скачать книгу бесплатно
Теперь усмехнулась я.
– Думаю, что сказать отцу про нападение.
– Почти все публичные люди рано или поздно оказываются в такой ситуации, – заметил Курт. – Это издержки твоего статуса. Поздравляю с боевым крещением и предлагаю гадания оставить для аналитиков, прессы и сплетников. Я сделал все, чтобы отвести от тебя удар. Прямой связи с тобой нет.
Чай обычно действовал на меня успокаивающе, поэтому я делала глоток за глотком и обдумывала его слова. Связь есть, и кто-нибудь когда-нибудь о ней догадается.
– Ты говорил, что инквизиции обо мне не известно, но очевидно, что это не так. Очевидно, что и об Адаберте им было известно. Ты ошибался.
Курт упрямо поджал губы. Мои слова причинили ему боль, она залегла в скорбных складках вокруг губ, в глубине глаз, а я сама себя не узнавала: холодная ярость подсказывала странные решения и вкладывала в мои уста непривычные слова.
– Нам нужен союзник. Что с генералом?
– Вряд ли он подойдет на эту роль.
– Мы не знаем. С ним нужно поговорить.
Курт застыл безмолвной скалой, на лице – упрямая решимость. Я попробовала по-другому.
– Лагари не отчитался. Я просила его проверить еще одного человека и последить за лабораторией Хэмстеда.
Я так внимательно в него вглядывалась, что даже заметила родинку на левой щеке, которую не замечала раньше. Он поморщился и чуть прищурил глаза. Что не так?
– Что? Думаешь, Лагари меня сдал?
От такого предположения в груди неприятно екнуло. Курт чуть склонил голову, будто взвешивая возможность, и мне показалось, что в его глазах мелькнул страх.
– Да говори уже!
– Ты делала запрос в миграционную службу. Пришел ответ…
Он полез в карман, достал фотографию и положил ее передо мной на столик. С фотографии смотрел коротко стриженный бесстрастный мужчина с квадратной челюстью и в военной форме. Он был на тех фото из бара, что показывал Лагари. Внизу стояло имя.
– Это один из тех, кто следил за носителями в Лангдорфе.
– Брэдшоу Уильямс Ли, – кивнул Курт, – сержант первого класса, он служит в штабе генерала Хэмстеда. Ты была права, подозревая именно его.
Поговорить бы с Ником, он много лет работал в полиции и точно подсказал бы как поступить, но ему, согласно приговору, до конца жизни запрещалось общаться с членами королевской семьи и приезжать в Этерштейн. Он предал королевскую семью, из-за него погибли люди и чуть не умер мой отец, но я никогда не винила его, потому что он спасал свою дочь. Несколько месяцев назад я попросила Курта его разыскать, но не беспокоить. Оказалось, что он и его семья живут в Пенсильвании, Ник работает на лесопилке. Не об этом он мечтал, но, по крайней мере, все были здоровы.
– Связь действительно есть, – нехотя признал Курт, – но Хэмстед нам не союзник.
– Почему ты так думаешь? Ты не знаешь…
– На Лагари и семью напали. Лагари позвонил мне два дня назад, накануне твоего отъезда. Они были в Лёф, в пустом поместье с отключенной сигнализацией и неработающими камерами. Но их всё равно нашли. Прости, не стал говорить тебе сразу, не хотел расстраивать.
В ушах застучала кровь. Как же так? Несмотря на все меры предосторожности, ничего не вышло? Курт сейчас скажет, что все мертвы, и это будет моя вина, именно моя, потому что помочь обещала я. Стыд, ужас, гнев – все смешалось в ожидании страшных слов.
– Что с ними? – выдавила я.
– Лагари получил «глушилкой», но ему удалось всех вывести. Он не сказал, куда они поехали, и я не спрашивал. Теперь они сами по себе.
Я отпустила подлокотник, когда свело пальцы. Семья чуть не погибла. Как, черт побери, это вышло?! Про «глушилку» я знала только со слов Курта, и выходило, что это очень гадкая вещь, вырубающая у носителя способности, не навсегда, а на время, и имеющая кучу побочек. Но веитов это, конечно, не волновало.
– Когда ты отключал сигнализацию, в охранке…
– Я был один, – оборвал Курт. – В журнал отметку не ставил. Не знаю, как они выследили.
– То сообщение тебе в моем кабинете… – Я вспомнила, как Курт занервничал, но быстро взял себя в руки. – Это был Лагари?
Курт кивнул.
– Я не успел передать им паспорта. Оставил в ячейке на вокзале. Лагари заберет. Но теперь он выпал на несколько дней.
Его отчаяние выплескивалось короткими злыми словами, а мое готовилось прорваться слезами, но этим делу не поможешь. Нужно решение. Нужно понять, как они находят носителей.
– Значит, у генерала есть преимущество. Или кто-то с суперспособностями работает на него. Его люди совершили преступление на территории моей страны. Я не могу это проигнорировать. Я хочу знать, как он нашел это место. Мы можем действовать через международный суд, но это долго, и вряд ли там генерал выложит все карты. Со мной он поговорит, и тогда решим, что делать.
– Ты подставишь себя! – Курт подался вперед, перегнувшись через откидной столик, и неожиданно резко произнес: – Я говорил тебе: чем глубже ты влезаешь, тем больше о тебе узнают. Сейчас нужно отступить, затаиться…
– Ты и не собирался устраивать встречу! – Возмущение больше не удавалось сдерживать. – Привык прятаться, ты делаешь это двадцать пять лет, но прятаться больше не вариант.
Курт злился, злился по-настоящему, и непривычные эмоции делали его незнакомцем, соседом по ряду, который летит в том же самолете, что и я.
– Что ты собираешься делать? Подрядить армию наемников? Рассказать всему миру о носителях? – В его прищуренных глазах застыл протест и решимость сделать все, чтобы этого не произошло.
– Не знаю! Но хочу сделать хоть что-то. Ты пришел за помощью к королеве…
– Я пришел защищать тебя! Тебя, Терезу Рейнер, потому что об этом просила твоя мать. Будь ты хоть поломойкой! – Впервые Курт позволил себе повысить на меня голос, но он сам спохватился и добавил уже спокойнее: – Ты мой самый главный приоритет, я сделаю все ради твоей защиты.
Уверенность зародилась в воздухе и сгустилась между нами словно подпись под его словами. На долю секунды показалось, что вернулась эмпатия, даже кончики пальцев защекотало, но это всего лишь сформировалось ощущение безграничной веры в его слова, потому что он сам был убежден в сказанном. Я видела это в его глазах – без колебаний и без сомнений он сделает для меня все, что потребуется.
Курт спокойно сидел напротив, и только чуть опущенные уголки рта говорили о том, что он переживает. Если сейчас затаиться, будет только хуже: я не выполню своих обещаний, подведу носителей, в том числе тех, кого еще не знаю, а еще потеряю из-за стресса остатки волос. Нужен противник, реальный настоящий противник, с которым можно сразиться. Курт с опаской встретил мой взгляд, нахмурился в ожидании.
– Но я королева. Звони генералу.
Сначала пришлось дождаться, пока самолет снизится на пять тысяч метров, чтобы заработала связь, а потом Курт набрал номер, поговорил две минуты, поставил передо мной ноутбук и нажал вызов. Хэмстед принял звонок на бегу: он заходил в кабинет и закрывал дверь, потолок покачался и пропал, экран явил сначала вполне банальный офисный шкаф для бумаг, потом не менее банальный вид на закрытые жалюзи, а следом довольное лицо, при взгляде на которое первым порывом было захлопнуть крышку и больше никогда не видеть этого человека. Вспыхнула ненависть, горячая и болезненная, от нее заболела голова и затошнило. Хэмстед хотел власти или денег и сейчас захочет того же самого, он манипулирует людьми, как солдатиками, и способен растоптать кого угодно ради своих целей. Чтобы играть с ним на равных, надо стать такой же. Под силу ли мне это? Под силу ли игнорировать факт, что Джош и Ронни мертвы из-за его действий?
– Ваше Величество, невероятно счастлив вас приветствовать. Отлично выглядите, вас просто не узнать.
Он выбрал дружеский тон, будто созвонился со старым приятелем. Со мной так уже давно никто не разговаривал, и интонации резанули по ушам. Спасибо ему за такое начало: я осознала, что больше не та испуганная девочка, которую можно шантажировать, а действительно другой человек.
– Зато вы совсем не изменились, генерал. По-прежнему везде суете свой нос.
Хэмстед усмехнулся. Разговор со мной явно его радовал, и это пугало.
– Признаться, ваш звонок не был для меня неожиданностью, Ваше Величество. Я ждал и надеялся на ваше внимание, – произнес он вкрадчиво.
– Чем же вы хотели привлечь мое внимание? Нападениями?
– Нападениями? – Он искренне удивился. – На кого же я напал, по-вашему?
– Ваши люди в моей стране. – Я протянула руку к Курту, сидящему напротив, и он вложил в мои пальцы фотографию, которую я развернула к экрану. – Вот этот человек и его друзья двое суток назад следили за моими людьми, а потом совершили нападение на королевскую резиденцию. Мой человек пострадал. Как вы это объясните?
У генерала растерянно вытянулось лицо.
