Последняя Хранительница

Произнеся последние слова, Виндигимон полоснул мою ладонь и поднял ее над символом на земле, откуда сразу стал подниматься черный дым с отвратительным запахом гнили.

– И я забыл предупредить, через пару минут сюда явятся твари, но власти над ними у нас нет, они не поддаются контролю. Все, что тебе останется, это бежать, стать приманкой, за которой они последуют. И пока они будут гнаться за тобой, одновременно смогут уничтожать всех попавшихся им на пути. Как только они вкусят крови Хранителей, ты для них станешь не интересен.

– Бааш тебя задери, ты не мог предупредить раньше? – я стал поспешно зажигать факел, неотъемлемую часть моего плана, когда за моей спиной послышался нечеловеческий рев.

– Не хотел, чтобы ты передумал, – рассмеялся нидж. – Я бы уже поспешил на твоем месте. Мы последуем сразу за тобой.

Мне не оставалось ничего, кроме как довериться словам разумного демона, надеясь, что они не предадут меня. Только когда пробегая мимо остальных и краем глаза, заметив, как они без сомнений режут свои ладони, смог отдаться бегу и даже насладиться им, несмотря на гоняющуюся за мной тварь. Ведь я знал, к чему это приведет – к нашей победе.

Ниджи быстро сравнялись со мной, так как были значительно быстрее обычных людей, но вперед не забегали, полностью отдавая борозды правления в мои руки. Селение появилось неожиданно резко, будто вынырнув из тумана. Мы, конечно, не застали жителей врасплох, демоны ревели так, что тут и мертвый бы услышал, но Хранители не знали одного, что помимо тупых тварей, были и те, кто шел сюда целенаправленно.

Хранители стояли рядами, высматривая цели в темноте. Некоторые уже приняли свои вторые ипостаси, и я, подняв руку вверх, заставил свой темный отряд остановиться, рискуя тем, что демоны за нашими спинами разорвут нас. Но эта заминка была мне нужна, чтобы первому выйти из темноты и показать вождю, с кем ему придется сегодня сразиться.

– Ты?

Я кивнул с улыбкой, и, опустив свою руку, дал команду демонам покинуть свое убежище и идти в бой, как раз вовремя, потому что следом стали появляться монстры различных величин, от одного облика которых можно было потерять сознание. Послышались крики, началась схватка, но я не спешил участвовать. Я побежал с факелом по кругу, поджигая каждый дом, не щадя никого, кто в них мог находиться, будь то женщины, или дети. Мне не было жалко никого. За мной следовал мой верный спутник, устраняя любые препятствия в виде мужей Хранительниц или самих Хранителей. Кто–то пытался перенестись отсюда, но в лесу их ждали толпы тварей.

Пожар охватил поселение.

Кругом стоял такой шум, запах крови витал в небе, и сама атмосфера была пропитана болью. Мурашки возбуждения бежали по коже, от понимания, что именно я послужил причиной творящемуся бесчинству.

Белые силуэты различных животных то и дело истребляли демонов, но на запах нашей крови приходили новые, полных сил, в отличие от Хранителей, которые уже изрядно устали. Один за одним, они стали сдавать позиции. И тут я заметил вождя с молодой беременной девушкой, убегающих в лес. Я не мог дать ему уйти.

– Виндигимон! – крикнул я. – За ними!

Мы стали их преследовать и когда вождь понял, что убежать не получится – пихнул свою спутницу вглубь леса, а сам же обернулся медведем. В стороны от него полетели мощные потоки силы, что смели нас. Он был невероятно силен, по сравнению с другими Хранителями.

– Атропин! Что ты натворил? – раздался у меня в голове голос Ишеля. – Останови это, пока не станет поздно!

– И не подумаю!

Виндигимон стал обходить медведя по кругу, пока тот отвлек свое внимание на меня.

– Вы заслужили это!

– Ты не понимаешь, что происходит! Ты разрушишь грань, и из–за твоей черной обиды пострадают миллионы людей по всему миру! – мою голову сдавило тисками, но я не обращал на нее внимание.

– Пусть так, но в этом мире я стану Хранителем грани! Бааш не оставит своего верного слугу, в отличие от Хроноса, что не захотел меня принимать. Ваш бог унизил меня, лишь потому, что посчитал недостойным. – ярость того дня возродилась в моей памяти. – Но он допустил ошибку! Как и ты, Ишель.

