Игра в Реальность. Путь

Очень осторожно Вертер повернулся на звук, и его взору предстала сногсшибательная сцена. Амрита и Грегори, оба застыли, словно превратились в статуи. За их спинами также неподвижно стоял Макс, его глаза были закрыты, кисти рук сжаты в кулаки, лоб покрыт бисеринками пота. Было очевидно, что временный паралич убийцы и её помощника – это его рук дело. Откуда-то сбоку вынырнула юркая фигурка Марики, сестричка попробовала сдвинуть меч Амриты в сторону, но это ей не удалось.

– Рикуся, ты лучше освободи мне руки,– попросил Вертер.

Марика озадаченно огляделась в поисках ключа или чего-то похожего, и в этот момент Вертер почувствовал, как остриё меча начало медленно двигаться, миллиметр за миллиметром проникая в его грудную клетку. Силы двух Мастеров были примерно равны, и долго держать под контролем сознание бывшего командора Макс не мог, тем более, что ему ещё приходилось контролировать Грега. Ситуация была патовая, и закончиться она должна была однозначно смертью пленника. Всё, что мог сделать начинающий Мастер – это замедлить движения Амриты, что в данном случае было вообще бессмысленно.

– Оставь её,– обречённо попросил Вертер обессиленного парня, скрипя зубами от боли,– пусть она убьёт меня быстро.

Макс никак не прореагировал на его просьбу, зато Марика резко обернулась и, увидав залитую кровью сорочку брата, сразу сообразила, что происходит. Она больше не колебалась ни секунды, отступив на пару шагов, девушка всем телом врезалась в убийцу. Тело Амриты рухнуло на пол, так и не выпустив меча из рук. Для Вертера результат этих физкультурных упражнений оказался весьма плачевным, меч прочертил на его груди глубокую рваную рану, он едва смог сдержаться, чтобы не заорать от боли. Кровь тут же хлынула из раны мощным потоком, превращая его белую сорочку в красную тряпку. Марика упала на пол вместе с Амритой и теперь в растерянности переводила испуганный взгляд с уже начинавшей понемногу двигаться убийцы на раненного брата и обратно, не понимая, как действовать дальше.

– Рика, отбери у неё оружие,– прохрипел Вертер.

Марика попыталась выполнить его распоряжение, но Амрита вцепилась в меч мёртвой хваткой, даром что пока не могла толком двигаться. Девушки пыхтели на залитом кровью полу, как два маленьких паровозика, и неясно было, кто же выйдет из схватки победителем. Грегори тоже начал выходить из оцепенения и медленно, с видимым усилием направился в сторону Макса, который уже шатался от потери сил, но не прекращал удерживать относительный контроль над сознаниями врагов. Как долго могло продолжаться это противостояние, было неясно, впрочем, для Вертера это уже был чисто умозрительный вопрос, он потерял слишком много крови и чувствовал, что ещё немного, и отключится, так и не досмотрев эту драматическую пьесу до конца. Это было обидно.

Всё закончилось в один момент. Амрита вдруг перестала сопротивляться и без чувств растянулась на полу, у Грегори подкосились ноги, и он рухнул лицом вниз, не дойдя до Макса буквально трёх шагов. Марика тут же выхватила меч из ослабевшей руки своей противницы и вскочила на ноги, а Макс, напротив, шлёпнулся пятой точкой на пол и уронил голову на руки. Голова Вертера тоже склонилась на грудь, он перестал сопротивляться накатившей слабости и закрыл глаза.

– Веселитесь? – раздался ехидный голос Сабина со стороны двери. – Как дети малые, ей богу,– Творец плавной походкой прошествовал в центр залитой кровью сцены и с любопытством огляделся. Первым делом он направился к Вертеру, приподнял его голову и пощупал пульс. – Ну как поживаешь, мастер? – спросил он вроде бы сочувственно, но с солидной долей иронии.

– Сам-то ты что по этому поводу думаешь? – съязвил раненый, едва ворочая языком.

– Понятно,– хмыкнул Сабин, опуская руку на глаза Вертеру.

Отключив его сознание, он устранил повреждения и следы крови, потом растворил кандалы и усадил своего бесчувственного пациента у стены. Марика тут же оказалась рядом и принялась хлопотать около своего, так называемого, братика. Сабин тем временем уселся рядом с Максом и положил ему руку на затылок, тот даже не дёрнулся.

– Так дело не пойдёт,– наставительно проговорил Творец,– тебе нужно научиться контролировать расход энергии, Макс, иначе рано или поздно ты себя в могилу загонишь. Нужно же хотя бы изредка включать благоразумие.

