Нефилим. Том 2. Столкновение

Грета Раш

Нефилим. Том 2. Столкновение

Глава 1

Все названия, термины, исторические факты и личности, упомянутые в книге, были подвергнуты художественной переработке и не могут рассматриваться как достоверные в условиях реальной жизни.

***

В тексте упоминается то, что лучше не упоминать, и это является исключительно художественным приёмом, необходимым для развития сюжета. Автор всё категорически осуждает, ничего не пропагандирует.

***

– Что такое? – Бенуа ринулся к двери.

Вцепившись в ручку, он начал изо всех своих вампирских сил дёргать её в разные стороны, непонятно чего добиваясь.

– Почему она закрылась?!

– Эй! – остановила его я, хватая за предплечье. Ручка опасно затрещала под его пальцами, готовая вот-вот распрощаться со своим законным местом. – Этим ты ничего не добьёшься, только сломаешь окончательно!

– Как дверь могла сама по себе закрыться? – швырнул в меня злой взгляд вампир. Выгнув бровь, я тонко намекнула ему, что неплохо было бы взять себя в руки. Филипп раздражённо вздохнул, но приступил к выполнению поставленной задачи. Его глаза стали злее, вены на шее вздулись, проступая отчётливее, а челюсти крепко сжались, но эмоциональная вспышка потухла, не успев разгореться.

– Не знаю я, как она закрылась! – широко развела я руками. – Может, сквозняк!

– Соображение включи, – нелюбезно огрызнулся бывший, который в силу своей весьма предсказуемой вампирской натуры терпеть не мог быть заложником ситуации. – Здесь не может быть сквозняков! Здесь даже вентиляции нет!

Что правда, то правда, в этом пункте я была с ним полностью согласна. Воздух в комнате был наполнен пылью и ароматом грязного животного. С каждой секундой неприятный запах лишь усиливался, из-за чего дышать становилось всё труднее. Ни других дверей, ни отверстий для воздуховодов в потайной комнате не имелось, лишь голые стены, выкрашенные дешёвой жёлтой краской, да цементный пол.

Собрав волосы, я откинула их назад, чтобы приоткрыть шею, и помахала на себя ладошкой. Толку от этого было минимум, что я и сама прекрасно понимала. Духота, тошнота, притихнувшее и внимательно наблюдающее за нами мохнатое чудище, которое больше не рычало, но продолжало скалить десна и вращать наполненными кровью глазами – всё это заставляло желудок болезненно сжиматься, напоминая, что даже таким, как мы бывает страшно.

– Нужно выбираться отсюда, – проговорила я, стараясь, чтобы голос не выдал волнами накатывающую панику. – Если нас здесь застукают, влетит по самое не балуйся!

– Во-первых, об этом нужно было думать до того, как лезть сюда, – с досадой вздохнул Бенуа, вновь покрутив туда-сюда уже опасно болтающуюся на ослабших креплениях ручку. – А во-вторых, каким образом? Если только ты не готова проломить стену лбом или вынести ногой дверь, то у меня лишь один вариант.

Он сделал два шага вглубь комнаты, легко сложил длинные, стройные ноги и сел прямо на пол, опершись спиной о холодную стену.

– Ждать, – закончил свою мысль Бенуа, скрещивая руки на груди. – Сюда совершенно точно регулярно наведываются. Значит, рано или поздно нас найдут и выпустят.

– Завидую твоей уверенности, – скривилась я, рассматривая бывшего.

– Никто в здравом уме не оставит вот это, – Филипп кивнул на клетку, – без присмотра. К тому же краска на стенах свежая, кто-то позаботился о том, чтобы навести здесь красоту. Непонятно, правда, зачем. Уверен, монстру наплевать на наличие или отсутствие вокруг него косметического ремонта.

– Да уж, симпатичная получилась тюрьма, – проворчала я и притронулась к жёлтому, глянцево поблескивающему покрытию. Поднеся руку к глазам, увидела абсолютно чистые пальцы. Краска была свежей, но успела засохнуть. – Я бы даже сказала, жизнерадостной.

– Думаешь, это тюрьма? – усомнился Филипп.

– А что, – я кивнула на клетку с умолкшей нечистью, внимательно прислушивающейся к звуку наших голосов, – похоже на санаторий?

