скачать книгу бесплатно
Я оценивающе посмотрела на белого коня, выискивая признаки недоброго здоровья.
– Восемь лет? Как же мне повезло. Ну ладно. В двадцать восемь я всё ещё буду красоткой. И уже-е со связями при дворе, – мечтательно протянула я.
– Смотрю, ты не пропадёшь: с конём или без коня.
– У меня были планы на жизнь, столица в них ещё как-то вписывается, а вот ты, без обид, не очень. Но спасибо, что привезёшь меня в Орбон. Поэтому, так и быть, потерплю брак с конём, но готова буду выслушать варианты его расторжения с сохранением моей жизни, ну а твоей – уже по твоему желанию.
– Я намерен жить как можно дольше.
– Хорошее решение, жаль оно сейчас меня ни капли не радует. Но, возможно, я передумаю: вдруг столичные мужчины окажутся хуже коня, – пожала я плечами всё ещё не понимая, что ждёт меня впереди.
Глава 9. Под стук колёс
После плотного обеда меня разморило. Сказалась бессонная ночь, и веки слипались. По телу разлилась приятная нега, подначивая меня воспользоваться предложением Марселя и переместиться с диванчика на широкую кровать. Долго противиться не смогла. Скинув добрую половину подушек на пол, улеглась поверх одеяла, обещая себе и Марселю, что это всего на десять, максимум пятнадцать минут. Но не прошло и минуты, как я погрузилась в глубокий сон.
Мне снилась свадьба моей мечты: белое пышное платье, жених в белоснежном фраке, родители и много-много гостей, поздравляющих и желающих молодожёнам долгую и счастливую жизнь. Лиц присутствующих толком разглядеть нельзя было из-за яркого солнца, стремящегося затопить всё в ослепительном свете, но сердце узнавало каждого. Всех, кроме жениха. Он казался бездушным обликом того, кто должен был быть на его месте.
Проснулась я из-за жажды и по обыкновению спустила ноги с правой стороны кровати. Наткнувшись на что-то тёплое и плотное, испуганно подтянула коленки к груди и протёрла глаза, чтобы разглядеть то, на что я чуть не встала.
– Ты чего? – изогнув гибкую шею спросил Марсель, смотря на меня мутным взглядом.
– Ты спал? – уточнила я.
– Да. Пока ты не решила проверить мои рёбра на крепость.
– Прости. Не ожидала, что ты будешь там… на полу.
– А где мне ещё быть?
– Не знаю, – пожала плечами, бросив взгляд на столик, где стоял графин с водой.
– Спать стоя всю дорогу совершенно не удобно, – подметил Марсель.
– А между стеной и кроватью свернуться клубком – удобно?
– Не поверишь, но да. Я сбил подушки в кучу и расположился на них будто вангрийский купец, – не без доли гордости сообщил конь.
– Ну ладно. Раз тебе удобно… – приняла я его объяснения, встав с кровати с другой стороны.
Выпив стакан тёплой воды, я окончательно проснулась, но вернулась на кровать, не зная чем себя ещё занять. На моё удивление Марсель завёл разговор. Начался он с простого вопроса о том, как выглядит поездка в купе. Я рассказала, не забыв поведать про леди Колридж.
– Надеюсь, она не выставит Гаса в коридор по причине того, что мужчине можно делить комнату с женщиной, если они находятся в родственных связях, – озвучила я своё беспокойство. Парень в услужении у Марселя был прост и бесхитростен, и это вызывало опасения за его благополучие. Вряд ли он сможет отстоять своё право на проезд в оплаченном купе.
– Приятно знать, что ты беспокоишься о моём слуге, – сказал Марсель, – но он парень не простой и сможет договориться хоть с самой Матерью-Землёй, породившей двух оболтусов для обустройства мира.
– А ты рисковый… конь, – покосилась на лежащего на полу Марселя. – Сразу видно, придворный муж. За пределами столицы никто не позволяет себе таких эпитетов в адрес братьев-богов. Или всё дело в благословении нашего брака?
– Не совсем так, – промямлил Марсель, тряхнув головой. – Я не исключаю, что это всё ошибка, и когда боги это поймут – наш брак будет расторгнут.
– Хм… – Я задумалась. – Хорошо, если так. А как много времени им понадобится, чтобы понять это?
