Воровка Дагорских лесов

– Лейтенант, смотрите. Там, впереди!

Водитель обращает внимание Веслава. Мой супруг привстает и смотрит вдаль. Впереди по дороге никого, а вот в лесу кто-то есть.

– Караван.

– Да. Из Дагора, скорее всего. Тут до него километров пятнадцать осталось.

– Не бегут, – подмечает Истров, – Возможно торговцы.

– Разве карантинные меры не действуют в Дагоре? – Интересуется солдат, сидящий рядом со мной на заднем сидении.

– Для тех, кто не был в зоне поражения не должно быть ограничений, – поясняет Истров.

А мы все ближе. Я тоже всматриваюсь и вижу знакомых людей.

– Остановите! – Неожиданно требую. Веслав не оборачивается. Он тоже видит и понимает почему я закричала.

– Притормози, Влад. Допрошу.

– Спасибо, – шепчу себе под нос. Вижу глаза Истрова в зеркале заднего вида.

Недобро смотрит. Ну и пусть.

Водитель слушает приказ лейтенанта, нажимает на педаль тормоза, сцепление и дотормаживает. Махина скрипит, мы останавливаемся в пяти метрах от колонны из пяти человек, ведущих по лесу скот.

– Маша, можешь выйти, – бион дает разрешение, не оборачиваясь и тут же поясняет остальным, – Родственник жены. Брат. Переживает.

Он не брат. Совсем не брат…

Я выбираюсь из машины, едва не падаю, забыв об отсутствии ступенек именно на этой. Бегу к своим, не дожидаясь разрешения, падаю на шею Дмитрию, крепко обвив его руками. А несостоявшийся жених замирает на месте. Его руки расставлены, не прикасается в ответ. Рядом его сестра – Живница, а еще Вера и двое мужчин. Кажется, я их видела раньше. Один из них держит веревку, к ней подвязаны семь коров. Животные идут груженные тюками.

– Дима, – шепчу на ухо брюнету, – Ты мой брат, хорошо? Так надо.

– Что происходит? – Мужчина отстраняется. Он прикасается рукой к моей щеке, будто пытается удостовериться, что я настоящая. Глаза мутные, над губой справа глубокий порез и пара швов. Словно не день прошел, а год, – Я думал ты погибла.

– Нет, я в порядке. Еду назад. Катя со мной в кузове.

– А Тома?

Улыбка спадает. Я совершенно забыла о Томе, когда пыталась спасти свою сестру. Момент прощания с Хамановым стерся из памяти и воскрес сейчас. Он говорил о своей сестре и моей. Обе были за мостом…

– Я не знаю…

– Ты не видела ее среди остальных?

– Нет. Прости.

Он сжимает губы в полоску. За спиной Живница показывает, что сожалеет мне и просит не беспокоится. Ее зеленые глаза полны тепла, темные с проседью короткие волосы убраны в тугой хвост и перевязаны зеленой лентой. Длинное платье серого цвета струится по земле, а на плечи надето пальто не по размеру. С ее худобой трудно подобрать подходящую одежду среди той, что можно найти после потрясений города.

Тем временем из машины выходит Веслав. Часть солдат покидает кузов, убедиться в безопасности.

– Лейтенант Истров, – представляется мой муж, – Куда ведете скот?

Взгляд Димы с появлением биона меняется. Я замечаю ненависть, но мужчина держится достойно.

– Город лихорадит. Скот поляжет первым. Мы решили продать десять процентов того, что имеем. Так у нас будут деньги на содержание остальных, – он замолкает, оборачивается к Живнице, и та показывает жестом одобрение, – Ветеринарные препараты стоят дорого.

– Допустим. А где будет продажа?

– В Тихих скверах, – поясняет Вера. Она встает рядом с Димой и легонько касается его локтя. Так я замечаю ее желание показать намерение быть с ним.

– Это за Красными болотами? – Будто сам у себя переспрашивает Веслав, – Там опасно. Сегодня был совершен подрыв стены.

– Мрак, – цедит Дмитрий.

– Не надо вам туда! Я сама добуду ветеринарные препараты. Оставьте скот в Дагоре, – я забываю о том, что рядом солдаты. Веслав буквально скрипит зубами от моей выходки, – Я просто договорюсь. Ничего такого.

– Мария, ты забываешь, что не останешься в Дагоре.

– Веслав, позже, хорошо?

– Почему? – Хаманов смотрит на меня с удивлением, – Разве ты не возвращаешься назад?