Филипп мне не ответил, просто не успел. Вместо него о себе заявило чудище. Словно сообразив, что мы говорим о нём, оно распахнуло пасть и выдало сотрясший всё вокруг рык. Не ожидая ничего подобного или, по крайней мере, ничего подобной громкости, от которой будто бы встряхнулся мозг в черепной коробке, я отпрыгнула назад, инстинктивно стремясь оказаться как можно дальше от клетки. Прижавшись всем телом к двери, я не ожидала, что именно в этот момент она решит распахнуться. И когда опора за моей спиной исчезла, я, не успев сориентироваться, вывалилась в дверной проём прямо в руки того, кто решил присоединиться к нам с Филиппом.

Перед глазами мелькнул серый потолок, не тронутый жёлтой краской. Я непроизвольно вскрикнула и мысленно приготовилась к болезненному столкновению моего позвоночника с безжалостной бетонной поверхностью. Но этого не случилось. За пару мгновений до окончательного падения, в которых я в последнее время поднаторела, что-то любезно подхватило меня и, с силой сжав, удержало в воздухе. Подняв глаза вверх, я увидела прямо перед своим носом знакомый подбородок, на котором вновь начала проклёвываться густая щетина. Взгляд проследовал выше, вдоль высоких острых скул к завораживающе злому взгляду.

– Ой! – пискнула я, сжатая старшим нефилимом в его натренированных долгими сражениями руках. – Здрасьте!

– Виделись уже! – рявкнул директор, а дальше с опасно обманчивым спокойствием спросил: – Дорогая студентка, потрудитесь объяснить, что вы здесь делаете?

– Я-то? – переспросила с шальным видом, судорожно пытаясь придумать ответ. – Ну… я… это… Знаете…

– Знаю, – прорычали мне в лицо почти с той же яростью, что и мохнатое, прикованное к стулу существо. С той лишь разницей, что от директора не разило деревенским туалетом пополам с животноводческой фермой. Нет, пахло от Блейка очень даже приятно: мужским лосьоном и мылом, кажется, цветочным. Невольно заинтересовавшись, я начала принюхиваться.

Блейк отстранился, взглянув на меня как на завсегдатая психиатрического кабинета.

– Что вы делаете, мисс Кьеллини? – поинтересовался он с удивлением. Даже злиться перестал. – Вы меня обнюхиваете?

Смутившись, залепетала:

– Что? Я… не… я… – и выпалила на нервной почве: – Да нужны вы мне! И вообще, отпустите меня!

Вырвавшись из директорских рук под странный вздох облегчения, я выпрямилась, но сразу же вновь покачнулась, наступив на не вовремя развязавшиеся шнурки, из-за чего улетела в другие мужские объятия, на этот раз Бенуа.

Поспешив нелюбезно оттолкнуть бывшего, я развернулась, чтобы лицом к лицу встретиться с неприятностями, которые должны были вот-вот вылиться на мою многострадальную голову. А вот Филиппу бояться было нечего, даже Блейк не тронет королевского наследничка…

– Потрудитесь объяснить, что здесь происходит? – Блейк вперил в нас неприязненный и колючий, такой же колючий, как и его борода, взгляд. Да и весь он был будто собран из углов и сколов, жёсткий, словно камень, и натянутый, как жила.

– Мы… – решительно начал Бенуа, выступая вперёд и заслоняя меня собой, будто какую-то деву в беде. Мигом сообразив, что затеял вампир, бедром, а бёдра у меня были выдающимися во всех смыслах, оттолкнула его и, заулыбавшись, пропела голосом прилежной ученицы:

– Мы заблудились, – в прилежности у меня опыта было минимум, но я очень старалась.

Блейк приподнял бровь, демонстрируя, насколько неправдоподобно звучит моя версия.

– Ага, – охотно закивала я. – Мы были в подсобке, когда вдруг перед нашим носом открылся проход. Нам показалось, что там, в темноте, кто-то стонет, и мы решили…

– Вы решили сунуть свои любопытные носы в чужие дела, – с угрозой завершил за меня старший нефилим.

– Ага, – вновь с задором махнула я гривой, и только потом спохватилась: – В смысле, нет! В смысле, мы решили, что кому-то нужна помощь!

– И как? – Блейк сделал шаг мне навстречу. Я нервно дёрнулась и тоже шагнула, но назад. Стоявший сбоку Филипп хмуро пронаблюдал за моим манёвром, потирая ушибленное плечо, которым влетел в стенку после моего лёгкого толчка. Нет, в самом деле, толчок был лёгонький! – Кому-нибудь здесь нужна была ваша помощь?

