Последняя Хранительница

– Я хочу вас уверить, что это необходимость.

– Вы не должны мне что–либо объяснять, это же ваш корабль и ваши правила.

– Как раз–таки должен, – Хигс отпил немного из своего кубка и отставил его в сторону. – Вы моя гостья, а я бы не хотел, чтобы вы судили меня слишком строго.

Мужчина посмотрел на меня с улыбкой, и я не смогла найти на его лице ни одного признака лукавства. Казалось, ему это действительно важно.

– Сынок, уступи этой милой леди свой стул, не хочу разговаривать с ней через стол, – капитан обратился к Соловью.

Мужчина помедлил, но потом встал, освобождая мне место. Я неловко перебралась на соседний стул, и Соловей помог мне его пододвинуть поближе, напоследок утешительно пожав мне плечо. Сам же садиться не стал, кивнув ребятам, они всей компанией отошли к окну, оставляя нас наедине.

– В былые времена я бы не стал вас утруждать и сам бы подсел ближе, но, как понимаете, сейчас я по большей части предпочитаю сидеть, – сказал Хигс, намекая на свой деревянный костыль.

– Я сталкивалась с таким недугом у себя в деревне, и представляю, какой дискомфорт он может доставлять. Нога вас сильно беспокоит?

– Когда больше, когда меньше, но разговор сейчас не обо мне, милая девочка. Хотя я рад, что вам не все равно на такого старика, как я.

– Это только профессиональный интерес! – я попыталась выглядеть сдержанно, но этот мужчина уже начал располагать меня к себе, как бы я этого не хотела.

Капитан неожиданно расхохотался.

– Рассмешила старика! – а потом, резко сменив тон, продолжил наш отложенный разговор. – Я управляю своей «Грозой морей» уже очень много лет и в моем подчинении находится более восьмидесяти моряков. И это не добродушные простачки, а мужики, которым нечего терять. Их никто не ждет на берегу, и только море их родной дом. Но чтобы их держать в узде, я должен следить за четким выполнением правил. И если их кто–то нарушает, будь, то бравый моряк или мелкий сопляк, только ступивший на борт корабля, я буду наказывать их одинаково. Иначе в один момент они поднимут бунт и выкинут меня за борт моего же корабля.

– Но Джереми еще совсем мальчик!

– У Джереми была первая ночная вахта, и он уснул, нарушив тем самым одно из главных правил!

– И это стоит десяти ударов плетью? – не сдавалась я.

– А если бы на нас напали, и погибли люди?

На мгновение я задумалась.

– Шрамы на спине, это малая цена, поверьте! Но теперь он уже вряд ли уснет на своем посту.

Я хотела снова возразить, но за моей спиной с грохотом открылась дверь, и в каюту вбежал один из матросов:

– Капитан, прямо по курсу корабль! И он весь в огне!

Глава 11

Соловей

Щепки, доски, оторванные от борта, бездыханные тела, мирно качались в волнах на фоне уже догорающего корабля. Одна из мачт с треском переломилась пополам и рухнула в воду, утаскивая за собой паруса и красно–белый флаг с изображением двух лошадей, зеркально вставших на дыбы – флаг Столицы Южного королевства.

– Что произошло? – спросила Лýна, с ужасом смотрящая на корабль, который в скором времени отправится ко дну.

– Пираты! – зло сплюнув, ответил ей Хигс. – Безжалостные ублюдки! Они как паразиты, которых ничто не берет!

– И что, никто не спасся?

– Они не оставляют никого в живых! Но даже если на корабле сейчас кто–то и лежит без сознания, мы все равно не сможем подплыть слишком близко.

– И вы просто проплывете мимо?

– Все, что мы сможем сделать, это сообщить в порту города, о нападении пиратов. Там смогут найти семьи погибших и отправить им письма, сообщив о произошедшем.

Как же мне хотелось сейчас утешить эту маленькую и хрупкую девушку, с таким большим сердцем. Но я и сам был согласен с капитаном, а все остальные слова вряд ли бы утешили знахарку.

– Капитан! Смотрите, там шлюпка.

Один из матросов указал на воду, и все взгляды устремились за левый борт, где на волнах качалась единственная уцелевшая спасательная лодка.

– Ее надо проверить! – выкрикнула взволнованная девушка. – Вдруг в ней выжившие?

– Лýна… – Ласточка, подошла к девушке и предостерегающе помотала головой.

