скачать книгу бесплатно
– Ты меня удивляешь, Аронов, – гремит Королев и сваливает мне в руки огромную сосну. – Нафига тебе эти дрова? Погоди, ещё игрушки. – Шлепает на пол в прихожей три больших коробки. – Мы там шаманим тебе во всю, чтобы дом оформить, а ты тут прям гнездо вьешь. Я как Аркашу твоего сегодня увидел с этой колючей дурой на парковке, решил, что просто обязан сам отвезти.
– Ты заходи, двери закрывай… – улыбаюсь другу.
– Мда… – скидывает ботинки Артём и оглядывает стены. – Не Хилтон, конечно.
– Все детство здесь прожил, – пожимаю плечами. – Не жаловался.
– Да я вообще из Курска. Ты ж знаешь. – Хлопает он меня по плечу. – Ну рассказывай. Как оно?
Мы проходим в кухню и рассаживаемся на стулья. Они скрипят под нашими тушами. Не маленькие дядьки. Точно давно переросли эту квартирку, но что ж так уютно то а?
– Да как… – ухмыляюсь. – Честно говоря, неплохо. Я тут понял, что пять лет в отпуске не был. Все выборы, заседания, осваивание бюджетов, пьянки, бабы… Представляешь, заказал себе пазл деревянный модельку мотоцикла. Второй день как черт кайфую.
– Ооо… – тянет друг и внимательно смотрит мне в глаза. – Мать твою! Только ты вот мне сейчас не говори, что на новый срок баллотироваться не будешь! Маркетологи уже пашут. Решают, как футболюге карьеру закрыть, а то языком чешет на каждом углу. Снимками своими рентгеновскими трясёт. Да я с гаражей, когда в детстве падал, больше травм получал! Не вовремя ты валить собрался…
Я молчу и кручу в руках зажигалку. А ведь и правда не хочу вообще возвращаться. Денег мне достаточно. Ещё выше сесть не смогу, потому что функция пресмыкаться отсутствует напрочь. От подлостей и серых схем тошнит. Надо было ещё раньше выходить из этого дерьма, но это как выпрыгнуть из поезда на полном ходу. Кто-то сильно разбивается, кого-то «разбивают»… а я, можно сказать, легко отделался.
– Темыч, – со стуком кладу зажигалку на стол. – Скажи, чтобы тормозили предвыборную. Не хочу больше. Максимум – советником в комитет какой-нибудь.
Друг дергает вниз галстук.
– Ух… вот это ты меня сейчас в положение поставил. Аж в горле пересохло. Попить то есть чего?
– Компот? – Киваю на графин.
– Чего? – Распахивает глаза друг ещё сильнее. – Какой компот?
– Вишневый, – уже просто угарая, я встаю и наливаю ему стакан.
– Надеюсь, это не ты варил, – хрипит Артём.
– Нет, – качаю головой. – Сожительница моя. Девушка с дочкой у сестры половину квартиры купила.
– Так это для них что ли ёлка? – Доходит до Королева. – Да ладно!? Прям реально такая красивая баба, что ты напрячься решил? А меня ещё осуждал, что я в больничке с медсестрой…
– Красивая, – киваю. – Разводится. С бабками напряг. Вот и хочется порадовать.
– Так дай ей денег, пусть порадуется. А потом как хорошая девочка тебя порадует.
– Я сказал ей, что инженер.
– Зачем? Она что? Тебя не узнала? Телек не смотрит? Мне кажется, что тебя где-то грамотно снова разводят, чувак. Ничему сучки не учат.
Отрицательно качаю головой.
– Реально телек не смотрит. Только мультики с дочкой.
– Ой, беда-беда… – прицокивает языком друг. – Ну тебе ещё тут два месяца сидеть. Романтика спадёт…
– Слушай… – перебиваю. – Я ведь до сих пор на факультете преподавателем числюсь. Надо бы заехать…
– Я вообще-то там в коробке тебе хорошего горячительного привёз. Но по-ходу нужно было сразу экзорциста.
– Ты вот помнишь, сколько мне лет?
– Тридцать семь… На два больше, чем мне.
– Правильно, – щёлкаю пальцами. – И вот я думал, что такой нереально важный. Молодец! Из грязи рабочей выбрался, всего достиг. А на самом деле – сижу уже второй месяц. И мир не рухнул. Совсем, ты понимаешь?
