Момент Макиавелли: Политическая мысль Флоренции и атлантическая республиканская традиция

256

«Non è altro lo stato e lo imperio che una violenzia sopra e’ sudditi palliata in alcuni con qualche titulo di onestà; volerlo conservare sanza arme e sanza forze proprie ma collo aiuto di altri, non è altro che volere fare uno esercizio sanza li instrumenti che a quello mestiere si appartengono. In somma male si può prevalere sopra altri, male si può difendere dalli inimici chi non vive armato» (Ibid. P. 222); «Государство и власть – не что иное, как насилие над подданными, иногда замаскированное с помощью благородных названий; стремление его поддерживать в порядке без опоры на собственное ополчение, полагаясь на помощь со стороны – не что иное, как попытка заниматься каким-либо ремеслом без инструментов, необходимых для этого рода деятельности. Подводя итог: кто живет невооруженным, тот вряд ли сможет одержать победу над другими и защитить себя от врагов».

257

Guicciardini F. Ricordi / Edizione critica a cura di R. Spongano. Firenze, 1951. P. 57: «Non si può tenere stati secondo conscienza, perché – chi considera la origine loro – tutti sono violenti, da quelli delle republiche nella patria propria in fuora, e non altrove…»; «Безупречное с точки зрения морали государство невозможно, потому что – если принять во внимание происхождение государств – они все основаны на насилии; это относится и к республикам, которые стремятся установить свою власть за пределами собственной территории».

258

Кондотьеры, предводители наемных отрядов (итал.). – Прим. ред.

259

Guicciardini F. Del modo di ordinare il governo popolare. P. 222.

260

Сразу же после отрывка, приведенного выше, в прим. 238, следует: «…piú largamente. Ordinato questo capo, piú importante di tutti, non merita poco considerazione el governo nostro di drento»; «…более подробно. Мы разобрались с самой важной темой, а теперь перейдем к нашему внутреннему управлению – вопросу, заслуживающему пристального внимания».

261

Внутреннее управление (итал.). – Прим. ред.

262

«…né accade disputare quale sia migliore amministrazione o di uno o di pochi o di molti, perché la libertà è propria e naturale della città nostra. In quella sono vivuti e’ passati nostri, in quella siamo nutriti noi; né solo ci è suto dato dalli antichi nostri per ricordo che noi viviamo con quella volentieri, ma che bisognando la defendiamo e colle faculta e colla vita propria» (Guicciardini F. Del modo di ordinare il governo popolare. P. 223); «…нет смысла обсуждать, что лучше – власть ли одного, немногих или многих, потому что свобода присуща нашему городу изначально. Свободными были наши предки, в свободе были воспитаны и мы; и наша любовь к свободе – это не просто дань памяти предков, при необходимости мы защищаем ее всеми силами и готовы за нее отдать жизнь».

263

Ibid, сразу после слов: «Né è altro la libertà che uno prevalere le legge ed ordini publici allo appetito delli uomini particulari»; «Свобода – это не что иное, как преобладание законов и общественного порядка над интересами отдельных людей».

264

Ibid, сразу после слов: «…e perché le legge non hanno vita né si possono fare osservare da sé medesimo, ma hanno bisogno di ministri, cioè de’ magistri che le faccino eseguire, è necessario a volere vivere sotto le legge, non sotto particulari, che e’ magistrati non abbino a temere alcuno particulare, non a ricognoscere l’onore loro da uno o da pochi, acciò che non sieno constretti a governare la città secondo la volunta di altri»; «…и поскольку законы не живут сами по себе и не могут исполняться сами собой, а нуждаются в исполнителях, то есть в магистратах, которые будут следить за их исполнением, необходимо стремиться жить в подчинении законам, а не отдельным людям, и чтобы магистраты не боялись вмешательства никаких частных лиц, чтобы никакое лицо или группа лиц не могли оспорить их компетенции – все это для того, чтобы магистраты не были вынуждены управлять городом, руководствуясь чужой волей».

