скачать книгу бесплатно
Рейчел, поджав подбородок, кивает, Кристи кричит ему в ответ:
– Мне чёт скучно! – говорит, а сама смотрит в другую сторону, – и народ какой-то тухлый! – у неё недовольное лицо. – Может, рванем куда-нибудь в клуб?!
Пока она не видит, Нельсон стоит рожу в стиле: «Ну даёт», а сам отвечает:
– В клуб говоришь? Сейчас что-нибудь придумаем.
Он закусывает губу, имитируя мыслительный процесс. Чувствую, мой дружок снова окажет мне медвежью услугу.
– А давайте! Оторвёмся и там! Погнали, да?
Я развожу руками.
– Только езжайте вперёд, в наше место, – он подмигивает мне. – А я тут по-быстрому и сразу к вам!
Говорил же – подстава.
– Вот и отлично, тогда увидимся там!
Он мотает меня за шею, а Кристи говорит:
– Только подождите меня. Я сумочку где-то забыла.
Как только она отходит, Рейчел ей кричит:
– Мы подождём тебя внизу! Я устала от этого грохота!
На что ловит на себе презрительный взгляд. Тогда Нельсон подталкивает её ко мне и направляет нас к выходу:
– Идите-идите! А это отдай мне!
Он забирает у меня бокал.
Кристи приобнимет меня, а Нельс за её спиной показывает на себе её дойки.
Он улыбается, а когда мы отходим, делает глоток молока, но тут же корчит рожу и отравляет его фонтаном на пол. Ха-ха.
– Блять, лактоза! – он вытирает губы рукавом.
Выхожу первым в коридор и сразу сворачиваю направо. Дверь хлопает где-то за спиной и обрубает грохот. Фухх – наконец-то тишина. Только приглушённые удары баса всё ещё раздаются за стеной. Длинноногая курица идёт чуть позади. Она вышагивает, точно на показе. Это вызывает у меня усмешку: «Хмм». Подхожу к лифтам, жму кнопку, значок «стрелка вниз» загорается зелёным, а наверху начинается отсчёт.
– Ну и наглая она, – раздаётся за спиной.
Я оборачиваюсь:
– Кто?
– Кристи. Мы работаем вместе. А я, по правде говоря, таких вообще не выношу.
Да? По-моему, вы стоите друг друга. Рейчел продолжает:
– Она из пригорода какого-то, по ней сразу видно – деревня.
Она говорит и постоянно хлопает фальшивыми глазами.
– А ты откуда?
Спрашиваю я и гляжу на неё.
– Я? Из соседнего города Нью-Фарса. Но перебралась сюда в тринадцать.
В тринадцать? С ума сойти, с 13 лет в этой мусорке, в этом городе греха и разврата…
– И как? Нравится, чем занимаешься?
– Ну как сказать. Когда как.
Она отводит глаза. И добавляет:
– Все эти показы и съёмки… иногда очень утомляет.
Правда, только это? Да, кстати, нужно будет проскролить порносайты, может найду пару видео с ней.
– А ты чем занимаешься? – интересуется она.
Хороший вопрос, я задумываюсь и смотрю на неё:
– Если честно, хернёй какой-то.
– Правда? – удивляется она. – И за это платят деньги?
– Ещё какие, – поднимаю бровь.
И всё-таки наивная баба. По мне, так только за всякую херню деньги и платят. Особенно в этом городе. Снял ролик для тупорылых подростков и залил его на хостинг – заработал денег, втюхал какое-то дерьмо лаботамированным жертвам потреблятства – ещё. Захотел спасти беднейшую часть мира от голода и решить энергетический вопрос – будешь жить на минимальные госсубсидии в маленькой квартирке с мамой до пятидесяти.
Кажется, Рейчел заскучала: она бегает языком по зубам и пялится через голубые линзы на отсчёт.
Но тут:
Дзинь
И двери открываются у меня перед носом.
Я захожу в лифт первым. По пути щёлкаю по кнопке – первый этаж. Стук каблуков следует за мной. Я дохожу до дальней стенки и, навалившись на поручни, оборачиваюсь. И тут даже вздрагиваю немного, перед тем как понять: ну я простачок, сам себя загнал в угол – Рейчел, как вампиресса из чёрно-белых фильмов ужасов, каким-то чёртом оказывается у меня прямо за спиной. Она смотрит, не моргая, своими фальшивыми глазами в моё, слегка растерянное, лицо. Её сладкий парфюм проникает мне в нос.
Двери начинают закрываться за её спиной. Мне кажется, вместе с ними вокруг меня смыкаются стены и потолок. Она всё ближе. Всё – попался.