На медведя обрушился клинок ниджа, разрезая его спину. Медведь встал на задние лапы от боли, опрокинув Виндигимона. И пока тот приходил в себя, Ишель схватил его своей огромной пастью. Нидж осознал, что сейчас все закончится, потому не стал пытаться вырваться из пасти, а стал наносить удары туда, до куда мог дотянуться.

– Выполни, то, что обещал и Бааш не забудет твоего подвига! – это было последнее, что крикнул нидж перед тем, как медведь перекусил его пополам. Но потратив на это все свои силы, он рухнул, так и не разжимая пасти, в которой лежало безжизненное тело. Медведь попытался подняться, но каждый раз его лапы не выдерживали и он падал.

Это было время моего триумфа. Я подошел к Ишелю и, смотря прямо ему в глаза произнес:

– Передай своему Хроносу, что теперь, с этого момента я Бог в мире людей. И именно я буду выбирать, кто достоин стать моими слугами, а кто будет просто мусором у ног, – я ждал, что Хранитель скажет, хоть что–нибудь, но он лишь рычал, будто зверь, и я, не раздумываясь воткнул меч ему в шею и стоял там до тех пор, пока Ишель не испустил свой дух.

С неба пошел дождь, как только жизнь вождя оборвалась, будто сам Хронос оплакивал свою потерю.

Я вышел из леса, окидывая своим взглядом местность. И хоть водная пелена застилала мой глаз, но я отчетливо понял, что Хранители повержены. Ни одного живого. Сейчас мой разум был переполнен истинным ликованием. Но не долго. Ведь селение было переполнено мертвых тел. Погибли и ниджи, и Хранители. Несмотря на дождь, все продолжало гореть, но огонь огибал Древо Жизни, натыкаясь на невидимую стену.

Я остался с ним один на один. С Древом, что стояло, подавляя своей неприступностью. Стояло крепко, как с Хранителями, так и без них.

Я был победителем, но по факту остался ни с чем.

Тем не менее все не могло так закончится, и мой мозг стал сразу думать, прокручивая события сегодняшней ночи. И тогда всплыл образ убегающей девушки. Я пошел по ее следу, но он прервался на полпути. Я осознал, что все–таки упустил Хранительницу.

Мне пришлось покинуть селение, оставив все как есть, позволяя стихиям самим вершить судьбу этого места. Я знал, что еще вернусь сюда, но в моем арсенале будет новая идея, которая уже постепенно начала зарождаться в моей голове. У меня ведь был свой потенциальный Хранитель, которого я мог контролировать, и который мог начать новую эру, где я был бы вождем. Осталось только отыскать сбежавшую девушку.

Я вернулся домой. Во двор ко мне спустился напуганный Хоук, и я понял, что мои проблемы не закончились.

– Бабушка… – он не мог сформулировать свои мысли, но я уже догадался, что увижу.

Мать лежала в своей комнате, неподвижная и холодная. Я позвал ее по имени, но она не реагировала. Я подошел к ней и стал легонько трясти, потом сильнее и сильнее, но ее голова лишь болталась из стороны в сторону. Окончательно осознав, что произошло, я упал на колени перед кроватью матери и заплакал навзрыд, ощущая, как маленькая ручка сына гладит меня по волосам.

Я решил сжечь тело. От одной мысли, что ее будут есть черви, мне стало дурно. Пепел решили с Хоуком развеять в море – дома теперь нас ничего не держало. Но прежде чем уплыть, я решил, что смерть матери знаменовала конец старой жизни, и потому, помня ее укоризненные слова, решил сменить имя сына. Он стал Соколом – верным птенцом, крыльям которого было уготовано закрыть солнце для этого мира.

Мы уехали из особняка и через год вернулись, так как под моим попечением к тому моменту находился ещё один ребенок. Ребенок с необычными способностями, натолкнувший на мысли о создании интерната. Для этого мне всего лишь нужны были ученики и учителя, которые бы мне доверяли и слепо следовали моим приказам. Дети и взрослые с раненой душой и обладающие необходимой мне силой.

Так и появилось Гнездо.

Глава 29

Соловей

Когда–то Атропин поразил меня глубиной своей веры, глубиной своих целей. Я до сих пор помню, как светились его глаза и дрожали губы, когда он начинал говорить о своих идеалах. Тогда мне тоже хотелось верить во что–нибудь столь же неистово и беззаветно, чтобы вера сочилась из всех пор. И как же сейчас я был разбит, осознавая, что все мои устои в жизни базировались на лжи. Убежденность, с какой он сейчас говорил, рушила мою душу. Глядя на длинное бледное лицо, оттененное свечами, я впервые увидел перед собой настоящего демона.

