(Не)Мой(Не)Моя

Оливия Лейк

(Не)Мой(Не)Моя

Глава 1

Яна

Уже год я жила в постоянном напряжении. Вроде бы ничего не изменилось в моей жизни: любимый муж, маленький сын, падчерица, которую растила с малых лет, хорошая работа, дом, достаток и… бывшая жена моего мужа.

– Рома, давай, беги в ванную, – с улыбкой велела четырехлетнему сыну. – Собирай свои машинки и будем купаться.

Мы втроем сидели в гостиной: сын играл, муж хмурился в ноутбук, а я наблюдала. В последние месяцы мы мало времени проводили вместе: у них с братом готовилось что-то грандиозное в бизнесе. Они ведь Нагорные! Хозяева города!

– Ты с нами? – мягко спросила, накрывая крепкую сильную руку. Мы почти девять лет женаты, и я всегда была рядом: чувствовала, что нужна ему, полюбила его маленькую дочку, мать которой была слишком занята карьерой, чтобы девочка жила с ней, понимала с полуслова. Отдача была, только… Не придумала ли я себе мир, в котором мой муж любил меня? Возможно, я просто удобная вторая жена? – Ромка скучает… – я не из тех, кто пилил, устраивал сцены и практиковал секс в мозг. А Мирослав, мой Мир, всегда казался тем мужчиной, который будет честен с женщиной. Ведь будет?

– Прости, Ян, занят очень, – даже не посмотрел, высвобождая ладонь и что-то быстро набирая на клавиатуре.

Я вздохнула и встала с дивана, уже хотела подняться наверх, по следам убежавшего сына, когда у Мира завибрировал айфон. Муж нащупал его будто бы не заинтересованно, но, посмотрев на абонента, тут же изменился в лице. Ждал этого звонка. Рад ему. Это Она. Я не раз за этот год видела на красивом лице мужа эту скупую улыбку и яркий блеск в глазах, мимолетный, но убивавший частичку моей души.

– Почему ты выходишь? – спросила, наблюдая, как буквально скинул с колен ноутбук, торопясь ответить.

– Яна, не начинай. Я же знаю, что ты не любишь, когда Лика звонит.

– А ты не понимаешь, почему? – сложила руки на груди. Мир начал так делать несколько месяцев назад: все звонки принимал при мне, кроме тех, которые были от бывшей. Что такого важного нужно решать за закрытыми дверями?!

– У нас дочь, Яна! – непривычно психанул. Раньше такого не было, сейчас все чаще. – Вдруг что-то с Николь? М?

Да, это причина очень веская, тем более, когда девочка-подросток очарована мамой-актрисой.

– Лика, все нормально? – Мир говорил спокойно, но на меня смотрел жестко. Он ответил и поставил на громкую связь, показывая мне, что чист, а я – ревнивая дура.

– Да, Мирик, – бывшая его так называла, – просто у нас тут кое-что не получается, – засмеялась грудным, хорошо поставленным смехом.

– Пап, – услышала голос Ники. – Не могу найти крем, который Яна мне заказывала. Я ее неделю просила купить такой, у меня прыщи, блин, а ей некогда! – и такая возмущенная. Она ведь не знала, что я тоже слышу.

Я непонимающе хлопала глазами под строгим взглядом мужа. Николь ни о чем таком меня не просила!

– Сейчас разберемся, – им Мир улыбался. Я развернулась и поспешила в ванную к сыну. Уже на этаже посмотрела вниз: муж тихо что-то говорил и казался счастливым. Там, внизу, с телефоном в руках, с бывшей женой и дочерью на связи, а не наверху, со мной и нашим сыном.

Я поднялась в ванную: Рома сидел на пушистом коврике и играл с машинками. Няня у нас без проживания, только когда мы на работе: я очень хотела и ждала своего сына, чтобы скидывать его на чужого человека по максимуму.