– Если бы я был благоразумным,– едва слышно пробурчал обессиленный парень,– то Вертер уже беседовал бы с Создателем.

Тем временем сам Вертер очнулся и подошёл к распростёртой на полу фигурке, затянутой в чёрное блестящее трико.

– Что это с ней? – поинтересовался он.

– Ничего страшного,– Сабин беспечно махнул рукой,– просто спит. Что будешь делать? Если собираешься их убить, то лучше сделать это, пока они ничего не чувствует.

– Нет, я мстить не собираюсь,– пожал плечами Вертер,– в этом нет смысла.

– Как благородно,– усмехнулся Творец. – Хочешь дать ей ещё один шанс с тобой расправиться?

Вертер не ответил, он подошёл к Максу и с чувством обнял парня. Марика тут же присоединилась к обнимашкам, и Вертер чмокнул сестричку в макушку.

– Родные мои,– растроганно произнёс он,– что бы я без вас делал. Как вы узнали, где меня искать?

– Долго рассказывать,– устало ответил Макс,– Рикуся засекла, как Грег тырил твой меч, и забила тревогу, а я по остаточным потокам вычислил, куда он подался. Знаешь, у меня такое ощущение, что я уже когда-то здесь бывал, знакомое какое-то место.

Участники давней истории пыточной башни переглянулись, но решили не комментировать слова новоявленного спасателя.

– А с кем же сейчас Алиса? – Вертера подскочил, словно его током ударило, и резко обернулся к Марике.

Беспечная нянюшка охнула и вытаращила испуганные глаза на возмущённого родителя брошенного на произвол судьбы ребёнка. Вся троица с надеждой уставилась на Сабина, от Макса сейчас было мало проку в плане путешествия по Реальностям. Но Творец стоял с отсутствующим видом и даже не пытался притвориться, что забеспокоился.

– Санни, давай возвращаться,– жалобно попросила Марика.

– Хороши родители, нечего сказать,– Сабин скептически оглядел живописную группу, переминающуюся с ноги на ногу от нетерпения,– расслабьтесь, девочка сейчас с Корой.

Вертер облегчённо вздохнул, благодарно кивнул Сабину и отправился искать свою куртку. Облачившись и нацепив ножны, он огляделся в поисках своего меча, оставлять здесь любимое оружие он не собирался. Меч обнаружился рядом со сладко спящей Амритой, Вертер наклонился, чтобы его подобрать, но не успел.

– Вер,– окликнул его Сабин,– оглянись.

Ничего не понимающий Вертер инстинктивно оглянулся и застыл от удивления, за его плечом в секунду назад пустых ножнах покоился зачарованный меч.

– Похоже, он выбрал себе нового хозяина,– усмехнулся Творец. – Ты ведь уже слышал о странностях этого меча?

– Меня и мой меч вполне устраивал,– хмуро заметил воин. – Зачем мне чужой?

– От таких подарков судьбы не отказываются,– Сабин положил руку на плечо Вертеру. – Твой меч – это просто копия, его сделал я, когда обучал Амара. С виду он точно такой же, только без защитной магии.

– Что-то эта магия не особо помогла командору,– ухмыльнулся Вертер.

– Это странно,– согласился Творец. – А не пытался ли твой противник схитрить?

– Было дело,– подтвердил догадку Сабина убийца командора,– исчез, когда я стал побеждать, а через минуту вновь появился, только уже у меня за спиной.

– Этот меч очень не любит подлых приёмчиков,– пояснил Сабин,– будь с ним очень осторожен.

– Мог бы и не предупреждать,– обиделся Вертер. – Но свой меч я здесь тоже не оставлю, он меня ни разу не подвёл.

Все собрались в кучку около Сабина, чтобы отправляться домой, в последний момент Вертер оглянулся на распростёртые тела своих врагов.

– Санни, а с этими что будет? – спросил он.

– А что с ними может случиться? – пожал плечами Творец. – Проспятся и начнут придумывать очередной план по твоему уничтожению. Да не злись,– он хлопнул Вертера по спине,– я заблокировал способность Амриты к перемещениям между Реальностями, так что немного спокойного времени у тебя имеется.

Глава 24

На этот раз Вертер сам явился к Сабину в эльфийский лес, и вид у него был непривычно смущённый. Творец с интересом наблюдал, как его мастер переминается с ноги на ногу, не решаясь начать разговор.