– История занятная, но не объясняет, каким боком с этим связана Луна? И Иволга.

– Связь прямая, Соловей, – девушка подошла ко мне и ласково потрепала меня по волосам. – Ты просто не дослушал до конца.

Я дернул головой, пытаясь освободиться от ее пальцев, но это лишь вызвало улыбку на девичьем лице. Атропин же снисходительно выждал недолгую паузу:

– Я продолжал поиски девушки, одновременно подбирая детишек, что благосклонная судьба подбрасывала мне прямо в руки. Я привозил своих неоперившихся птенцов в Гнездо и снова отправлялся в путь, периодически привлекая к путешествиям Сокола. Он был хорошей приманкой и легко развязывал язык старухам в деревнях. И вот, спустя три года, в одном из таких плаваний я напал на след, который привел меня в Зыбкие пустыни к Плоской горе.

– Там же находится Королевская каменоломня?

– Вот именно! – воскликнул Атропин, наслаждаясь тем, что я неотрывно слежу за ходом его истории. – В этой своре преступников, воров и неугодных королевству отщепенцев я нашел Луару.

– Но она же погибла, разве нет?

– Кукушка–мать выжила и мало того, умудрилась родить еще одного ребенка. Девочке было уже около трех лет, и мне не нужно было складывать два плюс два, чтобы догадаться, чья она дочь.

– Иволга… – я бросил взгляд на девушку, что с фанатичной любовью смотрела на своего отца.

– В Луаре сложно было узнать ту снежную красавицу, жизнь ее хорошенько потрепала, да, видимо, и мужское общество – тоже. Заплатив охраннику, я выкупил Иволгу и оставил Луару там, где она заслуживала находиться. Через пару месяцев она умерла от лихорадки, проклиная меня до последних мгновений своей никчёмной жизни.

– Ты отобрал последнее дорогое, что у нее было! Ты же мог помочь ей! – мне было невероятно жалко женщину, чья жизнь превратилась в кошмар из–за человека, которого ей не посчастливилось встретить.

– Он спас меня! – Иволга стала защищать отца. – Что могла мне дать эта женщина?

– Любовь. Заботу. Она же была твоей матерью!

– Все это мне в избытке дал отец, – голос девушки стал тверже и переубеждать ее я не собирался. Мне были понятны ее чувства, ведь я, как и она, раньше видел в Атропине идеал. Но вот только моя пелена спала с глаз, девушка же была окутана ею сверху донизу. – Он и тебе все это дал! Каждому из вас!

– Ив, успокойся, – строго сказал мужчина. – Мне не нужна их благодарность, лишь только правильно сыгранные роли имеют значения. Роли, которые я распределял долгие годы, продумывая каждый ход, каждую, казалось бы, неважную мелочь. Сначала главная партия была отведена Соколу. Я готовил его стать Хранителем, но в момент своего совершеннолетия он не смог войти в Древо.

Повисла недолгая тишина. Хмурая складка прорезала лоб Атропина.

– Снова неудача? – поддел я Наставника.

– Да, было горько. Но у меня же был запасной вариант. Но не хватало одного компонента. И именно за ним спустя пару лет отправился Сокол.

– Но зачем эта вся история с его смертью?

– Соловей, ты очень невнимателен, – цокая, помотал головой Атропин.

– Я помню про цели и месть за собрата, но разве не проще было манипулировать нами так же, как собственными детьми? Рассказать сказки про злобных Хранителей?

Иволга, стоявшая рядом, ударила меня по щеке.

– Это все не сказки!

–Да? – усмехнулся я. – Тогда почему же ты не похожа на Хранителей? Почему твои волосы черные, Иви? Сокол все–таки больше подходит под это описание. Как и Луна, верно?

Девушка сжала кулаки с такой силой, что даже костяшки пальцев побелели.

– У нас есть теория, – стиснув зубы, проговорила Иволга. – Я была рождена вдали от Древа, и оно не имеет надо мной такого влияния, потому я похожа на своего отца, а не на мать.

Я громко рассмеялся от сказанного абсурда, в который эти двое верили.

– Мне это все надоело. Давай с ним заканчивать! – Атропин стал двигаться ко мне с ритуальным ножом в руках.

– Стойте! – все замерли. – Но в чем же тогда роль Луны?

