Вереск и Полынь

– Конечно, – и, повесив трубку, Эскот обернулся на брата.

– Что? – отозвался тот.

– Меня Макс вызывает.

– Наверное, попросит тебя узнать, кто пустил все эти слухи. Расскажи, как вернёшься.

Эриш кивнул, но что-то вдруг больно кольнуло в груди. Он внезапно понял, что не расскажет. Потому что нельзя.

Макс и Мартин ждали его в гостиной и, увидев на столике текилу и закуски, Эриш догадался, что дело принимает серьёзный оборот.

– Читал газеты? – поинтересовался Вернер, после того, как они пропустили по рюмке.

– Читал, – ответил Эриш. – Юстас утверждает, что их проплатил кто-то, кто боится, что ты проиграешь выборы.

– Считаешь, это возможно?

– Что конкретно? Проплаченные статьи или твой проигрыш?

– Второе. Кому-то могло это прийти в голову?

– А ты думаешь, ты непобедимый?

– Нет, Эриш, я так не думаю. Но я сейчас говорю о людях: о нортах, амаргах и инуа. Пока меня никто не подставлял, компромат не публиковал, так с чего же? Всего лишь малоизвестный Тод выставил свою кандидатуру. Почему они должны были испугаться? Почему сразу решили обвинить нового министра?

– Этого я не знаю, Макс. Как и то, почему создают панику вокруг обычного гриппа.

– Боюсь, что это не обычный грипп.

– То есть как?

– Я говорил с одним врачом, который столкнулся с этим вирусом. Не всё так просто.

– А что не так?

– Я сам пока толком ничего не понимаю. Завтра мы встречаемся с Тодом и будем обсуждать сложившуюся ситуацию.

– По поводу введения мер безопасности?

– И это тоже.

– Но ты ведь меня позвал, не только чтобы поговорить, верно?

– Верно. Я не верю в совпадения, Эриш. Думаю, ты тоже.

– Только не говори, что вирус появился не случайно.

– Я этого и не сказал. Там сам.

– Макс, но это же невозможно! – воскликнул Эриш и тут же осёкся, вспомнив девушку из НИИ.

– По твоему лицу вижу, что ты о чём-то догадываешься, – проговорил Макс.

– Я не буду пока ничего утверждать. Мне нужно всё выяснить.

– Тогда выясняй. Я должен знать всё и даже немного больше.

Оставив свою машину у дома Макса, Эриш отправился домой пешком. На полпути он остановился у небольшого сквера и, прислонившись к фонарному столбу, закурил. Глядя на облачко серого дыма, Эриш вспомнил разговор с братом про то самое НИИ. Он сказал, что речь шла о разработке нового лекарства от какого-то мудрёного заболевания. Совпадений не бывает. Только не когда дело касается предвыборной кампании и агента Бешеная ладья.

Вместо того чтобы пойти домой, Эриш отправился во дворец правосудия. Там он нашёл дело Руби Дилгер и вычитал, что у неё есть старший брат по имени Крейг, который трудится иммунологом в том же самом НИИ. Точно – лекарство, о котором говорил Юстас, было как-то связано с иммунитетом. Пока всё, казалось, было в порядке. Но Эриш решил, что утром первым делом пойдёт в НИИ и поговорит с этим учёным.

Вернувшись в «Элизиум», он обнаружил, что брат ещё не ложился.

– Чего не спишь? – спросил Эриш.

– К Тоду мотался, лечил его мигрень, – вздохнул Юстас. – Как там Макс? Зачем вызывал?

– Он говорит, что вирус на самом деле существует. Это не просто грипп.

– Серьёзно? То есть все эти меры безопасности, о которых говорит Тод, действительно надо вводить?

– Они завтра будут это обсуждать.

– Ничего себе. То-то он такой дёрганный.

– Кто? Тод?

– Ага. Наверняка сам заразиться боится. Так, значит, Макс тебя только из-за этого звал?