– Санни, ты не думай, что я свинья неблагодарная,– наконец произнёс гость,– я же понимаю, что мы все живы только благодаря тебе. Второй раз ты мне жизнь спасаешь, так что теперь я тебе обязан, а я очень не люблю ходить в должниках. Что мне для тебя сделать? – Вертер вопросительно взглянул на своего спасителя.

– Вер, тебе не надоело? – Сабин скептически хмыкнул и внимательно посмотрел в глаза нежданному гостю.

– Это ты сейчас о чём? – уточнил тот.

– Тебе не надоело строить из себя мишень, пока молодёжь рискует жизнью, спасая твою задницу? – жёстко бросил Творец.

Такой отповеди от своего ученика Вертер явно не ожидал, у него просто язык отнялся от неожиданности. А Сабин тем временем продолжал давить.

– Мой брат доверил тебе самое дорогое, что у него было,– в его голосе зазвучала обида,– а ты не то что Алису, даже себя защитить не способен.

Обвинительные нотки в голосе Сабина звучали вполне натурально, но первый шок от неожиданного наезда уже прошёл, и Вертер отчётливо увидел, что его собеседник вовсе не испытывает тех эмоций, которые так старательно изображает. Эта хорошо отрепетированная речь явно имела какую-то конкретную цель.

– Колись, манипулятор,– добродушно рассмеялся мастер,– чего придумал.

– Вер, ты должен пройти обучение,– уже спокойным голосом заявил Сабин.

– И ты туда же,– Вертер устало вздохнул,– вы с Тохой из меня Творца не сделаете, даже не пытайся.

– Чего ты сопротивляешься? – Сабин внимательно пригляделся к своему собеседнику. – Ну конечно, использовать всякие магические штучки против обычных людей – это же чистый гандикап, не по фен-шую получается, типа, истинный воин должен полагаться только на своё оружие, умение и отвагу. Но против тебя играет вовсе не человек, Вер, Амрита – Мастер Игры, причём прошедший первоклассное обучение. И заметь, она уже дважды тебя сделала. Будешь ждать третьего раза? – Вертер уныло молчал, он, конечно, понимал справедливость упрёков Творца, но отказываться от своих принципов ему совершенно не хотелось. – Никто не заставляет тебя становиться Творцом и создавать свои миры, если тебе это неинтересно,– продолжал увещевать Сабин,– просто научись хотя бы азам управления Реальностью.

– И как бы мне это помогло там, в башне? – съязвил Вертер.

– Как вариант, растворил бы кандалы, стянул эту блестящую тряпку с Амритиной задницы и всыпал бы ей горячих,– предложил Творец со смехом, Вертер представил себе эту сцену и тоже невольно заулыбался. – Вер, давай сгоняем в Школу,– Сабин решил закрепить достигнутый успех,– Атан-кей будет рад тебя видеть.

– Может быть, лучше ты сам меня натаскаешь,– неуверенно предложил Вертер.

– Я же венн, тебе со мной пока тяжело будет,– Сабин положил руку на плечо упёртому мастеру. – Ты пройди начальный курс в Школе, а потом я твою технику доведу до ума.

– Предлагаешь мне сесть за парту, как первоклашке,– обиделся мастер.

– Ну что ты,– примирительно заявил Творец,– какой же ты первоклашка, Вер? До первоклашки тебе ещё далеко,– сделал он неожиданный вывод,– ты пока из детсадовских коротких штанишек не вылез.

– Если я такой слабак,– Вертер зло глянул на насмешника,– так почему же ты выбрал именно меня, чтобы расправиться со своим братом.

– Именно поэтому,– ничуть не смутившись, заявил Сабин,– ты был совершенно неопасен для Творца, он бы даже защищаться не стал. Ну и к тому же ты был его другом, которого он искал несколько месяцев кряду. Не обижайся, Вер.

Вертер молчал. Нет, ему не было обидно, в словах Сабина всё было правдой, у Творца не было намерения оскорбить или унизить своего собеседника. В сущности, он желал ему только добра, хотел сделать из него непобедимого бойца, способного защитить не только себя, но и доверившихся ему людей.

– Я подумаю,– пробурчал Вертер, чтобы его сдача не показалась слишком быстрой.

– Я заблокировал способность Амриты к перемещениям,– спокойно, но с нажимом продолжал Сабин,– но я не готов взять на себя ответственность за то, чтобы совсем остановить её развитие. Это будет несправедливо. Думаю, двух лет тебе должно хватить, чтобы стать достойным противником бывшего командора. Как думаешь?

