скачать книгу бесплатно
Рыжая 4. Тупиковое звено. Часть 2
Полина Дельвиг
…И снова Рыжая! Кто не мечтает об огромном состоянии древнего рода баронов! Заманчивая перспектива! Но получить наследство может только потомок мужского пола. А найти наследника может только Даша Быстрова. И она отправляется на поиски. Но один за другим при загадочных обстоятельствах погибают претенденты на громадное состояние! Кто следующая жертва? Кто стоит за этими убийствами? И чем закончится этот кошмар? Раскрыть эти тайны предстоит Рыжей!..Читайте новую, исправленную редакцию книги!
Полина Дельвиг
Рыжая 4. Тупиковое звено. Часть 2
Глава 23
1
Три дня от Полетаева не поступало никакой информации. Все это время Даша болела. Она лежала в кровати роскошного гостиничного номера, соединенного с номером француза общей дверью, под двумя пуховыми одеялами и с каменным лицом читала Ницше.
Теперь уже Филипп ухаживал за ней. Как мог, он старался быть терпимым, однако литературно-философский выбор напарницы его явно нервировал. Принося на подносе горячее молоко, накрытое кружевной салфеточкой, и мед в хрустальной розетке, он многозначительно поглядывал на обложку и даже порывался задать какой-то вопрос, но всякий раз его останавливала внутренняя деликатность и болезненное состояние подопечной.
На третий день, проверяя градусник, Филипп обнаружил, что температура упала до относительно безопасного уровня.
– Mon Dieu, но почему Ницше?!
Не поднимая глаз, Даша перевернула страницу.
– А что я должна читать в такой обстановке? Сказки матушки Гусыни?
– Но Ницше!
Молодая женщина опустила книгу:
– За неделю убили почти всех моих родственников, – голос был осипшим, но твердым. – Я имею право читать все, что сочту необходимым. Даже «Майн кампф».
Филипп грустно покивал головой.
– Остается надеяться, что мсье Полетаев скоро появится.
В ту же же секунду от двери послышался бодрый голос:
– Привет умирающим! Отчего такой больничный запах?
В дверном проеме сиял бодрый и загорелый подполковник.
– Серж, дорогой! – Филипп бросил поднос и устремился навстречу долгожданному гостю.
Они троекратно, с большим чувством расцеловались. Позабыв, что тяжело больна, Даша приподнялась на локте.
– Что это вы сейчас делали? – недоверчиво поинтересовалась она.
– Здоровались. – мсье Кервель выглядел удивленным.
Полетаев все же был чуть смущенным.
– Да вы с ума сошли! – она скинула одеяло и попыталась встать с кровати. – Даже я при встрече с ним не целуюсь. Какая пошлость!
– Еще бы для вас это не было пошлостью! – Филипп всплеснул руками. – Женщина, читающая Ницше, вряд ли захочет целоваться с мужчиной.
– Это правда? – Полетаев устремил взгляд на обложку книги, лежащей на прикроватном столике.
– Серж, друг мой, это невыносимо! – продолжал жаловаться Филипп. – За три дня мадемуазель Быстрова прочитала «Антихристианина», – он перекрестился, – «Что сказал Заратустра» и…
– За три дня? – В голосе подполковника прозвучало сомнение, – Тогда, mon cher Filippe, не переживайте – вряд ли Дарья Николаевна сумела усвоить материал за такой короткий срок. Да еще с больной головой. Ницше – автор хоть и спорный, но все же требует некоего умственного напряжения и времени на осмысление.
– Ха-ха-ха! – Даша состроила гримасу. – Я уже давным-давно все осмыслила. Еще в университете. Просто захотелось взглянуть на некоторые его воззрения под иным углом. В свете новых, так сказать, общественных изменений.
– Подумать только, на что ты тратила свою молодость, – подполковник присел в кресло и закинул ногу на ногу. – Стоит ли удивляться результату.
Даша надулась:
– Сам дурак!
Тот лишь добродушно рассмеялся:
– Разве Заратустра не говорил, что сквернословить некрасиво?
– Отстань. – Не обращая внимания на мужчин, Даша встала и завернулась в толстый стеганный халат, подарок заботливого напарника. – Смотрю, ты в хорошем настроении, да еще загореть успел. Надо понимать, что все три дня прошли с пользой?
– Безусловно. – Полетаев с достоинством кивнул. – Все три дня я работал. На работе.
– То есть?
– То есть выполнял свои прямые обязанности. И никто мне не мешал этим заниматься. Блаженство!
Даша помрачнела:
– Значит, ты ничего нового так и не узнал?
Подполковник сделал загадочное лицо:
– Узнал, не узнал… Какое это имеет значение? К моим рекомендациям ты все равно не прислушиваешься.
– «Рекомендациям»! – фыркнула молодая женщина. – Можно подумать, ты специалист по правильному питанию…
Ей страшно не нравилось его легкомысленное настроение. Это могло означать все что угодно: от обнаружения новых фактов до полного бездействия в течение трех суток.
– Так я и не навязываюсь. – Полетаев потер ладони. – Чем сегодня займемся? Может сходим в Большой? – И тут же огорчился: – Ах нет, Большой театр нам не подойдет.
– Почему? – вежливо, с легким оттенком обеспокоенности, поинтересовался Филипп.
– Насколько мне известно, Вагнера там пока не дают.
– А причем здесь Вагнер?
