Последняя Хранительница

Каждая частица тела наполнилась негой, дрожью пробегая от кончиков пальцев ног и обратно, опьяняя и лишая мыслей. Одежда слетела. Я сдалась своим чувствам окончательно и бесповоротно. В памяти будут лишь осколок мгновенной боли, а за ним – наслаждение, что с каждым толчком все сильнее и сильнее. Как ногти впивались в спину, ощущая каждую мышцу, напряженную до предела и мокрую от истомы. И струна, что натянулась и лопнула, ослепляя мириадами разноцветных бликов, что связали нас навсегда.

Лежа в его объятьях, я ощущала себя самой счастливой и нужной. Возможно, я поспешила и отдала свою честь необдуманно, но все же другого раза для нас могло и не быть. Будущее мое так расплывчато. Оно покрыто туманом неопределенности и посему, то что произошло между нами, ощущается остро и оттого более значимо.

Соловей

Раздался взрыв. Нам на головы посыпался песок и сверху взревели исчадия тьмы. Реальность настигла нас молниеносно, и мы с Луной подскочили, наспех натягивая свою одежду.

– Думаешь, это наши?

– Нет никаких сомнений, – уверено сказал я. – И нам следует поторопиться, пока они отвлекли их на себя. Так что собирай скорее все что может пригодиться в свою сумку и бежим.

– Они же не станут с ними сражаться? – взволнованно спросила Луна.

– Мы хоть и убиваем демонов, но все–таки не самоубийцы. Так что вздохни поглубже и готовься бежать.

– Про самоубийц мне есть, что тебе возразить, – буркнула девушка, явно намекая на мое недавнее решение, но я не стал парировать, зная, что в чем–то та все–таки была права. Хотя понимал, что все равно поступил бы также, даже если мне дали еще один шанс.

Больше не отвлекаясь на разговоры, я пихнул дверцы вверх и выбрался наружу, где меня ослепил яркий свет. Я быстро проморгался, возвращая себе зрение и одновременно прислушиваясь. Возле нашего укрытия было тихо, только следы когтей говорили о тварях, что еще недавно здесь находились.

Прогремел еще один взрыв в отдалении. Мешкать было нельзя. Я помог знахарке выбраться из погреба и, не отпуская ее руки, кинулся бежать в противоположном направлении. Я тянул ее за собой, петляя между домов, и остановился лишь однажды, когда заметил вещи, которые сохли на заборе. Ухватив рубаху, штаны и в добавок ко всему платье, я пихнул их Луне, а сам на всякий случай достал меч и продолжил бежать. Так мы и пробежали всю деревню, натыкаясь лишь на остатки человеческих тел, которыми уже успели полакомиться демоны. Самих же тварей мы так и не встретили.

Мы выбежали на главную дорогу, которая вела Корзанас, но по ней мы идти не могли, там нас могут встретить наемники или королевская стража. И доставлять им такого удовольствия я не собирался. Потянул Луну чуть левее, снова в лес, где надеялся встретиться с друзьями. К старому дубу дорога для нас и для команды была отрезана, так что мы либо встретимся где–то по пути, либо уже в самом Корзанасе, где у нас есть перевалочный пункт. Главная наша задача, это не нарваться на тварей и оторваться от них как можно дальше. Хоть ребята и увели их в другом направлении, но никто не исключал, что эти твари разбегутся в разные стороны, а они, несмотря на свои немаленькие габариты, отлично передвигались в лесу.

Я втянул в себя воздух, хоть и знал, что аромат жасмина перебивает мне вонь демонов, но все же попытался отделить эти запахи друг от друга. И в какой–то момент я понял, что у меня получилось. Мои рецепторы говорили, что мы отдаляемся и я не мог не порадоваться этой новости. Тем не менее останавливаться или сбавлять шаг нам было категорически нельзя.

Я чувствовал, что Луна, непривыкшая к таким нагрузкам, устала. Она запиналась за коренья, спотыкалась, громко дышала, но все равно не прерывала бега и крепко держала мою руку, зная, что от этого зависели наши жизни.

Лес становился все гуще и темнее. Ориентироваться было практически невозможно, поэтому в какой–то момент я даже не был уверен, что мы двигаемся вперед, ведь даже не было видно тропинок, по которым мы могли бы выйти хоть куда–нибудь. Вскоре бег перешел на быстрый шаг, но становился все медленнее и медленнее, и в момент, когда я был готов полностью остановиться, впереди задребезжал свет, деревья поредели и мы услышали шум воды. Мы шли прямо и выйдя наконец на открытое пространство, нам предстал невероятный вид. Яркая огромная луна освещала резкий обрыв и бескрайнее море, что билось об скалы.