– Он хочет, чтобы я выяснил всё, что известно о вирусе, и о тех, кто сеет панику.

– С кого начнёшь? С газеты?

– И с газеты тоже.

Утром Эриш, как и планировал, отправился в НИИ, предварительно забрав свою машину от дома Макса. Однако когда он прибыл на место, ему сообщили, что Дилгер не вышел сегодня на работу и не отвечает на телефонные звонки. Узнав его адрес, Эриш поехал к его дому. Он догадывался, что либо Дилгера не будет на месте, либо его уже нет в живых, но надежда умирает последней.

Поскольку Дилгер не открывал дверь, Эриш позволил себе зайти в жилище учёного самостоятельно. К счастью, трупа хозяина нигде не наблюдалось. Никакую подпольную лабораторию Эскот тоже не нашёл. Очевидно, Дилгер работал над своими изобретениями только в НИИ. Но оставался вопрос, вернее два: почему учёный не вышел на работу и куда он пропал? Эриш осмотрел шкафы: большинство вещей были на месте, как и чемодан. Одна из комнат пустовала, но Эскот сделал вывод, что раньше там жила Руби. Эриш поискал, где могли храниться деньги, но ничего не обнаружил. Он уже собирался уходить, когда обратил внимание на то, что одна из электрических розеток располагалась в странном месте, будто не связанном с остальной сетью. Эриш попробовал подключить к ней настольную лампу, затем тостер, но ничего не работало. Тогда Эскот нашёл в доме отвёртку и, сняв розетку, обнаружил тайник. Вот только он был пуст.

Эриш решил, что мог пропустить ещё какой-либо из тайников, и снова внимательно осмотрел дом. У одного из ящиков письменного стола обнаружилось второе дно, и вот этот тайник пустым не был. Достав найденную там бумагу, Эскот подумал, что либо ему уже надо самому обратиться к доктору Стайну, как он и опасался, либо тот, кто сейчас был по другую сторону шахматной доски, был чересчур умён и опережал его на два хода. Это была не просто бумага, Эриш держал в руках чек на круглую сумму за подписью Максимилиана Вернера.

Эскот не знал, что делать. То ли сжечь этот чек и никому не сообщать о своей находке, то ли всё-таки поступить, как положено агенту службы безопасности и доложить Эфе. Конечно, он выберет второе. К тому же, если Эриш нашёл этот чек, то где-то может быть его копия или ещё один такой же, и когда он окажется в руках журналистов, может быть уже слишком поздно.

Эриш зашёл в кабинет Эфы без предупреждения и протянул чек.

– Это премия за отличную работу? – поинтересовался Гоун. – Меня устраивает. Ухожу в отпуск с завтрашнего дня.

– Я нашёл его в доме Дилгера. Того самого учёного, чью сестру запугал Юстас.

– Дай угадаю, сам Дилгер исчез?

– Верно.

– Что ж. Я объявляю его в розыск, а ты копай дальше.

– Ты не боишься того, что я могу откопать?

– Это ты должен бояться, агент Вереск, а я давно к этому готов.

II

Так пустынно на улице посреди бела дня последний раз было во время извержения вулкана на Халеакале. Сначала ветер принёс с юга серые пепельные облака, а потом зарядил мелкий дождь. Сейчас же ярко светило солнце, дул лёгкий ветерок – погода так и звала выйти на улицу, погулять, встретиться с друзьями, но жители столицы предпочитали оставаться дома. Каждый, кто отправился на работу или за покупками, встретив другого прохожего, опасливо переходил на другую сторону улицы. В воздухе повисло липкое ощущение страха.

Эриш подошёл к ресторану «Быстрый орёл» и обнаружил, что его вход был закрыт лентой, которой обычно огораживают участок дороги с ремонтом. Прямо за дверьми располагался стол, за которым сидел официант.

– Хотите сделать заказ? – услужливо поинтересовался он.

– Есть я его буду прямо тут? – отозвался Эскот.

– Где пожелаете. Мы готовим на вынос. Дать вам меню?

