скачать книгу бесплатно
– Сынок?
– Совсем забыл, – он пришел с еще одним блюдцем. На нем горкой лежала мелко нарезанная свежая зелень. Взяв щепотку, он посыпал рулетик. – Теперь все. Пора будить гостью.
Софья Петровна посерьезнела.
– Мне идти? – догадался Арцыбашев.
– Ты помнишь вчерашний уговор?
– Помню, – мужчина немного помрачнел. Он привел себя в порядок – застегнул рубашку, надел жилетку и пиджак. Женщина помогла ему завязать галстук, а потом крепко обняла его:
– Прости меня, сынок!.. Ты был прав… Прокофий этот, будь он трижды проклят!..
– Что он сделал? Нахамил? Угрожал?! Мама… – Арцыбашев схватил ее за плечи, отдирая от себя. – Что он сделал?!
– Да пьяный он был вусмерть! Наговорил много… про меня – мол, ведьма старая… про Нику… даже вспоминать не хочу!..
– А ты вспомни, – процедил сквозь зубы доктор. – Что он сказал про мою дочь?
Софья Петровна, качая головой от ужаса, зашептала:
– Связалась Анна с чертом, чертовку родила… Пальцем в Нику тычет и орет: «Вижу, рога прорезаются, хвост из-под юбки торчит!» Ника заплакала, а он хохотать стал… его оттуда насилу утащили…
«Совсем рехнулся, – понял Арцыбашев. – Теперь на свободе недолго пробудет. Я-то уж ему организую пансион в желтом доме».
– Успокойся, мама, – он ласково обнял ее и поцеловал в горячий висок. – Я пойду к Нике, а ты приведи себя в порядок.
– Хорошо, сынок…
Арцыбашев вошел в детскую. Ночник выключен, шторы убраны. Дочь, в пестрой пижамке, лежала на кровати спиной к нему, рисуя пальчиком на стене что-то невидимое.
– Ника, – мужчина подошел к ней. – Почти девять. Пора вставать и собираться. Мы тебе завтрак приготовили.
– Я не голодна… – тихо ответила девочка.
Арцыбашев присел возле нее.
– Ника, какая же ты упрямая… – ласково, с дрожью в голосе произнес он.
– Почему ты не сказал, что мама умерла?..
– Не хотел тебя расстраивать.
– Там, на кладбище… – Ника всхлипнула. – На кладбище дедушка…
– Да какой он тебе дедушка, милая моя? – Арцыбашев перевернул дочь. Она одним рывком бросилась к нему на грудь.
– Я не чертовка… – плача, заговорила она. – Нет у меня ни рогов, ни хвоста…
– Как и у меня, – Арцыбашев с удивлением понял, что в его голосе застрял горький комок.
– Он сказал – ты маму удавил… ты ее…
Доктор, качая Нику, украдкой вытирал слезы со своих глаз.
– Не думай о нем, как о дедушке. Раз уж ты коснулась темы смерти… Посмотри на это так – старик в один миг лишился жены и дочери. Ему нужно, чтобы кто-то рядом оказался виноват, оказался злым.
– Ты вовсе не злой, – возразила Ника.
– Надеюсь, что нет. Время злое. Оно всегда и ко всем злое.
– Я люблю тебя… – девочка шумно задышала. – Я так люблю тебя, папа…
– И я тебя, милая моя… – жмурясь от слез, прошептал Арцыбашев. – Мое любимое, милое солнышко…
– Я не хочу к бабушке. Хочу с тобой остаться.
– Я бы тоже хотел, но… – Арцыбашев запнулся. Как объяснить маленькой девочке бесконечные сложные вопросы взрослого мира?
– Ты приезжай под Новый год, – предложил он. – Поставим елку… Будут у нас игрушки, и подарки – целая куча!
– А когда мы вернемся? – девочка вскинула голову, в ее глазах сверкнула надежда.
– К середине декабря, надеюсь.
– Я буду тебе писать, – пообещала Ника. – Каждый день.
– Хорошо, милая моя. Только не забрасывай фортепиано и французский.
Когда Арцыбашев и Ника пожаловали в столовую, было почти половина десятого.
– Наконец-то! – Софья Петровна облегченно вздохнула. – Я уже начала подозревать, что вы там оба заснули.
Завтрак остыл, но девочке все равно понравилось.
– Неужели папа сам приготовил? – удивленно спросила она.
