Боги оставили нас

Тейси пыталась понять, откуда исходит этот звук, но тщетно.

Кап. Кап. Кап.

Она прижалась к ржавым прутьям решётки. Затея с архивом провалилась. Они оказались в темнице, и, если не случится чудо, их накажут за воровство.

Но хуже всего было молчание Джереми.

Он сидел в углу соседней клетки, отвернувшись. Тейси не помнила, сколько раз пыталась заговорить, но он не отвечал, лишь сильнее стискивал зубы. И это ранило её больнее, чем пуля. Она привыкла к его рассказам, сути которых не всегда понимала, к его смеху, к тому, как он поправлял свою дурацкую кепку, когда нервничал, и чесал затылок, задумавшись о чём-то. Теперь же между ними повисла тишина – густая, как смола, липкая, как кровь на её боку.

Тейси всегда считала, что готова заплатить любую цену ради того, чтобы найти Калина, но теперь понимала: есть вещи, которые не принадлежат ей. Жизнь Джереми. Его страх. Его выбор, который она украла, когда втянула его в эту авантюру. Гвардейцы могли догнать их, пуля могла найти его, и тогда… случилось бы то, о чём она боялась даже думать.

Джем доверился ей. А она всё испортила.

К счастью, их хотя бы не пытали, но стражники ясно дали понять: если показания не сойдутся, в следующий раз допрос пройдёт «серьёзнее».

Тейси много раз повторила свою версию: они возвращались из «Зелёного бочонка», увидели бандитов, обыскивающих карманы лэра Девона, испугались и спрятались. Она старалась пересказать все реплики, которые слышала той ночью. Их держали порознь, обсудить показания заранее было невозможно, но почему-то она была уверена, что Джем скажет то же самое.

Тейси укуталась в плащ и свернулась калачиком на тонкой соломенной подстилке, крепко прижимая ноющую рану. События прошедшего вечера не давали ей покоя. Почему она не солгала Джему с самого начала? Почему не оставила его в стороне? И какого чёрта она вообще решила помочь этому Девону?

Каждое решение стало звеном цепи, которая тянула её на дно. Она знала, что рискует, знала, что всё может закончиться именно так. Но верила, что поступает правильно.

И это привело её сюда, в тёмный, промозглый угол, откуда не было выхода.

Тей сжала зубы, чувствуя, как внутри закипает злость. Ради журнала они с Джереми чуть не погибли, но из-за проклятого Девона всё оказалось напрасным. И только она была виновата во всём, что случилось.

Задремать получилось только ближе к рассвету. Сон был коротким, поверхностным, без сновидений.

Проснулась она от чьих-то криков. В первую секунду ей показалось, что начались пытки, но через миг она поняла: кричала женщина властным, не терпящим возражений тоном. И её голос был знаком.

– О нет… – пробормотала Тей, протирая глаза ото сна.

Лэрра Хеди в истерике надрывала горло, становясь с каждой репликой всё громче.

– Моя служанка?! Нападение на лэра? Вы в своём уме?!

Ей кто-то возразил, но Тейси не разобрала слов. Она не могла понять, почему Алдара явилась в преторию и устроила скандал. Это можно было ожидать от кого угодно, но только не от неё.

– Вы меня оскорбляете! Как вы посмели? Святая Эребу, дай мне сил вынести это!

С каждой минутой в голове Тейси рождалось всё больше вопросов. Как Хеди узнала, где её искать? С момента задержания прошло, от силы, несколько часов – слишком мало времени, чтобы об этом поползли слухи. На допросе её спрашивали, кем она работает, но не стали уточнять, на кого, словно гвардейцев эта информация совсем не интересовала.

– Воды мне! – бушевала Хеди. – Не видишь, что перед тобой лэрра?! Мне даже не предложили присесть! Всегда знала, что в преторианскую гвардию берут только невоспитанных негодяев!

На некоторое время настала тишина. В соседней камере Джереми тихо зашевелился, а вода всё так же капала.

Кап. Кап. Кап.

– Отдай мою служанку! Немедленно! – продолжила Алдара после паузы. Её голос стал визгливым. Похоже, ей всё-таки дали промочить горло. – Как это не можешь? А для чего тогда ты здесь сидишь? Одно моё слово – и ты вылетишь со службы! Я лично знакома с претором Кортраном!

Тейси прижалась к решётке и шёпотом позвала Джереми, но он не просыпался. Зато хорошо были слышны крики:

– Приведи её! Быстро! Я не собираюсь долго ждать!

