скачать книгу бесплатно
– А ты попробуй! – И зайчик пустился наутёк, а царевна за ним.
Сколько они бежали, час, день или год, неизвестно, только царевна вдруг увидела перед собой золотой дворец, окружённый тенистым садом.
Зайчик юркнул во дворец, царевна за ним, прямо по лестнице с золотыми и серебряными ступенями.
Наверху была приоткрыта дверь, зайчик забежал в неё, царевна вошла следом и оказалась в чудесной комнате, пол которой был устлан шёлковыми коврами, а стены украшены золотом и драгоценными камнями. У каждой стены стояла тахта с бархатными подушками, а в каждом углу – золотой сосуд с благовониями.
Залюбовавшись, царевна вначале застыла посреди комнаты, а потом стала искать глазами зайчика. Но вместо зайчика увидела перед собой прекрасного шахзаде [13 - Шахзаде? – принц, сын правителя.]. На лице его читались доброта и отвага, а его гибкому прямому стану могли бы позавидовать ангелы Аллаха [14 - А?нгелы Алла?ха – согласно Корану, это существа, сотворённые Аллахом из света. Они бесполы, обладают невероятной силой и во всём покорны Всевышнему.].
Шахзаде подошёл к царевне и сказал:
– Рад видеть тебя, прекрасная царевна. Если ты согласишься украсить собой мой дворец, мы с моими подданными будем твоими покорными рабами.
– Кто ты, шахзаде? – спросила царевна, от смущения потупив взор.
– Я Шах-Нуриван. Моего отца, могущественного падишаха[15 - Падиша?х – верховный государь, правитель, царь.], погубили, а меня лишили престола злокозненные родичи. Благодаря волшебнику, с которым дружил мой отец, я спасся в этом дворце. Он всё про тебя знает и знает также, что ты предназначена мне судьбой. Поэтому волшебник заманил тебя сюда, а до этого охранял твой сон в глухом лесу, полном диких зверей. И благодаря именно его доброму волшебству ты заговорила.
Царевна горячо поблагодарила шахзаде и его друга волшебника. Шахзаде ей сразу полюбился, и она согласилась стать его женой. Волшебник их благословил и подарил царевне два золотых яблока.
– Отдашь их своим сыновьям, пусть играют. Настанет день, и эти яблоки вернут тебе твоё прошлое! – сказал волшебник и исчез.
Царевна жила с мужем в мире и согласии, и спустя какое-то время у них родились два прекрасных сына. Однажды, когда дети играли своими золотыми яблоками, царевна стояла у окна и, украдкой утирая слёзы, вспоминала отца, любимого брата и злую невестку. Вдруг у ворот дворца появился всадник, и с трепещущим сердцем она узнала в нём своего брата. Всадник тоже заметил в окне прекрасную женщину, но он её не узнал.
– О царица! – крикнул он. – Я был на охоте и сбился с пути. Мой конь выбился из сил. Позволь мне переночевать в твоём дворце!
Царица велела стражникам впустить незнакомца. Конюхи занялись его конём, а самого шаха ждало щедрое угощение. Отужинав и совершив омовение рук и ног, шах оказался в спальне, на роскошной постели, и уснул мертвецким сном.
Незримой тенью вошла к нему в спальню сестра и положила в его охотничью сумку золотые яблоки. Когда поутру шах собрался в дорогу, слуги его задержали.
– Ты похитил золотые яблоки у наших царевичей! – сказали они, вытряхнув всё содержимое из его охотничьей сумки.
Шах рассвирепел и попытался было силой вырваться из их рук, но у него ничего не вышло.
– Царица, клянусь Аллахом, я не брал золотых яблок и не знаю, как они оказались в моей сумке! – воскликнул шах, когда его привели к сестре, которую он по-прежнему не узнавал. – На меня возвели напраслину, а между тем я невиновен!
– Теперь ты видишь, как легко обвинить ни в чём не повинного человека! – ответила ему царица. – А ведь ты поверил жене и обвинил любимую сестру в убийстве сына! Ты обрёк её на мучительную смерть в дремучем лесу!
