Галерна

– Ну так что? – вмешался второй криминалист, крутившийся рядом с папкой в руке, ничего не делая. – Нам можно уже его забирать или как?

– Давайте перевернем тело, я хочу посмотреть, нет ли у него повреждения шеи или позвоночника.

– А ты не можешь сделать это в зале для аутопсии?

– В зале для аутопсии мы будем проводить аутопсию, а здесь проходит предварительный осмотр тела. Помогите перевернуть его.

Второй криминалист неохотно убрал папку и, присев на корточки, взял тело за плечи. Когда труп оказался перевернут, Айтор разрезал на нем ножницами рубашку и осмотрел позвоночник. Никаких видимых повреждений обнаружить не удалось. Он сделал еще полдюжины быстрых фото.

– Вы измеряли температуру тела?

Оба криминалиста отвели глаза.

– А вы взяли образцы со скал?

– Ты шутишь? Видишь, какое сейчас море? – ответил недавно присоединившийся к ним второй криминалист.

Айтор мысленно констатировал, что на следующее утро ему придется самому прийти собрать образцы. Потрясающе, неотложные дела всё прибавляются. Он взял ректальный термометр и стянул с трупа брюки. В какой-то момент перехода между жизнью и смертью у этого человека опорожнился кишечник. Айтор измерил температуру: тридцать три градуса. Если исходить из теории, согласно которой следовало насчитывать один час на каждый потерянный градус, начиная с тридцати семи, то смерть должна была наступить около четырех часов назад, где-то на закате. Судмедэксперт достал два пластиковых пакета и протянул их криминалистам.

– Сюда нужно сложить одежду, – сказал он, собирая тем временем образцы кала.

Следующая волна смыла один из прожекторов, и труп, приподнятый слоем воды, сместился на несколько сантиметров.

– Пора, доктор, время закончилось! – крикнул стоявший поодаль инспектор Эчеберрия.

– Почти готово! – ответил Айтор, и криминалисты бросились застегивать мешок. – Подождите.

Он достал шприц и взял три пробы крови.

– Нашли что-нибудь важное? – Судья Арреги вновь подошла к нему вместе с инспектором.

Айтор понимал, что обстоятельства были крайне неблагоприятными и все хотели закончить это дело как можно скорее. Во время работы он отчасти выпал из реальности и теперь, словно очнувшись, увидел, что происходило вокруг: Гребень Ветра все больше уходил под воду под ожесточенным натиском волн, и очень скоро море должно было поглотить его целиком. Галерне не было никакого дела до патрульных машин, мертвецов и судмедэкспертов. Айтор решил смириться и сделал знак, чтобы криминалисты застегивали мешок. Он убрал собранные образцы в свой чемоданчик и молча поднялся.

– Ну так что? – продолжала настаивать судья.

– В общем, смерть констатирована, я собрал нужные образцы и сделал фотографии. От меня ведь это требовалось, верно? – Айтор закинул на плечо рюкзак и направился в сторону парапета.

– Прошу прощения, судья. Может быть, нам уже сворачиваться, если не возражаете? – произнес инспектор Эчеберрия и затем скомандовал остальной группе: – Давайте, ребята, заканчиваем! Всем собираться!

Айтор остановился в нескольких метрах от парапета. Неистовство моря завораживало. Эта стихия казалась черной массой, надвигавшейся на залив: она обрушивала свою ярость на остров Санта-Клара и подбиралась к побережью. Горевшее впереди созвездие огней рисовало очертания города, жившего своей жизнью и словно отстраненного от царившего вокруг хаоса. Какого черта там до сих пор стояло колесо обозрения? Огромная, возвышавшаяся над городом махина. Несмотря на захватывающую красоту открывавшейся перед ним картины, Айтор не мог избавиться от неприятного ощущения, что работа была сделана им кое-как, в спешке. Он с досадой подумал о том, что ему не дали выполнить все как следует.

– Все в порядке? – Инспектор Эчеберрия встал рядом с ним и взял его под руку.

Почувствовав это прикосновение, Айтор встряхнул головой, вспомнив, что находился в этом месте вовсе не для того, чтобы любоваться видами.

– Один момент.

