Век короткой вражды

– Известно ли вам, господа, что сказал мне король, и не далее как сегодня вечером? Известно ли вам это?

– Мне неизвестно, – проворчал один из стражников, кряжистый и приземистый, с дублёным простоватым лицом, чем-то и правда напоминающим физиономию старой сторожевой собаки. Очевидно, это и был Пёс. – Мы не при делах, начальник.

– Но я надеюсь, что вы соблаговолите сообщить нам об этом, – заявил второй, высокий и стройный, чьи тонкие черты лица и изящные манеры явно выдавали аристократическое происхождение. Видимо, это и был Вьюн. – Хотя догадаться несложно. Он призвал вас побуждать нас лучше ловить злодеев, перестать брать взятки и поменьше выпивать на рабочем месте.

– И это тоже, – проворчал Волк. – Но ещё он приказал оказывать максимальное содействие вот этому вот человеку, – палец Волка совсем невежливо указал в мою сторону. – У него есть ряд вопросов по делу министра Кайе. Ответьте на них.

– Это приказ? – осведомился Вьюн, артистичным жестом поднимая тонкую аристократическую бровь.

– Нет, это я просто так ляпнул, от нечего делать, – обозлился Волк. – Разумеется, это приказ! Всё, что я говорю – это приказ! Пора бы уже это запомнить!

– Но делом министра занимался Воробей, – пробурчал Пёс. – Кстати, где он?

– Вы поручили стажёру расследовать дело государственной важности? – схватился за голову Волк. – Да не просто стажёру, а моему… Да как вы посмели?!

– Надо же где-то юноше набираться опыта, – невозмутимо ответил Вьюн. – Кроме того, у нас было важное дело. Мы вели слежку.

– Да, бармен трактира «Луна и грош» вёл себя подозрительно, – поддержал его Пёс.

– У него под носом столько бухла, а он ни разу не выпил. Подозрительный тип, – поддакнул Вьюн. – Наверняка заговорщик. Или извращенец какой-то.

– Как говорила моя бабушка, человек, который не пьёт, либо болен, либо падлюка, – вставил Пёс. – Или умудряется совмещать.

– Ага, я понял, – оскалился Волк. – Вы сидели в баре и следили за барменом.

– Ага, от полудня до полуночи, – признался Пёс. – Не щадили здоровья ради королевства. О, моя печень!

– Мы бы следили и дальше, но бар закрылся, – заявил Вьюн. – В тот раз злодею удалось удержать в узде свои преступные наклонности.

– Но мы готовы продолжать слежку.

– Сколько потребуется, готовы.

– Не пощадим живота своего!

– И других органов!

– До самого конца!

– До конца жалования!

– ТИХО! – рявкнул Волк. – Клянусь честью, король совершенно прав! Стражники играют жалкую роль при дворе. Мало того, что эти проклятые стражники, эти головорезы, эти рубаки, скрывали в своих рядах Короля Вампиров! Так они ещё и бухают.

– Мы дезинфицируем душу, – попытался прервать его Вьюн. – Чем больше выпьет стражник, тем меньше выпьет преступный элемент…

– Нюх как у собаки, – вставил словечко Пёс. – А глаз как у…

– Вы способны только ром вынюхивать, – демонически расхохотался Волк. – А заговорщиков почему-то ловит королевский племянник, а не вы.

– Этот выскочка? – на породистой физиономии Вьюна проступила гримаса отвращения. – Да он никто!

– Кхм, – невзначай кашлянул я.

– Переселился из другого мира, и думает, что всё ему можно, – проворчал Вьюн. – Ему просто повезло родиться с золотой ложкой во рту!

– Кхм! – снова кашлянул я.

– Тем не менее, это факт! – Волк взвыл так, будто в кабинете перед ним проявилась полная Луна. – И теперь вы, проморгавшие настоящего заговорщика, останетесь без премии.

