banner banner banner
История Московской городской больницы им. С.П. Боткина. 1910-1965
История Московской городской больницы им. С.П. Боткина. 1910-1965
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

История Московской городской больницы им. С.П. Боткина. 1910-1965

скачать книгу бесплатно

История Московской городской больницы им. С.П. Боткина. 1910-1965
Валерий Петров

Самая крупная клиника Европы, самая знаменитая больница в России, возглавляемая в настоящее время одним из лучших российских хирургов А. В. Шабуниным, центр подготовки специалистов высочайшего уровня в области здравоохранения – всё это Московская городская клиническая больница им. С. П. Боткина. Это лечебное учреждение, к которому на протяжении всей его истории было приковано особое внимание руководства страны: Николай Второй, Ленин, Сталин, Троцкий, Хрущев, Фрунзе, Микоян и многие другие исторические фигуры, а также знаковые исторические события, например, печально известное «Дело врачей», неразрывно связаны с Боткинской больницей. Данная книга основывается на архивных документах, а также достоверных свидетельствах и воспоминаниях очевидцев описываемых событий. Многие приведённые в книге документы и материалы публикуются впервые.

Валерий Петров

История Московской городской больницы им. С.П. Боткина. 1910-1965

«…Книга написана красивым, грамотным русским языком, стиль очень изящный. Люди по-настоящему литературно одаренные, уж мне тут ты можешь поверить – я 10 лет была членом Приемной комиссии Союза писателей. Всякое читала. Эта книга читается легко, как дышится. Композиционно построено профессионально, продумано, видать даже выстрадано. Я-то думала пройдусь по диагонали, прочту про дедушку и ку-ку. Но, нет, буду читать медленно… До войны точно буду читать подробно. Там погляжу. Материал собран огромный, думаю много эксклюзивного…»

Из переписки Ирины Соковни (внучки В. Н. Розанова, члена Союза писателей России, заслуженного работника Народного Образования, лауреата Российской академии Образования, врача педагога, писателя) к сыну Федору Семенову.

Об авторе:

Валерий Николаевич Петров (род. 1961) в 1986 году окончил Московский государственный историко-архивный институт по специальности архивоведение. Далее работал старшим архивистом в отделе комплектования Главного архивного управления города Москвы. С 1995 года заведует архивом ГКБ им. С. П. Боткина.

По благословению иерея церкви Святителя Николая в Хамовниках

Александра (Шумского)

Предисловие

Необходимость написания истории самого знаменитого медицинского учреждения Москвы и памятника культурного наследия Российской Федерации (с 2010 года) назрела давно. Несмотря на то, что Городская клиническая больница имени С. П. Боткина (или Боткинская больница) известна как в России, так и за рубежом, литературы об истории данного медицинского учреждения практически нет, за исключением многочисленных газетных и журнальных статей, опубликованных в разное время, а также изданной в 1957 году тиражом в 5000 экземпляров небольшой брошюры «Московская больница имени С. П. Боткина» за авторством главного врача А. Н. Шабанова и заведующего статистическим отделом Н. М. Рабиновича. Общественно-политическая обстановка в СССР часто вынуждала авторов замалчивать или искажать факты истории, что в значительной степени негативно сказалось не только на достоверности и полноте информации, представленной в книге А. Н. Шабанова и Н. М. Рабиновича, но и на объективности повествования ввиду очевидной политизированности и характерной для той эпохи однобокой интерпретации описываемых событий.

В частности, в книге нет ничего о жизни врачей, пострадавших от внутрипартийной борьбы за власть в 30-е, в конце 40-х и начале 50-х годов. Эти периоды истории оказали заметное влияние на условия существования Боткинской больницы, а, главное – на судьбы людей, работавших в ней.

С изменением общественно-политического строя в России, начиная с «перестройки», в информационном поле появилось огромное множество свидетельств и документов, способных дополнительно пролить свет на историю страны и, в частности, на историю Боткинской больницы. В наших руках оказались бесценные документы местного партийного комитета, среди которых нашлось множество небольших по объему очерков и записок воспоминаний старейших работников больницы, значительное количество старых фотографий и альбомов, «оживляющих» персонажей нашей книги. Много пришлось поработать в архивах для выяснения биографических данных, немаловажных для раскрытия личностей работников больницы. Использовалось большое количество мемуарной литературы и монографических исследований, а также литературы по истории страны. Особое место в источниковедческой базе для написания данного труда послужили отчеты больницы, содержащие важнейшую информацию об истории Боткинской больницы. Личное общение со старейшими работниками больницы принесли много пользы для установления некоторых значимых фактов. Это известные многим работники Боткинской больницы: доценты кафедры анестезиологии и неотложной медицины РМАНПО А. А. Митрохин и С. А. Осипов, врач-реаниматолог В. А. Чекина, врач-нейрохирург И. Л. Кумок, профессор В. И. Якушин. Мы выражаем им свою признательность. Отдельной благодарности заслуживают правнучка одного из первых ординаторов больницы Ольга Хрущева, правнучка священника Н. Соколова Ольга Львовна Сергеева и правнук В. Н. Розанова Федор Андреевич Семенов за предоставление очень ценного материала о жизни и работе своих родственников.

Много теплых слов хочется сказать и в адрес нашего редактора А. А. Альпера, в особенности за понижение градуса нашего временами чрезмерно эмоционального восприятия и резких оценок относительно некоторых эпизодов российской и советской истории.

Должны признаться, что все труды по изучению материалов о Боткинской больнице состоялись в большей степени благодаря её главному врачу А. В. Шабунину. Его понимание исключительности значения максимально полного и неискажённого описания истории больницы для её действительности и развития в будущем, а также его бережное отношение к историческим предметам и документам вдохновили авторов на создание данного труда, а также работников больницы, оказавших всевозможную поддержку и помощь в процессе сбора исторического материала. Он же стал инициатором создания нового музея истории больницы, вместо почти не работающего старого. Энтузиазм главного врача привлек неравнодушных к истории Боткинской больницы, которые всемерно способствовали возрождению памяти о прошлом известного медицинского учреждения, участвуя в создании музея и галерей в различных доступных формах. Выражаем свою глубокую признательность Алексею Васильевичу за поддержку и предоставление возможности работать с по-настоящему бесценным материалом. Благодарим также и Н. А. Брызгалову за помощь, оказанную в продвижение нашего материала до публикации.

Причиной написания настоящей книги стало и простое любопытство штатного архивиста и музейного служащего. На протяжении двух десятков лет работы в Боткинской больнице, нам не доводилось глубоко вникать в её историю, пока в больнице не произошли существенные структурные изменения.

