скачать книгу бесплатно
– Ничего, – буркнула она, не глядя в мою сторону, и поёжилась.
– Замёрзла? – спросил первое, что пришло в голову, глядя на то, как она обхватила свои плечи.
Джозефина положила руки на колени, расправив юбку, отрицательно мотнула головой и громко чихнула.
Внезапно опустевшее платье упало на сиденье, а из его складок, словно сокрушаясь над случившимся, донёсся приглушённый писк. Я поймал любопытный взгляд водителя в зеркале заднего вида.
– Смотри на дорогу, – велел ему и потянулся к Джозефине, но она, возмущённо пискнув, зарылась глубже в складки своего платья.
«Пши!»
Девушка вернулась в человеческую форму, спешно прикрываясь юбкой платья, из-под которой появилась.
– Обогрев включи, и глаза на дорогу, – бросил водителю, снимая с себя пиджак.
Не стал добавлять, чтобы он после этого никому не трепал о случившемся конфузе, потому что Эмили очень тщательно подходила к подбору домашней прислуги, перебирая все варианты из омег своей стаи.
– Ещё чихать будешь? – спросил, накидывая пиджак на Джозефину.
Она снова замотала головой, борясь с желанием чихнуть.
«Пчи!»
И снова платье упало, теперь на пару с моим пиджаком.
– Обожаю «сырых»[2 - «Сырой» оборотень – сленг, «неопытный» или «необразованный». Так называют также первогодок в колледже для оборотней.] оборотней, – прорычал сквозь зубы, предчувствуя «весёлые» деньки, пока моя невеста не оправиться от спонтанного перекидывания из одной формы в другую.
Глава 7. Отсутствие контроля
ДЖОЗИ
С утра в теле чувствовалась слабость, но я не придала ей значения, списав всё на нервное перенапряжение и неспокойный сон. Оказавшись в автомобиле с двумя оборотнями, я решила, что кондиционер в салоне работает на полную мощь, этим «животным» вечно жарко. Но я ни слова не сказала, подозревая, что жениху полностью начхать на меня. Если бы это было не так, то он не допустил бы моего купания в бассейне.
И да, я дулась! На Хантера, Оливера, себя, и даже на Эндрю! Штейна, а не Гамильтона. Ну почему у них одно имя на двоих?!.. Младший Штейн на фоне вчерашних событий казался куда привлекательнее и сообразительнее своего брата. Обидно стало, что мне всучили в напарники взрослого самодура, а не веселого ровесника.
Быстро найдя кольцо, подходящее для нашей с Хантером ситуации, я покинула ювелирный салон, в котором также работали кондиционеры. Вчерашний насыщенный день хорошо подпортил настроение и обсуждать это мне не хотелось, и Хантеру, видимо, тоже. Или он чувствовал моё недовольство и опасался обвинений в свой адрес? И правильно делал! Вот, где его носило, когда меня окружили волки? Жених он мне или кто?
Я окончательно скуксилась, что мысль «заболеть и проваляться в постели до самой церемонии обручения» (а ещё лучше – откинуть лапки) казалась заманчивой.
И Ликос меня услышал!
Последний раз меня так швыряло из одной формы в другую, когда я напилась до икоты на свой восемнадцатый день рождения. Но из свидетелей потери контроля над собой был только Оливер, и трезвонить об этом он, по моей просьбе, не стал. За что я ему очень признательна.
В машине я изо всех сил старалась предотвратить каждый свой чих, но не выходило. В итоге я чихала и перекидывалась, всё больше и больше раздражаясь от всей этой ситуации. То я хомяк, то человек. И всю дорогу голая! Удачно, что остановила свой выбор не на платье-футляре, но это мало успокаивало.
– Мы приехали, – услышала я, притаившись под слоями одежды, своей и Хантера – его пиджак не сильно спасал ситуацию, но с ним и под ним было значительно теплее.
– Джозефина, тебе всё ещё хочется чихать? – поинтересовался «заботливый» жених.
Конечно, я ему ничего не ответила, он же моего писка не понимает.
– Я готов отнести тебя в комнату, если ты не возражаешь.
А у меня есть выбор?
– Готова? – совсем близко услышала его голос. – Можешь… пискнуть, если против, – как-то неуверенно прозвучали его слова.
Я раздула щёки, умоляя небеса дать мне провалиться сквозь землю. Но вариант «не чихать до самой комнаты» тоже приняла бы за благословение.
Шорох ткани, раздававшийся то справа, то слева, настораживал. Хантер подошёл к делу как-то слишком серьезно, не торопясь хватать меня в руки. Он отодвинул в сторону лацкан пиджака, и наши глаза встретились.
