скачать книгу бесплатно
– Напротив, – прошептал Сол. – Я хочу, чтобы ты помог одной из лис, ибо она… – он помедлил, всматриваясь в непроницаемо-тёмные глаза собеседника. – Она одна из нас…
Странник опустил голову. Воцарилось тяжёлое молчание.
Ветер за окнами усилился, и по стёклам забарабанили капли дождя. Дэрей Сол мысленно напомнил дочери, что ей уже давно пора идти ужинать. Девочка весело помахала ему рукой и убежала.
– Самка? – наконец вымолвил странник ледяным тоном. – Ты встретил одну из нас и решил позвать меня? Зная о моём отношении к нашим сёстрам…
– Всё сложнее, – поспешил объяснить Дэрей Сол. – Ей нужен наставник из своего рода. Но, как бы мне самому ни хотелось окружить её любовью и заботой, я – не могу…
– Не надо, Сол, – прервал мужчина в чёрном. – Я прекрасно помню, как сильно вы с Лианой любили друг друга, но… – в его голосе промелькнуло раздражение, – похоже, что долгое воздержание лишило тебя трезвости мышления. Тебе стоит почаще снисходить до своих обожаемых смертных. В конце концов, в Самторисе лучшие бордели страны…
– Ах, ты в своём репертуаре, Чёрный, – добродушно рассмеялся жрец.
– Я вовсе не Чёрный, – отозвался его собеседник.
– А это смотря с кем сравнивать, – Дэрей Сол изогнул бровь. – В абсолютном смысле – не Чёрный, но в относительном…
– Что ж, как пожелаешь, Белый, – небрежно отмахнулся странник. – Но объясни мне, откуда в Сии взялась новая хранительница? Вас же по пальцам перечесть можно, и все друг друга знают…
– Когда-то нас было так много, что не все знали друг друга, – нехотя ответил жрец. – Не все были столь же общительны, как я, и далеко не все принимали человечий облик, чтобы… – Он смутился. – На древних болотах недалеко от столицы до сих пор дремлет подобное чудище… И знаешь, порой семя хранителя даёт всходы без ведома сеятеля. Чаще подобный союз родителей становится проклятием для их чада. Порой рождаются совершенно обычные дети, однако в их потомках внезапно может проявиться наш дар…
– Она может быть твоим потомком? – в голосе странника послышалась усмешка.
– Нет-нет, это бы я распознал по её душевным вибрациям, – смутился его собеседник.
– Так почему же ты отказываешься от столь благоприятной возможности?
– Дело не только в моих чувствах к покойной жене, – терпеливо объяснил жрец. – Мне сложно объяснить это тебе, Сай… Наши культуры слишком разные.
– Ты говоришь так, словно я предлагаю тебе завести гарем…
– Тебе хорошо известно, – нравоучительным тоном проговорил жрец, – что любая связь, так или иначе, оставляет след силы в обоих партнёрах. И обмен должен быть либо равноценным, либо иметь вескую причину. Должна быть… любовь. И потому я не могу делить ложе, – жрец вздохнул, – с наложницами или работницами борделя.
– …Мы снова ушли от темы.
– Что касается сумеречной лисы, к ней у меня исключительно отцовские чувства, – с невозмутимым спокойствием в голосе проговорил Дэрей Сол. – Поверь, Сай, я помню, что гложет твою душу, и уважаю это. Я не обратился бы к тебе, не будь уверен в том, что не причиню боли…
– Так в чём же дело?
– Дело в том, что эта девочка считает себя человеком…
– Что ж, мы те, кем себя считаем, – проговорил мужчина в чёрном. – Все мы считали себя кем-то из младших рас лет до тринадцати, когда начинала просыпаться наша память о прежних воплощениях и о знаниях мира. Так твоя лиса – детёныш?
– Ей восемнадцать или около того, – тихо ответил Сол.
– Ты называешь девочкой восемнадцатилетнюю женщину? – странник, казалось, вот-вот рассмеётся.