– Ну, давай, – вздохнул Эриш.

Пока он изучал меню, рядом остановился знакомый кабриолет, и его хозяин проговорил:

– Будь так добр, закажи мне тунца су-вид с авокадо.

– Какого тунца? – не понял Эскот.

– Су-вид, – повторил Оцелот.

– А на языке нортов?

– Я понял, – вмешался в разговор официант. – Один тунец су-вид с авокадо. А вы что-то выбрали?

– Стейк.

– Вы предпочитаете мясо бычков зернового или травяного откорма?

– Вы издеваетесь?

– Вовсе нет. Зернового вкуснее, но дороже.

– Хорошо, давай травяного.

– К сожалению, у нас только зернового.

– Если я тебя сейчас убью, меня оправдают, – проговорил Эриш. – Оцелот, будешь свидетелем.

– Как скажешь, дорогой. Могу, если что, подтвердить, что он напал на тебя с шеф ножом.

– Что-то ещё будете заказывать? – осторожно поинтересовался официант.

– Нет.

– Один тунец су-вид с авокадо и один стейк. Позвольте уточнить, вам рибай, стриплойн или филе-миньон?

– Всё, я готов идти в тюрьму, – сказал Эскот.

– Ему стриплойн, – со смехом проговорил Оцелот. – И не повторяйте наш заказ больше.

Когда официант удалился, Эриш опустился на соседнее сиденье рядом с Лоуном и закурил.

– Слышал, министр здравоохранения заявил, что уже идёт работа над лекарством от вируса? – спросил Оцелот.

– Слышал.

– А что на самом деле происходит, ты знаешь?

– Нет.

– Хм, а кто должен знать тогда? Ты хоть понимаешь, что я так скоро разорюсь?

– Почему?

– Да потому что клиенты в «Салун» почти не ходят. Они все боятся. А уж когда заболела одна из моих девочек, слухи такие пошли, что я скоро побираться начну. Это вон ресторанам хорошо, могут почти бесконтактно работать, а нам что прикажешь делать?

– Переходите на секс по телефону, – пожал плечами Эриш.

– Я бы на твоём месте не был таким спокойным. Ты понимаешь, что начнётся, если это всё продлится?

– И что же?

– Народ сместит Вернера с должности, не дожидаясь выборов, потому что зарплату перестанет получать. Заводы уже почти встали.

– От меня ты чего хочешь? Чтобы я сам лекарство изобрёл или что?

– Чтобы ты нашёл того, кто на самом деле виновен. Тогда народ легко переключится с Вернера на новую жертву.

Эриш не ответил.

Крейга Дилгера до сих пор не нашли, а в НИИ не осталось ни следа его последних разработок. Его сестра Руби ничего не знала и даже под гипнозом не могла сообщить ничего путного. Логика говорила о том, что Дилгера нет в живых, но Эскот почему-то был уверен в обратном, и с каждым днём эта уверенность только росла.

За всю свою жизнь Эриш так и не научился управлять своим даром предвидения, больше похожим на проклятие, хотя Юстас считал, что если его разозлить, то всё сработает. Куда уж больше злиться? Пообедав и расставшись с Оцелотом, Эскот вдруг чётко увидел большой сад с авокадо, где под одним из деревьев сидел человек, очень похожий на фотокарточку Дилгера. Эриш сел в свою машину и, даже не поставив в известность Эфу или шерифа, поехал на юг в сторону плантаций.

Слежку за собой он не заметил, но почувствовал, и это только подстегнуло его не останавливаться – Эриш понял, что двигается в правильном направлении. Но вот выстрел по колёсам стал неожиданностью. Эскот с трудом справился с управлением и съехал на обочину. В багажнике была аварийная запаска, но Эриш знал, что вряд ли она доедет до плантации. Сначала нужно было попасть в ближайшую автомастерскую. Потратив время на то, чтобы поставить «докатку», Эриш продолжил свой путь. Он понимал, что теперь его опередят, и Дилгера на плантации авокадо уже не будет, но он надеялся, что сможет найти хоть какие-то его следы или свидетелей.