– Я тебя приподниму, – предупредительно произнёс он, начиная раздражать своей медлительностью.
Так я и не чихая обернусь человеком. Но не пищать же этому Штейну, чтобы поторопился, всё равно он не ферштейн.
Хантер определился со способом транспортировки: он разместил меня на пиджаке, а сверху накинул моё платье, словно палатку разбил, таким образом предотвращая возможные трудности, если я ещё раз перекинусь. И я стойко терпела его манипуляции, ведь застрять головой в рукаве определённо не хотелось, а так, возможно, удастся обойтись без полной демонстрации своего тела, если ситуация выйдет из-под контроля.
На мгновение «пол» дрогнул и изогнулся, провисая под весом моего маленького тельца. От всколыхнувшихся эмоций присвистнула, спеша вернуть сердце на место.
Зачем-то подумала о том, как бы это выглядело, перекинься я прямо сейчас, и реакция была мгновенной: мурашки пробежались по спине, и меня передёрнуло от ужаса. Почувствовав, как засвербило в носу, захотелось поторопить волка, но любой писк мог закончиться неизбежным чихом. Я заёрзала, пытаясь донести до него своё беспокойство.
– Почти дошли, – услышала совершенно спокойный голос Хантера, и вспыхнула негодованием: «Как ты можешь быть таким спокойным и медлительным?!»
Так и захотелось впиться в него передними зубами, чтобы понял, что я пытаюсь сообщить, и в итоге ускорился. Но жених на этот раз сделал всё, чтобы я не достала его в приступе праведного гнева.
– Пёс, – внезапно зло прозвучал голос Хантера, который резко остановился, а меня по инерции мотнуло вперед-назад. – Дверь закрыта. Где?.. – свой вопрос он не договорил, а понёс меня куда-то дальше.
Сдерживаясь из последних сил (лапками нос зажимай, не зажимай – не поможет!), я поползла вверх со дна своей импровизированной переноски, цепляясь коготками за ткань. Высунула нос из укрытия, устремив взгляд на мрачный профиль Хантера. Прохладный воздух защекотал ноздри, усилив желание чихнуть.
«Пси!»
Всё куда-то устремилось сначала, вроде, вниз, потом по кругу назад. Крепкие руки прижали меня к мужской груди. Вскинула голову и оторопело взглянула в чёрные глаза, явственно ощущая обжигающие прикосновения к голой коже: одной рукой Хантер обвил мои плечи, а второй придерживал ноги, расположив свою большую ладонь на моей заднице. Его пиджак худо-бедно прикрыл моё нагое тело спереди, но это не спасло от опалившего щёки стыда.
Взвизгнув, дёрнулась и осознанно перекинулась в хомячка. Шмякнулась на пол, приземлившись на лапы как заправская кошка. Больно, но терпимо. Интенсивно заработав лапками, я устремилась в спасительную тьму. И только расположившись под кроватью, немного успокоилась и огляделась.
Комната, в которую притащил меня Хантер, пропахла его запахом и псиной. Глазами нашла туфли жениха, а рядом, заслонив скудный свет, проникающий под моё укрытие, возникла страшная морда! Я отшатнулась, но сфокусировав взгляд, поняла, что это хаски. Тот пытался просунуть голову под кровать, но, к счастью, пролезал только нос. Псина повернула боком свою башку, пробуя такой вариант добраться до меня. И пасть раскрыла, пахнув гнильцой. Один собачий глаз – единственное, что было видно с моего ракурса – блестел устрашающим блеском.
– Бак, фу! Место! – прикрикнул на него Хантер, мявшийся у кровати.
Собачья морда исчезла, а я попятилась назад, подальше от этой ненормальной парочки. Не хватало быть съеденной тупой псиной.
Но новая опасность притаилась под кроватью – пыль! Будь она неладна!
Я помчалась на всех парах, чтобы не обратиться под низкой кроватью, под которой определённо застряну надолго, если не успею выскочить.
«А-а-а…пси!»
Головой уткнулась во что-то твёрдое и тёплое, успев подставить руки, которые смягчили неожиданную встречу с возникшим из-под земли препятствием. Одновременно с этим на мои плечи легла ткань, согревая ничем более не защищённое тело, а горячие руки опоясали туловище, не давая той сползти на пол. Запах Хантера ударил в нос, не позволяя чувствовать что-то другого, кроме него. Я буквально дышала им и, запыхавшись после стремительного бега, не могла перестать жадно втягивать воздух, пропитанный волчьим духом.
– Будь здорова.