Капитан Хигс посмотрел на девушку задумчивым взглядом.

– Парни, проверьте, есть ли в ней кто, – а потом обратился к Лýне. – Надеюсь, нашей гостье от этого станет хоть немного легче.

Мы все подошли к краю, чтобы следить за моряками, как они спрыгивают в воду и плывут к шлюпке, как один перекатывается через борт и возится с чем–то, а потом они вместе тянут лодку к борту «Грозы морей».

Внутри лежит мужчина. Мне издалека сложно определить сколько ему лет. Но когда его все–таки втаскивают на палубу и кладут спиной на гладкие доски, я, не веря своим глазам произношу:

– Сокол? – светлые кудрявые волосы, такое знакомое лицо, но я не могу в это поверить.

Рядом со мной стоят ошарашенные Филин с Ласточкой, а Хигс смотрит в мою сторону с немым вопросом. Я бегу к телу и рву влажную рубашку на правой руке до плеча, где замечаю то, что искал. Черную татуировку птицы – символ Гнезда.

– Это и вправду он! – подтверждает мои мысли Ласточка.

– Я не могу в это поверить!

Но наш диалог прерывает Лýна и подбежавший лекарь Витор. Они отпихивают меня и не сговариваясь начинают проверять тело на наличие повреждений.

– Он жив? – мой голос дрожит – сейчас я не в силах скрыть своих эмоций.

– Он дышит, – говорит лекарь.

– Но сильно обезвожен, – вторит ему беловолосая красавица. – Пару ожогов, но не смертельных. Несите его в каюту!

Хигс кивает, соглашаясь со словами девушки, и стоявшие рядом мужики подхватывают бессознательного парня, унося его.

Девушка спешит вдогонку за ними, но я ее останавливаю.

– Пожалуйста, не дай ему умереть!

Глаза Лýны смотрят мне прямо в душу, и сейчас я открыт перед ней как никогда.

– Я сделаю все, что возможно! – легко коснувшись моей руки, она быстро уходит в след за матросами.

Лýна

Таким растерянным я никогда его не видела. Конечно, мы знакомы всего ничего, но я успела понять, что этот человек в большинстве случаев привык скрывать свои чувства. Но сейчас, он показал насколько он уязвим на самом деле.

Уже два дня мы посменно с Витором ухаживаем за мужчиной, но он так и не приходит в себя. Сейчас я сидела возле его кровати и стирала холодной тряпкой выступивший у него на лбу пот, в который раз рассматривая каждую черточку его лица.

Он красив. Я бы даже сказала, очень. У него светлые кудрявые волосы, цвета созревшей пшеницы, правильные черты лица и губы, насыщенного цвета, будто их только что долго целовали. Но эту красоту сложно назвать мужественной, скорее она присуща статуям, лик которых запечатлен в веках.

– Сокол, – произношу я прозвище мужчины, пробуя каждую букву на своем языке.

И вдруг его веки вздрогнули, и он открыл глаза.

– Я что, умер? – голос звучит хрипло, пересохший от долгого безмолвия.

– Нет, – я кидаюсь к кувшину с водой и подношу его мужчине. – Пейте! Но маленькими глотками.

Мужчина безропотно исполняет мое указание, делает пару глотков и все равно давится.

– Горло саднит, – откидываясь на подушку, тихо говорит он.

– Вы надышались дымом. Скоро все пройдет.

Он лежит, закрыв глаза, и мне начало казаться, что он снова уснул. Однако через пару минут они раскрылись, и он спросил:

– Когда я очнулся, вы ведь как–то меня назвали?

– Сокол…

– Это из–за моей татуировки? Или вы знали меня когда–то?

Меня озадачил этот вопрос.

– Нет, мы не знакомы. Ваше имя мне сообщили друзья.

Мужчина сощурил глаза и вопросительно на меня посмотрел, будто совершенно не понимая, о чем или о ком я говорю.

Резко распахнулась дверь – в проходе которой маячили три фигуры. Наш разговор прервался.

– Дружище! – воскликнул Фил.

– Ты очнулся! – радостная Ласточка подбежала к другу.

И только самым последним в каюту заходит Соловей. Он молчалив и снова закрыт от всех, в том числе и от меня. Словно грозовая туча, занимает все оставшееся пространство, и воздух вокруг как будто электризуется от надвигающейся грозы. Соловей, просивший спасти друга, сейчас не был похож на того, кто радуется хорошим новостям.