Начиная с середины 1980-х годов, в отличие от прежних лет, когда на знание истории больницы работающий медицинский персонал в порядке проведения конкурсов сдавал специальный экзамен, никакая просветительская работа не велась. Дирекция больницы занималась текущими делами, которые не позволяли должным образом уделять внимание изучению истории. Музей Боткинской больницы, открытый в 80-м году, уже в 90-х почти не видел посетителей, материалы не исследовались.

Несмотря на то, что звучание «Боткинская больница» было на слуху у каждого, мало кто из медперсонала понимал, в честь которого из Боткиных названа больница. Часто путали лейб-медика семьи Николая II Евгения Боткина с его отцом, Сергеем Петровичем Боткиным, который также был лейб-медиком, только семьи Александра III. Более осведомленные в истории врачи задаются вопросом, отчего больница имени К. Т. Солдатенкова переименована именно в Боткинскую, а не названа другим известным именем.

Конечно, администрацией больницы проводились общественные мероприятия, посвященные той или иной юбилейной дате, а в 1993 году «благодарными потомками» даже была установлена памятная доска, посвящённая первому главному доктору Ф. А. Гетье, правда с перепутанными датами рождения и смерти. А после 1995 года в результате реконструкции некоторых строений больницы были снесены ступеньки 10 корпуса, на которых стояла царская семья с императором Николаем II и великой княгиней Елизаветой Федоровной для фотографирования после посещения первых раненых русских солдат в Первую мировую войну.

Значительное количество документов, относящихся к истории Боткинской больницы исследуется впервые: впервые описываются подробности открытия больницы; впервые в одной книге рассказывается о знаменитых пациентах больницы; впервые исследуется факт посещения Николаем II, его семьей и великой княгиней Елизаветой Федоровной Солдатенковской больницы; впервые описана работа международных благотворительных организаций, размещавшихся на территории больницы, боровшихся с голодом после гражданской войны в России; впервые приводятся подробности образования Центрального института усовершенствования врачей. Некоторая часть нашего повествования содержит биографический материал об уже известных старейших работниках больницы и тех, история жизни которых не была ранее описана. Ведь, главным образом, эта книга о людях: врачах и сёстрах милосердия, младшем медицинском и техническом персонале, о пациентах, сделавших больницу знаменитой. Кроме того, нашей задачей было собрать в одном месте весь разбитый по разным источникам документальный материал, относящийся к истории данного учреждения. Параллельно, работая над книгой, удалось разгадать две загадки, содержащиеся в удостоверениях Ф. Э. Дзержинского и Ф. А. Гетье.

События, произошедшие в одном небольшом учреждении, во многом стали частью и отражением всего важного, что происходило России. Поэтому история Боткинской больницы представлена в строгом хронологическом порядке, без отрыва от общей истории страны. Подобный структурированный подход помогает исследователю и читателю легче воспринимать исторический контекст описываемых событий. Все биографии врачей внесены в основной текст, так как они представляют важность в понимании значимости описываемого лица, а также представляют собой неотъемлемую часть исторического повествования.

Даты до перехода на новый календарь оставлены без изменений, т. е. не переведены на новый стиль, чтобы не путать внимательного читателя в определении дат.

Некоторые документы, такие как воспоминания и духовные завещания приводятся полностью или с небольшими изъятиями, так как они, сохраняя живость языка, позволяют глубже понять эпоху, в которой они писались и внутренний мир их авторов.

Не являясь специалистами в медицинской области, мы не можем оценить значимость многих медицинских препаратов, а также актуальны ли они в настоящее время или нет, поменяли свое название или нет. Поэтому все встречающиеся специфические наименования и термины приводятся как в первоисточнике.

В квадратных скобках заключены наши пояснения. Указания на источник размещены в круглых скобках внутри текста. Мы сочли удобным не делать подстрочную ссылку, чтобы часто не обращаться за источником в нижнюю часть страницы или конец книги, поскольку это удобнее для освоения данных ввиду большого количества фактического материала на страницу.

Цифры в круглых скобках обозначают номер примечания, расположенного в конце книги. Примечания раскрывают некоторые сведения о лицах, упомянутых в мемуарных записках. Свои исследования мы ограничиваем серединой 1960-х годов. Эта остановка продиктована невозможностью в рамках одной книги описать огромный пласт последующей пятидесятилетней современной истории больницы. Обилие документального материала, живых свидетелей требует тщательной и кропотливой работы. Чтобы разобраться в сложных схемах современного развития отдельного огромного медицинского учреждения и подробно описать его историю для современников и потомков, необходима отдельная книга.

Прежде чем предложить ознакомиться с нижеследующим материалом, должны предупредить, что исследование продиктовано исключительно нашим желанием сохранить уникальный документальный багаж больницы, который является по-настоящему историческим. Приводимые выводы и оценки во многом субъективны и могут не совпадать с официальной точкой зрения, хотя и основаны на изучении большого объема исторических документов. Предъявляется не «парадный» доклад о достижениях и недостатках, не «заказ» в угоду текущему моменту, а история больницы, какой она нам представилась из имеющихся в нашем распоряжении исторических источников, в том числе мемуаров, воспоминаний и личных бесед с участниками или свидетелями описываемых событий. Иногда обнаруживалось, что один и тот же факт в разных документах интерпретируется по-разному. В таких случаях мы старались установить наиболее вероятную версию событий, изучив весь возможный дополнительный материал. Редким фактам, упомянутым только в одном источнике, были вынуждены доверять и принимать без критики. В наших суждениях мы основывались на принципах гуманизма, общечеловеческих и христианских ценностях. Надеемся, что книга будет интересна не только работникам Боткинской больницы, но и широкому кругу читателей, интересующихся историей города Москвы и России.

Часть 1.Больница им. К. Т. Солдатенкова в 1910-1920 гг.

Глава 1

Завещание

Своим существованием городская клиническая больница имени С. П. Боткина обязана крупному предпринимателю, меценату-просветителю Козьме Терентьевичу Солдатенкову. Он родился в Москве 22 октября 1818 года и был вторым сыном зажиточного купца Терентия Егоровича Солдатенкова. Солдатенковы – московский купеческий род, принадлежащий одной из ветвей старообрядчества – поповства белокриницого согласия и были прихожанами храма во имя Покрова Пресвятой Богородицы в Рогожской слободе.

Козьма Терентьевич Солдатенков

(1818-1901)

Ревностное отношение родителей к христианству передалось и Козьме Терентьевичу и в дальнейшем часто определяло поступки благотворителя. Козьма Солдатенков не получил достойного образования, он был лишь обучен азам грамоты, что было типично для купеческой среды первой половины 19 века. Жизненного опыта купеческий сын набирался, работая приказчиком в лавке отца.