– Ультиматум, значит,– усмехнулся Вертер,– это по-вашему, по-веннски.

– Нет, никаких ультиматумов,– Сабин тут же пошёл на попятную. – Если тебе нужно больше времени, я что-нибудь придумаю.

– Справлюсь,– отрезал мастер и поднялся, завершая разговор.

Сабин ожидал, что его гость попрощается и отправится домой рефлексировать на тему своей несостоятельности, но тот продолжал стоять, о чём-то раздумывая. Наконец он решился и снова уселся в кресло.

– Санни, вот скажи,– Вертер с надеждой посмотрел в глаза хозяину эльфийского леса,– почему Лика до сих пор не вернулась?

– Откуда тебе это известно? – поинтересовался Сабин. – Даже я не всегда могу обнаружить вновь воплощённое сознание.

– У меня же есть Ищейка,– отмахнулся Вертер,– она, правда, не может заглянуть туда, куда нет хода Тохе, но не могла же Лика воплотиться в какой-то альтернативной Реальности?

– Прости, Вер,– вздохнул Сабин,– у меня нет ответа. Возможно, секрет кроется в том, как она умерла, но об этом знает только Амрита. Вот тебе ещё один стимул, чтобы набраться сил для встречи с ней на равных.

– Хоро́ш меня стимулировать,– огрызнулся Вертер,– сказал же, сяду за парту, чтобы никого больше не утруждать спасением моей драгоценной задницы,– Вертер снова поднялся с явным намерением распрощаться, но на этот раз уже Сабин тормознул своего гостя.

– Что же ты про своего лучшего друга не спросишь? – с упрёком бросил он.

Вертер с удивлением оглянулся, в голосе Творца он отчётливо услышал прорвавшуюся боль, что было странно. Ожидать возвращения Антона в ближайшее время было бессмысленно, так что упрёк, по его мнению, был совершенно не обоснован.

– Прикалываешься? – саркастически ухмыльнулся воин. – Из предполагаемых пятисот лет прошло только три. Ты считать разучился? – Сабин молчал, угрюмо уставившись в землю, эдаким воплощением вселенской скорби. – Так, колись,– Вертер навис над темнилой. – Чего я ещё не знаю?

Творец тяжко вздохнул и поведал своему гостю всё, чему стал свидетелем на месте гибели брата. Вертер недолго переваривал услышанное.

– Но зачем Тоха позволил дэву себя убить? – вспылил он. – Это ведь было бессмысленно.

– Об этом знает только он сам,– Сабин горько улыбнулся,– но мне кажется, он это сделал, чтобы остановить извержение вулкана.

– Что за бред! – Вертер невольно повысил голос. – Как может смерть одного человека остановить извержение?

– Человека не может,– согласился Сабин. – Вер, ты, похоже, даже близко не представляешь, каким энергетическим ресурсом обладает сознание моего брата. Обладало,– поправил он сам себя. – Видимо, дэву хватило, чтобы взять под контроль вулкан.

– Смахивает не на самоубийство, а на добровольную жертву, не находишь? – Вертер нахмурился, пытаясь оценить последствия действий друга. – Тогда почему Тоха до сих пор не вернулся? Ведь смерть по любому должна была прервать процесс трансформации его сознания.

– Боюсь, смерть не прервала его трансформацию, а завершила,– вздохнул Творец. – Так ведь даже проще, трёхмерный ум уничтожается, и вместо него сразу формируется пятимерный, не нужно ждать несколько лет, пока этот процесс пройдёт естественным путём.

– Ты хочешь сказать, что Тоха ушёл из нашего мира навсегда? – Вертер ошарашенно уставился на собеседника.

– Есть только одна хорошая новость,– уныло промямлил Сабин,– Дэлвиг утверждает, что я ещё встречусь с братом, а значит, он каким-то образом вернётся. Ангелочек ещё ни разу не ошибся.

– Или ты уйдёшь вслед за ним,– в голосе Вертера явственно прорезалось отчаяние.

Такая версия раньше в голову Сабину не приходила, но после слов своего наставника он впервые всерьёз задумался о подобной альтернативе, и она его не обрадовала. Если честно, ему вовсе не хотелось становиться Создателем, а если верить веннским источникам, то получалось, что без опыта проявления в виде независимых сознаний его собственное сознание не могло войти в состояние трансформации.

– Санни, вот скажи,– прервал его размышления Вертер,– неужели формирование нового ума происходит совсем неосознанно? Разве Тоха не мог сварганить себе трёхмерный ум, чтобы не уходить насовсем?