– Раздевайся, Ромчик, – собрала длинные волосы в хвост и набрала ему воду. Я сидела на маленьком удобном стульчике, пока он играл с пеной.

Прошло полчаса: я вытерла сына и помогла надеть пижаму. В детской включила ночник и прочитала любимую сказку про Шоколадуса.

– Мам, а где папа? – широко зевнул Рома.

– Работает, сынок, работает, – погладила по темным волосам. Сын заснул, а его отец так и не поднялся пожелать спокойной ночи. Занят, важные вопросы решает…

Я все-таки спустилась вниз: не предъявлять, воды попить. В груди разрасталось странное чувство безысходности. Мы или выплывем, или потонем. Я всегда верила, что мой муж не подонок. Сейчас тоже надеялась на это.

– Уже уложила? – Мирослав вошел на кухню.

– Да, – пожала плечами равнодушно. – Тебя не дождался, – уколола все-таки.

– Да время, блин, пролетело…

– Угу, – даже не посмотрела на него.

Мир нарочито громко вздохнул и вышел. Спокойной ночи желать пошел: похвально, только, надеюсь, он мне Ромку не разбудит: укладывать-то мне.

– Яна, – муж вернулся, – ну не нагнетай, – подошел близко. – Там тоже моя семья, но я женат на тебе, – закончил глухим шепотом и, обхватив мою талию двумя руками, посадил на одну из столешниц, устраиваясь между моих ног. – Мудрёна… – стянул резинку с темных густых волос и пропустил сквозь пальцы. Да, так он меня называл, когда наедине были: Премудрая, а не Прекрасная. Вроде бы мелочь, но для женщины так себе комплимент. Раньше не замечала, смеялась: муж всегда считал меня слишком умной и серьезной. Теперь поняла, что ему нравились другие… ОНА другая…

– Ты ничего не хочешь мне сказать? – спросила тихо, не сопротивляясь, когда Мирослав начал мять мою грудь. В промежность упиралась увесистая шишка. Он хотел меня? Или думал о ней? Я жила в постоянных сомнениях, поэтому не могла расслабиться и достичь оргазма. Да, я уже год не кончала с мужем.

– Хочу тебя, Янчик, – сдвинул ластовицу трусиков и пощупал меня внизу. Нахмурился, затем облизнул два своих пальца и раздвинул сухие складки, сдабривая влагой. Тело среагировало – я стала мокрой, но возбуждения не было в голове, только иррациональный страх.

Я обняла его и поцеловала в губы, глубоко и отчаянно. Я очень любила своего мужа. Я очень хотела ему верить. Я доставила ему удовольствие. Мир уже много месяцев не чувствовал меня и не понимал, что его оргазм случился под аккомпанемент моих немых слез…

В субботу я поехала в гости к маме: она срочно требовала меня к себе, как и внука. Мир ехать отказался. Здесь у нас некоторая солидарность: он не любил бывать у моих родителей, а я у его. За исключением важных мероприятий и памятных дат.

Мама с отцом в разводе: прожили вместе двадцать лет, потом он встретил женщину. Конечно, моложе, куда без этого. Я была на стороне матери, какое-то время не общалась с папой, но время все лечит. Теперь даже они стали друзьями. Именно поэтому она была против моего замужества с разведенным мужчиной, и плевать, что он один из самых богатых людей в городе.

Родители уже тринадцать лет как разведены, а отец повадился к бывшей жене ходить: чай, кофе, поговорить, старое вспомнить. Нет, для нее чужой муж, да еще и бывший свой, табу. Но она не хотела такого для меня: чтобы мой бегал к первой жене и вспоминал с ней дела давно минувших дней.

– Я вас заждалась! – мама открыла дверь. – Ромка ну как вырос за неделю! – обняла внука.

Сын первым делом побежал тискать кота Бориса, маминого спутника жизни, здорового мейн-куна, ну а мы отправились на кухню чай пить.