В 1850 году умирает отец Козьмы Терентьевича, а через два года скончался его родной брат Иван. С этого момента Козьма Солдатенков становится единственным наследником огромного состояния. Используя опыт, полученный в период работы приказчиком, Козьма Терентьевич быстро приумножил свой капитал и через несколько лет стал крупным торговцем хлопчатобумажной пряжей в России. Его предпринимательская деятельность была чрезвычайно активной: Солдатенков был пайщиком фабрики Гюбнера, Даниловской и Кренгольмской мануфактур, Московского учетного банка, Московского страхового от огня общества; стал одним из основателей Пивоваренного завода Трехгорного товарищества в Москве. Одновременно Козьма Терентьевич занимал общественно значимые должности, такие как: старший Московского биржевого комитета (1855-1858), гласный Московской городской Думы (1863-1873), выборный Московского биржевого общества (1870-1881). Зимой Солдатенков жил на Мясницкой улице в доме №37, а летом в имении в Кунцеве, выкупленном у Л. К. Нарышкина. На территории имения Солдатенкова в Кунцеве находилась дача Д. П. Боткина – брата знаменитого доктора С. П. Боткина. Дочь П. М. Третьякова, известного коллекционера и основателя одноимённой галереи, Вера Павловна так описала портрет «мясницкого Медичи» (так его назвали друзья за картинную выставку, которую Козьма Терентьевич разместил у себя в особняке на Мясницкой улице): «Он всегда летом ходил в сером сюртуке, в серой накидке и серой фетровой шляпе с большими полями. Он был небольшого роста, плотный, широкий, с некрасивым, но умным, выразительным лицом… Носил небольшую бородку и довольно длинные волосы, зачесанные назад; в нем чувствовалась большая сила, физическая и душевная, нередко встречающаяся у русских старообрядцев». (А. И. Федорец, Традиции православной благотворительности, М.2010, с.156).

Деловые отношения связывали миллионера со многими промышленниками и торговцами. В их число входили члены семьи Боткиных, с которыми он сдружился. Василий Петрович Боткин в конце сороковых годов 19 века познакомил Козьму Терентьевича с профессором Московского университета Т. Н. Грановским руководителем московского кружка интеллектуалов-западников, идеи которого Козьма Терентьевич во многом разделял. Впоследствии это сыграло свою роль в учреждении книгоиздательского дела Солдатенкова.

Разбогатев, Козьма Терентьевич много путешествовал по Европе, иногда зимовал в Риме, был постоянным посетителем музеев и галерей и стал в результате большим почитателем искусства.

Примечательно, что свои заграничные поездки Солдатенков осуществлял в сопровождении переводчика из врачей. Первоначально думалось, что это был Сергей Петрович Боткин, но предположения разбились о воспоминания С. Рахманова, где указана фамилия доктора Тугенгольда (См.: Е. М. Юхменко. Рахмановы. М., 2014 С.184). Тем не менее именно Боткины оказали заметное влияние на вкусы Солдатенкова. Известно, что Николай Петрович Боткин, другой брат Сергея Петровича Боткина, ставший путешественником, познакомил миллионера с художником А. А. Ивановым, который впоследствии взял на себя труд подбирать для Солдатенкова картины русских живописцев для его коллекции, ставшей второй по значению в Москве после Третьяковской галереи.

Козьма Терентьевич не только приобретал картины русских художников в России и за рубежом для своей коллекции, но и оказывал им всестороннюю поддержку, в частности в Кунцеве в имении Солдатенковых творили В. Г. Перов, А. К. Саврасов и другие, не менее известные в России, художники. Кем-то из них был написан портрет К. Т. Солдатенкова, переданный позднее городской управой в Солдатенковскую больницу, где она находилась в одном из залов административного корпуса до 1920 года.

Но говорить только о коммерческом успехе купца первой гильдии, потомственного почетного гражданина, коммерции советника Козьмы Терентьевича Солдатенкова – это умолчать о его богатом внутреннем мире. Благотворительность миллионера, не знавшая границ, сделала имя Солдатенкова известным всей Москве.

Причины, побудившие Козьму Терентьевича жертвовать огромные суммы на заведения, работающие с детьми и нищими, учреждение богадельни, ремесленного училища и больницы нужно искать в особенностях его личности. Воспитание в старообрядческой вере, данное родителями, вызывало у «мясницкого Медичи» желание замолить грехи перед Богом, очистить свою совесть (см.: А. И. Федорец. Традиции православной благотворительности. С. 167). А каяться, видимо, было в чем. И. С. Тургенев, книги которого впервые опубликовал Солдатенков, через героя романа «Новь» купца Голушкина, так описал мецената: «Это был человек лет сорока, довольно тучный и некрасивый, рябой, с небольшими свиными глазками; говорил он очень поспешно и как бы путаясь в словах; размахивал руками, ногами семенил, похохатывал… вообще производил впечатление парня… избалованного и крайне самолюбивого. Сам он почитал себя человеком образованным, потому что одевался по-немецки и жил хотя грязненько, да открыто, знался с людьми богатыми – и в театр ездил, и протежировал каскадных актрис… Жажда популярности была его главной страстью… Эта же самая страсть, победившая в нем природную скупость, бросила его в оппозицию…– свела его с нигилистами: он высказывал самые крайние мнения, трунил над собственным староверством, ел в пост скоромное, играл в карты, а шампанское пил, как воду».

Солдатенков, несмотря на то, что был ревностным старообрядцем, никогда не был женат и жил с нетребовательной привлекательной барышней, уроженкой Франции Клеманс Карловной Дюпюи. Солдатенков не знал иностранных языков, а Клеманс с трудом говорила по-русски. Предполагалось, что у Козьмы Терентьевича был незаконнорожденный сын Иван Ильич Барышев (Мясницкий) (1852-1911гг.). Но подобные слухи не находят документального подтверждения. У Козьмы Терентьевича Иван Ильич служил только приказчиком. И. И. Барышев был известен как незаурядный литератор-юморист. Он печатался в журналах «Будильник», «Зритель», «Развлечение» и газетах «Русское слово», «Московский листок» и др., был дружен с А.П. Чеховым, В.А. Гиляровским, по поручению К. Т. Солдатенкова вел переписку с Н. Г. Чернышевским. Впоследствии Иван Ильич Барышев по завещанию Козьмы Терентьевича принимал активное участие в распоряжении его издательского наследия.

На протяжении своей жизни Козьма Терентьевич делал немало крупных пожертвований. Но особенно меценат был щедр на пороге своей кончины. Перед смертью (19 мая 1901 года) Солдатенков оставил духовное завещание (1), где из имеющегося у него капитала, а он составлял свыше восьми миллионов рублей, по которому, согласно девятой части: «остаток от исполнения завещательных распоряжений покойного должен быть передан Московскому городскому общественному управлению для сооружения в г. Москве новой бесплатной больницы для всех бедных, находящихся в г. Москве, без различия званий, сословий и религий под названием «Больница Солдатенкова» (История Московского купеческого общества. М. 1914. Т. 5. Приложение. С. 239). Остаток этот составил 1200000 рублей (См.: Отчет о деятельности врачебного совета при Московской городской Управе за 1902 год. М. 1903. С. 24). Однако, благодаря стараниям душеприказчиков, указанных в завещании, капитал достиг суммы порядка двух миллионов рублей.