265

Guicciardini F. Del modo di ordinare il governo popolare. P. 223. Сразу после слов: «E però per fondamento della libertà bisogna el vivere populare, del quale è spirito e basa el consiglio grande, che ebbi a distribuire e’ magistrati e degnità della città»; «Основанием свободы должна быть жизнь всего народа, и выражением его духа является Большой совет, который назначает магистратов и присуждает звания в городе».

266

«Fu adunche bene ordinato el consiglio grande in farlo generale a tutti quegli che participavano dello stato; ed io ho qualche volta considerate se e fussi bene che nella creazione de’ magistrati intervenissino in consiglio non solo tutti quelli che oggi vi sono abili, ma ancora uno numero grande di quegli che non possono participare del governo, perché noi abbiamo veduto per esperienzia che la piú parte delli errori che fa el consiglio nello eleggere li ufici, nasche da uno appetito del distribuirli si larghi che ognuno di chi squittina, possi sperare di aggiugnervi. La quale ragione cesserebbe in quelli che non ne fussino capaci, perché non avendo speranza che alcuna larghezza ve li potessi tirare, non arebbono causa di conferirli se non in quelli che a iudicio loro li meritassino. <…> ed andrà drieto in questo alla inclinazione naturale di tutti li uomini, che è di seguitare el bene, se ’e’ respetti propri non ritirano» (Ibid. P. 224–225); «Таким образом, было постановлено, что в Большой совет войдут все те, кто участвует в управлении государством; я неоднократно размышлял, не будет ли лучше, если для выбора магистратов будут допущены в совет не только те, кто может быть избран на эти должности, но и достаточное количество людей, которые сами не могут участвовать в управлении; ведь мы убедились на собственном опыте, что большинство ошибочных решений в выборе на должности рождается из стремления учесть интересы всех собравшихся, которые надеются извлечь выгоду для себя. При участии в выборах людей, которые сами не могут быть избраны, личный интерес перестал бы влиять на исход, поскольку, не имея надежды извлечь какую-то личную выгоду, они бы руководствовались исключительно собственными представлениями о заслугах тех, кто претендует на должность. <…> И в этом они будут следовать врожденной человеческой склонности предпочитать добро злу, если их собственные интересы никак не затронуты».

267

Guicciardini F. Del modo di ordinare il governo popolare. P. 244.

268

Ibid. P. 230–231.

269

Случаться, ежедневно (итал.). – Прим. ред.

270

«El modo che si usa nelle legge e provisione che occorrono di farsi giornalmente in una republica è molto stretto, sendo necessario che le sieno prima proposte da’ signori, approvate da’ fermatori, deliberate di nuovo da’ signori, vinte di poi da loro e da’ collegi, avendo a passare nelli ottanta ed ultimamente venire per tanti vagli e mezzi al consiglio grande» (Guicciardini F. Del modo di ordinare il governo popolare. P. 230–231); «Процесс принятия законов и постановлений, которые в республике ежедневно выносятся на рассмотрение, очень сложен, поскольку их сначала должны были предложить приоры, затем одобрить магистрат Реформаторов, затем снова утвердить приоры, потом они должны были пройти через коллегии, совет Восьмидесяти и после всех этих утверждений и процедур быть приняты Большим советом».

271

Guicciardini F. Del modo di eleggere gli uffici nel consiglio grande // Guicciardini F. Dialogo e discorsi del Reggimento di Firenze. P. 175–195; «О процедуре избрания на должности в Большом совете».

