Новая империя

– Мама? – тихо позвала я.

– Я здесь, моя дорогая, – нежным голосом отозвалась она.

По щекам потекли слезы.

– Почему? – я не смогла договорить.

– Потому, что твое время еще не пришло, – отозвался отец.

Я перевела взгляд на него. Что значит не пришло? И тут я вспомнила, как дралась с Императором. Как он выстрелил в меня. Я вспомнила рану на животе, и полные горя глаза моих друзей. Я умерла.

– Я умерла? – спросила я дрожащим голосом.

– Еще нет, – снова проговорила мама.

– Почему?

– Потому, что есть люди, которых ты не хочешь покидать, – таким же, как у мамы голосом проговорила Мелоди.

– Но я здесь, – мама кивнула, – это ведь мой сон.

– И только от тебя зависит, покинешь ты его или останешься здесь навсегда, – снова заговорил папа.

Я очень хотела остаться. Здесь было все то, что я так любила. Здесь была моя семья, которую я безумно любила. Но в то же время, там, далеко отсюда были люди, которые рисковали ради меня жизнью. Там остались люди, ради которых я отдала себя на растерзание бездушной Армии.

Мама улыбнулась. Она все поняла. Она всегда все понимала без слов. Она шагнула ко мне, не пересекая проложенную, между нами, черту.

– Я скучаю, – тихо проговорила я.

– Я знаю, – с улыбкой отозвалась мама, – мы тоже скучаем. Мы встретимся, Паная. Мы обязательно будем вместе. Но не сейчас.

Я посмотрела на папу. Он тоже улыбнулся.

– Как же я хочу, чтобы вы были со мной рядом, – сквозь слезы проговорила я.

– Мы всегда рядом, – с такой же нежной улыбкой проговорила мама, указывая мне на грудь, – мы здесь. И никогда тебя не покинем. А сейчас иди. Тебя ждут.

Я еще раз окинула взглядом мою семью. Они были счастливы. Они были вместе. Ничего мы еще встретимся. Однажды мы станем снова одной большой семьей. А пока у меня есть дела поважнее.

Больше не колеблясь ни секунды, я развернулась и направилась к двери, ведущей в дом. Но останавливаться в доме я не собиралась. Я еще успею сюда вернуться. Еще долгие и долгие годы здесь ничего не измениться. Я прошагала мимо гостиной и распахнула входную дверь. Яркий солнечный свет заливал широкую светлую улицу.

Я переступила порог и направилась по улице к выходу из города. Туда, где меня ждали мои друзья. До свидания, мама. Мы еще увидимся.

– Мама, – выдохнула я, открывая глаза.

Это было странное и непонятное ощущение. Я еще никогда не открывала глаза с такой легкостью. Вся тяжесть прошлых лет осталась в том странном и необычном сне. Это был не кошмар. Это не было одно из пугающих воспоминаний моей жизни. Это я точно знала. Но я совершенно не помнила, что мне снилось. Должно быть, я видела маму.

Я поморгала, окончательно сгоняя с себя остатки сна. Потом я увидела над собой серый потолок палатки. Так, где-то мы уже такое проходили! Я повернула голову, ожидая непременный приступ боли. Но этого не случилось. Ну, конечно, я ведь не головой ударилась, как это часто случалось со мной за прошедшие две недели. Ну, хоть это радует.

Итак, я опять лежала в палатке. Как же мне это знакомо. Вот сейчас я поверну голову и… точно! Расположившись на стуле в углу, тихо спал Влад. Я улыбнулась. Кажется, это начинает входить в привычку. Я ведь могу и привыкнуть к этому. Я тихо кашлянула. Влад тут же встрепенулся.

– Привет, – проговорила я.

– Привет, – эхом отозвался он.

– У меня дежавю или мы уже проходили подобное? – не пряча улыбки, проговорила я.

Влад улыбнулся. Нет, такое уже точно было. И он это помнит. Он медленно встал со стула и перенес его ближе ко мне.

– Как себя чувствуешь? – спросил он, снова усаживаясь на стул.

