7 Законов жизни

Поистине, тот, кто готов воспринять невероятное, увидит, как сбываются сверхчувствительные шаманские предсказания и как ритуальный рис реально помогает добиться успеха и благополучия.

Записав воспоминания и подколов листы к архиву, Изюмов улыбнулся. В чём секрет случившихся перемен? Как тонкие материи превращаются в решительные действия? Получается, что восприятие всего лишь даёт толчок, оно порождает реакцию. Но один в поле не воин. Как делятся с другими своими убеждениями? Как личное восприятие распространить на окружающих? Как наполнить их энергией, чтобы ускорить перемены? Вероятно, именно это – главная функция эмоций. Он вновь включил компьютер и ввёл поисковый запрос «Сила человеческих эмоций»…

Глава 4. Закон социума

§4.1. Сон о весёлом завещателе

Лето в Торонто выдалось неожиданно жаркое, очень жаркое. На этой неделе температура била рекорды. Хотя и дули сильные ветра, они не только не разгоняли стоявшее пекло, а наоборот, хлестали по телу неприятными обжигающими струями. Эти обстоятельства подтолкнули уже не молодого человека по имени Чарльз отправиться в некогда бывшую столицу, а нынче небольшой уютный городок на берегу озера Онтарио.

Остановившись в отельчике с милым названием «Ангел», в тишине, он решил посвятить недельку-другую, возможно, самому важному труду в своей жизни – внесению последних правок в завещание. Небольшой семейный отель постройки начала XIX века и романтические легенды, окружавшие его историю, очень хорошо сочетались с дозревающим виноградом на окрестных полях, обширной парковой зоной и близостью озера, к которому можно было прогуляться, как спадёт зной.

Привыкший к комфорту, Чарльз снял просторный двухкомнатный номер и в зависимости от положения солнца и собственного настроения перемещался из одной комнаты в другую. Он очень не любил жару и, бывая дома, предпочитал веранду даже в холодное время года, но, благодаря прекрасному здоровью, никогда не простужался.

Над старым зданием гостиницы колыхался британский флаг, который бессменно оставался на флагштоке из-за таинственной истории о призраке капитана Свайза, периодически беспокоившем постояльцев. По легенде, капитан отстал от отступавших английских войск и спрятался здесь, поскольку по-настоящему влюбился в дочь хозяина постоялого двора, мечтал сыграть свадьбу и остаться с возлюбленной навсегда… но был обнаружен и убит. Такой штрих к и без того романтической атмосфере отеля способствовал ещё большему вдохновению для предстоящей работы.

Дух романтики, который витал в гостинице, придавал Чарльзу азарта во вроде бы бюрократическом и невесёлом занятии, и, регулярно охлаждаясь глотком прохладного молодого вина, составитель завещания смаковал каждый пункт, рождавшийся на бумаге.

Откинувшись на спинку обитого плотным красным сукном стула, он, уже снискавший славу лучшего юриста во всей Канаде, вспоминал поочерёдно события своей жизни. Несмотря на простое происхождение, Чарльз с отличием окончил школу, а различные награды за успехи в учёбе теперь красовались на стене его большого дома, купленного для воссоединения с матерью после того, как та овдовела. Будучи любящим сыном, он так и оставался холостяком, не обзаведясь собственными детьми.

Этот пожилой уже человек не столько работал ради гонораров, сколько разумно вкладывал средства, появляющиеся с крупных юридических дел. Одним из них стал случай, когда он выиграл процесс у пользовавшейся, казалось бы, вседозволенностью железнодорожной компании. Благодаря этому 200 акров земли осталось во владении индейцев в форте Джордж, а его деловую хватку по достоинству оценили в юридическом сообществе.

На письменном столе, рядом с неизменным бокалом вина и лампой, расположились две папки бумаг. Одна из них представляла черновики завещания. Над второй красовался перечень объектов собственности, оформленный аккуратным адвокатским почерком. Каждый раз, написав какой-то абзац, Чарльз отвлекался от пачки испещрённых пометками записей и вычёркивал пункт за пунктом список имущества, который предстояло распределить между наследниками.

