же это? Ведь по облакам нельзя идти? А он говорит: ты попробуй. Ты же не пробовала, а вдруг получится? И вправду, оказалось, что идти можно.

Облака под ногами по мере движения стали твердыми – это были уже не воздушные молочно-белые клубы, а розовый камень. Слово «розовый» не очень подходило к ним. Цвет небесной тверди был, пожалуй, самым красивым цветом, виденным мною в жизни. Кстати, интересно: а сейчас со мною что – не жизнь, получается? Как бы то ни было, пейзаж сейчас был практически таким же, как в том сне, а приглушенный нежный свет – несколько ярче; таким бывает туманное раннее утро в горах, когда рассвет высушивает облака.

Тогда, во сне, я, помнится, пошла направо – и шла долго, наслаждаясь причудливой игрой света и тени. Теперь же мне не хотелось бродить в одиночестве. Мир был удивительно красивым, но чуждым – и желательно было встретить кого-нибудь из аборигенов. И понять: куда меня занесло? Неужто в рай? Однако пустынность местности ставила под сомнение эту оптимистичную гипотезу. Для ада же было слишком божественно красиво. Я повернула налево.

Сделав несколько шагов, спохватилась: как-то несолидно разгуливать по… – все-таки хотелось верить – по раю в джинсах и черной майке. Некстати вспомнилась присказка подруги: «Носите красивое белье: переедет трамваем – хоть будет не стыдно». Меня же угораздило встретить тот дурацкий грузовик как раз в редкий день, когда я надела черную майку. Ах да, ведь мы с Ринфом только что купили новый «фольксваген» и ехали на озеро, чтобы увидеть закат. Ринф, несмотря на возраст, был романтиком и искренне радовался возможности встретить наступление ночи на берегу. И тут – этот грузовик…

Без Ринфа было непривычно и боязно. Как пол-жизни назад, когда меня ураганом унесло невесть куда, и я в потемках набрела на домик на окраине города и постучала в дверь. С того дня мы с Ринфом не расставались. Предаваясь воспоминаниям, я шла по облачному плато. Это удивительное место было точь-в-точь как горное плато, на которое меня однажды затащил Ринф. Я не верила тогда, что смогу подняться, и восхождение мы совершили исключительно благодаря его упорству, пересилившему мое нытье. Боже мой, каким же нытиком я была! Сколько любви было у Ринфа, чтобы выдержать это все! Как же он там один? И тут в моей голове отчетливо прозвучал низкий мужской голос: «Раньше надо было думать. В твоем распоряжении была четверть века на размышления».

Я опешила. Голос был абсолютно незнакомым. Обычно мы предполагаем, что мудрый бог в обличии старца или его наместник – ангел или архангел – встретят нас после смерти со свитком в руке. И по этому свитку будут зачитаны все наши грехи. По пунктам. И мы будем сначала оправдываться, а потом раскаиваться. А потом смиренно ждать: куда определят? На сковородку аль в райские кущи?

Оглядевшись по сторонам, я не обнаружила никого. В окружающем мире ничто не выдавало присутствия живых существ. А может облака и весь этот мир и были живым существом, которое беседовало со мною? Голос тем временем продолжал: «Ты, Берта, прожила счастливую растительную жизнь. Грех жаловаться, что твой крест был тяжел». Я согласно кивнула. «Да, ты помогла Ринфу, и он, благодаря тебе, совершил важное открытие. Он использовал свой шанс. Но какой урок извлекла из этой жизни ты? Каждому от рождения дается уникальная способность и цель его жизни – использовать эту способность на благо мира. Тебе была дана удивительная способность управлять пространством и перемещаться в нем усилием воли, а ты ограничила ее применение лишь тем, что помогла Ринфу создать его прибор. И то для того, чтобы сподвигнуть тебя на это, пришлось устроить ураган и вырвать тебя из привычной обстановки. Ринф тоже был хорош: соорудив прибор, он остановил исследования и не сделал величайшего открытия, до которого остался всего один шаг. Он сосредоточил всю свою жизнь на тебе, словно его задача была выполнена. Поэтому тебе дали выбор: или ты в состоянии смертельной опасности реализовала бы свою удивительную способность, или твоя жизнь бы закончилась, и Ринф освободился для новых открытий. Ты выбрала второй путь. Пока ты гуляла по облакам, на земле прошло несколько лет. Ринфу было сложно, но у него хватило сил сделать то открытие, что ему предназначено; ты можешь порадоваться за него и можешь гордиться им».

Когда голос смолк, я обнаружила, что сижу, привалившись к облачной глыбе. Не знаю, сколько еще лет на земле успело пройти, пока я размышляла о том, как распорядилась отведенной мне жизнью. Не иначе, как очередная четверть века минула. Еще бы разочек попробовать, а? Ведь нельзя же закончить как раз тогда, когда я осознала свои ошибки и увидела Путь…

«Ладно, Бог с тобой. Считай, что амнистия вышла», – произнес Голос и, словно подчеркивая весомость слов, облака стали сгущаться. Мир вокруг закрутился спиралью. Солнечный свет быстро переходил в сумерки, сумерки – в ночь. В завинчивающуюся воронку всасывались звезды. Я почувствовала, как мир вокруг сжимается, вихрь становится все стремительнее, и его плотные объятия уже ощущались кожей. Мне казалось, что пространство меня раздавит. Мысли пропали. Осталось животное желание выжить. Вихрь превратился в пульсирующий туннель. В легких что-то булькало. Руки-ноги не слушались, голова упиралась в упругие стенки, изо всех сил пытаясь раздвинуть их и вырваться на свободу…

…«Девочка! У Вас родилась дочка!» – и детский крик перебил врача.