– Как это без премии? – ошалел Пёс. – А как же нам теперь следить за барменом? На какие шиши?

– Придётся вам за мусорщиками следить, друзья, – панибратски заявил я. – Тоже, в принципе, уважаемая профессия, в некоторых узких кругах.

– А ты ещё кто? – уставились на меня стражники.

– Да, позвольте представиться, – учтиво шаркнул ножкой я. – Я выскочка. И ещё никто. Человек, которому просто повезло. Свою ложку я дома оставил, но поверьте, ложка – есть…

– Это племянник короля, – со зверским выражением на лице брякнул Волк. – И вам нужно ответить на его вопросы. Да где же этот Воробей?

Дверь распахнулась, и внутрь шагнул Воробей – растрёпанный и совсем юный парнишка. Но он прибыл не один – за ним следовал бородатый татуированный громила, прижимавший нож к горлу юноши.

– Никому не двигаться! – пробасил громила. – Выполняйте мои требования, или я убью этого пушистого воробушка!

– И что ты хочешь? – Волк осунулся, словно ему на спину взвалили незримую, но весьма ощутимую тяжесть.

– Два миллиона золотых мелкими монетами, – начал перечислять громила. – Карету с полным баком рома! И со свежими лошадьми. Да не какую попало, а хорошую! И самое главное, требую отпустить моего босса – графа Палмера. Да побыстрее!

– Хорошо, мы всё сде… – Волк замолчал, потому что я ощутимо двинул его в бок. Видимо, немного перестаравшись, потому что начальник следственной управы рухнул наземь и замолчал.

– Нет, бандит, – холодно улыбнулся я. – Твои требования мы выполнить не можем. Они невыполнимы.

– Почему это? – ошалел бандит. – Ладно, можете не два ляма отстегнуть, а полтора. Или даже один с четвертью.

– Деньги не проблема, – пояснил я. – Да и Палмера отпустить – раз плюнуть, граф всё равно раскололся, как упавший графин. Но вот карета… Да где ты видел хорошие кареты? Их же трясёт на каждом ухабе! Колёса надо постоянно смазывать, и всё равно они жутко скрипят. Сквозь щели дует. Летом в ней жарко, зимой холодно, весной и осенью мокро. Вокруг лошадей к тому же масса насекомых. Правду говорят, что отечественная каретопромышленность берёт своё начало с предприятия по производству гробов!

– Это уж точно, – проворчал громила. – Говорят, против владельца компании хотели завести уголовное дело! Но оно не завелось. Вот то ли дело эльфийские кареты…

– Это которые разваливаются во время езды? – изумился я. – Да ну нафиг, это ж вообще отстой.

– Как ты смеешь? – возмутился громила. – Ну, разваливаются, ну и что? В следующей версии ребята допилят. А ты, можно подумать не хотел бы эльфийскую карету себе?

– Так, мне всё ясно. Поэтому мы сделаем вот так, – я шагнул вперёд, выхватывая двуручник и делая им пару неразличимо быстрых взмахов.

– А-а-а! – взвыл громила, выронив нож и тряся руками, на которых появилась пара достаточно глубоких порезов.

– В камеру его, – приказал я стражникам. – По обвинению в государственной измене. Он слишком любил заграничное.

Пёс и Вьюн ухватили громилу за руки и поволокли его к выходу.

– А вас, Воробей, я попрошу остаться, – остановил я рванувшегося за ними паренька. – У меня есть вопрос по делу о покушении на министра Кайе.

– Так дело закрыто, преступник изобличён и отбывает наказание! – отрапортовал юноша.

– И кто же оказался преступником? – меня охватил самый настоящий азарт. Я чувствовал, что ухватился за ниточку, способную распутать весь клубок заговора.

– Астролог, – шокировал меня Воробей.

– Астро-кто? – мне показалось, что я ослышался. – Какой-какой «лог»?