– Не знаю. Лет пять или десять. Может, и быстрее, если они утомятся от бесконечных возлияний.
– Это уж вряд ли, – фыркнула я. – Они же боги! Они способны осушить все моря, озёра и реки и попросить добавки.
– В таком случае будем уповать на мудрость короля.
– А пока продолжим узнавать друг друга получше, – предложила я, повернувшись на бок и подперев голову рукой.
– Хочешь послушать истории про столицу и придворную жизнь разумного коня? – усмехнулся Марсель, обнажив белые зубы.
– Очень! – не стала скрывать своего интереса. Марсель был самым занятным собеседником за долгое время.
Конь начал рассказ со своей родины – леса нимф, где всегда рады разумным животным. Рассказал, как это здорово носиться по полям, когда ветер развивает гриву, а ты словно летишь над зелёным бескрайним океаном. Поведал о любимых сортах злаковых и за что он ценит каждый из них. Рассказал, как впервые попробовал вино и опьянел. Я хохотала, представив описанную Марселем картину, когда у него ноги разъезжались после выпитого. А затем он сутки маялся с жаждой и головной болью. Больше он с охотниками не пытался договориться, потому что те в конце всегда настаивали на скреплении договора неимоверными возлияниями, что любой из богов позавидовал бы их выдержке.
Марсель признался, что ему очень повезло попасть во дворец. Король Кристиан лично отбирал первых животных, которым необходимо было научиться работать в паре с министрами. Таким образом его величество взял под контроль всю придворную знать, а каждый разумный зверь с тех пор предоставлял отчёты главному камердинеру. И этот раз не исключение: коню придётся донести на нежелание министра земледелия лично инспектировать хлебосольные поля нашей страны. Слишком лениво было человеку прощаться с привычным комфортом лишь для того, чтобы лично удостовериться, что города, поставляющие зерно, не обманывают столицу в отчётах.
За беседами и бесконечными рассказами из детства мы провели все три дня пути. Я рассказала Марселю причину своих нескончаемых отказов человекообразным женихам: не хотела оставлять отца один на один с Жаннет, которая заявилась в чужой дом и стала всё переделывать под себя. Она настойчиво и умело уничтожала все напоминания о моей матери, которая собственноручно клеила обои в некоторых комнатах. Все портреты первой хозяйки дома Миллеров были отправлены на чердак, где безнадёжно испортились из-за прохудившейся крыши. Крышу починили, а у меня остались лишь воспоминания о совместном проведённом с матерью времени.
– Какова причина её смерти? – задал Марсель вопрос, а мне понадобилось время, чтобы собраться с духом и без излишних эмоций пересказать самый нелёгкий этап своей жизни – войну Унглии с Вангрией.
Она не погибла при атаке на Остловку, нам с ней чудом удалось бежать, разлучившись при этом с отцом. Он, как любой ответственный чиновник, не мог всё бросить и убежать с женщинами и детьми. Голод, поразивший все города, надломил мамино здоровье, но она благополучно дожила до первой ошеломительной победы Унглии. Армия озлобившегося соседа была уничтожена на подходе к столице, благодаря поддержке нимф и прочих волшебных созданий, с которыми наш король заключил договор. Именно этот договор позволил разумным животным получить право стать частью придворной знати.
Год спустя после победы над Вангрией мама простыла и слегла с температурой. Отец переживал до такой степени, что объявил награду тому человеку, который излечит её. Но таких не нашлось. Вернее был один вариант, но мама угасла быстрее, чем раздобыли лекарство.
Завершив свой невесёлый рассказ, я ощутила мокрый тычок в щёку – Марсель подошёл к столу, за которым я сидела, и склонил голову, осторожно коснувшись меня носом в попытке успокоить и поддержать.
– Она умерла четыре года назад. Мне её, конечно, не хватает. – Я погладила коня по затылку, убедившись в шелковистости его гривы и с улыбкой добавила: – Но зато я скоро увижу столицу. Моя мама родилась и выросла в столице. Не скажу, что я горела желанием приехать в Орбон, но теперь грех отказываться.
– А как её занесло в Остловку? – поинтересовался Марсель, отступив и тряхнув головой: мои нежности ему будто пришлись не по нраву, но я не стала обижаться на это. Возможно, кроме обученного Гаса к нему никто из людей не прикасался.