По имеющимся письменным воспоминаниям врачей-современников промышленника следует, что немалую роль в решении Козьмы Терентьевича Солдатенкова пожертвовать деньги для строительства новой больницы сыграл Федор Александрович Гетье, занимавший в то время должность помощника главного доктора Басманной больницы. Напомним, что Солдатенков в этот период являлся членом Совета благотворительного общества при Басманной больнице. Гетье был знаком с Солдатенковым и ему удалось уговорить мецената завещать часть средств для постройки новой больницы, отвечающей современным требованиям. Мнение Ф.А. Гетье стало решающим в вопросе, какой должна быть больница. Вследствие чего Врачебный Совет при Московской городской управе постановил, что «новая городская больница должна быть общей со следующими отделениями: а) для заразных больных, б) хирургическим, в) терапевтическим, г) для нервных болезней, д) для болезней горла, носа и уха, е) гинекологическим и для послеродовых заболеваний» (Отчет о деятельности Врачебного Совета при Московской Городской Управе за 1903 год. М. 1904. С.26).

Важно подчеркнуть, что сам меценат завещал не только деньги, но и свое имя. Учреждения, построенные на деньги жертвователя, традиционно назывались в честь мецената. Так, ремесленное училище для «бесплатного обучения бедных детей мужского пола», на строительство которого купец завещал один миллион триста тысяч рублей, носило его имя, так же, как и учрежденная после отмены крепостного права «Богадельня коммерции советника К.Т. Солдатенкова». Даже предметы искусства, собранные Солдатенковым и переданные им в Румянцевский музей, должны были находится в одной части музея, названной Солдатенковской.

Окружение, строительство и открытие Солдатенковской больницы. Забытые имена

Получив в распоряжение завещанный капитал, Городская Общественная Управа приступила к предварительной разработке программы постройки новой больницы. Особой комиссии из «гласных и врачей» было поручено определить место для строительства, а врачебному совету следовало определить «для какого рода больных должна быть построена больница, на какое число кроватей, сколько отделений должно в ней быть, установление типа зданий и размеров отдельных помещений и т. д.» (Городская больница имени К. Т. Солдатенкова в Москве. М.,1911. С.1). Все технические вопросы рассматривались в комиссии специалистов техников. Архитектором зданий и сооружений больницы в 1905 году был назначен руководитель строительного отдела Московской городской управы, уже известный в Москве, Илларион Александрович Иванов-Шиц (28.03.1865–07.12.1937). До строительства Солдатенковской больницы он являлся автором таких реализованных проектов как Морозовская больница (1900-1905), Главная Московская сберегательная касса в Рахмановском переулке (1902-1907), Родильный приют при Бахрушинской больнице на Стромынке (1903), Абрикосовский родильный приют на Миусской площади (1903-1906), Купеческий клуб (1907-1908, ныне театр «Ленком») на Малой Дмитровке.

И. А. Иванов-Шиц (1865-1937). Архитектор больницы им. К. Т. Солдатенкова

Сдержанный, экономичный и функциональный стиль Иванова-Шица был весьма востребован заказчиками, которые сторонились раннего модерна в силу ограниченных средств и достиг пика популярности после революции 1905 года, когда реакция против вычурности и роскоши модерна возродила в обществе интерес к классике.

Все доклады перечисленных комиссий рассматривались на объединенных заседаниях Городской Управы, а также комиссией Общественного Здравия и финансовой комиссией. Инициативы этих заседаний вносились в Городскую Думу, где и принимались окончательные решения.

Таким образом, местом для строительства Солдатенковской больницы особой комиссией было выбрано в наименее обеспеченной медицинской помощью северо-западной части Москвы, рядом с Ходынским полем, местом, где проводились выставки (самая известная – Всероссийская художественная выставка 1882 г., которую посетил Александр III c царицей Марией Федоровной), проходили торжества по случаю коронации Александра II, Александра III, а также печально известные события по случаю коронации Николая II, где в давке утром 30 мая 1896 года погибло тысяча триста семьдесят девять человек. На Ходынском поле в XIX и начале XX вв. проходили войсковые учения и стрельбы. Рядом с территорией будущей больницы располагались Николаевские казармы, в которых размещались 1-й Донской казачий полк и 1-я Гренадерская бригада. Их полковым храмом был находящийся в непос-редственной близости от строящейся Солдатенковской больницы «Храм-Памятник русской скорби в честь Ватопедской иконы Божией Матери, именуемой «Отрада и утешение», на Ходынском поле в Москве в память Великого князя Сергея Александровича и всех верных долгу и присяге царских слуг, павших за царя и Отечество от руки злодеев-революционеров крамолою 1905 года при I гренадерской графа Брюса артиллерийской бригаде в Николаевских казармах», проще говоря, храм иконы Божией Матери «Отрада и утешение». Открытие и освящение церкви произошло 5 апреля 1909 года.

Строящиеся корпуса Солдатенковской больницы.

Фото 1909 г.

Также в непосредственной близости от места, где задумывалось строительство больницы, располагался огромнейший в то время Петровский парк, известный еще с 1774 года. В 1812 году в Петровском путевом дворце парка размещалась ставка Наполеона, откуда он четыре дня наблюдал горящую Москву. В парке находились старейшие рестораны «Яръ» и «Стрельня» со знаменитыми цыганскими хорами. Значение ресторанов было поистине историческим. Достаточно упомянуть, что в ресторане «Яръ» весной 1915 года состоялась устроенная журналистом Н. Н. Соедовым и оплаченная предпринимателем Кугульским буйная вечеринка с участием Григория Распутина. В торговых кругах вечеринки предшествовали заключению выгодных сделок. Однако в данном случае дело расстроилось. Вместе с докладом о немецких погромах в Москве в мае 1915 года, о поведении Распутина докладывал царю Владимир Федорович Джунковский (товарищ министра внутренних дел). Реакция императора на доклад Джунковского стала судьбоносной для последнего. Он лишился своей должности и был отправлен на фронт. Заметим, что в «Яре» отмечались и юбилеи больницы им. С. П. Боткина. Через девяносто пять лет после памятных событий, в декабре 2010 года в честь 100-летия Боткинской больницы в ресторане был устроен торжественный банкет, также с «цыганскими хорами».

Близость к парку и отдаленность от городских кварталов города, фабрик и заводов обеспечивало будущему медицинскому учреждению свежий воздух.

