Чародейка 2

– А не может быть наоборот? – через какое-то время задал вопрос Саймон. На восемнадцатом уровне с восприятием хода времени были серьезные трудности. Здесь можно было идти до хорошо различимого, и явно находящегося в нескольких шагах впереди, ориентира столько, чтобы успеть проголодаться и устать. А можно было стоять на месте, ощущать сигналы мышц, видеть свои ноги, стоящие на одном и том же месте, и при этом перемещаться. Испытывать ощущение перемещения в пространстве, и через какой-то период времени обнаружить себя в другом месте. Все так же стоящим неподвижно. Сколько времени это занимало оставалось неизвестным.

– В смысле?

– Не портал наводит искажения на пирамиду, а пирамида генерирует искажения, благодаря которым портал функционирует как портал?

– Хорошая идея, – кивнула чародейка. – Такое бывает.

– Правда? А я уж обрадовался, что придумал.

– Бывает. И даже более того – бывает возникшее естественным путем.

– Ого, как это?

– Ну, помнишь, я говорила, что законы природы – это запреты, некие границы реальности?

– Ага.

– Но это именно границы в смысле черты края. Они существуют не абы где, установленные по чьей-то прихоти. Они не ограничивают реальность, а отделяют реальность от нереальности, возможное от невозможного, бытие от небытия. За ними принципиально не может существовать что-то, не являющееся реальностью.

– То есть вообще ничего? – уточнил Саймон.

– Мы даже не сможем этого понять. Для нас это истинное небытие. Однако может быть, что там что-то есть. Но мы абсолютно, тотально, совершенно никак, категорично не можем это воспринять. За этими границами нет абсолютно никаких привычных нам понятий. И нас тоже нет.

– Ух.

– Именно поэтому законы природы нельзя обойти или нарушить. Это не границы между государствами, которые можно сместить. Это не законы общества, которые могут быть изменены волей или временем. Это абсолютные границы бытия. Не рамки, ограничивающие бытие, а рамки, показывающие, что вот это – бытие. Как твоя кожа служит границей тебя и нетебя, так и границы реальности, выраженные законами природы, отделяют то, что может быть, от того, что быть не может. Если там что-то и есть, то оно абсолютно нам чуждо, как и мы ему, и никакие мосты или связи между нами попросту невозможны. Для нас этого чего-то все равно что нет вовсе.

– Ясно.

– И какие-то возможные хитрые штуки, которые вроде бы нарушают законы природы… Вроде некромантии, возвращающей к жизни умерших. Или мгновенных перемещений телепортации. Они хоть и выглядят странно, однако нарушениями этих законов не являются. Они – это новое, более глубокое понимание сути реальности. Новое открытие в науке, дающее более глубокое понимание устройства мира. Или магия, открывающая еще одно измерение этого мира. Их "чудеса" – на самом деле просто новое, лучшее понимание настоящих границ. Их уточнение. Реальность сложна и многогранна, а наше представление о ней постоянно улучшается. То, что раньше казалось барьером и концом, со временем становится лишь кочкой, а то и трамплином! Но кое-что остается невозможным, абсолютно и принципиально. Скажем, быстрое перемещение возможно, а вечный двигатель – нет. И никак его не сделать.

– Почему?

– Не производится энергия из ниоткуда. Даже если устройство может работать очень долго, или вроде бы питается из воздуха, из ничего, из пустоты. На самом деле это не так. Либо этот двигатель получает энергию из огромного источника, который может быть воистину огромным и мощным, и хватит его на жизни многих и многих поколений людей, но однажды все же он исчерпается. Как, например, ветряные и водяные мельницы. Начало их – это тепло Коар, нагревающее воздух. А это создает ветер, это заставляет испаряться воду с поверхности океана, которая переносится ветром на огромные расстояния, выпадает дождем над землей, и вновь стекает к океану. Для нас энергия получится даровой, и нам остается лишь собрать ее. Либо же двигатель, называемый вечным, собирает низкопотенциальную энергию, рассеянную в окружающем мире, и данной энергии ему хватает на какие-то действия. Как барометр двигает стрелку лишь с помощью изменения давления воздуха. Это здорово и полезно. Но энергия не возникает из ничего. Мы жжем природное топливо, или тратим ману, или пользуемся движениями сил общепланетарного масштаба, или собираем крохи и остатки для мелкой работы. Ты знал, что даже падающие капли дождя можно использовать как источник энергии?