– Позвольте поправить вас. Не слежка, а наблюдение, наблюдение я не отрицаю. Но нападение… Уверяю, мои люди тут ни при чем. Тем более на королевскую резиденцию. Когда, вы говорите, это случилось?.. В тот момент Уильямс Ли и еще двое моих военнослужащих уже вернулись на базу в Сан-Франциско после короткого отпуска, я могу показать вам билеты и даже поднять записи с камер. Искренне сожалею, что ваш человек пострадал, но я к этому не причастен.
Я посмотрела на Курта. Он скептически склонил голову. Если генерал не врет, и на Лёф напали веиты, все равно остается вопрос, как военные нашли носителей.
– Пришлите, пожалуйста, билеты и записи с камер, хочу убедиться. В любом случае, это была слежка. Давайте называть вещи своими именами. Что ваши люди делали в отпуске в Этерштейне? Только не рассказывайте мне о совпадениях.
Хэмстед улыбнулся.
– О, нет, это не совпадение, а результат трехлетних поисков информации. И навели на это меня, между прочим, вы, Ваше Величество. Как вы знаете, я курировал ряд исследовательских лабораторий Пентагона. Больше всего меня интересовали проекты в области психологии, точнее нейропсихологии и психофизики, если проще – скрытые возможности мозга. Но, как оказалось, я искал не там, вернее, среди не той выборки. Наша с вами встреча подтолкнула меня в нужном направлении, и я вам на самом деле благодарен.
Я опять покосилась на Курта, дескать, ну вот, генерал что-то накопал.
– В таком случае вы не откажетесь ответить на мои вопросы. Или мне действовать через официальные каналы?
Генерал хитро улыбнулся и покачал головой.
– Давайте не будем ходить вокруг да около. Я знаю, зачем вы позвонили.
– Удивите меня.
Даже стало любопытно, какую карту он разменяет. У него их наверняка целая колода.
– Вас интересуют люди будущего, ведь вы одна из них. Вы хотите знать, что мне об этом известно.
Он застыл, чуть покачиваясь на офисном стуле туда-сюда. Генерал начал полнеть: брыли под щеками вот-вот лягут складками на воротник мундира, а пальцы, которые он сложил домиком у себя перед носом, скоро покажутся сардельками. Сколько же лет он сидит в штабе и перекладывает бумажки? Удивительно, что раньше я его боялась, похоже, тогда я вообще боялась всего подряд.
– Простите, вы сказали «люди будущего»?
– Это моя вольная интерпретация. Возможно, вам привычнее слово «ведьмы». Но оно отдает архаикой и не до конца отражает суть.
Мы с Куртом снова переглянулись. Он всем видом показывал, что разговор стоит прекратить. Может, он и прав. В том случае, если бы речь шла только о королеве. Королеве Этерштейна вести этот разговор с американским военным не подобает, как не подобает даже в мыслях допускать намек на сотрудничество. Генерал сунул нос очень глубоко, настолько глубоко, что мог оказаться как могущественным союзником, так и опасным противником. Теперь все упиралось в то, сможем ли мы договориться.
– Продолжайте, генерал.
Он оживился:
– Ваше Величество, скажите, будьте так любезны, вам известна концепция сверхчеловека?
– Вы хотите обсудить со мной Ницше?
– Ницше, Руссо, Дидро… Многие задавались вопросом о сверхсуществе. Но, по сути, название всего лишь метафорический концепт, просто слово, которое описывает человека, отличающегося от других. То есть человека с качествами, недоступными остальным. Например, со способностью к левитации или к телепатии. К предсказаниям. – В его улыбке проскользнуло лукавство. – Именно их издревле называли ведьмами.
Курту не нравилось то, что он слышал, как и мне, но пока звучали лишь пустые слова, а вот докопался ли генерал до чего-то конкретного? Я подвинула ноутбук, чтобы напряженное лицо Курта не маячило над экраном.
– Удивительно слышать такое от человека вашего статуса. Что вы подразумеваете, используя слово «ведьма»?
– Признаться, я всегда считал себя материалистом, но потом столкнулся с тем, что нельзя было объяснить, а ответ «магия» меня не устраивал. Пришлось провести расследование, в том числе покопаться в архивах инквизиции. Вот, к примеру, из интересного. В середине семнадцатого века в Бамберге, городе в верхней Баварии, инквизитор Иоанн Георг жег ведьм. Много сжег, около тысячи. Якобы они двигали предметы, лечили взглядом или убивали им же, разговаривали с животными, управляли водой. Во время казни одна из ведьм, Агнета Хаукссон, продемонстрировала то, что видели больше сотни человек, собравшихся на площади. Ее привязали к столбу, разожгли огонь, но тут в воздух поднялись бочка с водой, двое детей, две телеги и лошадь. Думаю, на фоне страха близкой смерти и шока у Агнеты обострились способности.