– Астролог, – повторил Воробей. – Это человек, который предсказывает будущее. Его конкурент предсказал министру Кайе успешную карьеру, а этот проломил министру голову, чтобы дискредитировать соперника.

– А что ж он не предсказал свой арест? – прищурился я. – Своей судьбой он не озаботился, что ли?

– Да он наверняка не верил во всю эту ерунду, – презрительно заявил Воробей.

– Если он понимал, что все эти предсказания это ерунда, то незачем и дискредитировать, – растолковал я. – Предсказания и так окажутся пальцем в лужу. В мотиве концы с концами не сходятся. Но меня интересует другой вопрос. Орудие убийства!

– Его не нашли, – отрапортовал Воробей. – Скорее всего, преступник выбросил его в реку неподалёку от места преступления. Но, судя по следам, для нанесения удара использовался тяжёлый тупой предмет.

– Возможно, голова графа Палмера? – предположил я. – Или камень?

– Нет, предмет был правильной формы и небольшого размера. Скорее всего, молоток. Ходить по улицам с камнем в руках подозрительно, а человек с молотком за поясом никого не удивит, это же не оружие, – весьма здраво отметил Воробей.

– Ага! – возликовал я. – А Палмер сказал про камень. Соврал всё-таки. Значит, это не он. Значит, есть кто-то ещё, и заговор куда обширнее… Спасибо за информацию.

Я похлопал Воробья по плечу, кивнул на прощанье судье и помчался домой сквозь ночную мглу.

* * *

Удивить срачельником в доме Кси уже давно не могла. Ярко помнился первый визит в ее комнату во дворце. Тогда я уже отметил, что девушка явно не домохозяйка, чего и следовало ожидать от наследницы великой должности в ханстве, совсем другие заботы. Но седло любимого коня супруги на заставленном немытой посудой столе смотрелось более чем эпично. Желудок требовал наполнения в конце сложного дня, но холодильный ларь и полки под провизию своей пустотой напоминали лунный пейзаж. Единственным украшением полок оказался одинокий набор специй, который не просто добил мои надежды на сытный ужин, а разбил их вдребезги, вкупе с хорошим настроением из-за успешного продвижения следствия.

– Почему ты так поздно? Я голодна! Чем будем питаться?

Горячая и мокрая Кси вихрем влетела в дом со стороны тренировочного дворика, где проводила всё свободное время, чтобы не потерять навыки владения оружием. Хозяйка кое-как откопала из груды посуды чистый ковш, зачерпнула воды и жадно припала к нему. Вода через край щедро лилась по раскрасневшимся щекам, шее, заливала вздымавшуюся от тяжелого дыхания грудь любимой, скользила по накаченным кубикам пресса и крупными каплями падала на давно не мытый пол.

А в голове крутился вопрос без ответа: почему так несправедливо называют «пресловутыми» мамины котлеты? Вспомнился теплый, льющийся в прихожую свет и голос мамы, колдующей в глубине кухни что-то невероятно вкусное: «Раздевайся, мой руки, ужин почти готов!». Уговаривать маленького Бориску тогда не приходилось. Головокружительный запах маминой готовки подгонял еще на подходе к дому. Как же не хватало этого в семейной жизни. И было это давно и вообще в другой реальности, но не забылось…

– Ты специально гулял так долго?! – голос супруги вернул меня из страны воспоминаний в действительность. – Тебе наплевать, что я голодная? Тебя вообще никогда не интересовало ничего, что связано со мной!

Пока супруга это вещала, я не стоял без дела. Бурчащий желудок голосом итальянского повара напоминал о том, что надо готовить, а прекрасно-красное лицо Кси натолкнуло на мысль, что именно. Руки ловкими движениями давили чеснок и нарезали ветчину, пока на плите закипала кастрюля с водой и грелась сковорода.

