Джареф. Кровь. Цикл Мемуары Бога

«Нужно найти поток к пляжу или мои действия будут бесплодны». Вдохнув поглубже, я нырнул. Глубина здесь видимо была порядочной, раз не видно дна и все кругом темно-синего цвета. Мои волосы в этой тьме казались нереальным видением. Нащупав косу, я вытянул ее в сторону. Она ожидаемо стала опускаться вниз, но, неуловимое течение исказило ее падение, сменив траекторию к так нужной мне точке. «Можно было не волноваться, что мое тело унесет в океан. Это течение вытянет меня ближе к берегу, а дальше справлюсь сам».

Вынырнув, я лег на спину и раскинул руки в стороны. Теперь, равновесие. Холод мешал расслабиться, но, все же, применив усилия, мне удалось достичь нужного эффекта. Напряженные мышцы расслабились. Такого расслабления даже в воздухе сложно достичь. Ведь там, приходилось контролировать крылья. Заставлять себя правильно дышать – основы в становлении жрецом. Сейчас мне это пригодилось. Следом, пригодились навыки контроля температуры тела, из моей бытности Ловцом. Последний навык стал бесполезным, едва я перестал быть смертным. Но сейчас, лежа в ледяной воде, он в достаточной степени помогал справиться с тянущей болью в мышцах.

«Главное не уснуть».

Когда боль утихла, я смог плыть дальше. Берег становился ближе и, на очередной волне, я смог увидеть Брайна, смотрящего на меня и нервно бьющего копытом белый песок. Животное беспокоилось и видимо уже давно, раз стал приплясывать на месте, когда мои ноги коснулись песчаного дна. Дойти? О нет, я дополз до сухого песка и упал в изнеможении на его обжигающую поверхность.

Контраст ледяного океана и обжигающего песка пляжа навел на мысль о магическом происхождении Обители Молний. Дориан сказал, что это место творение его брата. Неужели кто-то способен на сотворение чего-то великого, как этот кусочек суши?

Шершавый нос коня коснулся моего плеча.

«Мастер. Я беспокоился. Вы долго отсутствовали».

– Насколько долго? – мои никогда не подводящие внутренние часы говорили немногим больше двух часов.

«Пять часов семнадцать минут» конь фыркнул, обдав прохладным воздухом из своих ноздрей.

«Мои часы сбились? Это связано с изменением в моем теле? Когда я стал аканом, чувство времени стабилизировалось и усилилось. Видимо местное поле магии отняло у меня и эту возможность. Стоп. Прохладным воздухом? Выдыхаемый воздух оптимальной температуры, близкой к температуре тела. Если дыхание коня для меня сейчас кажется прохладой, то какой температуры мое собственное тело? Ох, Братья Создатели, пора убраться в тень».

– Брайн, ты как себя чувствуешь?

«Замечательно. Здесь кругом сильный поток магии жизни. Я наслаждаюсь этим местом».

«То есть, все изменения коснулись только меня? А Эльсия? Что чувствует она? Нужно узнать об этом». Прохладный бок коня поддерживал меня, пока я брел до ближайших раскидистых деревьев. Тень под ними была холодна, словно я вновь очутился в воде. Странно ощущать на себе такие перепады, будто я вновь новорожденный акан. А если мои умозаключения верны, то ничего страшного в этом нет. Один раз справился, справлюсь еще».

«Здесь красиво». Необычайно темное, свинцовое море, и вторящие ему барашки облаков на голубом небосводе, при этом жаркое солнце, как контраст. Яркая полоска белого песка и насыщенная зелень берегов – в Дэйр такие места встречались не часто. Любоваться природой и отдыхом, так нужным мне, получилось не долго. В легком вихре из песка и воды, перед глазами предстал Эрзин, чуть склонившись.

– Хозяин просит вас не опаздывать на ужин. Я прибыл, чтобы сопроводить вас в ваши апартаменты и помочь привести себя в порядок.

– Брайн. Прогулка окончена.

«Да, мастер. Я найду дорогу сам».

– Позже постараюсь зайти к тебе, – мысленно конь ответить уже не смог, ведь физический контакт с ним был разорван. Животное рысью двинулось к лестничному подъёму, сокрытому среди зелени в скалах.

– Могу я взять вас за руку, потомок Великих? – голос фамильяра был спокоен и плавен, словно звук воды.