– Не совсем… – хмурится Королев.
– Сейчас объясню, – наклоняюсь вперёд. – Вот сестра моя если вдруг от животины своей на сутки отойдёт, они продохнут. Соседка моя вчера в душ пошла, а ее мелкая стояла под дверью. Караулила. Или вот когда на заводе после института подрабатывал, там был Михалыч. Он один умел чинить огромный пресс. Он его всю жизнь обслуживал. К китайцам летал, чтобы точно такой же починить. Теперь понимаешь?
– Что-то действительно много у тебя времени, мужик, – вздыхает друг. – Это по твоей логике и я ничего не имею. Звучит так себе…
– Вот и я об этом… – вздыхаю и отхожу к окну, почесывая ногу. – Капец потеет под этим браслетом быстро.
– Погоди… – тянет Королев. – Ты что? Хочешь сказать, что решил жениться? Вот так сразу на первой встречной?
– Ну может не жениться… – отвечаю задумчиво, – но построить что-то путёвое хотелось бы попробовать.
– Аронов, а ребёнок? У него же отец есть. Зачем тебе эта морока?
– Да наоборот прикольно, – вздыхаю и чувствую, как в груди разливается тепло. – Я тебе клянусь, девица мелкая поумнее наших с тобой секретарш будет.
– Это все, конечно, хорошо… Только не дадут тебе выйти, Ванюха, – качает головой Артём. – Я тебя предупреждаю. Бабок вложено дохрена. А начнёшь бодаться – сам понимаешь…
– Два месяца мне ещё сидеть. Не хочу сейчас даже думать об этом, – отвечаю раздраженно. Все я понимаю. Я думаю!
– Извини, Аронов, заседание через час. Ехать пора. – Спохватывается друг. – Компотику налей ещё на посошок.
– Держи, – подаю ему стакан, жду пока допьёт и выхожу следом в коридор.
– Ты если что, набирай, – надевает Королев ботинки и подмигивает. – Скучно без тебя. Хоть самому женись…
– Я схожу туда, – подмигиваю, – разведаю и тебе расскажу, как оно. Пока гуляй.
Закрываю за другом дверь и иду устанавливать елку.
Последний раз десять лет назад это делал. Кстати, в этот же год последний раз праздник дома отмечал. С Линой и матерью…
Глава 10. Ежики из картошки
Надя
– Ёлочкой пахнет… – ведёт носом дочь, едва мы открываем дверь квартиры.
– Да, действительно… – говорю задумчиво.
В голову закрадывается, конечно, мысль, что может быть… но откуда нашему соседу взять елку, если он целый день сидит дома и гуляет только как кот по подоконнику или балкону, когда курит?
– Дядя Иван, мы дома, – торжественно кричит Вера в глубь квартиры.
Дядя Иван?
Но я не успеваю удивиться этой неожиданно возникшей вольности, потому что в коридор выплывает сосед и улыбается во все свои ироничные тридцать два.
Мое сердце ёкает и начинает стучать чаще. Сегодня Иван чисто выбрит и от этого кажется чуть моложе. Чуть несерьёзнее. А может быть, я просто перестала, после вчерашних своих откровений воспринимать его как чужеродный объект в квартире.
– А мы тебе ёжика купили, из картошки, – объявляет ему дочь.
Сосед переводит на меня вопросительный взгляд.
– Из картошки? Почему не из морковки? Я ее больше люблю.
– Пирожное, – поясняю я, сдерживая улыбку.
Дочь хохочет.
– Из морковки…
Ну как я могла после всего, что он сделал для меня, купить сладости только себе? Хотя, предполагала, что мужчины подобные кулинарные изыски не жалуют.
– Здорово, – неожиданно кивает Иван. – Очень люблю «картошку». Всегда в любой столовке ее беру, если попадается. А я для вас с мамой тоже кое-что купил…
– Ёлка! – Взвизгивает Вера и, скинув с ног сапожки в разные стороны, бежит в комнату.
На несколько секунд мы с соседом остаёмся одни. Я чувствую, как мои щёки начинают гореть. Потому что это меня черт вчера дернул за пьяный язык нарыдать елку. Господи, как стыдно…
– Откуда? – Шепчу.
– Друг помог, – отвечает Иван.