Его Святейшество смущённо покраснел и, откашлявшись, продолжил:
– Девочка… девушка… носит оковы человеческого тела, а её сферы силы как будто дремлют – даже я не сразу распознал в ней нашу сестру. К тому времени, как это произошло, было уже поздно. Сумеречная лиса убила около сотни человек: своих собратьев, других наёмников и самторийцев. Сферы пробудились помимо её воли, и это была страшная сила…
– Монастырь и окружающий его лес пожрало пламя, – припомнил странник. – Я не мог не обратить на это внимания…
– Скорее доглодало, – нахмурился Сол. – Наша сестра тоже пострадала. И когда я исцелял её раны, мне почудились среди осколков её души ещё две, а может, и три сферы… личности. Как будто она… – жрец вздохнул: – Впрочем, пустое. Этого не может быть… Она ребёнок.
– Ты слишком взволнован, друг, и заплутал в собственных теориях, – заметил странник. – Скоро твоя сила сведёт с ума не только приближённых жрецов, но и тебя самого.
– Сай, я не осуждаю твою привычку сторониться наших женщин и обмениваться силой со смертными, рискуя при том свести с ума их! – горячо проговорил Дэрей Сол. – Но я – не странник, и моя сила нужна моему миру… – он умолк на мгновение. И мгновение это оказалось слишком тяжёлым. – Прости, – тихо добавил жрец, – я не хотел ставить тебе в укор твои потери, я имел в виду совсем другое…
– Что ж, однако, ты прав, – согласился Чёрный. – Вернёмся же к нашей теме: сотня человек, монастырь, ушедший под землю, выжженная пустошь – славный иммунный ответ. Могу я узнать, что же пробудило сферы силы нашей сестры?
– Точно я утверждать не берусь, – ответил Дэрей Сол, – но, судя по некоторым знакам, это та сила… которую мы не называем. Её призвали мои жрецы. А наша сестра смогла дать отпор. И этот отпор, доложу я тебе, был вовсе не иммунным ответом, – жрец задумался. – Проснувшаяся сфера силы, как бы это помягче… anti bios – мёртвая вода.
– Прости, Сол, за то, что я вновь подвергаю твои слова сомнению, – покачал головой странник. – Мне трудно поверить в сказанное. Магия мёртвой воды – тяжёлая ноша для любого из нас, не говоря уже о той, что не сумела вспомнить себя… И потому я должен снова тебя спросить: ты уверен?
– Я уверен… – упрямо повторил жрец.
– Ты видел магию в действии?
– Нет… – Верховный опустил глаза. – Но я ощутил послевкусие на губах девочки...
– На губах девочки? – переспросил странник. – И, разумеется, это было исключительно отцовское прикосновение?
– Разумеется…
– Я всё больше тебя не понимаю, – вздохнул Чёрный. – Допустим это так… Но позволь же тогда узнать, о сын Солнца, по какому принципу твой выбор остановился именно на мне?
– После второй Бури ты уже помог мне и хранителям Севера удержать равновесие…
– …Но не я один, – холодно напомнил странник.
Верховный жрец пристально посмотрел в глаза друга.
– Понимаю твоё удивление, сын Солнца. Учитывая силу девочки, куда логичнее было бы воззвать к твоему кровному брату. Несомненно, он преуспел в тёмных науках более всех известных наших собратьев. Он познал Бездну и сменил цвет своего Пламени. Он побывал на стороне Врага и смог вернуться обратно… Хм, если смог, – Сол недобро усмехнулся. – О, этот хитрый змей отказался бы меня даже слушать! Поначалу отказался бы. До того момента, когда бы я упомянул, что его помощь требуется ей. «Самка» – как ты и сам изволил её назвать – большая редкость. Молодая, красивая, да ещё и не помнит, кто она! Великолепно! То, что и нужно для древнего негодяя… – он снова осекся, прикрыв рукой глаза. – Прости, Сай… Я не хотел так говорить о твоём брате…
Дэрей Сол редко сердился, и даже голос повышал лишь в крайних случаях, а потому сейчас и сам себе удивился. Но вопреки опасениям, его старый друг ни капли не обиделся. Напротив, праведный гнев Его Святейшества вызвал у странника тихий смех, а смеялся он не чаще, чем Дэрей Сол сердился.