Пока в автосервисе на машине меняли колесо, Эскот взял в небольшой забегаловке по соседству кофе и расположился за одним из высоких столиков. Вскоре в заведение зашёл пожилой мужчина, по одежде напоминавший работника фермы или плантации. Заказав лимонад и бутерброд с колбасой, он занял соседний столик. Покосившись на Эриша, мужчина заговорщицки произнёс:

– У нас кого-то убили?

– С чего вы решили? – ответил Эриш.

– Да я сыщиков за версту чувствую.

– Нет, никого не убили.

– А чего тогда ты здесь вынюхиваешь?

– У меня колесо пробито, только и всего.

– Ещё скажи, что просто едешь в гости к мамочке с папочкой на одну из плантаций.

– Может быть, так и есть, – усмехнулся Эриш.

– И как же их фамилия? Я тут всех знаю.

– Эскоты.

Мужчина едва не подавился лимонадом.

– Да иди ты!

– Пока кофе не допью, не пойду.

– Ты сын Эскотов?

– Сын.

– Это Шенди – твой батька?

– Он самый.

– Ну, если ты к ним, то передавай им привет от старика Донавана. Я очень их уважаю. Они мне вора нашли в прошлом году и всё украденное возвернули.

– Может, тогда и вы мне поможете? – спросил Эриш.

– Всё, что потребуется.

– Видели этого человека? – Эскот достал из кармана фотокарточку Дилгера.

– А то как же.

– Где и когда?

– Да на соседней ферме. Могу показать.

Донаван оказался владельцем старенького грязного внедорожника, и, когда Эришу вернули его автомобиль, он поехал за ним. Ферма, на которую давний знакомый родителей привёз Эскота, вовсе не была плантацией авокадо. Судя по запаху, распространившемуся по всей округе, она была животноводческой. Выйдя из машины, Эриш тут же вляпался в дерьмо и попытался вытереть ботинок о траву.

– Идём, – подошедший Донаван похлопал Эскота по плечу.

– Когда вы видели его последний раз? – поинтересовался Эриш.

– Да сегодня утром.

– А что он вообще здесь делал, не знаете?

– Гостил вроде как. Знаешь, он всё больше сидел с какой-то тетрадочкой и что-то туда записывал. Я решил, что он писатель. Уехал подальше от городской суеты и сочиняет себе.

– Проводите меня к вашим соседям?

– Самой собой.

Они прошли через низкие деревянные ворота, Эриш сделал ещё несколько шагов и вдруг провалился куда-то вниз, словно под ним разверзлась земля. Поднявшись, Эскот понял, что находится в погребе. Такие обычно выкапывают на юге, чтобы можно было в нём спрятаться от торнадо. Крышку погреба ожидаемо захлопнули сверху. Эриш опустился на холодный земляной пол и расхохотался. Его провели как школьника. Донаван с его рассказами о родителях оказался настоящим профессионалом. Получается, что его появление в забегаловке и стрельба по колёсам автомобиля были звеньями одной цепи. Кто-то очень не хотел, чтобы Эриш приехал на нужную плантацию. Интересно, долго ли его планируют тут держать? Вряд ли кто-то собирается его убить, иначе это бы уже давно сделали.

Эриш был прав, и где-то через час крышку погреба подняли и в наступивших сумерках Эскот увидел лицо его освободителя.

– Ну, привет, братец лис, – и Юстас спустил ему лестницу. – Обычно это ты вытаскиваешь меня из всяких подземелий. Настал мой черёд.

– Может, ты, наконец, объяснишь мне, что происходит? – выбравшись, спросил Эриш. – Мне очень хочется врезать тебе по морде.

– Не надо! – Юстас поднял руки. – Я же работаю лицом.

– Хорошо, могу дать и по печени.

– Давай в другой раз. А чего ты так воняешь, братец лис?

