Рыжая 5. Пропавшее Рождество

Даша смотрела на буклированную голову.

– Вы уверены в этом? – как бы между прочим спросила она. – Странно, у той женщины, которую я видела, в руках были лыжи.

– В руках, не на ногах, – хрустя печеньем, ответила Мюльке. – Нет, нет, совершенно точно – Бредли не умела кататься. Поль навязывался ей в инструкторы, но она категорически отказалась.

– Кто это – Поль?

– О! – немки многозначительно переглянулись. – Это наш местный мачо. Вообще-то он массажист, но… иногда дает еще кое-какие уроки. В том числе и катания на лыжах. Устоять невозможно. Но эта Бредли ощетинилась, словно мокрая кошка. И как Поль ни настаивал, все равно сказала «нет».

– Откуда ты знаешь? – Пикше внимательно посмотрела на подругу.

– Случайно застукала их в темном уголке, – Катарина задумалась, словно вспоминая: – Они стояли очень близко друг к другу. Поль что-то ворковал ей в самое ухо, а она взбрыкивала и повторяла: «Мне это не надо! Мне это не надо! Я не собираюсь рисковать собственной жизнью, да еще за свои деньги!»

Против желания мысли заработали в криминальном направлении. Интересно, есть ли у красавчика Поля лыжный костюм серо-синего цвета?

– Вы ее хорошо знали?

Фрау Мюльке заинтересованно рассматривала подтянутого господина, появившегося в холле.

– Кого? Бредли? Совсем не знала. Так, поболтали в первый день, буквально пара фраз. Ей было явно не по себе. Типичный синий чулок. Фиона, посмотри на Гастона, может, пригласим его к нам?

Даша едва глянула на мужчину.

– Значит, она никем и ничем здесь не заинтересовалась?

– Абсолютно. Только жаловалась, что здесь все слишком дорого и совершенно некуда пойти. Спортсменкой она точно не была.

– Тогда зачем приехала сюда?

– Как будто выиграла путевку. Вот уж повезло, так повезло.

– Хотите сказать, что фрау Бредли приехала одна и никого здесь не знала?

– Нет.

Даша задумчиво перекатывала стеклянную ножку между пальцев. Или она права, и с мужчиной ругалась другая женщина, или погибшая была не так проста, как хотела казаться. И единственный способ это выяснить – разыскать джентльмена в серо-синем комбинезоне. Уж он-то точно должен знать, с кем катался на лыжах.

– Кто же тогда был тем мужчиной, с которым я ее видела? – пробормотала она.

– Что? – Фрау Мюльке перестала наконец глазеть по сторонам. – Какой мужчина?

Оставив бокал, Даша пояснила:

– Это та самая причина, по которой меня осаждает местная полиция. Я видела, как эта Бредли выясняла отношения с каким-то мужчиной, буквально вешалась ему на шею. Он ее оттолкнул, она упала и скатилась, как мне показалось, в пропасть. Но потом оказалось, что видела я их во-он на том холме. – Она указала на склон за окном. – А там разбиться невозможно. Но все-таки она разбилась. Хотя и в другом месте.

– Как интересно! – всплеснув руками, восхитилась фрау Пикше. – Вы видели настоящее убийство!

– Что за ерунду ты говоришь, – обрезала подруга. – Ты же слышала – там она разбиться не могла.

– Подожди, подожди… – Пикше нахмурила и без того морщинистый лоб. – Что-то такое вспоминаю.

– Что еще ты вспомнила? – судя по интонации, Мюльке была невысокого мнения о подруге.

– Кажется, она действительно что-то такое говорила…

– Говорила? О чем?

– А разве ты не помнишь? В самый первый день, за завтраком, фрау Бредли рассказывала нам о мужчине, который ее преследует.

Сердце рыжеволосого детектива едва не выпрыгнуло из груди.

– Ее преследовал мужчина? Она вам так прямо и сказала?

– Да слушайте вы больше! – Мюльке осуждающе фыркнула. – Фиона, и охота тебе выдумывать? Надеешься, что полиция сделает тебя человеком дня?

– Но я это точно помню!

– Да ничего ты не помнишь, просто ищешь славу.

– Катарина, клянусь, она говорила нам про какого-то мужчину, – продолжала настаивать Пикше. – Сейчас уже не вспомню точно, но то ли он ее преследует, то ли ее семью…

– А! – отмахнулась Мюльке. – Бред неудовлетворенной особы. Была у меня такая соседка, к ней по ночам все время кто-то приходил. Только начинает засыпать, так на нее якобы кто-то наваливается и начинает везде щупать. Мы лет пять всей улицей слушали, как и что эта сущность с ней по ночам вытворяла. .

