скачать книгу бесплатно
– Сейчас ремня всыплю! Ешь, и не балуйся! – погрозила дочери Инна.
Володя засмеялся.
– А куда я жену-то приведу? В свою каморку? А отца иногда выпроваживать буду? – иронично сказал Рева.
– Найди невесту побогаче, с отдельной квартирой.
– Отца на кого оставлю? Пропадёт ведь. – Володя грустно улыбнулся. – Сама бы пошла за меня?
– А ты бы взял? – весело спросила она.
– А чего не взять? Баба ты молодая, видная. Глядишь, ещё Машке брата с тобой состругаем.
Инна засмеялась:
– Да уж, стругать-то все мастера!
– Не скажи! Все хотят, да не у всех выходит!
– А у тебя, думаешь, выйдет?
Рева с улыбкой прищурил глаз:
– Инка, ты будто корову на рынке выбираешь – дойная или нет?
Та расхохоталась.
– Ох, и насмешил ты меня! – сказала она, переведя дух. – Ладно, так и быть: вот сбагрим мы с Машкой куда-нибудь нашего папашку, и придём к тебе.
– Приходите, а я к тому времени сбагрю своего.
– Машка – папашка, папашка – какашка.
На этот раз повеселевшая Инна не сразу одёрнула дочь.
– Хватит! Что, как попугай повторяешь за взрослыми! Поела? Теперь, кыш из-за стола!
Оставшись вдвоём, они замолчали, словно, весь задор и весёлость ускакали вприпрыжку вслед за Машкой. Вздохнув, Инна задумалась, глядя в сторону, очевидно, позабыв о присутствии Володи. Он открыл окно и, оперевшись локтями о подоконник, высунулся наружу. Подул лёгкий ветер. Зашелестели листья на деревьях. Снизу кто-то свистнул.
– Кажется, это ко мне, – сказал Рева и махнул кому-то рукой.
Внизу его ждал Лёнька. Володя, накинув куртку, спустился и поздоровался с ним. Мезенцев топтался на месте и, видимо, чувствовал себя не в своей тарелке.
– Слушай, тут такое дело, – начал он неуверенно. – В-общем, нужна машина.
– Какая машина? Зачем?
Лёня сделал паузу, соображая с чего лучше начать.
– Понимаешь, – сказал он, – Возвращаюсь я с работы сегодня, смотрю: у ворот меня поджидают две бабы. Одну я узнал сразу – это сестра того убитого парня, а другая, постарше, видать, их знакомая или родственница, у которой они здесь остановились. В-общем, они хотят завтра в нашей церкви отпевать его. Автобус казённый выделили на похороны утром. А тут накануне вечером выясняется, что он из командировки ещё не вернулся. Под Рязанью в аварию попал.
– Да, … дела, – задумчиво произнёс Рева.
– Если б сегодня везти, можно было бы наших мужиков с работы попросить, хоть Антипыча на фургоне, благо короткий день. Он, конечно, ворчун ещё тот, но дядька понятливый. А завтра машину ему никто не даст. Не на мотоцикле же мне гроб переть? Или автокран свой с базы брать?
– Причём тут кран или не кран? Ты с работы как выехать собрался? Надо завгару, «Каблуку» звонить, упрашивать. Сам знаешь…
– Да с этим бы я уж как-нибудь, – махнул рукой Лёнька. – К диспетчерше бы нашей сгонял, она бы путёвку черканула.
– Ну, раз так, может, другую попросить?
– Какую, Рева? – усмехнулся Мезенцев. – Одну оставшуюся бортовую[33 - «Бортовую» – имеется в виду грузовик общего назначения с деревянными откидными бортами по бокам и сзади.] и ту на стройку угнали, «ковши»[34 - «Ковши» – самосвалы.] да цистерны только.
– Так мой «ковш» тоже сегодня ломом загрузили. В понедельник с утра повезу. Если только скинуть его. Да и как туда гроб заталкивать? И снимать потом? Это тебе не песок! Мы его покоробим только, – Володя задумчиво покачал головой. – А о чём они раньше думали, бабы эти?
– Ждали, пока вскрытие проведут или экспертизы какие-то. А как про автобус узнали, засуетились: «Ой, что делать?!» Забегали, нашли какого-то мужика на «двушке»[35 - «Двушка» – автомобиль «Жигули» ВАЗ 2102 с кузовом «универсал».], вроде договорились, а он потом в последний момент что-то начал отнекиваться: «извините, не могу!» У тебя, случайно, нет знакомых, к кому обратиться?
Володя покачал головой.
– Они деньги заплатят, если надо, правда, вряд ли много дадут, – добавил Лёня. – Не знаю, что мне с ними делать?
– А что, они с тобой что ли? – спросил недоумённо Володя.
– Да, стоят там возле мотоцикла, чтобы сразу договориться, если найдём частника.
– Что же они к тебе пришли?