– Отлично, – запыхавшись простонала Луна. – Видимо теперь мы можем отдохнуть.

И больше не претворяясь выносливой, она рухнула на землю и, раскинув ноги и руки в стороны, уставилась на звезды.

– Не могу не согласиться, усмехнулся я и лег с ней рядом, переплетая наши пальцы. Но жесткие и резкие порывы ветра, приносимые ветром с моря, не дали нам насладиться моментом и прогнали ближе к деревьям.

– Нужно развести огонь, а то мы заболеем и умрем.

– Это будет очень нелепо, учитывая нынешние обстоятельства, – засмеялась Луна. – Но хочу, чтобы ты знал, что умереть я тебе не дам.

– Если ты будешь меня лечить так, как делала это недавно, то я готов рискнуть.

Девушка зарделась, смущенно посмотрела на меня, и я испугался, что неудачно пошутил. Но расслабился, когда она легко улыбнулась, поправляя свои белоснежные волосы и все же ответила:

– Не будем испытывать судьбу.

Позже, сидя возле разведенного костра и неловко прижимаясь друг к другу, мы ели вяленое мясо из погреба, которое Луна успела прихватить с собой.

– Ты говорил, что раньше демоны не выходили на свет. Что же изменилось?

– Не выходили и более того, не собирались такими огромными стаями, не знаю, как это еще назвать. Они одиночки, которые не терпят соперничества, и то, что мы видели там, выходит за грань моего понимания. Возникает много вопросов, и самый важный, почему именно эта деревня стала их целью? Если позволить хотя бы малейшее допущение, то я бы сказал, что их всех сюда как будто созвали, но это невозможно. Я бы точно об этом знал.

– Они унесли жизни целой деревни, – поежившись от страха, прошептала Луна, будто ненароком могла привлечь сюда этих тварей. – И если бы ребята не увели их в лес, то, возможно, жертв было еще больше. А вдруг кто–то из них ранен?

– Не думаю, что стоит об этом переживать. Что–что, а убегать мы умеем, – я погладил Луну по лицу, но внезапная мысли больно стрельнула в голову. – Или ты имеешь в виду кого–то конкретного?

– Ты о ком сейчас? – не поняла девушка. – Про Эйтана?

– Вот именно, куда же без него! – я и сам не ожидал от себя такой вспышки. Его имя на ее губах заставляло мою кровь кипеть. Ведь их что–то связывает и возможно, то, что произошло, было лишь моментом слабости с ее стороны. Скоро она это осознает, а я окажусь слепцом, не заметившим очевидного.

– День и правда был тяжелый, особенно для неподготовленного тела. Так что ложись, а я покараулю, – я встал и отошел подальше от костра, чтобы не наговорить еще больших гадостей.

Глава 23

Луна

Я слышала, как Соловей срубает мелкие ветки своим мечом и могу поклясться, в этом звуке можно было разобрать гневные нотки. Снова эта резкая перемена в настроении, которая возникла на пустом месте. Чем я могла его обидеть? Тем, что переживала за друзей? Это казалось смешным.

Возможно, во всем нашем разговоре имелось двойное дно, о котором я не подозревала. Соловья определенно мучили мысли, не зря же он начинал так злиться при одном лишь упоминании своего друга. Могло ли это быть ревностью к нашему общению? Я чувствовала, что Эйтан очень многое значит для Соловья. Но что было бы, знай он о том, что Эйтан все помнит? Сколько он сказал, они не виделись? Девять лет – это невероятно большой срок. Возможно того человека, которого Соловей помнил уже и нет давно, но это не мешала ему жить прошлым.

Соловей прекратил уничтожать окружающую природу и вернулся к огню, где я постаралась претвориться спящей, дабы не нарваться на еще одну вспышку необоснованной ярости.

– У тебя была когда–нибудь мечта? – вдруг спросил мужчина, прервав тишину. Я продолжала лежать, немного обиженная. – Я вижу, что ты не спишь. Твоя грудная клетка слишком часто поднимается, как у загнанного в угол зайца. Да и сопишь ты как обиженный ежик.

Надо ли говорить, что я насупилась еще больше и не собиралась с ним говорить еще как минимум пару часов.