– Лýна, ты можешь оставить нас наедине? Нам есть о чем поговорить с Соколом.

В это время, услышав свое имя, другой мужчина резко приподнимается на локтях и угрожающе произносит:

–Что здесь происходит? Меня зовут Эйтан!

Я растеряно смотрю на них обоих, но Соловей кивает в сторону дверей, явно намекая, что этот разговор не для моих ушей.

Проходя мимо Соловья, я кладу руку ему на плечо и, приподнявшись на цыпочки, шепчу на ухо:

– О чем бы ни был ваш разговор, прошу, будь с ним помягче. Он только пришел в себя и очень слаб!

Дожидаться ответа не стала, а сразу же покинула комнату, слишком маленькую для такого количества людей.

Соловей

Последний раз, когда я видел Сокола, мне было пятнадцать лет. Мы были лучшими друзьями, братьями по духу, не по крови. Он был для меня примером, образцом для подражания. «Друзья, что не хранят тайн друг от друга» – так он говорил мне тогда.

В тот злополучный день в интернате, под звучным названием «Гнездо», все было точно также, как и в любой другой: мы проснулись, позавтракали, и Наставник отправил нас на пробежку по хорошо знакомой лесной тропинке. Ласточка с Филином убежали раньше, но мы знали, что легко их нагоним.

– Ты помнишь, какой завтра день? – воодушевленно спросил я у своего друга.

– Конечно! – глаза Сокола горели таким же огнем энтузиазма, как и мои. – Посвящение!

– Даже не верится, что Наставник передаст тебе кольцо! – я был очень горд. – Вон Филин старше и мощнее, но в нем он почему–то усомнился.

– Потому что важна не только физическая сила, но и духовная, – поучительно сказал Сокол, он был старше меня на пять лет и всегда знал больше, чему иногда я даже завидовал. – Ты на Ворона посмотри, он взрывается из–за всего и вечно чем–то недоволен. Разве он сможет сдержать темную сущность, если даже себя не в силах?

– Тише ты! – огляделся я по сторонам. – Вдруг он тоже на пробежке. Услышит – мы таких тумаков отхватим!

– Пусть сначала догонит! – крикнул Сокол с озорной улыбкой и побежал, что есть мочи.

Я засмеялся и последовал за ним, стараясь обогнать.

По наставлению Наставника, отправились спать пораньше, дабы завтра быть полными сил и готовыми участвовать в Посвящении.

Однако на утро, когда я вбежал к Соколу в комнату, то увидел пустую кровать и никаких признаков друга. Я бегал по всему интернату, надеясь отыскать его, но последний раз его видели прошлым вечером, а сегодня его и след простыл.

Встревоженный и потерянный, я отправился в Круглый зал, где застал Наставника, рисующего на полу символы, для осуществления нашего грядущего Посвящения.

– Наставник Атропин, вы не знаете, где мне найти Сокола?

Мужчина оторвался от своего занятия, встал и повернулся ко мне. Он был очень высок и худощав, однако его худоба была обманчива. Он был полон сил и еще никто из наших ребят не смог ни разу ранить его в обучающем бою. Длинные темные волосы были собраны в высокий хвост и перевязаны кроваво–красной ритуальной лентой. Атропин смотрел на меня своим темно–карим глазом, и от этого взгляда мне хотелось сжаться. Однако я знал, что не имею права подавать виду, что хоть немного напуган. Второй глаз был мутного белого цвета и через него от корней волос, до кончика бороды проходил огромный прямой рваный шрам. Эта старая рана задевала край губы, и оттого выражение лица Наставника, всегда было угрожающим, хотел он того или нет.

– Сокол покинул наше «Гнездо».

– Он сбежал? – я не мог понять, что происходит.

– Боюсь все не так просто, Соловей. Вчера ночью он погиб.

– Это шутка такая?

Атропин поджал губы и, прищурившись, посмотрел на меня.

– Я похож на того, кто шутит, мальчишка? Ночью бьёш, которого я приготовил для Посвящения, сбежал. Видимо Сокол услышал это и решил сразиться с ним самостоятельно. Я выбежал на улицу слишком поздно, тварь уже жевала паренька, который безжизненно свисал у него из пасти. Заметив меня, демон скрылся в лесу. И все, что я смог найти – это браслет, который он носил не снимая.