Прошло ещё несколько томительных минут, прежде чем гвардеец сдался. Вопли стихли, раздались тяжёлые шаги и звон ключей за дверью. Тейси в панике застучала кулаком по решётке. Это была последняя возможность поговорить с Джереми!

– Джем? Ты слышишь?! Пожалуйста, отзовись!

– Тейс? – ответил ей заспанный голос.

Радость на мгновение охватила её, но снова уступила место чувству вины. Её скоро уведут, а он останется здесь, запертый в темнице. Совсем один.

– Джем! Она пришла за мной!

– Кто? – растерянно переспросил он, ещё не до конца проснувшись.

– Лэрра Хеди! Она забирает меня, Джем!

Тем временем гвардеец подошёл к решётке и вставил ключ в замок. В полумраке темницы она могла разглядеть лишь очертания фигуры мужчины, но заметила, что с его левого плеча спадает длинный плащ. Этот элемент формы носили только офицеры.

– Эй, девка, на выход! Живо! – рявкнул он.

Его голос показался знакомым, но Тейси не могла припомнить, где его слышала. Она поднялась, чувствуя, как дрожат ноги. Мысли вихрем кружились в голове. Что будет с Джемом? Нужно что-то сделать, вытащить его. Но как? Что она может?

– Джем, я… – начала она.

Офицер резко прервал:

– Молчать!

Камера открылась с противным скрипом, и Тейси медленно, на негнущихся ногах, пошла к выходу. Гвардеец молча наблюдал, стуча по полу подошвой сапога. Как только она оказалась на расстоянии вытянутой руки, он грубо схватил её за предплечье и потянул за собой.

– Больно же! – возмутилась Тейси, но офицер сделал вид, что не услышал.

Оглянувшись, она увидела, что Джереми прижался к решётке, провожая её взглядом. Спросонья он был растрёпанным, а его любимая кепка съехала набок. Даже в темноте Тей видела страх в его глазах.

В груди защемило. Прежде чем осознала, что делает, она вырвалась из рук преторианца и бросилась к другу.

– Я пойду к мастеру Фарли, – торопливо проговорила она, хватая его за руки через решётку. – Он поможет! Я сделаю всё, чтобы вытащить тебя отсюда, Джем!

– Тейс, всё в поряд… – начал Джереми, но договорить не успел.

Гвардеец схватил её за волосы, дёрнув на себя так резко, что перед глазами от боли пошли красные круги. Ноги подкосились, она вскрикнула, начала заваливаться на спину, но офицер не дал упасть. Одним движением он поставил её на ноги и снова потащил к выходу.

Тейси тихо застонала. Она была как тряпичная кукла в руках стражника. В затылке пульсировала боль, на предплечье наверняка останется синяк. Но её выходка, без сомнения, того стоила. Джем должен знать, что она не бросит его здесь. Она всё исправит!

– Эй, полегче с ней! – крикнул Джереми из-за решётки.

Гвардеец даже не обернулся.

– Любовнички… – презрительно буркнул он, сплюнув на пол.

Тейси не успела взглянуть на Джема в последний раз: преторианец слишком быстро выволок её за дверь. Оказавшись снаружи, она поморщилась – стало очень светло. После часов, проведённых в полумраке, яркий свет резал глаза.

Офицер протащил её по коридору и втолкнул в просторный кабинет, пропитанный запахами кожи и паркетного воска. Внутри было мрачно, но не без доли роскоши: массивный дубовый стол, несколько кожаных кресел, тяжёлые шкафы, в которых аккуратно расставленные тома соседствовали с хаотично сваленными папками, перетянутыми шпагатом.

Серые стены утяжеляли атмосферу, но их украшали гобелены и строгие портреты преторов всех провинций. Сквозь решётчатые окна пробивался скудный солнечный свет.

Стражник грубо усадил Тейси в кресло, и первое, что она увидела перед собой, – бледное, вытянутое лицо Алдары Хеди. Она вся светилась от самодовольства. Её светлые волосы были собраны в аккуратную причёску, а на длинной тонкой шее сияло изумрудное колье. Для посещения претории она надела своё лучшее платье из зиранского шёлка. Такой наряд стоил целое состояние и совсем не подходил под ситуацию, но, очевидно, был выбран для демонстрации знатности и богатства.

– Наконец-то, центурион Хостейдж, – довольно произнесла она, пробежав по Тейси цепким взглядом. – Младшие гвардейцы успели написать рапорт о её задержании?

