Проклятие древних Теней. Том 1

Впереди замаячило старое здание управления полиции, где он начинал свой профессиональный путь. С ним у Стивена связано много хороших воспоминаний, пока его возглавлял Грегори Андерсон, который видел в нем перспективного детектива, которому под силу распутать самые сложные дела, и продвигал по службе. Но полтора года назад все коренным образом поменялось, когда Андерсона сменил Трэвис Мёрфи, к которому Стивен по непонятной причине сразу же попал в немилость.

Новый начальник стал поручать ему абсолютно бесперспективные дела, которые в управлении значились как «висяки», но все еще находились в доработке. И каждый раз на летучке отчитывал его как школьника за отсутствие результатов и неумение работать. О продвижении по службе уже не могло быть и речи. Последней точкой терпения Стивена стало то, что Мёрфи отозвал документы, в которых Грегори Андерсон ходатайствовал о присвоении ему звания лейтенанта за высокие показатели в раскрываемости преступлений.

Узнав об этом, он, взбешенный, ворвался в кабинет начальника управления и высказал ему все, что он о нем думал. В результате – перевод в богом забытое отделение полиции в самом криминальном районе города, где и закончилась его карьера следователя. Причем, с треском, позором и угрозой тюремного заключения. Но в последний момент Мёрфи смилостивился и предложил ему немедленно покинуть город, как трусливая собака без права возвращения назад. И он согласился, поскольку решил, что свобода все же лучше тюремных нар несмотря на то, что в его жизни восторжествовали ложь и подстава. И хотя он всегда добивался правды, на этот раз решил временно отступить, взяв себе таймаут для осмысления и разработки плана, как вернуть себе честное и доброе имя.

Проезжая по знакомым улицам, Стивен чувствовал, как старое физическое пространство, которое было частью его жизни, частью его становления, теперь теряло свою значимость. Блэкстоун независимо от него был, есть и будет. Он же для него всего лишь ничего незначащая песчинка, которую подхватил ветер перемен и понёс неизвестно куда. Тем не менее, он с грустью прощался с этим городом, с местами, которые стали для него дороги, и с теми частями самого себя, которые связаны с этим периодом его жизни.

В его мыслях и ощущениях было смешанное чувство горечи и облегчения. Стивен знал, что впереди его ждёт новый путь, полный неопределённости и пока нереализованных возможностей. С каждым новым поворотом на знакомые улицы он всё больше ощущал, что готов сделать этот решительный шаг в неизвестность и принять вызов судьбы, которая неожиданно направила его в Рейвенсхолл. Внутри салона было тихо, только скрип подвески и монотонный гул двигателя нарушали повисшее в нем безмолвие.

Когда автомобиль наконец достиг городской черты, Стивен замедлил движение и остановился. Он вышел из машины, глубоко вздохнул и позволил себе бросить последний взгляд на город, который был его домом целых двенадцать лет. В этом месте он прошёл путь от новичка до сержанта полиции, от человека, только начинающего свою карьеру, до детектива, который нес на себе бремя личных и профессиональных испытаний.

Солнце поднималось все выше, но его теплые лучи никак не могли согреть душу Стивена, которая, казалось, заледенела и не хотела оттаивать. Тряхнув головой, словно освобождаясь от наваждения, он сел в автомобиль и крепко сжал обод руля, закрыв глаза, а минуту спустя, включив поворотник, уже съезжал на шоссе, которое вело к городу, где его мама прожила не только счастливые детство и юность, но также познала боль и горечь отвергнутой дочери. С каждым километром, отдаляющим его от Блэкстоуна, Стивен чувствовал, что оставляет за собой не только город, с которым связано больше трети его жизни, но и все свои надежды, мечты и страхи. Его сердце билось тяжело и с напряжением, словно от этого прощания зависела его судьба.

Взяв себя в руки, Стивен наконец заставил себя подумать о будущем. Он чувствовал, что перед ним открывается новая глава жизни, полная неопределенности и сложностей, но вместе с этим и возможность для нового начала. Он морально был готов к этой поездке. Правда, пока не предполагал, чем она закончится.