– Какие хорошие у вас друзья…
Начинаю суетиться, развешивая одежду на вешалку, чтобы развеять возникшую неловкость от нашего стремительного сближения.
Хотя, наверное, в нашем случае было всего два варианта развития событий: вежливый и холодный игнор или обоюдная попытка сделать существование друг друга под одной крышей комфортным.
Я рада, что мы выбрали второй путь.
– Мама, мама, – выбегает дочка снова в коридор. Хватает меня и тянет за руку. – Там такие игрушки красивые! Пойдём, я тебе покажу! И белочка, и балерина, и снеговик! Все блестят…
Я на самом деле нахожусь под впечатлением не менее сильным чем Вера, но скакать и хлопать в ладоши как-то уже не пристало… Елка выглядит дорого и шикарно. Пушистая, зелёная, иголочка к иголочке.
У меня с большим трудом получается отвлечь дочь от процесса украшения и покормить.
А после мы пьём чай с ежиками. Втроём. На кухне, которой тоже досталось новогоднего настроения в виде веточек, которые счистили с нижней части ствола сосны. И есть в происходящем вечере что-то такое щемящее, правильное, то чего никогда не давал мне муж, что я начинаю глубже дышать, чтобы не заплакать.
Вот почему? Почему абсолютно посторонний человек может вести себя со мной и с дочкой уютно и по-человечески? А муж не мог? Правильно говорят, что все идёт из семьи, но я слишком поздно поняла, что у Шольц ее нет. Так странно… Людей под одной крышей в большом доме живет много, а семьи нет…
Я вдруг вспоминаю, что когда разбирала здесь летом антресоли, то находила коробку елочных игрушек. Многие были битые. Их пришлось выбросить, но с десяток целых там точно осталось.
Вера с Иваном перетаскивают обратно в зал телевизор, чтобы включить новогодние мультики. У меня никто на их просмотр разрешения не спрашивает, но я не хочу портить дочке удовольствие от общения с другим взрослым человеком. Особенно с мужчиной. Никогда не думала, что моему ребёнку придётся расти без отца… Хочется оставить ей эти крупицы.
– Иван, можно тебя на минутку? – Кричу, стоя на стуле в коридоре.
Он выглядывает из комнаты.
– Что случилось? Оу…
– Забери, пожалуйста, коробку, – прошу его, чувствуя, что ножки подозрительно шатаются. – А то с ней не спущусь.
– Надя, только осторожно! – Подлетает ко мне сосед.
Одной рукой он забирает коробку, а второй подхватывает меня за талию и опускает вниз как раз в тот момент, когда стул со скрипом и грохотом складывается.
– Момочки! – Взвизгиваю я.
– Ну что ты творишь? – Осуждающе рычит Иван и тяжело дышит. – Это же смарт мебель. Она не предназначена для русского быта. Только для дизайнерской красоты на картинке.
Оказавшись плотно прижатой к твёрдому мужскому телу, я замираю. Как давно не было этого ощущения… Когда ты такая маленькая, а он красивый и сильный. А ещё пахнет… нет, не так, как пах мой бывший муж – сладко и терпко, этот мужчина пахнет пеной для бритья, свежестью и чем-то цитрусово-древесным. Очень приятным, что хочется вдыхать глубже.
Его горячее дыхание, совсем как вчера перед поцелуем, касается моей щеки и кружит реальность, заставляя низ живота сладко тяжелеть.
– Там игрушки… – шепчу я и чувствую, как Иван сжимает мою талию ещё крепче.
– Больше не делай так, – хрипит в ответ. – Вдруг меня не будет рядом…
А ведь его не будет! И нечего так позволять себя прижимать, Надежда! Воспринимай этого мужчину, как приятного попутчика из поезда. Просто с обоим маршрутом не на сутки, а на два месяца. И всем будет проще.
Эта мысль отрезвляет и заставляет меня освободиться от мужских рук.
– Спасибо большое…
– Надя… – выдыхает Иван и хмурится.
– Что?
– Ничего… – отвечает задумчиво и переключает своё внимание на коробку. – Так что тут за игрушки, ради которых ты была готова встретить Новый год в гипсе?
Развязывает жгут, скидывает крышку и… вдруг начинает улыбаться. Широко, открыто, как мальчишка.
– Офигеть… – смеётся и трёт лицо свободной рукой. – Ааа… Где ты их нашла?
Глава 11. Снегурочка
Иван