– И что? – спросила Даша из вежливости, на самом деле ей не терпелось узнать, что погибшая Бредли рассказывала о преследовавшем ее человеке.

– А потом она наконец вышла замуж и все как рукой сняло. Скажите, это нормально?

– Не знаю. Зависит от того, сменила она дом после замужества или нет.

– Что? – немка пренебрежительно скривила губы. – И вы туда же?

– Я не в том смысле… – да как ее в эту тему вообще занесло?! – У нас, в смысле в русском фольклоре считают, что это проделки… Не знаю как сказать. Домовой, такой дух, который охраняет дом. Иногда безобразничает, но в целом добрый.

– Wichtelmann? – предположила фрау Пикше.

– Возможно. Так вот, домовой, действительно, может навалится на человека ночью, как раз во время сна.

– Вы это серьезно?

– Конечно. И как только он прижмет, надо сразу спросить: к худу или к добру. И он ответит.

Пикше смотрела, раскрыв рот.

– И что он отвечает?

– Не знаю, – Даша призадумалась. – Мне бабушка запрещала с духами общаться.

– А те, кто общался? – продолжала допытываться немка. – С ними что было? Что потом?

Ее подруга выразительно закатила глаза.

– Потом у них был положительный тест на беременность. Вы обе ненормальные. Вместо того чтобы просто с кем-нибудь переспать, предаетесь извращенным фантазиям.

– Но я действительно видела мужчину, который толкнул ту женщину, – упрямо возразила Даша.

Достав сигарету, немка дождалась, пока Жан-Жак даст прикурить, и выпустила густую струю дыма.

– Не забивайте голову всякой ерундой. Вы были больны, мало ли что могло примерещиться. А Фиона вечно что-то выдумывает.

– Но фрау Бредли тем не менее мертва.

– Просто горы – это не тренажерный зал. Здесь каждый год что-то случается. Взять хотя бы того летающего деда…

– Кого?

– Летающего деда. Помнишь, Фиона? Пожилой господин решил поучиться летать на дельтаплане и, конечно же, разбился. Так жандармы нас потом неделю мучили вопросами: что он ел на ужин? какое у него было настроение?

– А какая разница, что он ел на ужин?

Стряхнув пепел, Катарина закинула нога на ногу и уселась вполоборота к холлу, высматривая входящих и выходящих из гостиницы.

– Возможно, решили, что это какое-то хитроумное убийство. В то время как бедолага попросту решил свести счеты с жизнью.

– С помощью дельтаплана?! – изумилась Даша.

– А почему бы и нет? Возможно, в последние минуты дед стремился оказаться как можно ближе к Богу. – И рассмеялась.

На лице бармена читалась укоризна:

– Злая шутка, мадам.

– Может быть. Но зачем, на милость, столетнему дедуле парить в воздухе?

– Столетнему?!!

– Ну хорошо, восьмидесятилетнему. В любом случае, не юноша.

– Ну так-то да, – Даша задумалась, – поздновато для первого полета. Хотя… А что ему было терять?

Фрау Пикше понизила голос:

– На самом деле, незадолго до того он женился, разумеется на молоденькой. Наверняка хотел доказать, что еще о-го-го!

– Ну вот, – хмыкнула Катарина. – А говорят, что любовь дарит нам крылья.

И обе немки, переглянувшись, рассмеялись.

– Ах, дамы, дамы… – Жан-Жак снова осуждающе покачал головой. – Нельзя быть такими злыми.

– Да бросьте. Младенцу понятно, что девице было наплевать на его физическую кондицию. Ей нужны были только деньги, так зачем изображать из себя спортсмена? Он бы лучше для постели силы экономил. Вот где надо было акробатические этюды показывать. Хотя, чего там в восемьдесят лет показывать.

Даша поспешила вернуться к недавнему происшествию.

– Но ведь этот господин зачем-то приехал именно в спорт-отель, значит, он собирался…

– А кто вам сказал, что это спорт-отель? – от неожиданности фрау Мюльке даже бокал опустила.

Жан-Жак как-то моментально заинтересовался товаром. Извинившись перед дамами, он повернулся к полкам и принялся переставлять бутылки. Даша растерянно пожала плечами.

– В турагентстве сказали. А что?

Немки переглянулись. После небольшой паузы Катарина встала и кивнула в сторону камина.