– Что зять? – приподняла бровь. – Прячется от тещи?

– Мам, ну хватит, – устало произнесла. – Ты Мира в последнее время вообще доконала…

– А чтобы нет! – воскликнула, но тут же поумерила пыл, все-таки Рома не такой уж и маленький, многое понимал и не стеснялся уточнять у взрослых. У своего папы, например… Именно так Мирослав узнал, что он – собака на сене. – На тебе лица нет. Где моя счастливая умница-дочь?

– Да… – взяла большую керамическую кружку. – Опять его бывшая… Звонит по поводу и без. То доставку оформить не может, то кран у нее потек… А Мирослав такой сантехник, ага, – прикусила губу.

– Он же ей алименты платит и не слабые, наверное, хотя Николь с вами живет столько же. Что, некого нанять решить бытовые вопросы?

Я только пожала плечами. Сколько раз задавалась этим вопросом? Миллион. Я в их финансовое взаимодействие не лезла, меня и сына муж не обижал: Мир вообще не скряга, но в курсе, что он обеспечивал Лику от и до: она же мать его дочери!

– Разводись с ним, – мама села рядом и тяжело вздохнула. – Пока молодая еще. Эта стервоза не даст вам жизни. Тебе ведь тоже причитается за столько лет и сына.

– Мама! – воскликнула я. – Ты реально думаешь, что мне деньги нужны?

– Нет, не думаю, – едко парировала. – Знаю, любишь его. Только я сама через развод проходила: чем позже, тем труднее. Если бы твой муж дорожил тобой, то не бегал бы к бывшей! – и включила телевизор. – Вот, сериал попался, сохранила.

Я перевела взгляд на экран: комедия, глупая и с туалетным юмором, а в одной из ролей – Лика Полянская, бывшая жена моего мужа. Красивая, яркая блондинка. Привлекательная и сексуальная – это отрицать глупо. Только возраст уже подходил к тому порогу (она всего на два года младше Мирослава, а ему тридцать восемь стукнуло), когда играть тупых блондинок, студенток, молодых и голодных покорительниц большого города не выходило достоверно. Лика не сменила вовремя амплуа, и карьера схлопнулась. Вероятно, поэтому решила вернуться в Петербург: взяла на себя материнские обязанности, но просто мамой быть скучно, хочется еще и женой. Женой Нагорного Мирослава, отца ее дочери.

– Мам, я не могу просто взять и уйти на основе домыслов. Так не бывает. Это мой муж, у нас сын, семья. Мир заботится о нас, говорит, что любит. Я верю, что он не изменяет мне. Даже с ней…

– Возможно, – согласилась мама. – Пока, – но была неумолима.

– Если это случится, то я потеряю только мужа. Если это все-таки произойдет, значит, мне он никогда не принадлежал.

Следующую неделю Николь была с нами. Поскольку она училась в школе, где я была директором, на мне было отвезти и привезти ее. Раньше это было не нагрузкой, а приятным времяпровождением: мы общались, смеялись, слушали музыку. Николь просвещала меня относительно новых исполнителей, блогеров и прочей шелухи. Теперь мы ехали молча: она недовольная, а я в своих мыслях. Не знаю, может, ее мать обрабатывала, или я реально делала что-то не так? Но наши отношения явно испортились.

– Ники, а зачем ты папе сказала, что я тебе с кремом не помогла? – спросила, когда уже парковались у школы.

Она вздрогнула, посмотрела на меня со смесью испуга и дерзости.

– Я к тебе подходила, – начала оправдываться. – Ты просто не помнишь.

– Нет, – повернулась к ней и отстегнула ремень безопасности, – не подходила.

– Ой, – повторила мой маневр, – какая ты душная! – закатила глаза и вышла из машины. Вот и поговорили. Теперь так было почти всегда. Очевидно, Николь ощущала за собой силу. Странно, что выходило так: ее сила – это моя слабость. Точнее, это сила ее матери…

Вечер тоже готовил сюрпризы. Неприятные.

– Пап, мама прилетает через час! – Николь кубарем спустилась и прибежала к нам. Мы с Мирославом устроились на диване: он развернул проектор в нашем мини-кинотеатре, принес вина и сыр. Нас ждал вечер с фильмом.

– И? – я не смогла сдержать ревнивых ноток.

– Пап, давай встретим маму, и ты оставишь меня у нее? Пожалуйста! – сложила руки в молитвенном жесте и начала канючить.

– Она не звонила мне, – Мирослав растерялся, но обнимать меня не перестал. Пока у него не просигналил телефон. Муж сразу поднялся и ответил. Бывшая жена просила его приехать, а Николь смотрела на меня с превосходством.

– Ты реально поедешь в ночь в аэропорт? – возмутилась я. – Отправь Олега, – да, у него был водитель, если уж эта женщина не могла взять такси!

– Это моя мама! – топнула ногой Николь. – И мы встретим ее!

Я перевела изумленный взгляд на мужа. Неужели спустит на тормозах этот тон и наглость?! Я редко отчитывала Ники, потому что боялась обидеть, она ведь мне не родная, но Мирослав! Раньше она себе такого не позволяла, и он не допустил бы…

– Все, хватит! – оборвал Мир. – Собирайся, – кивнул дочери. – Я быстро, – чмокнул меня в плечо.

Я ждала его весь вечер, пока полночь не наступила. Муж разбудил даже не знаю во сколько: он пах духами, а на губах – терпкий вкус сухого вина. Возможно, не только его…

Глава 2

Мирослав

Я выгнал из гаража свой БМВ и сам сел за руль. Дочка запрыгнула на переднее сиденье, фыркнув, что из-за детского кресла сзади неудобно. Да, это семейная машина, так должно быть: Рома в кресле; она с ним, а Яна рядом.

Я непривычно крепко сжимал руль, перебирая собственные мысли, даже с Николь не говорил. Опять с женой вышло некрасиво. Вечер вместе собрались провести, недопонимания нивелировать близостью, поговорить друг с другом, как когда-то делали постоянно. Но я сорвался: тут и дочь и… ее мама. Ох, Лика… Жопой чуял, что с разбега в бездну ныряю, что мог потерять привычную жизнь, которая меня полностью устраивала. Что жалеть потом буду, ведь обжигался уже, но… Сложно остановиться и прочертить линию, за которую нельзя заступать.

Яна – моя жена, и я ей верен. Физически точно. Она меньше других заслуживала быть преданной. Она хороша, о такой женщине мужчинам мечтать нужно: она появилась в тяжелый жизненный период и сделала его сносным. Сначала просто своим присутствием, общением, компанией. Затем я захотел ее как женщину – да, это произошло не сразу: Яна красивая, но я был после сложного развода и не пробивал стояком потолок. Тяга возникла постепенно, обдуманно, не на инстинктах, а на смеси влечения, разума и чувств. Мне понадобилось совсем немного времени, чтобы сделать ей предложение. Одно из самых правильных моих решений.

Я любил вторую жену. Любил Яну. Это выверенное серьезное чувство. Но Лика – это что-то на инстинктах, так всегда было. С ней я терял голову и способность мыслить здраво. Черт!

– Ники, – повернулся к дочери, – ты почему так с Яной разговариваешь? – со своими думками совсем забыл о воспитании. Николь реально борзеть начала.

– Как так? – сделала невинные глаза. Внешне она больше в нашу, нагорновскую породу пошла, но глаза как у матери, большие, голубые. Ромка похож на нас обоих с Яной, в том числе и серыми глазами.

– Ты прекрасно понимаешь. Ты грубишь, Ники. Так нельзя. Яна твоя…

– Она мне не мать! – отчего-то воскликнула. – А ведет себя, будто бы имеет право!