– Н-нет, – неуверенно ответила я и одновременно со следующим шагом Блейка ко мне, отступила на такое же расстояние. – Кажется…

Раскатистый рёв басом прервал наш диалог, прозвучав совсем рядом с моим ухом. Отступая от директора, совсем забыла, что приближаюсь к чудовищу. Взвизгнув, словно маленькая девочка, за что мне уже через полторы секунды стало стыдно, я с грацией пьяного кенгуру прыгнула вперёд, не думая, что там, впереди, директор.

Одним сильным движением перехватив меня в прыжке, он сжал под грудью и пихнул себе за спину, где я быстро осознала всю глупость собственного поведения. Я, будущий член воинства, боец от рождения, визжу громче участниц группы поддержки на важном матче, испугавшись нечисти. И пусть я никогда ничего подобного не видела, пусть это мохнато-зубатое страшилище одной своей вонью способно сразить наповал, пусть я прониклась рассказом Рохаса про уничтожение его школы подобными тварями, я не должна была себя вести как недоразвитая первогодка. Я видела жизнь и много зла в жизни, так что перед каким-то разбрызгивающим в разные стороны слюни пучеглазым монстром должна устоять несмотря ни на что.

Проведя экстренный сеанс самотерапии и быстро уверовав в собственную неустрашимость, я выступила из-за плеча Блейка. И с ужасом пронаблюдала за тем, как, вскочив на мощные лапы, нечисть подняла с собой и стул, буквально отодрав его вместе с винтами, вкрученными в пол. Монстр повёл покатыми, усеянными жёсткой шерстью плечами. На гортанном вздохе высоко поднялась грудная клетка, напряглись мышцы, и звенья цепей начали лопаться так, словно были не из стали, а из самого дешёвого пластика.

Когда металлические ошмётки с тихим звоном посыпались вниз, чудище распахнуло огромную пасть в зверином оскале и бросилось на стенки клетки, снова и снова впечатывая своё мохнатое тело в толстые прутья. Тварь билась о препятствие без остановки и, в конце концов, прутья не выдержали такого напора и со скрежетом прогнулись, выгибаясь наружу. Заметив результат своих действий, нечисть остановилась на мгновение, склонив морду набок, а после недолгих раздумий начала медленно отходить назад, целясь в одно конкретное место… И при этом неотрывно, осмысленно и очень внимательно глядя… на меня.

– Эм, – заговорил Бенуа, придвинувшись ближе. – Тебе не кажется, что оно…

– … рвётся ко мне? – наши с вампиром мысли были схожи. – Тоже так показалось.

Стоило мне умолкнуть, как монстр длинной тенью рванул вперёд, со всей мощью бросая своё тело на прутья. Раздался отвратительный скрип, и стенка клетки прогнулась ещё сильнее…

– Так, – деловито распорядился Блейк, хватая вампира за плечо и выталкивая за порог. – Уходите отсюда. Быстро!

– Но… – начала я, замешкавшись. Слушать меня не стали, а отправили туда же, куда и клыкастого, то есть, в коридор. – А как же…

– Вон! – заорал на своим голосом директор, свирепо срывая с себя пальто. И это было последнее, что я увидела, потому что дверь перед моим носом оглушительно захлопнулась.

Я рванула было назад, но Бенуа мне этого не позволил. Обхватив пальцами моё запястье, вампир поволок меня по коридору, стремительно переходя с шага на бег. Когда мы подлетели к потайному проёму в стене, по-прежнему остававшемуся открытым, наверное, после директора, Филипп развернулся ко мне, не спрашивая ни о чём, подхватил на руки и швырнул вверх. Пролетев сквозь аккуратную дыру в стене, я приземлилась на пол в кладовке, неловко грохнувшись набок, задев ногами стеллажи и уткнувшись пятками в угол.

Покряхтывая, словно старушка, я поднялась на четвереньки и увидела Бенуа, подтягивающегося на руках, чтобы забраться внутрь комнаты.

– А у тебя, как для вампира, очень хорошая физическая форма, – оценила, пытаясь выровнять дыхание.

– А у тебя, как для нефилима, весьма паршивая, – не ответил любезностью на любезность вампир. – Идём.

И он отодвинул меня в сторону, чтобы открыть дверь, но я вцепилась в его пиджак, прислушиваясь. Где-то там, в глубине потайного прохода, раздались странные звуки. Сперва что-то несколько раз стукнуло, после наступила непродолжительная тишина, а затем послышалось что-то такое… будто кто-то принялся поднимать и ронять тяжёлые мешки.