Я неопределенно пожала плечами. Посмотреть, что же там у меня на животе смелости не хватало.

– Вид у тебя не важный, – в ответ проговорила я.

– Себя-то видела? – усмехнувшись, отозвался он.

– Ну, у меня-то хоть оправдание есть, – парировала я, – меня, по крайней мере, подстрелили. А чем ты будешь объяснять свои круги под глазами?

Влад не ответил. Он тихо засмеялся. Я тоже. Ну, по крайней мере, попыталась. Рана в животе тут же отозвалась болью. Я сморщилась.

– Осторожней, – Влад поднялся на ноги.

Он аккуратно приподнял майку. Теперь я увидела белые бинты, опоясывающие мое тело. Никаких кровяных следов на них не было. Либо Анна очень хорошо знает свое дело, либо я валяюсь тут не один день.

– Сколько я была без сознания? – сразу спросила я.

– Ты спишь больше трех дней, – отозвался Влад, усаживаясь обратно на свой стул, – ты приходила в себя, потом снова засыпала. И так трое суток.

Я нахмурилась. Я совсем не помню те моменты, когда сознание возвращалось ко мне. Это нехорошо. Надеюсь, что я не наболтала лишнего. Мало ли. Со мной всякое может быть.

– Да, – выдохнула я, – неприятненько.

– Зато ты убила Императора, – проговорил Влад.

– Зато я убила Императора, – эхом отозвалась я.

– Но сильно не задавайся, – пригрозил Влад, – я все еще собираюсь надавать тебе по шее за твою выходку.

Я выдавила из себя что-то подобное на смех. Да, чувствую, расправы мне не избежать. Зато, мы все целы и невредимы. Ну, почти все целы и невредимы.

– А, кстати, где мы? – наконец, дошло до меня.

– В Черном Лесу.

– А как же…?

– Облава? – закончил за меня Влад.

Я кивнула.

– За ними пришли только патрульные, – спокойно проговорил Влад, – они смогли отбить атаку. Потери у нас, конечно, не маленькие. Но в основном лагерь уцелел. Правда, нам пришлось еще больше углубиться в Лес.

– А Джейк?

– Признался.

– Что с ним?

– А что бывает с предателями?

Дальше я спрашивать не стала. Такого ответа было достаточно. Что еще может быть с предателем. А тем более с таким, как Джейк. Служителей Столицы не так-то просто переубедить. А настроить их против Властей и Императора дело невыполнимое.

И тут я вспомнила про Любу. Она-то не была служителем Столицы. Она всего на всего ненавидела меня. Но все же выступила предателем.

– Влад, – тихо проговорила я, – Люба…

Я прикусила губы. Дальше сказать я не смогла. Да, и что сказать? Она ведь была его сестрой. Его придавать она не собиралась.

– Люба предала меня, – тихо отозвался он.

Я услышала, сколько боли было в этой фразе.

– Она не собиралась предавать тебя, – пыталась я оправдать ее поступок.

– Да, – он посмотрел на меня, – но она предала тебя. А это то же самое.

В его глазах была боль. Нескончаемая скорбная боль. Но он злился. Злился на нее, за то, что предала нас. Злился на себя, за то, что не успел ее спасти. Я хотела сказать еще что-то. Не знаю, что. Хоть что-нибудь, чтобы оправдать ее. Но Влад не дал.

– Она сделала свой выбор…

И я поняла. Больше про нее он мне ничего не скажет. Это была его ноша, и он собирался сам ее нести. Не делить не с кем. Напирать я не стала. Он прав. Люба сама выбрала свою судьбу. Хотя, наверно, я могла тогда спасти ее. Или все же не могла?

Ломать над этим голову я больше не стала. В палатке становилось душно, и мне хотелось на воздух. Я приподнялась на локтях, пытаясь встать. В животе отозвалось болью. Но терпимой. Главное, что я жива. А остальное я как-нибудь переживу.

– Что творишь? – Влад тут же подскочил на ноги.