– Потомок Великих? – не без удивления в моем голосе прозвучал вопрос. Такого обращения еще не слышал, но руку подал.

– Прошу простить мою излишнюю болтливость, господин Ноктюрн. Эта не моя тайна, – виновато прошептал Эрзин, аккуратно обхватывая мою ладонь своей рукой в белой перчатке. Вздохнуть я не успел, как нас закружило в мареве калейдоскопа цветных пятен, звуков и образов. Удар о каменную поверхность пола ступнями мое уставшее тело не выдержало, и я едва не упал. Благо Эрзин помог мне выпрямиться. «Действительно, чувствую себя стариком».

– Благодарю.

– Это входит в мои обязанности. Хозяин предупредил, что первые несколько дней будут для вас тяжелыми.

– Это все что он сказал? – мы оказались в ванной комнате. Здесь приветливо источала ароматы и пар горячая ванна, был приготовлен комплект белья.

– Позже он мимоходом обмолвился, что тренировочные круги, только самая малость, что ожидает его побратима, – словно издеваясь, дополнил парень, поддерживая меня за плечи. Вот только его речь говорила о том, что он совершенно не испытывал тех эмоций, что должны были промелькнуть в этом высказывании.

«Странный парень». Когда с меня исчезли брюки (точнее то, что от них осталось) и нижнее белье, я решил больше не удивляться. Голова и так начала раскалываться от количества происшествий на день. Фамильяр лишь помог мне опуститься в воду и отошел к средствам для волос. Я буквально испытывал благодарность к мальчишке, сам я о себе сейчас не мог позаботиться. А когда его руки коснулись моей головы и принялись расплетать волосы, мне осталось только замурлыкать. Было бы глупо показывать свое отношение к массажу головы, но сейчас, я чувствовал себя пережеванным и выплюнутым Колоссами степей.

– Хозяин дорожит вами, – вдруг вымолвил Эрзин. Мне пришлось отвлечься от приятных ощущений и открыть глаза. Парень бесстрастно смотрел на меня, намыливая мне голову приятно пахнущим составом, куда входил запах хвои. «И чем он так нравится моему окружению?»

– Вы сделали этот вывод по отношению Дориана ко мне?

– Хозяин никогда не занимался изменениями в пологе, находясь на грани гибели. И мастер Лориан, никогда не корректировал свои токи ради ойда.

– Вы хотите знать, почему это происходит?

– Нет. Мне не требуются ответы. Они мне известны, – Эрзин стал смывать состав с моих волос. – Я всего лишь констатировал факт, господин Ноктюрн. Вы важны моему хозяину и его брату.

– Но Лориан погиб.

– Только его душа бродит где-то. Само тело и его магия захоронены здесь. Но прошу вас, не поднимайте эту тему при господине. Его рана глубже, чем кажется окружающим. Вставайте, я помогу вам одеться.

Горячая ванна была прекрасна. Тело расслабилось, мышцы успокоились, но боль при движении никуда не делась. Память услужливо подкинула тяжелые тренировки в Общине, после которых двигаться было больно, сложно, но необходимо.

«Словно в детство вернулся». Каждое движение руки, ноги и даже пальца отозвалось ноющей болью. Приятной болью смертного тела, недоступной ни одному акану. Я позволил улыбке скользнуть по моим губам. «Приятно превозмогать пределы тела». Эрзин взмахом руки высушил мне волосы и собрал их в нетугую косу. Ведь даже кожа на голове болела от утомления.

– Господин Ноктюрн, – последние цепи на камзоле были сцеплены, и я обернулся к фамильяру. Парень протягивал ко мне руку.

Один удар сердца, и мы стояли у дверей в столовую. В этот раз скачок я перенес легче. Но все же парень помог мне выпрямиться.

– Благодарю.

– Вас ожидают. Прошу, – легким движением руки мой сопровождающий толкнул двери, пропуская меня вперед.

Светлая столовая была погружена в золотые лучи Ока, завершающего свой дневной ход. Дориан осмотрел меня с ног до головы и, молча, указал на флакон с зельем на столе. Эльсия улыбнулась. Оба были одеты в светлые просторные одежды, скрывающие их тела. На длинном столе высились блюда, накрытые крышками.

– Думаю, ты проголодался, – алхимик отодвинул стул для эльфийки. Эльсия грациозно села и выжидательно посмотрела на меня.

Я расположился рядом с ней.

– Выглядишь не лучшим образом, – супруга передала мне фиал в голубой глине.

