Чародейка 2

– Возможно. Не берусь судить, поскольку сомневаюсь, что способен адекватно понять, что это такое – даже миллион лет. Но в природе же все между собой взаимосвязано – корова ест траву, волк ест корову, мертвый волк съедается всякими козявками, а потом на его останках вырастает трава. И ведь удивительно, что эту траву может есть корова, а волк не отравится коровой! А как получилось, что из металла человек может сделать меч? Почему вообще появилось такое вещество, из которого человек делает полезную для себя вещь? Разве это не свидетельство общего замысла?

– Ха, интересно. Но, как мне кажется, ты неверно расставляешь причину и следствие. Живые существа развивались в этом мире, в окружении других существ. Они должны были приспособиться друг к другу и к этому миру, поскольку являются частью его. Также и металл. Не металл был создан для того, чтобы кто-то мог сделать из него меч или, скажем, плуг. Металл просто был. Это человек нашел металл и благодаря своему разуму нашел способ использовать его, приспособить для своих нужд. Если нет металла – человек использует что-то другое – камень, дерево, кость. Не мир предназначен для человека, а человек приспосабливается к миру.

– Лайза, а ты что скажешь? – обратился поэт к чародейке, с интересом наблюдавшей за диспутом.

– Ничего.

– Вообще? Но у вас же, в твоем мире, должны же быть какие-то концепции мироздания?!

– Безусловно.

– Поделись, сестра? Нам же интересно.

– Нет.

– Почему?

– Нехочунебуду, – отшутилась Лайза. – И вообще, что это там виднеется?

– Ты переводишь тему! – возопил Саймон.

– Это так заметно? – усмехнулась чародейка. – Да, перевожу. Так как считаю, что разговоры о вере – последнее дело. Никого они не переубедят, а вот отношения такими спорами испортить можно очень легко. Поэтому меня и правда больше интересует то здание.

Указанное чародейкой здание располагалось сразу за парком Ледового дворца. Большое, с высоким центральным куполом и двумя крыльями, полукругом расходящимися от него. Здание было окружено беговыми дорожками, теннисными площадками и городками, на которых стояли множество перекладин, брусьев, лесенок. Подходя ближе, спутники увидели на фронтоне здания многочисленные барельефы, изображающие фигуры людей, занимающихся разными видами спорта.

– Ну, вы, наверное, уже сами догадываетесь, – предположила Джулия. – Это Дворец спорта.

– А в Камалоне немало дворцов, – подмигнул Саймон.

– Ну а как их еще называть? – пожала Скорпи плечами. – Сараями? Это крупные центры, величественные здания. Места, где царит и правит спорт. На льду или обычный. Я вам больше скажу – у нас есть также Дворец культуры, в котором проходят выступления артистов и музыкантов; а также известные ученые и члены Всевидящего Совета читают публичные лекции, на которые может прийти любой желающий.

– Зачем?

– Чтобы быть в курсе. Знать текущее состояние, узнавать о новых достижениях и нерешенных вопросах. Для повышения уровня культуры и образованности. Это такое дело, которое не заканчивается при окончании учебного заведения, ведь и процесс развития науки, познания нового продолжается без остановок.

– Но мы зайдем в этот Дворец спорта? – поинтересовалась Лайза.

– Конечно.

– А культуры? – спросил бард. – Я хочу посмотреть выступления местных артистов и услышать местные песни. А то что такое, я бард, а с музыкантами хильдар до сих пор не знаком!

– Будет, все будет, – успокоила барда Джулия. – Сегодня уже не получится, но вообще будет.

– А что есть такого спортивного, что для него аж Дворец понадобилось возводить? – полюбопытствовал Саймон, возвращаясь от планов на будущее к настоящему – то есть вырастающему перед ним зданию.