– Стой! Надо ему помочь!

– Кому? – скептично скривился вампир. – Блейку? Поверь, он последний, кому в этом мире нужна помощь.

– Но он там один! – продолжала настаивать я.

– Эмма, – пытаясь сохранять спокойствие, начал бывший, перехватывая мои пальцы. Там, возле клетки с него соскользнул весь этот королевский шик и лоск, и он стал похожим на обычного парня, способного испытывать такие нормальные и понятные эмоции, как страх и растерянность. Но сейчас, оказавшись в безопасности, Филипп вновь накинул на себя вуаль беспрекословного величия того, кто ходил по школе как по собственному дворцу. – Он – взрослый мужик, который покромсал столько нечисти, что считать начнёшь – устанешь. А ты – растерявший даже базовые навыки подготовки нефилим, которого держат в этой школе только из-за родственников и жалости к ним. Ты ему там точно не нужна! Только под ногами будешь болтаться!

И он выдернул меня из кладовки.

Глава 2

Мы молча проследовали мимо закрытых дверей в аудитории, направляясь к лестнице. И только когда нам наперерез вылетела стайка девиц лет по тринадцать, смущённо затормозив, округлив подкрашенные глаза, и тут же неистово зашептавшись между собой, я вспомнила. Вспомнила, что мы больше не имели права ходить по школе вот так, держась за руки. Выдернув пальцы из руки вампира, я устало потёрла ладони.

– Что такое? – недовольно покосился на меня Филипп.

– Ничего, – скупо ответила я, не глядя на него. – Просто мы разгуливаем перед всеми, держась за ручки. Не боишься, что твоей подружке донесут об этом раньше, чем ты успеешь найти самое высокое дерево в лесу, взобравшись на которое сможешь переждать её истерику?

Филипп резко остановился сам и остановил меня. Дождавшись, пока мимо пройдёт компания химер, Бенуа проговорил:

– Я никогда ни от кого не прятался. И начинать не собираюсь.

– Значит, пора искать хорошую клинику по пересадке волос, – выдала я задорно-злорадный смех. – Потому что твоя малышка повыдёргивает тебе всё, до чего дотянется, как картошку с грядки.

И уже собралась попрощаться, как услышала в ответ:

– Она больше не моя малышка, – небрежно заявил Бенуа.

– Серьёзно? – я развернулась. – Ты и её бросил? Хотя я не удивлена. Ты всегда всех бросаешь. Поигрался с одной, переключился на другую. На твой век красоток с лихвой хватит.

– Что ты сказала? – васильковые глаза вампира сердито сузились. Он ступил ко мне, стискивая кулаки. Что было странным само по себе. Он собрался со мной подраться? Серьёзно? – Я всегда всех бросаю?

– Ну, да, – пожала я плечами, не понимая, с какой стати такая реакция. – Не думаю, конечно, что ты ведёшь список, но если бы вёл – он был бы не малым. Знаешь, такой древнеегипетский папирус, который пока до конца размотаешь – начало потеряешь. И каждый следующий пункт в этом твоём списке ничем бы не отличался от пункта предыдущего. Разве что только именем.

– А как же ты? – выдохнул мне в лицо бывший, сверкая одновременно и посветлевшими глазами, и увеличившимися белыми клыками. Парень был настроен серьёзно. И с трудом держал себя в руках.

– А что я? – проводив глазами двух вампирш, которые молча обогнули нас, но продолжали красноречиво коситься до тех пор, пока не свернули за угол.

– Тебя я не бросал, – с вызовом отчеканил Филипп, глубоко, но коротко вдыхая, словно из последних сил пытаясь удержаться на краю.

– Что? – я не поверила собственным ушам.

– Да, – с уверенностью кивнул он. – Это ты меня бросила.

– Что?! – заклинило меня. – Я тебя бросила?!

– А кто же ещё! – заорал вампир, потеряв остатки самообладания. Его вопль разлетелся по коридору, отскочил от стен, напугал попытавшихся пройти мимо учеников и бумерангом прилетел ко мне.

– Да ты шутишь? – с изумлённой улыбкой предположила я, отказываясь верить в происходящее.

– Шучу? – переспросил вампир, бледнея ещё сильнее, хотя куда уж больше.

То, что произошло дальше, вообще не поддавалось никаким объяснениям.