На подготовительную работу до начала строительства больницы Врачебному Совету потребовалось три года. В начале 1905 года чертежи и смета были изготовлены и утверждены Городской Думой. Один из членов Врачебного Совета Ф. А. Гетье, ставший впоследствии «главным доктором» Солдатенковской больницы, отправился на несколько месяцев в Европу для изучения обустройства зарубежных больниц. Именно благодаря полученному опыту и знаниям, а также невероятной трудоспособности будущего руководителя можно было приступать к строительству самой современной больницы. Но политические и экономические события (русско-японская война, революционные события 1905-1907 гг.) не позволили начать запланированное строительство. Только летом 1908 года была произведена закладка первых корпусов больницы, о чем известило мелким шрифтом, запрятанном в массе статей и объявлений, «Русское слово» 9 июля 1908 года: «Вчера в час дня, состоялась торжественная закладка здания городской бесплатной больницы имени К. Т. Солдатенкова, на Ходынском поле, близ Николаевских казарм. На торжестве присутствовали московский градоначальник А. А. Адрианов, городской голова Н. И. Гучков, члены управы Л. Г. Урусов, М. И. Приклонский, гласные думы, городские инженеры и врачи. Предполагается в нынешний строительный сезон возвести вчерне до 18-ти отдельных корпусов. Окончательное оборудование больницы приурочивается к осени 1909 г.». И, похоже, немного не уложились.

Днем основания Солдатенковской больницы считается 23 декабря 1910 года. Тогда состоялось открытие нескольких зданий медицинского учреждения, в которых начался прием больных. Этот важный факт красноречиво подтверждает документ московского городского головы Н. И. Гучкова от 20 декабря 1910 года гласящий:

«Имею честь покорнейше просить Вас пожаловать на освящение и открытие корпусов для заразных больных больницы имени Солдатенкова, назначенное на четверг, 23-го сего декабря, в 2 часа дня. Больница помещается на Ходынском поле, близ ипподрома Бегового Общества.

Пользуясь случаем…» приглашения получили: «А. А. Адрианов, В. В. Петров, В. Ф. Джунковский, В. Ф. Модль, Н. Г. Солдатенкова, В. В. Солдатенкова, М. Ф. Морозова, А. Л. бар. Кнопп, Ф. С. Рахманова, И. И. Барышев, Александра Александровна Четверикова» (ЦГАМ. Ф.179. Оп. 21. Л. 514)

Открытие Солдатенковской больницы 23 декабря 1910 г. На фото стоят слева направо:2-й А. Е. Соловьев, 3-й И. И. Мнацаканов, 6-й М. П. Киреев, 7-й В. Ф. Джунковский, 8-й А. А. Адрианов, 9-й А. Л. Кноп, 10-й Ф. С. Рахманов, 11-й Ф. А. Гетье, 12-й Н. И. Гучков, 14-й И. И. Барышников, 16-й В. Н. Розанов. На улице в тот день было около 4 градусов тепла

Значимость указанного события невозможно переоценить. Достаточно бегло просмотреть биографии приглашенных на открытие больницы:

Адрианов Александр Александрович (1861-1918 гг.) с февраля 1908 г. по июнь 1915 г. занимал должность московского градоначальника, затем стал главноначальствующим над Москвой, пока 5 мая 1915 г. после погромов в Москве учреждений и магазинов, принадлежавших немцам, его не сменил Ф. Ф. Юсупов (старший);

Джунковский Владимир Федорович (1865-1938гг.) с 1908 по 1913 годы являлся Московским губернатором, с 1913 по т1915 годы – товарищ министра внутренних дел и командующий Отдельным корпусом жандармов;

Модль Владимир Францевич (1871 – неизв.) – помощник московского градоначальника (1908-1915), жандармский офицер в звании полковника. После погромов 1915 года сменил немецкую фамилию на Марков, а отчество на Александрович. С 1915 года служил Керч-Еникальским градоначальником. После Октябрьского переворота 1917 года назначен градоначальником г. Одессы (1918-1919). Дальнейшая судьба его неизвестна;

Морозова Мария Федоровна (1830-1914 гг.) – супруга купца Тимофея Морозова, двоюродная племянница К. Т. Солдатенкова. Мария Федоровна была заметной фигурой русского предпринимательства, оставила после себя самое большое состояние в России – 30 миллионов рублей. М. Ф. Морозова первой среди купчих была удостоена знака отличия за 25 лет беспорочной службы в благотворительных заведениях по ведомству учреждений Императрицы Марии;

Четверякова Александра Александровна (1863-1912 гг.) – яркая представительница старомосковского купечества, дочь главы торгового дома «Владимир Алексеев», совладелица Товарищества Городищенской суконной фабрики Четверякова. Александра Александровна известна своей благотворительной деятельностью и пожертвованиями для больниц. На ее деньги в 1913 году в Москве в Сокольниках открыт первый туберкулезный санаторий имени Н. Д. Четверяковой (сегодня Московская областная детская клиническая травматолого-ортопедическая больница);

Рахманов Федор Семенович (1848-1914 гг.) – представитель известного купеческого рода, двоюродный племянник К. Т. Солдатенкова, старообрядец и успешный предприниматель. Летом семья Ф. С. Рахманова проживала в Кунцеве недалеко от владения К.Т. Солдатенкова. Известен его доходный дом №19 на Покровке, выстроенный архитектором П. И. Дриттенпрейсом в 1898-1901 годах в стиле московского модерна;

барон Кноп Андрей Львович (1855-1927 гг.) – действительный статский советник, крупный промышленный и банковский деятель. Андрей Львович возглавлял семейную фирму «Людвиг Кноп», занимающуюся торговлей хлопком и чаем в Москве. Барон Кноп был одним из создателей и членом совета общероссийской организации предпринимателей – Съездов представителей промышленности и торговли. Андрей Львович был щедрым благотворителем. На его попечении находилась больница имени Александра III, Московского коммерческого института, а также Московское попечительство о глухонемых.

Из списка видно, что помимо высших официальных лиц города Москвы в открытии больницы принимали участие родственники К. Т. Солдатенкова, его друзья, а также товарищи по коммерции и благотворительности.

О том, как прошла церемония открытия Солдатенковской больницы свидетельствует В. Ф. Джунковский, по своей должности обязанный присутствовать на многих значимых событиях в период своего губернаторства: «20 декабря Москва получила в дар еще одно грандиозное учреждение. Последовало торжественное открытие новой, устроенной по последним методам, образцовой больницы на пожертвованный для сего Солдатенковский капитал. Больница эта была сооружена на Ходынском поле, вне города, в здоровой местности и составила гордость Москвы.