– Присядем-ка за тот столик. Я вам кое-что расскажу…

Бармен снова оживился:

– Дамы, вам подать что-нибудь?

2

Даша села спиной к огню, так было теплее и виден вход: в случае появления инспектора или его помощников, можно было попытаться успеть сбежать.

– Фрау Мюльке…

– Зовите меня Катарина.

– Хорошо, Катарина.

– Вы, правда, не знаете, что это за отель?

– Понятия не имею, – Даша растеряно огляделась по сторонам. Отель, как отель. – Спортивный?

Немки покатились со смеху.

– Да вы посмотрите на этих людей: разве они похожи на спортсменов? Сколько семейных пар вы здесь видите?

Даша принялась всматриваться в окружающих, благо уже с утра основная масса была навеселе. Обыкновенные люди. А кем они приходятся друг другу – так кто ж его знает!

Блондинка наклонилась вперед и понизила голос:

– Сюда приезжают снять излишнее напряжение.

– Какое напряжение?

– Господи, ну не электрическое же… Вы что, действительно не в курсе?

Даше стало нехорошо. Она вдруг поняла о чем говорит ее собеседница. Однако, поверить в это было просто невозможно.

– Я так не думаю. – Ей совершенно не улыбалось оказаться дамочкой, ищущей развлечения определенного свойства. – В турагентстве мне сказали, что здесь отличные инструкторы для начинающих.

– Для начинающих! – фрау Пикше прыснула, прикрыв рот рукой: – Давайте честно: не для начинающих, а, скорее, для заканчивающих. – И уже в полный голос добавила: – Конечно, отличные. Иначе за что они берут такие деньги?

– Подождите, вы хотите сказать…

– Бросьте, об этом все знают. Вы же тоже приехали сюда одна.

– Да, но… Нет, все не так!..

Час от часу не легче. Даша не знала даже, как оправдываться.

– Изначально я приобрела путевку совершенно в другой отель. Но в самый последний момент турагент сказал, что произошла накладка, случился овербукинг, но они полностью признают свою вину, потому готовы компенсировать неудобства отдыхом в более дорогом отеле. Так сказать повысить класс обслуживания. И я даже не подозревала…

– Будьте уверены, что это не случайно. – Пикше покивала с видом знатока. – Наверняка случился недобор молоденьких дам. Думаете, они потеряли на вас? Черта с два! Мужчины, которые будут вас обхаживать, оставят здесь изрядную сумму.

Даша была ошарашена.

– Какой ужас! Но это же… Это…

– Это нормальный способ расслабиться, – Катарина похлопала ее по колену. – Те, кто не видит семью весь год, едут в семейные отели, а те, кто не имел времени на интрижку, выбирают такие места. Полагаете, их мало в Альпах? Просто это считается лучшим. – Она снова понизила голос: – Думаете, почему здесь постоянно крутится полиция? Им наплевать на этот несчастный случай: главное, чтобы соблюдались необходимые приличия и над входом не висел красный фонарь.

– Как полиция вообще такое смогла допустить? – Даша обмахивалась буклетом, расписывающим местные красоты. – Ужас, какой ужас… – Теперь стал понятен пристальный интерес шефа жандармов и к ней, и к смерти Бредли.

– Перестаньте. Помните обо всем, что я вам рассказала, и наслаждайтесь жизнью.

Но Даша все еще пребывала в прострации.

– Я убью своего турагента, когда вернусь.

– Когда вы вернетесь, то забронируете место на следующий сезон, поверьте мне. Единственное, о чем следует помнить, – держать сердце и кошелек на замке. Всему остальному дайте волю.

– А если все же не захотите, – вмешалась фрау Пикше, – то хотя бы не демонстрируйте это слишком явно. А то вас и вправду заставят лазить по горам или летать вокруг них. И уж, конечно, избегайте трамплинов и парашютов. Они вас начнут уговаривать сразу же, как поймут, что мужчинами вы мало интересуетесь. Деньги на чем-то надо зарабатывать…

– Нет, я уж лучше полетаю, – пробормотала Даша. – Мне совершенно не хочется, чтобы всякие извращенцы щипали меня за зад.

Фрау Мюльке, ни на секунду не перестававшая следить за прогуливающимися мужчинами, глубоко затянулась:

– Так они все равно будут. Вы же не объясните всем, что попали сюда по ошибке. Мне кажется, вам стоит придерживаться золотой середины: спорт и мужчины в равной пропорции.

– И не забывайте о мерах безопасности, – назидательно добавила фрау Пикше.