– Нет, – покачал головой Саймон.

– Очень небольшой источник, однако для некоторых применений его хватает. Но это все лишь хитроумное использование энергии, уже существующей. Знаешь, есть теория, что вся энергия в мире была создана изначально, в момент образования мира. Вот, то есть, вся-вся, что есть, вообще. И мы, а также все процессы в природе, только преобразуем существующую энергию из одной формы в другую, совершая при этом работу. Ну или просто так, впустую тратим. И при этом преобразовании энергия превращается в тепло, которое рассеивается в мире. Вся энергия, или какая-то ее часть. И рано или поздно, вся энергия превратится в тепло, которое рассеется в мире равномерно. И тогда все закончится. Не будет никакой разницы энергии в мире, невозможно будет ее использовать, остановятся все процессы.

– Как это?

– Ну, представь, что исчезли горы и впадины. И вся земля стала ровной как стол. И так как нет перепадов высот, реки остановятся.

– Понимаю… Жуткая теория. И так будет, мир умрет как застойное болото?

– Сомневаюсь. Во-первых, это все займет кучу времени. Наверное больше, чем существует мир. А во-вторых, мы еще многого не знаем, есть другие влияющие факторы, которые могут повести развитие иным путем.

– Это радует.

– Ага. Так вот, границы. В пределах этих границах возможно абсолютно все. Даже природный телепорт с описанным тобой принципом работы. Кажется – ух, телепорт! Это явно творение рук человеческих. Мудрых волшебников и ученых, которые придают хитрую форму огромным массам особого камня, что вызывает искажение окружающего пространства-времени, да еще и сконцентрированного так, что в какой-то точке открывается дорога в иные места. Но ответь, а что мешает природе собрать в одном месте кучу такого камня и придать ей нужную форму?

– Эээ… ничего? – предположил Саймон.

– Именно! Ничего! Это лишь статистическая вероятность. И она больше нуля, потому что в природе существуют нужные материалы, которые могут собраться в нужную форму. По теории вероятности, если что-то может случиться, то на достаточно большой выборке оно случится. Миры огромны, их много. Это достаточно большая выборка, чтобы подобное случилось. Разумеется, это достаточно редкое явление, но тем не менее существуют места, где образуются природные телепорты. И человек, оказавшийся в таком месте, переместится будто по волшебству.

– Есть слухи, что в некоторых местах люди пропадают бесследно, – вставил бард. – Выходит, они куда-то перемещаются?

– Не обязательно. Скорее даже вряд ли. Шансы на то, что люди погибли тем или другим образом, а их тела были съедены дикими животными или просто не были найдены, гораздо выше, чем на то, что эти люди попали в природный телепорт, – призналась чародейка. – Однако исключать такую возможность нельзя.

– По крайней мере, теория с телепортом хорошо объясняет бесследность исчезновений, – произнес Саймон.

– Это да, – согласилась чародейка. – Выход из природного телепорта может быть абсолютно любым: в центре горы, на дне океана, над пропастью. Или вовсе над обширной территорией одновременно.

– Фу!..

– Но даже если выход безопасен, он вполне может вести туда, где про родной город, страну или мир невольного путешественника и слыхом не слыхивали, не то что про обратную дорогу туда. Или туда, где просто не встретить никого, с кем бы можно было поговорить. Однако, у этой хорошей теории есть один нюанс.

– Какой же?

– Телепорт сработал бы и на тех, кто отправился на поиски. Нет, есть вероятность того, что этот природный телепорт работает не постоянно. Только в нужную фазу Ланы, при нужной погоде, в нужное время суток…

– Знаешь, некоторые места считаются гиблыми, – заметил бард. – Туда особо не ходят. Как раз потому, что и поисковые отряды пропадают. Так что лучше туда вовсе не соваться. А кто сунулся и пропал – сам и виноват.

– Ага. Только какое-нибудь болото само по себе прекрасное гиблое место, где сгинуть – что два пальца… и следов не останется. Без всяких телепортов.

– Оно так. А что о первичности искажений? – напомнил Саймон. – Телепорт или пирамида?