– Назад возвращается Екатерина, – поясняет бион. Он смакует то, что говорит следом, – Мария Истрова отныне супруга Стража Темного Горизонта. Она будет проживать на служебной территории.

– Супруга?

Зеленые глаза сверкают. Хотя бы так Дмитрий пробуждается. Я пожимаю плечами.

– Я не успела поставить семью в известность. Сейчас не это главное. Вам нужно развернуться.

– Знаете, мы, пожалуй, обойдем Красные болота. Спасибо за предостережение, но мы справимся.

– Это не предостережение, – настаивает Веслав, – Это приказ. Поворачивайте.

Дмитрий ничем не уступает по силе ни одному из солдат. Во многом он мог бы связать свою жизнь с военным делом, идти по пути силы и законов. Но высокий молодой мужчина решил быть Дагорцем, помогать матери и сестрам. Он не способен действовать двояко, играть в игры с законом. А потому должен подчиниться. Но что-то ломается. Хаманов стоит напротив Веслава и смотря в глаза, протестует.

– Вам плевать на то, что город за сутки погряз в смертях. Зона поражения растет, а все, что вы делаете – убираете зараженных. Латать стену будут Дагорцы, кормить детей будут Дагорцы и сохранять скот будут так же Дагорцы. Эти коровы дадут нам лекарств на весь Предмороз. Я готов рискнуть, чтобы спасти сотни голодающих.

Тот момент, когда шепот звучит криком. По коже бегут мурашки. У Веслава от гнева ходят желваки. Но мужчина поступает разумно. Не так, как я ожидаю.

– Иди. С двумя мужчинами и парой моих солдат. А женщин оставь. Они поедут с нами в Дагор. Им нечего делать там, где ходят свежаки. Такой порядок тебя устроит?

Дмитрий не скрывает обескураженности. Он меняется в лице, пусть старается не поддаваться эмоциям.

– Кто ты? Так не поступает Темный Горизонт.

– Я человек. Как и ты. И я знаю, что система подгнивает куда не ткнись. Я оказываю тебе услугу в обмен на твою услугу городу. Заберу женщин и дам пару солдат. Это общее дело.

– Идет, – Дима выставляет руку для рукопожатия. Но Истров не пожимает ее, – Спасибо!

С неохотой, но Вера и Живница садятся в кузов. Там Дениска громко о чем-то всем рассказывает свои истории. Увидев меня и Веслава, он кричит, – Дяденька, а когда мы дома будем?

И тут бион улыбается. Так искренне, как никогда.

– Скоро. Ты не шуми, хорошо?

– Хорошо, дяденька.

Дяденька… Этот дяденька отправляет двух матерых военных с Дмитрием, выдает гражданским оружие и дает защиту женщинам. Тот, кого я считала врагом и ожидала принуждения в первый день встречи, поступает лучше меня. Он думает о людях, в отличие от меня…

Путь назад недолог. Пол часа и мы в Дагоре. В другом Дагоре. Город, словно зараженные люди, обращен в подобие мертвяка.

Глава 17. Возвращение в Дагор

На въезде в город нас впервые не проверяют на наличие браслетов. Никого. Охрана своим доверяет. Так Дениска беспрепятственно попадает в Дагор несмотря на то, что не является жителем.

В реалиях прошлого подобное невозможно. Мы никогда не посещаем другие города среднего класса, к которым относится моя Родина.

Вокруг все изменилось и даже природа как будто оплачивает мрак нового мира. Людей на улицах почти нет, а кто есть – нагружены ношей. Почти все работают над укреплением стены и пополнением запасов к Стуже.

Двенадцатый день Предмороза. Через десять-пятнадцать дней пройдут первые снега. С ними поднимутся сильнейшие ветра. Здания облепит плотная корка ледяного снега, город окрасит в белый морозный цвет. Температура упадет до минус тридцати, а то и больше. Если не закрыть стену, Твари проберутся по сугробам. Они приспособлены к холоду, сбросят прежнюю шкуру и станут светло-серого цвета. Так их будет сложно увидеть и сложно убежать…

Стараюсь не думать о плохом. Плана в голове пока нет. Знаю только одно – нужно где-то обосноваться. Но с моей квартирой выходит накладка. Как только мы выгружаемся в штабе Дагора я говорю Веславу о том, что мы можем временно остановиться, там и тут же получаю ответ – все свободные квартиры были заняты горожанами, утратившими дом. Те, кто жили за мостом, потеряли свой кров и были вынуждены принять меру помощи от управления Дагором. В меру помощи вошла и моя квартира, поскольку сама я считалась пропавшей без вести.