– Вы о чем? – гробовым голосом переспросила Даша.

– О крыльях, которые не вырастают у человека ни от любви, ни от чего другого, – рассмеялась Катарина. – А вы о чем подумали?

Даша молчала. Чем больше она узнавала об отеле и о погибшей, тем отчетливее понимала, что инспектор допрашивал ее не из досужего любопытства. Здесь явно что-то происходит. От этой мысли противно засосало под ложечкой. Полетаев был прав, утверждая, что ее как магнитом притягивает ко всякой нечисти и преступлениям.

Перемену настроения рыжеволосой русской, немки расценили по-своему.

– Дорогая, вы слишком впечатлительны. В горах каждый год происходят несчастные случаи.

«Каждый год!»

– И что, много погибают? – спросила Даша, как можно равнодушнее.

– Нет, конечно. – Катарина развернулась обратно к столу и потушила сигарету. – Это все же не экстремальный вид отдыха. Но если дама или господин преклонного возраста вдруг пускаются во все тяжкие, то неудивительно, что рано или поздно у кого-то не выдерживает сердце или нервы – пара человек за сезон прямиком отправляются к отцу небесному.

Упоминание об отце небесном заставило вспомнить о пасторе. Его переменчивое настроение теперь выглядело подозрительным.

– Катарина, а как вы думаете, что здесь делает отец Хо… Хе…

– Месье Ха-Ха? – очевидно немки уже обсудили проблему сложной фамилии с барменом. – Наверное, тоже решил погрузиться в пучину мирских страстей. Поэтому и выбрал местечко подальше от своего прихода.

– Сомневаюсь, – Даша покачала головой. – Зачем ему тогда обнародовать свой сан? Мог бы оставаться инкогнито…

– О, да я смотрю, вы не искушены в подобных делах, – Мюльке снисходительно покивала. Ярко-красный рот с трудом сдерживал усмешку: – Некоторых это очень возбуждает…

Даша закрыла уши руками.

– Вы заставите меня уехать прямо сегодня! – Воскликнула она. – Скорее, я поверю, что прознав про эту Гоморру, пастор примчался сюда выполнить свой долг. И поверьте, он еще превратит вас всех в соляные столбы.

Немки рассмеялись так, что бокалы на столе задребезжали.

– В таком случае его ждет глубокое разочарование. Он либо сойдет с ума, либо влюбится в какую-нибудь молоденькую вертихвостку вроде вас и предастся с ней всем порокам мира.

– Я вовсе не молоденькая! – возмутилась Даша. – К тому же, вернее, несмотря на это, я не собираюсь предаваться пороку с месье Хо-хо, или Ха-ха, или как его там. К тому же он вовсе не похож на…

Фиона Пикше прищурила круглый, в морщинках глаз.

– Как знать, что кроется под невзрачной сутаной? – многозначительно протянула она.

– Прекрати, Фиона, – вдруг остановила ее подруга. – Я вовсе не позволю тебе шутить над нашим милейшим пастором.

– Он тебе понравился?

– Дело не в этом. В детстве я ходила в воскресную школу. А рядом с моим домом стоит кирха. Ты должна уважать мои чувства. Кстати, Даша, вы не хотите прогуляться? Мы могли бы показать вам здешние окрестности.

– Даже не знаю. – Даша покачала головой. – После всего, что вы мне рассказали, я должна обдумать линию дальнейшего поведения.

– Только не задумывайтесь слишком глубоко. – Катарина Мюльке потянулась. Ее небольшая крепкая грудь тут же привлекла внимание джентльменов за соседним столиком. Нимало не смутясь, немка одернула джемпер и встала. – А то окажется, что когда вы наконец решитесь, за это уже надо будет платить.

Глава 5

1

В свой номер Даша возвращалась еще более озадаченная, чем когда покидала его. А полученная от немки информация и вовсе повергала в смятение. Она присела на кровать и задумалась. Каждый новый день приносил новые сюрпризы. А каждое новое событие затмевало предыдущее. «Стильный отель в горах» на поверку оказался дорогим вертепом, а «солидная публика» – группой любителей сомнительных удовольствий. Мало того, что вокруг происходят какие-то непонятные события, так теперь еще придется три раза подумать, прежде чем принять приглашение на чашечку кофе. Что, если она согласится, а приглашающая сторона вместо кофе вдруг возьмет да и разденется до трусов без всякого предупреждения?

Ее передернуло.

