скачать книгу бесплатно
Шаги приближались.
Воспитательница Марта вошла как обычно резко, с привычным для неё недовольным выражением лица, которое, сколько мальчик себя помнил, никогда не менялось:
– Двеститринадцатый, за мной, – процедила женщина.
«Нет. Только не сейчас!»
Видимо, в испуганном взгляде ребёнка Марта прочла нотки сопротивления:
– Быстро!
Приказной тон не заставил себя ждать – ничего не оставалось, как послушаться, и пойти за ней. Но разве могло быть иначе? Ведь всё дело не в Марте, не в железной комнате и даже не в той мерзкой рыбине.
213-й знал это. Наблюдая изо дня в день за своими товарищами, не трудно было сделать вывод – ему никогда не стать одним из них: не решить в уме логарифмических уравнений и задач по алхимии, не выучить наизусть всех названий и свойств воздушных элементов, не заговорить на нескольких континентальных языках… Когда ты способен на нечто подобное, тебе не нужно изводить себя дурацкими мыслями о железной комнате, да и пресловутые сладости достать гораздо легче…
213-ый знал кампус как свои пять пальцев, но Марта, как и положено, довела его до места назначения.
«Мы все равны перед знаниями» – гласила надпись на дверной вывеске. Мальчик зажмурился и повернул ручку, навсегда оставляя за порогом свою прежнюю жизнь.
Ветер перемен.
Где-то вдалеке взрывались острова и сталкивались между собой, образуя новые, ни на что не похожие прежде островки, и конечно, пыль.
Островная пыль, переносимая воздушными потоками по всей Пустоши, иногда попадала людям в глаза и на мгновение заставляла зажмуриться. Некоторых это раздражало, и они привыкли ходить в шляпах, тем самым, спасаясь от неприятностей с пылью. Многие также носили очки «от пыли», которые к тому же, зачастую оснащались дополнительными функциями. Ну вот, к примеру, очень распространённая модель – пылевики с особым преломлением света в одной из линз, что позволяет видеть движущиеся предметы намного чётче, чем это делает обычный глаз.
Именно такие очки (впрочем, уже порядком усовершенствованные), носил Ник, трудящийся, в одной из мастерской Мерида. Он был один из десятки тысяч, таких же, как он механиков, с одним лишь отличием – не каждый работяга мог дорасти до собственной мастерской, ведь большинство из них работали на обеспечение функциональности города – под землёй.
Некоторые – выходцы из «верхов» общества, или же те, кто пытались себя к ним причислить (что чаще), небрежно называли этих людей «кротами», что, конечно не на шутку оскорбляло Ника. Ведь когда-то и он так же ходил под землёй, обслуживая городские механические коммуникации. «Работа механика – самая важная из всех» – частенько любил повторять он, «но при этом чертовски неблагодарная».
Этим утром Ник прогуливался по рынку в поисках хороших деталей для своей новой работы. Заказчиком был весьма обеспеченный человек, и Нику хотелось по максимуму произвести на него хорошее впечатление. Тем более, что оплату обещали не малую – целых тридцать золотых мери?н. Молодой механик бродил от шатра к шатру – рылся в грудах железок, спрашивал цену, морщился, пытался торговаться и опять уходил. Хождение по барахолкам было привычным делом для Ника – его узнавали многие торговцы и обыватели этих мест. А таковых здесь было немало. Ник знал в лицо всех этих мелких воришек, карманников и бессовестных перекупщиков. Большинству из них не было ещё и четырнадцати лет.
– Дядя Ник, посмотри, что у меня есть! – чумазый мальчик, лет десяти, подбежал к Нику, и, перегородив ему дорогу, ехидно заулыбался. Мальчик был одет в когда-то дорогой, но теперь сильно потрёпанный костюм светло коричневого цвета, который дополнял шёлковый фиолетовый шарфик, небрежно болтавшийся на загорелой шее. В руках он держал свёрток из ткани, и, то и дело переминался с ноги на ногу, как будто очень куда-то спешил.
– Чарли, что я говорил на счёт краденых вещей? Меня они не интересуют.
Мальчик улыбаясь, возразил: – Не правда! А как же в прошлый раз?
Парень попытался сделать хмурое лицо, но получилась несколько виноватая гримаса.
– Прошлый раз не считается! Это была… действительно нужная мне вещь. (пружинный гидроцилиндр)
– Да ла-а-дно тебе дядя Ник! – продолжал настаивать на своём Чарли, – Может, и в этот раз сгодится! – и с этими словами, он, подмигнув, развернул свёрток, и Ник увидел небольшую латунную трубочку, в очень изящном исполнении. В нижнем конце её располагалось некое подобие датчика с делениями и стрелкой.