Тянулись дни, и завещание постепенно приобретало окончательный вид. На улице прогрохотал очередной винный бочонок, опорожнённый постояльцами. Чарльз протёр платком намокшую лысину, поправил на остром носу всегда яркие, как он сам, и каждый раз меняющиеся под его настроение очки CoolLinZ, ещё раз пробежал глазами записи, с шумом осушил до дна стоявший перед ним бокал и удовлетворённо потянулся на стуле. Первоначальная версия документа за прошедшие две недели претерпела серьёзные изменения.

Романтический настрой этого места вкупе с приподнятым настроением и врождённым чувством юмора помогли создать акт, призванный прогреметь на весь мир, ещё долго будоража общественность витиеватыми, скрупулёзно выверенными тонкостями юридического сленга…

Близился ноябрь. Летний зной сменился долгожданной прохладой, и обычный будничный день в офисе Чарльза Миллара был в самом разгаре. Хозяин пребывал в прекрасном расположении духа, с утра подшучивая над коллегами на совещании и попивая крепко заваренный кофе в перерывах между энергичными переговорами по золотистому BQ Aurora. Стройный и подтянутый, он вселял в служащих оптимизм и уверенность в победе при рассмотрении завтрашнего дела в суде, несмотря на всю серьёзность позиции истца. Ёрничая и передразнивая манеру соперника по процессу говорить, Чарльз заходился смехом и раз за разом повторял основные тезисы, которые непременно должны были стать залогом выигрыша.

Упражняясь в остроумии, он так увлёкся, что, когда быстрым взглядом посмотрел на яркие, как он сам, и каждый раз меняющиеся под его настроение часы TimZLife, удивился – рабочий день подошёл к концу. Чарльз попрощался с коллегами, пожелал им хорошенько отдохнуть и набраться бодрости, а сам направился в свой кабинет, заказав секретарше ещё одну чашечку ароматного напитка. Девушка вошла, учтиво постучавшись и держа чашку на резном серебряном подносе. Чарльз, разглядывавший вид из окна, обернулся, прошёлся по кабинету, потянул руку за кофе и неожиданно… выпорхнул. Его одежда, влекомая весом падающего тела, вдруг оказалась на полу. Чарльз с недоумением смотрел на панически перепуганную секретаршу, всё ещё не понимая, что он мёртв…

На похоронах, помимо большого стечения деловой интеллигенции и друзей, к «виновнику торжества» присоединился знакомый из недавнего прошлого – капитан Свайз. Они вместе наблюдали картину, как пресвитер англиканской церкви его преподобие Т. Коттон высоко отзывался о моральных качествах, вере и порядочности покойного, как множество благодарных клиентов несли цветы и венки со словами признания. Однако Миллар и Свайз ждали того момента, когда утихнут похоронные мероприятия и из сейфа будет извлечено завещание, написанное на берегах Онтарио и призванное не только устроить взрыв, публично высмеяв двуликость «сливок общества», но и решить давнюю проблему, реализовать несбывшуюся мечту их обоих – породить обильное потомство…

Долго ждать не пришлось. По законам штата, завещание должно было быть опубликовано. Моментально и на долгие годы оно стало самым обсуждаемым документом. Заглядывая через плечо прохожих в вышедшие в ноябре газеты, Чарльз с удовлетворением читал написанные им строки:

«В силу необходимости, это завещание необычно и прихотливо. У меня нет ни наследников, ни близких родственников, посему передо мной нет никаких стандартных обязательств о том, как распорядиться своей собственностью после смерти…»

Шокированные последующими волеизъявлениями политики, юристы, бизнесмены и служители церкви неистовствовали. Репортёры писали: «По всей видимости, вызывающее завещание Миллара предназначено развлечь „высоких и могущественных“ членов общества, навязывающих широкой публике своё определение морали».

Конечно, Чарльз не забыл верных помощников, которым доставалась часть накопленных им средств. Но всем остальным сильно не поздоровилось.