…С другой стороны, если отказываться от кофе, то как тогда с кем-нибудь познакомиться? Ведь для этого она сюда и приехала. Ну не спрашивать же, в самом деле, человека, планирует ли он жениться или так, время провести.

Через раскрытую дверцу шкафа Даша задумчиво разглядывала тщательно отобранные для поездки вещи. Только с ней такое могло случиться…

…Интересно, под каким предлогом они будут пытаться залезть к ней в постель? Наверное, попытаются вызвать сочувствие.

«Я наблюдал за вами. О, нет, вы не такая как все! Выслушайте же меня, мое сердце кровоточит… Я знаю – только вы сможете меня понять…»

Веснушчатый носик забавно сморщился. Вряд ли придумают что-нибудь умнее.

В дверь постучали. Интересно, кто бы это мог быть?

«Если по поводу кофе…»

И она уже приготовилась высказать нежданному кавалеру все, что думает относительно случайных связей, но, открыв дверь, поняла, что это не понадобится. На пороге стоял пастор Хахенникен.

– Здравствуйте, фру Быстрова.

– Здравствуйте, святой отец. – Даша все еще не была уверена, если это правильное обращение, но выговорить его имя она все равно не смогла бы.

– Как вы сегодня себя чувствуете?

– Спасибо, хорошо.

– Я хотел с вами поговорить. – Финн смотрел через ее плечо, в глубь комнаты.

Это был явный намек на то, что беседовать он собирается на ее территории. Однако Даше совершенно не хотелось разговаривать с пастором, тем более наедине. Она немного побаивалась священнослужителей, особенно чужих. Свой поп в рясе, еще туда-сюда, а это бледное, мумифицированное создание навевало неосознанный страх. Да еще на фоне скабрезных фантазий фрау Мюльке.

– Даже не знаю, – промямлила она. – Признаться, хотела немного отдохнуть… Я еще не очень здорова. О чем вы хотели со мной говорить?

Пастор неожиданно сделал шаг вперед, порывисто схватил ее руку, лицо порозовело, его словно пламя охватило изнутри.

– Выслушайте меня, сейчас вы единственная, кто сможет меня понять!

Даша помертвела.

– Что… вы хотите этим сказать?

– Вы не угостите меня кофе? Я вам все объясню…

«Господи, как в воду глядела. Но пастор!»

Перегородив дверь собственным телом, Даша выставила руку вперед.

– Извините, святой отец, но я не могу вас впустить. У меня… не убрано. Если хотите что-то сказать – говорите здесь.

– Но это очень личное.

– Тем более.

Поняв, что собеседница непреклонна, пастор отступил.

– Хорошо. Я попробую… Фру Быстрова, покажите мне вашу ночную рубашку. – Он снова схватил ее руку и крепко сжал. – Пожалуйста!

– Что?!

От гнева потемнело в глазах. Святые угодники и этот человек будет ее соседом еще как минимум десять дней!

Вырвавшись, Даша отскочила в номер и захлопнула дверь. Пастор вероятно не ожидал от нее такой прыти, и некоторое время за дверью было тихо. Потом снова раздался стук и тихий голос с твердым немецким акцентом умоляюще прошептал:

– Прошу вас, впустите меня! Я не причиню вам зла…

– Уходите! – Громким шепотом рыкнула Даша. – Вы… вы хотя бы о Боге подумайте!

– А при чем здесь Бог? – так же, шепотом, осведомился пастор.

Здесь возмущенная женщина не выдержала и перекрестилась. Нет, с таким нравственным падением ей еще не приходилось сталкиваться.

– Уходите или я позову администратора.

– Хорошо. – Судя по голосу, пастор был обескуражен. – Просто вы сказали, что чувствуете себя уже хорошо, вот я и подумал…

Заткнув уши, Даша прошипела:

– Знать не желаю, о чем вы подумали! Немедленно уйдите от мой двери!

– А могу я прийти вечером?

– Что?!

– Ночью?

– Да есть ли у вас совесть, несносный вы человек! – она стукнула кулаком по двери. – Уходите и не смейте мне больше попадаться на глаза!

В коридоре опять воцарилась тишина. Прислонившись ухом к замку, Даша попыталась понять – ушел пастор или просто сделал вид. Прошло минут пять, но никаких звуков слышно не было. Она на цыпочках вернулась в комнату. Нет, это просто невероятно! Столько надежд возлагалось на эту поездку, и с каждой минутой ситуация становится все ужаснее. И что ей теперь делать? Не выходить из своего номера до прихода весны?

Дрожащими от злости руками, она сняла трубку гостиничного телефона и набрала номер немки.