– Я знаю, сын Солнца, что тебе не по душе сила мёртвой воды, – поспешил объясниться жрец, – и всё же ты начинал изучать её вместе с братом. Ты не Белый и не Чёрный… относительно Вселенной. Однако тебе ведомы основы и того, и другого, а это всё, что требуется девочке. Основа! Не нужно запретных учений о Бездне и Хаосе. Она ребёнок… одинокий и растерянный, – он вздохнул. – Она нуждается в старшем брате, но не в таком, как я, а… в подобном тебе.
– Интригующе… – вымолвил странник, отвернувшись к окну.
– Есть ещё одна важная причина, по которой я воззвал именно к тебе, Сай. Мне показалось, что случай с её памятью может быть интересен. Насколько я знаю, ты пытался выяснить, куда начали пропадать хранители. Может быть, они… забыли себя? Как и она…
– Забыли или попросту вымерли, – хмуро произнёс странник. – Ты прав, я изучал это явление, но пришёл к выводу, что даже у Старших детей Источника есть циклы жизни, как и свои болезни. Боги сменяли друг друга миллиарды лет… А мы… – он обернулся. – Что ж, возможно, наше время заканчивается… Мы потеряли предназначенные нам единые духом и крыльями пары и нашли себе избранниц среди других рас. Всё реже рождаются наши дети. Мы не перерождаемся и не получаем новых имён и задач. Это значит только одно: здесь и сейчас мы больше не нужны.
– Не будем спорить, Сай, – жрец вернулся к графину с вином, обстановка того однозначно требовала. – Повторяю, ты сам сделал выбор. Ну а я останусь пастырем до конца, будь он завтра или никогда. Я сторонник теории обмена и не верю в то, что у Жизни вообще есть пределы! По крайней мере, пока существует Смерть, будет происходить обновление. И история эта будет продолжаться бесконечно!
– А сам факт существования того, кого мы не называем, тебе ни о чём не говорит? – напомнил его друг, принимая бокал, до краёв наполненный рубиновой жидкостью.
– Другая, ещё неизвестная нам форма жизни, вот и всё, – Дэрей Сол сделал глоток и прикрыл глаза, наслаждаясь многогранным вкусом напитка.
– О, ты не сталкивался с ним лицом к лицу и просто не знаешь, о чём говоришь, – поморщился его друг. На этот раз вино ему показалось слишком приторным. – Ничто – это не жизнь и не смерть. Возможно, это Ничто и поглотило наших братьев и сестёр…
– Но здесь и сейчас это Ничто отступило, – с воодушевлением произнёс Сол.
– Не уверен, что в данном случае это было то самое Ничто, – с сомнением покачал головой странник. – Тебе, как хранителю, не ведомо, но в нижних Вселенных, мирах и междумирьях полно всякой заразы и паразитов, готовых услужить верным последователям на выгодных условиях…
– Что ж, как страннику, тебе виднее, – согласился жрец, не желая продолжать спор.
Они замолчали. Дэрей Сол, стоя у окна, любовался своим городом. Лучи солнца, пробившиеся сквозь тучи у самого горизонта, окрасили тёплым светом шпили храмов, купола дворцов, театров, библиотек, музеев и бесчисленные крыши жилищ, облепивших Прэзоступ подобно пчелиным сотам. Его друг, напротив, смотрел на далёкие северные горы.
– Скажи, – нарушил тяжёлое молчание жрец, – ты возьмёшь её под опеку?
– А ты уверен, что ей это нужно? – задумчиво переспросил мужчина в чёрном.
– Знаешь, она недавно потеряла любимого, – тихо проговорил Дэрей Сол. – Мы с тобой знаем, как это больно. Она расстроена и напугана собственной силой… Но, в конце концов, неважно, в чём уверен я, – он строго взглянул на друга. – Важно, хочешь ли ты помочь нашей маленькой сестрёнке?