Миллар наблюдал, как священнослужители в Сэндвиче, Уолкервилле и Виндзоре, резко осуждавшие при жизни его любовь к азартным бегам, выстраивались, чтобы получить часть пакета акций жокей-клуба «Кенилверт».

Акции Онтарийского жокейного клуба под беззвучный смех почившего адвоката доставались судье и священнику, которые были яростными противниками ставок на скачках и согласно букве завещания вступили в клуб. Чарльз ликовал, когда протестантская диаспора пришла в ярость, узнав, что служители церкви, до этого публично боровшиеся с пьянством, пришли в суд требовать свои доли в пивной компании «О’Киф», принадлежащей католикам. Миллар не забыл и о друзьях. Помня о том, что трое его приятелей враждуют, он решил подружить их властью завещанного прекрасного дома на Ямайке. При этом устанавливалось требование, что особняк они могут делить, только если будут сдерживать себя от мордобоя.

Началась череда судов, незаметно присутствуя на которых Чарльз с удовлетворением убеждался в безупречности составленного завещания. Все попытки оспорить хотя бы один пункт ничем не заканчивались.

Однако фантазия, навеянная историей капитана Свайза и указанная девятым пунктом, была апофеозом всего документа. Оставшуюся часть богатства, более полумиллиона долларов (что в описываемые времена выглядело фантастически внушительной суммой), предписывалось вручить той женщине в Торонто, которая в течение десяти лет после смерти завещателя родит больше законных детей, что будет строго зафиксировано в свидетельстве о рождении.

Приходящееся на годы Великой депрессии, обещание огромного состояния возымело эффект. Началась «Большая гонка аистов», как её прозвали журналисты. Уже через девять месяцев газетные статьи походили на сводки с фронтов, в них публиковались списки женщин и количество детей, рождённых на данный момент. Церковь оскорблённо объявила, что завещание Миллара аморально, так как ставит под сомнение святость зачатия и рождения, и произносила гневные проповеди в адрес юриста. Пасторы увещевали женщин не принимать участия в этой «скверной шутке». «Но что значит не принимать? – вопрошали дамы. – Не рожать детей?»

Верховный суд Канады рассматривал завещание по поручению Верховного суда Онтарио, который хотел добиться передачи наследства Правительству Онтарио якобы с целью учредить стипендиальный фонд в Университете Торонто. Это привело в ярость жительниц Торонто – они настаивали, что Чарльз Миллар был полностью в своём уме и что никакой политик не смеет посягать на права женщин, желающих рожать детей. Протесты пошли по всей провинции. Феминистки делали упор на то, что по остальным пунктам завещания выплаты уже сделаны и первыми, кто получил деньги, были священнослужители и юристы!

Томительных десять лет Миллар и Свайз вели учёт детей, рождённых в воплощение их идеи. Сложилась весьма запутанная ситуация с претендентками на главный приз. Его поделили между четырьмя победительницами, каждой из которых досталось приличное состояние. В общей сложности, Миллар «стал отцом» 36 детей. Приза с лихвой хватало, чтобы получившим его семьям вырастить замечательных ребятишек и дать им отличное образование.

Себе в копилку наград за неординарно острый ум и выдающееся чувство юмора Миллар записал факт, что «Большая гонка аистов» освещалась в прессе подробнее, чем перелёт Чарльза Линдберга через Атлантику и даже рождение пятерых близнецов у мадам Дион.

Социальная значимость его завещания всколыхнула общественность, подняв на поверхность недавно ещё запрещённые темы контроля над рождаемостью, абортов, незаконных детей и разводов.

Не сбывшаяся при жизни мечта о потомстве осуществилась, Миллар и Свайз радостно пожали друг другу руки и исчезли навсегда…

Изюмов открыл глаза. Сон медленно улетучивался, оставляя чувство умиротворения. Однако самым запомнившимся моментом стала приснившаяся с такой любовью взлелеянная и произведённая продукция его фирмы. Он улыбнулся. Человеку, увлечённому своим делом, страстно любящему реализовывать всякие творческие идеи, даже во сне является его обожаемое занятие.