Тейси напряглась, услышав его звание, и опешила от мысли, что несколько минут назад лэрра кричала на человека, который командовал всеми преторианцами Нопуса. Выше его по званию только претор провинции Омарон. И при этом он, обладая такой силой, не мог сделать с ней ровным счётом ничего.

Офицер уже устроился за столом, и Тейси внимательно рассмотрела его. Он был чем-то похож на Алдару: бледный и светловолосый, с холодным взглядом серо-голубых глаз. Его тёмно-синий плащ был аккуратно перекинут через спинку стула, а на плече сверкала массивная серебристая брошь с символом справедливости Эребу. Но, в отличие от обычных гвардейцев, брошь Хостейджа была особенной: по краям её украшал изящный узор в виде виноградной лозы, указывающий на командирский ранг.

– Преторианская гвардия всегда следует букве закона, – уклонился центурион от прямого ответа.

– Не сомневаюсь, – сказала лэрра Хеди, насмешливо прищурившись. – Я хочу увидеть записи.

Она протянула раскрытую ладонь, но командир гвардии не спешил выполнять требование. Его угрюмый взгляд вперился в лэрру, а пальцы нервно постукивали по столешнице. Пауза затягивалась.

– Покажи! Быстро! – рявкнула Алдара.

Она поднялась и нависла над столом, демонстрируя своё превосходство. Но центурион не собирался уступать и встал напротив, упрямо сцепившись с ней взглядом.

– Забирайте девицу и уходите, лэрра, – процедил Хостейдж сквозь стиснутые зубы.

– Мне напомнить, где окажется твоя задница, когда я в следующий раз встречу претора Кортрана в театре? – с непрошибаемой уверенностью ответила Хеди. – Кажется, он всегда посещает его по четвергам.

Гвардеец чуть дёрнулся, словно хотел ударить её, но сдержался. Сильный и крупный, он мог бы зарядить Алдаре так, что она забыла бы, зачем пришла сюда. Но лэрра даже не дрогнула, прекрасно понимая, что он не посмеет этого сделать.

Хостейдж и сам знал, что секундное удовлетворение не стоит карьеры и жизни. Его ноздри раздувались от сдерживаемого гнева, а пальцы сжимались в кулаки. Увидев, как он борется с собой, Хеди усмехнулась, наслаждаясь своей властью.

– Считай это моим последним предупреждением, – её голос немного смягчился. – Либо ты даёшь мне документ, либо до конца своих дней будешь отмывать эшафот от крови и дерьма казнённых преступников.

Центурион, пусть и с явным нежеланием, был вынужден признать поражение. Он вытащил из верхнего ящика стола рапорт и молча протянул его Алдаре. Она быстро пробежала по документу взглядом, а затем разорвала его на мелкие клочки. Поднеся обрывки к лампе, подожгла их и бросила в камин. Огонь тут же вспыхнул, горячие языки пламени жадно проглотили бумагу, не оставляя и следа.

– Благодарю за верную службу Империи, центурион Хостейдж, – промурлыкала лэрра Хеди, натягивая перчатки. – Вы такой интересный собеседник, я бы с удовольствием поболтала ещё, но, увы, меня ждут дела. Мы уходим.

Преторианец не удостоил её ответом, лишь бросил мрачный, полный ненависти взгляд. Алдара одарила его на прощание приторной улыбкой и, гордо вздёрнув подбородок, направилась к выходу.

Тейси, сама не зная почему, уставилась на центуриона, не смея даже пошевелиться. Пламя в камине отражалось на его лице, и на миг ей почудилось, что оно тянется к нему, будто узнаёт своего хозяина.

От этого зрелища ей стало не по себе.

– Быстро пошла за мной, оборванка! – бросила лэрра через плечо.

Тейси моргнула, и огненное наваждение исчезло. С трудом переставляя ноги, она поплелась следом. После бегства из архива и ночи на жёсткой подстилке всё тело болело так, будто его побили молотком.

Молчаливые стражники сопроводили их до самого выхода. Покинув преторию, они вышли на залитую солнцем улицу. Утро было в самом разгаре: мимо проносились экипажи и вагонетки, горожане спешили по делам, торговцы громко зазывали покупателей в свои лавки.