– Да ладно тебе, Луна, – мужчина подошел ко мне, легко поднял и отнес к дереву, где усадил возле себя, приобняв за плечи. – Прости, я иногда веду себя не слишком сдержанно. Но я меняюсь, правда!

И такое лицо у него было искреннее, что злиться не было сил. Да и он не так уж часто называл меня по имени, используя нейтральное «знахарка», как стену между нами. Только за это мне хотелось простить его и зацеловать каждую частичку его лица.

– Поделишься своими тайнами?

Хоть я понимала, что он говорит о мечтах, но все равно вздрогнула и боясь выдать себя с головой просто начала говорить:

– Вообще–то я не сопела!

– Но и не спала, так что фактически я говорил правду, – лукаво подмигнул мне Соловей.

Им невозможно было не залюбоваться. Этот мужчина имел надо мной невероятную гипнотическую власть. Вот недавно он явно был раздражён и зол, а сейчас он словно мальчишка, подтрунивал и шутил, отчего я мгновенно забывала обо всем, готовая просто смотреть в его блестящие от костра глаза.

– Ну так что?

– Ничего особенного я не желала, правда. Я с самого детства наблюдала, как Марша лечила людей, как они ее уважали и ценили, и мечтала быть такой же – помогать людям и быть их частью.

– И как же так получилось, что вы оказались в Темной крепости?

– Все потому же…Я не была частью, я слишком выделялась и тем самым пугала остальных. Думаю, они давно искали повод избавиться от меня. И настолько сильным было их желание, что они пожертвовали единственной знахаркой, дабы избавиться от меня, – горько усмехнулась я. – Ну и поделом!

– Звучит очень грозно, особенно от такой хрупкой девушки, как ты, – Соловей в упор посмотрел на меня, обвел глазами лицо. – Но должен сказать, что, несмотря на твою внешность, внутри тебя прочный стержень, который способен выдержать не один удар судьбы. Не каждый мужчина может таким похвастаться.

От нахлынувших эмоций, я прижалась к нему и потерлась щекой о крепкую мужскую грудь. Он же в ответ сильнее меня обнял и зарылся носом в мои волосы и легонько втянул воздух, как делал это периодически, вызывая мое смущение.

– Замерз, – пояснил он свои действия, и я просто легонько кивнула в знак согласия, хотя сама же горела, но не от огня.

– А у тебя была мечта?

– Есть, – тихо прошептал он мне на ухо. – Спасти этот мир!

Я и не догадывалась, что мы настолько похожи.

– У тебя это обязательно получится.

Так мы и уснули.

Двигаться мы решили вдоль обрыва, омываемого Южным заливом, который должен был вывести нас к Узкому проливу. На нем, как раз и стоял Корзанас.

– Сколько нам предстоит добираться до пролива?

– Сложно сказать. Все зависит от погодных условий, и как быстро мы будем идти, – Соловей чихнул и шмыгнул носом. – По главной дороге было бы быстрее, но там меня легко могут схватить. Да еще и отсутствие лошадей, даст о себе знать.

– Тогда не будем засиживаться!

Однако у Хроноса, а может быть, и у Бааш, сегодня не было настроения, так что ночью пошел дождь, который к середине дня превратился в ливень, вымочив единственную нашу одежду. Ветер с моря холодил, и нам пришлось уйти подальше в лес, что никак не ускоряло наш путь.

Следующей ночью я дала возможность Соловью вздремнуть, потому что, по правде говоря, выглядел он не очень хорошо. Он всячески пытался сопротивляться, но как только его глаза закрылись – он сразу провалился в сон. За пару часов вода с неба поредела, но я очень сильно продрогла, а Соловья во сне вообще била мелкая дрожь. Положила его голову к себе на колени и одновременно прислушивалась к ночным звукам, а пальцы тем временем перебирали каштановые волосы, и лишь это монотонное занятие дарило мне некое подобие спокойствия. Ладонь соскользнула мужчине на лоб, и ее буквально обожгло.

– Соловей, ты горячий! – попыталась разбудить мужчину, легонько тряся ее за плечо.

– Еще какой, – в сонной дреме пробормотал Соловей и потянулся ко мне руками.

– Да нет же, – я перехватила его руки. – У тебя жар!

Взор мужчины стал понемногу проясняться, однако был объят болезненной пеленой. Порывшись в сумке, в надежде найти что–нибудь полезное, я радостно воскликнула увидев кору ивы.