– Если моя сестра действительно невиновна, мне нет прощения! – воскликнул шах.
– Но я простила тебя, – сказала царица, – хоть ты и проявил ко мне жестокость, обвинив меня в том, чего я не совершала! Аллах милостив, я не погибла, а обрела семью!
Растроганный брат бросился к ногам сестры и стал целовать край её платья. Его радость была огромна – ведь он считал её умершей и искренне горевал о своей потере. Царица, плача от радости, рассказала брату, как злая шахиня, убив сокола, любимого коня и невинного ребёнка, обвинила во всём её. Сестра напомнила ему, как пыталась знаками объяснить, что случилось, но он не пожелал разбираться.
Порадовался шах за сестру, насладился её счастьем и отправился домой. А вернувшись в столицу, велел связать шахиню и отвести в лесную чащобу, на съедение диким зверям, и больше никогда о ней не вспоминал.
Дал слово – держи
Алтайская сказка
Давным-давно в дальней дали, у подножия горного хребта, рос могучий кедр, а под ним ютился ветхий шалаш. В том шалаше жил старик, и с ним три внучки, писаные красавицы.
Пошёл как-то старик за дровами, и попалась ему по дороге лиственница с почерневшими ветвями. Видит старик: дерево давно высохло. Вытащил из-за пояса топор, ударил по стволу, а из дерева вдруг выскочил страшный зверь и вцепился в него когтями.
– Ой, больно! – закричал старик.
– Я тебя отпущу, – ответил зверь, – только ты мне за это отдашь любимую внучку.
Пришёл старик домой, рассказал обо всём внучкам, спросил старшую:
– Согласишься к нему пойти? Я слово дал.
– Вот ещё, – отвечает та, – лучше утоплюсь!
Среднюю спросил, она в ответ:
– Лучше с утёса брошусь!
Он младшую спрашивает:
– Ну а ты, Айбала, ты что скажешь?
– Раз ты слово дал, надо его держать, – отвечает та. – И будь что будет.
Чуть не плача отдал старик внучку зверю, тот вцепился в неё острыми когтями и поволок в своё логово. А логово его было далёко-далёко, за горной грядой.
Долго ли, коротко ли, пришли они на поляну, окружённую лиственницами. На краю поляны, у синей горы, увидела Айбала семь сопок. Зверь подошёл к центральной, ударил лапой – и в сопке распахнулась дверь, а за ней показался ледяной дворец. Айбала вошла в него и подивилась, как там всё устроено складно и ладно, словно специально для неё.
Стала она жить одна в огромном дворце, а снаружи день и ночь сторожил её страшный зверь. Раньше была она певуньей, танцевать любила, хороводы водить. А тут стало ей не до песен, не до веселья. Да и чему тут радоваться? Не то что посмеяться – не с кем слово молвить.
А старшие сёстры тем временем замуж вышли, жили в достатке и деду чем могли помогали. Как-то собрались они проведать младшую сестру.
– Хоть узнаем, что да как. Если нет её в живых, погрустим, поплачем, а если жива – заберём домой, – решили они.
Оседлали сёстры коней и отправились в путь. С собой захватили угощение: жирного мяса и хмельного арака[16 - Ара?к – крепкий алкогольный напиток.], то ли встречу с сестрой отметить, то ли о её смерти погоревать.
Страшный зверь почуял, что сёстры едут, услышал топот копыт, ударил по дворцу лапой, и тот превратился в ветхий шалаш. А сам зверь подевался куда-то, будто его и не было.
Айбала ничему не удивилась, спокойно вышла из шалаша, поклонилась сёстрам.
– Ох, милая сестричка, не надо было тебе деда слушать! – заголосили сёстры. – Садись поскорее на коня, увезём тебя от злой судьбы!
– Не поеду я никуда, – всё так же спокойно сказала Айбала. – Я слово дала и своего слова не нарушу.
– Бедная ты, несчастная! – продолжали горевать сёстры. – Неужто доля твоя такая, умереть в грязном шалаше?!