– Классный вопрос,– Сабин с удивлением посмотрел на своего собеседника, ранее не замеченного в увлечении философскими рассуждениями. – Точного ответа у меня нет, я ведь только один раз перевоплощался и ничего не помню. Могу только предположить, исходя из общей логики.

– Давай, предположи,– подбодрил его Вертер,– на безрыбье, как говорится…

– Сознание ни на миг не прекращает проявляться в различных формах,– принялся рассуждать Творец,– но в отсутствии ума оно не может интерпретировать эти свои проявления. Для осознания себя нам требуется некий контекст, например, кто, где, как, какой и так далее. Без этого контекста сознание способно ощутить только сам факт своего существования, не более того. Контекст, как ты понимаешь, создаётся умом, именно ум навешивает ярлыки на различные проявления, создаёт понятия и связывает их в мысли. Он как бы создаёт среду, отразившись в которой, сознание постигает само себя.

– Это ты сейчас к чему? – нетерпеливый Вертер грубо прервал заумный монолог доморощенного философа.

– Я к тому, что сознание не может долго существовать без ума,– пояснил философ,– поэтому оно начинает создавать новый ум практически сразу, как только уничтожается старый. Однако в отсутствии самоидентификации сознание не может делать это осознанно. Прости за тавтологию, но лучше не скажешь.

– То есть новый ум формируется в автоматическом режиме? – уточнил Вертер.

– По крайней мере, начало процесса точно автоматизировано,– Творец утвердительно кивнул. – Возможно, позднее оно и может участвовать в процессе осознанно, но на начальной стадии вряд ли. А ведь именно на начальной стадии закладывается такой фактор, как мерность ума, это основа.

– Значит, у Тохи не было никакого шанса,– обречённо вздохнул Вертер. – Постой-ка, а как же всякие продвинутые йогины? – тут же вскинулся он. – Если этим процессом нельзя управлять, то как они умудряются сваливать в свою нирвану? Ведь для этого нужно вообще предотвратить формирование нового ума, а это, как ни крути, и есть начальная стадия.

– Напрягись, Вер,– Сабин насмешливо прищурился,– ты же обучался дзогчену в монастыре.

Вертер задумался, пытаясь воспроизвести в памяти древние тексты учения, и лицо его просветлело.

– Они приучают своё сознание обходиться без ума ещё при жизни,– наконец выдал он. – Это называется пребывать в естественном состоянии ума.

– Лучше не скажешь,– согласился Творец,– хотя, что в этом естественного, не понятно.

– Выходит, в посмертии они просто впадают в привычное состояние,– бодро резюмировал Вертер,– им даже делать ничего не нужно, всё отрепетировано заранее. Прикольно,– он расслабленно откинулся на спинку кресла, словно и сам собирался перейти в естественное состояние ума, но тут же снова подскочил. – Стоп. А как же миры будд, воздушные дворцы, золото-бриллианты? Они-то откуда берутся?

– Вер, ты меня сегодня не перестаёшь удивлять,– Сабин удивлённо воззрился на собеседника. – Вот уж не думал, что ты так глубоко копаешь.

– А меня все недооценивают,– пробурчал тот.

– Ты слишком талантливо притворяешься простаком,– хохотнул Сабин,– многие ведутся.

– Так как же с мирами будд? – Вертер настойчиво вернул беседу в прежнее русло.

– Ты же понимаешь, что для того, чтобы увидеть дворцы в супе из вибраций, нужен ум,– Творец хитро подмигнул,– значит, те сознания, которые отправляются в миры будд, уж точно формируют новый ум. Я бы предположил, что это пятимерный ум. Возможно, мир будды – это просто красочное описание пятимерной Реальности.

– Значит, будды, ушедшие в свои миры, вовсе не достигают своей цели избавиться от страданий и обрести блаженство? – Вертер недоверчиво посмотрел на всезнайку.

– Ну отчего же,– усмехнулся тот,– они же выходят из круга перерождений нашего трёхмерного мира, можно сказать, что задача минимум выполняется. Другой вопрос, что из Игры, как таковой, они не выходят, но об этом никто из оставшихся уже не узнает, оттуда нет возврата.

Некоторое время Вертер молчал, обдумывая услышанное. Вдруг в его глазах промелькнула задорная искорка.

– Санни, ты ведь знаешь легенду о Тапихрице,– наконец произнёс он задумчиво.