– Ты шутишь? – не поняла Джулия. – Это целый спортивный комплекс, в котором есть площадки и залы для самых разных игр, упражнений и занятий. Ты представляешь, сколько всяких физических занятий существует? Это же и бег, и плавание, и волейбол, и бокс. И для всех нужны разные условия, разные площадки. Да этот Дворец еще и мал! Впрочем, сейчас вы сами увидите все то многообразие, которое здесь собрано.

– А хильдар придают большое значение физическому развитию, как я погляжу, – заметила чародейка.

– Да, – согласилась баронесса. – Однако не только. Мы за гармоническое развитие личности, которое включает и тело, и разум, и моральные качества. И здоровое сильное тело – это базис, на котором держится и все остальное. В здоровом теле – здоровый дух. Цельная развитая личность прекрасна со всех сторон. Регулярные физические упражнения способствуют продуктивной и эффективной работе мозга, дают человеку хорошее настроение, помогают бороться с болезнями, продлевают срок жизни и повышают качество этой жизни. И это не пропаганда, а результат многолетних наблюдений. Особенное значение активный образ жизни имеет для нашей цивилизации, которая в столь многом полагается на машины. Если в более простых обществах практически все люди занимаются повседневным физическим трудом, который дает им нагрузку, то хильдар переложили труд на механизмы. И даже передвигаться можно сидя.

– Ну и проблемы у вас, – буркнул Саймон. – В более простых обществах, как ты выразилась, люди иной раз от усталости падают там, где работают. Потаскай-ка камни целыми днями на спине, да без выходных, я погляжу, какое там хорошее настроение и здоровье.

– И это очень плохо, грустно и заслуживает всяческого сочувствия и порицания, – согласилась Джулия. – Но вот хильдар не стали терпеть подобные тяжести, а начали искать, находить и внедрять способы облегчения своей участи. А члены более простых обществ что для этого делают?

– Что? Как они должны что-то там внедрять, когда работают от рассвета до заката? Когда целый день в поле с плугом или в лесу с топором, потом как-то не до постройки механизмов. Там бы выжить, себя и семью прокормить. На всякие придумки времени нет. А те, у кого время есть, маги да аристократы, они тоже особо не торопятся чего-то изобретать для облегчения труда простого народа. А зачем, им хорошо и так.

– Ну вот опять. Кто-то должен что-то там сделать. Кто-то должен принести все на блюдечке, на мол, пользуйся, дорогой, я сделал, чтобы тебе удобнее было. Так не бывает. И всегда есть время на то, чтобы подумать и сделать лучше. У тех же крестьян помимо целых дней в поле есть зима. А у лесорубов… Есть такая притча. Два лесоруба как-то поспорили, кто из них за день больше дров нарубит. С утра они разошлись на свои места и принялись рубить. Поначалу они работали в одном темпе, но через один час первый лесоруб услышал, что второй перестал рубить. Он немного удивился, но обрадовался, потому что это был шанс. И с удвоенной силой первый лесоруб продолжал рубить. Через десять минут он услышал, что второй дровосек тоже возобновил работу. И вновь их топоры стучали в одном темпе, пока через еще один час второй лесоруб снова не остановился. Вновь первый дровосек обрадованно удвоил свои усилия, практически уже ощущая запах победы. И так продолжалось весь день. Каждый час второй дровосек останавливался на десять минут, а первый работал без перерыва. Вечером состязание закончилось. Тот, кто рубил без перерыва был совершенно уверен в своей победе. Но каково же было его удивление, когда он узнал, что проиграл! "Как это вышло?" – спросил он соперника: "Ведь я слышал, что ты останавливался каждый час на десять минут. Как же ты смог нарубить больше меня?" "Все просто", – ответил другой: "В эти перерывы я точил свой топор".

Лайза весело фыркнула. Саймон только пробурчал что-то неразборчивое.