– Что это, Чарли? – Ник не без интереса взял трубку и начал внимательно её рассматривать.
– А я почём знаю?.. – мальчик пожал плечами, – Моё дело предложить. А знаешь, это наверно какая-то новомодная штуковина! Тот дяденька был явно из знати… Да не смотри ты на меня так!
По лицу Николаса явно читалась внутренняя борьба: взгляд его бегал то в сторону трубки, то на мальца, то туда, то обратно… Глядя Чарли в глаза, Ник тяжело вздохнул – в конце концов малой другой жизни то и не видел. А вещица выглядела и впрямь любопытно, и молодому механику не терпелось узнать, что она собой представляет и как работает. Вручив мальчику пять серебряных ме?рий (что ровняется половине одного золотого мери?на), Ник сунул трубку в глубины одного из бесчисленных карманов своего кожаного плаща, и уже был готов был прощаться с Чарли, как из-за угла вдруг вылетел ещё один мальчик. Он споткнулся о камень и упал, распластавшись на земле.
– Бен! – воскликнул Чарли, – За тобой погоня? – и тут же начал оглядываться по сторонам. Но дожидаться ответа не пришлось – совсем неподалёку раздался крик: – А ну стоя-ять!
Уже через секунду их-за угла выбежал растерянного вида молодой человек, и с разбегу навалился на Бена, ещё не успевшего подняться с земли.
– Жалкий вор! – кричал парень, – Отдай что взял!
Он выхватил у мальчика украденную вещь, но отпускать того похоже не собирался. Напрасно Бен пытался вырваться – парень был намного сильнее его. Прохожие заинтересовались ситуацией и стали поглядывать в их сторону. Ник внимательно присмотрелся к парню и сразу понял, что тот не местный. Что-то в его облике было совсем не типичным для этих мест.
Пришлось вмешаться:
– Что он украл у вас, сэр?
Его встретил встревоженный взгляд:
– Мой кошелёк сэр. Денег немного, но это всё, что у меня есть. Не подскажите, где здесь найти стражников?
Механик немного замялся. Позади него прятался Чарли и украдкой выглядывал из-за спины. Бен был его другом одногодкой, хотя и выглядел младше из-за низкого роста.
Ник не первый год знал этих ребят. Обычно он старался не иметь дел с воришками (за некоторыми исключениями), но всегда их жалел, ведь, в конце концов, они были всего на всего детьми.
Это были дети потомственных пьяниц, воров и разбойников, проще говоря – дети улицы – выходцы из самых низших слоёв Мерида.
«Если позвать стражников – пропали эти ребята…»
Николас знал – воришкам не всегда удавалось отделаться побоями. Стоило при любом мальчишке произнести слово «работный дом», как ребяческое озорство вдруг куда-то исчезало и в глазах появлялось не что иное, как страх. Слишком знакомое для него самого, отвратительное чувство. Казалось бы, что может быть хуже работного дома? Но ему было известно и это.
– Сэр, не лучше ли нам поступить как джентльменам?.. – с достоинством начал Ник. – К чему все эти разбирательства со стражниками? Уверяю – волокита отнюдь не из приятных. Потеряете время, нервы… К тому же, взгляните на них – они ведь просто чумазые дети!
Молодой человек окинул взглядом «чумазых детей», одного из которых он только что поймал с поличным – глаза Бена отражали всю скорбь мира.
– Предлагаете его отпустить?
– Предлагаю справедливую альтернативу. Как вы смотрите на то, если виновник будет наказан трудом в моей мастерской? У меня как раз накопилось сполна чёрной работы.
На этих словах глаза Бена значительно округлились.
– Что же касается этого юного джентльмена, – продолжил Ник, оборачиваясь назад, – Он присмотрит за своим приятелем и составит ему компанию!
– Но я же ничего не сделал! – возмутился Чарли.
Механик лишь незаметно подмигнул ему, а затем повернулся к молодому человеку:
– А вздумают удрать – найти этих двоих для меня не проблема. Любой мальчик сдаст их меньше чем за пол мери?на. И тогда… – Ник на мгновение окинул взглядом ребят, и злорадно им улыбнулся. – Ну, что скажите? – обратился он к своему собеседнику.
– Пожалуй, вы правы, сэр – я слегка погорячился. Со всем вами сказанным я согласен.
– Верное решение, сэр.
Молодые люди обменялись рукопожатиями, после чего Ник продолжил:
– Не желаете продолжить наше знакомство за бутылкой джина? Моя мастерская здесь неподалёку. Эти двое пойдут с нами, – механик слегка взъерошил мальчикам волосы, – Надо же кому-то заняться делом!