– Никто и никогда не заставлял тебя считать или называть Яну мамой, – нарочито спокойно отделял интонацией каждое слово, – но она много лет была рядом с тобой. Это заслуживает как минимум уважения. Не расстраивай меня, Николь.

– Ладно, – буркнула, утыкаясь в телефон. – Прости, папа.

– Дома перед Яной извинишься.

В аэропорте ждать долго не пришлось: Лику с небольшим белым чемоданом заметил сразу. Николь кинулась к матери, а я смотрел на приближающуюся сочную фигуру в обтягивающем платье, легком кардигане и на тонких высоких шпильках. Яркая, манкая, сексуальная. Мне пришлось даже позу изменить, чтобы привставший член видно не было.

Лика красивая. Яна тоже красивая. Просто они нереально разные: у каждой своя неповторимая энергетика и женские чары. Одна – буря и ходячий секс. Вторая – ласковая волна и чувственная близость. Богатый у меня выбор, только он меня в бараний рог скручивал. Ведь рано или поздно выбрать придется. Я сам измучился и жену измучил, ну а Лику муками не пронять, это я помнил.

– Привет, Мирик, – подошла, обдавая пряным парфюмом, поцеловала в щеку, затем с улыбкой вытерла след от помады. – Спасибо, что не бросил.

– Как я мог отказать, – слегка приобнял в ответ, инстинктивно включаясь во флирт.

Погрузил чемодан в машину и открыл перед бывшей переднюю дверь. Николь пришлось пересесть: дочь пристегнул, чмокнул в нос и выехал с парковки. Еще после развода я купил для Лики и Николь просторную квартиру на Крестовском. Дом, в котором сейчас жил с семьей, был нашим, но я не оставил его бывшей: во-первых, она до беременности и после возобновления карьеры в нем появлялась не так часто; во-вторых, я его слишком любил, чтобы переезжать: в нем моя дочь первые шаги делала, а сейчас сын спал в своей детской. И жена… Отвезу девчонок, и сразу домой. Надеюсь, Яна не сильно обиделась, и мы досмотрим фильм.

– Зайдешь на чай? – предложила Лика. Я не успел ответить, как вмешалась дочка:

– Пап, ну давай. Еще совсем не поздно.

Ага, конечно. Всего лишь одиннадцать вечера. И тем не менее я согласился, исключительно помочь с чемоданом. Пока Николь показывала мне новшества в своей комнате, Лика приняла душ и вышла в гостиную большой квартиры в коротком пеньюаре и кружевном халате. А еще с бутылкой вина и двумя хрустальными бокалами. Николь тут же отправилась спать.

– Я привезла из Испании отменное красное полусухое. Составишь компанию?

– Мне ехать нужно. Дома жена…

– Как она вообще тебя отпустила… – тихо рассмеялась и поманила за собой. Вручила штопор, и вино побежало по бокалам. Вкусное, хмельное, разгоняющее кровь.

– А почему нет? – пригубил уже второй бокал. – Яна мне доверяет.

– А ты сам себе доверяешь? – мы устроились на диване. Лика подогнула под себя ногу и сидела так, что бедро оголилось практически до трусиков.

– Ты что-то конкретно узнать хочешь? – смотрел прямо в глаза, блестящие, манящие.

– Да, – выдохнула. – Тебя все еще тянет ко мне?

Что тут ответить, если у меня дым из брюк валил, хоть пожарных вызывай.

– Тянет, – краткость – сестра таланта.

– Меня тоже, – положила руку мне на колено. Я не убрал. Не нашел сил: ни физических, ни моральных. – Почему тогда мы уже год ходим вокруг да около?

– Я женат, Лика. Ты забыла?

– И что? – вызывающе вскинула подбородок. – Мы тоже были женаты.

– Вот именно были. Ничего не вышло.

– Из-за этого ты готов жить с женщиной, которую не любишь? – с чувством воскликнула. – Только потому, что в загс отвел эту Яну?