Я подняла взгляд, не веря, что он оказался таким быстрым, и вновь встретилась с чёрными глазами. Снова так близко.
Хантер стоял передо мной, опустившись на одно колено, с лёгкой улыбкой на губах. Его руки придерживали покрывало, в которое он ловко и, главное, быстро укутал меня.
На миг перехватило дыхание. Сердце защемило от признательности, а к глазам подступили слёзы.
– А ты шустрая, – подметил он, не сдержав смешка.
Глаза Хантера затягивали, словно бездна. В голове неуместно мелькнула мысль, что это идеальный момент для поцелуя. Рыцарь всё-таки спас деву от очередного конфуза. А мама всегда учила: «Джози, если тебе помогли, не дожидаясь от тебя приказа, таких людей держи поближе, и не забывай их вознаграждать». Затаив дыхание, я потянулась, приподнявшись на коленях, но не отрывая рук от горячей груди жениха. Наши носы почти коснулись друг друга…
– Уав! – тявкнул хаски, я вздрогнула и отпрянула, очнувшись от наваждения.
«Не братья, а глазастые гипнотизёры!» – бросив в сердцах, вспыхнула до кончиков волос и потупила взор, прижимая руки к груди, в робкой попытке сохранить в них тепло.
Лёгкое касание ко лбу парализовало. Я на мгновение перестала дышать, слыша, как взволнованно бухает сердце, отдаваясь шумом в ушах.
– Бак, приведи Алекса! – скомандовал Хантер, отстранившись и лучше закрепив на мне покрывало.
Хаски сорвался со своего места, с которого он всё это время наблюдал за мной и своим хозяином, и умчался прочь. А я оцепенела, мысленно убеждая себя, что мне просто показалась. Никто меня в лоб не целовал! Никогда!.. А может, это какой-то волчий фокус?.. Пометил меня своим запахом так…
– А ты полезай под одеяло! – тем же тоном, что и своей псине, велел Хантер.
Хотелось возмутиться, даже щёки надула, запасаясь воздухом на произнесение намечающейся тирады.
– Не хватало, чтобы ты серьезно заболела, – добавил он, выбивая воздух из лёгких.
Не давая мне и шанса собраться с мыслями, Хантер поднялся на ноги, встал сбоку и склонился над кроватью. Я покосилась, отметив, что он расстилает постель.
– Я… – мой голос дрогнул от смущения. – … пойду к себе.
– У тебя дверь заперта.
– Ключ у меня, в кармане платья, – ответила, так и не шелохнувшись, опасаясь остаться без покрывала, который толком не был на мне закреплён.
Хантер молча вернулся к брошенной на пол одежде: я услышала шорох ткани и тихое и очень недовольное пыхтение хозяина покоев.
– Нету, – сообщил он, закончив обыск. – Залезай под одеяло, не сиди на полу. Я отвернулся, – на последней фразе его тон смягчился, заставляя задуматься: он соврал, или в предвкушении от того, что я сама прыгну в его постель?
Меня не радовала перспектива пропахнуть волком ещё больше, но мелкая дрожь, сотрясающая всё тело, настаивала на капитуляции. Снова придётся пренебречь своим желанием и сделать так, как будет лучше…
– Джози, – произнёс жених, словно ударив хлыстом, – это первый раз, когда Хантер назвал меня неполным именем. – Ложись в постель. Иначе… – его голос изменился, в нём появились рычащие нотки, – я тебя уложу.
Мысленно согласившись с тем, что это самый худший вариант развития сложившийся ситуации, я быстрее молнии перебралась на кровать, позволяя покрывалу упасть на полу, и тут же накинула на себя одеяло, закутавшись в нём с головой.
«Ни за что отсюда не вылезу!» – грозно пообещала сама себе, сворачиваясь калачиком.
Глава 8. Попытка взять под контроль
ХАНТЕР
В моей недостаточно долгой практике таких девиц не было. Я про хомяков. В колледже я сам вызвался курировать самых сложных студентов, и среди таковых были волки, несколько медведей, пума (бешеная стерва) и скунс. Но моя невеста переплюнула их всех за три минуты. За те три минуты, которые стремительно пронеслись от момента её падения на пол в облике хомячка до того, как она забралась в постель, вернув человеческий вид.
Испуг. Растерянность. Раздражение. Облегчение не без нервного смешка. Волк во мне не успевал следить за быстрой сменой эмоций. Но я явственно ощутил его злорадное удовлетворение, когда я перемахнул через постель, схватив по дороге покрывало, и поймал пулей вылетевшую из-под кровати Джозефину – успел вовремя распознать хомячью панику по тихому, но очень интенсивному скребетанию маленьких коготков об пол.