– Она та самая отрава, которая позволит мне войти в Древо и начать новую эру Хранителей.

– А моя?

– Ты станешь ниджем: моим мужем, верным слугой и родоначальником Хранителей Бааш. – последние слова она буквально выдохнула с яростью и злостью, а красивое лицо обезобразила хищная издевательская улыбка.

– Сумасшедшие!

– Невежество – страшная вещь. Можешь и дальше верить в свою правду, но мы единственные, кто защищают этот мир.

На этом наша дискуссия закончилась, и безумцы преступили к осуществлению своего плана. В голове с молниеносной скоростью стали проноситься возможные варианты побега, но ничего толкового я не мог придумать. Одно дело сбегать от тупоголовых стражников, а передо мной находился мой Наставник и его ученица, воины, стратеги, лучше которых я и не знал.

Внезапно в противоположном конце комнаты резко распахнулось окно и стекло, не выдержав удара, разлетелось на мелкие кусочки. В это же время дверь отворилась с гулким грохотом об стену, и в комнату вбежал хромающий Филин. Глаза Наставника и Иволги устремлены на него, и они оба моментально впали в гипнотический транс. Возле окна материализовалась Ласточка и с кинжалом подбежала ко мне.

Я весь напрягся, сжимаясь как пружина, для мгновенного броска, как только будут свободны руки и ноги, и мне показалось, что в такую же пружину сжалось время. Оно начало тянуться невыносимо медленно, а движения Ласточки стали очень плавными.

– Поторопитесь! Долго мне их не удержать! – крикнул Филин, стирая со лба капли выступившего пота.

Вот лезвие кинжала коснулось первой верёвки в области туловища – она медленно разлетелась в стороны. Потом также медленно разрезалась верёвка на лодыжках. Девушка зашла за спину, я же только чувствовал, как освобождаются локти, как лезвие коснулось верёвки на запястьях, и та разорвалась сама. Я тут же упал на пол, сделал перекат, оказавшись за спиной Наставника. Увидел, что транс оборвался, но в следующее мгновение, подсечка подбросила ноги, не успевшего прийти в себя Атропина вверх. Его тело ещё в воздухе, а я уже на ногах, схватил руку, сжимающую ритуальный нож, вывернув её так, что Наставник перевернулся в воздухе и упал на пол лицом вниз. Причём само падение я ускорил сильным ударом в спину, при этом удерживая руку Атропина и выхватив из неё нож. Послышался хруст вывернутого плечевого сустава и сильный грохот падающего на пол тела, а вместе с ними страшный крик боли.

– Иволга, ко мне! – кричу я, прижимая упавшее на пол тело коленом и поднося остриё клинка к горлу поверженного, – Иначе я его зарежу! –размеренно произношу, наблюдая за движениями девушки.

Иви стоит посреди залы, чуть поодаль находятся Филин и Ласточка, готовые в любой момент бросится к ней.

– Ив, не глупи, – тихо прошу ее, но глаза девушки наполнены безумством и мечутся из стороны в сторону, ища выход.

В этот момент кажется, что я продумал все и ничего неожиданного не должно произойти, но мне пришлось пожалеть о своей самонадеянности. Атропин воспользовался моей секундной отвлеченностью, выхватил нож и я было подумал, что он кинется с ним на меня, однако он в очередной раз удивил и шокировал меня.

– Беги! И сделай то, что предназначено тебе судьбой! – крикнул Иволге Наставник и перерезал себе горло. Кровь хлынула из его рта, звуки бульканья заполнили зал, и все мы застыли. Кроме Ивогли. Она развернулась и кинулась прямо к окну, перепрыгнула раскрытую раму, растворившись в ночи. Ласточка, стоявшая ближе всех, последовала за ней, но спустя полчаса вернулась с плохими вестями.

– Иволга скрылась.

– Возможно, это не так уж плохо, – друзья вопросительно посмотрели на меня. – Она приведет нас к Луне.

Луна

Ночь была тяжелой. Эйтан был прав, но я не собиралась признавать это. Я упорно скакала вперед, гонимая своими переживаниями, своим разбитым сердцем. Мужчина не отставал. По правде говоря, выглядел он куда более сдержанно, чем обычно и, видимо, тоже был погружен в свои мысли. Вскоре нам на пути встретилось огромное стадо оленей, мирно пасущихся среди высоких деревьев. Услышав быстрый топот лошадиных копыт, они настороженно задергали ушами, а потом и вовсе сорвались с места, напуганные непрошенными гостями.