Он прошел пару метров, пока не нашел то, что искал. Это были ржавые перила лестницы, вмонтированной в бетонную стену. Теперь она едва выступала из воды, но несколько часов назад ее, несомненно, было хорошо видно. Она находилась неподалеку от того места, где, согласно показаниям, девушка-свидетель обнаружила труп. Очень близко – на расстоянии не больше пяти гребков, если плыть. Айтор сфотографировал свою находку и подошел вместе с инспектором к машине скорой помощи. Полицейский сел на край заднего отсека, стоявшего с открытыми дверями, словно приглашая судмедэксперта к непринужденной беседе. Однако Айтор, оказавшись в этом месте, тотчас вспомнил про бегунью и куски марли, наполнявшие мусорное ведро. Все это были улики. Он порылся в контейнере, но безрезультатно. Там не осталось ни следа от испачканного перевязочного материала.

– Извините, шеф.

К ним приблизилась пара сотрудников, бравших ранее показания у девушки-свидетеля. Их сопровождал бородатый полицейский, уже не вертевший в руках камеру.

– Да, Ирурцун?

– Мы подумали, что судмедэксперту может понадобиться вот это, – произнесла сотрудница, протягивая Айтору пакет, наполненный марлей со следами крови.

Айтор взял его, чувствуя благодарность. Женщина-полицейский была миниатюрной и выглядела просто крошечной рядом со своими товарищами. Ее нос сильно выступал на лице, подчеркиваемый очками, и казался как будто накладным, что придавало некоторую комичность ее внешности. Однако маленькие карие глаза женщины, в которых Айтор не заметил ни тени колебаний, излучали необыкновенную решимость. Она производила впечатление очень эффективного сотрудника. Безупречно сидящая форма, уверенные движения, серьезное выражение лица. Все в ней свидетельствовало о профессионализме.

– Краткий доклад по свидетельским показаниям,– сказала женщина-полицейский, обращаясь к инспектору.– Амайя Мендоса, тридцать лет, не замужем, работает одонтологом[8]. Как вы уже знаете, она совершала здесь пробежку, потом ее окатило морской водой через отверстия на моле, она оглядела себя и увидела, что на ней была кровь. Тогда она выглянула в море и там заметила плавающий на поверхности труп.

Вопрос о крови вновь вышел на первый план в голове Айтора. Насколько он себе представлял, она должна была сразу же свернуться, едва вылившись из тела жертвы. Только таким образом кровь могла сохраниться как единое скопление, не рассеявшись в море.

– Между этой девушкой и погибшим может быть какая-то связь? – спросил инспектор Эчеберрия.

– По ее словам – никакой, – ответила Ирурцун.

– Ей не встретился тут кто-нибудь по дороге? Она не заметила ничего подозрительного?

– Согласно ее показаниям, недалеко от этого места она едва не столкнулась с каким-то типом – ее это напугало.

– Описание?

– Практически нет. Лицо у него было закрыто, на голове – капюшон. Человек был в зеленом плаще, крепкого телосложения и очень высокого роста, почти два метра.

– Понятно. Кто-то еще?

– Мы составили список. Назову всех в порядке следования. – Женщина-полицейский открыла свой блокнот и поправила на носу очки указательным пальцем. – Неподалеку от отеля «Лондрес» она встретила группу немецких туристов, состоявшую из трех взрослых пар и четырех подростков – трех девочек и одного мальчика. Как ей показалось, они направлялись в гостиницу, где, очевидно, и проживали. Затем ей попалась по дороге девушка-блондинка с доской для серфинга. В туннеле целовалась молодая парочка, а здесь, у Гребня Ветра, перед ней выскочил тип в зеленом плаще. Из-за объявленного оранжевого уровня опасности прохожих на улице почти не было.

– Девушка с доской для серфинга? В Ла-Конче?

– В этом нет ничего странного, шеф, – вмешался светловолосый полицейский, жаждавший продемонстрировать свою осведомленность. – Иногда во время шторма на море поднимается сильное волнение и можно поймать хорошую волну, как у мола Ондарреты, так и в Ла-Конче. Они, конечно, прибрежные, но…

– Ладно-ладно. Льярена, вы с Гомесом отвезете свидетеля в комиссариат. Перечитайте ее показания и дайте ей их подписать, – сказал инспектор Эчеберрия, обращаясь к двум полицейским-мужчинам. – Ирурцун, вы с Отаменди останетесь тут и все уберете.

Айтор проследил взглядом за указательным пальцем инспектора. Он был направлен в сторону поста у оградительной ленты. Значит, того зловредного полицейского звали Отаменди, а его напарницей была Ирурцун. Угораздило же их работать в паре – трудно было представить более непохожих друг на друга людей!