На торжество съехалось много приглашенных – все представители высшей администрации, медицины, архитектурного мира были налицо. Всех гостей приветливо встречал главный врач Ф. А. Гетье, много потрудившийся вместе с хирургом В. Н. Розановым над созданием этой образцовой больницы. Гетье, Гучков – городской голова и Малинин – член управы объясняли и показывали все гостям. После подробного осмотра всех, уже вполне готовых, построек ознакомления с разнообразными по целям помещениями в них, гости были приглашены в главный административный корпус, в зал конференции, где им любезно был предложен чай, закуски и шампанское.

Последовал ряд речей. Н. И. Гучков, указав на своевременность открытия больницы, каковая чувствовалась городом, преследуемым целым рядом эпидемий, отчего все больницы были страшно переполнены, сказал, что как раз в этот момент, переживаемый городом, частное лицо пришло на помощь Москве своими колоссальными средствами и создало эту грандиозную больницу. «Во славу и память того, – произнес Гучков, – кто ее создал, за процветание больницы я и поднимаю бокал.» После Гучкова говорил Гетье за постоянное объединение общественных сил и представителей практической науки, в результате чего явилась новая больница – новое украшение Москвы, а затем, поднимая бокал за Гучкова, он указал на ту деятельную благотворную роль, которую сыграл Гучков в деле сооружения больницы, в бытность свою еще гласным. Говорили еще многие другие из присутствовавших, чай затянулся благодаря радушию представителей города и новой больницы» (В. Ф. Джунковский. Воспоминания. Т.1. М., 1997. Гл. 6).

Воспоминания В. Ф. Джунковского открыли для нас еще два имени, принимавших активное участие в церемонии открытия больницы, это – Гучков Николай Иванович и Малинин Владимир Федорович.

Н. И. Гучков (26.07.1860–06.01.1935гг.) окончил юридический факультет Московского университета в 1887. Был совладельцем торгового дома «Ефима Гучкова и сыновья», директором «Товарищества чайной торговли Петра Боткина и сыновья» и «Товарищества Ново-Таволжанского свеклосахарного завода Боткиных». Был женат на Вере Петровне Боткиной (сестре С. П. Боткина). Связь Н. И. Гучкова с большой семьей Боткиных очевидна и к переименованию в будущем Солдатенковской больницы в Боткинскую возможно имеет отношение. В 1893 году, став городским гласным, Николай Иванович работал в Совете городских попечительств бедных, в городском присутствии по разбору и призрению бедных, являлся представителем Москвы в губернском земском собрании. С 7 ноября 1905 г. по 18 декабря 1912 г. Н. И. Гучков занимал должность Московского городского головы. Этот период его работы характеризуется как время расцвета хозяйственной деятельности Думы: восстановлено хозяйство города после декабрьских боев 1905 года, строились школы, начальное образование поднято на новый уровень, устроены множество скверов, придававшие Москве европейский вид. В Первую мировую войну участвовал в работе Российского общества Красного Креста. На юге России в 1918 году при правительствах П. Н. Врангеля и А. И. Деникина состоял уполномоченным данного общества. Эмигрировал в 1920 году во Францию. Там участвовал в управлении приходом Сергиевского подворья и храма Александра Невского в Париже.

О другом представителе московской городской власти нам известно очень мало, но его жизнь во многом схожа с судьбой Н. И. Гучкова.

Малинин Владимир Федорович (родился в 1873 году) выпускник Императорского московского технического училища (ИМТУ) 1895 года, позже получивший медицинское образование в Московском университете. Заведовал врачебно-санитарной частью в Мясницкой больнице (ул. Мясницкая, д.42. Бывшая усадьба Барышникова, недалеко от дома К. Т. Солдатенкова). Становится членом Московской городской управы. Во время Первой мировой войны был уполномоченным Российского общества Красного Креста и служил при штабе Московского военного округа. Во время гражданской войны был активным участником «белого» движения. После поражения в борьбе с большевиками эмигрировал во Францию в 1920 году, где и скончался 12 сентября 1943 года.

Многие из присутствовавших на открытии больницы за несколько месяцев до этого были свидетелями открытия аэродрома Московского Общества Воздухоплавания во второй половине апреля 1910 года в восточной части Ходынского поля, где совершал полеты, в том числе над строящейся больницей, известный в России пилот Сергей Исаевич Уточкин на первом аэроплане «Фарман-IV», собранном на заводе по изготовлению аэропланов велосипедной кампании «Дукс», располагавшемся там же. Возможность полетать над соседним с больницей аэродромом воспользовался губернатор Москвы В. Ф. Джунковский. «Мне хотелось испробовать впечатление от полета – вспоминал губернатор – и, сговорившись с Уточкиным, я приехал на Ходынское поле к вечеру. Биплан Уточкина был системы «Фарман», весил он 30 пудов, … наибольшая скорость около 100 км (92 версты). Пилот сидел впереди, пассажир сзади, несколько выше и на крошечном велосипедном сиденье, упора почти никакого, ноги можно было упереть в тоненькую жердочку, а руками держаться за такие же тоненькие поперечные жердочки. Казалось, что эти жердочки сейчас сломаются. Вокруг была пустота, только одни проволоки, скрепляющие разные части аэроплана между собой. Когда я с большим трудом пролез через все эти проволоки и уселся на этом крохотном сиденье, то почувствовал такую неловкость и неустойчивость, что чуть было не смалодушничал и не слез. Стыд перед Уточкиным и публикой, которой все же собралось порядочно, взял верх, и я остался. Мотор был сзади. Уточкин попросил меня снять шапку, боясь, что ее у меня сорвет ветром и она попадет в мотор. Так без шапки я и полетел. Сначала было очень неприятно, пока биплан катился по земле, такое чувство, что вот сейчас от толчка я вылечу. Но вдруг как-то неожиданно толчки прекратились, стало сразу как-то удобно сидеть, я посмотрел вниз – земля быстро уходила от нас. Адский шум мотора и страшный ветер мешали сосредоточиться, но чувство было удивительно приятное, уже не казалось, что я кувыркнусь, явилась устойчивость, уверенность. Чем дальше летели, тем больше было уверенности, я даже отнимал иногда руку от жерди, за которую держался. Мы описали круг и спустились. Спуск был неприятен, особенно когда коснулись земли. Стало даже досадно, что вернулся так скоро на землю.

После меня Уточкин взял помощника градоначальника Модля и Е. Л. Гришинскую, молодую красивую женщину, чудно игравшую на арфе…» (В. Ф. Джунковский. Воспоминания. М.,1997. Т.1. Ч.6). Подобные полеты были использованы и для аэрофотосъемки объектов, благодаря чему стали доступными и некоторые фотографии Солдатенковской больницы, сделанные с воздуха.

