скачать книгу бесплатно
Оба были пьяны. Максим вёл себя дурачком, и Катя умоляла не шуметь, не выставлять их идиотами перед украинскими оккупантами!
– Как же вы боитесь своих квартирантов! – издевался Родион. – Слушай, а познакомь меня с Оксанкой!
– У неё уже сожитель есть.
Оксана работала в соседнем Королькове, и возвращалась в начале десятого вечера. Перед этим она всегда вызывала Серёгу встречать её с электрички.
В двери заскрипел ключ.
– Ну-ка, дай-ка я с Оксанкой поздороваюсь! – сказал Максим и встал.
– Не ходи! Не позорь меня!
– Это у вас каждый день такое? – с издёвкой спросил Родион. – Эх, Кать, не завидую я тебе!
– Так ты же сам наполняешь его водкой, чтобы над ним смеяться! – сказала Михайлова.
– Да я его просто угостить хочу, а он напивается.
И тут из Катиных глаз сами собой потекли слёзы. Как там, в учебнике природоведения: капельки воды медленно копятся в атмосфере. А по химии: для взрыва нужна какая-то провокация, например, искра. По физике: для ядерного взрыва необходимо нарастание критической массы. Господи, плакать перед этим молдавским уродом, который этого добивается!
– Смотри, Макс, – перевёл разговор Родион, – Катька-то у тебя в самом соку. Как бы ни увёл кто…
Ночь выдалась ужасной, – спать пришлось втроём в одной комнате. Максим всегда забирал себе лучшие «лежанки», подушки и одеяла. Сейчас, когда все комнаты были заняты под коммерческий найм, муж спал на диване, а Екатерина – на разваливающемся спальном кресле, и Максим не спешил его чинить. Для себя он всегда всё хорошо оборудовал.
А в этот раз в кресло уложили Родиона, а Кате пришлось делить узкое ложе с мужем. Диван раздвигался, но Максим уже давно выкинул отслуживший своё поролоновый матрац. Муж не давал ей спать, Катя ругалась, кричала, а Родион смеялся:
– Я думал, это Макс пьяный орёт, а это Катька, оказывается, кричит!
Он убрался к себе в Камволино лишь в обед. Жизнь в это время стала серой и невыносимой, как эта оттепель…
***
В воскресенье зажгли вторую свечу – вифлеемскую, символизирующую возвращение Иосифа и Марии с переписи:
Адвент приходит в гости к нам -
Вторая вот свеча.
Друг друга мы прощать должны,
Христос нам завещал!
Из Иркутска вернулся пастор и рассказал о посещении родственников:
– Есть ещё у нас и третья группа родственников. Они живут в частном секторе. К ним никто не ходит, и они ни к кому не ходят. Звонок не работает, собаке было лень на меня лаять! Мне они были не рады: чего ты пришёл! И только лишь одна маленькая девочка заинтересовалась вестью о Боге!
Катя развеселилась. Ну, просто про неё!
И снова хлебопреломление. Алексей предложил каждому помолиться с возложением рук за соседа, у которого что-то болит.
К ней подошла стройная белокурая девушка и любезно предложила помолиться за неё. Звали её Эрика.
– Вы немка?
– Нет, русская.
Вадим или Дима, маленький сопастор в синем пиджаке, пригласил:
– Выйдите все те, у кого был день рождения в октябре и ноябре.
Им подарили по календарю.
У Михайловой всегда было отличное настроение, когда она уходила из церкви. (После детей Божьих становилось как-то тошно). А здесь она просто окуналась в прошлое, которое всегда кажется слаще. (Хотя изначально и была какая-то тоска по «старому коллективу» в силу привычки).
С Оксаной Катя не общалась, она её побаивалась, хотя квартирантка вела себя с нею подчёркнуто почтительно. А вот Никой они много разговаривали. Бертяева, как и она, любила читать. (Да и Оксана – тоже: она забрала себе фантастику Максима, и очень удивлялась, что книги сейчас выбрасываются!)
– Мне от дяди досталась хорошая библиотека, – задумчиво вспоминала Ника. – А читать я полюбила после того, как прочла «Белую ворону», это про девчонку…
– Я тоже часто её читала! – обрадовалась Катя. – У меня есть друг, он работал депутатом. Мы с ним тоже меняемся книгами. Каждый всегда выбирает то, что для него важно.