– Вы не хотите, чтобы мы поискали еще свидетелей? – сдержанно спросила Ирурцун.

– Нет, не нужно. Проследите за тем, чтобы здесь ничего не забыли.

Женщина-полицейский кивнула, не высказав никаких возражений. Однако Айтор отчетливо почувствовал ее разочарование.

– А, вот еще что. Возьми, это личные вещи погибшего. – Инспектор достал пакет откуда-то из-под своего плаща и отдал его Ирурцун. – Когда вернетесь в комиссариат, нужно будет сделать опись всего этого и занести в журнал.

Когда они снова остались вдвоем в машине скорой помощи, инспектор внимательно посмотрел на молодого судмедэксперта. Айтор уже вновь уткнулся в свой фотоаппарат.

– Доктор, может быть, пообщаешься со мной?

Айтор поднял взгляд от видоискателя.

– Я просто просматриваю фотографии, чтобы проверить, все ли с ними в порядке.

Инспектор Эчеберрия со смехом кивнул.

– Понятно, понятно. Можешь сделать это сколько угодно раз. Все равно не избавишься от этого противного ощущения.

– Какого ощущения?

– Как будто ты что-то упустил.

Айтор изобразил на своем лице нечто неопределенное. Он сам не знал, нравилось ли ему то, что этот человек так хорошо понимал, какие чувства владели им сейчас. В любом случае инспектор был прав. Айтор действительно не мог избавиться от страха, что сделал что-то не так.

– Со мной каждый раз подобное происходит, когда нужно расследовать очередную смерть, – продолжал инспектор.

– И как ты с этим справляешься?

– Знаешь, что говорит мне мой преподаватель живописи? Да, я занимаюсь живописью, что такого? Нужно отступить на некоторое расстояние от картины, чтобы увидеть перспективу. Если ты будешь находиться близко, слишком близко, то сможешь разглядеть лишь мазки кисти. Понимаешь, о чем я?

– И как увидеть перспективу в данном случае?

– Отложив все на несколько дней. Потом проводится вскрытие, пишется отчет и все становится на свои места. Да-да, я знаю. Конечно же, тебе сказали, что отчет должен быть готов еще вчера. Скорей, как можно скорей! А я тебе вот что скажу: в отличие от того, что показывают по телевизору, у нас – в девяноста девяти процентах случаев – все на самом деле так, как кажется. Я готов поспорить, что этот человек просто упал, ударился, потерял сознание и утонул. Несчастный случай – и ничего более.

Между тем к ним подошла судья Арреги. Судя по всему, ей требовалось решить еще какие-то вопросы.

– Доктор, подпишите мне здесь, пожалуйста. Это предварительное заключение с кратким изложением всех фактов. – Айтор взял папку и ручку и расписался у нижнего края страницы. – И еще одну подпись здесь… спасибо.

Судья попрощалась, пожав ему руку, и села в свою машину, припаркованную – ну разумеется – внутри огороженного полицией периметра.

Очередная огромная волна полностью накрыла всю верхнюю площадку мола. Раздавшийся грохот заставил инспектора Эчеберрию решительно подняться.

– Ладно, пойдем, пока нас не унесло в море. Приглашаю тебя на пиво, – предложил полицейский.

– Спасибо, но я не могу. Мне нужно поехать в институт зарегистрировать труп.

– Как хочешь. Завтра поговорим. – Инспектор протянул Айтору руку. – Хорошо поработали, доктор.

– Спасибо вам за помощь, инспектор.

– У всех нас был свой первый день, – промурлыкал Эчеберрия, удаляясь под дождем.

Рядом раздалось чье-то покашливание. Айтор поднял голову и увидел перед собой криминалистов, стоявших у дверей скорой помощи: на них уже не было шапочек, а маски были сдвинуты на подбородок. Они держали носилки с телом. Молодой судмедэксперт выключил свой фотоаппарат и отошел в сторону. Закрепив носилки в левой части салона, криминалисты поставили внизу под ними пакеты с одеждой погибшего и направились к своим машинам, предварительно постучав по кузову скорой – давая понять, что можно было ехать.

Айтор наблюдал, как все сотрудники старательно занимались сборами: снимались прожекторы, складывался навес, сворачивалась оградительная лента, отъезжали патрульные машины, и даже вспышки фотоаппарата уже исчезли… Скоро это место должно было опустеть, и, судя по яростному реву моря, его собирались поглотить волны. Все люди сновали вокруг, занятые делом, подумал Айтор. Только он сам неподвижно сидел в машине скорой помощи с фотоаппаратом в руке. И он знал – почему.