Мы выехали на открытую местность и увидели, как над стеной леса плавно растекается розовое марево. Скоро, совсем скоро алый диск появится целиком, распространяя лучи яркого света. Треть пути мы одолели, отдалившись от Гнезда на достаточное расстояние, от чего я решила дать нам время на передышку. Хоть Эйтан и был крепче и выносливее меня, однако так же выглядел уставшим и вымотанным.

– Я думал, ты никогда не остановишься, – попытался отшутиться мужчина, и я одарила его слабой улыбкой, хотя сама не готова была к каким–либо забавам.

– Давай немного отдохнем, перекусим и двинемся дальше.

– Согласен, стоит поспешить.

Я, приподняв бровь, посмотрела на Эйтана.

– Я имею в виду, что ты так стремилась сюда и сейчас осталось совсем немного. Мне показалось, что ты бы не хотела задерживаться и попусту тратить время.

Чуть позже, сидя на поваленном дереве Эйтан спросил меня:

– Так куда мы направляемся?

Я сидела на мягкой траве, подставив лицо солнцу и доедая остатки хлеба.

– Мне нужно в Альтвир.

– Ты уверена, что тебе именно туда? – мужчина пристально смотрел на меня, и от его взгляда я даже перестала жевать.

– А что тебя смущает?

Эйтан встал, подошёл ко мне очень близко, но не нарушая приличий, сел напротив и, подражая мне, скрестил ноги.

– Меня смущает то, Луна, что ты до сих пор скрываешь от меня правду, – он взял мои ладони в свои и чуть сжал. – Ты ведь знаешь, что можешь доверять мне?

Как бы я хотела ему все рассказать, позволить сопровождать меня до Древа, но я не могла. Что–то внутри меня леденело от одной мысли, что я раскрою свою тайну, что поделюсь секретом с чужим человеком. Сейчас мне отчаянно не хватало Марши. Мы бы прошли этот путь вдвоем, но раз жизнь сложилась иначе, я должна сделать все в одиночку, не посвящая в свои планы Эйтана.

Я опустила глаза.

– То есть, ты хочешь, чтобы я сопроводил тебя туда и уехал? – Эйтан понял, что отвечать я не собираюсь. – Зная, что ты задумала нечто рискованное?

– С чего ты решил, что я собираюсь рисковать?

– Потому что я не так глуп, как ты, наверное, думаешь.

– Эйтан…

– Я заметил, что каждый раз, когда речь заходила об этом путешествии, ты напрягалась, словно тетива, за секунду, как пальцы отпустят ее. Глаза твои, что ярче самого сочного листа, тускнели и заполнялись страхом неизбежности. И посему, я бы хотел стать тем, кто снимет часть этого груза с твоих плеч.

– Ты не понимаешь…

Сердце в моей груди быстро стучало. Слова отражались внутри. Эйтан так точно описал мое состояние, и так соблазнительно было переложить на него хотя бы часть ответственности. Но я не могла этого сделать. Я сглотнула и виновато посмотрела на мужчину, что так отчаянно хотел мне помочь.

– Эйтан, то что ты делаешь для меня уже более чем достаточная помощь. Ты даже представить себе не можешь, насколько я тебе благодарна. Но дальше я должна идти одна.

– Но почему? – он наклонился ко мне.

– Потому что иногда, когда призраки прошлого настигают тебя, ты должен сразиться с ними в одиночку.

– Ты в это веришь?

– Да.

– Но это глупо, – лицо мужчины, находилось так близко, что я не удержалась и провела по его щеке рукой, отчего он прикрыл глаза, наслаждаясь мимолетной лаской.

– Возможно, ты прав. Но у каждого должно быть право на ошибку.

– И шанс, чтобы ее исправить?

– Конечно! – уверена сказала я. – Каждый имеет право на вторую попытку.

– Я исполню, свое обещание, Луна.

– Спасибо, – примирительно сказала я, но Эйтан лишь легонько дёрнул плечом и грустно улыбнулся.

После нашего разговора я ощущала себя препаршиво, ко всему прочему примешалось чувство вины. Оно не покидало меня целый световой день, пока мы скакали по тропам. Лес сменялся полем, поле рощицей, роща – непроходимым буреломом, через который мы проводили коней под уздцы. И так по кругу. И так в полной тишине.