272

«…se uno merita, non s’ha a stare a giudicio de’ particulari ma del popolo, el quale ha migliore giudicio che nessuno altro, perché è el principe ed è sanza passione. <…> Lui cognosce meglio ognuno di noi che non facciamo noi stessi, nè ha altro fine se non di distribuire le cose in chi gli pare che meriti»; «Ma piú oltre, io non voglio negare che anche el popolo faccia qualche volta, con le piú fave, degli errori, perché non può sempre bene cognoscere la qualità di tutti ’e’ suoi cittadini; ma dico che sono sanza comparazione minori che non saranno quegli che si faranno in qualunque altro modo, e che alla giornata sempre si limeranno e se ne farà manco, perche quanto si andrà più in là, sarà ogni dì piú cognosciuto quello che pesa ognuno, perché si vedranno oggi le azione di questo, e domani di quello, ed el popolo che ha cominciato a porsi a bottega a questo consiglio, e cognoscere che el governo è suo, porrà piú mente agli andamenti e costumi di ognuno che non faceva prima, in modo che ogni dì sarà migliore giudice di quello che meritino gli uomini e non arà impedimento a dare a chi merita» (Ibid. P. 178–179).

273

Guicciardini F. Del modo di ordinare il governo popolare. P. 237.

274

«E se bene questo è pasto da infiammare pochi, non è però questo infiammarli inutile, perché in ogni republica bene ordinata ed in ogni tempo si è sempre veduto che la virtù di pochi cittadini e quella che ha retto e regge le republiche, e le opere gloriose ed effetti grande sono sempre nati da pochi e per mano di pochi, perché a volere guidare cose grande ed essere capi del governo in una città libera, bisogna moltissime parte e virtù che in pochissimi si coniungono. E’ quali oltre a avere amore alla città, è bene, acciò che li operino piu ardentemente, che abbino uno sprone di ambizione, uno appetito di grandezza e di condursi in qualche summo grado; la quale quando e’ cercano e desiderano di acquistare non col prevalere alle legge né per via di sette, ma collo essere reputati cittadini buoni e prudenti e col fare bene alla patria, chi può dubitare che questa ambizione è laudabile ed utilissima? La quale chi non sente è in una certa fredezza e li manca uno certo stimolo di gloria, che da lui non esce mai cose generose ed eccelse» (Ibid. P. 238–239); «И хотя это способно зажечь лишь немногих, это отнюдь не бесполезно, поскольку в каждой республике с правильным устройством во все времена было так, что эти республики управлялись и поддерживались именно благодаря добродетелям немногих граждан, и славные дела и великие свершения всегда были делом рук немногих, ведь для того, чтобы руководить чем-то значительным и возглавлять правительство свободного города, нужно много разных качеств, которые соединяют в себе редкие люди. Чтобы пламеннее служить общему делу, надобно, чтобы эти люди, помимо любви к городу, подстегивались честолюбием, жаждой величия и желанием достичь вершины; если они при этом стремятся к достижению этой цели не посредством нарушения законов и не причиняя никому вреда, а стараясь заработать славу достойных и благоразумных граждан и действуя на благо родины, кто же усомнится в полезности и похвальности этого честолюбия? Кто его не имеет, тот пребывает в некотором равнодушии, и ему недостает некоторого влечения к славе, из‐за чего он никогда не сотворит великодушных выдающихся поступков».

275

Ibid.

276

Благородная, честная (итал.). – Прим. ред.

277

Генрих V. Акт IV, сцена 3. Пер. Е. Бируковой.

278

Guicciardini F. Del modo di ordinare il governo popolare. P. 245–246.

279

Лучшие люди (итал.). – Прим. ред.

280

Guicciardini F. Del modo di eleggere gli uffici nel consiglio grande. P. 189–192.

281

«Né incomincia questa corruttela oggi nel mondo, ma è durate gìa molti e molti secoli, di che fanno fede li scrittori antichi che tanto detestano ed esclamano contro a’ vizi delle età loro. Rimedi ci sono forse qualcuni per potere un poco moderare questi mali, ma non gìa tanti che e’ faccino effetto notabile in una malattia si universale, si vecchia e tanto radicata nelle menti delli uomini» (Guicciardini F. Del modo di ordinare il governo popolare. P. 257–258); «Эта развращенность не сегодня в мире появилась, но существует на протяжении многих столетий, о чем свидетельствуют произведения древних авторов, которые с отвращением и порицанием пишут о пороках своего времени. Возможно, существуют средства несколько снизить количество этого зла, но они бессильны возыметь заметный эффект против болезни столь всеобщей, столь давней и столь глубоко укоренившейся в человеческих умах».