– Мама наверняка с ума сходит, – с досадой произношу я, – Вот она обрадуется, когда узнает, что я выжила и семья стала больше.

Веслав смотрит мне в глаза молча. Он вообще не дает надежд и как будто занят своими мыслями. Я оборачиваюсь назад. Дениска с Катериной сидят в стороне. Сестра слушает его рассказы. Парень удалец, совсем не теряет духа. Мы с Веславом ожидаем приема у администрации, чтобы внести всех прибывших в списки. В груженой машине были и другие дагорцы, но они остались ждать снаружи штаба под присмотров солдат.

Душное помещение меня не радует. Я тепло одета и жутко устала.

– Дима наверняка уже добрался до Хребта, – продолжаю монолог, – Как думаешь, мы можем связаться с ними? Узнать бы, все ли вышло? Я работаю в ветеринарии на ферме. Вопрос лекарств стоит остро.

– Маша, ты больше там не работаешь, – равнодушно выдыхает Веслав, – И с матерью не живешь. Я сделал, что обещал, а ты выполни свое обещание.

– Обещание?

– Быть женой.

– Что же это значит? Отказаться от близких? Как же сестра и что теперь с Дениской?

Он отворачивается. Наблюдает за построением военных через окно.

– Где мы будем жить?

– На юге. Для военных выделены служебный дома.

– А Дениска?

Снова молчит.

– Ладно. Я попрошу маму за ним приглядеть. Она живет одна и не должна отказать. И с Катей придется постараться…

Веслав снова молчит. Через десять минут нас вызывают в кабинет. Идем вдвоем. Я получаю новый браслет с пометкой супруги стража Темного горизонта. Это дает новые преимущества и новые ограничения, ведь с этого момента я не считаюсь просто жительницей Дагора. Я отношусь к семейным Темного Горизонта, а значит не работаю на Дагор и не участвую в восстановительных мероприятиях.

Следом Истров просит провести в документах Дениску. Ему дают мою девичью фамилию, поскольку назначить ребенка приемным бион не может. Я вообще не знаю может ли Веслав иметь биологических детей. Однако обычные стражи имеют семьи. Такое случается редко, но случается.

Катерина проходит освидетельствование своего прежнего статуса. Ее восстанавливают по документам и выдают новый браслет в обмен утраченного. На самом деле пропуск в город остался в зоне карантина.

– Куда теперь? – Спрашивает Денис, как только мы выходим. Мальчишка с любопытством осматривается, ему нравится Дагор. Особенно свежий воздух, о котором он говорит как о мятном. В Мрачном уделе были только яды.

– Остановитесь у нас с Машей, – проговаривает Веслав. Он берет за руку пацана, и я замечаю мимолетную улыбку на суровом лице. Мы с Катей идет позади. Сестра выглядит недовольной и уставшей, – Завтра попробуем найти для тебя дом.

– Я не буду жить с вами?

– Нельзя. Но я обещаю, мы будем видеться.

– Я смогу быть как ты?

Истров пожимает плечами.

– Я хочу быть солдатом и защищать людей от плохих людей. А еще победить всех голодных чудовищ, которые рычат в лесу. И мертвых, чтобы они не заражали живых.

– Ты еще молод. Подрастешь, решим. А пока ты должен пойти учится, как все дети в твоем возрасте.

– Я учился в Мрачном уделе. У мамы была газета и по ней она учила со мной буквы. Я могу читать и рисовать эти буквы в слова.

– Значит ты готов к средним классам.

В местных школах начальными считаются первые два класса, средние – три года и старшие два года. Далее проходит профессиональная подготовка. Так учится Катерина – вечерняя высшая школа на фабрике.

На выходе, за сетчатым ограждением штаба нас ожидает небольшая машина с открытым верхом. За рулем стажер-курсант. Молодой мальчишка, лет пятнадцати. Катерина здоровается с ним, но парень бледнеет и не отвечает ей. А когда рядом с ним садится Веслав, тот вовсе теряется. Мы же втроём обосновываемся на пассажирских сидениях сзади.

– Не умеешь водить? – Интересуется лейтенант.

– Извините, моя ошибка. Я умею, но плохо.

– Доедешь до Юга Дагора? Нам нужно к Зеленым долинам, дом двадцать пять, синий сектор.

– Довезу, лейтенант. Я справлюсь.