На сегодня он выбрал себе сочетание оранжевого и чёрного, собрал оправу CoolLinZ и двумя движениями сменил дизайн часов TimZLife, теперь комплект выглядел единым целым и передавал настроение владельца, можно было вдохновенно начать новый день. Например – почитать что-то интересное…

§4.2. Введение

Я не могу дать вам формулу успеха, но я могу дать вам формулу неудачи: попробуйте всем понравиться.

Джерард Своуп

В январе 1882 г. группа из 11 жителей итальянского города Розето – десять мужчин и один мальчик – отправилась за океан, в Нью-Йорк. Первую ночь они провели на полу трактира на Малберри-стрит, в районе Манхэттена под названием Маленькая Италия. После этого иммигранты двинулись на запад и нашли работу в сланцевом карьере в 145 км от Нью-Йорка, в городке Бангор, что в штате Пенсильвания. Через год из Розето в Америку уехали ещё 15 человек. Воодушевлённые новостями от родственников, вскоре за новыми перспективами потянулись другие переселенцы. Только за 1894 г. 1200 розетонцев перебрались в Северную Америку

Вновь прибывшие принялись скупать землю на каменистом горном склоне, по которому шла в Бангор одна-единственная крутая тропа. Постепенно итальянцы обосновались здесь, образовав общину с церквушкой и приходом, полями и живностью, барами и магазинчиками, школой и дюжиной швейных фабрик. Новый дом они назвали в честь некогда оставленной родины. Более 50 лет они жили, сохраняя свой спокойный самодостаточный уклад, пока доктора, практиковавшие в округе, не обратили внимание на аномалию, связанную со здоровьем жителей общины, впоследствии названную исследователем этого феномена «пенсильванский парадокс».

«Я работаю здесь семнадцать лет, пациенты приезжают ко мне отовсюду, но за всё это время у меня не было ни одного пациента из Розето моложе шестидесяти пяти лет с заболеванием сердца», – удивлялся один из медиков. Ситуация заинтересовала преподавателя медицинской школы Оклахомского университета Стюарта Вольфа, который решил разобраться с причинами такой статистики. В 1950-х годах инфаркты были сродни эпидемии и всё чаще становились причиной смерти людей гораздо моложе 65 лет. Специальное исследование жителей и анализ архивных записей деревушки показали, что ни один розетонец в возрасте до 55 за всю историю не умер от инфаркта, а живущие – не имели сердечных болезней. Смертность по остальным причинам так же существенно отличалась от статистики по окрестностям. Вольф подключил к исследованию приятеля – социолога Джона Брюна. «Я нанял студентов-медиков и аспирантов-социологов в качестве интервьюеров, и мы ходили из дома в дом, опрашивая всех людей старше двадцати одного года, – вспоминает Брюн. – Ни самоубийств, ни алкоголизма, ни наркотической зависимости и крайне мало преступлений. У них не было ни одного человека на пособии. Тогда мы стали искать кого-нибудь с язвой желудка. Ни одного случая.

Местные жители умирали от старости. Вот так вот».

Перебрав все возможные причины феномена, учёные изучили рацион, предполагая выявить уменьшенную долю потребляемого холестерина. Они анализировали стиль жизни, полагая, что решающим фактором могли быть особые физические нагрузки, и даже исследовали генеалогию. Проверке на предмет аномалий подверглась и сама местность, однако уже в нескольких километрах от Розето смертность была в 3 раза выше. Затянувшееся исследование и отсутствие каких-либо зацепок вынудили медиков и социологов даже пронаблюдать, как живёт население городка – как розетонцы ходят в гости, болтают по-итальянски на улицах и готовят угощение, – поинтересоваться их общественной жизнью. Обращало на себя внимание, например, что 2-тысячное население создало 22 общественные организации. Богатые внешне никак не выделялись и помогали менее успешным. «Ты приезжаешь в Розето в первый раз и видишь, как за обеденным столом собираются три поколения, видишь булочные, людей, прогуливающихся по улицам или сидящих на крыльце и болтающих друг с другом, видишь фабрики по пошиву блуз, где женщины работают днём, пока их мужчины трудятся в сланцевых карьерах, – рассказывает Брюн. – То же самое ты бы увидел в сельской местности в Италии. Удивительное зрелище».

