Стеклянный человек

Поэтому я регулярно захожу в скупку технического барахла. Зашел вчера. Огромный жирный мужик, подбухнутый, липкие волосы патлами. Продает старый «самсунг». Ему дают тысячу, мужик хочет полторы. Мужик торгуется, машет руками, но полторы не дают. Мне дали полторы за целый «нексус 5-икс» в коробке, а он хочет продать потертый «самсунг». Хрен тебе. Тут же трется азиатский мужчина в маске. Ему тоже дают мало, он заламывает руки: я не украл, я покажу регистрацию. Но у скупщиков каменные сердца, как у банкиров или фармацевтов. Я смотрю на них: это молодые ребята, вполне себе люди, но клиентура их утомила. Пьяницы, гастарбайтеры, воры, дедки, мутные мужички, только я проблеск красоты, ума и [добавляйте сами]. Но меня здесь тоже не ценят, потому что товар не я, а мои внутриканальные наушники.

Продал, спустился на «Войковскую». Сел. На следующей остановке заходит парочка – девушка и парень. Садятся рядом. Они воплощение всего, что отвратительно накануне зимы, – молоды, гетеросексуальны и даже симпатичны. Девушка ангелок, парень херувим. Они сидят, слипшись в комок любви. Бесят.

И тут парень лезет в карман за телефоном. Это тот момент, когда обычный москвич въезжает локтем соседу в бок. Я всегда так делаю, когда хочу поднять себе настроение. Помню, рядом сидел дед со стальными локотками. Выходя, я толкнул его так, что дед крякнул, а у меня весь день была окрыленная душа – так приятно. И вот парень лезет в карман, я смотрю на него левым глазом, как рыба. Он в наушниках, но я не пойму, в каких. Это меня смущает: ведь я знаю все tws-наушники. Наверное, дорогие какие-то. Я начинаю его точечно ненавидеть. Тем более сейчас он ткнет в меня локтем. Но он его поджимает, как цапля – ногу.

Я смотрю на него внимательно. Почему он не толкнул меня? Вот он убирает телефон обратно – и снова не толкнул. Смотрю на его стриженую голову, на ухо, на наушники. Мой мозг ищет эту гарнитуру в памяти. И тут я все понимаю…

Это слуховой аппарат.

Поэтому девушка так липнет губами к его ушам, поэтому он смотрит ей на губы.

Они встают: аппарат у него на каждом ухе. Мне становится жаль его. Но, с другой стороны, разве слуховой аппарат – это не то же самое, что очки? Разве этот мальчик не заслуживает простой городской ненависти – пассажира к пассажиру?

Я слышал, что глухие обычно злые. Тогда почему он не толкнул меня локтем? Что я ему сделал?

Всякий раз после таких встреч я прихожу к простому выводу – какое же счастье просто слышать. Даже глупости, даже альбомы Монеточки и Хаски. Какой ужас, какое счастье.

Новые наушники

Я человек с авиарежимом на лице. Я не очень люблю общение с незнакомыми людьми. И их самих. Но раз в году мне такое общение действительно нужно.

Накануне зашел в магазин аудиотехники на Арбате. Там есть круглый открытый павильон, где можно мерить наушники и болтать с продавцами. Так мне казалось. Поэтому я настроился на смолл ток.

Подхожу, стою. Рядом девушка с матерью покупает наушники. Девушка проверяет, не выпадут ли наушники из ее головы во время занятий фитнесом. Она прыгает, наклоняет голову, трясет ей. Со стороны девушка выглядит как бесноватая. Мать смотрит: какая у меня доча. Смотрят продавцы: сочная ты баба. Я стою рядом и понимаю, что я ей не конкурент. Ладно, я дожидаюсь, когда она решится купить «эйр подс про». Наконец купила, ушла. Вот, думаю, настал мой час!

И тут я понимаю, что… Меня никто не видит. Я стою и не знаю, как выключить режим прозрачности на своем лице. Всю свою жизнь он спасал меня от общения, а теперь мешает ему. Мимо идет консультант, я концентрируюсь и говорю себе: «Обратись к нему непринужденно. Не очень громко, но внятно». Три, два, один: «Здррравствуйте! А можно померить наушники?!!» Я выгляжу как пьяный, который собирался сказать «я не пьяный». Но у него не получилось. Консультант проходит мимо. Я стою один.

Проходит минута, рядом появляется парень. Ему лет 20. Здрасьте, говорит он обычным голосом. И консультант сразу подходит к нему. Парень спрашивает, что ему можно купить вместо «ксяоми эйр дотс». – «Бюджет?» – «До трех тысяч рублей». – «Ничего, у нас нет наушников за тысячу». – «Не за тысячу, а за три!» Я слежу за пикировкой продавца и пиздюка. И решаю пойти ва-банк:

– А покажите мне наушники от пятнадцати тысяч рублей!

Тишина. Парень замирает.

– Например, «зинхайзер моментум 2»… за двадцать две тысячи рублей!

У парня двинулся желвак, или мне показалось. Он бросил на меня короткий взгляд. Я вспомнил, как в детстве меня удивил поступок моего домашнего кота. Мы отпускали его гулять на улицу (в Ташкенте такое возможно). И вот он однажды побил во дворе маленького котенка, которого мы подкармливали. Наш кот увидел это, взревновал и выдрал из котенка клок. Тогда я не понимал почему. Теперь – понял.

Мне казалось, этот мальчик сейчас повернется и скажет: Мои прыщи сойдут, я вырасту в большого и красивого менеджера, женюсь, венчаюсь, куплю квартиру в ЦАО, потом умру и Бог пустит меня в рай, напевая манижу, а ты, Печейкин, будешь вечно в аду стоять в магазине, где ни один продавец не подойдет к тебе».

Я вышел на улицу. Ничего не купил. На улице увидел ребенка, который шел, высунув язык. Он ловил снежинки. Я тоже захотел поймать одну, как миг молодости. Зашел в арбатский дворик, чтобы прохожие не видели, как я стою с высунутым языком. Встал, высунул. Стоял с минуту, язык мерз. Ни одна снежинка не легла на него. Ни одна. Я засунул холодный язык в голову. Одна снежинка больно ударила в глаз. Повисла на ресницах, растаяла в слезу.

Я включил в старых наушниках Дебюсси. Шел и слушал, хотя и понимал, что не заслужил. Но музыка, как и небо, дается всем, а наушники – нет.

Портрет печенья

Зашел с друзьями в кафе, а там фотосессия. Снимают печенье. Да, печенье. Оно лежит в лайтбоксе, как Байден на трапе.

Я смотрю на него и думаю: даже у печенья есть фотосессия, а у Печейкина нет. Я всегда хотел как Чехов: сидеть в Ницце, чтобы Браз приехал ко мне писать портрет, а я потом еще и выпендривался: нос такой, будто нанюхался чесноку. Вот так я хочу.

Портрет – это не фото на пресс-волле, не снэп, не пьяный полароид. Портрет – это даже не всегда дорого и долго, это когда тебя выделяют как отдельный объект. Как печенье. Со всеми неровностями, но с изюминками.

Нет, это не пост для комментария «ну давай я тебя сфоткаю, будет перерыв завтра в 11.30 на бульваре Дмитрия Донского».

Это пост о том, что мне надоело работать мозгом, а хочется работать головой. Просто наклеить на щеки стикеры, закусить губу, приоткрыть зубы, показать влажный язык. И вы: ты классный. Или как фемка: пусть волосы на моих подмышках будут событием. И вы: ты классная. Или я просто мечтательно смотрю в окно гостиницы и спрашиваю: а вы любите Будапешт? Или вбегаю в волну. Или пишу «просто фото». А вы мне всегда: какой ты классный. А я: ну ой. А вы: да да.

И еще хочу один черно-белый портрет. Который потом пойдет на могилку. И который я опубликую в инсте после какой-нибудь жести в новостях. И напишу: от этих новостей чувство бессилия, хочется что-то изменить, но как? А вы: такое же чувство, держись. Спасибо, держусь.

Мысль начинается с портрета. Будет портрет – будет и мысль.

Борода

Мужики, вы почему мне раньше не говорили, что борода – это классно? Люди учат меня жизни по любому поводу. Мне дают советы все, кого я не спрашиваю. Но ни один человек не сказал мне, что нужно отращивать бороду. Почему? Я думаю, дело в зависти…

И не потому, что у меня роскошная борода. Судя по всему, наоборот – бороденка. Просто мужики вообще не любят делиться – ни женщиной, ни бородой.

Борода – это секс, который всегда с тобой. Женщины не поймут, ведь они сбривают все, что только можно. Даже радфемки с небритыми подмышками – тоже не поймут. Потому что бороду можно поглаживать. А попробуйте погладить подмышку! Поглаживание бороды подобно самоудовлетворению на публике, но законному. Это невероятный тактильный экспириенс. Иммерсивный спектакль на твоем лице. Шерсть мудрости. Природный спиннер. Хранилище капусты. И утеплитель.

Борода очень помогает в общении с людьми. С ней легче, например, врать. А когда врешь, нужно что-то теребить. Когда ты гладкомордый, то начинаешь чесать нос – явный признак вранья. Про того же, кто трогает бороду, никто не скажет: ну и врун. «Валерий, я написала пьесу. Прочтете?» Хм, хм, хм, и трогаешь бороду… Человек смотрит и сам понимает: ну откуда у тебя время на его графоманию. И исчезает.

Я открыл следующие виды поглаживания бороды:

– быстрое поглаживание у самого подбородка – если хочется убедиться в своей мужественности;

– поглаживание у уголков рта (место соединения усов с основным массивом волос) – помогает при волнении и сомнении;

– классическое поглаживание от ноздрей к подбородку – симптом активной фазы мышления;

– эпическое движение раскрытой ладонью сверху вниз – жест мудреца, классика, Тутанхамона.

Всё это так понравилось мне, что я даже захотел, чтобы борода росла гуще. В интернете на волосатых мужских форумах пишут про какой-то киркланд, цинк и димексид. Но это все чушь для староверов. В два клика я нашел сильный заговор на рост волос: будь мой волос как густой лес, будь мой волос как густое поле – не счесть, не перечесть, силой волос наполняйся, ростом скорым удлиняйся.

Аминь.

Позовите меня!

На какие мероприятия зовут моих коллег:

«Здравствуйте, Пантелеймон! Приглашаем Вас на иммерсивный гала-ужин компании Lux Aeterna. В программе ужина – пение Анны Нетребко, конфи из кролика в слезах павлина, а также минет от звезд мирового балета. Будем рады умолять Вас об упоминании в сториз!»

На какие мероприятия зовут меня:

«Валерий, через час в Коньково премьерный показ фильма «Сепарация пульпы» – независимой режиссерки из Курдистана Ахмеды Науроз-Хуссейн. Известная российская небинарная кинокритикиня Лера Кукис назвала этот фильм главным потрясением всей жизни. Как к нам попасть: на маршрутке 665 от метро «Коньково» до остановки «Центр переливания плазмы», оттуда 15 минут пешком. На входе в ДК «Горбунок» вы увидите табличку «вход для VIP-персон». Вам не туда! Вам вход с заднего двора, под козырьком «Ремонт обуви и смартфонов». Ваше имя будет в списке (наверное). Если придете, то ждем от вас пост в инстаграме, или где вы там пишете. Не опаздывайте.

P. S. Вход в маске и перчатках!!!

P. P. S. Валерий! У нас срочная замена! Вместо «Сепарации пульпы» будет показан пилот российского сериала «Чертовка из ментовки» хайпового режиссера Гоши Жопина. После показа состоится банкет – это гонорар съемочной группы – не приходите!!! Ждем!!!»

В России есть две дыры…

В России есть две дыры. Это дыры во времени. Первая называется «давайте после январских», вторая «давайте после майских». Это дыры на дне огромного кратера под названием Производительность Труда. То есть это дыры в дыре. Январские праздники объясняются холодом, ну и вообще. А майские – это просто вообще. Это контрольный выстрел. Январские поддерживает ходунок Рождества, майские – Пасхи, Первомая и Девятого мая. Казалось бы, майские священней. Но январские любимей. Но все они связаны с дедушками – морозами, ветеранами, Путиным. Перед январскими говорят «давайте после Нового года», и последняя сука понимает, что в эти дни весь мир на паузе. И не лезет. Перед майскими говорят «давайте после майских», и все понимают, что это счастье незаслуженное. Что его купили своей кровью ветераны, Путин, Иисус Христос. Это маленький Лас-Вегас, возникающий в российской пустыне. Дни, когда тебя не будут ругать за лень или отдых. На самом деле и в другие не будут. Но в эти дни сама природа шепчет: покушай. Ну и выпей. Главное, понимай, что когда придет Навальный, он первым делом все это отменит. Потому что посмотрите, он же каждый день постит в инстаграме, даже когда Стикс нес его душу к берегам забвения. Он страшный энерджайзер. Он будет стучать в каждую дверь и говорить: подъем! Соболь будет врываться в дома и гнать: а на работу! Путин совсем другой: он не сажает людей, а как бы укладывает. Не ставит себе памятники, а строит опочивальни. Россия – это не береза, которая стоит, а скорее степь. Она лежит. Если у вас есть ко мне вопросы – давайте после майских. Как сейчас сказала мой терапевт: избушка на клюшку, Валерий Валерьевич. Будьте здоровы!

Новый Колобок

Жили-были старик со старухой. Однажды старик попросил старуху испечь ему колобок. «Почему это я – тебе?» Старик объяснил, что они традиционная семья. Старик – просит, старуха – печет. А если наоборот, то… знаешь анекдот: если бы у бабушки были внешние половые органы дедушки… «Знаю, знаю!» Но старик подчеркнул, что это просьба, а не принуждение. «Убедительно», – сказала старуха. И сама, добровольно, испекла колобок. Она использовала оптимизированные остатки муки и масла. Масло было не подсолнечное, не спред, а именно масло 82,5 % жирности. «Пенсия позволяет», – говорила старуха. Замесила, состряпала и положила колобок на окошко остужаться.

Далее Колобок при помощи сказочных манипуляций обретает сознание. Спрыгивает с окошка и катится по Российской Федерации.

Колобок встречает Зайца. Заяц говорит: «Колобок-Колобок, я тебя съем!» Колобок спрашивает, по какому такому праву. А Заяц хренак его дубинкой по башке. Прибегают Волк, Медведь и Лисичка: «Косой, ты чего наделал! Сказка ведь не кончилась!»

Заяц им объясняет: это все отработанная технология. Сначала Колобок меня обманул, потом Волка обманет, Медведя обманет. В итоге самой Лисичке придется разбираться. С «мучным изделием», с «шарообразной выпечкой», с «круглым тестом». Поэтому сразу – хренак! «Молодец, косой!» – похвалили звери Зайца и наградили морковкой первой степени.

В избе старика со старухой прошли сказочные мероприятия. Волк с ними сам поговорил. Они все поняли. Старуха объяснила изготовление колобка сублимированным желанием иметь первичное яйцо. Волк указал на преимущества изготовления традиционного русского блюда – блинов. Они плоские, лежат, не сбегают. В них можно заворачивать начинку. Понимаете?

Все все поняли. Сказка – ложь, а за ложь – срок. Кто не понял, тот поймет.

Не Москва

«Мы узнали друг друга во вьюге…»

Приехал на Белорусский вокзал. Жду аэроэкспресс в 21.00, чтобы ехать в аэропорт и лететь в Новосибирск. Аэроэкспресс не приходит.

Доезжаю на метро до «Ховрина». Поднимаюсь со станции, навстречу спускается высокий парень в зимнем пальто. Рядом больше никого: он, я, пальто. Тихо. Парень, глядя перед собой, говорит шепотом: «Мы узнали друг друга во вьюге…»

Пальто не распахнул, просто ушел. Исчезает в метро, в грохоте. Я думаю: ох, почему со мной все время такое происходит, я так устал, я опаздываю на самолет.

Вызываю такси, сажусь. Водитель Руслан щетинистый и красивый, как герой из турецкого сериала «Султан моего сердца». Поехали. Я думаю, Господи, только бы он не начал что-то говорить, спрашивать, рассуждать про Навального, я не за Путина и не за Навального, но в стране, конечно, бардак, а вот я однажды вез пассажира, он сосед генерала ФСБ и рассказал мне, не поверите, что… Только не это!

Смотрю, а впереди на подголовнике надпись: «Глухой водитель. Если хотите обратиться, напишите и дотроньтесь до плеча».

За окном глухая темнота. В зеркале заднего вида глаза водителя стали еще и еще красивей. «Мы узнали друг друга во вьюге…»

Довез, высадил, уехал. Поставил ему, конечно, 5 звезд. Отметил, что понравилась чистота, аккуратность, вежливость и приятная беседа. Без шуток, одна из лучших в моей жизни.

Я понял, что мне тоже нужна такая табличка: если хотите обратиться – напишите. До плеча не дотрагивайтесь. Пожалуйста. Если тронете, я вас – кусь. И вместо пяти пальцев – четыре. Вместо пяти звезд – одна.

Давайте будем молчать. Смотреть через зеркало. И, узнав во вьюге, пройдем мимо…

Трудно быть Богом

Трудно быть Богом. Подлетая к городу на самолете, смотришь на все, как боженька. Все такое маленькое, и кажется, что все на земле шевелится благодаря моему взгляду. Смотрю вниз, вижу, как через ночную зевающую темноту ползет машина, я говорю ее водителю: о, ты сибирский человек! где нашел ты силы, чтобы пробивать эту мглу светом не фар, но духа! А он говорит мне: да пошел ты на хер, Печейкин, ну еду я по делам, что ты пристал, отстань. Вижу, работа идет на участке. Машина вбивает сваю в мерзлую землю, а я говорю ей: о, машина, созданная человеческим разумом и так далее, и так далее. А мужики рядом стоят: хватит бубнить в нашей голове. Но я все равно смотрю на землю, и благословляю, и взглядом закатываю солнце. И темнеет небо, летят по нему птицы. А я им: о, птицы!.. Печейкин, уймись, мы просто птицы…

И вот так все, что увижу, – ругается. А я всему желаю добра. И во всем сверху виден смысл, как с мыса Идокопас. А снизу – мат-перемат. К самолету подъезжает труба-трап. По посадочной полосе идет мужик в спецовке. Я говорю ему: о, мужик… А он плюет на землю, его плевок становится льдинкой. Придет весна, он растает, испарится, поднимется паром и станет облаком. И тоже полетит над землей. И сам скажет: о, земля! А она ему: о, заткнись!

Любовь в гостинице

В гостинице спустился на ресепшен, чтобы узнать вай-фай. Вижу, регистрируются два постояльца. Ну блин, думаю, они долго будут. Ладно, подожду.

Но эти двое торопятся. Я это чувствую: у них, как у рыб, на боку глаз, который следит за мной. Теперь я смотрю на них внимательно: молодой мужик и девушка. Ну что такого: приехала гетеро-семья, заселяется в гостиницу. Норм.

Только у них нет багажа. Один бумажный пакет из гипермаркета. Там абрау-дюрсо и сырная тарелка в пластиковой пленке. Рядом на полу надпись «берегите себя». Между ними расстояние полметра. И, судя по всему, когда они поднимутся в номер – и этого расстояния не будет.

Я понимаю: они идут [заниматься сексом]. И девушка на ресепшен это понимает. Они берут на двоих одноместный номер. «Классом повыше?» – «Повыше», – отвечает мужик. Не скажешь же перед бабой, что привел ее трахать в «экономе». Берет полулюкс. «Вид имеет значение?» – «Вид?» – «Да, вид из окна». Берет с видом получше, чтобы после секса смотреть на замершую Обь.

Обь. Обь. Обь.

Обь…

Я смотрю на парочку внимательно. Оба на сексике. Если кто-то кому-то платит, то зря. Но не исключаю. Но зря. У девушки короткая полушубка, ридикюль, колготки на красивых ногах, жопка. На парне спортивки, шапка-колокол, щетина, носяра.

Они наконец забирают ключ, уходят.

«Чем я могу помочь?» – это уже ко мне. Я плюю на вай-фай и иду за парочкой к лифту. Просто посмотреть. Лифт едет с девятого этажа… Первый этаж. Из него выходит другая парочка – им лет по сорок. Они словно отражения друг друга. Парочка из лифта – это наши сексики, только из будущего. Он потолстел и полысел, чувствуется, что сожрал уже не одну сырную тарелку. Шапка колоколом не стоит. У нее все еще красивые ноги. Она залезает на весы для багажа, они показывают крупную цифру, она прикрывает ее рукой и смеется. Чувствуется, что сырная тарелка догнала ее тоже.

Из лифта выливается запах тяжелых духов. Секси-пара заходит в лифт. Двери закрываются. Парочка уезжает на седьмой этаж, как на седьмое небо.

Я узнаю вай-фай и возвращаюсь в номер. Лежу спиной к стене. Мне кажется, по ней идут вибрации. Это они. Эти.

Я вспоминаю рекламу презервативов, которую увидел днем. «Все входящие – в капот». Вульгарно, но точно. Вибрации идут по стене, как от вызовов – входящих, входящих, входящих. В капот, в кап… Оказалось, что это социальная реклама про смс за рулем. Но это неважно.

Шампанское открыто, пена пролилась. Сырная тарелка без пленки. Она дышит ему в лицо, у него запотело забрало. Она берет две его виноградины. Он чувствует, как у нее меж пальцев пахнет сыром. Она отдается грозово. В углу комнаты рядом с бельем лежит бумажный пакет. На его кукольном лице немой крик: брянск-север…

Надеюсь, никто никому не заплатил. Хотя не удивлюсь. Хотя зря.

Наконец вибрации кончаются. Течет Обь. Над ней стоит лед. Ночь ясная, видно несколько звезд. Облачко белым пятном. Небо его впитывает, уносит. Ломтик луны. Пар из труб. Всё.

Обратно в Москву

Новосибирск. Приехало такси, везет в аэропорт. Синее старое «Рено», водитель русский мужик с золотыми зубами.

И начинается поток социально-политической биполярки:

– Етить, бабы на дорогах… Еще одна. Сегодня утром смотрю: баба на тачке, колохудрит, как на ишаке… Сидит на жопике на маленьком своем и херачит… Как впипежила! Маневр делает с левой полосы на правую, обошла всех и направо ушла. Во водят! С другой стороны, тут от бабы зависит… Некоторые водить умеют… А мужики, етить… Вон, смотрите, приостанавливается справа… Ну какой мудак. Я таких ненавижу и боюсь: они не понимают, чего хотят. Олухи! Стоят в пробке, интимные места себе почесывают. Или начинают газовать на ровном месте. Что с ним случилось? Куда торопится? Усрался он, что ли, по дороге? Мозги надо иметь… Я сам из Казахстана. В Москве давно не был. С восьмидесятых годов. Мороженое по пять копеек было, и я молодой был. Так хорошо!.. Наверное, потому, что молодой… А мороженое… ну и хер с ним, с мороженым… Вообще я фуры вожу, типа Man, немецкая машина. Из Казахстана, бывало, езжу на Западную Украину… А можно мне материться? Спасибо. Казахи, сука, противные! Но добрые. Особый менталитет. Не как россияне. Вот летом в Новосибирске еду в автобусе. Заходит парень в шортах, коротких, как трусы. Это что такое? И пиво в руке. В Казахстане такого на пинках бы вынесли – на хер из автобуса. А тут, блин, сидит. Вот казахи культурные, хоть и казахи. У них тоже президент вечный – Назарбаев. Он сейчас ушел, другого поставил. Может, и Путин уйдет. Может… Я к нему нормально отношусь. Хотя много плохого про него говорят. Да фиг знает, что он за человек. Вроде жить можно. У меня две работы. Цены растут… Но работа есть. Дорого всё, правда. Надо работать. А Путин тоже пенсионер, тоже работает. Главное, уметь бюджет грамотно распедалить. И здоровье – главное. Хорошо долететь. Будьте здоровы.

В Питере – есть

Когда был в Питере, захотел пожрать. Думаю – где? Открыл Tripadvisor. Там пишут, что надо идти в «Бекицер». Но там я был в прошлый раз: умеренно вкусно и перепутали счет. Открыл обзор в интернете, там десяток ресторанов. А в комментариях пишут: вы с ума сошли, почему не указали «Кококо». И еще несколько комментариев про «Кококо». Я сначала подумал, что это какой-то молодежный флешмоб. А потом нагуглил – это настоящий ресторан. Ну, думаю, надо брать свой хайповый спиннер и идти.

Пришел на Новую Голландию, и там сразу на повороте – «Кококо». На веранде сидят ну очень красивые девушки, и мест рядом нет. Захожу внутрь. Возле входа низенький столик. Подходит официантка, я ее спрашиваю – а это единственное место? И вижу, она смотрит на меня, как на идиота Федора Михайловича Достоевского. И отвечает: это место занято, у нас мест нет, можете сесть за барную стойку. И тут я понимаю, что это просто кошмар, как я вообще мог, зайдя с улицы, пытаться тут сесть. Это же Питер, ресторан назван «Кококо» не случайно, попасть сюда нельзя. Я вспомнил сцену из «Американского психопата» Эллиса, где герой пытается забронировать место в ресторане и слышит в ответ смех администратора. И вот я пришел в «Кококо», а сам я какака, место мое на 20 сантиметрах барной стойки.

Пошел в «Бутылку». Зашел в какую-то грузинскую кухню, там два свободных столика, третий освобождается. Подбегает администратор: вы, говорит, не смотрите, здесь все занято, уходите. Ушел. Вижу, индийская кухня – «Зита и Гита». Захожу, есть один столик. Сел, попросил что-нибудь неострое. Официант рассмеялся и говорит: это индийская кухня, малыш. Ладно, взял цыпленка, рис басмати, йогурт со свеклой, масалу. Оглядываюсь: вокруг наконец простые люди, без всякого пафоса. Ведь само название такое ностальгическое, советское. За желтый столик напротив садятся две девушки, тоже очень простые, добродушные. И тут они начинают говорить.

Передать содержание этого разговора так же сложно, как мыть уши. В общем, одна говорит, я наконец смогла осознать свои желания, а вторая говорит – ты такая молодец. Первая: я смогла научиться говорить по телефону, раньше не могла. Вторая: а я справилась с руминацией, я стала гармоничней и наконец смогу отдохнуть после депрессии, ведь моя сестра уезжает отдыхать в Португалию на 2 месяца, оставляя мне свой 2-этажный лофт после свежего ремонта. Первая: какая ты молодец. Вторая: ну что ты, это ты молодец. Им принесли цыпленка, лепешечку и домашний сыр шахи панир. И они стали обсуждать какого-то красивого парня, который тюнингует кожаные тачки за 200 тысяч. И как он сказал, что устал тюнинговать и хотел бы поискать себя в жизни, и тут бабы говорят: какой мудак, козел, нечего тебе искать, иди работать, кретин.