– Зато я почти раскрыл дело! – я собрал остатки хорошего настроения, чтобы улыбнуться супруге. – Вот представь: я разговорил тролля, и он с потрохами сдал графа. И тот уже арестован и начал признаваться. Раскололся просто как полено и теперь точно сядет! Так что я выполнил одно из самых главных дел в жизни мужчины – посадил дерево! Разве я не молодец?

– Ну конечно, – ядовито ответила Кси. – Пока ты занимаешься мужскими делами, я должна на кухне впахивать, как какая-то прислуга!

– Я же предлагал нанять кухарку, – удивился я, засыпая в кипящую кастрюлю лапшу, а на сковородку – ветчинно-чесночную смесь. – Но ты отказалась.

– Ага! Чтобы она у меня мужика увела? Не выйдет!

– Ну, тогда сама готовь, какие вообще варианты? – не понял я, взбивая яичные желтки со сливками и посыпая их специями. – Да не парься ты, сейчас приготовлю!

– Да ты хоть представляешь, насколько сложен домашний труд? – Кси не поддержала моего весёлого настроения. – Это же натуральная каторга! Рабство! Адище!

– Не всё так плохо, – я цеплялся за умирающую радость, как утопающий за соломинку, помешивая содержимое сковороды, издающее умопомрачительный запах. – Прогресс добрался и до нашего дома. Смотри – водопровод, автономная канализация, холодильный ларь! – я вновь заглянул внутрь этого устройства, но менее пустым он не стал. – А скоро и ιητερηετ проведём, вот тогда заживём!

– Ιητερηετ? – ошалела Кси.

– Адаптированный к здешнему уровню технологий, разумеется! – воскликнул я, натирая сыр. – Я уверен, что пара крепких рабов с вполне сносной скоростью сможет доставлять несколько κιλοβαγτου глиняных табличек. Всё равно что играть в κνακυ по старенькому μοδεμυ. Или управлять с земли μαρσοχοδομ, примерно то же самое… Есть только одна проблема.

– Какая?

– Зона покрытия ограничена длиной кнута надсмотрщика! – захихикал я.

Ковш с грохотом полетел в груду посуды.

– А я тебе не кухонная рабыня похлёбки кашеварить! В обмен на твои шуточки! Тебе сложно было зайти в таверну, взять на ужин готовый окорок?! И это не вопрос!

– Готовые закончились, – развёл руками я. – Взял что было – немного ветчины, сливок, яиц, лапши ещё. Сейчас приготовлю вкусняшку, чуть-чуть осталось!

– Зато ром у них не закончился! – Кси сделала глубокий вдох. – Причём хороший, судя по запаху. Вот так у тебя всегда!

– Но я же выпил совсем чуть-чуть! – запротестовал я.

Кси нервно затопала кругами по комнате, не зная, куда выплеснуть закипающий внутри вулкан эмоций. Я примирительно поднял руки вверх, мол, сдаюсь.

– Прости, о, моя королева. Но смотри, всё уже готово! – Я смешал лапшу с содержимым сковороды, залил сливочно-яичной смесью и посыпал сверху тёртым сыром. – Лучшая в мире παστα для самой лучшей женщины!

Попутно я приговаривал всё, что мог вспомнить по-итальянски (хотя в голову почему-то лезла упорная фраза про синьора Панталоне) и рассылал воздушные поцелуи от собранных в щепотку пальцев. Но мой наигранный вид итальянского повара, расхваливающего свою самую лучшую пасту на всём побережье, не вызвал у жены даже намёка на улыбку.

– Ладно, давай сюда, – проворчала Кси, ухватила миску и принялась наворачивать пасту за обе щеки. – М-м-м, вкусно.