282

«…felicissimo certo e glorioso che avessi grazia di ordinare si bene la sua republica, e molto piú felice di averla acconcia in modo che li ordine e le legge sue durassino molte centinaia di anni ed in tal maniera che, mentre visse sotto quelle, fu molte volte di potenzia e forze capo della Grecia, ma sempremai di gloria ed opinione di virtù apresso alle nazione forestiere la prima. Fulli piú facile a ridurle in atto che non fu facile a Platone, a Cicerone ed a molti uomini dottissimi e prudentissimi metterle in scrittura; in modo che non sanza causa fu opinione ne’ tempi sua che fussi aiutato del consiglio di Apolline Delfico, e ragionevolmente, perché riformare una città disordinata e riformarla in modi tanto laudabili è piú tosto opera divina che umana» (Guicciardini F. Del modo di ordinare il governo popolare. P. 257–258); «…счастлив он, несомненно, и славен, что благодаря благосклонности судьбы смог так совершенно устроить свою республику, и еще более счастлив, что он ее преобразовал таким образом, что его распорядки и законы действовали долгие столетия и благодаря им [Спарта], пока жила при этом строе, неоднократно оказывалась самым могущественным государством в Греции, а у других народов всегда имела славу самого доблестного государства. Ему [Ликургу] составило меньше труда воплотить их [законы] в жизнь, чем Платону, Цицерону и многим другим ученейшим и благоразумнейшим мужам письменно их изложить; таким образом, не случайно его современники считали, что ему помог советом Аполлон Дельфийский, и это весьма здравое заключение, поскольку преобразовать устройство города, где царил беспорядок, и преобразовать его таким похвальным образом – дело скорее божественное, нежели человеческое».

283

Здесь, возможно, следует заметить, что неспособность уловить смысл этих концепций оказалась причиной частого непонимания как Гвиччардини, так и Макиавелли.

284

«A noi è rimasto el poterci maravigliare ed esclamare di cosa tanto notabile, ma di ridurla in atto non ci è lecito non che sperarlo a pena desiderarlo; e però ritornando alle cose che sono in faculta nostra, io dico che questa malattia è tanto difficile che gli è impossibile estirparla; bisognerebbe come fece lui, levare li usi per e’ quali le ricchezze si desiderano, e questo per la mollizie delli uomini non si può non che altro disegnare. Credo bene che dandosi la città alle arme ed essendo aperta la via di diventare glorioso con quelle, distribuendosi e’ magistrati con riguardo della buona fama e portamenti delli uomini, sendo facile el punire e’ delitti di chi errassi, che tutte queste cose insieme farieno e’ ricchi essere in meno estimazione che non sono oggi. Aggiungereci una cosa tentata spessissime volte ma male osservata, di limitare e moderare quanto fussi possibile li ornamenti e suntuosità del vestire…» (Guicciardini F. Del modo di ordinare il governo popolare. P. 258), далее следуют пространные обвинения в их адрес; «Нам остается удивляться и громко говорить о столь примечательной вещи, но воплотить ее в жизнь нам не позволено, как и надеяться на это или хотя бы желать этого; возвращаясь же к тому, что в наших силах, я утверждаю, что эта болезнь настолько сложна, что ему невозможно ее искоренить; нужно было бы поступить как он, а именно отменить порядки, из‐за которых людей влечет богатство, а об этом из‐за свойственной человеку мягкотелости нельзя даже помыслить. Я уверен, что если вооружить горожан и открыть им путь к завоеванию славы с помощью воинской доблести, если при назначении магистратов учитывать добрую славу и свершения, если сделать простым процесс наказания тех, кто совершает преступления, впав во грех, то все это вместе приведет к тому, что богатство будет ценится гораздо меньше, чем сейчас. Я хотел бы добавить еще одну меру – ее неоднократно пробовали применять, но плохо соблюдали: речь об ограничении и стремлении к максимальной умеренности украшений и роскоши в одежде…».