Мероприятие с участием высоких гостей окончилось чествованием Уточкина в ресторане «Яръ». Вскоре после вступления в Московское общество воздухоплавания Джунковский становится его председателем. Это случайное соседство таких неблизких по предназначению учреждений, как больница и аэродром, тем не менее уже в скором времени создаст между ними прочные связи.

Глава 2

Планировка и устройство больницы

На момент открытия больницы было построено, согласно годовому отчету, составленному главным доктором Ф. А. Гетье в 1911 году, шесть лечебных корпусов первой очереди, а также все административно-хозяйственные и жилые здания. К зданиям «для больных» относились: терапевтический корпус №1 на 80 кроватей, хирургический гнойный корпус на 70 кроватей, корпус №2, разборочный барак для сомнительных больных на 20 кроватей (к настоящему времени снесен, находился за хирургическим корпусом), дифтеритный корпус на 30 кроватей (также снесен, местоположение – за сомнительным корпусом), скарлатинный корпус на 30 кроватей (снесен, находился за дифтеритным корпусом), смешанный корпус на 15 кроватей (в настоящее время корпус №6 находится напротив часовни «Бессребреников Космы и Дамиана»). К другим сооружениям в отчете причислены: приемный покой с амбулаторией (снесен в 1936 году. На его месте сегодня расположен 14 корпус, отреставрированный в 2016-2020 гг.); канцелярия с аптекой (корпус №12); кухня (корпус №15); прачечная с дезинфекционной камерой, узельной для хранения белья больных и баней для низшего персонала (корпус №18); центральная котельная; анатомический театр с часовней «Бессребреников Космы и Дамиана»; жилой корпус для высшего персонала (в настоящее время – №1 «административный»), жилой корпус для среднего персонала (теперь – №16) и жилой корпус для низшего персонала (в настоящее время –№17).

Еще до открытия больницы 30 ноября 1910 года на собрании Городской Думы, которая по докладу Городской Управы №393 от 28 октября того же года постановила приступить к проекту постройки второй очереди больницы имени К. Т. Солдатенкова, было принято решение о строительстве зданий второй очереди, причем следовало «пересмотреть основные задания для сооружения лечебных заведений с целью удешевления постройки, но не в ущерб интересам больничного дела».

В докладе №87 от 2 марта 1911 года Московской городской управы «О постройке в больнице имени К.Т. Солдатенкова корпусов 2-й очереди для заразных больных» указаны причины, по которым следовало немедленно приступить к строительству: «Существующее ненормальное положение городского больничного дела обуславливается главным образом общим недостатком больничных кроватей, и все возрастающее число отказов в городских больницах и одновременно усиливающееся переполнение их больными с совершенной очевидностью указывает, что расширение больничной помощи населению Москвы является неотложной необходимостью.

В настоящее время открыта больница имени К. Т. Солдатенкова, и заразные ее отделения первой очереди работают полным ходом, в ближайшее время будут открыты последовательно терапевтический и хирургический корпуса, и можно надеяться, что в марте сего года населению будут предоставлены все 245 кроватей этой больницы. <…> Можно с уверенностью сказать, что и с открытием всех кроватей первой очереди Солдатенковской больницы недостаток в больничных кроватях будет таким же, каким был и до текущего года…». В итоге для ускорения строительства второй очереди больницы Городская Управа организовала Комиссию под председательством члена Управы IX Отделения В. Ф. Малинина в составе некоторых членов Врачебного Совета, при участии главного доктора больницы имени К. Т. Солдатенкова Ф.А. Гетье, члена Технического Совета архитектора И. А. Иванова-Шица. К 30 октября 1910 года комиссия представила эскизные проекты предполагаемых к постройке корпусов. В результате к осени 1913 года на территории больницы появились и открылись следующие новые больничные корпуса: а) для острозаразных больных на 72 кровати (в настоящее время №9), б) для рожных больных на 68 кроватей (в настоящее время корпус №8), в) для заразных больных на 62 кровати (в настоящее время корпус №7). Кроме этого к августу 1914 года к терапевтическому корпусу №1 пристроен корпус №11 (в настоящее время – корпус №11), а ко второму хирургическому корпусу пристроен корпус №10 (в настоящее время – №10). Здания были поставлены под крышу, но внутренняя отделка не была завершена. В итоге общее число кроватей в больнице к августу 1914 года возросло до 545 (См.: МФ. 50 лет сов. Власти / Отчет. Л.6).

Здания больницы располагались в три ряда. Один ряд составляли хозяйственные и жилые постройки, два остальных -больничные корпуса и бараки. Сооружения второго и третьего ряда намеренно были обнесены отдельным садом, чтобы исключить контакты между больными разных категорий. Кроме того, за исключением разборочного барака и смешанного корпуса, больничные здания имели застекленные веранды, благодаря которым «больные, даже прикованные к постели, могли пользоваться чистым воздухом не только летом, но и в зимнее время» (Отчет московской городской больницы имени К. Т. Солдатенкова за 1911г. М. 1913. С4). Для удобства больных первоначально большинство общих палат имело не более 6 кроватей. Во всех больничных корпусах допускались палаты по две кровати и по одной кровати. Но уже через год после открытия больницы в палатах пришлось значительно потесниться. По указанным выше причинам количество кроватей в работающих больничных корпусах первой очереди было увеличено до 340. Городская Управа решила повысить число кроватей до количества, которое больница смогла бы вместить без грубых нарушений гигиены и без большого ущерба для больных. (См.: Отчет московской городской больницы имени К.Т. Солдатенкова за 2012г. М. 1913. С1).

В первом годовом отчете за 1911 год Ф. А. Гетье приводит описание внутреннего устройства построенных на тот момент зданий. Нам будет важно привести описание только хирургического, тогда 2-го, корпуса. Многие события, о которых предстоит говорить, впоследствии происходили, главным образом, в этом строении. Операционная «помещается в особой одноэтажной пристройке с северной стороны корпуса, в средней его части. Прилегающая к ней часть больничного коридора уширена, отделена застекленными перегородками от палат и снабжена лифтом (в 90-х годах лифт был заменен), соединяющим операционную со вторым этажом. Операционная состоит из трех помещений: стерилизационной комнаты, подготовительной и операционного зала. <…> Против операционной помещается рентгеновский кабинет…» (Отчет московской городской больницы имени К. Т. Солдатенкова за 1911г. М., 1913. C. 12,13). Надо добавить, что медицинское оборудование, которым был оснащен хирургический корпус, впрочем, как и вся Солдатенковская больница, было на тот момент самым современным.