– Так я же уже ответила, – удивилась Лайза. – Пирамидальные телепорты, в которых мегалитическое сооружение выполняет функцию резонатора, существуют. Но у них искажение пространства сконцентрировано в одной точке. Обычно на вершине. Мы же спускаемся, а возмущения становятся все сильнее. И каждый нижний уровень имеет большую площадь, чем предыдущий. И на всей этой площади сильные искажения. Может конечно быть так, что зиккурат Ат-эль-Коар фокусирует энергию в точке под землей, вокруг которой образуются сферические зоны с убывающей интенсивностью пространственного искажения. Но как по мне – это больше соответствует картине точечного источника, распространяющего искажения вокруг себя. А пирамида служит каким-то другим целям.

– Как сложно, – пожаловался бард. – Сферические зоны убывающей интенсивности…

– Ничего, придем на место – узнаем точно, – ободрила спутника чародейка. – Это уже скоро.

***

– Магистр, вы замечаете искажения вокруг? – поинтересовалась Скорпи.

– Разумеется. Почему вы спрашиваете?

– Потому что это аттракцион древней пирамиды. Искаженный лабиринт, в котором пространство и время сливаются воедино и выворачиваются наизнанку.

– Это вы на память или с рекламы прочитали? – добродушно хмыкнул в бороду Тиорий.

– Я серьезно. Это баловство, и веселое, хотя и жутковатое приключение для выходного дня. Здесь дети с четырнадцати лет ходят. В сопровождении взрослых, но тем не менее. И при этом, здесь все реально, никаких фокусов. Здесь существует устойчивая пространственно-временная аномалия, которая проявляется в искажении привычной метрики пространства и нарушении привычного хода времени.

– Эм, я и не сомневался, что это так, – подтвердил магистр. – И в мыслях не было считать это фокусом. Что вы хотите от меня?

– Вам знакомо подобное?

– Нуу, однозначно сложно ответить, – признался маг. – Подобное. О чем-то слышал или читал, с чем-то приходилось встречаться. Не совсем такое, разумеется. Но в целом нечто знакомое.

– Можете указать причину? – заинтересовалась Джулия.

– Нет, – покачал головой магистр. – Не с ходу. Если посвятить дни, точнее месяцы, а может и годы, на обследование пирамиды, тогда можно найти ответ. А так это может быть природное явление, эффект артефакта, наследие Древних… Очень многое способно вызвать такую аномалию.

– Еще это похоже на работу телепорта поблизости, – добавил один из магов, идущих чуть впереди.

– Ой ли? – выразил скептицизм магистр. – Не так чтобы и похоже. Сигнатура телепорта вполне четкая и цикличная, с выраженными пиками. Здесь ничего подобного нет.

– Сигнатура работающего телепорта – да, – уточнил маг.

– Работающее вхолостую устройство все равно дает узнаваемую картину, пусть и менее выраженную. Может это я ее не замечаю? Вы наблюдаете здесь кольцевые волны плотности? Несущую частоту? Маяк, наконец? Портал не создает возмущений, а телепорт – это вполне логичное устройство, создающее четкий логический же отпечаток, несомненное свидетельство разумного замысла. А здесь ничего подобного нет. Телепорт аккуратно складывает пространство, как ребенок, делающий журавлика из листа бумаги. Здесь же этот лист скорее напрочь скомкан! Да и такого размера? Здесь же затронута огромная площадь!

– А что, если это сломанный телепорт? – не унимался маг. – Это объяснит и структуру возмущений, и большой объем. Вся энергия неконтролируемо уходит в окружающее пространство и создает вот это…

– Подождите-ка минутку, – перебила магов Скорпи. – Хотите сказать, что там внизу – телепорт?

– Мой коллега излишне горяч и категоричен, – поморщился Тиорий. – Но да, это один из вариантов. А что? Хильдар нашли его? Ваши ученые же изучали пирамиду?

– Изучали, – кивнула Скорпи. – Однако мне неизвестно о подобной находке.

– Хм? Неизвестно? Звучит странно, – отметил магистр.

– Ну, возможно это было отражено в отчетах археологов, – шевельнула наплечниками бронежилета Джулия. – Но я не читала информацию о комплексе так досконально.

Тиорий быстро переглянулся с коллегой-магом.

– Хм, – осторожно начал магистр. – На мой взгляд, такая находка заслуживала бы места на первой странице. Это же все-таки телепорт.