– Не знаю, хочу ли я вообще чего-либо, – прошептал странник.
– В таком случае, если у тебя найдётся немного времени, будь так добр, просто окажи мне услугу, – попросил Сол. – Проследи за тем, чтобы это прелестное дитя не натворило новых бед. И по возможности не убивай при этом слишком уж много жителей Сии… Это ведь не очень затруднит тебя?
– Не сердись, Белый, наши с тобой разногласия здесь ни при чём, – покачал головой мужчина в чёрном. – Я выполню твою просьбу. Ибо время – это единственное, что у меня осталось. И его даже в избытке…
– Благодарю тебя, Сай, – кивнул жрец. – …Да и нет никаких разногласий.
– Воистину, есть только свобода воли и свобода выбора, – лукаво прищурился его друг.
– Именно.
– Так не сердись, – он протянул пустой бокал. – Налей мне ещё немного твоей Медовой Крови и расскажи, какова же «на вкус» наша младшая сестрёнка? Да сообщи, наконец, как её зовут?
– У сумеречных лис множество прозвищ, – сказал жрец. – Но мне известно её настоящее имя.
Откупоривая новую бутылку, Его Святейшество вдруг замер и обернулся к окну. В этот миг над городом пронёсся мелодичный звон колоколов. И этим вечером звон был каким-то особенно громким и величественным.
* * *
– Дженна, – Аука оторвала взгляд от белых облаков. – Я бы очень хотела, чтобы ты осталась. Но, кажется, тебе и правда пора…
– Что ж, тогда до встречи, – ответила Дженна, не отрывая заворожённого взгляда от неописуемо прекрасных радужных глаз лигнитлеи. – Я искренне надеюсь, что ты ошибаешься и следующая наша встреча будет доброй, – она вздохнула. – Спасибо тебе за всё.
Наёмница низко поклонилась духу, развернулась и быстро пошла прочь, смущённая, озадаченная и немало перепуганная. Что же Аука имела в виду под этим загадочным «вчера»? Что было так «больно» и «страшно»? Что случилось с ней самой? Что здесь произошло? И как, в конце концов, лигнитлеи всё это время общалась с ней без посредника?
Вот так запросто Дженна разговаривала, смеялась и даже дурачилась с духом-хранителем яблоневого сада. Невероятно! Наёмница прекрасно знала, что подобное было просто невозможно: недопустимо для человека, эльфа или кого-то в этом роде.
Лигнитлеи использовали лис как проводников между своим и материальным мирами не просто так. С одной стороны, животные защищали покровителей от тех, кто мог физически навредить их дому; с другой – они передавали волю и знание духов, не отождествляясь с ними и таким образом сохраняя лисьи умы в целости. Речи лигнитлеи, воспринятые напрямую всяким существом, имеющим развитое эго, могли разрушить саму его личность, попросту свести с ума!
А Дженна, хотя маленько и одурела от безделья, но всё ещё находилась в своём уме. В своём уме, да не в своём теле. Возможно ли, что тело это оказалось крепким доспехом, способным защитить её личность? Но отчего в таком случае учителя Аркха не общались с ней напрямую? Может быть, дело вовсе не в ней, а в Ауке? Что-то не так с этим садом и с этой лигнитлеи? И где же тот зверь, что должен был оберегать духа и её владения?
Долго шла Дженна, путаясь в высокой траве и вдыхая бесцветные ароматы призрачных цветов. Вокруг неё вздымался яблоневый сад, а с синего неба светили одновременно и солнце, и звёзды.
Она шла и напевала себе под нос весёлые и грустные мотивы. Она пела очень тихо, осторожно, словно боясь спугнуть вернувшийся к ней голос. И голос подводил её, он не слушался и срывался. Но девушка продолжала петь. Она пела искренне, от всей души. Она пела, а вокруг неё собирались стайки прозрачных букашек. Они плыли за наёмницей белым шлейфом, словно танцуя в такт мелодии.