– А кроме своих деревенских они больше никого и не знают. А их знакомые, помнишь, двух сестёр, что были тогда у меня, сказали им, что я на машине работаю. Они, может, и не пришли бы, я так думаю, нужда их заставила, деваться некуда. Я рад бы помочь, но вот как, ума не приложу?
Володя в смятении направился за ним к продуктовому магазину, возле которого Лёнька оставил свой мотоцикл. Женщины стояли рядом под высоким ветвистым деревом. Рева не сразу признал в молодой девушке ту, которая в тот роковой вечер красиво пела песни вместе с братом. Сейчас её лицо осунулось, сохранив, однако, приятные черты. Влажные от слёз глаза она то и дело вытирала платком, который теребила в руках. Другая тётка, на вид лет сорока, была чуть ниже ростом. С мрачным видом она поддерживала за локоть молодую спутницу, которую звали Варя. Вдвоём они выглядели, как напуганные прижавшиеся друг к другу дети, потерявшие своих родителей. Причём старшей казалась та, что была выше, а другая будто пряталась за неё.
– Здравствуйте, – сказал им Володя.
– Здравствуйте, – тихо ответили те, одновременно кивнув головами.
Тётка хотела что-то сказать, но девушка прервала её:
– Я сама, Наталья Сергеевна, – и обратившись к Володе, стыдливо опустила глаза, – Понимаете, мне очень неловко обращаться к вам с просьбой. Но, вы знаете, у нас большое горе. А мы почти никого не знаем. Нам бы Сашу в церковь на отпевание отвезти, а попросить некого.
Тут её подбородок задрожал, рот изогнулся полукругом вниз и, не выдержав, она уткнулась в плечо тётке и заплакала. Та успокаивала её, гладя по голове, а сама продолжала говорить вместо Вари:
– Мы сами в гости приехали к Серафимовым. Это мои родственники по маминой линии. Ярослава Федосеевна, пожилая уже, при церкви у батюшки служит. Обещала с нами в Загорск съездить, да куда нам теперь? А Тихон Петрович стар совсем, раньше ветеринаром работал на ферме, а сейчас на пенсии он. Ещё соседи есть Лида с Дашей, сёстры, брат у них двоюродный в Никольском живёт, да вы его видели. Он в котельной работает. Саша с Варюшей с ними подружились, в гости ходили. А ночевали они у нас, Варя в сенях, Саша – на сеновале, благо ночи стоят тёплые. А я и не следила, гуляют допоздна, так что ж, дело молодое, взрослые ведь, чай не дети. И приходят они, когда им надо, никого не беспокоят. Так вот не надо было мне пускать их, да кто ж знал, что такая беда стрясётся?
Она помогла сесть Варе в коляску мотоцикла. Лёнька, опустив голову, топтался на месте, как провинившийся хулиган. Володя достал сигарету и отошёл чуть в сторону. Тётка подошла к нему.
– Вы уж не оставьте в беде, – сказала она ему, – Если можете, помогите. Не откажите. Может, знаете кого, кто согласится отвезти? Они мне, как дети. Жалко до слёз. У меня самой нет никого. Мужа три года назад схоронила, да вот только дальние родственники остались. Я сама учителем работаю по биологии в школе в нашей деревне. А они оба – сиротские, отказные. Их интернат неподалёку от деревни находится, а учителей не хватало. Сейчас дали тамошним ребятишкам учителя хорошего, серьёзного, а я всё равно, нет-нет, да и зайду к ним, проведать, как они. Знаете, привыкаешь к ним, как к своим. Радуешься с ними, болеешь за них. Бывает, у кого-то случится что, так и на душе неспокойно, а когда все веселы и здоровы, на сердце легко становится. Они всё очень чувствуют и понимают. Помню, мы часто вместе ходили в лес. Я им рассказывала про деревья, растения. Ребятишки у меня всех букашек знали, даже птиц по голосу определяли! Они во дворе уже сотню саженцев посадили! Представляете: возвращаются они лет через двадцать, а на том месте уже целый лес! А ещё мы в пионерские походы ходили, пели песни у костра. Им очень нравилось. Многие уже выросли, а всё равно собираются иногда вместе и идут в поход. Мне рассказывали. Далеко ездят, с рюкзаками, с байдарками к таёжным речкам. Некоторые альпинистами стали, в горы ходят, на Алтае были, на Памире! А Сашенька с Варюшей на геологов учились. А песни как они красиво пели вдвоём! Все заслушивались. Их любили брать с собой в походы. Только теперь вот нет Сашеньки. И был он всегда такой безотказный, скромный. За что же его-то? Разве ж он зла кому причинил?
Тётка всхлипнула и стала вытирать слёзы. Володя не понимал, зачем она всё это ему рассказывает. Может, хочет разжалобить? Не похоже. Слишком, по-деревенски проста, вряд ли станет нарочно придумывать или говорить с умыслом. Рева затушил сигарету.
– Попробую сделать, что смогу, – сказал он, – Но ничего не обещаю.