Его преследовало навязчивое ощущение «камешка в ботинке». Нечто неприятное, не лишающее, в принципе, возможности ходить, но при этом крайне досаждающее. Он должен был понять что-то важное – иначе в душе у него так и остался бы этот червь, продолжая точить его изнутри. Ему нужно было убедиться в том, что он все сделал правильно. Необходимо было проверить все еще раз. Айтор расстегнул до пояса свой защитный комбинезон, закрыл задние двери машины скорой помощи и остался наедине с трупом.

Он снова включил фотоаппарат и, поглаживая левой рукой свой шрам на голове, правой начал листать снимки. В видоискателе появились фото, где были запечатлены спина и шея погибшего. Судмедэксперт принялся сосредоточенно искать какие-либо повреждения в шейном отделе – гематомы, деформации, следы воздействия. Увеличил изображение «зумом». Ничего примечательного. Следующая фотография. Стоп. Он остановился. На шее, в нескольких сантиметрах ниже затылка, был виден какой-то след. Благодаря тому, что цифровой фотоаппарат позволял увеличивать снимок, Айтор максимально приблизил изображение, пока оно не превратилось в набор бессмысленных пикселей, среди которых виднелось едва различимое фиолетовое пятно.

– Черт возьми.

Он почувствовал, как под его ногами завибрировал двигатель скорой.

– Подождите! Стойте, остановитесь! – закричал Айтор, колотя в переднюю стенку автомобиля. Окошко, соединявшее кабину водителя с задним отсеком, распахнулось.

– Ну, что тут еще? – недовольно спросил сидевший рядом с водителем усатый мужчина, держа в уголке рта незажженную сигарету.

– Мне нужно проверить еще кое-что.

– Ты видел, что там творится? Нужно уезжать!

– Всего одну минуту!

Окошко резко закрылось, и шум двигателя затих. Айтор вновь остался один на один с трупом в машине скорой помощи.

– Ну что ж, – сказал сам себе судмедэксперт.

Айтор надел перчатки и поставил фотоаппарат с увеличенным изображением на полочку. Затем он достал пластиковый контейнер для образцов и зажал во рту фонарик. В расстегнутом мешке показалось синюшное лицо мертвеца. Айтор взял труп за плечи и перевернул его. После этого он осознал, что ему будет слишком сложно справиться одному: мертвое тело не держалось само по себе, а ему требовались обе руки, чтобы провести осмотр обнаруженного пятнышка.

– Черт побери.

– Ну, и чего мы еще ждем? – Голос, показавшийся ему знакомым, приближался к скорой помощи. – Мы едем уже или как?

– Я тут при чем? Спрашивайте судмедэксперта.

– Что?

– Он что-то еще делает там, внутри.

– Что за чушь!

Через несколько секунд задняя дверь скорой открылась и впроеме, под проливным дождем, появилось угрюмое лицо немолодого полицейского, охранявшего периметр. «Отаменди», – вспомнил Айтор его фамилию.

– Ну и какого черта ты задерживаешь машину?

– Поднимитесь сюда и помогите мне, – пробормотал Айтор, понимая, что выглядел он в этот момент весьма странно: с фонарем во рту, склонившись над трупом, перед фотоаппаратом на полочке.

– Чего-чего?

Айтор выплюнул фонарик и повторил:

– Поднимитесь сюда и подержите тело. Возьмите перчатки вон там.

Он указал на свой рюкзак.

Полицейский уставился на судмедэксперта, сверля его взглядом. Через несколько секунд колебаний он выругался себе под нос и забрался в скорую.

– Вообще-то мы сейчас в опасности, если ты еще не понял. Нас может запросто смыть волной.

– Возьмите его вот так, под мышками. А теперь поверните. Нет, еще чуть-чуть. Да, вот так, а теперь просто держите. – Айтор взял свой фонарик и сравнил участок на шее погибшего с фрагментом снимка. Фиолетовое пятнышко бесследно исчезло. – Не может быть!

– Что случилось? – пропыхтел полицейский, с трудом удерживая труп в нужном положении.

– Гематома исчезла.

Айтор еще раз обследовал нужный участок. Этот след должен был находиться здесь.

– Не лучше ли сделать все это в Институте судебной медицины?