Веслав мог сесть за руль сам, но не сел. Он тщательно следит за молодым человеком на протяжении всей дороги. Иногда поддерживает руль на поворотах, но не говорит юнцу об ошибках. Я замечаю вторую положительную черту – терпимость.

– Твоя мама будет против меня, – тихо шепчет Катя, не сводя глаз с дороги, – Ты ведь хочешь отвести нас к ней?

– Катерина, я понимаю, что ты расстроена. Но я уверена, сейчас будет иначе. Дагор в беде, скоро Стужа. Все объединяются и в горе люди ведут себя вежливо.

– Надеюсь, что это так.

Я беру ее за руку, смотрю с теплом, но взгляд ледяной принцессы не оттаивает. Блондинка еще больше погружается в себя.

– Ты нужна мне, Катя. А я горы сверну, чтобы у тебя был дом, теплая постель, еда, и чтобы никто в мире не причинил тебе страданий!

– И я! – Вторит Денис, сидящий сбоку от меня, – Я тоже буду защищать тебя, Катя!

Вот сестренка и засияла. Слова мальчика трогают ее печальную душу.

Между тем серые пейзажи однотипных кубических многоэтажек серого цвета меняются на красно-зеленые пейзажи озелененных районов Юга Дагора. Здесь даже ограждения выглядят мило – небольшие, кованные заборчики разделяют одноэтажные дома. У каждого своя территория и свои проекты на этой территории. Это дома богачей среднего класса Дагора. Их немного и каждый дом – семья, способная дать городу особенный продукт. Кто-то отличает металл в кузнице, кто-то создает лекарства на кухне-лаборатории, кто-то выращивает особенные овощи и пополняет запасы.

Дагор город, который славится своими огромными фермами и плантациями в восточной части города. Там же работаю и я, но моя мама отличается. Она портниха, способная одеть в форму сотню солдат в срок две недели. Качество ее работы на высоте, а потому и цена за услуги соответствующая.

Будь как она и слушая ее, я жила бы безбедно. Но вдали от горожан, не принимая и не понимая их бед.

Любой житель Дагора – средний класс. И даже средним классом люди чувствуют нужду. Не увидев Мрачного удела, я бы никогда не поняла, каково быть по истине бедным, ведь с бедняками и в моем воровском торговом деле нечего получить.

Район богачей завершается двумя домами синего цвета, а далее мы проезжаем через ворота высоких сетчатый заборов. Теперь картинка меняется. По двум сторонам расположены все те же одноэтажные дома с двускатной крышей и собственной территорией в десять соток, но все как на подбор одинаковые. Белого цвета с синей крышей. Площадка перед домом еще зеленая, но местами виднеются следы Предмороза.

Машина поворачивает к третьему по счету с номером «Двадцать пять» на низкой калитке.

– Приехали! – Возвещает курсант. Веслав одобрительно хлопает парня по плечу.

– Справился! Больше работай над уверенностью и не показывай страх.

– Вас понял, лейтенант.

Мы выходим. Дениска бежит по газону к дому, Веслав идет следом, а я торможу у калитки. Катя сходит последней. Замечаю, как они с курсантом обмениваются взглядом. Будто говорят без слов и тот уезжает. Сестра переводит взгляд на меня и теряется.

– Вы…

– Нет, мы не знакомы. Просто показалось, будто мы учились в старшей школе вместе.

– Хорошо, впрочем, я не хотела смущать.

– Ты меня не смущаешь, – отвечает сестра и обнимает меня быстро и осторожно, – Нужно отдохнуть. Два дня голова не своя. Не успела привыкнуть к новому миру.

– Все в порядке. Я понимаю.

Между нами, какая-то пропасть. Как будто кошка пробежала. Я думаю, сестра опасается мою маму. Степанида Викторовна тяжелый человек. Жить с ней непросто, особенно когда та проявляет недоброжелательность к гостям. Но у нас нет выбора. Пока нет выбора.

Дом с синей крышей – наше с Веславом будущее гнездышко. Там мы построим семью, там пройдет мое будущее.

Захожу внутрь последней, последней знакомлюсь со строгим интерьером. Абсолютная чистота, порядок в цветовом выборе. Основная гамма холодная: мягкий серый, белый, голубой и индиго. Есть кухня-столовая, гостиная, кабинет и спальня. В каждой комнате достаточно мебели.

Денису сдвигаем два кресла, чтобы была импровизированная кровать. Катерина занимает софу в гостиной, а мы с Веславом будем ночевать в спальне.