– Этого не может быть? Вы врете! – я не мог поверить в то, что слышу и эмоции бурным потоком вырывались из меня, а слезы гроздьями текли по щекам. – Почему никто не в курсе? Почему вы никому не сообщили?

– Я отправил письмо гробовщику и хотел созвать вас всех, когда закончу с приготовлениями к Посвящению и к похоронам.

Я безвольно открыл рот, но не мог издать хотя бы звук. Я мысленно крутил в голове наш разговор, но не мог понять, где я упустил главное.

– Посвящение? Но Сокол же мертв?

– Ты не ослышался. Сегодня, после погребения пустого гроба, ты пройдешь Посвящение.

У меня закружилась голова.

– Но почему я? – спросил, пытаясь не упасть в обморок от потрясения. – Я не готов!

– Кто если не ты способен отомстить за друга?

– Но…– во рту стало сухо.

– Сокол всегда говорил, что только ты мог бы быть его преемником. Так что надеюсь, ты не подведешь меня. Ведь так?

Через силу, я кивнул, до конца еще не осознавая, о чем просил меня Наставник. Но от так уверенно смотрел на меня, в нем не было ни капли сомнений в своем решении. Как я мог отказаться?

– Я всегда знал, что ты сильный! Иди, готовься. Как бы не парадоксально это звучало, но этот самый мрачный день для всех нас, станет самым ярким, как только ты пройдешь Посвящение. Ведь у нас появится надежда на отмщение!

– Могу ли я только попросить? – обратился я к уже успевшему отвернуться Наставнику.

– О чем? – он посмотрел на меня через плечо.

– Отдайте мне браслет!

Воспоминания потеряли былую четкость, размылись и покрылись тоненькой корочкой льда, что девять лет холодила мне сердце. Мне было пятнадцать лет, я не был готов к той участи, что выпала мне. Но несмотря на это, я сдержал обещание и не подвел Наставника – мстил за потерянного друга из последних сил. А сейчас он сидел передо мной на кровати, а я не находил слов. И пока я собирался с мыслями, теребя на руке злополучный браслет, Ласточка взяла на себя всю инициативу и начала разговор:

– Что же с тобой случилось тогда? Где ты был все это время?

– Прежде чем я вам что–то расскажу, объясните, наконец, кто вы все такие?

– Мы твои друзья, Сокол! – девушка растеряно смотрела на мужчину, ища в его глазах узнавание, но он лишь комкал одеяло от злости.

– Я вас не знаю…точнее, не помню, – парень выдохнул и отвернул свою голову в сторону, стараясь не встречаться с нами глазами. – Девять лет назад, в лесу меня нашел охотник. Я был при смерти, истерзан и истекал кровью. Думаю, еще пару часов и все…

– Значит, тварь не сожрала тебя!

– Кто? – Сокол резко повернулся к нам.

– Демоны. Служители Бааш. Называй как хочешь, – внутри меня бушевало смятение.

– Но как такое может быть? – Филин смотрел на меня, пытаясь узнать ответ на вопрос, на который я не мог ответить. – Наставник же сказал, что он мертв.

– Он что ли ошибся? – Ласточка сидела на постели пострадавшего и смотрела то на нас, то на Сокола. И была также растеряна, как и все мы.

– Наставник говорил то, что видел.

– Но он же сказал, что не нашел следов от тела! – звонкий голос воительницы разносился по каюте.

– Что ты хочешь от меня услышать? – оскалился я, и девушка сразу притихла. Не испугалась – обиделась. Я видел это по ее сверкающим глазам.

– Потише, дружище! – Филин окинул нас взглядом. – Думаю, сейчас не стоит выяснять объяснения давно ушедшим дням. Пускай отдохнет, – он кивнул на Сокола. – У нас будет еще достаточно времени, чтобы все обсудить на холодную голову.

Сокол устало согласился, и нам не оставалось ничего, кроме как уйти. Мы и так насели на него, хоть знахарка и просила этого не делать.

– И когда ты стал таким умным? – покинув каюту Сокола, спросил я у друга.

– Приходится, – на показ вздохнул Филин. – Когда ты начинаешь тупить, кому–то же надо сохранять здравый ум.

– Почему бы это не быть мне? – Ласточка вопросительно приподняла бровь.

– Не смеши меня! – расхохотался Филин, за что получил по своей голове. – Ладно, ладно. Будем посменно.

– То–то же, – и довольная девушка прошла мимо нас в свою каюту.