Впившись пальцами в предплечья, бывший толкнул меня назад, и так получилось, что сзади меня оказалось окно. Я налетела на подоконник, больно ударившись поясницей. Схватившись за ушибленное место, сдержала стон и в изумлении подняла голову.

Бенуа неспешно приблизился, не обращая внимания на то, что у этой некрасивой сцены оказались свидетели, которых становилось только больше с каждой секундой, ведь урок закончился, и ученики начали покидать классы. Оказавшись рядом со мной, вампир склонился и прошипел на ухо:

– Я тебя не бросал. Ты сама ушла. Ушла, потому что тебе оказалось недостаточно меня одного. Ты захотела этого придурка Ноя!

– Так вот, что ты думаешь о нашем разрыве?! – с не меньшей злобой произнесла я, встречаясь с ним глазами. – Серьёзно? Значит, уже забыл, как на мою просьбу не обжиматься с девицами на вечеринках ты заявил: «Не устраивает – проваливай»? Забыл? Вот я и свалила! Потому что прозрела, какая ты скотина!

– Я обжимался? – отшатнулся вампир. – А сама? Да большая часть этих попоек устраивалась химерами с твоей подачи! А у тебя был лишь один интерес: нарядиться и перед парнями повертеться! В том числе перед моими друзьями!

– Да я ходила на эти вечеринки только из-за тебя! – орать шёпотом было трудно, но я справилась.

– Конечно! Думаешь, я не видел, как ты заигрывала со всеми направо и налево?! – не отступал вампир, приближая своё, искажённое злостью лицо к моему. – Тебя только слепой глазами не раздевал! А мне приходилось неотрывно следить, как бы тебя кто за угол не затащил и там не трах…

– Что здесь происходит?! – гаркнули над нашими головами.

Подобно мартовским котам, сошедшимся в схватке, мы с Филиппом отпрыгнули в разные стороны, оказавшись под внимательным взглядом крайне раздражённого директора. Моментально все праздные наблюдатели испарились из коридора, причём скорость исчезновения была такой, словно всем поголовно раздали дар телепортации.

«Опять на те же грабли», – подумала я под тяжёлый, шумный вздох со стороны старшего нефилима, который не скрывал, насколько сильно я успела его утомить.

– Видимо, у вас много свободного времени, раз вместо того, чтобы учиться, вы устроили перепалку в коридоре, – сделал далеко идущие выводы директор, переводя взгляд с притихшей и кусающей губы меня на пылающего гневом и часто морщащегося вампира, чьё лицо так и будоражило во мне желание взять в руки биту. – У тебя что, уроков нет? – поинтересовался Блейк у Бенуа.

– Есть, – процедил сквозь зубы бывший.

– Так иди в класс! – рявкнул директор и добавил спокойнее: – И передай леди-наставнице, мисс Нойманн, что я назначил тебе наказание. Будешь в течение недели помогать ведьмам следить за чистотой парка. Им постоянно нужна грубая мужская сила, а в тебе, как я погляжу, её перебор. Направишь свои порывы в правильное русло! Заодно погуляешь на свежем воздухе, может, голову прочистишь. Всё понял?

Бенуа отвечать не соизволил, а молча развернулся и исчез.

Наступила моя очередь.

– И что же мне делать с вами, мисс Кьеллини? – Блейк потёр лоб с видом человека, который уже очень давно не отдыхал. Почему-то вдруг стало его даже жаль. – Ума не приложу.

– А может, ничего не делать? – с надеждой пискнула я.

– В мой кабинет, – не оценили моё предложение.

Я застонала.

– Только не в кабинет, пожалуйста. Я там была уже кучу…

Меня оборвал приказ:

– Сейчас!

Пришлось идти, а, вернее, бежать следом за директором, чьи длинные ноги не в пример моим шагали широко и не особо заботились о какой-то там мелочи, болтающейся позади.

Ворвавшись в свои владения, старший нефилим швырнул пальто, которое до этого держал в руках на вешалку, прошёл к столу, с грохотом отодвинул стул, но не сел на него, а встал сзади и упёрся руками в спинку, низко склонив голову.

Я тем временем тихонечко вошла, притворила аккуратно створку да так и осталась стоять у порога.

– Дверь не нуждается в вашей охране, – раздалось со стороны стола. – Идите сюда, хватит там торчать.

Я, с глубокой заинтересованностью уставившись в пол, отрицательно помотала головой.

– Мисс Кьеллини, у меня и раньше не было желания наблюдать за демонстрацией вашего характера, а сейчас я и подавно не имею такого устремления, – жёстко отчеканил Блейк. – Подойдите!