На подъезде к Рейвенсхоллу Стивен сбавил скорость. Черный седан марки BMW 5, выдержанный и солидный, тихо урчал, словно вторя его мыслям. С тех пор как он купил его после повышения на службе, что позволило ему взять кредит и выплатить его, машина стала частью его идентичности, отражая его стиль и вкус. Эта машина была символом его трудов и успешной карьеры. Классически черный кожаный салон придавал ей элегантный и деловой вид. Он часто проводил время, сидя в своем автомобиле, не только за рулем, но и на пассажирском сиденье, раздумывая о делах и планах, так как любил чувствовать мягкость кожи и лёгкий весенний аромат освежителя.

Дорога, извивающаяся среди густых лесов, была усыпана опавшими листьями, которые шуршали под колесами, воспроизводя звуки осени. Солнце клонилось к закату, и его золотистые лучи пробивались сквозь кроны деревьев, рисуя на земле причудливые узоры.

Когда лес начал редеть, Стивен увидел впереди первые дома Рейвенсхолла. Его сердце забилось быстрее, и он почувствовал, как напряжение, которое он испытывал всю дорогу, начало спадать. Город, окутанный дымкой вечернего тумана, выглядел сонно и миролюбиво.

Расположенный среди зелёных холмов и лесов, Рейвенсхолл, очаровывая своей патриархальностью, словно застыл во времени, сохранив традиции и обычаи, передаваемые из поколения в поколение.

Проезжая по улицам, вымощенным гладкими булыжниками, Стивен удивился разнообразности архитектуры городка, сохранившего элементы различных исторических стилей, большей частью викторианского и колониального. Здесь многоэтажные особняки с высокими крышами и обширными террасами соседствовали с уютными домиками, украшенными сложными узорами на фасадах, которые уже выцвели под воздействием времени и погоды. Дома с фасадами из тёплого местного камня, увенчанные черепичными крышами и украшенные резными деревянными элементами, не затмевали собой деревянные домики, многие из которых имели красивую отделку и резные наличники, создававшие атмосферу тепла и домашнего уюта. Встречались и заброшенные здания, хранившие в своих стенах тайны прошлых эпох.

Стивен остановил машину на главной площади, где возвышался старинный фонтан. Вода, бьющая из его центра, сверкала в лучах заходящего солнца, создавая радужные блики. Вокруг фонтана сидели местные жители. Они обменивались новостями и сплетнями, но при появлении незнакомца их разговоры стихли, и они с любопытством стали рассматривать его.

Он вышел из машины и, поздоровавшись, огляделся. В воздухе витал аромат свежей выпечки и осени. Где-то вдалеке звонил колокол, его мелодичный звон разносился по всему городу, напоминая о течении времени. Стивен почувствовал, как его охватывает ощущение покоя и умиротворения, словно он наконец-то нашел свое место в этом мире.

Его взгляд упал на старинную церковь, которая возвышалась над городом. Ее шпиль пронзал небо, как стрела, направленная в вечность. Стивен медленно пошел к ней, и его шаги эхом отдавались на пустынной площади.

Когда он дошел до церкви, солнце уже почти скрылось за горизонтом, и город начал погружаться в серые сумерки. Стивен остановился у входа, его сердце билось в груди, как барабан. Рейвенсхолл, окутанный тайнами и легендами, приветствовал его своей тихой, загадочной красотой. Стивен почувствовал, что он наконец-то дома, но при этом в глубине души что-то нашептывало ему, что здесь его ждут тайны, которые ему предстоит разгадать, что все будет так просто, как кажется на первый взгляд.

Однако в церковь он так и не вошел, хотя уже было взялся за ручку двери. Внутренний голос остановил его. Почему? Он не знал, но прислушался к нему. Стивен резко повернулся и стал спускаться назад в город. Старинные ратуша и торговые здания с величественными колоннами и резными фасадами, мимо которых он проходил, напоминали о времени, когда город был важным торговым и культурным центром.

Он свернул с центральной улицы и оказался среди старых зданий, сохранивших свою оригинальную отделку и оформление, в которых расположились пекарни, магазины и кафе, ставшие неотъемлемой частью городской атмосферы. Стивен с наслаждением вдыхал аромат свежего хлеба, выпекаемого в дровяных печах, а затем насладился чашечкой чая в уютном кафе с деревянными столиками, украшенными вышитыми скатертями, вокруг которых стояли необычной формы стулья с резными спинками.

Вернувшись в центр города, он неспешно пошел в городской сад, утопающий в зелени и цветах, где местные жители облюбовали скамейки для общения и отдыха. Пешеходные дорожки, окружённые цветущими кустами, листья которых уже обожгла осень, и статуи, поддавшиеся натиску времени, создавали атмосферу умиротворения и спокойствия, которую тотчас ощутил Стивен, отвыкший от этих чувств в Блэкстоуне.

– По- видимому, в этом саду накануне проводили какую-то выставку или ярмарку, – подумал он, глядя на оставшиеся неубранные синие палатки.

– Да, Рейвенсхолл – это город, где время идёт медленно, а жизнь пропитана традициями и многолетними устоями, – продолжал мысленно рассуждать Стивен, гуляя по узким извилистым улочкам. – В этом патриархальном уголке мироощущение и жизнь текут по своим, отработанным веками законам. Даже городская церковь, украшенная витражами, переливающимися как драгоценные камни, шепчет о прошлом, храня в своих стенах воспоминания о том, как здесь молились и находили утешение поколения за поколением. Да и старые торговые лавки и кафе, с их деревянными фасадами и резными наличниками, словно не хотели отпускать свои воспоминания о днях, когда город был в разгаре торговли и праздников.

– Что ж, Рейвенсхолл как древний друг, с которым не хочется расставаться, – усмехнулся Стивен. – Его каждый камень и каждое здание хранят в себе частичку жизни, не отпуская в том числе и тех, кто когда-то покинул его. Теперь мне понятна тоска мамы, которую она прятала глубоко в своем сердце.

– А теперь пора направиться к ее родовому гнезду, – произнес вслух Стивен, глубоко втянув воздух через нос. Он, как мог, оттягивал этот момент, но игнорировать его и дальше уже не было смысла.

Стивен вернулся к своему автомобилю. Его мягкий руль, чёткие приборы и тёплый уют салона напоминали ему о том, что хоть и начинается новый этап, в его жизни всегда будет оставаться часть прошлого, которую он ценил и любил.

Через десять минут он остановился возле внушительного особняка, стоявшего на возвышении в тени огромных вековых деревьев и напоминавшего живописное полотно, отображающее уют и стабильность старинного аристократического прошлого.

Он ожидал увидеть просто добротный старый дом, но не был готов к тому, что перед ним откроется настоящая архитектурная жемчужина колониального стиля. Особняк был величественным, с высокими окнами, окруженными белыми резными ставнями, и массивной дубовой дверью, украшенной искусной резьбой.

Фасад здания был оформлен высокими колоннами из белого мрамора, которые, опираясь на мощные каменные пьедесталы, поддерживали широкий фронтон, украшенный вензелями и цветочными орнаментами. Крыша с плавными изгибами была покрыта тёмно-зелёной медной черепицей.

Площадка перед домом, вымощенная отшлифованными камнями, переходила в широкую мраморную лестницу с изящными балюстрадами, покрытыми тонким слоем слегка поблекшей и потертой позолоты, которая поблескивала в лучах заходящего солнца, добавляя особый шарм к атмосфере старинного величия. Само крыльцо было обрамлено изогнутыми перилами, украшенными резьбой, что придавало дому нотки романтического уюта.

Стивен решил обойти дом, вокруг которого раскинулся ухоженный сад с роскошными растениями, продолжавшими цвести несмотря на наступление осени, и аккуратно подстриженными кустами. Садовая дорожка, вымощенная камнями, извивалась среди зелёных насаждений и привела его к небольшому фонтану, струи которого вяло поднимались в воздух.

Терраса на задней стороне дома была обставлена садовой мебелью, покрытой мягкими подушками, приглашая к отдыху и неспешным беседам на свежем воздухе. Большой старинный стол, по всей видимости, служил для хозяев местом для вечерних чаепитий и встреч с друзьями и соседями.

– Что ж, дом бабушки и дедушки был не просто жилищем, – решил Стивен, возвращаясь назад, – а символом семейной истории и традиций, олицетворяющим их спокойствие и стабильность. И это после того, как они изгнали из своей семьи единственную дочь, отказавшись от неё.

Гнев накатил неожиданной волной, заставив вспыхнуть жаром лицо, и Стивен остановился, чтобы восстановить дыханием внутреннее равновесие. И только несколько минут спустя он стремительно направился к машине.

Сев в салон, он еще раз посмотрел на особняк и, ударив кулаком по рулю, резко взял с места. Затем, лихо развернувшись, стремительно помчался по тенистой аллее.

Проезжая по одной из улиц города, Стивен увидел гостиницу, здание которой, построенное из темного камня, выглядело так, словно оно пережило множество поколений. Его фасад был украшен искусно сделанными деревянными элементами, а над входом висела потемневшая от времени вывеска с названием «Рейвенсхолл Инн».

Он припарковался перед входом и направился к тяжелой деревянной двери с большой медной ручкой. Вестибюль встретил его теплым, мягким желтым светом, исходящим от старинных ламп, висящих на стенах. Пол был выложен темными, потертыми временем досками, избежавших покраски. В воздухе витал аромат старого дерева, смешанный с легким запахом дыма из камина.

Вестибюль был обставлен старинной мебелью: массивными креслами с высокими спинками, обитыми бордовым бархатом, столиками с витиеватыми ножками, на которых лежали уже несколько потрепанные альбомы, и огромным старинным глобусом, стоявшем в углу. На стенах висели картины, изображающие пейзажи и сцены из городской жизни прошлого века.

За стойкой администратора сидела женщина средних лет, одетая в строгое платье с белым кружевным воротничком. Ее волосы с редкими нитями седины были собраны в аккуратный пучок, а глаза светились доброжелательностью. Она подняла голову и улыбнулась незнакомцу.

– Добрый вечер, сэр, – поприветствовала она его мягким, мелодичным голосом. – Добро пожаловать в Рейвенсхолл Инн. Чем могу помочь?

Стивен подошел к стойке и улыбнулся в ответ.

– Добрый вечер. Я бы хотел остановиться здесь на пару дней. У вас есть свободные номера?

Женщина кивнула и открыла книгу регистрации.

– Конечно, сэр. У нас есть несколько свободных номеров. У вас будут какие-то предпочтения?

Стивен задумался на мгновение.

– Мне бы хотелось что-то уютное и тихое, с видом на город, если возможно.

Администратор улыбнулась и кивнула.

– У нас есть прекрасный номер на втором этаже с окном, выходящим на главную площадь. Думаю, он вам понравится.

Она взяла ключ с деревянной табличкой и протянула его Стивену.

– Ваш номер – 203. Поднимайтесь по лестнице на второй этаж и поверните налево. Ваш номер будет в конце коридора.

Стивен взял ключ и поблагодарил администратора.

– Спасибо. Я весьма доволен, что нашел это место.

Женщина улыбнулась еще шире.

– Мы рады приветствовать вас в Рейвенсхолле, сэр. Если вам что-то понадобится, не стесняйтесь обращаться. У нас есть ресторан, который работает до позднего вечера, и библиотека, где вы можете найти интересные книги о городе и его истории.

Стивен кивнул и направился к лестнице. Поднимаясь по слегка поскрипывающим ступеням, он чувствовал, как его охватывает ощущение покоя. Возможно, в этом городе он обретет что-то гораздо более ценное – внутренний мир и гармонию.

Дверь номера 203 была с резными украшениями и медной ручкой, потемневшей от времени. Он вставил ключ в замок и повернул его. Дверь открылась легко, и Стивен вошел внутрь. Первое, что бросилось ему в глаза, была атмосфера уюта и старины, которая царила в номере. Пол был покрыт мягким, кое-где потертым ковром с изысканным узором, а стены украшены обоями в викторианском стиле.

Возле одной из стен стояла большая кровать с высоким изголовьем, обитым зеленым бархатом. На кровати лежало белое покрывало с зелеными и золотистыми листьями, а подушки были украшены вышивкой в тон ему. Рядом с кроватью стоял старинный ночной столик с лампой, излучающей мягкий, теплый свет.

Стивен подошел к окну. Он отдернул тяжелые набивные шторы и открыл окно. В комнату ворвался свежий вечерний воздух, наполненный ароматами леса. Перед ним раскинулся вид на площадь, где все еще сидели люди, наслаждаясь последними минутами общения в свете ночных фонарей.

В углу комнаты стоял старинный круглый столик, на котором лежала книга в кожаном переплете и ручка, и Стивен не удержался, чтобы не посмотреть ее. Внутри он обнаружил записи предыдущих постояльцев, их впечатления и личные истории, связанные с Рейвенсхоллом.

Над столиком на стене находилась полка, заполненная книгами. Стивен провел пальцами по корешкам, чувствуя, как каждая из них хранит в себе частичку своеобразия этого места. Выбрав одну из книг, он сел в кресло у камина, который уже был разожжен и излучал тепло и уют, открыл её и начал читать.

История Рейвенсхолла, исполненная тайн, оживала на страницах, и он чувствовал, как его собственная история переплетается с историей этого города. Время словно замедлилось, и он погрузился в мир, где границы между реальностью и фантазией были размыты.

Когда он наконец закрыл книгу, за окном уже стояла непроглядная темень, и город погрузился в ночную тишину.

Он не стал закрывать окна, просто задернув шторы. Выйдя из душа, устало лег на кровать. Его мысли были заполнены образами и историями, которые он только что прочитал, которые затем незаметно сменились размышлениями о завтрашнем приеме у адвоката, где ему предстоит узнать о содержании завещания, оставленного бабушкой.

– Что день грядущий мне готовит? – задал себе вопрос Стивен, но, так и не успев на него ответить, погрузился в глубокий, спокойный сон.

Он проснулся от мягкого света, пробивающегося сквозь неплотно задернутые шторы. Солнце только начало подниматься над горизонтом, и его лучи, смело проникнув в комнату, окрашивали золотистыми бликами её стены. Стивен потянулся, чувствуя, как его тело приятно расслабилось после глубокого, спокойного сна. В номере царила тишина, нарушаемая лишь тихими звуками пробуждающегося города.

Он встал с кровати и подошел к окну, чтобы открыть шторы. Перед ним раскинулась оживленная главная площадь Рейвенсхолла. Люди спешили по своим делам, бабушки уже заняли свои места на скамейках, а их внуки бегали со звонким смехом вокруг фонтана.

Непонятно чему улыбнувшись, Стивен направился в душ. Быстро приняв его, он оделся и спустился в ресторан гостиницы, который находился на первом этаже. Его обеденный зал был заставлен массивными деревянными столами, накрытыми белыми скатертями с витиеватым орнаментом. В воздухе витал аромат свежей сдобной выпечки и кофе.

Стивен сел за столик у окна, откуда открывался вид на узкую улочку, стены домов на которой были завиты плющом. Вскоре к нему подошла официантка, молодая женщина с приятной улыбкой и яркими зелёными глазами.

– Доброе утро, сэр, – поприветствовала она его. – Что бы вы хотели на завтрак?

Стивен улыбнулся в ответ.

– Доброе утро. Я бы хотел кофе и что-нибудь легкое, например, омлет с грибами и тосты.

Официантка кивнула и ушла, чтобы передать заказ на кухню. Стивен откинулся на спинку стула и стал размышлять о предстоящем дне. Он вспомнил, как мама рассказывала ему истории о Рейвенсхолле и его тайнах, о том, что этот город хранит множество секретов.

Официантка вернулась с ароматным кофе, золотистым омлетом и хрустящими тостами. Стивен поблагодарил ее и начал завтракать, наслаждаясь каждым кусочком. Кофе был горячим и крепким, а омлет – нежным и вкусным. Он чувствовал, как силы возвращаются к нему, подготавливая к предстоящим испытаниям. Выпив вторую чашку кофе, он расплатился и вышел на улицу.

Время позволяло не спешить, и Стивен решил немного прогуляться по городу перед посещением адвокатской конторы. Он вышел на площадь и направился к церкви, в которую вчера так и не решился войти. Откуда-то он знал, что здесь найдет покой и силы перед важным событием.

Эта старинная католическая церковь Рейвенсхолла возвышалась над городом, словно страж времени и веры. Ее внушительные стены, сложенные из темного камня, были покрыты мхом и лишайником, что придавало зданию древний вид.

Вход в церковь был украшен массивными деревянными дверями с резными узорами, которые изображали библейские сцены и символы. Над дверями висела старинная надпись на латыни, призывающая верующих к молитве и размышлению.

Стивен вошел внутрь и остановился в почтении. Церковь была наполнена тишиной и прохладой. Высокие сводчатые потолки поддерживались мощными колоннами, украшенными резьбой. Витражные окна, расписанные яркими красками, изображали сцены из жизни святых и библейских историй. Свет, проходящий сквозь витражи, создавал на полу и стенах причудливые узоры, наполняя пространство мистической атмосферой.

В центре помещения стоял алтарь, украшенный золотыми и серебряными украшениями. На алтаре находились свечи, их пламя мерцало, создавая ощущение умиротворения и святости. Рядом с алтарем стояла статуя Девы Марии, окруженная цветами и свечами, которые верующие зажигали в знак своей веры и надежды.

Скамьи, выстроенные в ряды, были сделаны из темного дерева и покрыты резьбой. В воздухе витал легкий аромат ладана и свечей, который добавлял атмосфере церкви особую торжественность.

Стивен присел на крайнюю скамью и, закрыв глаза, обратился к маме, прося ее поддержки и мудрости. Вскоре он почувствовал, как его охватывает ощущение душевного умиротворения. В этом священном месте он нашел столь недостающую ему внутреннюю силу. Посмотрев на часы, он встал и медленно направился к выходу.

Выйдя из церкви, в которой искал душевное спокойствие, Стивен почувствовал на своем лице осеннюю прохладу, которую принес с собой беспокойный ветер. Он подхватывал с земли опавшие листья и разбрасывал их в разные стороны. И Стивен, глядя на них, вдруг подумал о том, что жизнь его также разлетелась на куски, а обстоятельства безжалостно разметали их.

Взбудораженные с утра мысли немного улеглись, но тревожное предчувствие не отпустило. Он шел к адвокатской конторе, погруженный в мысли о предстоящей встрече. В душе было беспокойно, и то, что он не понимал причины этого, не способствовало улучшению настроения. Поднять его было нечем – и это удручало.

Стивену осталось несколько метров до адвокатской конторы, когда неожиданно резкий звонок телефона вырвал его из раздумий. Номер был неизвестен. Он остановился, задержав дыхание. Нехорошее предчувствие вдруг нахлынуло безудержной волной. Однако он, несколько раз глубоко вдохнув холодный воздух, справился с ним и спокойно ответил:

– Я вас слушаю.

– Стивен Бэлл? – голос на другом конце был хриплым и неприятным. В его тоне, хотя и было произнесено всего два слова, таилась невысказанная угроза.

– Кто это? – Стивен замер, его сердце забилось быстрее.

– Ты не готов к тому, что тебя ждёт, – предупредил незнакомец, проигнорировав его вопрос. – Но скоро узнаешь правду. И вряд ли она тебе понравится.

Стивен не успел отреагировать на услышанное, поскольку соединение прервалось. Недоумевая, он смотрел на экран телефона, испытывая тягостное ощущение недосказанности. Некоторое время постоял в надежде, что оно отпустит его, но потом, глубоко вздохнув, продолжил путь. Однако теперь его мысли занимала только одна фраза: какую правду, которая не понравится ему, он должен узнать?

Глава 2

«Когда тени прошлого начинают говорить, истина неизбежно выходит

на свет, но ее голос редко бывает приятен для слуха».

Адвокатская контора «Грейсон и партнеры» располагалась в одном из старинных зданий все на той же городской площади. За массивными дубовыми дверями взору Стивена открылся длинный холл, декорированный камнем, и высоким потолком, украшенным лепниной, создававший атмосферу респектабельности и надежности.

Кабинет, в котором должно было быть зачитано завещание, находился на втором этаже и был оформлен в строгом классическом стиле. Большие окна с темными шторами по бокам пропускали мягкий свет, создавая атмосферу уединения и сосредоточенности. Стены, на которых висели картины в массивных рамах, были облагорожены деревянными панелями. Центр комнаты облюбовал большой дубовый стол, вокруг которого стояли легкие кресла, обитые темно-коричневой кожей.

За ним уже сидела женщина в элегантном темно-синем платье, на фоне которого ее длинные, слегка поседевшие волосы, собранные в строгий пучок, отсвечивали серебром. Её лицо было довольно строгим и сдержанным. Что-то в его чертах было неуловимо знакомое, из чего Стивен предположил, что она является родственницей его матери, а значит, и умершей бабушки.