– Либо ты объясняешь, что происходит, либо я за себя не ручаюсь.

– Меня просто предупредили, что я должен буду тебя забрать. И сказали, откуда. Ну, вот я и приехал.

– Кто предупредил?

– По телефону был мужской голос. Братец, я не вру. Честное ладьёвское.

– Ты знаешь, зачем я сюда ехал?

– Очевидно, кого-то искал. Даже могу предположить, что Дилгера.

– А ты знаешь, где он?

– Нет.

– А кто организовал его исчезновение?

– Не я. Честно, не я. Понимаешь, у Тода, судя по всему, есть какие-то связи из прошлого.

– Из прошлого?

– Да. И я пока сам не выяснил, то ли они из преступной сети Графа или синдиката, то ли как-то с ангелами смерти связны.

– Разве Тод тебе не доверят настолько, чтобы поделиться этой информацией?

– Даже Буркхард многое от меня скрывал, братец. Тод тем более.

– Донаван, который притащил меня сюда, уже пожилой мужик.

– Вот я и говорю. Это люди из прошлого.

– Думаешь, искать следы Дилгера уже бессмысленно?

– Скорее всего.

– Что он изобрёл, Юстас? Если скажешь, что лекарство от какого-то там заболевания, связанного с иммунитетом, я не поверю.

– Тогда не скажу.

– Что он изобрёл? – повторил свой вопрос Эриш.

– Ты же сам давно знаешь, братец. К чему это всё?

– Кто подбросил ему чек с подписью Макса? Тоже люди из прошлого?

– И всё это вместо того, чтобы поблагодарить меня за твоё спасение.

Не сказав больше ни слова, Эриш зашагал к своей машине, так и стоявшей за воротами. Сев в неё, Эскот поехал в сторону города. Автомобиль Юстаса вскоре последовал за ним. Эриш добрался до «Элизиума» раньше брата и зачем-то поднялся в его комнату. Он сам не знал, что хотел там найти, и просто поддался своему внутреннему чутью. Конечно, Юстас не станет ничего прятать под подушкой или в ящике комода. Да и вообще вряд ли он будет что-то держать дома, хотя… Эриш увидел высоко на шкафу коробку из-под обуви. Брат мог забраться туда только с помощью стула, даже Эриш не сразу смог подцепить эту коробку, чтобы снять. На коробке было название дорогой фирмы, мокасины от которой стоили как зарплата Эриша в сыске. Эскот открыл её и в ворохе обёрточной бумаги обнаружил кассету. Быстро спрятав её в карман, он поставил коробку обратно и вышел из комнаты Юстаса, прежде чем тот успел подняться наверх.

Зайдя к себе, Эриш достал из шкафа магнитофон, который он не слушал уже несколько лет, поставил в него кассету, отмотал назад и нажал на кнопку проигрывателя.

– … третий, – послышался голос его брата. – Температура держится на уровне тридцати девяти градусов и выше. Сильные боли во всём теле. Ощущение, что кто-то пытается открутить мне руки и ноги. Сознание спутано.

Раздался щелчок, а затем запись продолжилась:

– Состояние в целом стабильное. Полагаю, это можно засчитать как действие лекарства. Не уверен в дозировке. Но надеюсь, что не ошибся в расчётах. С крысами как-то проще вышло почему-то. Нет, так ход эксперимента не записывают, – Юстас захихикал. – Кажется, надо остановиться и поспать.

Снова щелчок.

– И давно ты начал обыскивать мою комнату? – раздался голос брата со стороны двери. Эриш выключил магнитофон.

– Это то, что я думаю? – спросил он.

– Я не знаю, что ты думаешь.

– Ты заразил себя вирусом и испытывал на себе лекарство, которое сам же создал?

– Да. А теперь верни мне кассету.

– Я должен дать её послушать Эфе.

– На словах перескажешь. Он тебе поверит. Отдай кассету.

– Скажи, всё ведь ещё можно остановить?