Помедлив, я всё же преодолела внутреннее сопротивление и приблизилась к столу, оставшись стоять в паре метров от него. Внутренний голос твердил, что ничем хорошим личная аудиенция не закончится, но кто его слушал? Вернее, слушать-то я слушала, вот только поделать ничего не могла. С такими, как Блейк, особо не поспоришь, даже если бы он не был моим непосредственным наставником. Знаем. Пробовали.

– То, что вы сегодня увидели, должно остаться втайне, – мрачно промолвил директор. – Вы меня поняли?

Я быстро кивнула.

– Почему вы снова не в форме? – почти нормальным тоном поинтересовался старший нефилим, и его взгляд, скользнувший вниз по телу, я ощутила также, как если бы он прикоснулся ко мне рукой.

– Прежняя форма мне мала, – пробурчала я, вертя кольцо на пальце и стараясь не замечать странных изменений в самой себе, которые начали проявляться в последнее время и почему-то именно в присутствии директора. – А новую не успела заказать. Сперва надо снять мерки.

– Мала? – странным тоном переспросил директор.

– Ну, да, в груди, – пояснила я, и только после этого накатило странное ощущение неловкости. Мельком глянув на Блейка, я встретилась с пристальным взглядом и, не выдержав его, сразу же отвернулась. Мне в принципе было очень трудно смотреть ему в глаза. Как-то… невыносимо.

– Ладно, – неожиданно легко согласился старший нефилим. – Пока можете ходить в своей одежде, но не тяните с заказом формы.

Повеселев, я кивнула:

– Хорошо!

Но радость длилась недолго.

– Теперь второй вопрос: чем вы занимались с мистером Бенуа в кладовке?

Я его интереса в эту сторону вообще не ожидала, а потому удивлённо воскликнула, потеряв бдительность:

– А вам-то какая разница?

– Мне? – с вызовом подхватил директор, оторвался от стула, медленно, будто бы намеренно неторопливо, обошёл стол и встал перед ним, упёршись бедром.

– Ну, да, – неуверенно промямлила я, глядя куда угодно, лишь бы не на него.

– Вы – моя студентка, – сделав особое ударение на слова «моя», проговорил директор так, будто это всё объясняло. Может, и объясняло, но только не мне. – Вы студентка, которой я занимаюсь лично и за которую несу персональную ответственность.

– Так не занимайтесь, в чём проблема-то? – я действительно не понимала.

– Повтори, – тихо потребовал директор после недолгой паузы.

Я закатила глаза.

Это не учёба, это какие-то непрекращающиеся разборки!

Старший нефилим резко выпрямился. И было что-то такое в его движении, что показалось… кровожадным. Вспомнилась штрыга, вылетевшая на меня из-за двери в самолёте. Не будь рядом Блейка, на землю я бы прибыла уже в разобранном, а, точнее, разорванном состоянии. У меня просто не хватило бы сил ни сдержать тварь, ни победить. А директор смог. Прикончил быстро и безжалостно. Подозреваю, что силы в нём было больше, чем он показывал и чем многие предполагали. Конечно, это не должно было вызывать удивления. Нефилимы отличались друг от друга по потенциалу и возможностям. Но Блейк выходил далеко за рамки того, что считалось нормой. Он умел быть жутким, часто был пугающим, но совершенно точно был и оставался незаурядным. Исключительным.

Директор подошёл и остановился совсем рядом. Настолько близко, что меня окутал его запах, словно пахнущее мужчиной облако набежало. В груди заворочалось непривычное, незнакомое чувство: почти как боль, но не совсем, потому что, кроме боли, было ещё что-то. Какое-то томление, ощущение предвкушения и волнения вперемежку с напряжением.

Директор заговорил, чеканя каждое слово, будто гвозди вбивая, и напряжение начало повышаться, пока не достигло того уровня, когда чувствуешь: ещё чуть-чуть – и заискрит, закоротит, замкнёт как после соединения плюса и минуса.

– Я не потерплю подобного поведения в моей школе. Мне безразлично, на что вы направляете свою неуёмную энергию за пределами Исправы. Тем более что вы там можете оказаться очень скоро. Но пока за вас отвечаю я, вы будете думать только об одном – об учёбе. Вы меня поняли, мисс Кьеллини? Только об учёбе. И если я узнаю, что вместо неудержимого стремления к знаниям вы уделяете чрезмерное внимание студентам мужского пола…