– Как – причем? Вы только представьте: после трех дней общения с Заратустрой – массированный артобстрел «Валькирий». – Полетаев взмахнул воображаемой дирижерской палочкой: – Пам-пара-ра, пам-пара-ра! Бум!
– Очень впечатляет, – Филипп был озадачен. – Но, откровенно говоря, в музыке я предпочитаю менее монументальные композиции.
– Фи-Фи, дорогой, – Даша заставила себя улыбнуться, – не принимайте сказанное близко к сердцу. Дайте нашему бравому подполковнику поупражняться в остроумии. Заодно продемонстрировать широту кругозора. Разве сможет какой-нибудь господин из ЦРУ вот так, сходу, назвать шесть различий между Заратустрой и «Коза нострой»? Или иметь слабость к Вагнеру? Нет, это исключительно наша тема. – Она скорбно поджала губы. – Просто удивительно: с такими талантами и только подполковник.
– Удивительно, как с такими знакомыми еще не рядовой, – с недоброй полуулыбкой парировал Полетаев.
Он еще был вежлив, но темно-синие глаза уже напоминали грозовое небо.
– Остается надеяться, что долготерпение моего начальства окажется вечным.
– Я тоже на это очень надеюсь, – вежливо согласилась Даша. – Иначе очень тяжело будет понять: за что получает зарплату человек, невидящий даже собственного носа между глаз. Даже в зеркало, в которое он регулярно смотрится.
Последняя реплика почему-то особенно сильно задела Полетаева.
– Дарья Николаевна, мне кажется, что вы неправильно расцениваете мое отношение к вам. Я вовсе не нанимался в подручные и плясать под вашу дудку не собираюсь.
– Сергей Павлович, а разве вы не давали присягу защищать свой народ? – теперь она сложила губы бантиком.
– Ты здесь при чем?
– Я – его часть.
– Ага, помечтай. Я готов защищать и весь народ, и его часть, но становиться инструментом для незаконного обогащения некоторых граждан не собираюсь. Которых, по совести, и гражданами-то назвать затруднительно…
– Я не пойму, ты на что намекаешь? – ощетинилась молодая женщина.
– Я не намекаю. Я прямо говорю: тебе надо, ты и ищи.
– А я и ищу!
– Вот и ищи. И не впутывай меня в свои махинации.
Побледнев в тон подаренному халату, Даша прошипела:
– Какие это махинации ты имеешь в виду?
– Эти смерти выгодны твоему отцу не меньше, чем…
– Не смей говорить о моем отце подобные гадости!
Температура снова поползла вверх. Спина моментально взмокла, не хватало дыхания и слов.
– Если эти люди действительно были убиты, то сделать это мог только один человек: пропавший Алексей Скуратов. У моего отца алиби.
– Не знаю, не проверял. А Скуратова ты сначала найди, – сверкнув гневными синими глазами, подполковник скрестил руки на груди.
– И найду! – рыкнула Даша.
– Как бы эта встреча не стала для тебя последней.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Что слышала.
Филипп растерянно переводил взгляд с одного на другого. Скандалы делали его беспомощным.
– Может перейдем в гостиную и выпьем чаю?
Он упорно не понимал, из-за чего весь сыр-бор разгорелся, и потому не знал, чью сторону принять. Он лишь, как мог, попытался восстановить пошатнувшийся мир.
– Вы знаете, я вчера пробовал местные пирожные – они прелестны. А давайте закажем их прямо сейчас?
Полетаев и Даша угрюмо молчали.
Так и не ответив на предложение француза, Даша встала и пошла переодеваться.
2
Следующие полчаса говорил только Кервель. Он шутил, рассказывал истории из своей жизни и даже попытался спеть «Катюшу».
Полетаев, невпопад улыбаясь, нервно постукивал мыском ноги по ножке стола и думал о чем-то своем. Даша равнодушными глазами рассматривала пирожные, за каждое из которых, при других обстоятельствах, отдала бы душу. Ее мучил страх. Только сейчас она поняла, в каком положении оказалась. Если Скуратов убийца, то смерть грозит и ее отцу. Если во всем виновато родовое проклятье или роковое стечение обстоятельств, то мысль, пришедшая Полетаеву, вполне возможно, осенит и французское правосудие. И тогда вместо наследства отец получит сто лет одиночества. То есть оба зла оказывались большими.
Она грызла ложку, пытаясь найти хоть какой-нибудь выход.
Как жалко, что все уже умерли. Вот если бы оказался еще один наследник… Перспективный, хорошо разрекламированный наследник, на которого, как на живца, можно было бы поймать убийцу. Или, на худой конец, отвести подозрения от отца.
Она тяжело вздохнула.
Еще один наследник. Да где же его взять?
– Вам чай или кофе, Серж? – Филипп нежно улыбнулся мрачному подполковнику.
Полетаев едва кивнул:
– Да, спасибо. Кофе, пожалуйста.
– А вам, Ди-Ди?
– Чай, если можно, – пробормотала Даша. Пришедшая в голову мысль не отпускала.
– «Они сошлись, вода и камень, стихи и проза, лед и пламень», – с улыбкой процитировал Кервель. – Друзья мои, стоит ли вам ссориться? Дайте друг другу руки и помиритесь.
– Я ему руки не подам. – Даша потянулась за лимоном. – Он моего отца в убийцы записал.
– Никого никуда я не записывал, – холодно возразил подполковник. – Просто ты и твои родственники мне уже поперек горла встали. Простите, Филипп, вас, разумеется, это не касается.
Француз снова жалобно замахал лапками:
