Новая империя

На другом конце расположились повстанцы. Стас и Виктор сидели на кроватях, так же как я, опираясь на белые стены комнаты. Анна сидела на полу на расстоянии вытянутой руки от меня. По ее лицу было понятно, в голове этой юной девушки идет непростой мыслительный процесс. Влад сидел на кровати возле двери, чуть прикрыв глаза. Он тоже думал, я это знала. Миша же прохаживался из одного угла тесной комнаты в другой, все больше и больше нагнетая меня.

Я была на пределе. Сейчас меня раздражало буквально все. Меня ищут во всех городах Трибити. Листовки есть даже в таком захолустье, как этот город. Отсюда следует вывод, что Власти действительно знают о моем происхождении. То есть им очень хорошо известно, что я вовсе не Кэсседи Гримлок, а самая, что ни есть настоящая Паная Райским. Значит, Микрол знает, что я выжила в той пустыне. Это плохо!

Так же Столице известно о недавно появившихся повстанцах. Даже если они в этом не уверены, то догадываются, это уж точно. К бабке не ходи. Эти все разнюхают. А еще Власти уверены, что я замешана в этом самом повстанческом движении. А, возможно, по их мнению, я даже возглавляю его. А это еще хуже.

Теперь же меня интересует вопрос: как они меня вычислили? После того, как меня подобрали в песчаной пустыне, я тщательно скрывала свое происхождение. О том, что я дочь мятежников знали лишь другие дети мятежников. Но из них никто не выжил. Все они сгинули еще много лет назад, унеся мою тайну с собой в могилу. Больше о Панае никто не знал. Как же они смогли узнать? Как, черт возьми?!

Накручивая себя все больше и больше, я, наконец, не выдержала. Резким движением руки я отправила в полет находившийся у меня в руке нож, выплескивая при этом все накопившиеся эмоции.

– Да, твою ж мать-то!

Нож пролетел до другого конца комнаты, промелькнул в считанных сантиметрах от лица, бродившего по комнате Миши, и воткнулся в деревянную дверь, выбив из нее пару мелких щепок. Миша тут же застыл с занесенной для нового шага ногой. Сделай он этот несчастный шаг, и мой нож нашел бы пристанище не в двери, а где-нибудь в области Мишиной шеи. Все замерли, я тоже.

– Могла бы просто сказать, – произнес он слегка дрогнувшим голосом, разворачиваясь ко мне, – и я бы сел.

– Извини, – проговорила я, переводя дух, – ты не при чем. Это нервы шалят.

Глубоко вздохнув, я опустила голову. Я больше не могла выносить эти встревоженные взгляды, направленные на меня. Встревоженные и сочувствующие. Почему они на меня так смотрят? Неужели, им и вправду так жаль меня? Жалость? Разве я нуждаюсь в жалости? Нет! Я не хочу, чтобы меня жалели. И уж тем более я не хочу, чтобы эта жалость исходила от виновников моего нынешнего положения. Кто угодно, только не они.

– Тебе нужно успокоиться, – тихо и неуверенно проговорила Анна.

Я подняла на нее взгляд полный негодования.

– Успокоиться? – тихим, но весьма язвительным тоном проговорила я, – ты просишь меня успокоиться?

Анна тут же замолчала и опустила глаза, наткнувшись на стену моего внезапно нахлынувшего холода.

– Не разговаривай с ней так!

Теперь мой взгляд был обращен к бросившему эту глупую фразу Мише.

– Тогда, может, мне лучше поговорить с тобой? – таким же тоном отозвалась я.

– Что с тобой? – вдруг совсем по-другому спросил Миша, изменившись в лице.

– Со мной все в порядке, – все таким же чужим голосом отозвалась я.

– Нет, не в порядке, – Миша покачал головой, – с тобой все не так, как только ты увидела листовки.

Я отвела взгляд. А Миша продолжал таким же уверенным тоном:

– Когда мы тебя только встретили, ты не была настолько безумной. Ты была чужой, отстраненной, закрытой, но не отчаявшейся. Сейчас же это видно не вооруженным взглядом. Ты срываешься на нас из-за своих страхов, которые не хочешь признавать. Но ведь это только твои страхи, и мы здесь не при чем. Мы не виноваты, в том, что ты до безумия боишься Властей. Ты ведь их боишься, признайся?

– Все дети мятежников их боялись, – тихим голосом отозвалась я.

И это было чистой правдой. Все мы, кода-то до безумного ужаса боялись Столицы и Властей, заправляющих в ней. Но еще больше мы боялись Микрола – нашего Императора. И этот липкий и неугасающий страх все еще сидит во мне.

– Я не была исключением, – я подняла на Мишу глаза, в которых уже начинало щипать от поступающих слез, – они убили наши семьи. Они охотились за нами. Они заставляли нас скитаться по всей Империи. Беззащитных, маленьких детей.

Миша замер посреди комнаты, а все остальные отложили свои дела и не моргающими глазами смотрели на меня. Я говорила, а по щеке уже катилась первая обжигающая кожу слеза.

– Мне было всего восемь лет, когда я осталась совершенно одна. А ведь среди нас были и те, кому едва исполнилось пять, шесть, семь… все они стали изгоями. Мы блуждали по бескрайним пустыням, опаляющим беспощадным солнцем. Мы спали на холодной земле под пронзительными степными ветрами. Мы прятались и убегали не только от ужасных хозяев этих пустынь и степей. Мы прятались от всех жителей нашей Империи.

– Кэсс… – тихо и жалобно проговорила Анна.

– Нас гнали из городов. Прогоняли палками и камнями. Мы подбирали остатки еды, чтобы хоть как-то прокормить себя, – я говорила, а в горле стоял огромный комок, делавший мой голос хриплым и еле слышным, – ты не видел, что Власти делали с пойманными мятежниками и их детьми. Не видел. А мы видели. Маленькие напуганные дети. Видели, как они вешали их на площади городов. Забивали палками на глазах у толпы, закидывали камнями. Расстреливали и жгли на огромных кострах. Ты не видел этого. А я видела. И знала, что когда-нибудь такая участь ждет и меня. Я знала, что Власти и меня вот так же сожгут на костре, как ту совсем еще крохотную девочку с рыжими волосами… знала…

Я уже не видела ничего из-за застилающих слез. Но я знала, что в нашей комнате все по-прежнему. Миша так же стоит посреди комнаты с застывшим на его лице изумлением. Я слышала, как иногда всхлипывала Анна. Она плакала вместе со мной. Никто не говорил. Вокруг стояла невероятная тишина, разрываемая лишь моим хриплым и уставшим голосом.

– И ты смеешь винить меня в моей страхе? Ты обвиняешь меня в том, что мне страшно? – мой голос внезапно стал уверенным и твердым, – да, черт возьми, мне страшно. И мне ни капли не стыдно за это! Тебе повезло, что ты не испытал всего того, через что пришлось пройти нам. Тебе, черт возьми, повезло, что ты не чувствуешь этого гребанного страха. Тебе повезло, что одно лишь слово Власти не приводит тебя в ужас. Тебе повезло, что за тобой не гонялись целыми отрядами бесстрашные киборги. Тебе повезло, потому что ты никогда не испытывал на себе мертвого взгляда Стражей. Тебе, черт возьми, повезло лишь потому, что на тебя не объявлял охоту сам Император. Так, что не смей, мать твою, винить меня в том, что я боюсь. Никогда не смей указывать мне на мой страх! Не смей, слышишь!

Еще мгновение и я снова была готова сорваться. Но в этот же миг возле меня оказалась Анна, заключившая меня в свои объятья. И тут я поняла, насколько близко я была от своего полного поражения. Я сама себя загнала в это состояние безысходности. Сама напридумывала себе непонятные страхи. Но мой самый главный страх никуда не делся. Боязнь Властей всегда будет внутри меня.

– Прости, – виновато проговорил Миша.

Я опустила глаза и, отодвинувшись от Анны, вытерла слезы. Вот, что значит иметь настоящих и преданных друзей. Тех, кто всегда готов прийти тебе на помощь. Тех, кого не смутят твои слезы, слабость и страхи. Сейчас эти пять отчаянных повстанцев, и вправду, были моими друзьями. Друзьями, которых я должна буду покинуть с наступлением утра…

– Так значит, Власти знают, что Паная Райским жива, – проговорил Виктор так, как будто и не было тех пяти минут откровений.

– Листовки появились даже в таком городе, как этот, – я постаралась вернуть себя в прежнее состояние, – плюс невероятно большое вознаграждение. Я не вижу другого объяснения.

– Кто-нибудь еще знает, что ты это она? – серьезно спросил Влад.

– Нет, – я покачала головой, – об этом знали лишь мятежники и их дети. Но и те и другие уже давно мертвы. Больше об этом никто не мог знать. Когда я выбралась из пустыни, я уже не была ей. У меня было другое имя.

– Тогда, как они узнали? – спросил из своего угла Стас.

– А что, если они всегда это знали? – вдруг серьезным голосом проговорил Миша.

– Что ты этим хочешь сказать? – отозвалась я.

– Ты не допускаешь того, что они и не думали, что ты мертва. Вдруг они всегда знали, что ты жива.

– Тогда почему не поймали раньше? – отозвалась я.

– Не могли найти, – Миша пожал плечами, – ты ведь всегда убегала, меняла имена и города. А, может, они просто следили и ждали.

– Чего?

– Ну, например того, что ты начнешь борьбу против них.

– Твою мать!

А что, если Миша прав? А если Власти всегда знали, что Паная Райским жива? Тихо следили за мной? Изучали и ждали? До этого момента я не проявляла никаких признаков агрессии. Но тут появились новые мятежники. И, конечно же, их, должно быть, возглавляет никто иная, как выжившая дочь самых первых мятежников! Вот ведь гадство!

– Что будешь делать? – спросил Влад.

– Не знаю, – отозвалась я, упирая голову в руки, – искать выход…

Мы расстались утром.

Как только первые лучи солнца осветили брошенный на произвол старый город, мы покинули наше временное прибежище. И на этом я попрощалась с моими временными спутниками. Теперь у нас разные дороги. Они будут искать новых безумцев для своего безумного восстания, а я отправлюсь на поиски своего спасения. Знать бы, где его искать…

Следуя совету моего нового всезнающего друга Миши, я держалась тени. Не выходила на главную площадь, где были патрульные, не в таких, конечно, количествах, как в других городах. Но для меня даже пара таких товарищей может означать полное фиаско. Поэтому я передвигалась по узким и мрачным улочкам.

Но и здесь я старалась сохранять осторожность. Пусть этот город и слывет домом для всякого отребья, но рисковать своей драгоценной жизнью мне вовсе не хотелось. Черт знает, что взбредет им в голову. Им ведь тоже нужны кредиты на свое жалкое существование. А двадцать тысяч – это не так уж и мало. Поэтому людей я тоже старательно обходила, спрятав лицо под капюшоном своей темной куртки.

Ощущение того, что за мной кто-то неустанно следит, настигло меня примерно на третьем повороте. Такое чувство, что кто-то прямо прожигает дырку в моей спине прямо через рюкзак. Я оборачивалась каждые пять или шесть шагов, но никого за собой не замечала. Все те же пустынные и грязные проулки с обшарпанными стенами обветшалых домов.

На шестом повороте я снова обернулась, и увидела позади себя мирно шагающего мужчину. На нем был темный плащ до колен с накинутым на лицо капюшоном. Вот, попробуй, разбери, кто это такой. Но в том, что он преступник сомневаться не приходилось. В этом городе не обитают другие. Но думать о том, что этот странный тип следил за мной, мне не хотелось.

Я замедлила шаг и отступила чуть в сторону, стараясь пропустить моего случайного попутчика вперед себя. Не замедляя шаг, мужчина прошагал мимо, даже не подняв головы, и скрылся за ближайшим поворотом. Я выдохнула. Вот дурная привычка! Везде вижу какой-то подвох. Это гребанное чувство постоянного преследования. Так и до паранойи не далеко.

Подумав немного, я все же решила свернуть чуть раньше встреченного мной путника. Куда идти я точно не знала. Мне необходимо было отыскать хоть какой-нибудь бар или скупку, а может, что-то вроде этого. Обычно, именно в таких местах можно узнать все главные новости о городе и их обитателях. О рейдах, патрульных и Стражах.

От мысли о Стражах меня обдало холодом. Я не люблю патрульных, но еще больше я не люблю их непосредственное начальство, которое во всех городах зовется Стражами. Жутко страшные создания. Даже похуже, чем киборги. Те хоть люди, жаль, что с отлитым вместо костей металлом. Но те, по крайней мере, не лишены человеческих чувств.

Стражи же, напротив, ничего не чувствующие машины, обтянутые человеческой кожей. Это, наверно, чтобы от взгляда на них не так выворачивало. Но страха они наводят даже побольше патрульных и киборгов во время Квартального рейда. Они ничего не чувствуют. Совершенно ничего. Им не ведом страх, гнев, любовь, ярость. Ничего такого. Лишь запрограммированный приказ. И его безукоризненное выполнение.

Я встречала Стражей только один раз. Когда за нами с сестрой пришел Микрол. Именно тогда я поняла, насколько безжалостны и бесчеловечны эти создания. Даже, язык не поворачивается назвать их людьми. Хоть, Власти и утверждают, что Стражи это никакие не машины, а самые простые люди, мне в это вериться с трудом. Я еще никогда не видела настолько пустого и ничего не выражающего взгляда, как у Стражей. И это пугает, наверно, даже сильней, чем все остальное.

За своими мыслями я прошагала еще два проулка. И никаких изменений не заметила. Такими темпами я до утра буду блудить в этом проклятом городе. Мне уже нужно найти хоть что-то полезное! Я остановилась на развилке из трех проулков. И судя по состоянию дорог, левым пользовались чаще. В него-то я и свернула, снова погружаясь в свои мысли.

Примерно около получаса я шагала в полном одиночестве. Но вскоре улица стала шире, и на ней мне стало попадаться все больше и больше людей. И примерно через десять минут я вышла на широкий проспект. Здесь было уже довольно людно. Нет, конечно, на нем не было такой толпы как, скажем в том же L. Но присутствие даже такого количества жителей меня не могло не радовать. Значит, я иду в правильном направлении.

Я повернула налево и направилась вдоль дороги, стараясь держаться посреди тротуара. В затылок снова кольнуло. Да, что же это такое? Надоело уже, честное слово. Вот почему так всегда. Опасность мы, значит, чувствуем, а откуда она придет ни сном, ни духом. Кто же это придумал? Ей Богу, бесит уже!

На всякий случай я снова оглянулась. Вокруг дома и люди, люди и, черт возьми… опять этот же мужчина, в этом же гребанном плаще. Неужели он следил за мной? Не может быть! Кому я нужна в этом городе. А, может, он узнал про листовку? Ну, не мог же он вот так быстро распознать меня. У меня другой цвет глаз, цвет волос, длина, да и лицо закрыто капюшоном. Он не мог меня узнать. Или мог?

Я постаралась сохранить спокойствие. Может, он вообще не за мной идет. Ну, попался тебе один и тот же человек. Что в этом такого? В L ты постоянно встречала одних и тех же людей, и что, по-твоему, они все за тобой следили? Все, точно паранойя! Доигралась! Настолько загоняла себя этим дурацким страхом перед Властям, что теперь в каждом встречном видишь опасность!

Но на всякий случай, я все же притормозила перед входом в какое-то непонятное мне заведение с непонятной вывеской. Я не особо рассматривала, что передо мной, сколько следила за действиями моего подозрительного спутника. «Темный плащ» же, с совершенно будничным видом протопал мимо меня и через пару минут скрылся в дверях невидимого мне помещения. Сделав глубокий успокаивающий вдох, я продолжила свое шествие по широкому проспекту забытого города.

Но чем дальше я шла, чем сильнее казалось мне чье-то присутствие позади. Я обернулась. Все та же толпа, мирно шествующая по своим делам. И никого подозрительного. Слева невысокие обшарпанные дома, справа дорога, а за ней такие же старые невысокие дома. Ничего подозрительного. Ну, стоит себе вот тот дядька, прислонившись к стене, курит. Что в этом такого?

Стоп! Я остановилась посреди тротуара и еще раз бросила взгляд на того самого дядьку, что мирно курил, прислонившись спиной к каменной стене дома. А ведь я его уже видела. Нет, честное слово видела. Точно! Вчера на площади. Он, вот так же стоял, прислонившись к стене, только, что не курил. Но это был он, я уверена.

Мужчина приподнял голову и посмотрел на меня. Теперь я была на сто процентов уверена в этом. Его глаза смотрели прямо на меня. Чего это он на меня уставился? Нехорошо это, ой, как нехорошо. Мужчина выбросил потушенный окурок и, приложив два пальца к виску, кивнул мне головой. А потом, как ни в чем не, бывало, скрылся в ближайшем переулке.

Что это только, что было? он, что меня правда знает? Он меня, мать твою, знает! Откуда? Как? Почему? Так, стоп! Успокойся! Паника нам сейчас не помощник, это точно. Глубокий вдох. Вот так. А теперь думаем. Обо мне точно знают. Вот этот мужчина у стены и, возможно, тот самый подозрительный тип в темном плаще. Откуда, остается лишь догадываться. Да, и не так уж это важно. Важно найти хоть кого-нибудь, кто может мне помочь.

Осмотревшись по сторонам, я направилась дальше. Теперь я буквально вглядывалась во всех проходящих мимо меня людей. Так, вроде ничего подозрительного. Молодая девушка, может, одного со мной возраста, пролетела мимо, даже глаз не подняла. Группа из пяти мужчин, парень с девушкой, еще трое мужчин, снова девушка. Пока ничего.

Так, что дальше? Вон там, еще мужчина. Нет, хотя не мужчина. Парень, чуть старше меня, с ёжиком темных волос. Но он смотрит в другую сторону. Тоже не подходит. Опять какие-то люди, проходящие мимо. Опять этот же парень с коротко остриженными волосами. Только теперь он повернулся. Щелчок в затылке. Что, он тоже? Я притормозила. Ну, точно. Смотрит прямо на меня.

Не подавая вида, я повернула в первый попавшийся мне переулок. Как же это плохо, не знать города. Будь я в L или, скажем в C, я бы уже улизнула. А так приходится делать все крайне осторожно. Неизвестно, куда заведет тебя очередной поворот. Сделав несколько шагов, я обернулась. Никого нет. Может, показалось? Но ведь он смотрел прямо на меня. Что же это?

Еще один поворот, и еще один. Впереди крупная мужская фигура, и еще один щелчок в затылке. Да, чтоб тебя! Я тут же повернула вправо. Сколько их там? Они, что облаву на меня решили устроить? Тогда это очень плохо. Они-то знают город, это точно. По тому, как организованно они меня выслеживали, можно догадаться, что здесь они уже не первый год. А, значит, перевес, явно, на их стороне.

Может, я слишком рано отказалась от сотрудничества с моими дорогими мятежниками? Может, сначала стоило найти хорошего информатора, а уже потом прощаться? Глядишь, и не плутала бы сейчас по незнакомому городу, пытаясь скрыться от погони. А то, что за мной устроили охоту, уже сто процентов. Слишком уж откровенным был жест мужчины с сигаретой.

Вот влипла. Теперь встреча с патрульным мне точно обеспечена. Или я сама по нелепой ошибке выйду к какому-нибудь случайному их посту, либо меня загонят в свою ловушку, вот эти милые ребята, а потом сдадут все тем же патрульным за неприлично большое вознаграждение. А там и до Стражей не далеко, а потом и Власти со своей огромной Столицей. А там уже и Микрол со своим не менее безумным сынком, который жаждет моей смерти не меньше своего неугомонного папочки.

Такими вот неутешительными мыслями я развлекала себя, пока шагала по разбитой мощенной дорожке узкой улочки, не забывая при этом посматривать по сторонам. Есть у меня такая вредная привычка, в самые опасные моменты тешиться такими вот мыслями. И, нет бы думать о чем-нибудь хорошем и радужном. Куда нам! Мы в самый ответственный момент нагоняем на себя еще больше ужаса, чем он есть. И ничего не могу с собой поделать. Только вот такая чудовищная чушь лезет мне в голову в миг опасности.

Я снова оказалась на развилке. Итак, влево или вправо? А, какая теперь уже разница?! Если они решили меня поймать, то обязательно поймают, это только вопрос времени. Ну, и еще того, сколько я смогу слоняться по незнакомым улицам. Поэтому без всяких раздумий я шагнула вправо и тут же об этом пожалела.

Впереди замаячила уже до боли знакомая фигура в темном плаще. Развернувшись, я, еле сдерживаясь, чтобы не побежать, ринулась в правый переулок, сразу ускоряя шаг. Интересно, сколько их там? Пока я насчитала только четырех. Но не исключаем и возможность того, что их куда больше. Хотя, мне и этих четверых вполне достаточно.

Теперь я постоянно озиралась по сторонам, стараясь найти своих преследователей. Щелчки в затылке не утихали ни на минуту. Неужели все настолько серьезно? И когда я успела вляпаться в это? Я ведь только вчера пришла сюда, а уже сегодня с утра убегаю от неизвестных мне людей. Когда же я пропустила что-то очень и очень важное? В какой момент потеряла контроль над ситуацией? А не тогда ли, когда в мою жизнь так нагло ворвались два отчаянных и бессовестных повстанца?

Еще одна развилка, мать ее! Будь, что будет. Влево. Нет, там кто-то есть. Не будем рисковать. Лучше прямо. Ускоряемся. Теперь я просто перешла на бег. Еще поворот. И еще один. Опять развилка. Не будем изменять традиции, снова прямо. И так еще несколько минут. Стоп! А вот теперь задача сложней. Перекресток! Это уже намного хуже. Здесь меня-то и могут поджидать мои преследователи. Вон, хотя бы в том проулке, что по правую руку от меня.