– Я три дня валялась тут, – огрызнулась я, – в духоте и тесноте. Надо бы уже и на белый свет взглянуть.

– Ну, это у тебя вряд ли получится, – усмехнулся Влад, но подняться все-таки помог.

Боль все еще отдавалась по всему телу, но идти я могла. Влад завернул меня в теплый плед, которым я была укрыта, и, обняв за плечи, помог дойти до выхода. Отогнув полог палатки, мы вышли на улицу. И вот тут я поняла смысл сказанных Владом слов. На улице была ночь.

Мы стояли на небольшом холме, окруженном темными и высокими деревьями. А внизу, у его подножья расположился потрепанный, но все еще боеспособный лагерь повстанцев. Палатки стояли между деревьев, поэтому их было трудно заметить. Я насчитала штук тринадцать. И это все, что осталось от того огромного лагеря, что я видела на Перевале? Видимо, облава прошла не так легко, как говорил мне Влад.

Воздух был свежим и чистым. Я глубоко вздохнула. Рана снова отозвалась тупой болью. Но это я готова была терпеть. Скоро рана затянется, и все снова встанет на свои места. Я смогу сражаться за свою свободу и свободу своего народа.

Я усмехнулась. И когда же я успела проникнуться такими мыслями? Видимо, дух сопротивления заложен у меня в генах. Значит, быть мне предводителем повстанцев. Все то, чего так боялся Император, воплощается в жизнь. Правда не так, как, наверно, должно было бы быть. Хотя, откуда я знаю? Может, все так и должно было случиться. Возможно для того, чтобы это понять, мне нужно было умереть.

Я поежилась от налетевшего порыва ветра. Влад поправил плед и осторожно обнял меня со спины, не трогая рану на животе.

– Все они ждут только тебя, – тихо проговорил он.

Мне не нужно было спрашивать, о чем он говорит. Я и так это знала. Теперь все они пойдут за мной. Ведь, это я убила Императора.

– Но ведь я бы одна не справилась, – так же тихо ответила я, – там ведь были и вы.

– Но Императора убила ты, – он наклонился к моему уху.

Верно. Его убила я. Дочь первых мятежников убила Императора. Я была рождена именно для этого?

– Придет новый, – проговорила я, глядя в пустоту между деревьями, – у Микрола есть сын. И теперь он станет Императором. Он будет мстить за убийство отца.

– Они готовы к любым испытаниям, – тем же тоном шептал Влад, – вопрос в том, готова ли ты?

Готова ли я? Я тринадцать лет пряталась по всей Империи. Я скрывалась от Властей. Я скрывала свое происхождение. Мне довелось сменить ни одно имя. Я намотала тысячи километров, убегая от патрульных. Я излазила самые темные и непроходимые уголки городов, прячась от ужасного Квартального Рейда. Я пережила смерть своих родителей. На моих глазах убили сестру. Я дважды перенесла на себе мертвый взгляд Стражей. Черт возьми, я была в Столице, во дворце Императора, и я все еще жива.

Готова ли я? Я родилась с клеймом врага Империи, не имея никакого отношения к восстанию против нее. Меня объявили вне Закона лишь из-за моего происхождения. Но я не сдалась. Я шагнула на встречу Стражам, дабы защитить своих друзей. Я ни один раз была на грани смерти. Но несмотря на это, я все же стою здесь. Посреди Черного Леса. А под моими ногами разложился лагерь второго восстания.

Готова ли я? Черт подери, я умерла ради этой свободы. И я вернулась, чтобы отомстить. Я уже убила одного Императора. Значит, смогу сделать это еще раз. Клянусь всеми Богами, Саймур, я найду тебя. Я достану тебя, как бы хорошо ты не спрятался. Как бы высоко не забрался. Сколько бы воинов у тебя не было. Какие бы стены вокруг себя не выстраивал. Я все это преодолею.

Я Кэсседи Гримлок. Дочь первых мятежников. Лидер второго повстанческого движения. И я обращаюсь к тебе, Саймур. Берегись, ибо я иду за тобой!