Дженне нравилось рассматривать и изучать планктосов. Каждое насекомое не походило на другое. Все они были разными, прекрасными и странными.
Дженна шла всё дальше. Одно озеро сменялось другим. Пейзаж вокруг оставался неизменен. А вкус яблок делался всё более пресным.
У воды девушка останавливалась ненадолго, только по мере необходимости, чтобы напиться и умыться. Затем она снова пускалась в путь, бесконечный и однообразный.
В конце концов наёмница так проголодалась, что всё же решилась порыбачить. Она соорудила себе весьма неплохую удочку из того, что нашлось в её котомке. Но когда она приступила к делу, вместо рыбы из воды начали подниматься всё те же планктосы, похожие на змеек, лягушек и ещё непонятно что.
С отчаяньем девушка взвыла и отбросила бесполезную удочку. В этот миг её вою, словно эхо, вторил негромкий рёв. От неожиданности Дженна так и подскочила на месте. Обернувшись, наёмница оторопела, не в силах ни пошевелиться, ни вскрикнуть от ужаса.
Позади неё стоял медведь. И медведь этот не выглядел прозрачным или бесплотным. Он был весьма материален! Да к тому же стоял на задних лапах и оттого нависал над девушкой подобно грозовой туче.
Зверь подёргивал маленькими круглыми ушками и, приоткрыв пасть, хрипло сопел. При каждом его вздохе толстые бока вздрагивали, а солнце переливалось на рыжеватой с проседью шерсти.
Дженна судорожно сглотнула, силясь сбросить оцепенение. А медведь разинул пасть и вдруг проговорил очень низким, на удивление приятным голосом:
– Прощу прощения. Ни в коей мере не хотел Вас напугать.
– Угу, – ответила девушка, присаживаясь на траву на внезапно ослабевших ногах. – Прощаю Вас… Это всё моя трусость…
– Я только лишь хотел заметить, – продолжил медведь, – что в ближайших озёрах рыбы нет – я самолично проверил каждое из них, – и Ваша удочка тут не виновата.
– Прискорбно, – прошептала наёмница, отчаянно пытаясь вернуть своему лицу бесстрастное выражение. – Меня зовут Дженна, – представилась она, краем глаза рассматривая собеседника.
Только теперь она заметила зелёные косы браслетов, украшавшие его лапы.
– Рыжуля, – медведь галантно склонил мохнатую голову.
– Рыжуля, – непослушным голоском повторила Дженна. – Я не хочу вмешиваться не в своё дело, но разве Вы не должны были принести синих яблок? Ауке без Вас очень одиноко.
– Моя вина, – признался медведь. – Я увидел Вас и… – он умолк, а его глаза как-то странно блеснули. – И решил ещё раз проверить озёра на предмет рыбы. Я подумал, что если в саду появилось новое животное, то, может, и рыба вскоре вернётся.
«Он хотел меня сожрать, – с болезненной ясностью вдруг осознала Дженна. – Он не шутил. Он бы съел и Ауку, не будь она духом! Никакая это была не шутка! Ну а я не дух, мною полакомиться можно. Поэтому-то он и ушёл. Он решил не делать этого на глазах у Ауки…»
– Что ж, вполне понятно, – согласилась она, осторожно поднимаясь на ноги. – А не знаете ли Вы, уважаемый Рыжуля, откуда я появилась в этом саду? Я, видите ли, была некоторым образом без сознания и ничегошеньки не помню…
– Как и рыба, – медведь улыбнулся, демонстрируя клыки и резцы впечатляющих размеров, – Вы появились из озера. Появились – то есть всплыли из его глубин.
– Однако я не рыба, – на всякий случай уточнила Дженна. И, подумав, добавила:
– По крайней мере, «уже».
– Верно, – кивнул Рыжуля. Он окинул её взглядом и пошевелил носом, принюхиваясь. – Уж слишком Вы худосочны для рыбы.
– На одних яблоках не разжиреешь, – недовольно хмыкнула наёмница, как бы случайно коснувшись рукой кинжала.