Её пухлые губы шепчут, но уже не важно, что.
Я ей что-то отвечаю в стиле:
– Уверяю тебя. Это лучшее место в городе.
Она уже касается меня…
Кожа на её спине на ощупь нежная, как шёлк.
А помада ядовито-красного оттенка.
Ну кто же может устоять?..
* * *
Я снова курю. Вниз по улице видно, как полная жёлтая луна плывет над ночным городом. Она висит между домов прямо над дорогой и скользит среди хмурых облаков. Выглядит зловеще. Рейчел курит рядом. Мы пускаем дым вдвоём и ждём машину, которую любезно вызвал портье за стойкой в холле. У Рейчел размазана помада по лицу, но об этом я ей говорить, конечно, не буду – посмотрим, как на это отреагирует Кристи.
Из-за поворота появляется черная машина, кажется, наша. Рейчел спрашивает:
– Ты же сядешь рядом?
За спиной раздаётся цокот.
– Он сядет между нами! – заявляет выходящая из стеклянных дверей Кристи.
Я оборачиваюсь на неё: сумочка с цепочкой на плече и декольте до живота. Не нравится мне эта идея – сидеть между ними, но мне везёт. Машина подъезжает, я открываю дверь и заглядываю внутрь. Обожаю эти люксовые тачки:
– Девчонки, тут консоль во всё среднее сиденье, так что я сяду вперёд, а вы вдвоём назад, – говорю.
И подаю Рейчел руку. У неё мягкая ладонь, а по надутым, как у утки, губам Кристи понимаю, она заметила помаду. Закрываю дверь и предлагаю ей:
– Тебя проводить?
– Я сама, – и недовольно закатывает глаза в стиле: «Да пошёл ты».
Я ухмыляюсь ей вслед. Она обходит машину, виляя задом, который подсвечивают красным габаритные огни, и недовольно хлопает дверью. Я тоже уже в авто и говорю:
– Нас в HellG. Знаешь, как ехать?
– Разумеется, босс, – говорит здоровенный чёрный парень в фуражке водителя и нажимает на газ. Звука мотора не слышно, потому что это электромобиль. Терпеть их не могу. Не покидает ощущение, что ты сидишь в игрушечном авто – звучит свист дросселей, и всё.
Слышу позади себя:
– На, возьми, – Кристи достаёт из сумочки салфетку и брезгливо протягивает, держа между двух пальцев. – У тебя там помада на всём лице.
Рэйчел, как-то растерявшись, берёт салфетку и включает фронталку на смартфоне, в котором сидела секунду назад.
Я наблюдаю за этим в полглаза.
Когда Рейчел приводит себя в порядок, она протягивает салфетку обратно. Но Кристи говорит:
– Не, оставь себе.
Крис сидит, как светская львица: нога на ногу, локоть упирается в окно, а пальцы в висок. Она обводит Рейчел взглядом с головы до ног.
Что-то мне подсказывает, они не нравятся друг другу.
Кристи замечает меня, и я отвожу взгляд вперёд, но обнаруживаю, что водитель тоже смотрит на меня. Здоровый чёрный громила в кепочке шофёра. Он кидает взгляд на зеркало заднего вида, вполглаза наблюдая за дорогой. Свет проезжающих машин отражается у него на лице. Поглядев на тёлок, он возвращается ко мне и, натянув широченную улыбку во все 32 белоснежных зуба, довольно кивает мне. Он смотрит на меня так странно, будто мы с ним знакомы. Может быть, так оно и есть. Может, он уже подвозил меня с других пьяных тус Нельсона, но, видимо, я был не в кондиции – в первый раз вижу его лицо. Здоровяк возвращает глаза на дорогу, и в них вспыхивает свет пролетающего навстречу авто. Я тоже отворачиваюсь, но к боковому окну. За ним всё тот же город, только теперь это его настоящее лицо.
Тротуары завалены грудами мусора; мимо проносятся грязные подворотни, утопающие во тьме. Повсюду бомжи. Проститутки и дельцы бродят прямо по улицам. Скорая помощь откачивает какого-то нарколыгу прям при всех. Неработающие фонарные столбы, свёрнутые набок светофоры, заброшенные магазины и стены разбитых витрин… Столица мира, называется. Но стоит лишь поднять глаза чуть выше, и ты попадаешь в другой мир – во вселенную пестрых билбордов, рекламирующих идеальную жизнь.
Здесь чьи-то соблазнительные ножки, тут реклама аппетитной еды (аж слюнки текут), там толпа счастливых людей с натянутыми улыбками и белоснежными зубами. Фальшивки. И вся это сказка переливается в моче, вытекающей из-под ног старика, который пристроился к стене, чтобы отлить. Мы проносимся мимо, но старик, кажется, замечает мой взгляд.