Пока супруга ела, я, обрадованный семейным перемирием, накинул фартук и принялся разгребать кухонные завалы. К счастью, бак с горячей водой оказался почти полон, так что засохшую еду достаточно ловко удавалось оттереть. И даже наглухо закопченный бок кофейника под моими ожесточёнными руками постепенно обретал полированный блеск, и в нём начала отражаться моя перекошенная физиономия. В конце концов, Кси в чём-то была права. Негоже ведь взваливать на женщину все домашние обязанности, даже если она работает намного меньше меня или не работает вовсе. Я ведь её люблю, и хочу, чтобы она была счастлива…

– Ненавижу тебя! – рявкнула Кси, грохнув предо мною пустой чугунок из-под только что приготовленной пасты, которую супруга смолотила в одно лицо. – Ты специально это делаешь, назло мне!

– Что именно? – ошалел я.

– Ты специально меня раскармливаешь, чтобы я стала жирной! – рявкнула Кси. – И теперь на мне не сходится любимая кольчуга. Всё из-за тебя! Ты гад, сволочь, домашний тиран! А ещё этот… как там его…

– Ну прости, – смутился я. – В следующий раз будем питаться чем-то растительным. Хочешь, я куплю тебе арбуз?

Арбузы в королевстве не росли и стоили баснословных денег, но ради любимой я готов был потратиться. Но не пришлось.

– Вот именно, арбуз! – возликовала Кси. – Ты – арбузер!

– Да перестань, дорогая, – я на минутку отвлёкся от мойки и попытался обнять супругу. – Кстати, я знаю отличную разновидность физических упражнений, помогающую сбросить лишние килограммы… Как говорится, секс костей не ломит!

– Ты жалок! Шут.– Как-то устало почти прошипела Кси и молнией выскочила во двор, постаравшись как можно громче хлопнуть дверью.

Со двора донёсся звон стали под ожесточённое рычание супруги. Не получилось разрядить обстановку «пфу-пфу-пфу». Уже без настроения, просто механически продолжил расставлять посуду по своим местам. Редкий семейный вечер обходился без нравоучений жены о том, что мужчина «должен» и каким я просто обязан быть для неё. Мои-то глазки видели, что ручки брали. Не ожидал я от неё больших свершений в ведении хозяйства, да и от служанки она отказалась сама. Но, Кси? Почему у неё столько претензий к моей «немужественности», как она говорит. И как давно всё это началось? Да почти сразу после медового месяца. Сложно поверить, что всех женщин так радикально меняет простая печать в документе «замужем». Ю-ю вон, расцвела рядом с Его Кофейшеством. Может Кси права, и не настолько я мужик? Тугая пружина вины за неоправданное доверие любимой сжалась ещё больше, разжигая внутри огонь обиды и бессилия. Захотелось надавать самому себе пощёчин, разрубить крепкий узел, стягивающий меня в комок и расправить плечи. Хотелось бы понять, что со мной не так. Хотя… может быть, с нею что-то не так? Или, что ещё хуже, с нею всё так, потому что она такая же точно, как и все остальные? Пытается на уздечке вины привязать меня в стойле?

Я бросил взгляд на стройный ряд вымытой посуды и едва не вскрикнул. Ибо мне показалось, что с полированного бока кофейника на меня взглянула физиономия Теда.

Искривила губы в своей фирменной ехидной улыбке. И дружески подмигнула.

Глава 3

Дом бывшего министра Кайе явно строился человеком, уверенным в безупречной незыблемости своей карьеры. Мало того, что он оказался огромен, занимая добрую половину городского квартала, где свободно поместился бы с десяток обычных домов. Но и выглядел он весьма необычно. Вторую половину квартала, кстати, занимал парк, в котором росла дюжина чахлых деревьев, а пространство между ними поросло сорняками высотой с человеческий рост. К счастью, нам не пришлось сквозь них протискиваться – к дому вела дорога, посыпанная гравием, неприятно скрипевшим под ногами.