– Жуй, – ничего не объясняя, засунула ее ему в рот и, поддев рукой подбородок, заставила активно жевать.

– Что это? – скривился Соловей.

– То, что поможет немного унять твой жар и привести тебя в чувства, до того, как мы доберемся к ближайшему поселению.

– Это опасно и не стоит того!

– Так же опасно, как и то, что ты получишь переохлаждение, лежа на стылой земле и в последствии умрешь! А я, как помнишь, обещала этого не допустить, – наши глаза схлестнулись, но болезнь брала свое, Соловей не выдержал зрительной атаки, закрыл глаза и потер лоб.

– Тогда дай мне еще что–нибудь от головы, чтобы немного отсрочить мою смерть.

Я понимающе кивнула, не обращая внимание на сарказм.

– Скоро станет легче, обещаю!

Впопыхах стала собирать сумки, запихивая вещи бездумно, лишь бы побыстрее. Потушила костер. Нам повезло, начинало светать, а значит путь к селению будет не таким затруднительным, хотя, если брать в расчет то, что мне придется фактически тащить Соловья на себе, тут уж ничего не могло мне помочь. Нам хотя бы нужно было найти дорогу, а там уже будем разбираться по обстоятельствам.

Шли целый световой день, с маленькими перерывами, чтобы оба могли отдышаться. Быстро стемнело, мне уже хотелось выть от безысходности: сил не было, Соловей валился с ног.

Когда я услышала голоса, я сначала списала это на помутнение сознания, на то, что я выдаю желаемое за действительное, тем не менее, звуки только усиливались, а лес наконец расступился.

Видимо от радости, что путь почти окончен, Соловей смог уменьшить давление на мои плечи и шел практически самостоятельно.

– Прижми голову поближе ко мне, пусть волосы спадают на лицо, – попросила я, чему мужчина незамедлительно последовал, понимаю в какую сторону ушли мои мысли.

Таверна отыскалась быстро: по ржанию лошадей, по музыке и по невероятно аппетитному запаху пищи. Только сейчас я поняла, как проголодалась. Вяленое мясо лишь слегка перебивало чувство голода, но с запахом тушеного кролика, рот сразу наполнился слюной, а живот скрутило.

Внутри было шумно, душно и, возможно, не очень прибрано, хотя в таких заведениях сложно судить о чистоте в такое время суток, когда разгулявшиеся гости могут разнести и поразбивать половину помещения. Главное во всеобщей суматохе никто не обращал на нас внимание, полностью отдавшись эфемерным волнам медовухи и эля. Это легко можно было понять по красным лицам и смачной брани.

– Нам, пожалуйста, комнату, – обратилась я к управляющему. – Теплую воду, что–нибудь мясное, с овощным рагу и теплую шкуру. Мой друг перебрал нынче и нам нужно пристанище. Отблагодарим на славу!

Хозяин окинул нас сальным взглядом, ухмыльнулся и выдал ключи, одновременно оборачиваясь к одной из служанок:

– Бета…

Слушать мы не стали, мечтая лишь побыстрее добраться до комнаты и исчезнуть с глаз всех постояльцев. Прилагая усилия, я затащила Соловья наверх, в комнату же он дошел самостоятельно, и я, если честно, не стремилась помогать, так как была ужасно вымотана. Он переступил порог и не раздеваясь упал на кровать, чего я себе позволить пока не могла.

Для приготовления лекарства стала выкладывать нужные растения на прикроватную тумбу: липовый цвет, подорожник, ромашку, шиповник и мать–и–мачеху. Сухие травы легко перетирались в порошок, из которого мне требовалось четыре ложки для заварки. Пока раствор остужался, я сложила остатки сбора в маленький мешочек, где он будет храниться до другого подобного случая.

Приподняв мужчину и подперев ему под спину подушку, я стала по чуть–чуть вливать в него отвар.

– За мной еще никто так не ухаживал.

– А как же твои родители? – спросив, я сразу же поморщилась. – Прости…

– Ничего, – уголки губ его слегка дрогнули, будто говоря, что такие вопросы его не задевают. – Я их не помню. Как и весь первый год, что провел в Гнезде, хотя мне было уже около пяти.

– Мне очень жаль.

– Не стоит, правда. Думаю то, что я попал туда, было лучшим исходом, потому что скорее всего я погиб бы либо от голода, либо от холода, а может быть и того хуже.