Причитая и всхлипывая, съели сёстры привезённое угощение, обняли на прощание Айбалу, словно в последний раз с нею виделись, сели на коней и отправились восвояси.
Тут же объявился страшный зверь, ударил лапой по шалашу – и вместо него появился ледяной дворец, ещё краше прежнего.
Однажды известно стало, что сын местного хана женится и созывает соседей на свадебный пир. Айбалу он тоже пригласил, а она, о том узнав, заплакала:
– Неужто никогда мне больше не петь и не веселиться?!
Страшному зверю жаль её стало.
– Не горюй, моя красавица, – сказал он, – лучше открой большой сундук.
Откинула Айбала крышку – а там россыпь золотых и серебряных украшений и шёлковые одеяния, одно другого краше.
Долго она наряд выбирала, наконец остановилась на белоснежных одеждах. А когда вышла из дворца – смотрит, у крыльца её поджидает богато убранный бархатно-чёрный конь. Села она на коня и помчалась быстрее ветра. Уже проехала половину пути, как вдруг слышит позади топот копыт и бархатный голос, который её окликает:
– Айбала, красивая, как луна, обернись!
Обернулась она и увидела прекрасного юношу на белом коне, в шубе, крытой чёрным шёлком, и собольей шапке. В сердце её будто игла вонзилась, кровь от лица отхлынула. Подъехал юноша ближе, а она глаз на него поднять не смеет, слова молвить боится. Не стал юноша её дальше смущать, молча пришпорил коня, и так вместе они приехали на званый пир. Гости тут же об угощении позабыли. Женщины только на юношу и глядели, а мужчины от Айбалы глаз не могли отвести. Старый дед и обе сестры Айбалу не узнали, а она к ним подойти не решилась. Сёстры смотрели на прекрасного юношу и вздыхали:
– Была бы с нами Айбала, этот юноша мог бы стать её женихом!
Пир вышел на славу, но, едва солнце скрылось за горой, Айбала домой засобиралась. Села она на коня, напоследок ещё раз на юношу взглянула и умчалась.
А когда проехала уже половину пути, услышала топот копыт, и тот же бархатный голос её окликнул:
– Айбала, красивая, как луна, оглянись!
От волнения кровь у неё от лица отхлынула, дыхание перехватило. Обернулась она, в последний раз взглянула на прекрасного юношу, пришпорила коня – и ускакала.
И только у своей сопки спешилась.
– Наконец и ты, Айбала! – обрадовался ей страшный зверь. – Ну как, хорошо повеселилась? Кого повидала-повстречала?
– Не могу тебе сказать, было ли весело. Я там смотрела только на одного человека, только его замечала, только о нём думала. Он ездит на белом коне, носит шубу, покрытую чёрным шёлком, и соболью шапку.
Услышав её слова, зверь вдруг волчком вокруг себя завертелся, а потом встряхнулся, сбросил с себя страшную шкуру, и перед ней предстал тот юноша, о котором она говорила.
– Милая моя Айбала! Заколдовал меня злой колдун, и семь лет был я страшным зверем. Ты вернула мне человеческий облик, своей верностью разрушила злые чары. Полюбил я тебя за твою красоту и доброе сердце. Будь моей женой!
Затрепетала красавица Айбала, подняла на него свои прекрасные глаза и тихо, но внятно сказала:
– Я о таком счастье и мечтать не смела.
Так закончилась история о верной своему слову красавице и о том, что верность разрушает злые чары.
Сын царя Чинмачина
Армянская сказка
У одного царя было трое сыновей. Все они славились умом, но самым умным был младший, любимый сын. Настало время царевичам жениться. Царь объявил им свою царскую волю, а младший сын ему и говорит:
– Мы рады будем привести в дом жён, отец. Только, мне кажется, было бы правильно, если бы все наши невесты были из одного дома.
– Хорошо, я согласен. Во многих семьях есть по три дочери на выданье, но нам нужны самые достойные, а потому я сам отправлюсь искать вам невест.