– Чувствую себя относительно стабильно, – прохладная бутыль была едва подёрнута капельками влаги. Сургучная печать со знаками стазиса легко подалась. На вкус зелье оказалось никаким. Словно я воды выпил.

– С ранними лучами Ока завтрашнего дня тебе станет легче, – произнес Дориан, усаживаясь во главе стола. – Мы долго спорили с твоей супругой с чего начать твое магическое обучение. Эльсия бывает очень убедительной. Начнем с азов, но только после ужина. Благодарю, Эрзин. Ты свободен.

Ужин прошел под звон столовых приборов и закончился пряным чаем. Редкость с берегов АльСатор. Эльсия пригубила напиток, и на ее щеках заалел румянец. Видимо понравилось. Чай в моем детстве был обычным явлением на столах. Я не знал, что этот напиток столь дорог, пока не оказался за пределами Общины. Позволить себе его могут только очень богатые ойды. Элькор предпочитал вино, а его супруга была не в восторге от чая. Она всегда пила медовый настой с молоком.

– Вечером заварю другой сорт, – видимо не только я заметил реакцию эльфийки на напиток. Дориан улыбнулся мне. И в этой его эмоции скользнуло предвкушение, от которого у меня холодок пробежал по спине. “Не к добру это”.

– Дар. Ты решил истязать меня на столе лекарским ножом?

– Нет. Звучит, конечно, очень соблазнительно, но мне ты нужен живым. Пусть слегка и помятым, но живым. Пройдем в библиотеку. Эльсия, желаете пойти с нами?

– Да. Вмешиваться в обучение не буду, – улыбнулась девушка. – Займусь своими изысканиями.

Когда мы уходили из светлого помещения столовой, Эрзин принялся за уборку стола. А ведь речь шла, что все по «дому» будем делать мы.

– Так сложилось, что после вечерней трапезы убирает фамильяр. По его словам, это некий ритуал завершения дел за день, – пояснил Дориан. Замок внутри менялся к ночи. Распускались ночные цветы, в воздухе заметно запахло прохладой, и кое-где были заметны светлячки. Дорога до библиотеки заняла куда больше времени, чем мне казалось. Солнце уже село, когда мы вошли в небольшое помещение, покрытое мелкими письменами на всех поверхностях стен, потолка и пола, перил, лестниц – всего, что было в этой комнате. Это небольшое помещение по меркам замка. На самом деле комната была огромной. В ней вполне можно было организовать бал любого из королевских дворов и еще останется место. Много места! Зала была поделена на ярусы. На втором ярусе начиналась библиотека. К ней вели десятки винтовых лестниц, заменяющих колонны, поддерживающие сотни небольших мостиков. Снизу все это выглядело квадратной сеткой, по центру ячейки-сектора которой висела гроздь магических шаров света. Под гроздьями стояли столы и кресла для чтения. Каждый из секторов чем-либо отличался: от мебели в читальне, до цветовой гаммы ковра на полу. Но между каждым из квадратов отчетливо был виден большой круг с множеством темных линий в нем. Словно алхимический преобразователь, но выглядел далеко не так просто.

– Садись в круг, – Дар показал на ближайший элемент сектора. – В центр. Да. Я бы предпочел, чтобы ты был раздет, но твоя супруга может понять превратно.

– О моем супруге ходит много разных сплетен. И в одной из них вы фигурируете именно в том ключе, о котором вы помянули, лорд Дориан, – эльфийка стала подниматься по винтовой лестнице, продолжая улыбаться. – Но в ваших словах есть смысл.

– Когда вы успели так сблизиться? – недоумевал я, пока мои пальцы расстегивали цепи на камзоле.

– В нас оказалось куда больше общего, чем я предполагал, – ответил Дар, также с себя снимая верхний сюртук без рукавов и небрежно скидывая его на ближайшее синее кресло. На алхимике остались свободные брюки и белая рубашка, поверх которой был накинут, полупрозрачный камзол с серебряной вышивкой рунописи и тех же алхимических кругов. Вот только все это больше походило на зачарованные вязи, сложные до безумия и настолько же любопытные. – Нравится?

– Кого надо убить, чтобы узнать эту тайну? – мой камзол также небрежно был свален мною на спинку соседнего кресла. – Могу потрогать? – я с надеждой уставился в глаза алхимика. Янтарные глаза смотрели на меня спокойно, словно родитель на ребенка.