Время давно к вечеру, следует поесть и ложиться. Берусь организовать первое и с трудом представляю, как лягу в постель с бионом. Будет ли что-то, между нами, ведь мы муж и жена. Как это будет и действительно ли он считает меня своей спутницей?

Пусть готовится ужин. Нашлись запасы овощей, вяленных продуктов, молока. В этом доме порядок везде, все готово к проживанию. Есть даже одежда, разных размеров. Не подходящее я должна сдать по утру рабочим.

Но нет уюта. Я как будто не дома. И я действительно пока не дома.

Глава 18. Первая ночь

После ужина в доме становится тихо. Первым засыпает Дениска. Он скручивается, поджав к груди колени и буквально тонет в постели из мягких кресел. Я укрываю его пледом и прошу Катю присмотреть за мальчиком, если вдруг испугается ночью. А также проводить его на кухню и в туалет, если потребуется.

Катерина пусть и сама не своя, но мальчик действует на нее как успокоительное. Кажется, сестра рада заботиться о маленьком помощнике. Как когда-то я была рада встрече с ней.

Девчушка укладывается спать на диван. Я застелила его белым постельным бельем, положила подушку и теплое одеяло. Большие двустворчатые окна в комнате зашторила, а свет в коридоре оставила включенным. За дверью он не мешает детям, но дарит чувство спокойствия, как естественный ночник полоской света.

Сама направилась в ванну смыть с себя усталость дня и грязь Мрачного удела.

Стоя перед зеркалом, сбросив служебную одежду в корзину для белья, я пытаюсь узнать в девушке из отражения Мэри. Ту самую смелую девчонку, которая считала, что справится со всем. Но не справляюсь. Мне страшно.

Проще договариваться о незаконной поставке продуктов или лекарств, воровать жетоны и пропуска, добиваясь блага, чем решать житейские вопросы. Завтра надо встретиться с мамой. В голове не укладывается, что ей сказать? Вдруг она останется непреклонной.

А Дениска? Почему Веслав хочет отправить его к другим людям, когда взял за него ответственность в Мрачном уделе? И что будет с нами? Что будет, когда я приду к нему ночью?

Горячая вода обволакивает тело и дарит чувство защищенности. Мыло с ароматом лаванды смывает серую пыль дороги, а бальзам для волос приводит в порядок мои спутавшиеся сухие локоны каштанового цвета.

После душа я заворачиваюсь в длинное полотенце, чищу зубы угольной пастой и сушу волосы встроенной трубой-феном. Ванная комната находится далеко от гостиной, да и машина работает негромко. Надеюсь, никого не разбудила.

Сейчас я впервые могу рассмотреть разбитый висок. Рана уголком распарилась от воды. Я смазываю ее живительной мазью и заклеиваю пластырем. Надеваю свежую белую сорочку с длинными рукавами-воланами и сдаюсь. Страшно хочется спать.

Дверь нашей с Веславом комнаты справа от ванной. Я тянусь к ручке и на выдохе нажимаю на нее. Но внутри свет давно погас. Мой супруг спит на левой стороне огромной кровати, лицом от середины к окну. Одет в белую футболку, одеяло натянуто по пояс. Трубки, расположенные на плечах, просвечивают неоновыми огнями красного и голубого цветов. Никогда не видела откуда они идут, но как будто существуют только от плеча и над ключицей.

Я захожу в комнату очень тихо. Закрываю за собой дверь так аккуратно, насколько это возможно. Затем на носочках делаю шаг, другой и…

– Зашторь окно, – шепчет Истров, не открывая глаз. Голубой свет улицы освещает комнату. Я киваю, пусть бион и не видит, – Плотно, чтобы не было света.

– Хорошо.

Я выполняю его просьбу. Закрываю шторы, свожу их друг к другу и поправляю по сторонам. В комнате становится темно, хоть глаз выколи. Если бы не тонкие трубки под футболкой Веслава, я бы не имела ориентиров куда идти. Но дохожу почти наощупь. Касаюсь вытянутыми руками постели, обхожу и ложусь со своей стороны. Не дышу, смотрю в потолок и сливаюсь с электронными звуками тишины.

Кровать скрипит, мужчина поворачивается и склоняется надо мной черной могучей тенью. Я слышу его тяжелое дыхание, разливаю очертания лица от тусклого света труб и чувствую, как рука мужчины сгребает угол одеяла с моей стороны.