– Алло? Катарина, еще раз добрый день, это Даша… Хотела обратиться к вам за помощью… Да. Дело в том, что пастор Ха-ха или как его там, пришел ко мне с каким-то неприличным предложением и теперь стоит под дверью. Вы смеетесь! – Она покосилась на дверь. – Лично мне очень грустно. Да… Я прошу вас, приходите и заберите меня. Не хочу лишнего шума. Спасибо! Только скажите, что это вы.

Не переставая ворчать про себя, Даша разобрала одежду, переоделась и села у двери ждать прихода группы поддержки.

2

Немок можно было услышать и через бетонные стены. Они громко переговаривались и еще громче смеялись. Скорее всего, обсуждали ее ситуацию.

– Халло, халло! Даша, дорогая, открывайте – это мы пришли…

Даша осторожно приоткрыла дверь.

– Вы одни?

– Нет с нами папа и церковный хор, – они с шумом вошли в номер.

– У вас из окна вид лучше…

– А у меня в номере теплее…

– Слушайте, как это вам удалось пастора окрутить?

Даша всплеснула руками.

– Окрутить! Катарина, дорогая, вы наверное шутите. Вы видели его глаза? Это ужас какой-то. Такие глаза только у Босха и встретишь…

– Он к вам приставал? – фрау Пикше с любопытством осматривала комнату, словно отыскивая в окружающих предметах свидетельства пикантной сцены. – Расскажите, как он это делал? Я про священников однажды такое читала! Говорят, что они…

Даша демонстративно заткнула уши.

– Фиона, прошу вас! Мне и без того плохо. Ничего, с чем бы я уже не сталкивалась. Он пришел, взял меня за руку и начал извечную песню: «Вы другая, вы меня поймете…» Я его сразу выгнала, а он стал под дверью начал канючить: «Можно я к вам ночью приду?»

– И вы отказали! – фрау Мюльке с видимым осуждением погрозила пальцем. – Как можно было упустить такой шанс? У вас нет сердца.

Заметив, что Даша начала краснеть, она рассмеялась.

– Шучу, шучу… Признаться, этот пастор и на меня как-то странно действует. К тому же он совсем не похож на завсегдатая подобных мест. Интересно, что ему здесь понадобилось?.. – Глаза цвета зимнего неба вдруг глянули остро. – Но может быть, вы его неправильно поняли и на самом деле он приходил за чем-нибудь другим?

– Он приходил за моей ночной сорочкой, – разозлилась Даша.

Немки переглянулись.

– В Финляндии дефицит нижнего дамского белья?

– Господи, вы же не думаете, что я это придумала, дабы поднять свой рейтинг?

– Ну что вы, что вы! – Фиона снова заулыбалась, – просто пытаюсь найти объяснение его визиту. Согласитесь – священник-маньяк это как-то… несерьезно.

– Ну не знаю. – Нахлобучив на голову меховой берет, Даша посмотрелась в зеркало. – Мою ночную сорочку он требовал на полном серьезе. Вы знаете еще какую-нибудь причину, по которой мужчина собирает дамское белье?

– Может, он хотел совершить какой-нибудь обряд?

Обернувшись, Даша выразительно посмотрела на гостью.

– Обряды совершаются с девственницами или агнцами, но никак не с поношенной пижамой разведенной женщины.

– Тогда, скорее всего, он обыкновенный сумасшедший.

– И вы полагаете, меня это должно успокоить?

3

Погода установилась сказочная. В пронзительно синем небе сияло ослепительное солнце, и на снег невозможно было смотреть без очков. Вокруг солнца кружили дельтапланы, орлы и парапланеристы, а плотно укатанные склоны горы оккупировали лыжники. Было так жарко, что некоторые катались в одних свитерах. Даша расстегнула куртку.

– Ну вот, а вы говорили, что здесь никто спортом не интересуется.

Дородная фрау Мюльке усмехнулась:

– Это все вредное влияние дневного света и производителей спортивного инвентаря. Лично я ненавижу спорт.

Даша искренне удивилась:

– Странно, а я всегда думала, что немцы спортивная нация.

– Немцы – стадная нация. Нам все надо делать гуртом и по расписанию: в молодости вы бунтарь и рокер, потом подающий надежды студент, затем прислужливый молодой клерк с умными глазами, а к сорока годам вы уже начальник с брюшком, молодой женой и двумя детьми. Остаток жизни оплачиваете счета, избавляетесь от брюшка и мечтаете только об одном: как бы жена не застала вас с любовницей.