– Приму за честь, – с улыбкой отвечал молодой человек.
– Отлично, рад, что вы согласились. Но мы, кажется, так друг другу и не представились. Я – Николас Беллами, но, к чёрту условности… зови меня просто Ник.
– Очень приятно Ник, я – Мартин. Мартин Финч.
Тени прошлого.
Мастерская Ника располагалась в Среднем Мериде, в нескольких кварталах от рынка. Как объяснил Ник: «На нижнем уровне я бы платил на порядок меньше, но приличные господа такие места не жалуют».
Пройдя мимо базарной площади, и, повернув в сторону окрестных домов, молодые люди оказались на набережной вдоль небольшой реки.
– «Река слёз»… – прочёл Мартин надпись на уличном указателе.
– Странное название, не так ли? – заметил Ник. – С ней связана одна красивая легенда. Когда-то очень давно один отчаянный юноша покончил с собой из-за несчастной любви. Родители девушки были против их отношений и выдали её за старого зажиточного брюзгу, всячески оборвав связь между двумя возлюбленными. Парень прыгнул с моста, на котором когда-то проходили их тайные встречи. Вместо предсмертной записки он вырезал на деревянных перилах послание: «Я найду тебя через вечность…» Когда девушка узнала о произошедшем, она была в не себя от горя. Прогуливаясь с компаньонкой по тому мосту, она увидела надпись, и в отчаянии, тотчас же сама бросилась в воду. Но её спасли… Однако после этого девушку заперли, и держали в заточении до тех пор, пока та не умерла спустя три года, не выдержав горя.
По рассказам местных жителей, в тот вечер все прибрежные фиалковые деревья сбросили свои лепестки, окрасив воды реки в ярко сиреневый, а на мосту отчётливо слышали девичье пение, похожее на плачь. С тех пор сюда стали приходить такие-же несчастные влюблённые, чья судьба обошлась с ними несправедливо – отсюда и название. Говорят, что, если долго наблюдать за гладью реки – можно залечить сердечные раны. Насколько это правда – не знаю, – улыбнулся Ник, – я не проверял.
– А как по мне, то всё это байки! – воскликнул Чарли. – Хотя пьеса из этого вышла неплохая – мы с Беном ходили на неё раза четыре…
Николас усмехнулся – он знал, как мальчишки тайком пробираются на галёрку, в обход зазевавшегося билетёра.
– Печальная история… – Мартин устремил взгляд на цветущие деревья и задумался о чём-то своём.
Мимо проезжали повозки, запряжённые двулапыми скакунами, лениво ползли веревочные трамваи, вверх поднимались гондолы, а где-то вдалеке маячил крошечный дирижабль. Но ни до чего этого Мартину словно не было дело – он и был здесь, и в то же время наблюдал за всем будто со стороны, как невидимый зритель собственной пьесы.
– Мартин!
– А? Ты что-то говорил?
– Пришли! – Ник указал на одноэтажное здание, на двери которого висела табличка: «Мастерская механики Н. Беллами : изготовление изделий на заказ, починка, обслуживание»
Внутри пахло деревом, канифолью, маслом и неизвестно чем ещё – все запахи перемешались, образуя причудливый, но при этом не отталкивающий аромат. В помещении было две комнаты. В первой – приёмная и мастерская: за небольшим прилавком располагался рабочий стол, заваленный всевозможными запчастями, а многочисленные полки на стенах сверху донизу были заставлены различными приборами, о предназначении многих из которых Мартин не знал. Мальчиков оставили здесь, дав поручение отдраить столешницу и пол от чёрной смолы, а сами ушли во вторую комнату.
– Здесь я живу, – коротко пояснил Ник, разжигая печку, – довольно скромно, так что не суди строго.
И правда, вся мебель выглядела на порядок старше своего хозяина – особенно продавленное и местами ободранное узорчатое кресло.
– Мне к роскоши не привыкать, – пожал плечами Мартин, садясь в него, и был приятно удивлён, насколько оно удобно.
Обещанный джин не заставил себя ждать и уже через несколько минут по телу разлилась приятное тепло, а настроение заметно улучшилось.
Ник оказался интересным собеседником и во всех отношениях хорошим парнем – типичный трудяга, но с широкой душой. И то ли напиток так подействовал, то ли располагающая доброта механика, но Мартин сам себе удивился – с какой лёгкостью он поведал новому знакомому о своём провале, о самой постыдной своей неудаче. Кому такое ни расскажи – можно сразу же сгореть со стыда… Ник отреагировал довольно просто: «Да, дерьмо и со мной случалось. На то оно и дерьмо…».