– Она познакомилась с отцом на одной из королевских охот. Это была любовь с первой погони за лисом, – я улыбнулась, вспомнив с каким жаром папа всегда рассказывал об их знакомстве. – Мама была помолвлена с каким-то графом, но в итоге убежала из столицы с отцом к его дяде, который приютил и протолкнул папу в городскую ратушу, а до бургомистра он дослужился сам, – не без толики гордости за обоих родителей сообщила я.
– Ясно, – выдал Марсель.
– Что ясно?
– Ясно, в кого ты такая авантюристка, – фыркнул конь и обнажил свои зубы в усмешке.
Глава 10. Новый дом
В столицу мы прибыли поздно вечером. Центральный вокзал Орбона произвёл на меня неизгладимое впечатление своей металлической конструкцией, созданной гномами: к основному зданию была пристроена навесная крыша, укрывавшая длинные поезда от непогоды. Сгустившийся сумрак разгоняли развешанные на столбах керосиновые лампы, позволяя разглядеть каждую балку, стыки и изгибы сложного сооружения. Задрав голову, я изучала новое место, отвлекаясь на мгновение, чтобы не отстать от Марселя и его слуги.
Все прибывшие пассажиры плотным потоком хлынули в распахнутые двери здания вокзала, наша же маленькая группа свернула налево к спуску для тяжёлого груза и скота. Мы сошли по пандусу, покинув пределы вокзала, и оказались на площади, где останавливались телеги, ожидавшие разгрузки или погрузки. Я огляделась, переживая, что придётся ехать в крытой повозке с Марселем и багажом, но к нам подбежал кучер и пригласил сэра Вингельдерского пройти к карете.
– Полезай, – велел Марсель, адресовав Гасу: – Приданое закинь в карету, чтобы не растерялось по дороге.
– А ты как? – спросила я, позволив слуге сначала уложить мешки с золотыми монетами и овсом в повозку.
– На своих копытах доберусь следом за вами.
– То есть это карета была вызвана специально для меня? – удивилась я заботе мужа.
– Да. На одной из станций Гас отправил телеграмму с просьбой организовать удобный транспорт, чтобы никто не смог увидеть мою компанию на въезде во дворец.
– А, сохраняем секретность. Понимаю. И не против, – одобрительно кивнула супругу.
Багаж погрузили, я забралась в карету, Гас умастился на козлах с кучером, а Марсель остался на улице. Повозка тронулась, конь исчез из поля зрения. Я попыталась разглядеть его в заднем окошке, проверяя, поспевает ли он за нами, но отказалась от этой затеи, когда карета подпрыгнула на кочке.
Путь к дворцу оказался не близким. Я осторожно поглядывал из-за занавесок, цепляясь взглядом за тёмные очертания домов, мелькающие мимо. Стоило мне смириться с тряской и временной неопределённостью того, как ещё долго ехать, и карета вдруг остановилась. Гас распахнул дверцу, приглашая выбраться наружу. В тёмное нутро повозки ворвался свежий воздух и запах травы, мгновенно приободрив.
Я вылезла из кареты и окинула взглядом возвышавшуюся передо мной постройку: деревянный домик с широкими воротами утопал в зелени раскидистых деревьев.
– Это что? – спросила я у Гаса, который вытащил из кареты три мешка с моим приданым и потащил их в хлев – иначе эту постройку без окон я назвать не могла.
– Это дом сэра Вингельдерского, – ответил он, распахнув ворота.
Гас зашёл в хлев. Минуту спустя из постройки полился свет, позволяя лучше рассмотреть дом Марселя. Возмущение вспыхнуло в груди и комом встало в горле. Говорил, что живёт в доме, но это конюшня. Я бросила взгляд по сторонам, разыскивая белую морду в царившем мраке.
– Что-то не так? – с этим вопросом, словно призрак, из-за тёмных деревьев выступил Марсель, заставив моё сердце сжаться от секундного испуга.
– А должно быть так? – выдохнула, едва сдерживая недовольство, и махнула рукой в сторону конюшни.
– Тебе не нравится мой дом? – наигранно удивился конь.
– Если бы я была кобылой, то уже скакала бы от радости, ведь ты здесь живёшь один.
– Совсем один, потому что неразумным лошадям сложно объяснить, что не стоит гадить там, где стоишь, спишь и ешь. Это я могу контролировать себя и содержать дом в чистоте.