В те времена медицинское сообщество не было готово воспринять новый взгляд на вопросы здоровья в контексте социальной культуры, оказывающей глубочайшее влияние на нашу личность. Вольф и Брюн49 заключили, что сплочённость сообщества Розето играет более важную роль для здоровья сердца, чем уровень холестерина или даже воздержание от курения. Исследователи выделили ещё несколько факторов: примерно одинаковый уровень доходов и отказ от показной демонстрации богатства и «культуры потребления». Розетонцы преследовали одну цель: создать лучшее будущее для своих детей.

Идиллия городка продолжалась ровно до тех пор, пока не были опубликованы результаты исследования. С потоком туристов, желающих «подлечиться», в Розето пришли злость, преступность, хамство, гнев и наглость. Появились большие дома, а жители пересели на машины, подчёркивающие статус, и стали жить по американским социальным нормам. Приход церкви опустел, и в 1971 году от сердечного приступа впервые умер человек в возрасте 45 лет…

С доисторических времён и до недавних пор люди общались в соответствии с социальным статусом, имея «круг общения». Но развитие транспорта, коммуникаций и появление интернета добавили ещё одну реальность. А мобильные технологии и социальные сети сделали человека «перекрёстком миров». Теория «все мы братья в седьмом колене» поменялась на «6 рукопожатий», и, вероятно, скоро появится теория «5 фолловеров». Дистанции резко сокращаются, и доминирующая культура уже не стучится в двери с вопросом «Можно ли зайти?», она просто это делает, вне зависимости от желаний хозяина.

При том непосредственное живое общение в современном обществе сильно недооценено; поскольку мир ускоряется, не хватает времени даже на близких родственников и даже снять, как спецодежду, оставив на работе, свои обусловленности; большинство встреч подчинены каким-то целям. Подозреваю, что на самом деле у множества пьющих людей нет потребности в спиртном, но есть потребность «поговорить по душам»…

Итак, закон восприятия предоставил нам всю информацию, которую смог собрать, по возможности – выдал оценку состояний и причин происходящего, систему внешних факторов и силу воздействия. Пришло время эмоциональной, отношенческой реакции.

«Существа, обладающие только нижним этажом мозга по нашей классификации, например птицы, могут тем не менее демонстрировать очень сложное поведение. Каким бы инстинктивным ни был мозг африканского серого попугая, он способен имитировать сотни слов. И, если верить некоторым сегодняшним исследованиям, его можно даже научить понимать смысл некоторых слов. Но если вы вглядитесь в глаза ящериц и страусов, лягушек и орлов, то не обнаружите в них эмоций. Эта пустота может оказаться пугающей, потому что мы отождествляем её с беспощадным ударом кобры или броском хищника на добычу. На эволюционной лестнице эмоции идут после инстинкта».50

Они реализуют ряд функций, определяющих наше поведение51:

– Мобилизующая – в критических ситуациях и при аффекте направляющая все силы организма в место реакции.

– Сигнальная – позволяющая сравнить результат с ожиданием.

– Коммуникативная – проявляющая личность в социуме.

– Синтезирующая – генерирующая переживания и эмоции на основе воспоминаний.

– Дифференцирующая – искажающая суть события в зависимости от отношения к нему.

– Подкрепляющая – фиксирующая успешное поведение в определённой ситуации.

– Побуждающая – стимулирующая поиск новых эмоциональных переживаний при их недостатке или неудовлетворённости.

В этой главе мы попробуем оценить значимость эмоций в жизни каждого человека, в функционировании общества и отдельно взятой организации.

§4.3. Оттачиваем социальные навыки

В прошлой главе описывались особенности человеческого восприятия как некий процесс «ощущения» и оценки воздействий окружающего мира на личность. В этой главе внимание уделяется обратному процессу, когда личность проявляет себя в коммуникации с внешним миром.

