Тонкий лед

Я наклонилась влево и увидела ближе к лесу небольшое кирпичное строение ярдах в пятидесяти – примерно половина длины футбольного поля.

– Это библиотека, – продолжил Грил. – Чаще всего Интернет работает там и в офисе «Петиции», но, если что, пешком идти не очень долго. Вы можете писать статьи, распечатывать газету и отвозить несколько экземпляров в «Лавку» в центре, чтобы люди могли ее там разбирать. Примерно раз в неделю. Бобби умер почти год назад. Нам не хватает его и его газеты. Вы можете работать отсюда. Пока можно ездить из «Бенедикт-хауса» на велосипеде, а если к зиме вы все еще будете здесь, придумаем вам другой транспорт. Думаю, это будет хорошим прикрытием. Можете и книги тут писать, и никто ни о чем не догадается.

– Я сказала Виоле и остальным, что работаю консультантом.

– Каким?

– По системе организации офисных документов.

Он взглянул на меня и нахмурился.

– Как Хейли в «37 этажах»? И они вам поверили?

– Не знаю.

– Думаю, у вас все получится. И я не сказал о самом приятном. Сотовая связь у нас работает ни шатко ни валко, но по неизвестным причинам именно здесь она есть всегда.

Я кивнула. Это действительно было заманчиво.

– Как вы объясните другим, что я работаю над газетой? Мы же не можем никому сказать, что я писательница.

– У Бобби не было никакого писательского опыта. Мы бы предложили эту неоплачиваемую работу кому-нибудь еще, но никто не вызвался ни тогда, ни сейчас. Опыт никакой не требуется, даже грамматика и пунктуация не имеют большого значения, вот увидите. Просто скажем, что вам захотелось чем-то себя занять, пока гостите здесь, и я предложил первое, что пришло в голову. Было бы неплохо снова иметь в городке газету, хотя бы на какое-то время.

– Можно взять один день на размышление? – спросила я просто потому, что фраза казалась подходящей. Мне не хотелось ни на что соглашаться, и, если у меня будет лишний день, быть может, я смогу придумать вежливый способ отказаться.

– Думаю, лучше будет, если вы просто поработаете здесь один день. Давайте я вас проведу внутрь, покажу, что и как, и вы сможете изучить все получше. Уверен, вам понравится.

Грил ловко выбрался из машины, несмотря на крупные габариты. Я не знала, хороший ли он полицейский, но старания помочь незнакомке оценила. Мне уже было неловко вспоминать, что так расклеилась перед ним. К счастью, я была уверена, что он никогда об этом не заговорит, а если начну извиняться, просто пожмет плечами как ни в чем не бывало.

Я выбралась из пикапа и пошла по направлению к кривоватому центральному офису газеты «Петиции Бенедикта».

Глава шестая

«Вот ключ. Все остальное тут есть. Я могу принести новый компьютер. Принтер тут хороший, почти новый. Осматривайтесь, привыкайте». Это были все инструкции, что выдал мне Грил. Посреди офиса стоял старый велосипед со спущенными шинами. Грил предложил его забрать, пока я буду знакомиться с обстановкой бывшей хижины, а ныне редакции местной газеты. Сказал, что приведет шины в порядок и вернет велосипед, а я могу или вернуться в отель, или подождать его возвращения. «Я недолго», – пообещал он.

Офис состоял из двух захламленных рабочих столов и еще двух простых столов у стен, тоже заваленных всяким старьем. Еще был неплохой копировальный аппарат и кулер, который Грил пообещал снабдить водой, а также четыре архивных шкафа с невероятным количеством бумаг. Вряд ли они все нужны для такой маленькой газеты, как «Петиция». Все было очень старым, примерно середины прошлого века, насколько позволяли оценить мои неуверенные знания в области офисного оборудования. К одной из стен была прибита старая грифельная доска, все еще пыльная от мела. Прежние надписи, какими бы они ни были, стерли, но было видно, что доску давно не мыли. На одном из рабочих столов стояла лампа в виде гавайской танцовщицы, на другом – с основанием в виде футбольного мяча.