Регина никогда не видела новорожденных. Собственное создание, только что появившееся на свет, казалось ей беззащитным и походило на новорожденного котенка. Иных ассоциаций в голове Регины, измотанной восьмичасовой непрекращающейся болью, не возникло. Она отважилась коснуться рукой дочери, и ощущения окружающего мира стали возвращаться. Луч солнца упал на малыша, лежащего на ее животе. Март за окном откликнулся звонкой капелью на рождение нового человека. «Марта, привет! Давай, ты будешь Мартой?» И малыш, как показалось Регине, согласно моргнул глазами.

* * *

…После этого на земле прошло еще 94 года…

* * *

Облако было плотным. Я стояла на клубящийся поверхности и не проваливалась. Наверное, это сон, и если сейчас проснуться, то я окажусь… Я окажусь… Бог мой, да где ж я окажусь-то?? А-а, видимо, в уютной кровати. И луч света будет щекотать мне нос. И как раз сегодня распустится чайная роза, моя любимица. Но сон не кончался. Да и облака были непрозрачными, и узреть сквозь них судьбу розового бутона не представлялось возможным. Что-то подобное уже было в моей жизни, но не помню что именно. Неужто на 95-ом году жизни меня настиг-таки склероз?

По трезвому размышлению я сообразила, что во сне меня угораздило отойти в мир иной. Удачно получилось, хотя родственники не осознают эту удачу, и неизбежно будут оплакивать бабушку Марту. Спасибо тебе, Господи, за счастливую жизнь, которую я прожила, и за возможности, которые ты мне дал! Мои утомленные варикозом и артритом ноги чуть не подкосились, когда я услышала Голос: «Пожалуйста. Хорошо, что ты научилась летать, и что у тебя хватило смелости иногда это делать. Хорошо, что у тебя хватило ума не делать это публично. Но ни один человек – даже твои дети – не переняли этой способности. Ты замуровала свое умение внутри себя и тем самым свела его пользу к нулю».

Я не знаю, сколько времени я просидела, так сказать, в сени облака. Божественная красота надземного мира не радовала меня. Всю жизнь я считала, что передать мое странное умение людям невозможно. Поначалу я тяготилась своей способностью, потом почти забыла о ней, и лишь в конце жизни я стала позволять себе летать по ночам – что породило нехорошие слухи о ведьме. К моему счастью добропорядочная пожилая фрау Марта никак не ассоциировалась с загадочной летуньей, которую видели несколько соседей. Теперь же, когда жизнь закончилась, в моей голове родился целый букет вариантов, которые я могла использовать, чтобы дать людям возможность обрести новое качество, не шокируя их «лобовой атакой» моих способностей.

Еще бы разочек попробовать, а? Ведь нельзя же закончить как раз тогда, когда я осознала свои ошибки и увидела Путь. И облака стали сгущаться. Мир вокруг закрутился спиралью…

…Когда новоиспеченный папа увидел свою дочь, он произнес: «Она словно маленький эльф. Просто крылышки в пеленках не видно. Давай назовем ее Эль»…

* * *

Минуло 89 лет. Я снова шла по облакам. С течением времени пейзаж не менялся. Облачные глыбы клубились вокруг меня, пронизанные невесть откуда идущим нежным розовым светом. Я шла вперед, и когда облачко преграждало мне путь – я проходила сквозь него. Моя прогулка была уже долгой – на земле мои внуки, пожалуй, успели отметить пятидесятилетие. Но Голоса, указывающего на мои проступки и недоработки, не появлялось. Я присела у подножия горы и произнесла в пространство: «Ты где? Или я настолько неудачно прожила жизнь, что ты не хочешь со мною общаться?».

Ответ был неожиданным: «Нет, наоборот. Наконец-то из тебя получилась нормальная самостоятельная талантливая уверенная в себе женщина. Даже не знаю, что тебе предложить», – в Голосе явственно прозвучала добрая ирония. «Ты стала достаточно мудрой, чтобы выбрать самой, какую жизнь тебе хотелось бы прожить следующий раз».

…Видимо, уже правнуки на пятидесятилетнем юбилее поднимали тост за бабушку Эль, а я все размышляла. Ринф, научивший меня подниматься к вершинам… Берк – мой добрый ангел… Мииль, открывший передо мной мир новых ощущений и заставивший меня пройти мой собственный Путь… Мои любимые, благодаря кому я стала той, кто я есть. А может быть, это один и тот же Любимый?… Я стала Женщиной благодаря мужчинам. Интересно, каково это – быть Мужчиной? Смогла бы я сделать для кого-то то, что сделали они для меня?..

Облака стали сгущаться. Мир вокруг закрутился спиралью…

И где-то на земле раздался первый крик младенца и врач воскликнул: «Мальчик!!! У Вас родился сын!»