Женщины начали благодарить Володю, но он махнул рукой, и мотоцикл, подняв пыль, с рёвом уехал.
Глава 7
Сгущались сумерки, но детвора ещё играла в футбол во дворе. Многие уже устали и разошлись по домам. Оставшимся было лень идти за мячом, укатившимся далеко в кусты. И они бросали жребий: «Камень, ножницы, бумага»! Затем раздался смех: «Давай, Юрик, дуй!» Белобрысый мальчуган нехотя отделился от компании и побежал к кустам. Ему навстречу вышел человек в чёрной рубахе с расстегнутым высоким воротом, с подвёрнутыми чуть не до локтей рукавами и таких же тёмных брюках на ремне с большой пряжкой. Он держал в руках мяч и легонько подбрасывал его на ладони.
– Здрасьте, – сказал с детской непосредственностью Юра, остановившись в нескольких шагах от незнакомца.
– Привет-привет! – кивнул мужик.
– Можно мяч взять?
Тот посмотрел на мяч, потом на мальчика.
– Твой?
Юра кивнул.
– Хорошо играешь? – прищурившись, с улыбкой спросил незнакомец.
– Ну, так… – пожал плечами мальчуган. – Не знаю.
– Как играешь – не знаешь? – с наигранным удивлением сказал мужик – Ну, а просить-то ты умеешь?
– Что просить? – в недоумении произнёс Юра.
– Да хоть что! Вот мяч, например! Я вот нашёл его. А ты: «можно взять?» Разве так просят?
Пацан смутился, сообразив, что его начинают учить хорошим манерам и покачал головой. Он вздохнул, потупив взгляд, и с досадой подумал, что на свою беду нарвался на принципиального жёсткого дядьку, который заставит его краснеть, говорить «пожалуйста», хотя сам тот явно не из тех, кто особо церемонится.
Когда он снова поднял глаза на незнакомца, тот со снисходительной усмешкой поманил его пальцем. Юра сделал два шага вперёд. Мужик присел перед ним на корточки. Ему на вид было за тридцать. Он был высоким, худощавым и поджарым. Крепкие загорелые руки с проступавшими венами держали мяч. На запястье Юра заметил часы на широком металлическом браслете. За расстёгнутым воротом на его шее висела такого же цвета цепочка. Он был не из местных, это точно, и не из простых.
– Тебя Юркой кличут? – спросил он, играя в руке мячом.
Тот кивнул в ответ.
– А меня – Валера, – мужик подал руку мальчику.
Тот пожал её в ответ.
– А ещё – Чингаром, – сказал дядька, не выпуская руки Юры, и добавил чуть тише, наклонившись чуть не к самому уху: – Но это прозвище только для друзей!
Он отодвинулся и подмигнул пацану.
– А у тебя погоняло[36 - «Погоняло» – кличка, прозвище.] есть? – снова спросил он.
– Угу.
Мальчуган начал томится этими расспросами. Его и ребята ждут. Он прятал взгляд, не желая продолжать разговор.
– Чё молчишь? – пристально посмотрел на него незнакомец. – Не нравится тебе твоя кликуха?
Тот покачал головой.
– Ладно, – улыбнулся дядя Валера, – не буду допытывать. Тебя уже заждались, наверно?
Юра кивнул.
– Ну, держи, – «Чингар» протянул ему мяч, но едва тот собрался его взять, как снова отдёрнул руку назад. – А ведь ты так и не попросил!
Мальчик вздохнул:
– Пож…
– Чшшш, – прервал его мужик, приставив палец к губам. – Я не хочу заставлять тебя быть вежливым. Я рос таким же, как и ты, простым пацаном на улице. И тоже не любил все эти правила. Мы ведь друг с другом и так договоримся, верно ведь?
Юра посмотрел на него и кивнул.
– Скажи-ка, друг, а ты давно здесь живёшь?
– Давно.
– С малолетства?
– Да.
– И знаешь тут всех?
Мальчик пожал плечами:
– Ну, да… Многих.
– А знаешь такого, Ревень – фамилия?
– Знаю.
– Это – мой старый знакомый. Я тут проездом. А вот адресок потерял. Только улицу помню. Где живёт, не подскажешь?
– Э-э, – мальчик обернулся, показывая в сторону одного из домов, стоявшего среди деревьев.
– Или лучше, Юрок, – снова прервал его Валера. – Позови-ка мне его. Не хочу быть непрошеным гостем. Пусть придёт. Скажи, мол, давний приятель дожидается. Хорошо?
– Ладно.
– Ну, давай, беги! А потом возвращайся! Я здесь подожду.
Когда Юра вернулся, то не увидел мужика в чёрной рубахе на прежнем месте и с досадой подумал, что тот ушёл и забрал с собой его мяч. А может, и бросил неподалёку. Он стал озираться по сторонам и в этот момент, тот, как и в первый раз, вышел из-за кустов, не желая, вероятно, попадаться на глаза прохожим. Всё это выглядело немного странно и подозрительно.