Парень проследил за ней и как только та скрылась за дверью, улыбка слетела с его лица.

– Сол, как думаешь…?

– Думаю, Фил, что только два человека были там в ту ночь. И раз один из них молчит, то мы обязаны узнать все у второго.

– Думаешь, нам пора вернуться в Гнездо?

– Сначала мы отыщем и вытащим Дрозда. А потом уже все вместе отправимся домой.

Лýна

Не знаю, что произошло за закрытыми дверями, но весь следующий день Эйтан лежал, отвернувшись к стене. Я просила его поесть, но он лишь отмахивался, и я оставляла еду возле его кровати. Радовало одно, что по возвращении тарелка и стакан были пусты, а значит мужчина не морил себя напрасным голодом. Соловей больше не заглядывал к нему. Я пару раз видела его издалека, как и он меня, но мужчина не стремился со мной общаться. И я должна была быть этому рада, ведь чем он дальше от меня, тем меньше вероятность натворить какие–либо глупости. Филин и Ласточка отвечали невпопад, отчего я перестала лезть не в свое дело.

В этот вечер я не могла уснуть, волнуясь и в то же время предвосхищая скорое прибытие в Столицу. Впрочем, и во все остальные ночи я так же мучилась бессонницей, потому решила перед сном выйти подышать свежим воздухом. Солнце садилось. Я прошла на нос корабля, чтобы сполна насладиться этой красотой. Оно медленно, неторопливо скользило по ясному небу, окуная свои нижние лучи в спокойную воду, которая сразу же окрасилась в красный цвет, образуя дорогу. И чем глубже опускалось солнце, тем шире становилась эта багряная тропа.

Я непроизвольно провела рукой по борту корабля и сразу отдернула, почувствовав нечто влажное. Но не успела посмотреть на руку – снизу раздался всплеск. Глянула вниз, но ничего не увидела. Хотя, если приглядеться повнимательнее, то под водой можно было разглядеть смазанные фигуры. Тут одна из них выпрыгнула из воды, и я узнала в этом существе дельфина. Он с шумом вернулся в воду, а его собратья стали подражать первопроходцу, выпрыгивая вверх и с плеском уходя обратно.

Я улыбнулась этой незатейливой игре, от которой было невозможно оторвать взгляд, совершенно позабыв, что меня взволновало мгновение назад. Дельфинов было много, и их силуэты под водой смотрелись большой огромной массой, потому я не сразу заметила, как что–то черное выпрыгнуло из воды и, ухватив длинным щупальцем за шею, потянуло в воду.

Удар. И я уже в подводном мире, где соленая вода забивает мне нос и рот. А открытым глазам предстает еще одна ужасная картина: нечто, напоминающее осьминога, скручивает вокруг меня щупальца, количество которых не счесть, приближает ко мне свою голову, на которой кроме огромной пасти, больше ничего не находится. Демон! В голове проносится воспоминание, как я снимаю кретч, так как его веревка терла мою еще незажившую рану. И осознаю, что мое неосмотрительное решение очень дорого мне стоило.

Наглотавшись воды, я теряю сознание.

Глава 12

Лýна

Со всех сторон как будто находится вакуум, в который иногда прорываются отдельные неразборчивые звуки. Отчего непонятно, что происходит вокруг. Из темной мглы меня наконец вырывают легкие шлепки по щекам и чьи–то губы на моих, вдувающие мне воздух в легкие. Я распахиваю глаза и начинаю извергать из себя всю морскую воду, которой успела наглотаться.

Возле меня на коленях стоит Сокол и тревожно наблюдает за всеми моими действиями. Тонкое платье, мокрое от воды, облепило мое тело, не оставляя никаких секретов для окружающих глаз.

А их оказывается много. Матросы окружили нас. И мне становится так стыдно, как никогда. Мужчина возле меня видит мои пунцовые щеки и долго не думая стягивает свою рубаху, натягивает на меня и помогает подняться.

– Уведи меня отсюда! – шепчу я ему, ощущая, как по щекам бегут слезы.

Сокол подхватывает меня на руки и уносит подальше от мужчин, обступивших нас. Среди них я замечаю одну фигуру, которая отделяется от всех и следует за нами быстрым шагом.

– Сокол, остановись!

Но мужчина, несущий меня, даже и не думает слушать. Он продолжает свой путь до моей каюты, которую распахивает ударом ноги. Внутри сидит Ласточка, для которой было неожиданностью такое резкое появление.