Затем он сделал крепкий глоток джина, встал, и, достав из шкафа потрёпанный альбом, положил его на стол. Открыв альбом, парень вытащил фотографию. На ней были запечатлены около десятка мальчишек: все невозможно худые и коротко обритые, в одинаковой серой одежде грубого кроя. Ник указал на мальчика, стоящего справа в первом ряду – пиджак, что висел на нём, был на несколько размеров ему велик, и потому, доставал до самых колен. Мальчик смотрел прямо, лицо его было напряжено, а брови нахмурены.
– Это я, мне здесь одиннадцать… Когда я впервые попал в работный дом, я не знал, что меня ждёт. Я был таким же, как Чарли или Бен – зарабатывал на жизнь как мог и никогда не думал о будущем. А правда в том, что у таких как мы – будущего нет.
– Но…
– Почему я здесь? – предугадал вопрос Ник, – До четырнадцати лет я варился в этом аду, работал за харчи… Хотя вообще, едой это сложно назвать: плесневелый хлеб, суп из очистков, крысиный помёт и тараканы в похлёбке – этим меня уже не удивишь.
Мартин поморщился.
– Бывало, что и голодал сутками.
– Били?.. – было видно, что юноша напряжён.
– Конечно, били. Били всех, – Ник на мгновение смолк, но затем продолжил, – Мы работали по шестнадцать часов, если не мог работать – наказывали так, что потом лежать было больно. Затем, спустя три года, нас распредели – меня и ещё нескольких парней. Меня приставили в подмастерье к одному механику, остальных – кого-куда. О некоторых таких местах лучше вообще не знать… А его вот – отправили в шахты, – Ник указал на мальчика, стоящего рядом с ним на снимке. – Тимми Мартирис – умер через полгода – придавило тачкой с углём… Подобные случаи там не редкость.
– Он был твоим другом?
Какое-время Ник молчал, затем вздохнул:
– Да… Мы подружились почти сразу, как я оказался в работном доме. Сперва подрались, правда – из-за ломтя хлеба, но потом быстро поладили. Думаю, без него я бы совсем рассудком тронулся – да, там бывало и такое. Но что теперь об этом болтать… Мне, в отличие от Тима и других, повезло: я продолжил работать в мастерской, в то время как некоторые ребята не дожили и до шестнадцати. Хозяин бил меня иногда, но кормил прилично. Говорил: «Мне от костей твоих проку не будет» – даже смешно как-то.
– Денег я тогда не имел – какие уж там деньги… Зато опыта понабрался, да на кормёжке окреп. Мне этого хватило, чтобы в семнадцать удрать. Благо, что мужик не подал на меня в розыск, иначе, кто знает – возможно, за решеткой бы оказался…
Закончив свой монолог, Ник опустошил свой стакан и смолк. Затем, он словно бы опомнился, и постарался быстро перевести тему. Вскоре, молодые люди уже во весь голос смеялись над какой-то шуткой, будто нарочно позабыв обо всех невзгодах. Однако, Мартин не мог не заметить, что лицо Ника переменилось – в его взгляде словно поселилась тень.
Они ещё долго сидели и о чём-то разговаривали, не зная, что всё это время за ними внимательно наблюдала, слушая каждое слово, одна любопытная пара глаз.
Железная комната.
«Никто не возвращается из железной комнаты…»
«Туда отправляют неугодных детей!»
«Это всё выдумки – никакой комнаты не существует!»
«Нам это уж точно не грозит, чего не скажешь о…»
«Железная комната? Вы бы лучше чем-нибудь полезным занялись…»
«Попадёшь в неё и всё – заменят твой номер кем-то другим, будто тебя и не было…»
«516-ый, 256-ой, 117-ая, 101-ый – где они? Эти ребята – не они!»
«Да ладно вам – нужно просто хорошо учиться! Зачем всё усложнять?»
Эти и подобные высказывания 213-й слышал ни раз. Он даже не мог вспомнить, с чего всё началось – казалось, слухи о «комнате» жили с ним с самого младенчества. В одном он был уверен – никто не знает точно, что на самом деле собой представляет и существует ли она вообще, эта комната? Где она находится? Что внутри?
213-й всегда в тайне надеялся, что это всего лишь страшная сказка, выдуманная профессорами, чтобы запугивать непослушных детей.
До этого дня.
Впервые перешагнув через порог незнакомого кабинета, и очутившись в тёмном помещении без окон, десятилетний мальчик не на шутку перепугался. Дверь за ним тут же захлопнулась.