Да, вся это идеальная жизнь не для таких, как он. Она для кого-то другого, но не для него…
Через 10—15 кварталов водитель жмёт на тормоз и припарковывает авто. Девчонки сзади сидят и смотрят в телефоны. Нежный свет отражается на их выточенных лицах. Я тоже тяну руку за смартфоном, чтобы расплатиться, но водитель останавливает меня и говорит:
– Этого не нужно. Все поездки из 101 пентхауса оплачивает мистер Гой.
Как любезно с его стороны. Я киваю и выхожу из авто.
За спиной хлопают две двери. Я иду в подворотню неподалёку, а сам думаю: как же приятно не расставаться с баблом. Забавно, сколько бы денег у тебя не было, когда их отдаёшь, всё равно испытываешь мерзкое ощущение, будто под ложечкой сосёт. Говорят, это как-то связано с зонами в мозгу, отвечающими за боль, – островковыми долями. Ощущение при трате денег схоже с тем, когда к тебе подходит медсестра со шприцом и собирается сделать укол, и чем больше сумма, с которой предстоит расстаться, тем больше игла, которую в тебя собираются всадить.
При входе в подворотню стоят ржавые ворота из прутьев без створ. Наверху горят красным покосившиеся неоновые буквы «HG». Я прохожу за них, громила на входе открывает передо мной двери в клуб. Он кивает и говорит:
– Добро пожаловать, мистер Салливан.
Он называет меня по фамилии, потому что знает, кто я такой – я здесь завсегдатай. Я оставил тут такую кругленькую сумму, что без проблем мог бы сам открыть на неё клуб, и намного круче, чем эта дыра.
Громила спрашивает:
– Девушки с вами?
Я киваю:
– Ага.
Особенностью этого места является то, что им заправляют очень серьёзные люди. И даже если у тебя денег куры не клюют, это ещё не значит, что тебя пропустят. Это своеобразный Ватикан большого города, Нассау Вест-Индии – здесь свои правила и свои законы, и то, что происходит в этом месте, навсегда остаётся в нём.
Я заныриваю внутрь: звуки улицы остаются позади. Темно, только светодиодные полосы ползут по стенам и по краям ступенек, спускающихся вниз. Оттуда доносится музыка, как раскаты грома. Я спускаюсь. Попадаю в длинный коридор. На стенах неоновые кресты, а в конце мерцает свет, как вспышки молний. Из-за поворота появляется официантка, она идёт навстречу. В одной руке у неё поднос, второй она крутит хвост, как у чертёнка, на лице люминесцентная красная помада, а в глазах линзы, флюоресцирующие огнём. Проходя мимо, она подмигивает мне, я улыбаюсь и провожаю её взглядом. Пялюсь на зад. Это Джесси – мы знакомы, пересекались пару раз. А сзади идут девчонки, о чём-то говорят.
В конце коридора я сворачиваю направо и попадаю сразу в зал: он забит народом, настоящая колбасная, лазерные установки пускают полосы повсюду, толпу качает лютый бас. Я продолжаю двигаться по периферии и направляюсь к винтовой лестнице на второй этаж. Я дожидаюсь прекрасных дам, галантно подаю им руку, пропускаю вперёд себя (так вид лучше), и поднимаюсь вслед за ними. Пока я стоял с протянутой рукой, Крис так недовольно посмотрела на меня, но сейчас продолжает старательно вертеть задом.
Мы наверху. Это широкий балкон. Девчонки занимают свободный столик неподалёку и располагаются на диване вдоль стены, но я не иду за ними, я иду к ограждениям балкона и, навалившись на них, окидываю взглядом танцпол. Настоящий дикий рейв. Толпы людей в экстравагантных костюмах колбасятся в такт, и только один парень в кепке посередине ведёт себя как-то не так. Толпа отступила от него на пару метров, а он запрокинул голову и, не отрывая взор закрытых глаз от потолка, производит трансообразные движения, словно качается на волнах. Парень будто в прострации, но я знаю, что с ним происходит. Я уже видел такое, и не раз. Это старый добрый Фентанил. Парень в кепке в самом центре танцпола – он просто не здесь, он в эйфории, абонент не доступен, перезвоните позже…
– Добро пожаловать во Врата! – приветствует меня официантка-чертёнок со спины и перекрикивает шум: – Хотите что-нибудь заказать?
Я оборачиваюсь.
– Да! Девчонки, наверно, хотят выпить, а мне позовите сомелье!