– С чего ты взяла, что я не люблю ее?

– С этого, – потянулась ко мне и поцеловала. Долго, медленно, томительно. Если бы не бокал в руках, то перетащил бы к себе на колени и наконец трахнул бывшую жену. Я с ума сойти как хотел ее! – Ты бы не ответил, если бы любил ее, – облизнула губы и положила руку на мой стояк. Распалить меня она всегда умела. – Мы один раз живем, Мирик. Я хочу быть счастливой с тобой. А ты будешь счастлив только со мной, – снова потянулась ко мне, только ее губы нацелились на другую мою голову.

– Не надо, Лика… – это было максимально сложно. Когда желанная женщина хочет обласкать твой член губами, остановиться мог разве что святой. Я не святой, но честь и совесть для меня – не пустые слова. – Яна этого не заслужила, – поставил бокал, застегнул ширинку и поднялся.

– Кстати, – Лика была недовольна, – поговори с ней. Николь жалуется на твою благоверную.

– Бред. Яна растила ее с четырех лет, – уколол, да. Лика вспыхнула от напоминания, – и никогда не обижала.

– Тогда Ники была способом подобраться к тебе, а сейчас твоя Яна ревнует.

Я не ответил, только бросил на бывшую предостерегающий взгляд: не нужно пытаться унижать мою жену вот такими завуалированными выпадами и думать, что я этого не замечу. Лика умела такое поворачивать, знакомый прием. Яна, может, и ревнует, но явно не больше нее самой.

– Звони, если что-то будет нужно, – произнес напоследок. С ней теперь наша дочь, а Лика никогда не была практичной женщиной. Именно поэтому я даже бытовые вопросы помогал решать. Только поэтому…

– Спасибо, Мирик, – поцеловала меня в щеку, грудью прижимаясь к руке. – Извини, – дернула кокетливо плечом, – я, наверное, много выпила. Тебе тоже лучше за руль не садиться, – ласково провела по моим волосам. И я позволял ей эту тактильность. В этом же ничего такого? Я же ее не касался. Первый. Измена – это секс, а этого я себе не позволял с бывшей, остальное – не повод переживать. Я за черту не зайду. Просто не позволю себе!

– Нормально. Выветрилось все.

Время было за полночь, но домой я не поехал. Просто колесил по ночному городу. Петербург так красив в скупой подсветке исторической архитектуры. Пара бокалов вина давно растворилась под натиском хмурых мыслей, а я всегда был аккуратным водителем.

Сложно принять, но в чем-то Лика была права. Меня к ней тянуло безбожно. Уже год жил в полнейшем смятении: сначала даже не замечал этого, потом спираль закрутилась настолько туго, что не вдохнуть от осознания собственной слабости. Я не мог выбрать. Не мог понять. Не мог решить. Синица или журавль? Нет, я не сравнивал этих женщин,, как лучшую и попроще. Исключительно свои ощущения рядом с каждой. Счастье, которое уже в руках, или то, которое еще нужно построить, но оно обещало быть феерией или переломать мне кости.

С Яной прожил больше восьми лет, и никогда не посещала мысль о разводе, о неудовлетворенности жизнью, о неправильности выбора. С Ликой в совокупности шесть, затем – скандалы, ссоры, взаимные обвинения. Как итог – развод. Ради дочери примирились и были интеллигентны друг с другом, но к ней у меня внутри горело. Второй раз женился, и решил, будто прошло, потухло, пепел остался только, но стоило ей подуть, и снова – смятение, жар, страсть.

Так ничего и не решив, отправился домой. Было поздно. Позднее, чем я обещал вернуться. В спальню поднялся тихо, не хотел разбудить жену. В гардеробной сбросил одежду и сразу отправился в постель. Душ принимал, еще когда с работы пришел, если сделаю это сейчас, то Яна реально может решить будто между мной и Ликой что-то было.