Недолго думая, туда я ринулась. И не ошиблась. Стоило мне оказаться рядом с поворотом, как от стены отделился тот самый мужчина, что курил у стены. Теперь он не скрывался. Я затормозила и, не отводя от него взгляда, стала отступать назад.

– Привет, красавица, – проговорил он низким, хриплым голосом, от которого по спине бегут толпы мурашек.

Я развернулась и бросилась к ближайшему переулку. Но там меня ждал парень с темными стриженным волосами.

– Далеко собралась?

Я отступила и от него. Теперь я оказалась в самом центре перекрестка, и с остальных двух сторон показались люди. Мой попутчик в темном плаще и огромных размеров амбал с наголо бритой головой и шрамом, перечеркивающим его лицо от виска через губы к подбородку. Страшный тип. Хотя, не так, как патрульные, которые, кстати, уже могут накрывать себе пир, по поводу поимки особо опасного преступника.

– Кто вы? – неуверенно спросила я, бросая взгляды на своих преследователей.

Мне не ответили. Лишь недобрая ухмылка появилась на лице амбала, от чего его шрам стал еще более уродливым. Они приближались. Плохо! Очень плохо! Они не должны меня поймать. Что же делать? Что?

Так, спокойно. Это еще не конец света. Как будто раньше тебе не приходилось убегать от подобных негодяев. Думаем логически. С амбалом нам не справиться, это точно. Уж слишком внушительным он выглядит. Смотрим дальше. Можно, конечно, обездвижить «темного плаща», тогда меня тут же скрутит молодой, поскольку он находиться ближе к нему. Если нападать на мужчину с сигаретами, то есть шанс, что, скорее всего, обездвижат меня. Вид у него тоже довольно-таки крепкий.

Итак, остается только молодой. Если я брошусь в его строну, амбал не успеет меня остановить. Он находиться как раз напротив парня, тип в плаще остается проблемой, да и дядьку не стоит списывать со счетов. Нужно лишь ослабить внимание этих двоих, да и самого молодого неплохо было бы дезориентировать.

– Что вам нужно от меня?

Мне снова не ответили. Я продолжала сыпать им вопросы, смещаясь при этом в сторону фигуры в плаще. Все напряглись. Особенно тот, к кому я держала путь. Амбал и самый мой первый преследователь переглянулись. Потом он кивнул парню. От меня не ускользнул этот жест. Парень улыбнулся в ответ, и в этот же миг бросился ко мне. Этого я и ждала.

Не теряя времени, я ринулась ему на встречу, на ходу снимая с плеч мой рюкзак. Не сбавляя темпа, я размахнулась и ударила. Парень не ожидал от меня подобного, поэтому удар пропустил, повалившись на землю. Я же все в том же темпе бежала в открывшийся мне проход, а наперерез мне уже спешил другой преследователь. Я едва успела проскочить мимо него, закидывая за спину спасительный рюкзак.

Оказавшись в спасительной тесноте улице, я прибавила. А за спиной уже слышался топот преследователей. Теперь будучи полностью уверенной в своей победе, я просто бежала вперед, не особо думая над выбором пути. Главное выбраться из этого лабиринта улиц. Нужно оказаться среди людей. Там будет шанс. Точно будет.

Откуда взялся еще один, я так и не поняла. На меня вдруг выскочил еще один парень со светлыми волосами и в пятнистой куртке. Я машинально притормозила, пропуская его мимо себя. Парень, не успев затормозить, пролетел мимо меня. Я тут же бросилась вперед. Но меня подвела ширина улицы.

Парень тут же осознал, что упустил свою жертву. Не успела я, как следует разогнаться, как он схватил меня за левый рукав куртки и потянул на себя. Поняв, что мне не вырваться, я развернулась, резко выбрасывая вперед правую руку. Но, похоже, парень был к этому готов, потому что сразу же перехватил ее в сильный захват. Я лишь скрипнула зубами. Вот ведь гад!

А ведь если бы не он, я бы уже была далеко. Если только тот молодой не пришел в себя. Вряд ли остальные обладают моей скоростью. А вот парень мог представлять большую опасность, поэтому его нужно было обезвредить первым. Что я и сделала весьма успешно. А тут, как назло, еще один молодой, да бойкий.