– Нет. Либо ты возвращаешь мне кассету, либо я забираю её силой.

– Я не хочу с тобой драться, Юстас. И ты тоже этого не хочешь. И ты сам понимаешь, что Эфа должен знать.

Юстас стукнул кулаком по дверному косяку, развернулся и вышел. Через пару мгновений Эриш услышал громкий хлопок двери в комнате брата.

Сам Эриш вышел из дома и, несмотря на то, что уже давно была ночь, поехал во дворец правосудия. Он никак не ожидал того, что застанет Эфу на рабочем месте. Гоун сидел за столом с кружкой кофе и читал какую-то бумагу.

– Отоспимся после выборов? – проговорил Эриш.

– Или на том свете, – отозвался Эфа. – До меня дошли слухи о твоих приключениях.

– И кто же, интересно мне знать, тебе их донёс?

– Птичка на хвосте принесла.

– Знаешь, я сейчас плюну на всё и уеду к родителям. И разбирайтесь дальше сами. Меня достало быть пешкой.

– Ты не плюнешь и не уедешь, потому что ты служишь Вернеру. А меня тебе придётся терпеть, потому что я начальник службы его безопасности.

– Ты можешь мне сказать, кто были эти люди?

– Птичку зовут Фрэнк Арде. Знаешь такого?

– Арде? Это брат Юджина Арде, нашего препода в школе сыска?

– Помимо того, что он препод, он ещё и был телохранителем Стивена Маслоу. И он один из владельцев охранного агентства «Ангел и Волк» вместе со своим партнёром Гаяшем.

– Значит, меня обвели вокруг пальца бывшие ангелы смерти?

– Причем, насколько мне известно, те, которые работали ещё до братьев Арде.

– И они сейчас на стороне Тода? Серьёзно?

– Нет.

– А что тогда происходит?

– Они не на стороне Тода. Они на стороне Бешеной ладьи.

– Что-то я тупею, мне кажется.

– Попей что-нибудь для мозгов. Вон у брата попроси.

– Я серьёзно.

– И я серьёзно.

– Хочешь сказать, что Юстас заручился поддержкой старых агентов?

– А говоришь, что тупеешь.

– Тогда выходит, они в курсе вот этого? – и Эриш протянул Гоуну кассету. Эфа достал из ящика стола диктофон и, перемотав на начало, включил.

– День первый, – послышался голос Юстаса. – Пока я больше нервничаю, чем на самом деле ощущаю действие вируса. Посмотрим, что будет дальше.

Гоун нажал на «стоп».

– Я, конечно, предполагал, – проговорил он, – но твой брат сумел превзойти мои ожидания.

– Он лекарство разработал. Судя по всему, успешное.

– И скоро Тод провозгласит себя спасителем мира.

– Разве нельзя это остановить прямо сейчас?

– Ты нашёл Дилгера? Он дал показания против Тода?

– Но если его скрывают бывшие агенты, почему мы не можем с ними договориться?

– Иди, попробуй, договорись, – хмыкнул Эфа.

– Если бы ты сейчас не занимал эту должность, ты бы тоже был на их стороне?

– Давай не будем углубляться в мою биографию. Единственный, кто может с ними договориться, это сам Вернер. Агенты служили, служат и будут служить только одному человеку. Губернатору Айланорте. Как и ты, как и твой брат. Продолжай выполнять свою работу, агент Вереск.

Юстас достал чистую кассету, вставил её в диктофон, подошёл к телефону и набрал номер Тода. Когда слуга позвал хозяина, Эскот был готов услышать всё, что о нём думают, но, к его удивлению, министр проговорил:

– Хорошо, что ты позвонил. Приезжай, пожалуйста.

– Тебе плохо?

– Просто приезжай, – и Тод повесил трубку.

Если Юстас и хотел спать, когда вернулся в «Элизиум», то после разговора с братом сон у него как рукой сняло, а теперь он чувствовал себя лишь ещё бодрее. Когда он приехал к Тоду, тот встретил его, лёжа на диване в гостиной. Рядом на столике стоял стакан воды.