– Всевидящий Совет не испытывает нужды в чужих телепортах, – отрезала баронесса. – Если подобная находка и была, то скорее всего специалисты отразили это в отчете, убедились в безопасности, и перекрыли доступ к телепорту.

Маги снова переглянулись.

– Богато живете, – заметил магистр.

– Нет абсолютно никакого резона пользоваться чужой неизвестной и непроверенной технологией, – возразила Скорпи. – Но дело в другом. Если это, возможно, эффект телепорта, может ли быть так, что Лайза уже добралась к нему? Если телепорт активен, то она может убежать от нас. Я говорила, что время здесь также искажено, как и пространство. В лабиринте есть как задержки, так и ускорения. Лайза могла получить фору в несколько часов.

– Ммм, – Тиорий задумался.

– Часов, а не лет же, – высказался маг. – Хильдар давно известно об искажениях в данном месте.

– А вы уверены, что искажения все эти годы были такими же, как сейчас? – уточнила Джулия. – Или они стали вот такими как раз перед тем, как мы зашли в пирамиду? Я потому и спрашиваю вас, знакомы ли вы с таким. А получаю академические лекции о сигнатурах телепорта! Да плевать на это! Мне надо поймать нарушителя, а потом уже разглагольствовать о высоких материях.

– Простите, мы увлеклись, – покаялся магистр. – Нет, это неизвестный вид искажений, о котором мы не можем говорить с уверенностью. Ни о его причинах, ни о том, как долго существует именно такая конфигурация.

– А вы можете убрать это искажение?

– Поясните.

– Если вы знакомы с чем-то подобным, у вас есть способы бороться с ним? Как на реке. Нейтрализовать действие этого искажения. Чтобы мы имели возможность идти нормально и догнать Лайзу.

Магистр Тиорий глубоко задумался на какое-то время.

– Я могу создать пузырь нормального пространства вокруг нас, – предложил он наконец. – Без гарантий, что это сработает. Это заклинание предназначено совершенно для иных целей, так что я не знаю, что получится в этих условиях. Возможно, мы будем идти нормально, а весь пузырь вокруг будет все так же подвержен воздействию искажений. Тогда это ничего в итоге не даст нам, а мы об этом даже не узнаем.

– Делайте уже, – прошипела Скорпи.

– Все сюда! – приказал магистр. – Соберитесь теснее.

Хильдар и маги образовали плотную группу вокруг магистра. Тиорий сложил ладони перед лицом, прошептал слова заклинания и развел ладони так, что соприкасались лишь кончики пальцев, образовав подобие сферы или купола.

– Готово, – произнес магистр, держа руки в том же положении.

– Никаких изменений, – заметила Джулия.

– Никаких спецэффектов, – поправил ее маг. – Сфера нормального пространства имеет радиус в пять шагов от меня, наших шагов, лирских, так что не отходите далеко. Вперед!

– Deinceps!33

Группа двинулась вперед по лабиринту. В пределах обозначенной магистром зоны действия заклинания не было никаких эффектов искажения пространства. Однако Тиорий предупредил, что это может быть субъективный эффект, а на самом деле группа идет так же, как и раньше, преодолевая одни участки пути в мгновение ока, и надолго застревая в других.

– Но, по крайней мере, идем в комфортных условиях, – высказался один из магов. – А то уже голова болела от этой кутерьмы.

– Да, это уже кое-что, – согласилась Джулия.

– Вы сказали, что здесь есть как задержки, так и ускорения, – припомнил магистр. – Что это, искажения непостоянны? В какой-то момент время замедляется, а в другой ускоряется?

– Нет. По крайней мере, насколько мы знаем. Каждое точечное искажение стабильно. Но это лабиринт, – пояснила Скорпи. – От входа на уровень до перехода на следующий можно пройти несколькими путями. Лайзе могло повезти, и она прошла так, что получила ускорение. Или не попала в замедление.

Маги и хильдар вскоре преодолели лабиринт и спустились на следующий, четырнадцатый уровень.

***

– Тупик, – высказал очевидное Саймон. – Надо полагать – это победа? Вы прошли лабиринт древней пирамиды до конца, возьмите пирожок с полки?