Мы – это я с супругой, а также следователи Пёс, Вьюн и Воробей – скрипя камнями, приближались к дому министра. И чем лучше удавалось рассмотреть дом, тем он казался всё страньше и страньше. Судя по всему, изначально в нём планировалось три этажа, однако третий этаж оказался построен менее чем наполовину. Аккуратное убранство первых этажей решительно контрастировало с грудами кирпича и наполовину возведёнными стенами с намёками на окна третьего этажа. Куда им столько места….

Дорога вильнула, подводя нас прямо к парадной двери, перед которой обнаружилось неожиданное препятствие. У дверей красовались стражи в полном боевом доспехе и с алебардами в руках, вызвавшими у меня короткий, но острый приступ ностальгии. Именно такой алебардой орудовал Король Вампиров, пытаясь нашинковать меня на десяток Борисов поменьше… и у него почти получилось. Что, быть может, оказалось бы и к лучшему…

Я тряхнул головой, освобождаясь от неприятных воспоминаний. И вовремя – идя первым, я едва не наступил на какого-то бедолагу, восседавшего на дороге с видом тупого терпения. Таких, как он у входа, обнаружилось ещё с десяток персон. Парочка из них ещё бросали на стражей ожидающие взгляды, но остальные покорно смотрели куда-то вдаль.

– Эй, аккуратнее! – огрызнулся на меня бедолага, едва не познакомившийся с моими сапогами. – Ходят тут всякие!

– А нечего сидеть на пути уважаемых людей, – из-за моего плеча выглянул Пёс и гаркнул на бедолагу, прежде чем я придумал достойный ответ. – С дороги, живо!

– Тут вообще-то очередь! – заволновались остальные. – Не смейте лезть без очереди!

– Нам только спросить, – не очень убедительно сказал я.

– Нам всем только спросить! – возмутились ожидающие.

– Да мы с утра занимали! – зарычал на них Пёс.

– Вас тут не стояло! – не остались в долгу бедолаги.

– А мы по сети записывались! – наконец-то придумал достойный ответ я. – Через γοσυσλυγι!

Очередь заволновалась ещё сильнее, но как-то без энтузиазма. Видимо, незнакомое слово лишило их уверенности. И мы этим воспользовались сполна, ловко преодолев заслон из ожидающих, и подойдя вплотную к стражам у заветной двери.

Но стражей это не обрадовало. Они взяли алебарды наизготовку и синхронно рявкнули «проход закрыт!»

– Вы знаете, кто я? – вкрадчиво поинтересовался я.

– Так точно, ваше королевское племянничество! – молодцевато гаркнули стражи. – Но проход закрыт для всех, включая самого короля. Приказ босса!

В полированных доспехах стражей отражалась моя обескураженная физиономия. Но, что хуже всего, затылком я ощущал, что Кси наблюдает за мной. И если я поступлю, как обычно, то есть отступлю и попытаюсь сыскать обходной маневр – укреплю её во мнении о моей слабости, и тем самым окончательно упаду в её глазах. Следовало действовать иначе. Как бы поступил Тед на моём месте? А вот как!

– Неправильный ответ, – злорадно проговорил я. – Я следователь по особым поручениям при особе самого короля. А вы пытаетесь препятствовать королевскому следствию? Вы арестованы. Приказываю сдать оружие!

– А то что? – прогудели стражи.

– А не то придётся вас немножко проучить, – проворчал я. – Короля они собрались не пускать. Совсем страх потеряли?

Отражение в доспехах изменилось, обретя фирменную усмешку моего бывшего заклятого врага, и я перешёл от слов к делу. Пара быстрых шагов, пинок по ноге – и один из стражей теряет равновесие, какой-то миг балансирует, а потом с металлическим грохотом рушится наземь. Второй страж пытается проткнуть меня алебардой. Ха-ха, смешной человечек, смешной и медленный, с тем же успехом он мог бы пытаться пронзить ветер. Я легко уклоняюсь, сокращаю дистанцию и бью стража по шлему. Бом-м-м! – шлем звенит как колокол, и страж, закатив глаза, оседает. Победа! Чистая победа!