И последнее, о чем здесь следует упомянуть, это система вентиляции и отопления больницы. Ф. А. Гетье проявлял немалый интерес к этой теме и принимал непосредственное участие в комиссии по разработке вентиляции совместно с врачами С. Я. Поповым и С. М. Картамышевым. Больше всего Гетье волновал вопрос, будет ли система отопления экономной и при этом функционировать с минимальным уровнем загрязнения воздуха. Комиссией городских инженеров, в которую входили И. М. Арцимович – заведующий отоплением зданий Московского Городского Управления, А. П. Казанцев, и А. С. Свинарский, назначенной Городской Управой, было принято решение об устройстве вентиляции и пароводяного отопления из одной центральной котельной. Паропроводы проложены были в железобетонном тоннеле на глубине более двух метров. Так что, если копнуть поглубже, можно обнаружить части системы и в настоящее время. После года работы котельной стало очевидно, что решение в пользу постройки общей котельной для всех корпусов было верным. Загрязненность и закопченость местности отходами горения наблюдалась только вокруг котельной. Топливом для обогрева помещений из-за значительного повышения цены на нефть служил антрацит (См.: Отчет московской городской больницы имени К. Т. Солдатенкова за 1913. М. 1914. С. 18). Кроме того, отпала необходимость строить в корпусах больницы дополнительные трубы для автономных систем отопления. Несмотря на очевидные преимущества централизованной системы отопления, в столичных кругах нашлись критики, которые через народную газету «Трудовая копейка» требовали направить в больницу комиссию для расследования траты больших средств на обслуживание больницы. «Не топят лит печи красным деревом? Не подтапливают ли их лучиной из фиговой смоковницы? <…> А в результате годовое содержание одного больного обошлось Солдатенковской больнице в 922 руб., т.е. в двое дороже чем в остальных больничных учреждениях города» (Трудовая копейка. №44/851. 1913).

Штатное расписание

Состав работающих в Солдатенковской больнице с ее основания и до первой мировой войны был следующим [данные приводятся по годовому отчету за 1912 год]:

1. Служащие;

2. Прислуга;

1911год. Первое общее фото работников Солдатенковской больницы. Сидят во 2 ряду: Т. И. Горянский (крайний справа), В. Н. Розанов (четвертый справа), Ф. А. Гетье (5-й справа) М. П. Киреев (6-й справа), А. И. Абрикосов (7-й справа), В.М. Васильев (8-й справа), М. А. Строкина (9-ая справа). В 6 ряду стоят: А. Е. Соловьев (4-й слева) Н. Я. Лабутина (5-ая слева), в 7 рядк крайний справа А. Д. Очкин, в верзнем ряду в центре Н. Г. Макиевский-Зубок

Данное штатное расписание не является только списком должностей, который мы приводим полностью (за исключением сверхштатных служащих и прислуги), но и погружает нас в атмосферу столетней давности. Благодаря данным перечня мы можем обозревать широту выполняемых работ в больнице и имеем возможность сделать разного рода количественные и финансовые подсчеты. Здесь все говорит само за себя. По данным штатного расписания мы понимаем, что штат больницы, рассчитанной на 340 кроватей, составлял 223 человека, из них врачей, включая главного доктора – всего 15. Кроме того, приглашались специалисты со стороны, которые числились за штатом, и работали в основном, замещая сотрудников больницы, ушедших в отпуск.

В приведенной таблице отражена сумма вознаграждения, полученная работниками больницы за 1912 год со всеми причитающимися надбавками. Мы попытались найти соотношение современного курса рубля к «николаевскому». Курс сегодняшнего рубля на протяжении 25 лет не был стабильным и его значение менялось с регулярным постоянством. А, значит, просчитать более-менее точное значение соотношения николаевского рубля к современному не представляется возможным. Мы доверились данным Счетной палаты России, которая в рамках отмечаемой даты «360 лет финансовому контролю России» сопоставила курс николаевского рубля довоенного к современному рублю 2016 года. Итогом стараний финансистов стало следующее соотношение: 1 николаевский рубль равнялся 1513 руб. 75 коп. Таким образом, используя приведенную таблицу, мы легко сможем оценить соотношение уровня заработной платы работников Солдатенковской больницы с нынешним. Помимо этого, мы получаем возможность узнать примерную сумму, пожертвованную К.Т. Солдатенковым на строительство новой больницы, в современных рублях. Перемножив данные [1200000 х 1513.75], мы получаем внушительную сумму, равную одному миллиарду восьмистам шестнадцати миллионам пятистам тысячам современных рублей Российской Федерации. В общей сложности в современном эквиваленте на постройку Солдатенковской больницы было израсходовано порядка трех миллиардов рублей.

Глава 3

Кадры 1910-1913 гг.

Гетье Федор Александрович

Как уже отмечалось выше, первым главным врачом Солдатенковской больницы был инициатор и руководитель ее постройки Гетье Федор Александрович, приступивший к исполнению своих обязанностей в апреле 1910 года. Родился Федор Александрович 16 апреля 1863 года в Белевском уезде Тульской губернии в семье московского полицейского врача, француза по происхождению, переселившегося в Россию. В 1880 году Ф. А. Гетье окончил 4-ю Московскую гимназию с серебряной медалью, а вскоре после этого два факультета Московского университета: естественное отделение физико-математического (1884 г.) и медицинский (1888 г.). На пятом курсе медицинского факультета Ф. А. Гетье был учеником одного из основателей русской терапевтической школы, выдающегося ученого А. А. Остроумова. «Однажды после удачного клинического разбора больного он предсказал, что Ф. А. Гетье будет хорошим врачом. И действительно Федор Александрович был прекрасным терапевтом и к тому же талантливым администратором» (См.: В. Н. Розанов / Выдающиеся деятели отечественной Медицины. М., 1981. С.17). После получения диплома лекаря, а в феврале 1889 звания уездного врача, Гетье пробует себя экстерном в Старо-Екатерининскую больницу без всякого вознаграждения. Но уже 3 октября 1890 года по протекции самого сенатора В. К. Плеве, возглавлявшего Департамент полиции, Ф. А. Гетье определен на должность внештатного ординатора терапевтического отделения с жалованием в 450 рублей. Там же в Старо-Екатерининской больнице он знакомится со своим будущим коллегой хирургом В. Н. Розановым. С 1898 года Федор Александрович работал помощником главного врача Басманной больницы (закрытой в 2014 году), а в 1904 году стал ее главным врачом. Через год в доме одного из своих пациентов Гетье познакомился со студентом 1 курса медицинского факультета Московского университета Алексеем Очкиным, с легкой руки которого прозвище «большой плюшевый мишка» закрепилось за Гетье в кругу студентов и молодых врачей (См.: Здоровье трудящимся. 19.04.1938. №16). Гетье был неплохим знатоком российских и особенно европейских курортов, куда часто направлялся в командировки для ознакомления их устройства. По мнению своих пациентов, Федор Александрович был человеком приветливым, отзывчивым и степенным (См.: В. Тополянский. Загадочная Испанка // Континент. №112. 2002. С. 286).