Призвал царь визиря [17 - Визи?рь – главный советник правителя.], говорит:
– Собирайся, мы с тобой едем искать невест моим сыновьям!
Долгим оказалось их путешествие. Где они только не побывали, какие только страны не посетили! Но сколько ни искали, сестёр-невест, какие бы царю приглянулись, не нашли. Пора было домой возвращаться. Решили они напоследок заехать в Багдад. Там много было прекрасных девушек, но трёх сестёр, достойных стать жёнами царевичей, они не встретили.
– Что же делать, – сказал царь, – придётся возвращаться ни с чем. Только прежде надо нанести визит вежливости правителю Багдада.
Багдадский царь встретил царя-путешественника очень радушно. Устроил знатный пир в его честь, и за столом гостям прислуживали три стройные девушки, одна другой краше. Когда гости напились-наелись, багдадский царь стал расспрашивать:
– Как поживаешь, царь, как идёт торговля в твоём царстве? И какая нужда заставила тебя пуститься в дальнюю дорогу?
– Дела в моём царстве идут хорошо, только я давно дома не был. Ищу я невест для своих сыновей, чтобы они были из одного дома, – ответил царь. – Долгим оказалось моё путешествие, да только еду я домой с пустыми руками. Скажи, кто те красавицы, что подносили нам угощение? Мне они по сердцу пришлись. Если бы были они из одного дома, я бы их посватал за моих сыновей.
– Эти красавицы – мои дочери, и я как раз подумывал о том, чтобы приискать им женихов. Если они тебе по нраву, я готов отдать их за твоих сыновей.
Приезжий царь поблагодарил багдадского царя, попросил его позвать дочерей, надел каждой на палец по золотому колечку и отправился восвояси.
Получив известие, что отец уже на пути к дому, сыновья выехали ему навстречу.
– Радуйтесь, – сказал царь, – я обручил вас с дочерьми правителя Багдада. Через месяц мы должны приехать и забрать их. Мы договорились, что сыграем две свадьбы, одну в Багдаде, а другую у нас дома.
На протяжении месяца всё царство днями напролёт готовилось к знаменательному событию. Мыли, чистили, украшали, подновляли. Ювелиры мастерили роскошные украшения, а портные шили царевичам и их невестам царские наряды.
Наконец настал день, когда пора было отправляться в путь. Царь решил взять с собой отряд из пятисот всадников и велел сыновьям готовиться к отъезду.
Но младший сын стал возражать:
– Отец, в наше отсутствие на царство могут напасть враги. Я останусь, чтобы, если понадобится, защитить наши земли и подданных. Передайте моей невесте, что я жду её дома.
Царь оставил сына на царстве. На прощание младший царевич сказал:
– На обратном пути, как доедете до красной горы, воду там из родника не пейте и на ночлег не останавливайтесь. Иначе случится беда.
Царь и братья пообещали и тронулись в путь.
Наконец под звуки зурны[18 - Зурна? – деревянный музыкальный инструмент, похожий на дудочку.] и доола[19 - Доо?л – армянский ударный музыкальный инструмент вроде двухстороннего барабана.] въехали они в Багдад.
Правитель Багдада встретил их с почестями. Невесты с благодарностью приняли изысканные украшения и великолепные одежды, привезённые женихами. В этих украшениях и одеждах их красота стала ещё ослепительней, и старшие сыновья горячо благодарили отца за прекрасный выбор. Взявшись за руки, они пошли с невестами в сад и гуляли там, наслаждаясь прохладой и ароматами диковинных цветов. А тем временем младшая сестра заливалась слезами, что в такой чудесный день осталась без жениха.
На следующий день в Багдаде сыграли свадьбу старших сыновей, а наутро все стали собираться в обратный путь. Повелитель Багдада, опечаленный разлукой с дочерьми, попросил царя побыть с ним ещё немного.
– Ты после их догонишь, – сказал багдадский царь.
Тем временем царские сыновья со свитой и молодыми жёнами доехали до красной горы, о которой говорил младший брат. И визирь предложил:
– Царь скоро будет, давайте здесь его дождёмся.