– Ты так себя доведёшь, – сев рядом, проговорил Эскот.

– Как думаешь, я ведь уже не молод для инфаркта?

– В твоём возрасте он тоже случается.

– Вообще-то я хотел, чтобы ты заявил обратное.

– Знаю. Но зачем я буду врать фельдшеру?

Юстас достал из сумки фонендоскоп и стал слушать сердцебиение Тода. Затем начал щупать его пальцами между рёбер, на что его пациент отреагировал очень болезненно.

– Покашляй, – попросил Эскот.

– Мне так ещё больнее, – ответил Тод.

– Боль какого характера? Опоясывающая?

– Да.

– Сам назовёшь диагноз или хочешь услышать его от меня?

– Говори.

– Невралгия. Но мы прямо сейчас можем поехать в неотложку и сделать тебе кардиограмму, чтобы ты успокоился.

– Какие ещё варианты?

– Я дам тебе обезболивающее, мы уложим тебя на жёсткий матрас. Плюс могу сделать тебе расслабляющий массаж. Если тебе станет легче…

– …это точно невралгия, – закончил Тод. – Давай. Кстати, зачем ты мне звонил?

– Нам нужно срочно действовать, вот зачем. Эриш очень глубоко копает.

Юстас осторожно нажал кнопку записи в кармане.

– Но что он может? Дилгера же нет в живых, а больше показания против меня дать некому. Я ведь прав?

– Прав. Но не бывает людей, которые не оставляют следов.

– Допустим. Что ты предлагаешь?

– Спровоцировать волну возмущения. Народ уже и так готов к этому. Им нужен только толчок.

– Принеси обезболивающее, а потом продолжим разговор.

Кивнув, Юстас остановил запись. Он не собирался сейчас пускать эту кассету в дело, но решил, что она будет его запасным вариантом. Фоноскопическая экспертиза не самая лучшая улика для прокурора, но на безрыбье и она подойдёт.

Когда через некоторое время Тоду полегчало и он согласился с тем, что у него был всего лишь приступ невралгии, Юстас решил вернуться к их разговору.

– А вы не считаете, господин Эскот, что мне желательно попробовать хоть немного выспаться перед новым рабочим днём? – спросил Тод.

– Я считаю, что уже завтра мы должны что-то предпринять.

– Тогда пройдись по заводам. Какие-то из цехов ведь ещё продолжают работать. И раздай им листовки.

– Мне их самому сочинить?

– Со статьями в газете у тебя неплохо получилось. Думаю, ты справишься. А потом посмотрим, как на несанкционированный митинг отреагирует Вернер. Исходя из этого, подумаем о нашем следующем шаге.

Оставив Тода отдыхать, Юстас поехал в «Ирбис», в котором сейчас не было никого, кроме ночного сторожа, сел за стол своей помощницы, вставил бумагу в печатную машинку и задумчиво уставился на чистый белый лист.

«Граждане Айланорте!» – напечатал он и снова задумался. Когда-то он собственноручно едва не возродил союз «Атадо», сочинив листовки от его имени. Для этого он перелопатил старые документы и тщательно изучил речи Ромула Хата и Пола Вайпера. Но сейчас нужно было нечто иное.

«Мы все устали жить в страхе! – продолжил Юстас. – А, может, хватит бояться? Мы прячемся по домам, как сурки в своих норах. Представьте, что будет, если мы продолжим прятаться? Сколько цехов встало сегодня? Сколько встанут завтра? Кто заплатит нам за сидение по домам? Может, губернатор? Вряд ли он залезет в свой карман, чтобы выдать нам жалование. Так давайте спросим у него, сколько это будет ещё продолжаться! Приходите на площадь перед губернаторским дворцом сегодня в пять часов вечера! Пора заставить нашего губернатора поговорить с его избирателями. Его предшественники никогда не прятались по кабинетам. Сегодня в пять Вернер ответит за всё!»