Жена лежала, отвернувшись к окну: я лег рядом и поцеловал ее в оголенное плечо, не скрытое одеялом. Яна вздрогнула. Не спит.

– Прости, что задержался, – погладил напряженную спину. Продвинулся ближе, утыкаясь носом в густые волосы с запахом сирени. Возможно, это что-то другое, но аромат неизменно ассоциировался с этими цветами. Яна – директор школы, и ее роскошные волосы чаще в пучке, а жаль.

– Ты пахнешь ее духами, – произнесла едва различимо.

– Приобнял, когда здоровались, – солгал, конечно. Если бы не позволил Лике себя касаться, то этого разговора сейчас бы не было. Тем более, Яна не поверила мне: замерла, как маленький зверек, предчувствующий беду. Интуиция. Я должен разубедить жену, потому что не хочу ссор, обид и недомолвок. Потому что я пока ничего не решил.

Я прижался к ней теснее, чувствуя приток возбуждения: в свои тридцать два у жены была хорошая фигура. Яна стройная, длинноногая, но со всеми приятными округлостями, особенно грудь. Именно ее мял, дразня крупные розовые соски. Старался расслабить и снять напряжение, да и мне разрядка нужна: яйца ныли от переизбытка спермы. Сегодня меня слишком часто возбуждали, но без финиша.

Я задрал шелковую сорочку и полез под трусики. Сегодня не хотелось прелюдии, хотелось взять, кончить и успокоиться, но…

– Я не хочу, – Яна убрала мою руку и отодвинулась, хотя я уже практически вставил.

– Ян, ну ты чего? – попытался перевернуть ее и поцеловать. Ок, готов постараться и раззадорить. – Тебя муж хочет, вообще-то. Не отказывай страждущему, – потерся о бедро стояком.

– А ты кого хочешь, страждущий? Меня? – Яна неожиданно села в постели. – Или ее?

– Перестань, – начал заводиться уже морально. Права ведь, права! Но черт! – У меня с Ликой ничего нет. Но такими темпами…

– Будет, – добавила за меня с холодной улыбкой.

– Я не это имел в виду, – взлохматил волосы и поднялся. – Ты реально стала невыносимой. Откуда взялась эта ревность, Яна?

– А ты считаешь, у меня нет повода? Срываешься по любому ее чиху. Когда звонит, прячешься. Приходишь от нее под утро и воняешь духами. А если бы я так, м?

Звучало так себе, но всему этому было объяснение. Я не изменял жене, но допускал некоторые вольности. Признать их не мог, потому что Яна не поймет. Это минутная слабость, но я ведь домой вернулся, а не остался с бывшей женой.

– Яна, я много раз говорил, что Лика – мать моей дочери. Я не могу игнорировать ее, особенно теперь. Но я с ней не сплю. Клянусь.

– Я верю тебе, – и такая печаль на красивом, очень аристократичном лице. – Но иногда моральная измена бьет сильнее физической, – закуталась в одеяло и снова отвернулась.

Я присел на кровать и погладил мягкие локоны. Говорил хрипло, но от чистого сердца:

– Мудрёна, у нас сейчас сложный период. Это правда. Но мы справимся. Просто дай мне время. Время подумать…

– Выбрать, – услышал глухое.

– Нет. Перетерпеть. Это пройдет, – сглотнул громко. – Обещаю, что пройдет. Я справлюсь. Справлюсь, если ты мне поможешь, жена. Ты моя жена, Янусь.

Да, я практически признался законной жене, что боролся с одержимой страстью к другой женщине. Женщине, с которой уже спал. Которая была мне женой когда-то.

– Я подожду. Подожду, когда и у меня пройдет…

Я нахмурился: о чем она? Что имела в виду?

Глава 3

Яна

Я взялась наблюдать за мужем. Нет, не для того, чтобы поймать на измене: я хотела, чтобы во мне щелкнул тумблер, программа переключилась. Чтобы уходить было легче.