– Сам, – с довольной улыбкой ответила женщина. Она то и дело поглядывала на часы.
– Не волнуйся, мама – успеем. На машине вмиг долетим, – пообещал Арцыбашев. – Григорий-то не уволился?
– Нет. Он сразу заявил, что уйдет только вместе с твоим пыхтящим чудовищем. Так что, если решишь его продавать, не забудь упомянуть в объявлении о водителе.
– Велю ему готовить машину, – Арцыбашев пошел искать парня.
Тот, уткнувшись в углу комнаты для слуг, все еще спал.
– Григорий, подъем! – воскликнул доктор. – Японец наступает!
Парень резко всхрапнул и дернулся. Его худое тело вытянулось в струну, а мутные со сна глаза тупо уставились на хозяина.
– Ты что – до сих пор дрыхнешь, окаянный?! – накинулся на него Арцыбашев. – Все новости проспал!
– Как… какие новости, Сандр-Николаич?..
– Вторая эскадра разбита, Владивосток взят и разграблен, Япония вторгается в Сибирь! На Петербург идет английский флот – бомбить здания и жечь дворцы!
– Ой, е-мое! – Гришка в ужасе подскочил. – Что же делать-то теперь?!
– Меньше спать, увалень, – Арцыбашев щелкнул его по носу. – Готовь машину, мы уезжаем.
Гришка, хранивший на лице маску ужаса и растерянности, осторожно спросил:
– Так это?..
– Что?
– Англицкий флот? Нам не помешает уехать?
– Иди, готовь машину, говорю! И меньше верь всяким глупостям.
Гришка ушел, так и не поняв – шутит хозяин, или Петербург и впрямь скоро заполыхает под ударами военных судов?
Несмотря на солнечную погоду, в городе холодно и ветрено. Хмурый Гришка (понял, что его разыграли), остался стеречь машину у подъезда к вокзалу. Арцыбашев, держа под руку Нику, шел по краю перрона – они весело болтали. Сзади них, улыбаясь, неторопливо шла укутанная в шерстяную шаль Софья Петровна. Последний в процессии – молодой грузчик, тащивший тележку с багажом, мысленно прикидывал, дадут ли ему чаевые, и если дадут, то сколько?
– Ваш вагон, – Арцыбашев, Ника и Софья Петровна вошли в чистый тамбур и дальше – в длинный, узкий коридор. – А вот и ваше купе, – доктор открыл дверь, довольно кивнул. – Хорошие места.
Втащили багаж. Грузчик весело катил пустую тележку назад – у него в кармане покоилась новенькая пятирублевка, две месячных зарплаты.
– Давайте прощаться, родные и милые мои, – Арцыбашев обнял и поцеловал мать, потом Нику. Покончив с этим, без лишних слов он вышел из вагона.
До отправления поезда оставалось пять минут. Арцыбашев решил подождать, пока он тронется, и только после этого уйти. Угольно-черный, огромный локомотив тихо шипел, наполняя свои железные легкие водяным паром; из его трубы медленно валил жидкий серый дымок.
К окну вагона подбежала девочка – его Ника. Увидев в толпе провожающих отца, помахала ему ручкой. Арцыбашев послал ей воздушный поцелуй.
«Что же купить на Новый год?»
Конец октября, а он уже начинает ломать голову над этим.
– Ваша дочурка? – спросил его какой-то важный старик в очках. – А моя-то уже здоровая, замужем, грозится внука привезти и показать. Сам-то я с Новгорода, а сюда по делам приехал…
Арцыбашев отстраненно посмотрел на старика, молча развернулся к нему спиной и ушел.
11
Из денег, выделенных Ильиным, Марков купил пока только старую печатную машинку с небольшим дефектом. Какая, в принципе, едва грамотному рабочему, разница, сколько букв «с» в «России» или «б» в «буржуазии»? Комнату он подыскивать не стал – просто заплатил домохозяйке долг, и на этом закончил. Зато купил себе еще один костюм, подешевле прежнего, но не менее красивый.
«Надо чем-то Катю порадовать, в следующий раз, – подумал он. – Хотя бы букетом».
В среду Марков явился к особнячку в новом костюме, с небольшим пестрым веничком цветов. Открыв дверь, Катя очень изумилась, а от подарка ее зеленые глаза засияли настоящими изумрудами.