–Уже поздно. Предлагаю остановиться здесь, – Эйтан впервые за долгое время прервал молчание, однако взгляда на меня так и не поднял. Отвернувшись, слез с коня, и я последовала его примеру. Вроде бы между нами ничего не изменилось, но напряжённость давила невидимым грузом, хотя я и не делала ничего постыдного.

Позже, возле костра, я хотела заговорить с Эйтаном, но он демонстративно отвернулся, а я не нашла в себе нужных слов. Резкая перемена его настроения, его отношения ко мне сбивала с толку. Я попыталась уснуть и, ища успокоения, через ткань сжала кулон. Меня стала окутывать дрема, но со стороны леса послышался треск веток. Я прислушалась. Казалось, что мне все почудилось, но внезапный шепот заставил замереть.

– Что ты тут делаешь? Ты с ума сошла?

– Сокол! – это явно был голос Иволги. – Отец мертв!

– Дура! Тише!

Сложно было понять, что происходит за моей спиной, но по звукам стало ясно, что мужчина с девушкой отошли от костра, продолжая о чем–то шептаться. В голове клубился туман, мглой оплетая мои мысли и сбивая с толка. Первым порывом было вскочить и последовать за ними, чтобы напрямую спросить о том, что происходит, однако интуиция мне подсказывала: продолжать лежать и слушать.

– Нам нужно спешить! – тяжело дыша прошептала Иволга. – Соловей будет искать нас. Он будет искать Ее!

– Успокойся!

– Ты не понимаешь! – девушка яростно застонала от охватившей ее паники. – Мы теряем время! Ритуал нужно провести как можно скорее.

Послышался характерный удар, и я представила, как заалела щека Иви и как она прижала руку к своей щеке.

– А теперь послушай меня, – чуть повысил голос Эйтан, но, опомнившись, заговорил тише. – До Древа сутки пути. Через час я разбужу Хранительницу, и мы двинемся дальше. Ты же, будешь следовать за нами шаг в шаг, но так, чтобы девушка не заметила тебя. Поняла?

Ответа не последовало, видимо, девушка кивнула, потому что затем послышались медленные, практически беззвучные приближающиеся шаги.

– Сокол, – мужчина замер. – Мы не можем подвести отца.

– Знаю. Ступай.

Мужчина сел неподалеку от меня, и на этом все прекратилось.

Я старалась дышать как можно глубже и равномернее, но пульс так бил по барабанным перепонкам, что мне казалось, это может услышать Эйтан. Каждое слово, каждая фраза сказанная этой парочкой, сковывали мое тело ледяным ужасом, пробираясь в поры и дотягиваясь до самого сердца. Я понимала, что все вокруг вели свои игры, тайные, мне не понятные. Но самым страшным было то, что они знали, кто я такая. Эйтан знал. Все это время. Теперь все встало на свое место: его вопросы, его просьбы довериться. Теперь я окончательно поняла, что полагаться могу только на себя.

По всей видимости, я была нужна для ритуала, и раз они это скрывали, значит это не сулит мне ничего хорошего. Нужно было бежать! Как можно скорее! Оторваться от них, скрыться и переждать. Все бы ничего, но до моего дня рождения остались считанные дни и долго петлять от них по лесу я не могла.

Хотелось плакать. Я укусила себя за щеку изнутри, пытаясь привести мысли в порядок и сбить нарастающую панику. Нужно подгадать время. Сейчас мне ничего не грозило и все, что оставалось – делать вид, будто я ни о чем не догадываюсь. Но как только представится возможность – бежать.

Через час, как и говорил Эйтан, он разбудил меня, и хоть я все это время не смыкала глаз, все равно для пущей убедительности заворчала и потянулась.

– Еще ночь? Что–то случилось? – потирая глаза, спросила я.

– Я точно не уверен, но мне показалось, что неподалеку выла стая волков. Думаю нам не стоит сидеть на месте.

– Ты уверен, что двигаться ночью, в темноте безопаснее, чем сидеть у костра? – теперь, зная какую он ведет игру, я не собиралась упрощать ему задачу.

Эйтан посмотрел на меня с отрешенностью, и я бы похвалила его за актерскую игру, но сейчас мне было не до шуток.

– Я уверен, Луна.

– Ладно, – я пожала плечами. – Как скажешь.

Мужчина продолжал буравить меня взглядом, но уже пристально, с подозрением, ища в моих действиях подвох.

– Ты не боишься волков? Как–то ты спокойна.

Действительно, со всеми переживаниями, я забыла показать страх, а ведь он бурлил в моих венах буйным потоком, но его я как раз–таки показать не могла.