– Что случилось?

– Она выпала за борт, – отвечает Эйтан, укладывая меня на койку.

– Нет! – перебиваю его охрипшим голосом. – Что–то утащило меня вниз! Что–то такое же темное и бездушное, как мы встретили в лесу!

– Демон? – Соловей, вошедший следом за нами, ждет моего ответа. И я киваю.

Нет причин скрывать от них, что–либо, тем более все они и так знают об этих существах куда больше моего.

– Неужели это сул – водный демон? Про них давно ничего не было слышно! – восклицает Ласточка. – Но как же ты с ним справилась? Они невероятно сильны!

– Не хочу вас огорчать, – перебивает ее Эйтан. – Но под водой никого не было, кроме стаи дельфинов!

– Но я же его видела! – возмущенно вскрикнула я.

– Скорее всего, ты увлеклась разглядыванием рыб и перекинулась через борт, где нахлебалась воды, – продолжает настаивать светловолосый мужчина.

– Мне это не привиделось! Я чувствовала его щупальца на своем теле и видела его ужасные зубы!

– Лýна, ты уверена? – даже Соловей начинает сомневаться в моих словах. – Столько демонов за короткий период?

– Вы что, все издеваетесь надо мной! – единственные люди, что могли мне поверить, сомневались в правдивости моих слов. Стоит ли говорить, что я была возмущена и обижена.

– Успокойся, мы просто пытаемся все прояснить, – попытался смягчить обстановку Соловей, но я еще больше пришла в ярость.

– Если вы мне не верите, то убирайтесь все вон!

– Мы не говорим, что не верим…

– Вон! – твердо говорю я, сдерживая внутри готовый вырваться крик.

Ласточка начинает выталкивать мужчин из каюты, уверяя, что присмотрит за мной. Я бы и ее выгнала, но она имеет полное право здесь находиться, у меня больше не было сил спорить.

В тишине она помогает мне переодеться в сухие вещи и берет гребень, чтобы расчесать мои спутанные волосы, успевшие отрасти еще сильнее.

– Ты то мне хоть веришь? – еле слышно спрашиваю я девушку.

Она на секунду останавливается, а потом вновь принимается за мои волосы.

– Да.

– Спасибо! – благодарно шепчу я.

За этим занятием и застает нас Фил, вбегая в нашу комнату.

– Девчонки, хорошие новости! Земля!

Соловей

Третий демон за такое короткое время. В это сложно было поверить, но Лýне не было причин придумывать или обманывать нас. Другое дело – Сокол. Почему же он сказал, что никого не увидел там? И смог бы он один расправиться с демоном? В этой ситуации было много непонятного. Но я обязательно доберусь до истины.

Только вот времени у нас в обрез. В Виферне мы узнали, что заключенного, по описанию напоминающего Дрозда, отправили сюда. В общем–то, потому мы и направились в Столицу. Чтобы отыскать друга. Сейчас важнее всего – спасти друга, а потом можно заняться всем остальным.

Мне нужно было только найти предлог, для того, чтобы заставить Лýну задержаться подольше в городе, а с ней же уговорить остаться Сокола.

– О чем задумался, друг? – прервал мои размышления Фил.

За весь путь мы с ним почти не общались. Мужчина предпочитал проводить время в компании нашей рыжеволосой подруги, что раньше не казалось мне странным. Но после замечания Лýны во мне проросли корни подозрения. Тем не менее решил не думать об этом – это то дело, которое не касалось меня лично, и влазить в него я не собирался.

– Как думаешь, Дрозда не успели отправить в Королевскую каменоломню?

– Надеюсь, что нет. Иначе у нас будут огромные проблемы.

Я не мог не согласиться. Темная крепость по сравнению с каменоломней могла показаться детской шалостью. Достать оттуда друга, это было сродни чуду, которое при надобности мы были готовы совершить.

Мы смотрели на появившуюся на краю моря кромку земли и думали каждый о своем, наслаждаясь приятной тишиной, подарить которую может только близкий тебе человек.

– Мне кажется, тебе не стоит отпускать Лýну.

Я удивленно посмотрел на друга. Иногда мне казалось, что этот человек умеет читать мысли.

– Все, что с ней происходит, неотрывно связано с нашей миссией, – продолжил тем временем тот. – Было бы хорошо узнать, почему эта девочка так манит наших темных «друзей».

– Я думал об этом.

– И к чему пришел?