Тёплые лучи нежно касались лица, но Тейси не чувствовала радости. В мыслях она всё ещё оставалась в темнице, рядом с Джереми. Что же ей делать? Идея обратиться за помощью к мастеру Фарли была толковой, но тут же разбилась о реальность. Даже если он поверит в невиновность Джема, это вовсе не значит, что сможет его освободить. К тому же Тей понятия не имела, где искать его мастерскую. Чтобы повидаться, Джереми всегда сам приходил к дому лэрры Хеди. А что, если Алдара после всего произошедшего посадит её под замок? Навсегда оставит взаперти, как в клетке?

Вдруг на всю улицу раздался звонкий крик:

– Кто устроил пожар в городском архиве? Все подробности в «Колоколе сплетен»!

Разносчик газет прошёл мимо, размахивая свежим выпуском. Тейси едва не вскрикнула: сердце рухнуло вниз, и она ссутулилась ещё сильнее. Казалось, будто на лбу у неё проступило клеймо поджигательницы, и теперь каждый встречный мог его увидеть.

Мысль неприятно кольнула, но развернуться на полную силу не успела – лэрра Хеди вдруг заговорила:

– Как сейчас помню тот день. Я шла по важным делам, а ты выскочила из-за того угла и попросила хлеба.

Она указала пальцем на ближайший перекрёсток. Тейси уже и не помнила, что на этом месте случилась их первая встреча.

– Грязная, вонючая оборванка. Волосы… как пчелиный улей, – её лицо исказилось от отвращения. – А глаза жалостливые, как у голодной дворняжки. Рядом с тобой даже стоять было противно. Но я пожалела тебя, понимаешь? Отмыла, причесала. Дала крышу над головой и работу, о которой такая безродная девка, как ты, только могла мечтать. Если бы не я, ты давно бы сдохла в сточной канаве или стала портовой шлюхой!

Тейси стиснула зубы и уставилась себе под ноги. Это была любимая песня Алдары, и за три года она успела порядком надоесть. Если раньше поступок хозяйки воспринимался как дар свыше, то теперь это стало для неё самой обычной сделкой. У Тей был кров и еда, а у Хеди – дешёвая рабочая сила.

– И вот как ты решила меня отблагодарить?! – не получив ответа, лэрра раздражённо прикрикнула. – Сбежать со своим дружком и напасть на лэра Девона? Неблагодарная тварь!

– Я на него не нападала!

Да, она сбежала и не собиралась просить прощения за это. И уж точно не считала себя виновной в том, чего не совершала.

– Какая разница, кто напал?! – всплеснула руками Хеди. – Ты хоть понимаешь, как это повлияет на мою репутацию? Что обо мне скажут, когда узнают, что я приютила преступницу?

От удивления брови Тейси поползли вверх. Так вот ради чего она пришла в преторию, устроила скандал и угрожала центуриону? Репутация. Тей знала, что лэрра болезненно зациклена на ней, просто не догадывалась, что всё настолько плохо. Это было даже смешно – ей совершенно всё равно, кто поднял руку на лэра, плевать, что в Нопусе стало небезопасно. Но вот слухи в высшем обществе по-настоящему пугали!

– Как вы узнали, где я?

Хеди разразилась смехом. Тейси замерла, ошеломлённо глядя на неё.

– Глупая сиротка! – воскликнула она сквозь хохот. – Ты правда ничего не поняла?

Тейси растерянно заморгала.

Смех Алдары стих так же внезапно, как и начался. Она сделала шаг ближе, схватила Тей за подбородок и резко задрала голову. Взгляд лэрры был холодным и сосредоточенным, а ногти впивались в кожу.

– Я знаю о тебе гораздо больше, чем ты думаешь, – злобно прошипела она.

– Вы ничего обо мне не знаете, – отрезала Тейси, вырываясь из её хватки.

– Правда? – Алдара наклонилась вперёд, прошептала ей на ухо: – Ты удивительно упрямая сиротка. Как можно так долго искать что-то… или кого-то? И при этом не осознавать, что за тобой наблюдают?

Холодок пробежал вдоль позвоночника, и волосы на затылке встали дыбом.

Намёк на слежку не стал для Тейси неожиданностью – слухи всегда распространялись быстрее ветра. В Нопусе, если ты просто прошёл по улице, об этом уже знали все соседи. Но странный подтекст в её словах заставил встревожиться не на шутку.

Тейси заставила себя сохранить невозмутимый вид, хотя внутри всё сжалось. Алдара была хитрой, без стеснения пользовалась своим статусом и влиянием, но даже она не могла знать про Калина. Или могла? Но если так… откуда?