– Это ко-ню-шня, – процедила я сквозь зубы.
– Ты сначала осмотрись, а потом уже делай выводы. Вдруг тебе понравится, как с вагоном для скота, – настоял Марсель.
Гас с кучером перенесли дорожный сундук в мой новый дом, словно указывая им надлежащее мне место. Марсель отпустил слуг, и те уехали, оставив нас с супругом наедине.
С гордо вздёрнутым носом я вошла в конюшню и ничего не обычного не увидела: стойла как стойла, устланные сеном, с одной стороны и мешки, ящики, стол и мой дорожный сундук с другой стороны выстроились вдоль стенки.
– В вагоне для скота была кровать, – недовольно отметила главное отличие.
– Будет тебе кровать, как только я получу разрешение на это у казначея его величества, – ответил Марсель, замерев на пороге.
– А эту ночь прикажешь мне спать на сене?
– И следующую. И после следующей, – спокойно заявил конь. – Выбить что-то для своих личных нужд из казны сложно, даже в счёт зарплаты. Я первые полгода в саду жил, пока не построили этот дом.
– Это конюшня! – повысила я голос.
– Для тебя конюшня, а для меня дом… Милый дом, – с усладой, словно кот, промурлыкал конь. – Ну ты обустраивайся, а мне надо пойти отчитаться о своём прибытии, – добавил Марсель и зацокал копытами на выход.
– Стоять! – бросила в широкий круп, прикрытый попоной.
Марсель замер, поражённый параличом.
– Нам надо поговорить, – сказала тоном, не терпящим возражений, что оказалось большой ошибкой.
Копыта застучали по деревянному настилу – конь дал дёру, но я, наученная ловить дворовых кур и котов, схватила негодяя за хвост.
– Ай! – вскрикнул Марсель и остановился. – Совсем страх потеряла?! Я же и лягнуть могу! Отпусти, – потребовал супруг, изогнув шею и посмотрев на меня укоризненно одним глазом.
– Нет. У меня есть вопросы, и пока на них не ответишь, никуда ты не поскачешь.
– Гло-ори-ия, – протянул Марсель, развернувшись ко мне боком. – Обещаю, я раздобуду одеял и выпрошу какое-нибудь старый матрац у экономки.
Я поперхнулась от возмущения.
– Я со времён войны таких лишений не терпела. Ты мне муж или кто?
– Муж, – просто ответил Марсель, – но ещё и конь. Что накладывает определённые ограничения на меня и на тебя, как на мою супругу.
– Я всё могу понять. Но не согласна спать в конюшне в груде тряпья.
– Избаловал тебя папенька, – цокнул конь языком и покачал головой. – А мне показалось, что ты вполне разумная женщина и способна потерпеть ради лучшего будущего.
– Могу, если нет других возможностей избежать неудобств. Кстати, где уборная и ванная?
– В двадцати пяти шагах отсюда в сторону псарни, по лаю поймёшь, что ты близка к цели, – шокировал меня Марсель. – Собак в замке больше, поэтому специальная душевая с уборной были построены у псарни, чтобы они не бегали ко мне.
– Хочешь сказать, что мне придётся бегать к соседям, чтобы справить нужду?
– Ну-у-у… Можешь воспользоваться ближайшими кустиками. В ночи никто не увидит, но точно почуют, если отойдёшь далеко от конюшни и выберешь наветренную сторону.
– Это место хуже вагона, – процедила я сквозь зубы в тщетной попытке унять злость. К таким условиям я не готова. Тем более в мирное время и с мешком золота в качестве приданного.
– Меня же могут выпустить с территории дворца? – поинтересовалась, заинтересовавшись мелькнувшей в голове идеей.
– Зачем тебе? Настолько не нравится в моём доме, что готова уйти в город?
«ЭТО КОНЮШНЯ!» – проорала я про себя, прикрыв глаза, а открыв выдохнула и спокойно ответила упёртому коню:
– В городе есть гостиницы. Я бы могла снять себе комнату, пока ты не обустроишь свой дом для вселения жены-женщины, а не кобылы.
– Да уж, лучше бы на кобыле женился, – прожевал одними губами Марсель, поэтому смысл слов я не сразу уловила:
– Что?
– Ничего. Идея не плоха, но денег у меня нет. Все командировочные уже истратил.
– А моё приданое? Ты забыл?