– Поверните его еще немного. – Судмедэксперт провел пальцем по коже трупа. – Вы не знаете, на каком уровне был прилив три-четыре часа назад?

Машину скорой помощи сотряс мощный порыв ветра.

– Отаменди! – послышался крик из кабины водителя. – Нас тут уже скоро смоет!

– Сейчас поедем, подождите минуту! – крикнул в ответ полицейский. Его бакенбарды блестели от катившегося по лицу пота. – Прилив, говоришь? И, значит, когда… Приблизительно в восемь? Ну, была уже полная вода, более или менее. А тебе это зачем?

– Насколько можно судить по температуре тела погибшего, примерно в это время наступила его смерть. А какое расстояние – как вы считаете – могло быть тогда от парапета до поверхности моря?

Айтор закрыл глаза и сконцентрировал все свои чувства в подушечке указательного пальца. Он провел им вверх по голове, до затылка трупа. Ничего, совсем ничего. Затем он спустился вниз, до начала позвоночного столба.

– Черт возьми, – выругался полицейский. – Расстояние на тот момент? Ну, не знаю – может быть, метр? Или полтора метра?

Айтор нащупал что-то подушечкой пальца – что-то выступающее и твердое.

Скорую снова тряхнуло.

– Черт возьми! Оно куда-то ускользнуло! Я работаю сейчас вслепую, исключительно на ощупь, и мне нужно, чтобы машина была неподвижна, – пояснил судмедэксперт.

– Эй, сделайте так, чтобы ваша колымага не дергалась! Вы меня слышите? – крикнул эрцайна.

– Она стоит на ручнике! Но под колесами слой воды!

Рация полицейского, закрепленная у него на груди, внезапно издала треск.

– Хайме, это Ирурцун, прием.

Отаменди нажал кнопку микрофона подбородком.

– Ирурцун, мы пока заняты здесь, в скорой. Сейчас все закончим и выйдем. Прием.

Рация вновь затрещала.

– Не хочу надоедать, но я только что посмотрела прогноз – ожидается скорое усиление шторма. Прием.

– Я знаю, Сильвия, подожди пока в машине. Конец связи.

– Как вы считаете, мог ли человек данных параметров потерять сознание, упав с такой высоты? – спросил Айтор, продолжая обследовать труп на ощупь.

– Ну, это тебе виднее, я же не судмедэксперт. И вот что, давай побыстрее – не знаю, сколько еще я смогу держать. Он весит как слон.

– Вот, нашел! Не двигайтесь.

Айтор взял пинцет и ухватил им миллиметровый выступ какого-то инородного тела, прощупывавшегося на коже трупа. Он крепко сжал пальцы, чтобы не упустить свою находку, и потом медленно, с максимальной осторожностью стал поднимать руку. Размеренные движения судмедэксперта контрастировали с едва сдерживаемой дрожью полицейского Отаменди, покрасневшего от напряжения. Наконец Айтор извлек из трупа обнаруженный предмет:

– Вот оно!

Полицейский с возгласом облегчения отпустил тело.

– Что это? – спросил он, предварительно отдышавшись.

Айтор поднял вверх пинцет со своей находкой. Это было нечто похожее на иглу. Желтовато-белое и полупрозрачное, напоминающее хрящ. Тонкое и заостренное, около четырех сантиметров в длину и толщиной едва пару миллиметров. Айтор понял, почему было так трудно извлечь этот предмет из тела – он имел идеальную форму для того, чтобы остаться незамеченным, будучи вонзенным под кожу.

– Похоже на кость, – заметил эрцайна, потряхивая своими онемевшими руками. – Вроде как рыбная косточка.

– Да, – ответил Айтор, аккуратно поместив улику в контейнер.

– Думаешь, эта штука имеет какое-то отношение к его смерти? – спросил Отаменди, вытирая с лица пот.

– Понятия не имею, но мне кажется крайне странным то, что в трупе обнаружилось нечто подобное, – произнес Айтор, продолжая внимательно рассматривать косточку.

– Это да. – Отаменди сделал паузу, ожидая, что судмедэксперт добавит что-то еще, но тот молчал. – Ну ладно, если тебе ничего больше не нужно… – Полицейский постучал в окошко, соединявшее салон с кабиной водителя. – Сейчас поедем! – крикнул он и направился к задним дверям скорой. – Не стоит благодарности, доктор.

– Подождите!

Полицейский, уже вышедший из машины скорой помощи, остановился под дождем, поднял голову и с глубоким вздохом повернулся.