Хеди прервала её мысли:

– В любом случае мне всё равно, чем ты там занималась. Теперь я не позволю тебе выйти за порог моего дома. Ты меня разочаровала, и за это придётся заплатить. Я позабочусь, чтобы у тебя не осталось ни сил, ни времени на попытки разрушить мою репутацию.

Угроза не подействовала на Тейси. Тяжёлая работа, закрытые замки и ограничения – это не то, что могло её напугать. Она привыкла держаться, даже когда казалось, что всё против неё. Но слова лэрры Хеди оставили ощущение, будто узел всё крепче затягивается на шее. Нужно спешить. Если она не найдёт способ связаться с мастером Фарли, Джему конец.

Глава 11. Сделки и обещания.

Айден проснулся ближе к полудню с пульсирующей болью в голове и клубком спутанных воспоминаний. Приподнявшись, он медленно свесил ноги с кровати и сжал виски, будто мог выдавить боль пальцами.

Прошлый вечер возвращался к нему обрывками. Среди смутных воспоминаний была одна яркая вспышка – златовласая незнакомка. Он хорошо запомнил её серые, как дождливый день, глаза, полные тревоги, но не враждебности. Смотрела на него так, будто ей было не всё равно.

Айден решил, что она и её тощий дружок были замешаны в нападении. В конце концов, что они делали там среди ночи, в такую непогоду? Но когда появились гвардейцы, сомнения всё же закрались в его разум. Может, ребята просто оказались не в то время и не в том месте?

К счастью, преторианцы нашли учётный журнал раньше, чем он успел проявить великодушие. Парень благоразумно помалкивал, в то время как очаровательная незнакомка обернулась злобной фурией. Кричала, что журнал её, требовала вернуть. Айден даже поверил бы, если бы не знал, где эта книга хранилась и почему в чужих руках никак оказаться не могла. Как воровка смогла её достать? И почему вцепилась в неё, будто это последнее, что держало её на плаву?

Дверь в покои распахнулась – появился камердинер с подносом в руках.

– Доброе утро, лэр Девон. Как спалось? – спросил он с дежурной вежливостью.

– Паршиво, – буркнул Айден.

– В таком случае это должно помочь, – камердинер протянул чашку с дымящимся напитком. – Отвар снимет боль и ускорит восстановление. Я взял на себя смелость вызвать целителя, пока вы спали, лэр Девон.

Айден кивнул – это было как раз кстати. На вкус варево оказалось намного хуже, чем на запах: горькое, вязкое, с земляным привкусом. Заставив себя проглотить его, он усмехнулся про себя: бренди справился бы с мигренью ничуть не хуже, да и эффект был бы куда приятнее. Стоит ближе к вечеру наведаться в «Стрейтмор» и прикончить ту бутылку «Лафорта» до того, как Демарк протрезвеет и поймёт, во сколько ему обошлось вчерашнее падение.

– Ваша почта, – камердинер передал два конверта: один от мастера Фарли, второй – с печатью отца. – Также докладываю: я подготовил вещи к отправке в Беркроу, как вы распорядились накануне.

Айден уже и позабыл о грядущей ссылке.

– Когда я дал распоряжение собираться в Беркроу? – уточнил он, сомкнув пальцы на переносице.

– Ночью, когда вернулись домой. Вы выглядели… – прислужник помедлил, подбирая слово, – нездоровым, и я помог вам лечь.

Айден вяло ухмыльнулся. Он не помнил, как добрался до особняка, но, будучи «нездоровым», поручил готовиться к отправке в Беркроу. В подобное верилось слабо, но кто знает, о чём ещё он умудрился забыть?

– Ясно. Можешь идти.

Оставшись в одиночестве, Айден принялся читать почту. Как он и думал, отцу уже кто-то доложил о драке. На поллиста Норбан расписал всё, что думает об этом ужасном преступлении, и заверил, что в претории у него есть свои люди, поэтому расследование будет проходить под его контролем. После он заявил, что из всей семьи подобное могло случиться только с младшим сыном, потому что он водится со всяким сбродом из «Стрейтмора». В конце отец заботливо добавил, что Айден должен перестать создавать ему проблемы и отправиться в Беркроу как можно скорее.

Послевкусие от прочитанного было ещё хуже, чем от лечебного отвара. Но Айден и не ждал, что отец с самого утра напишет ему, чтобы справиться о здоровье. Это было не в его стиле.