Помещение было небольшим, всего с одним окном, и казалось вышедшим из старых черно-белых голливудских фильмов вроде тех, что мы смотрели с дедушкой, – с Хамфри Богартом и Лорен Бэколл. Что интересно, на одной из стен действительно висел старый постер «Касабланки», выцветший и потрепанный по краям.

На столах также обнаружились две большие и громоздкие пишущие машинки: на одном – «Ундервуд», а на втором – «Роял». При виде них на меня нахлынула новая волна воспоминаний, а на глаза опять навернулись слезы. Мне всегда хотелось попечатать на какой-нибудь машинке от «Роял». Я сморгнула слезы и проглотила ком в горле. Нужно ограничивать себя: один эмоциональный срыв в день. И все же было в этих старых машинках что-то особенное. Нередко я задавалась вопросом: почему я захотела стать писателем? Из-за историй, которые рождались в моей голове, или из-за счастья касаться клавиш печатной машинки? Я шмыгнула носом и приказала себе собраться.

Села за один из столов, рассеянно нажала пальцем клавишу «И» и попыталась представить себя в этом офисе. Посмотрела в окно. Вид очень напоминал тот, что был у меня дома в Миссури, только здешний лес рос гуще и был темнее и тревожнее. Но в то же время выглядел более безопасным. Я уже решила для себя, что эти деревья защитят меня от Леви Брукса намного лучше, чем те в Сент-Луисе. Я откинулась на спинку стула, выглянула в окно и увидела библиотеку. Кирпичное здание выглядело именно так, как и должна была выглядеть библиотека – старое, но крепкое и хорошо сохранившееся. Рядом с ним было припарковано несколько машин и пикапов. Из библиотеки вышла молодая женщина с маленьким мальчиком, каждый со стопкой книг в руках. Мальчик уронил одну книгу, но, прежде чем я смогла выбежать и окликнуть их, уже вернулся и подобрал. Вместе с книгами они втиснулись в небольшую машину и уехали.

Я снова посмотрела на стол. Моя «Олимпия» отлично впишется в компанию остальных машинок, да и для компьютера, который обещал Грил, тоже найдется место. В кармане джинсов у меня был один из привезенных с собой одноразовых телефонов, которые я прятала в рюкзаке. Я надеялась, что Грил не соврал и сигнал действительно будет хорошим, но решила проверить это позже.

Мне показалось, что мне разрешили возродить «Петицию», и в том виде, в каком захочу. Но я совершенно не знала, с чего начать. Насколько это важно? Я ведь никогда не изучала журналистику. Поразмыслив, я заключила, что не могу взять на себя ответственность даже за такую простую работу, даже ненадолго. Это просто не мое.

Но как только я приняла такое решение, в голове появились и другие мысли. По крайней мере, мне будет куда пойти. Здесь я смогу работать, не мешая никому шумом клавиш. Работа в «Петиции» может стать идеальным прикрытием. И, напомнила я себе, писательскому мастерству я тоже не училась. Просто села и начала писать.

Конечно, я надеялась, что Леви Брукса скоро поймают и мне не придется оставаться здесь надолго. Но какие бы обязанности ни появились у меня в связи с этой работой, я поступлю не хуже, чем Бобби Рирдон, если вдруг уеду и все брошу. И мне не нужно будет уведомлять Грила за две недели до отъезда.

Я не была уверена, насколько серьезно Грил предлагал мне «поупражняться» и взяться за старое. Может, он просто изо всех сил пытался найти для меня какое-нибудь занятие. Но мне было любопытно. Хотя нет, это было больше, чем простое любопытство. Скорее даже что-то, что грозило перерасти в одержимость, если я не буду осторожна. Меня притягивала эта загадочная смерть, может быть, не случайная. Здесь, на Аляске, в городке, где люди гибли в основном от рук матери-природы, предполагаемое убийство случилось как раз в тот момент, когда я летела в Бенедикт? Простое совпадение? Возможно. Этот вопрос упорно не давал мне покоя.

Работа в «Петиции» могла бы помочь мне разобраться в том, что произошло, и выяснить, не связано ли это со мной или Бруксом. Маловероятно, но вдруг. Я понимала, что слишком остро реагирую на ситуацию, что веду себя как параноик, но не могла иначе.

Я знала, что никогда больше не смогу игнорировать тревожные сигналы в своей голове, как бы тихо они ни звучали.