– Или это массовая истерия, о которой историки умолчали. Это произошло более трех веков назад, если вообще произошло. Что, по-вашему, это доказывает?
Генерал поднял указательный палец, дескать, еще не все.
– Салемский процесс. Массачусетс, тысяча шестьсот девяносто второй год. Арестованы три женщины, их обвинили в том, что они насылали порчу на детей. Дети болели и страдали. Процесс был шумный и скандальный, казнили более тридцати человек, прежде чем общественная паника сошла на нет. Через несколько лет это явление – способность манипулировать чужим телом, жизненными силами и энергией, химической или клеточной структурой – была подтверждена официально. В Манчестере буквально через два десятилетия задержали юношу. – Генерал не скрывал восторга в тоне. – Его подозревали в колдовстве. Один из тех, кто его допрашивал, умер прямо во время допроса. У него пошла горлом кровь.
– Язва желудка? – Пока генерал меня не впечатлил. Кажется, это называется селективное восприятие, когда человек принимает только те факты, которые согласуются с его личным взглядом на мир. – Зачем ваши люди прилетели в Лангдорф? Что они искали?
Или, вернее, кого?
– Еще минуту терпения. Давайте обратимся к более свежей информации, раз история вас не убедила, – усмехнулся генерал. – Что вам известно о медицинской организации «Новая жизнь»?
– Я не знаю. Довольно банальное название. Оно должно мне о чем-то говорить?
– Может, и нет. Зависит оттого, как глубоко вы сунули свой нос, Ваше Величество. Клиника занималась искусственным оплодотворением и была довольно известна в девяностых и начале двухтысячных. Сотни счастливых клиенток, филиалы по всему миру, какой-то инновационный прорыв в медицине. Однако потом они переживали кризис за кризисом: конкуренция, нарушение хранения биологического материала, парочка скандалов в руководстве… Они закрылись около десяти лет назад, а вот дети, которым они помогли появиться на свет, отлично себя чувствуют и по сей день.
– Какое отношение это…
– Это был генетический эксперимент мирового масштаба. Удивительно, что он проводился на самом виду, но не встретил сопротивления. Или оно было умело подавлено. В конце концов, если речь идет о способностях, которые могут перевернуть представления о природе человеческого мозга, то можно немного перенастроить моральный компас, не находите?
И тут до меня начало доходить, о чем он говорит.
– Не может быть! Все эти дети?!..
– Ну, все, не все… За два десятилетия работы клиники по всему миру родилось около пяти тысяч детей, и я смог отследить часть из них. Понимаю, в глобальных масштабах цифра кажется маленькой, но если представить потенциал каждого по отдельности… Это завораживает, вы не считаете?
– Кто проводил эксперимент? Где они брали генетический материал?
– Все официальные владельцы, спонсоры и ведущие специалисты уже мертвы. Туманная история. А вот про генетический материал вопрос хороший. Я бы сам хотел это знать.
Так, может, и веиты находили носителей именно таким способом? По записям из клиник? Не было носителя, который помогал инквизиции убивать таких же, как он. Я посмотрела на Курта, но он просто внимательно слушал.
– Я проверю ваши слова про клинику. А сейчас просто ответьте, зачем вы за ними следите?
Генерал многозначительно улыбнулся, словно радуясь наконец-то верному вопросу.
– Можете назвать меня меркантильным человеком, но я всего лишь хочу укрепить армию своей страны за счет людей со сверхспособностями. Не убивать, а изучать. Безответственно уничтожать такой потенциал, а мне нужны добровольцы. Но в Лангдорфе мои люди потеряли след и вернулись на базу. Они никак не могли напасть.
– То есть вы тоже хотите проводить эксперименты? Впрочем, в настройке вашего морального компаса я никогда не сомневалась.
– Боюсь, вы не до конца представляете масштаб проблемы. Мои генетики провели исследования и приблизительную корреляцию. Скорее всего, еще полтысячелетия назад таких вот, с вашего позволения, ведьм было больше, чем обычных людей, но последние несколько сот лет их количество сокращается, возможно, сейчас их осталось меньше пятидесяти тысяч. И если ничего не делать, они просто исчезнут из генофонда, уничтоженные людскими предрассудками. Это самое настоящее истребление. Массами руководит страх, и это прискорбно.
– И все же какое вам дело до этих людей, генерал? Они не ваши подопытные крысы.
– Я вижу перспективы. Вижу решения проблем. Такой охранник станет в разы эффективнее, никто не посмеет напасть на груз, который он перевозит. Полиция, состоящая из людей будущего, побьет все рекорды по снижению преступности. Армия станет непобедима.