285

Об этом см.: Albertini R. von. Das florentinische Staatsbeiwusstsein im Übergang von der Republik zum Parinzipat. Bern, 1955. В приложении к книге напечатаны тексты «discorsi» («рассуждений»).

286

Ridolfi R. Life of Francesco Guicciardini (chap. VIII–XVI).

287

Guicciardini F. Del governo di Firenze dopo la restaurazione de’ Medici nel 1512 // Guicciardini F. Dialogo e discorsi del Reggimento di Firenze. P. 260–266; «Об управлении Флоренцией после реставрации Медичи в 1512 году». Это единственная группа текстов, в отношении которых мы не зависим от издания Альбертини.

288

«Veggiano e’ prudenti ed esperti medici in nessuna cosa usare piú esatta diligenzia che in conoscere quale sia la natura del male, e capitulare un tratto le qualità e tutti li accidenti sua per resolversi poi con questo fondamento quale abbi a essere el reggimento dello infermo, di che sorte ed in che tempo si abbino a dare le medicine; perché non fermando bene questo punto, ordinerebbono spesse volte una dieta, darebbono medicine non proporzionate alla malattia, contrarie alla complessione ed essere dello infermo; donde ne seguirebbe la totale ruina e morte del loro ammalato» (Guicciardini F. Del governo di Firenze dopo la restaurazione de’ Medici nel 1512. P. 260–261); «Пусть же осмотрительные и знающие врачи помнят, что с наибольшим усердием нужно подходить к определению природы болезни и четко за один раз изложить все ее характеристики и проявления, чтобы на основе этого решить, каким должно быть лечение больного, какие и когда давать ему лекарства; потому что если не разобраться с этим как следует, то они во многих случаях пропишут диету и лекарства, не соответствующие болезни, противоположные состоянию больного, что привело бы к разрушительным последствиям и к смерти вверенного им больного». «Questa resoluzione se in cosa alcuna è laudabile e necessaria, bisogna sopra tutto in chi è principe e capo di governi di stati; poiché essendo una città uno capo [sic: corpo?] composto di infiniti uomini diversi di condizione, di appetiti e di ingegno, sono infiniti li accidenti, li umori, infinite le difficultà nel maneggiarli; e però è necessario in conoscerli a capitularli e pigliare lo ordine con che si abbino a governare, tanto piú cura e prudenzia quanto la materia è in sé piú difficile e quanto sono piú importanti li effetti che ne seguitano»; «Если для кого такая установка похвальна и полезна, так это прежде всего для государей и глав правительств; поскольку город – это тело, состоящее из огромного множества людей разного достатка, разных интересов и разного ума, бесконечно много в нем будет болезней и гуморов, и бесконечно много сложностей возникнет при лечении их; тем не менее нужно упорядочить знание о них и установить такие порядки, которые позволят управлять ими, и тем больше нужно внимания и осмотрительности, чем сложнее материя, и тем важнее окажутся вытекающие из этого последствия».

289

Гибель, разрушение, истребление (итал.). – Прим. ред.

290

«Perché del buono governo ne seguita la salute e conservazione di infiniti uomini, e del contrario ne resulta la ruina ed esterminio delle città, di che nella vita delli uomini nessuna cosa è piú preziosa e singulare che questa congregazione e consorzio civile. E come dallo essere uno infermo bene curato da’ medici o no, si può pigliare potente argumento della salute o morte sua, così interviene nel governo di uno stato, perché essendo retto prudentemente e proporzionatamente, si può crederne e sperarne buoni effetti; essendo retto altrimenti e governato male, che si può crederne altro che la ruina e destruzione sua?» (Ibid. P. 261); «Потому что от правильного управления зависит здоровье и выживание огромного числа людей, а его противоположность оборачивается гибелью и истреблением городов, из‐за чего нет ничего ценнее и уникальнее в жизни людей, чем эта гражданская сплоченность и согласие. И как на основе того, хорошо или плохо врачи лечат больного, можно сделать заключение о том, ждет ли его выздоровление или смерть, точно так же и мы можем сделать вывод и про управление государством: если им управляют благоразумно и в соответствии с его потребностями, то можно ожидать и надеяться, что это принесет хорошие результаты; если же все обстоит иначе и им управляют плохо, то чего можно ожидать, кроме как его гибели и разрушения?»