– Мне нужно проконсультироваться с морским биологом. Мы должны выяснить, как эта косточка могла оказаться в теле погибшего, – произнес Айтор с довольно растерянным видом.

– Мы должны? Все, что я должен, – это обеспечить, чтобы здесь никого не осталось.

– Но это… – Айтор вновь поднес к глазам контейнер с косточкой.

– Это рыбная кость. Человек упал в море. Все логично.

Однако даже сам Отаменди, похоже, не слишком верил в свои слова.

– Нет, не логично, тут нет никакой логики. Косточка же не может так просто вонзиться в тело. Биолог, наверное, мог бы назвать нам вид этой рыбы – возможно, это имеет значение. Кто знает, вдруг такое действительно бывает, что косточка попадает в тело утопленника? Если это так, то все в порядке, мы спокойно отложим эту улику.

– Поговори с инспектором Эчеберрией или судьей, пусть сами этим занимаются, раз уж они начальство.

Айтор покачал головой.

– Я не могу поднимать всех на уши, пока у меня нет полной уверенности, – лучше сначала самому все проверить, чтобы не облажаться. Это мой первый выезд на труп, не хочется выглядеть в глазах всех идиотом.

– А, прекрасно. Тебя волнует, как ты будешь выглядеть в глазах других, но не меня? – проворчал Отаменди, не скрывая своего раздражения. – Ну извини, мне самому не нужны проблемы. Моя задача – охранять периметр, и именно этим я собираюсь сейчас заняться. Всего хорошего.

– Послушайте! Имеющиеся данные очень противоречивы: температура тела погибшего указывает на время его смерти в промежуток, когда море было спокойное. По многим признакам этот человек отчаянно пытался дышать, однако в то же время конечности у него не скрючены… – скороговоркой произнес Айтор.

Скептическое выражение лица полицейского Отаменди ясно давало понять: его таким не проймешь.

– Черт возьми. Дело в том… Дело в том, что… Мне кажется, кажется, что… – пробормотал Айтор, глядя на тело, упакованное в мешок.

– Ну что? Что тебе кажется?

– Что этот человек был отравлен.

Глава III

Пятница, 23 августа 2019 года

Гребень Ветра, Сан-Себастьян

23:53

Патрульная машина и скорая помощь были единственными, еще остававшимися у Гребня Ветра. Вокруг уже безраздельно властвовал шторм, который, после пробных накатов, перешел к полномасштабному наступлению. Внутри полицейской машины «Сеат Леон» разворачивалась жаркая дискуссия, угрожавшая захлопнуть дверь, приоткрывшуюся благодаря обнаружению рыбной косточки. Айтор, сидевший на заднем сиденье, не переставая крутил в пальцах пластиковый контейнер. Внутри него лежала та самая находка – нечто тонкое и острое, как шип. Судмедэксперт знал, что нашел что-то очень важное, но еще не понимал – почему. Они должны были – вместе с его новым и неожиданным помощником Отаменди – выяснить происхождение этой косточки. Для этого им нужно было отклониться от протокола и убедить его напарницу Ирурцун. С этим как раз и возникла проблема.

– Я не собираюсь одна сопровождать скорую, – решительно заявила Ирурцун со своего водительского сиденья. – Это против инструкций.

– Ты просто проследишь, чтобы тело доставили в морг, и потом вернешься в участок. Точка. А мы тем временем попробуем выяснить происхождение найденной нами улики, только и всего, – ответил полицейский Отаменди с таким видом, как будто все это было самым обычным делом.

– Вот уж не надо! Рассказывай это стажеру, – ответила женщина-полицейский, кивнув в сторону Айтора. – Мы-то с тобой знаем, что все это не просто так, а из-за твоих отношений с Эчеберрией.

– То, что я имею против Эчеберрии, не имеет значения, – недовольно буркнул эрцайна.

– Разумеется, твое мнение о нем ничего не значит, – без малейшего замешательства ответила Ирурцун, ткнув пальцем в грудь своего напарника. – А вот то, что он думает о тебе – или обо мне, – очень даже имеет значение. Потому что он наш начальник – и это он решает, кто получит выговор, а кто останется без работы.

Айтор сидел молча, пытаясь придумать, как склонить весы спора в свою пользу. Едва он открывал рот, собираясь вступить в разговор, как раздавалась очередная реплика одного из полицейских, не давая ему ничего сказать.