Пока я размышляла о том, что привело меня в это место и эту хижину, и о том, как мне быть дальше, входная дверь осторожно отворилась. Я вздрогнула и едва не вскрикнула.

– С колесами все нормально, – сказал Грил, закатывая велосипед внутрь. – Теперь у вас будет хоть какой-то транспорт. С кулером разберусь сегодня вечером.

– Я могла бы купить себе пикап.

– Разумеется, если хотите. Но лучше это сделать в том случае, если решите остаться.

Я кивнула.

– Шеф, могу ли я задать вам несколько вопросов о том предполагаемом убийстве, о котором мы говорили? Официально.

Грил выглядел смущенным и обеспокоенным одновременно.

– Я не совсем это имел в виду, когда говорил о работе в «Петиции» или просил мне помочь.

– Тем не менее именно это у меня в планах. Я буду рада помочь вам всем, чем смогу. И даже соглашусь на эту бесплатную работу и постараюсь выполнять ее максимально хорошо, если вас устроит моя кандидатура.

На обрамленном потрёпанной бородой лице Грила и в закрытых заляпанными очками глазах сменилось несколько выражений, но в конце концов он сказал:

– Хорошо, у меня есть еще несколько минут. Давайте поговорим.

Грил явно не верил, что я действительно хочу написать в газете статью о произошедшем. Возможно, он считал, что это проявление писательского любопытства, желание собрать информацию для книги. Может, он и был прав, хотя я сама не могла с уверенностью сказать, что собираюсь делать с информацией. Мне просто было важно ее узнать.

Погибшую женщину звали Линда Рафферти. Она и ее муж Джордж переехали в Бенедикт три года назад из Северной Каролины в попытке сбежать от своего прошлого: их ребенок, подросток, погиб в автомобильной аварии, и с тех пор горе гнало их вперед. Они купили дом на западной стороне – именно так выразился Грил. Бенедикт разделялся на четыре огромных квадрата по названиям сторон света – не на официальных картах, но фактически. Очень удобно указывать направления.

Приехав на Аляску, Линда и Джордж жили уединенно и держались особняком. Они посвящали все свое время национальному парку Глейшер-Бей, где работали и добровольно оказывали помощь по необходимости.

– А какая помощь требовалась? – спросила я Грила. – Чем занимаются люди в парке, состоящем из ледников?

– Поездки на лодках, на каяках, обустройство кемпинга, работа в туристическом центре и кафе, а еще там есть небольшой домик, который сдают туристам. Мы все там помогаем время от времени, когда нужно, сами убедитесь. Я знаю, что они оба какое-то время присматривали за домом и вели хозяйство. И Линда недавно работала там в кафе. И я был… – Он внезапно осекся.

– Что?

– Не важно.

– У вас есть зацепка?

Он молча посмотрел на меня, его взгляд изменился и стал более жестким. Всего несколько минут назад он разговаривал с новой жительницей своего городка, испуганной и эмоционально нестабильной. Теперь же я задавала ему вопросы как полномочный представитель прессы, которую он сам и нанял, и динамика наших отношений стремительно менялась. Возможно, не совсем этого он ожидал.

– Слушайте, – сказал он, не отводя глаз, – давайте вы сначала привыкнете к обстановке. Я рад, что вы горите желанием заниматься этим делом, но не уверен, что все так серьезно. Посмотрите старые копии и файлы, все здесь в вашем распоряжении. Вот увидите, у вас хватит времени и на вашу книгу, и на «Петицию», если будете вести ее как раньше. И не бойтесь мне звонить, если велосипед опять сломается, связь здесь хорошо работает. А я вам позвоню, если у меня будет для вас какое-то поручение. Вы сказали, что умеете работать с данными с места преступления?

– Да.

Он положил на стол свою визитную карточку.

– Буду иметь в виду. И звоните, если что-то понадобится, что бы то ни было. Я знаю, вам нелегко.

– Спасибо, – ответила я.

– Пожалуйста.

Ему не понадобилось много времени, чтобы дойти до двери, – помещение все же было небольшим. Уже стоя у выхода, он поколебался, снова посмотрел на меня и коротко улыбнулся привычной улыбкой общественного служащего.