– Убивать никого не нужно, – Дар кивнул, разрешая действие. – Библиотека в полном твоем распоряжении.

– Паучий шелк? Серебряная паутина? С вкраплениями камней? – мои руки держали в руках драгоценность, которой практически не было аналогов. Едва весомая ткань, легкая, теплая и дорогая. Более дорогое здесь были нити – тонкие переплетения-жгуты, куда прядильщица вкладывала камни, и они оставались в нити. Ничто не могло их вынуть оттуда. Но вязь зачарования на этом небольшом сюртуке стоила в разы дороже!

– Да. Паучихи одни из моих клиенток.

– А вязь?

– Раздел двадцать семь. Шестой стеллаж, третья полка сверху. Книга о создании небесных чар. А теперь, – Дар подтолкнул меня на место. – Пора становиться магом. Начнем с того, что ты услышал в академии.

Взмахом руки алхимик в воздухе вывел ажурные строчки. Мои магические способности, что привели ректора в неописуемый восторг.

– Какие мысли посещают тебя по поводу этих строк?

– На корабле, мы говорили о Пустоте. Магов с данной энергией больше нет.

– Ты прав. С таким уровнем как у тебя, магов нет. И, следовательно, учить тебя ей некому, – Дар облокотился на кромку стола бедром. – Что-нибудь еще?

– В том, что работы мне предстоит много и, судя по твоим сияющим предвкушением глазам, ты намерен вытянуть из меня все соки.

– Иными словами, поднять тебя на достойный уровень магического искусства. Мой вопрос остался тем же.

– Во мне четыре противостоящих энергии: Свет и Тьма, Пустота и Жизнь. Знаю, что дуализм часть нашего мира, но все же… – разум осенила идея. – Дар, скажи, разница между энергиями и дуальными энергиями влияет на магическую составляющую? – а следующая мысль просто огорошила меня. – Или не только магическую?

Дориан захлопал в ладоши.

– Браво, князь. Твои вопросы льют бальзам на мою душу. Такие фундаментальные вопросы посещают головы магов довольно часто. Теорий много, друг мой. Одна из них гласит: дуализм часть нашего мира. Противоположные энергии обязаны быть в гармонии, – губы у алхимика в презрении скривились. – Что думаешь ты?

– Думаю, что это высказывание, правда, но, – брови на лице Дориана поднялись в удивлении. «Неужели мои слова настолько обыденны?» – Оно не может в полной мере соответствовать магии.

– Продолжай.

– Свет и Тьма еще могут подтвердить эту теорию, – я подошел к горящим тьмой строкам. – Но вот Жизнь и Пустота нет. Здесь дуализм не сработал. Протагонист Жизни – Смерть. Но ее нет среди моих наиболее высших магических энергий.

Вновь раздались хлопки.

– Хорошо. Очень даже не плохо. В академиях учат тому, что обычно уже исследовано и подтверждено. Твои мысли имеют место быть, но многие посчитают их глупостью. А теперь, Джареф, я могу показать тебе все твои магические способности. Думаю, обучать тебя будет гораздо интереснее, чем мне думалось, – алхимик взмахнул рукой и темных строк в воздухе прибавилось.

А дальше шли странные надписи на незнакомом мне языке. Длинный список, еще на двадцать восемь строк нечитаемого текста и непонятных закорючек.

– Первые тринадцать позиций мне понятны, а остальные….

– Остальные еще не открыты, – отмахнулся Дориан. – Я их тоже не могу прочитать. Можешь не пытать меня.

Я знал, что это ложь. «Даже не скрывает это». Ощущение взгляда сверху заставило меня поднять голову. Эльсия перегнулась через перила и удивленно взирала на список. На список, на меня и на Дориана. Наши с ней глаза встретились, и она помахала мне рукой, затем показала книгу в темном переплете и улыбнулась. Я лишь улыбнулся в ответ.

– Девочка нашла запрещенный в тридцати трех странах трактат, – пояснил Дориан, стирая нечитаемые строки. – Она многое почерпнет из этой книги. Продолжим, Джареф. Что теперь ты можешь сказать мне?

Строчки перед моими глазами ничего не говорили. Да, часть из энергий меньше пятидесяти пределов, но больше ничего.

– Дориан. Почему Предел? И отчего цифра в пятьдесят пределов является отличительной чертой магов?

– Предел – это та норма для ойда, которую очень сложно преодолеть. Какую ассоциацию у тебя вызывает это слово?