Письмо от Микаэля было кратким:

«Мой мальчик, это что-то невероятное! Я всю ночь изучал амброзию. Танриец не лгал, она настоящая! Есть доказательства. Ты не поверишь, когда увидишь всё своими глазами. Как только сможешь, приходи ко мне в мастерскую. Твой наставник».

Остаток дня обещал быть насыщенным, и хоть после драки у Айдена ломило всё тело, он не мог позволить себе валяться в постели – не с предстоящей поездкой в Беркроу. У него всё ещё оставалось слишком много вопросов без ответов.

Спустя пару часов он уже выходил из экипажа у претории. Угрюмое здание с укреплёнными дверьми и решётками на окнах возвышалось над улицей, как будто специально было построено, чтобы убивать надежду одним видом. Фасад и крыша потемнели от времени и дождей, словно впитали в себя всю сырость этого города. Айден знал: помимо темниц, здесь также располагались администрация, оружейная и казармы – претория была под завязку набита гвардейцами. У того, кто сюда попадал в качестве пленника, не было ни малейшего шанса сбежать.

На входе Айден представился и изложил цель визита. Один из стражников покинул караул и провёл его по запутанным, длинным коридорам в приёмную. Из-за закрытых дверей иногда доносились хриплые крики, удары, стоны – звуки, не требующие объяснений. Пытки здесь были обычным методом добиться признаний. И никого не заботило, что после долгих часов мучений человек был готов сознаться даже в том, чего не совершал.

Они остановились у одной из дверей, стражник постучал. С обратной стороны послышалось короткое:

– Войдите.

– Центурион Хостейдж, к вам прибыл лэр Девон, – доложил гвардеец, распахнув дверь.

– Пригласите его, младший командир.

Айден шагнул внутрь, оглядывая просторный, но душный кабинет. Центурион встретил его нахмуренным взглядом. Похоже, визиту он был не рад.

– Лэр Девон, – кивнул Хостейдж, жестом предлагая ему сесть.

Дверь за спиной закрылась. В помещении было невозможно находиться, на лбу выступила испарина. От камина шёл жар. Неужели центурион не замечает, насколько здесь душно? Айден медленно подошёл к креслу и, прежде чем опуститься в него, снял плащ и ослабил ворот рубашки, но легче от этого не стало.

– Расскажите, что произошло этой ночью, – сухо попросил Хостейдж.

Айден заговорил, стараясь не упустить ни одной детали. Собеседник рассеянно постукивал пальцами по краю стола, слушая вполуха и с каждым словом хмурясь всё сильней.

– Вы видели их лица? Одежду? Особые приметы?

– Нет, – покачал головой Айден. – Было слишком темно. Фонари не работали.

На этих словах пальцы центуриона замерли в воздухе, так и не достигнув поверхности стола.

– Освещения не было? – он подался вперёд и впервые за весь разговор проявил интерес. – Это важная деталь, но в рапорте о ней не было ни слова.

– Когда прибыла преторианская гвардия, фонари уже горели.

– Уже горели, говорите? – переспросил Хостейдж, откинувшись на спинку стула. – И когда именно они зажглись?

Айден задумался. От духоты соображалось плохо, голова трещала, память подводила, но зато лицо златовласой воровки почему-то раз за разом всплывало перед глазами с пугающей чёткостью.

– Не знаю. Возможно, они загорелись, когда я был без сознания.

– Это очень интересно, – протянул центурион, вдруг заинтересовавшись какими-то бумагами на столе. – Мы со всем разберёмся, лэр Девон.

Хостейдж уставился в документы, показывая, что больше не намерен продолжать разговор. Айден не мог отделаться от ощущения, будто он что-то скрывает либо не слишком заинтересован в поиске бандитов – и это раздражало. Ему не нужны были пустые разговоры и дежурные реплики. Ему нужно, чтобы преторианцы нашли тех, кто стоял за нападением.

– Центурион, а что с теми воришками? Их допросили?

– Они в темнице, – сухо ответил он.

Со стороны коридора раздались крики. Айден представил, как именно допрашивали пленников в этих стенах, и от этого ему стало ещё больше не по себе.

– Что они рассказали? Я хотел бы ознакомиться с рапортом.

Гвардеец натянул вежливую улыбку, а его глаза забегали по сторонам.

– Лэр Девон, понимаете… Их допрос не завершён, и я не в праве…

– Тогда я и сам могу поговорить с ними, центурион.

– Право, лэр Девон, в этом нет никакой необходимости! – быстро возразил он. – Мои люди справятся. Мы отправим вам подробный отчёт.