–И как же это произошло?

Соловей немного помолчал, собираясь с мыслями. Видимо для него эта тема все–таки была не так проста, как он пытался ее преподнести.

– Мне об этом рассказал Сокол. Если подумать, то все мои детские воспоминания связаны именно с ним. Он старше меня на пять лет, и когда я появился в Гнезде, он взял негласное шефство надо мной. Он вытянул меня из тени забытья, он смог заставить меня говорить. Учил меня, помогал мне и всегда был рядом, – тут Соловей опять остановился. – Как–то на одном из наших тренировочных поединков, которые периодически Сокол для меня устраивал, так как был намного опытнее меня и Наставник ему доверял, он одержал очередную победу. В тот момент, я сдался, сел на землю и разрыдался.

– Ты? – в шутку удивилась, пытаясь разрядить обстановку, видя, как Соловья поглощают воспоминания.

– И такое бывало, – мужчина прикрыл глаза. – Ты бы не могла потушить свечу, а то она безбожно жжет глаза.

Я поспешила исполнить его просьбу. Свеча потухла, и лишь свет камина разгонял полумрак комнаты, давая мне возможность обойти предметы и не зацепиться за них. Однако я осталась стоять. Соловей приоткрыл один глаз, нахмурился и молча постучал по второй половине кровати, близ себя.

– Не заставляй меня повторять еще раз. Каждое движение и так отдает звоном колоколов в моей голове, так и горло дерет нещадно. Забирайся под одеяло и грей меня, знахарка. Ты ведь обещала не дать мне умереть, так что будь добра исполнить данное мне слово.

– Кажется, я и так сполна постаралась, – проворчала я, хотя от его слов мне стало так легко, так естественно и как–то правильно. Забравшись под одеяло и устроив свое лицо на плече мужчины, я ощутила себя самой счастливой девушкой в этом мире.

– Так значит, ты заплакал, как маленькая девчонка? – поддела его я и тут же взвизгнула, ощутив легкий щипок в бок.

– Сама виновата, нечего потешаться над больным человеком.

– Я все больше думаю, что ты претворяешься!

Соловей хмыкнул и полушепотом продолжил, изменив голос, подражая Эйтану.

«– Куда делось твое упрямство? – спросил меня Сокол. – Куда пропала твоя сила воли?

– Я устал, – всхлипывая, ответил, сидя у его ног.

– Речь не об этом, – Сокол стал ходить вокруг меня. – Не понимаешь?

Я лишь помотал головой, растирая рукавом слезы по своему лицу и внимательно слушая.

– Неужели, ты не помнишь, как свора диких собак чуть не съела тебя живьем?

Надо ли говорить, что я растерялся, услышав это. Он знал, что я ничего не помню, так же как он знал – этого я не хотел вспоминать. Возможно, боялся узнать, что родители бросили меня, что я был им не нужен, что был противен и бесполезен. Но раз Сокол завел этот разговор, значит, он имел смысл, и я должен был пересилить себя и узнать правду.

– Мы возвращались с Наставником из одного его путешествия, через одну деревушку, – он увидел мой напуганный взгляд. – Не бойся, я не помню названия, а даже если бы и знал, то не стал бы тебе говорить, мы ведь друзья? А друзья должны друг друга защищать!

Он присел на корточки возле меня и похлопал по плечу.

– Мы наткнулись на стаю диких собак, которые окружили одного маленького мальчика. Несуразный оборвашка, но с таким серьезным лицом, следивший за каждым движением животных. В твоих руках была только палка, которой ты оборонялся с ловкостью настоящего воина. Вокруг ни души, тишина, нарушаемая лишь рычанием собак и фырканьем наших лошадей. Ты устал, выбился из сил, но, несмотря на это, ты боролся, зная, что от этого зависит твоя жизнь. Ты не хотел быть кормом. Я слез с лошади, чтобы помочь, но Наставник задержал меня. Думаю, он разглядел в тебе больше, чем я.

– И что же случилось дальше? – я спросил, затаив дыхание.

– А дальше случилось то, что изменило твою жизнь навсегда, – Сокол выдержал драматическую паузу. – Ты засвистел!»