291

Summun bonum – высшее благо, summum malum – высшее зло (лат.). – Прим. ред.

292

«…donde ne seguita che el parlare generalmente e con una medesima regola non basta, ma bisogna o parlare generalmente con tali distinzione che servino a tutti e’ casi, il che sarebbe di troppa lunghezza, overo ristrignersi a uno particulare solo, come farò io, che solo insisterò in queste cose che io giudicherei doversi fare per questi Medici, volendo tenere lo stato e governo della città di Firenze…» (Guicciardini F. Del governo di Firenze dopo la restaurazione de’ Medici nel 1512. P. 261); «…откуда следует, что рассуждать обо всем сразу, подходя ко всему одинаково, не получится; вместо этого нужно или рассматривать все сразу, делая необходимые для каждого случая различия, что заняло бы слишком много места, или же сузить предмет до одного частного случая, что я и сделаю, сосредоточившись лишь на том, что, по моему мнению, должны сделать эти Медичи, если они хотят остаться у власти в городе Флоренции…».

293

«La città di Firenze da lunghissimi tempi in qua è stata in libertà; essi governata popularmente ed ha avuto imperio e signoria in molti luoghi di Toscana; ha avuto ne’ maneggi di Italia per el passato sempre piú reputazione e piú luogho tra li altri potentati, che non pareva convenirsi al dominio che ha; di che si può dare causa al sito dove la è posta, alla natura delli uomini che per essere inquieti hanno voluto travagliare, per essere industriosi lo hanno saputo fare, per essere suti danarosi hanno potuto fare. Queste condizioni hanno fatto che in Firenze e’ cittadini communemente appetiscono el vivere libero e populare, non vorrebbono ricognoscere da alcuno particulare el grado loro ed hanno esosa ogni grandezze o potenzia eccessiva di alcuno cittadino, ed è la inclinazione loro attendere e pensare alle cose delli stati e governi» (Ibid. P. 261–262; слово participazione впервые появляется на с. 263; см. прим. 2 на с. 214); «Флоренция издревле была свободным городом; ею управлял народ и она властвовала над многими тосканскими землями; в жизни Италии она в прошлом всегда играла более важную роль и занимала больше места, чем другие значимые государства, что казалось несоразмерным ее владениям; это может объясняться местом, где она находится, характером ее жителей, которые в силу своей неутомимости всегда хотели трудиться, в силу своей находчивости умели это делать правильно, в силу того, что разбогатели, смогли это сделать. Эти условия привели к тому, что граждане Флоренции единодушно предпочитают свободную жизнь и народное самоуправление, не хотят быть обязаны своим статусом никакому отдельному представителю власти и ненавидят любое превышение могущества и власти отдельного человека, и они от природы склонны думать о вопросах государства и управления».

294

«E questo interviene piú oggi che mai, per essersi e’ cittadini nutriti ed avezzi del 1494 sino al 1512 a uno modo di governo popularissimo e liberissimo e nel quale parendo loro essere tutti equali, con piú difficultà si assettano a ricognoscere alcuno superiore, e massime vedendo uno solo tanto interamente assoluto arbitro e signore di ogni cosa» (Ibid. P. 262); «И сегодня это происходит яснее, чем когда-либо, потому что граждане с 1494 до 1512 года успели впитать и привыкнуть к народной и в высшей степени свободной форме правления, при которой все чувствовали себя равными; из‐за этого им теперь гораздо сложнее заставить себя признать кого-то над собой, тем более если это один человек, выступающий полноправным судьей и властителем во всех делах».