Бедолаги встретили исход драки восторженными аплодисментами. Видимо, стражники успели достать и их тоже.

– Неплохо, – Вьюн, склонив голову, профессионально оценил учинённую мною расправу. – С голыми руками против двух алебард – снимаю шляпу.

– А почему вы меч не использовали? – Воробей указал на крестовину двуручника, висящего у меня за спиной. – Меч-то вам зачем?

– Меч нужен для серьёзных дел, – ответил я. – Неохота его тупить об эти неуклюжие железяки. А теперь пора входить.

Однако дверь оказалась заперта. Ни робкие удары дверного молотка, ни аккуратный стук рукою, ни даже наглые удары ногою не помогли ей открыться. Это меня окончательно разозлило, и я выхватил клинок.

– Вот и пригодился, – буркнул я, когда от удара бренные обломки запора осыпались на землю. – Прошу входить.

– Вы кто такие?! – седовласый дворецкий, облаченный в элегантнейший фрак и в целом словно сошедший с киноэкрана, плавным движением ринулся нам наперерез. – Как вы посмели вломиться в дом столь высокопоставленной особы?

– Кто смел, тот и посмел, – ответил я. – Следственная управа! Нам нужен владелец дома.

– Вы записаны? – высокомерно осведомился дворецкий, замерев в паре шагов от меня. – Назовите время приёма, номер записи и цель визита.

– А цель рождения, случайно, не надо назвать? – осведомился я. – Мы не записаны. Но интересы королевского следствия требуют…

– Хозяин не принимает, – отрезал дворецкий. – Он изволит кушать яйцо и будет занят до послезавтрашней недели.

– Придётся испортить ему аппетит, – пригрозил я. – С дороги, дедуля!

– Что этот сыщик себе позволяет?! – возмущённо выкрикнул дворецкий. – Назад, или умрёте вы!

После чего совершил довольно странный, на первый взгляд, поступок. Ухватил тяжёлый подсвечник и запустил им прямо в мою физиономию! Я, разумеется, поймал его на лету и отшвырнул в сторону. После чего в меня полетели и другие предметы – ложки, запонки, карманные часы и даже стоптанный башмак. Последний умудрился меня задеть – не в прямом, разумеется, смысле. Но прикосновение к грязному башмаку оказалось очень даже неприятным, и я решил действовать. Лезвие двуручника чиркнуло дворецкого по ноге, и я буквально представил, как тот с воплем валится наземь. Но не тут-то было. Клинок прошёл сквозь его тело, не встретив ни малейшего сопротивления.

Дворецкий гаденько усмехнулся и принялся швырять в меня мелом, в изобилии сложенном у полного аналога школьной доски, зачем-то стоящей в холле. Впрочем, судя по толстому слою пыли, ею давно уже не пользовались.

Я ударил ещё раз, потом ещё и ещё. Без толку. Меч не наносил дворецкому никакого вреда.

– Что ты такое? – ошарашено пробормотал я. – Γολογραμμα, что ли?

– Обычный дух, – с ехидством произнёс Вьюн за моей спиной.

– О них вообще-то в школах рассказывают, – поддержал его Пёс. – Они способны двигать предметы силой своей личной веры…

– Наверное, он прогуливал уроки духовной культуры, – страшным шёпотом предположил Воробей. – Потому и не знает ничего!

Наверное, следовало спросить, как их в школах учат бороться с буйными призраками. Однако меня сильно задели пренебрежительные высказывания обо мне этой троицы, и желание хоть как-то с ними общаться тут же исчезло. И я решил справиться своими силами.

– А, так ты привидение! – заявил я дворецкому, ухватив особо увесистый кусок мела. – Давай я буду звать тебя Каспер, если ты не против. Хотя ты не особо дружелюбный почему-то. Не похож сам на себя. Неужели ты так сильно изменился за лето, Каспер?