– Ну да,– подтвердил Творец. – Почему ты о нём вспомнил?

– Не тупи,– Вертер нетерпеливо махнул рукой,– тоже мне, венн недоделанный. Тапихрица ведь вернулся в наш мир уже после того, как стал буддой.

– О боже,– прошептал Сабин. – Вер, ты гений! Но это же просто сказка.

– Благодаря этой сказке, между прочим, появился первый бонский письменный текст,– возразил Вертер,– так что какое-то зерно истины в этой легенде должно присутствовать. Ты лучше скажи, что может помешать пятимерному сознанию проявиться в трёхмерном мире, хотя бы в виде проекции.

Венн надолго задумался, Вертер его не торопил, спокойно ждал, пока тот проанализирует все имеющиеся данные.

– Технически это возможно,– наконец выдал своё заключение Сабин,– единственным препятствием является сам Создатель нашего мира, он может просто закрыть в него доступ, как мы закрываем доступ в наши миры Творцов. Кстати, на его месте я бы так и поступил, наш мир не рассчитан на мощь пятимерного сознания, это может быть для него разрушительно. Тапихрица ведь тоже не остался здесь жить.

– Ты не о том сейчас говоришь,– отмахнулся Вертер. – Создатель ведь не бездушная тварь, понимает, что без Тохи нам кранты, и ему без нас тоже, по крайней мере, без Лисы точно.

– А если не понимает,– Сабин с сомнением покачал головой,– или ему наплевать?

– Значит, нужно эту мысль до него доходчиво донести,– рубанул рукой бравый вояка,– так, чтобы никаких сомнений не осталось. Мы должны его заинтересовать в возвращении Тохи.

– Предлагаешь, принести кого-нибудь в жертву на его алтарь? – Сабин издевательски скорчил страшную рожу, однако Вертер не принял его шутливый тон.

– Думай, Санни,– упрямо заявил он,– на то ты и Творец.

***

Когда Марика узнала, что Вертер планирует отправиться в Школу, то от радости подскочила на месте и захлопала в ладоши. Она и сама хотела подъехать к упрямцу с подобным предложением, но не знала, как это провернуть так, чтобы не задеть его обострённое чувство собственного достоинства. А тут всё само собой уладилось. Просто класс! Разумеется, непоседа тут же напросилась сопровождать своего братца, как в старые добрые времена. Отделаться от Рикуси Вертер даже не пытался, он по опыту знал, что это занятие совершенно бесперспективное. Сабин тоже появился в самый последний момент и присоединился к компании, видно, решил лично удостовериться, что Вертер не сольёт с таким трудом достигнутое соглашение.

Убежище встретило недовольного абитуриента обильным снегопадом, что было здесь явлением довольно редким, обычно здесь светило яркое зимнее солнце, превращая снежные сугробы в россыпь переливающихся кристаллов. Впрочем, пристрастия нового хозяина этого брутального местечка могли быть и иными, нежели у покойного Тарса, первого Творца Убежища. Атан-кей встретил Вертера как родного, словно только и делал, что с нетерпением дожидался редкого гостя. А может быть, так оно и было, Сабин, наверняка, предупредил своего коллегу о визите упрямого вояки, так что учитель имел достаточно времени, чтобы подготовиться.

Трое мужчин удалились в кабинет, оборудованный на втором этаже, а Марика решила прогуляться. Ей сейчас редко удавалось вырваться в Школу, почти всё её время было посвящено Алисе. Впрочем, после второго нападения на Вертера, когда Кора ненадолго заняла её место, ситуация немного изменилась. В веннской женщине, откуда ни возьмись, проснулся материнский инстинкт, она сделалась частой гостьей в большом доме, и видно было, что малышке её общество очень нравится. Так что Марика начала потихоньку навёрстывать пропущенные уроки, оставляя Алису на попечении Коры.

Натянув тёплую куртку, девушка выскользнула наружу и прямо за дверью дома оказалась в снежной сказке. Ветра не было, и пушистые снежинки плавно спускались с небес, кружась в медленном танце. Сквозь полупрозрачную пелену снегопада проступали очертания величественных гор, остроконечные вершины были подсвечены заходящим солнцем и казались розовыми. То и дело какая-нибудь ель, не выдержав веса снега, взмахивала своими мохнатыми лапами, и снежное облако слетало вниз, обрушиваясь ажурным водопадом в глубокое ущелье. Марика медленно побрела вдоль галереи, и аппетитный хруст снега под её сапожками казался неуместно громким в беззвучии снежной феерии.