– Добро пожаловать в Бенедикт, Бет. Мы рады, что вы здесь. Вы многое пережили, но уверен: здесь вам ничего не грозит. Я получаю сообщения обо всех, кто приезжает на пароме, а Фрэнсис отслеживает все самолеты. Он постоянно передает мне данные, а теперь я буду проверять их еще чаще. Надеюсь, у вас получится хорошо провести здесь время и отдохнуть.

– Мне здесь спокойно, – ответила я. – Иногда кажется, что я прилетела на другую планету, но в хорошем смысле. Спасибо вам за все.

Сказать по правде, я чувствовала себя спокойнее, но все же не в полной безопасности. Быть может, мне требовалось время, а может, такая обостренная реакция всех органов чувств была нормальной, учитывая, через что я прошла. Может, пока я просто не готова расслабиться.

Теперь, когда я знала больше о Линде Рафферти, было ясно, что ее смерть никак не связана со мной, но мое любопытство все же не утихло.

Грил кивнул мне, повернулся и вышел, притворив за собой дверь так же тихо, как несколько минут назад открывал ее. Я вновь оглядела бывший охотничий домик. Здесь царил полный хаос. А мне действительно необходимо начать привыкать к Бенедикту и Аляске.

Слова дедушки вновь зазвучали у меня в голове: «Лучший способ научиться какому-то ремеслу – поработать в маленьком городке».

Пора приниматься за дело.

Глава седьмая

Я едва успела закончить уборку на одном из рабочих столов, как раздался стук в дверь. Я замерла на месте, и разлившееся в воздухе молчание затопило мое сознание.

Я стиснула зубы и задержала дыхание. Я понимала, что это всего лишь посттравматическая реакция, неуместная и ни на чем объективно не основанная. Я словно существовала в двух параллельных реальностях, которые никак не пересекались. Я знала, как следует вести себя в нормальной жизни, помнила, как это бывает, видела эту жизнь вокруг себя. Но сама существовала в другом мире – там, где обитали чудовища.

Стук повторился.

– Эй, Бет!

Я с облегчением выдохнула, услышав женский голос. Похоже, это Виола. Я надела кепку, которую сняла, начав работать, и направилась к двери, перешагивая через кипы бумаг.

– Привет, Виола! – сказала я, открыв замок и распахнув дверь.

– И тебе не хворать! – Она прищурилась. – Я принесла свой знаменитый – и я не преувеличиваю – куриный суп. Хочу с тобой поговорить. Грил сказал, что ты будешь здесь.

– Заходи.

Она переступила порог.

– Мне нравится, как ты тут все устроила.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Сноски

1

Озарк – крупное плато в центральной части США, культурная и туристическая область страны. В основном располагается на территории штата Миссури, но также захватывает штаты Арканзас, Канзас и Оклахома. По склонам гор и в возвышенных регионах плато сохранились девственные леса, преимущественно дубовые. – Здесь и далее, если не указано иное, прим. пер.

2

В оригинале Halfway House, дословно «дом на полпути». Этот термин также применяют к реабилитационным центрам для людей с различными зависимостями, и аналогов ему в российской уголовной системе нет. Основная цель таких центров – помочь преступникам адаптироваться к нормальной жизни после выхода из тюрьмы. Бывшие заключенные находятся на условно-досрочном освобождении, они обязаны соблюдать комендантский час, внутренние правила общежития и работать в местах, одобренных программой реабилитации. Центры могут быть открыты частными лицами, но спонсируются они на федеральном уровне, и владельцы обязаны следить за жильцами и регулярно отправлять отчеты о каждом из них в соответствующие органы. Нарушение правил может привести к тому, что преступника снова отправят в тюрьму и даже увеличат срок заключения.

3

Здесь автор допустила игру с фактами. «Тошко» (англ. Toshco) – единственный продовольственный магазин в городе Густавос, открытый Тошуа Паркером, из-за чего и получил такое прозвище. Товары закупаются в Джуно в розничном магазине Costco (третья по величине розничная сеть в Америке).

4

«Чикаго Кабс» (дословно: «Чикагские медвежата») – одна из старейших бейсбольных команд США, основанная в 1876 году, член Национальной лиги.

5

Тлинкиты – индейский народ, проживающий на юго-востоке Аляски и в Канаде.