– Превозмогать что-либо из последних сил. Чаще, чтобы приобрести что-то, необходимо отдать. К преодолению препятствий это относится в большей мере. Сегодня, я едва смог преодолеть часть круга. Мои силы были платой за эту часть поставленного тобой норматива. А что отдает маг, преодолевая Предел?

Дориан внимательно смотрел на меня и молчал. На его лице едва заметно мелькнула эмоция насторожённости. Мелькнула и пропала. «Алхимик обдумывает то, что следует мне знать? Неужели в этом вопросе есть, что скрывать?»

– Ты сам ответишь на свой вопрос. После того, как фолиант Света стал частью тебя, твои Пределы выглядят так.

Второй столбец с показателями появился рядом с первым. Изменившиеся строки Дориан выделил особенно четко:

Смерть

Свет

Пустота

Тьма

– На пять пределов вырос Свет, и на эту же цифру отрицательно изменилась Смерть.

– Развивая в себе одну из дуальных энергий, вторая будет исчерпываться? Но почему изменились остальные два? Постой… – в моей голове не укладывалось внезапное озарение. – Пустота и Тьма уравновешивают влияние изменений Света? То есть, те энергии, что ниже пятидесяти пределов, поднять нельзя?

– И здесь возникает твой второй вопрос об Извечном Пределе. Эта граница конкретна и никогда не была условной. Наличие энергий всегда связано с развитием резервуара и его объема. Когда ребенок еще мал, невозможно узнать какой магией он обладает. Это просто невозможно диагностировать, прогнозировать и даже оракулы не могут сказать. Единственное что могут сказать о малыше – маг он или нет. Резервуар формируется за счет окружающих тело ойда энергий. В утробе матери, его питает магия матери, и многие предполагают, что от сильной магически женщины родится более способный ребенок. Это недалеко от истины. Но женщина – лишь спусковой механизм. Ее магия запускает и помогает развиваться первому зачатку резервуара. Главный закон магической энергии – чем больше энергии в пространстве, тем быстрее ты ее усвоишь.

– То есть, сильная магиня, с полным резервуаром станет источником магии для своего ребенка. А раз энергии будет вдоволь, то и резервуар у ребенка будет больше?

– Да. Все жители Общины имеют бо́льший первый резервуар, по сравнению с другими ойдами. Наличие энергий в окружающем пространстве также влияют и на количество этих резервуаров, – слова Дориана пояснили мне, почему во мне три резервуара и откуда они появились. – Пятьдесят пределов. Эта цифра является тем отчетом, когда сформировывается первый резервуар.

– Но он ведь продолжает увеличиваться в объеме до восемнадцати лет!

– Да. Продолжает. Но какими усилиями? Едва резервуар наполняется в первый раз, магическая энергия у ребенка прекращает расти. Достигается потолок вместимости и происходит первый Выброс. В этот момент расширяются меридианы. Сильный ребенок испытывает невыносимую агонию. Его резервуар привык впитывать большие потоки окружающего мира, излишки прожигают себе путь через меридианы. Это страшно. Не каждый малыш справляется с этим в свои пять лет. Поэтому многие из родителей всегда находятся рядом со своими детьми, чтобы успеть помочь перейти ему эту грань безболезненно. В момент выброса фиксируются те энергии, что не достигли своей грани. За счет них, в дальнейшем и идет развитие основных стихий и направлений.

– Ты хочешь сказать, что к первому Выбросу в ребенке остальные магии почти равны пятидесяти?

– Да. Почти равны.

– Но, Дориан, если изменение магии в ребенке влияет на его физическую составляющую… то и на разум ведь тоже!

– Вижу, в тебе просыпается Жрец, – ухмыльнулся алхимик. – Именно так. Стихийные маги становятся подобием своих стихий. Остальные страдают в меньшей степени, ведь есть энергии замещения. Все сильные маги сходят с ума от дисгармонии в себе, Джареф. Стихийники страдают больше всех. Те, кому подвластен Лед, а их составляющая это Вода и Воздух, становятся горделивыми и отстранёнными. Огненные – вспыльчивые, страстные и жестокие. Воздушники – импульсивны, но отходчивы. Тебе в этом плане повезло. Твои таланты компенсируют резервные энергии. На сегодня теории достаточно. Приступим к практике.