Но сегодня жиличка агрессивно рассказывала, что у неё на Западной Украине несколько квартир с евроремонтом, кое-что родственники по бедности продали, но всё равно ещё осталось.
– Я, вообще-то, предприниматель, и без дела долго сидеть не могу, – с вызовом говорила Бертяева. – У меня была химчистка…
Все они оставили в своём СНГ большой бизнес, особняки, и приехали сюда в ужасной обуви! «Блеф СНГ», была такая рубрика в газете «Завтра». Но Михайлова её уже давно в руках не держала.
– А ещё я – юрист, правда, без образования. Ко мне все обращаются за консультациями… Помню, как я здесь болела, а полиса нет! Отец вызвал «скорую», а она не везёт! А у меня – температура сорок! Но мне сказали: мы вызовем вам завтра врача из поликлиники. В больницу меня взяли, вылечили…
В этот же вечер намечалась воскресная школа. Ника тоже была верующая, но Катя не стала её приглашать.
На Украине у неё остались друзья-адвентисты, но сама Бертяева была православного вероисповедания. Предки же – старообрядцы, прыгуны. Михайловой это было странно: она считала, что все хохлы – какие-нибудь язычники, поклоняющиеся салу.
Но адвентистов Бертяева костерила за большие поборы с прихожан:
– Представляешь, идут по рядам с мешком и собирают деньги кому-нибудь на лечение!!!
– Это же хорошо, если в коллективе о тебе заботятся.
У самой же Ники дети на Украине болели.
– У Насти сейчас тромбоцитопения. Они всё золото заложили. У неё это хроническое. Помню, в детстве принесли её с качелей, а она вся синяя. А врачи – дураки, не могут диагноз правильный поставить!
На воскресной школе было две бабушки и женщина помоложе, Катерина Ивановна. Та работала страховщиком, и при случае выпендривалась, что все на работе смеются над её «Хундай-Солярисом»: «Что же ты ездишь на такой машине, купи новую!»
Но Михайлова на месте Катерины Ивановны взяла бы шикарные сапоги и красивую шубу. Золотистую, с большим капюшоном, или узкую, приталенную. А то с некогда элегантных модельных сапог «бизнесменши» уже лохмотья свисали, а на старый тёмный полушубок смотреть было тошно. А тачка корейская ездит, и ладно.
А отца Алексия всё не было. И тут все вспомнили, что в понедельник большой праздник – день памяти великомученицы Екатерины. Именины Катя никогда не праздновала, и об этом дне забывала всё время.
– Как вас зовут, сестра во Христе? – спросила страховщица.
– Екатерина.
– И меня! А вас?
А две бабушки на одно лицо оказались Светами.
– Две Кати и две Светы! Надо же!
Да, как парные шахматные фигуры, чёрные и белые.
Михайлова подумала: как же у нас интересно получается с именами. Она застала бабушек Варь, Клавдий и Ксений. Это в глубоком детстве, рождённых в начале века, при царском правительстве. На заре туманной юности – Зинаиды, Зои, Тамары, Валентины, Галины. А сейчас – бабушки Светы.
Из Ферзёва прибыли Родион, Татьяна и их гиперактивная София. На правом плече у женщины всё болтался нелепый вещевой мешочек. Она поставила его на стул, дочка села сверху. Мать закричала:
– Осторожно, София! Там же у меня планшет, раздавишь!!!
Это ей всех удивить надо было, мол, какая я крутая!
Татьяна и сегодня была в не снимаемой персиковой кофточке с резиновыми косичками, и одна из Свет подобострастно спросила:
– Сами вязали?
А Таня как выпятит грудь колесом, только держись:
– Да кто же сейчас вяжет! Это раньше сидели и вязали! А сейчас! Вот я работаю в солидной фирме, мне некогда! Я рассказываю им про наши праздники, а они не слушают!
Все Катины знакомые сектанты ныли, что православные их притесняют, чуть ли не на инквизиторский костёр тащат! А Таня и Катерина Ивановна жаловались, что светские люди (у нас же нет сектантских ругательств «люди мира», «мирские») над ними смеются. Катя не верила, а зря.