– В общих чертах – да, – согласилась чародейка, изучая стенд. – Я не сильна в хильдарине, так что за буквальность не ручаюсь. Но что-то вроде: поздравляем, вы прошли лабиринт до самой дальней точки самого нижнего уровня. Вы достойно преодолели искажения. Это не понимаю… У Ат-эль-Коар больше нет тайн от вас. Эмм… вставьте колокольчик в отверстие и дерните рычаг, чтобы получить золотой жетон древних… Не понимаю, о чем это. На выходе этот жетон вы сможете обменять на… приз какой-то, наверное, если по контексту.

Саймон кинул полученный на входе колокольчик в обозначенное стрелкой отверстие и дернул рычаг с круглым набалдашником, который торчал с боку массивного стенда. В глубине устройства что-то звякнуло и в металлический лоток в основании стенда выпал большой, размером с ладонь, золотой диск. Бард взял и диск и взвесил его на руке.

– Увесистый. Интересно, правда золотой?

– Ага. Платина в позолоте. И в центре еще бриллиант спрятан, – хмыкнула Лайза. – Тут еще приписка. Один колокольчик – один жетон. Будьте мудры и не забывайте про обратный путь.

– Минутку! – бард даже прекратил изучать гравировки на диске. – Какой еще обратный путь?

– Это не для нас, – успокоила его чародейка. – Для обычных посетителей. Им же еще назад идти. Надпись предупреждает не жадничать и оставить хотя бы один колокольчик на всякий случай.

– Да я понял, что это для посетителей. Но разве не должно быть какого-то прямого выхода на поверхность? А, может где-то здесь? – Саймон попытался заглянуть между стендом и стеной. Хотя стенд почти вплотную стоял к стене, барду удалось просунуть в этот промежуток голову. – Брр, ох уж эти искажения. Это же не может быть просто тупик. Вот я отдыхающий в парке, я пришел сюда, все, я выиграл, я хочу домой, в нормальное измерение, выпустите меня отсюда.

– Сурово, да?

– Не то слово, – покачал головой бард. – Сурово – это колесо обозрения с прозрачным дном кабинки. А идти все двадцать уровней наверх, вновь по этим искаженным лабиринтам… Да более того! Потом же с вершины этой пирамиды спускаться по лестнице! По той дикой лестнице. Ха! Теперь я понимаю ее неравномерность. Вот эта обратная дорога – это не сурово, это просто катастрофично!

– Видишь как хорошо, что нам так делать не придется? – ухмыльнулась девушка.

– Нет, и правда нет выхода? – Саймон вновь принялся осматривать стены. – Мы же как раз где-то на уровне земли. Если бы здесь был прямой коридор…

– Ты не о том волнуешься, мой друг, – заметила Лайза. – Мы пришли сюда в поисках телепорта, но вот телепорта как раз и нет. Двадцатый уровень оказался искаженным, как и ожидалось, но здесь нет того, что мы ищем.

– Верно, искаженным. Слушай, а только мне кажется, что мы хоть и стоим лицом друг к другу, но при этом будто на резинке – то сближаемся, то отдаляемся?

– Нет, хотя мне кажется, что мы на качелях, то вверх, то вниз, – призналась чародейка.

– Ладно, тогда что мы будем делать теперь? Если телепорта нет, то нам придется идти наверх, искать что-то другое?

– Хочу напомнить, что на пути наверх мы встретим магистра Тиория и Джулию, которые вряд ли позволят нам продолжить наши поиски в другом месте.

– Блин, – Саймон был в явной растерянности. – Выходит, мы попали в ловушку. Телепорта здесь нет. Путь наверх перекрывает магистр. Но ты же можешь с ним справиться?

– Мне льстит твоя уверенность в моих силах, – кивнула Лайза, шагая по лабиринту и касаясь стены кончиками пальцев. – Однако там магистр Конкордата и трое магов, тоже явно не из последних. И Джулия Скорпи, которая совсем не тот человек, которого хочется иметь врагом. С ней минимум двое вооруженных бойцов. С их оружием ты знаком, и они наверняка владеют им более ловко, нежели зомби из комплекса. В условиях замкнутого пространства бой с ними будет тяжелым. Даже если получится как-то использовать особенности местности, это не даст решающего перевеса.

– Все так плохо?