Нескованный действием успокоительного я без труда продемонстрировал быстроту реакции. А волк ликовал: поймали! Потакая чувству долга, я разжёг охотничий азарт в звере. Глядя в серые глаза, блестящие от проступивших слёз, мне вспомнился Эндрю и момент, когда он помог Джози не упасть на глазах у собравшихся оборотней. Волк вознегодовал, не жалея делить с кем-либо ту, которую выбрал на роль любимой игрушки.
Если бы Бак не возмутился, что я с девушкой сижу на полу в обнимку, практически нос к носу, а ему познакомиться с ней поближе запретил, то не знаю, как быстро бы вспомнил, что Джозефине нужен доктор. И горячий лоб под моими губами обеспокоил меня мало приятными перспективами.
Отослав Бака, я устроился в кресле, достал телефон из кармана брюк и написал смс-сообщение Алексу.
Алекс Крейн – наш семейный врач. И все волки, подчиняющиеся отцу, обращались к нему за помощью. Но она обычно ограничивалась правкой неправильно сросшихся переломов. Отец пригласил его на праздник и как гостя, и как врача, на всякий случай. А сегодня он должен был уехать, но оставался шанс перехватить его до момента отбытия.
Будучи неуверенным, что его знаний ветеринара и опыта работы с волками-оборотнями будет достаточно, чтобы справиться с Джозефиной, я стал смотреть советы владельцам хомячков.
Через пятнадцать минут моя спальня наполнилась оборотнями: кроме врача, примчались компаньоны моей невесты, кот с хомяком. Но несмотря на все уговоры и подношения (я предложил свою футболку, чтобы она оделась, а кот попытался выманить девушку шоколадным печеньем), Джозефина даже носа не показала из-под своего укрытия, очень натурально рыча, чтобы мы все оставили её в покое.
Алекс предложил не нервировать больного и дать ей возможность немного поспать. Он выписал несколько препаратов, которые должны были сбить температуру и поддержать слабый хомячий иммунитет.
Выгнав всех из комнаты, я прикрыл дверь и приказал Баку сидеть на страже покоя Джозефины:
– Никого не впускай и не выпускай, в крайнем случае беги за мной.
Рыжий хом без радости воспринимал всё происходящее, поэтому я предложил ему взять водителя и съездить за лекарствами. Тот не возражал. Так же я деликатно попросил компаньонов своей невесты не сообщать Аннет о том, что Джозефина заболела.
– Я сам свяжусь с миссис Хаммонд, – твёрдо добавил в конце своей речи, надеясь, что никто из них не побежит стучать на меня главе хомячьего клана, ссылаясь на моё пренебрежительное отношение к здоровью и благополучию своей будущей жены.
Уладив эти моменты, я отправился на кухню распорядиться, чтобы для Джозефины сварили куриный суп, и сам перекусил.
***
Отобедав, я проверил Бака и Джозефину, а после отправился в гостевое крыло. По запаху нашёл нужную дверь, толкнул её, и та легко поддалась, в отличие от двери в комнату моей невесты.
В этой спальне было пусто. На кровати лежало платье, пропахшее алкоголем, а из ванной комнаты доносился звук воды. Я сел в кресло, ожидая, когда хозяйка апартаментов закончит принимать душ.
Звук воды смолк, а через минуту, расплываясь в улыбке, ко мне вышла Мария, завёрнутая в полотенце. Её влажные волосы напомнили о теме разговора, из-за которого я пришел к ней, пользуясь случаем.
– Хантер? – наигранное удивление.
– Я хотел с тобой поговорить по поводу вчерашнего, – сказал, продолжая оставаться в кресле.
Старательно покачивая бёдрами, Мария сокращала расстояние между нами.
– Я уже всё объяснила твоему отцу, – заговорила она бархатным голосом, – это всё чистая случайность. Не стоит злиться на меня за чужую неуклюжесть. Она на ровном месте может упасть. А если бы меня рядом не было, вы бы всё равно вину переложили на меня? – спросила она, склонившись вперед и уперев руки в подлокотники кресла.
Моему взору открылась впадинка между грудей. Нос защекотал аромат волчьей мяты, который, видимо, должен был привлечь внимание моего волка. И это сработало. Отчасти. Сделай она так лет десять назад результат был бы плачевным для моей репутации. Но сейчас я другой и не считаю, что своей звериной сущности надо потакать в его импульсивных желаниях.
Я поднял взгляд и пристально посмотрел в глаза Марии, удивляясь её наивности.