– Хорошо, сёстры во Христе… и братья, – взяла инициативу Катерина Ивановна. – Давайте вспомним, что говорил батюшка на прошлой неделе. Меня лично не было!
– О различии православной и католической традиции изображения страстей Христовых, – тут же вспомнила Михайлова. – В православии Иисус уже мёртв, всё свершилось. А у католиков только мучается.
– Как же вы всё хорошо помните, сестра во Христе! – восхитилась Катерина Ивановна.
Но тут из коридора прибежала София с планшетом и затараторила:
– Мама, там один мультфильм…он про убийство, но мне его можно смотреть, потому что там добро побеждает зло!
– У нас дома нет телевизора, – выпятила плоскую грудь Татьяна, – и я всё полезное скачиваю ей на планшет!
Зато спам какой славный идёт! Сосед запросит, а ты смотришь! «Вместе с… в Яндексе ищут…»
– Нужно прекратить чтение романов, – глупо улыбаясь, сказала одна из Свет.
Господи, ну какие сейчас «романы»! «Камеди клаб», социальные сети. Где-то это Михайлова уже слышала.
– Так давайте дебилиться в интернете! – не сдержалась она.
– Вот вы когда прочли последний роман? – всё также глупо улыбаясь, спросила Света.
В ту среду, когда Михайлова не попала на группу, она дочитала «Благословение» Даниэлы Стил, – о трёх не знакомых между собой семейных парах в разных концах Америки, которым приспичило иметь детей. Жене сорок два, муж на двадцать лет старше! И никто их не ругал за такую безответственность! Какие же медицинские гадости там описывались! Но Катя сказала о другом авторе:
– Чингиза Айтматова, но только не романы, а повести. «Джамиля», «Тополёк мой в красной косынке». Это вообще – моё открытие.
– И когда всё это было, в годах 80-х? – деловито спросила другая Света.
– В 50-х и 60-х. После войны.
Ещё немного поговорили и расстались. Катерина Ивановна побежала вприпрыжку к своей машине.
А Михайлова, как всегда, отчаянно понадеялась, что теперь на воскресной школе всё изменится…
Глава 15
Благословения продолжаются
Ника контролировала уборку сетевых магазинов. От неё Михайлова узнала, что в Москве и области напрямую уборщицей в аптеку и супермаркет не устроишься, только через такое посредничество. Вот поэтому всё так и дорого!
Бертяева спрашивала, нет ли у Кати телефонных справочников соседних городов, – в Щёлочи у неё объектов не было. Нике нужно было проинспектировать в день несколько ритейлеров в Королькове и Мыльниках. Странно, что на такую должность её приняли без машины. Ника собирала билеты, но сомневалась, что кто-то возместит ей расходы. И что вообще заплатят, не особо надеялась.
Она возвращалась в семь вечера. В понедельник сказала:
– Меня сейчас чуть не украли! Кавказцы! Я говорю: у меня муж есть, кольцо показываю, а они: «Поедем с нами!»
У Ники, по её словам, было три мужа. Выглядела же она ужасно. Только сейчас Михайлова заметила безволосые бороздки в нагуталиненных волосах. Чёлка до самых бровей придавала ей агрессивности.
Максим вышел и спросил, всё ли Нику устраивает.
– Ничего, бывало и хуже, – сказала она.
Бертяева ненавидела чужие квартиры и не дорожила чужим имуществом
– Представляешь, – сказала она, – у нас в магазине ЧП! Одна киргизка, уборщица, вынесла полсупермаркета! И такая женщина на вид несчастная, одетая, как из секонд-хенда. Меня насторожило, что она решила уволиться раньше. Мы камеры просмотрели, – а она подворовывала чай, сладости и прокладки. Зачем они ей, они ведь ими не пользуются… А пошли к ней домой, а у неё там тюки…
Когда приехала Оксана, она и ей рассказала.
***
– Вы нашли работу? – спросила в среду Зинаида Григорьевна.
– Нет.
Она и не искала. Ника, правда, предлагала загадочно: «Работа есть!»
– А какое у вас образование?
– Никакого.