– Подождите в прихожей, я принесу материал, – по скрипучей лестнице она поднялась на второй этаж. Марков, выглядевший и чувствовавший себя настоящим франтом, подметил, что девушка все в том же бежевом платье и тех же вязаных чулках. «Надо ей платье подарить, и шляпку», – решил он, а потом стал придумывать, как бы задержаться еще ненадолго, чтобы поговорить с молодой хозяйкой.
Скрип половиц возвестил о ее возвращении. Девушка несла небольшой истрепанный чемодан.
– Все внутри, – сказала она, поставив его на пол. Судя по всему, он был очень тяжел для нее – даже лицо раскраснелось. – Постарайтесь напечатать хотя бы сотню экземпляров.
– Когда именно?
– К следующей неделе.
– Да я не об этом… – мягко улыбнулся Марков. – Когда…
«Мы снова увидимся?» – хотел спросить он, но вспомнил, что для Кати он пока человек чужой, едва знакомый, да и вряд ли единственный, кто пытается привлечь ее внимание, да еще инструкции Ильина в голову полезли…
– …когда собрание будет? – закончил он вопрос. – Хотелось бы еще послушать… и на вас посмотреть.
Катя скромно улыбнулась. «А ведь Гапон запросто мог ее предупредить!» – запоздало догадался Марков.
– Собрание завтра, в пять вечера, – ответила она. – А на меня смотрите хоть сейчас.
– Уже насмотрелся, – ляпнул он. Понимая, что девушка может подумать не так, добавил: – Ведь смотреть на что-то красивое надо понемногу, чтобы с ума от красоты не сойти.
Катя улыбнулась шире, демонстрируя мелкие белые зубки. Понимая, что словарный запас неожиданно иссякает, покрасневший от стыда и нелепых комплиментов Марков быстро попрощался. Он вышел из дома, заполненный одной идеей, одним стремлением: «Будет моей! Должна стать моей!»
Вернувшись к себе в комнатку, он закрыл дверь на хлипкий крючок и заглянул в чемодан. Внутри лежали кипы пустых газетных листов и одна-единственная, очень длинная прокламация, написанная мелким почерком.
– Сто штук, значит? – Марков прочитал ее. Ему понравился стиль – агрессивный, напористый. Автор ловко вязал один аспект с другим – войну с длинным рабочим днем; бедность обычных людей с жадностью капиталистов и помещиков, и прочее. – Хорошо написано! Не иначе, сам Гапон руку приложил.
Заправив лист в машинку, Марков за полтора часа отпечатал первую копию. Вместе с ней он отправился в «Журавль», но Ильина не застал. Хозяин пивной не знал, куда делся эсер, и Марков вернулся домой, предполагая заглянуть вечером.
Его машинка, периодически дублируя некоторые буквы, стучала до шести часов. «Все, больше не могу, – Марков устало отвалился от стола. За день он отпечатал, с постоянными перекурами и перерывами, всего семь штук. – Здесь печатный станок нужен, – подумал он. – А мне нужно пожрать».
Он снова вышел на улицу, но в этот раз его путь лежал не в подвальную пивную, а в приличный трактир, расположенный на первом этаже дома.
Марков заказал картофеля с котлетами и водки. Он ел быстро и жадно, усиленно налегал на спиртное, и вскорости стал пьянеть. Не замечая, как вечер склоняется к ночи, парень, постепенно заправляясь водкой, безостановочно думал – о своей прежней работе, о хитром лисе Ильине, о загадочном Гапоне, о милой Кате… Время шло, а Марков, становясь все тяжелее сознанием, путаясь в мыслях, решил, что так продолжаться не должно. Нужно сделать что-то, важное и срочное… Вот только что?
Расплатившись, он кое-как вышел из трактира, над которым уже совсем стемнело. Спускаясь в «Журавль», парень чуть было не скатился по неожиданно крутой лестнице кубарем.
– Да пошел ты… – прошептал Марков. – Я тебе посыльный, что ли?..
Поднявшись по лестнице на четвереньках, он вернулся в трактир, с тяжелым взглядом потребовал:
– Еще водки!
Опустошив небольшой графин и расплатившись, Марков побрел по тротуару в поисках извозчика. Теперь он точно знал, что нужно сделать.
– Эй! Кучер! – махая руками, парень выскочил на мостовую, почти под копыта всхрапнувшей от испуга лошади.