Следующие дни потекли в размеренном ритме напряженных тренировок. Дориан поднимал меня, едва Светило вставало на горизонте, и отправлял на утреннюю пробежку. Так как замок располагался на утесе, то “круг” состоял из: легкого участка по саду, тяжелого спуска по отвесной скале до воды, сто метров до пляжа вплавь, бег по песку и относительно легкий подъем по дорожке в скальной породе. Следом были упражнения на выносливость, скорость и точность исполнения. Тренировочные мечи, топоры, алебарды, секиры, бердыши, моргенштерны – алхимик вставал в пару и на землю бежал уже не пот, а моя собственная кровь. На этом убийство моей физической оболочки заканчивалось. После плотного обеда начинались занятия в библиотеке, где Дориан объяснял принципы магии и заставлял повторять магические заклинания и строить вязь щитов. Раз за разом, объясняя одно и то же, а ведь было понятно и с первого раза. В эти часы Эльсия присоединялась к нам и часто спорила с алхимиком на те, или иные темы, в которых я еще ничего не понимал. К вечеру занятия переносились в здание полигона, где под неусыпным взором янтарных очей отрабатывались заклинания: щиты, атакующие, и их вязки. В конце дня, когда я уже валился с ног и ничего не мог сообразить от усталости, Дориан отправлял меня медитировать, предварительно напоив зельями. К наступлению ночи уже мой разум кричал от напряжения.

Несколько раз Эльсия находила мое усталое тело на моховом ковре, практически у самых дверей в наши апартаменты, и я благодарен ей, что в эти моменты эльфийка меня не будила, только укрывала пледом. А на следующее утро все повторялось.

– Джареф, – спокойный голос алхимика донесся сквозь мой сон. Вставать сил не было, от чего я только сжался в комок под пледом, ведь и в этот раз я не дошел до кровати. – Просыпайся!

– Иди к Темье, друг мой, – «дай поспать, рогатый ты садист. Никогда я не ощущал своего тела настолько живым и больным, как после двух недель тренировок». Болела каждая клеточка тела, каждый мускул, болели даже волосы на голове. Открыть глаза и то было выше моих сил!

– Встал. И на полигон! – холод в голосе Дориана нисколько не потревожил меня. – У тебя ровно десять минут на то, чтобы поднять свою древнюю задницу, иначе Эрзин доставит тебя в том виде, в каком ты есть.

Стихающий шелест одежд известил, что меня все же оставили в покое. На десять минут. Но пролежать эти десять минут я не мог себе позволить. Сдерживая стон, поднялся на обе ноги, держась за одну из четырех колонн в холле, перед дверьми в апартаменты. Голубой плед свалился на моховой ковер, сильно измятый моим телом. Шатаясь, как матрос после длительного плаванья и под хорошим градусом орочьего пойла, я доковылял до двери. Отворил ее и вошел в гостиную. Эльсия в легком зеленом платье свободного кроя уставилась на меня взором своих темно-синих глаз, едва не выронила из рук книгу.

– Прекрасно выглядишь, – прохрипел я. «Надеюсь, моя улыбка не вышла оскалом троглодита».

– Ты выглядишь слегка помятым, муж мой, – эльфийка не тронулась с места.

– Мягко сказано, Эль.

Я продолжил путь в ванну. Едва успел привести себя в порядок, за спиной возник белесый туман и на белый кафель пола ступил Эрзин. Его глаза спокойно взирали на мое лицо в отражении зеркала. Резкая головная боль и едва слышимый голос шепчет: Элер́лион. Что за Элерлион? Храмм в груди зашуршал в недовольстве. Я смотрел на отражение фамильяра в зеркале.

– Ты это слышал?

– Здесь царила тишина. Хозяин просит вас прибыть на полигон немедленно, – тоном его голоса можно было резать металл. Парень склонился, открывая водный портал. Мне ничего не оставалось, как войти в пространственные врата. Легкое ощущение воды на коже, и я очутился в темноте полигона.

Тело мгновенно наполнилось силой. Все мои способности вернулись, наполняя каждую клеточку тела энергией и иномирным вирусом. Дориан стоял у стены, задумчиво глядя на кулон в своей руке.

– Пришло послание от лекаря короля. Совершено еще одно покушение, на этот раз на Катарину, – алхимик сжал в руках украшение, и оно с легким хлопком рассыпалось в прах. – У нас с тобой есть не больше трети утра на закрепление щитов и изученных способностей. Заклинание щита. Ставь.