Закон социума отвечает за «социализацию», то есть становление частью общества, формирование статуса и норм поведения. Нужно признать, что человек – существо социальное и даже понятие «личность», используемое для определения индивидуума в этой книге (как Вы помните, статус там фигурирует), отражает нашу общественную природу. Всё усложняющийся предмет рассмотрения просто обязывает главу об эмоциях (и дальнейшие главы, обращающиеся к ещё более высоким аспектам) стать для Вас ярче и насыщеннее предыдущих.

Если ощущение личного счастья – цель по закону восприятия, то в контексте социальных контактов оно становится невозможным без достижения заметного и признанного другими успеха. Отсюда вытекают понятия эффективности – «удачно/неудачно», «успешно/неуспешно».

Нормы, принятые в обществе, неизбежно влекут за собой статусность, на что во все века реагируют всевозможные законодатели моды, а особо чутко – в наше время производители гаджетов, предметов роскоши, автомобилей, яхт и прочих атрибутов успеха.

Эмоциональный дефицит часто понуждает на поиски различных способов пощекотать нервы, например на занятия экстремальными видами спорта и на иную разнообразную активность, связанную с риском для жизни. Экстремальные увлечения – тоже статусные атрибуты. Более щадящая версия – быть болельщиком. В наши дни «круто» ассоциируется не столько с духовным развитием личности, сколько с мерой безумия, на которое готов человек ради признания в социальной среде.

Желание быть замеченным и повысить статус вынуждает людей постоянно сравнивать себя с окружающими. Реалии не всегда соответствуют поставленной планке, которая требует регулярных жертв, формируя в нас порой спорные «хотелки» и потребность в атрибутах. Эта фабрика видимого успеха сталкивает три мира – реальность, память о себе и иллюзии о себе. Если с реальностью и памятью всё более-менее понятно, то иллюзии заслуживают отдельного разбора полётов.

Баланс иллюзий и реальности – первый приоритет этого параграфа

Используя инструменты закона социума, или если Вам больше нравится – статуса, бизнесмены, политики, представители всевозможных направлений творчества и культуры влияют на других людей. Речь идёт о «признанном авторитете». Выглядит это так: исходящее от одного человека эмоциональное состояние влияет на изменение такового состояния в другом, зависимом человеке, вместе с тем продвигается некоторая идея, которая для зависимого индивидуума становится истинной.

Из-за природной лени личность склонна скорее изменить ближнего, чем пребывать в ученической позиции. Поэтому творец иллюзорного мира – самомнение не стремится скорректировать своё мировосприятие, а предпочитает привести мир в соответствие фантазиям. Однако чем больше человек ждёт от «внешнего космоса», чем больше претензий он выдвигает к окружающим, тем быстрее увеличивается дистанция между Я и не-Я. Нельзя, конечно, забывать, что мир – зеркало: внешний становится отражением внутреннего. Но справедливо и обратное утверждение – умение обуздать иллюзии, трезво их оценивать и готовность их корректировать позволяют сохранять баланс между этими двумя мирами, избегая больших разочарований. Единение и поиск общего, желание подстраиваться и учитывать интересы окружающих дают огромные преимущества, поскольку вызывают встречное расположение. Привычка благодарить, а не высказывать претензии – важная веха самосовершенствования. Благодарность – это первый шаг к гармонии и любви. Мы переходим на более высокий уровень, когда начинаем обращаться с другими лучше, чем они обращаются с нами.

Речь – второй приоритет этого параграфа

Отдельно остановимся на такой коммуникационной способности, как «говорение». Ведическая культура тысячелетия назад оставила в трактатах упоминания о «праджампе», то есть пустых разговорах. Они, по широко распространившемуся мнению, закреплённому в различных философских традициях, являются одним из главных препятствий на пути духовного и материального прогресса. Например, христианская религия учит: «Не важно, что входит в рот человека, главное – что выходит». А в буддизме считается, что основным источником потери энергии является разговор. Поэтому «каждый человек, стремящийся к совершенству, должен стать, во-первых, – врачом, лечащим своё тело; во-вторых, – специалистом по грамматике, следящим за своей речью; в-третьих, – философом, очищающим своё сознание и постигающим Абсолютную истину».52