Соловей

Я был готов уже на следующий день продолжить путь, но Луна убедила меня остаться еще на пару дней, обосновав это возможностью получить осложнения. Сопротивляться не стал, потому что чувствовал себя я не лучшим образом. Зато мы много говорили. Наверное я никогда не был так многословен, как в эти два дня. Луна вызывала во мне чувство уюта, будто я очень долго не пил, а сейчас глотаю живительную влагу большими глотками и никак не могу насытиться. Не могу насмотреться на нее, тону в бездонных зеленых глазах, пытаясь дойти до самого дна, до сути, что таилась глубоко внутри. Чувствовала ли она то же самое? Со мной, с неотёсанным бандитом с дороги? С Соловьем–разбойником? Я наслаждался тем, как она ухаживала за мной, как проверяла мой лоб, робко касаясь его губами и даже как поила меня. Все это вызывало ощущение довольства, ведь я не мог и подумать, что заслуживаю такую, как она. Это невозможно сравнить даже с тем, что я испытывал, победив своего первого демона, хотя тогда я считал это самым большим моим достижением.

– Раз уж ты чувствуешь себя хорошо, то давай я попрошу наполнить лохань.

– Что, все так плохо?

Луна зажала двумя пальчиками свой миниатюрный носик и наигранно скривилась.

– Понял твой намек!

По распоряжению девушки комнату обеспечили ширмой и наполнили емкость горячей водой.

– Думаю, тебе стоит пойти первой, пока вода не остыла, – неуверенно предложил я.

Чтобы девушка не смогла возразить и не смущалась моего присутствия, я направился к двери.

– Стой! Мне кажется, места хватит нам двоим, – от ее ласкового голоса у меня скрутило живот. Сначала я не поверил тому, что услышал, а обернувшись – тому, что увидел.

Девушка начала развязывать пояс платья: медлительно, тягуче и так завораживающе. Я видел, как она смущена, но глаза ее мерцали желанием. И эта наивность, смешанная с гипнотической женственностью, свели меня с ума в ту же секунду. Ее платье упало к ногам, и мне не потребовалось много времени, чтобы начать стягивать свою одежду, наслаждаясь румянцем на девичьих щеках. Преодолев расстояние между нами в считанные шаги, подхватил обнаженную девушку на руки и поймал удивленный вздох, впившись в сладкие губы.

Я поставил ее в теплую воду и залез за ней следом. И стал целовать каждый сантиметр ее тела, каждый шрам на спине, в котором винил себя. Я целовал ее шею, наслаждаясь диким пульсом, что был меня по губам. Я целовал ее грудь, упиваясь тихими всхлипами. А потом я встал перед Луной на колени и прикоснулся языком к ее пупку. Стон. И девушка вцепились в мои плечи, чтобы не упасть. А потом я опустился еще ниже…

Мылись мы долго. Очень долго, с большим удовольствием. И в холодной воде.

Покинуть наше пристанище решили тем же вечером, чтобы не попадаться лишний раз на глаза постояльцев, а также жителей деревушки. Два дня были потеряны, и нам необходимо было их наверстать. Погода снова была не в духе: сильный ветер хлестал по лицу, залетал в вырез одежды и кусал любые участки тела, до которых дотягивался. Радовало, что мы успели купить теплую одежду и были защищены тяжелыми плащами от ветра и от ненужных взглядов. Мы двинулись к конюшне, когда нам навстречу выехали два стражника.

Я сразу понял, что дело плохо. По их глазам, что ощупывали наши фигуры, по нервным движениям, по победным улыбкам. Где же мы совершили ошибку? Мысли замелькали в моей голове, пытаясь найти выход из этой ситуации. Секунда промедления и мы рискуем угодить на виселицу.

– Остановитесь и покажите свои лица! – уверенно приказал один, в то время как другой объезжал нас, отрезая путь к отступлению. – Живо, кому говорю!

Словно мы животные, с надменным презрением и высокомерием.

– На раз, два, три, ты отскочишь в сторону, поняла! – едва слышно сказал я. – Раз! Два! Три!

Быстрым движением я вытащил меч из–за спины, я со всем силы стукнул лошадь стоящего впереди наездника по подплечью, отчего та встала на дыбы застигнутая врасплох. Не ожидая такой наглости, стражник не удержался на коне. Я перехватил упавшего мужчину и подставил острие оружия к его горлу. Луна тем временем зашла за мою спину, ухватив лошадь за уздцы.

– Слезай с коня и отходи, а иначе твой друг рискует отправиться в царство Бааш раньше отмеренного ему срока. И отбрось оружие!

– Тварь!

Я надавил сильнее на кадык своего пленника, и тот испуганно вскрикнул.