– На самом деле еще хуже, в прямом столкновении они нас одолеют, – вздохнула Лайза, остановившись в месте, где сходились четыре коридора, образуя пять углов. – Я думаю, мы даже не смогли бы прошмыгнуть мимо них в нашей крысиной ипостаси. Возможно, нам удалось бы спрятаться где-то в лабиринте, пропустить их, а потом рвануть наверх. Однако я не уверена, что у нас хватило бы на это времени, так как прятаться лучше на уровне повыше, который преследователи спешили бы пройти, не особо вглядываясь. Но крысиная форма хороша для скрытности, а не для боя. Если бы нас заметили, то наши возможности противодействия оказались бы серьезно ограничены. Накрыть крыс памятным тебе "Куполом шока" труда не представляет. И честно сказать, я не уверена, что в той ипостаси смогу ему противостоять.

– Тогда что нам остается? – спросил бард обреченно. – Сдаваться?

– Зачем? Я порассуждала на тему нашей погони, но пока что они нас еще не поймали, и даже не дышат в затылок. И не поймают. Мы же еще не пришли туда, куда мы идем.

– Но телепорта здесь нет. Я конечно не знаю как он выглядит, но вряд ли бы мы его не заметили.

– На этом уровне нет, – уточнила чародейка, встав лицом к острому углу, образованному стыком двух коридоров.

– Это последний уровень, – Саймон поднял золотой диск.

– Сколько здесь, по-твоему, коридоров? – спросила девушка, взяв спутника за руку.

– Ну, если это считать одним, а эти сливающимися… Четыре.

– Неверный ответ, – Лайза шагнула прямо в стык, увлекая за собой барда.

– Нет, мне просто интересно, – проговорил бард, сидя на полу и туго заматывая колено старым эластичным бинтом. – Это так и задумано было, делать темную лестницу без ступенек?

– Ой, ну что за теория заговора? Лестница могла банально обрушиться, – чародейка осторожно бродила неподалеку, вытянув руки и ощупывая пол ногой, прежде чем сделать шаг. – И вообще, тебе еще на подъеме на пирамиду дали понять, что не стоит полагаться на равномерность здешних лестниц.

– Ой, кто бы говорил? Сама-то…

– Что?! Это ты меня толкнул!

За проходом, скрытым в складке пространства, оказалась длинная лестница, круто уходящая вниз. Грязная и темная. Свет, доносившийся с двадцатого уровня, быстро исчез, так что спутникам пришлось спускаться в темноте, полагаясь на усиленное зрение чародейки. Света в какой-то момент стало так мало, что и тапетум в глазах Лайзы не мог помочь. И на очередном шаге очередной ступеньки под ногой внезапно не оказалось, так что спуск превратился в падение с лестницы.

– Уй! – донесся из темноты сдавленный возглас девушки.

– Что с тобой? – вскинулся Саймон, незряче всматриваясь.

– Нашла чего-то, – сообщила Лайза. – На ощупь похоже на факел. На запах тоже. Нефтью пахнет.

– Так это хорошо же?

– Головой нашла, – уточнила Лайза.

Раздались характерные щелчки зажигалки, в темноте сверкнули искры, а затем медленно разгорающееся пламя осветило помещение, в котором оказались спутники. Это была небольшая камера с низким потолком, своеобразный предбанник, которым оканчивалась лестница. В противоположные стороны из камеры расходились два темных коридора, низких и шириной около пяти шагов. Пол камеры и коридоров был вымощен квадратными плитками с длиной стороны в локоть. Кое-где виднелись обрушения кладки. Некоторые блоки, из которых были сложены потолок и стены, выпали из своих мест, образовав кучки осколков.

Факел в руках чародейки представлял собой что-то вроде металлической трубы, на одной стороне которой были намотаны тряпки, пропитанные горючей жидкостью.

– Гениальное решение, – отметила чародейка, вытягивая рукав водолазки и в несколько слоев закрывая им ладонь, держащую факел. – Рукоятка с подогревом.

Еще несколько таких же факелов висели на стенах в металлических держаках. Саймон медленно встал, осторожно перенес вес на замотанную ногу, сделал несколько пробных шагов. Остался удовлетворен результатом, и начал снимать факелы.

– Где мы?

– Здесь, – Лайза ткнула пальцем себе под ноги.

– Смешно. Точный ответ, но бесполезный.

– Самое то для глупого вопроса. Очевидно же, что это продолжение лабиринта, часть храма Ат-эль-Коар, неизвестная хильдар.