– Как часто у нас якобы нет времени! – продолжала Джулия. – Некогда, работать надо! Быстрее, еще быстрее! Но как только мы осознаем, что пора бы остановиться, сделать паузу, осмотреться, наточить топор и научиться чему-то новому, мы находим такую возможность. И в это время происходит скачок в развитии. И это не только к физическому труду относится, но и к любому. Всегда и везде надо периодически останавливаться, смотреть по сторонам, думать, размышлять. О своей работе, о том, что может ее улучшить. О том, не пора ли что-то вообще принципиально менять. Что мешает крестьянину или лесорубу придумать что-то, помогающее им в работе? Недостаток времени? Пусть на это уйдет целый год, на мысли и работы по вечерам или в несезон. Зато эта придумка будет всю дальнейшую жизнь освобождать время. И не только самому крестьянину, но и его коллегам. Недостаток знаний? Так кто же знает его работу лучше его самого? Не верю, что он не видит, что можно бы улучшить в своей работе. А разум у всех есть, так что приспособу можно соорудить. Конечно, сложную машину сразу не создать, но можно двигаться постепенно. Сначала что-то простое, что помогает и дает немного больше свободного времени. Потом, уже в это освободившееся время придуманное более сложное устройство. И так до харвестера, который сам будет и деревья валить, и от сучьев их очищать, и на мерные бревна пилить. Не все сразу. А твои крестьяне из примера ведь плуг используют. Не палку-копалку, а? Кто-то ведь придумал этот плуг. Что мешает посидеть зимой над этим плугом, да посмотреть, может как его улучшить можно? Колеса там поставить, угол наклона лемеха изменить. Глядишь, лучше станет, быстрее станет поле обрабатываться. Кто этому противиться будет?

– Вот прям все так и кинуться этот новый плуг внедрять, – пробормотал Саймон.

– Кто увидит выгоду, тот кинется, – заверила Джулия. – А ленивые и прочие староверы просто не смогут конкурировать на равных с теми, кто внедрил новшество. И постепенно ценность новшества станет очевидна всем. Может быть, это займет длительное время. Может быть, при жизни изобретателя он не увидит широкого распространения своего детища. И не будет так, что сразу – от тяжелого каждодневного труда к отдыху и автоматизации. Но, во-первых, изобретатель этим новшеством будет сам пользоваться, он себе время освободит. А во-вторых, не все сразу. За одну жизнь может и не получится освободиться, но если не делать этого, то не получится никогда. Маленькими шагами. Постепенно. Так хильдар и пришли к тому, что у нас уже не горбатятся в поле днями. Но это привело к другой сложности: недостаток двигательной активности очень плохо сказывался на здоровье каждого хильдар. Поэтому большое значение обрела пропаганда активного образа жизни. Поэтому и в Камалоне не только созданы все условия, но и среди горожан принято ходить пешком. На многих предприятиях есть традиция утренней гимнастики. А в свободное время хильдар с удовольствием занимаются спортом. В том числе и в Дворце спорта, куда мы с вами наконец пришли.

Дворец был огромным, и в нем было много, очень много всего. Спутники проходили мимо игровых залов для самых разных игр. Там были и волейбольные площадки с натянутыми поперек зала сетками. И площадки с более низко висящими сетками, предназначенные для игры в теннис. Были и баскетбольные залы, с начищенным паркетом и кольцами на стойках. Были и залы для вовсе незнакомых спутникам игр, чья разметка и оснастка ничего им не говорили.

Проходили спутники и мимо тренажерных залов с зеркальными стенами. Множество спортивных устройств и снарядов было там, от простых гантелей и штанг до сложных механизмов с противовесами и рычагами, на которых сразу было и не понятно, как заниматься и какие мышцы они разрабатывают.

Спутники продолжали свою экскурсию по Дворцу спорта. Позади оставались и плавательные бассейны. И предназначенные для плавания на скорость, разделенные на дорожки разной длины. И бассейны, предназначенные для водных игр.

Гимнастические залы с матами, перекладинами, брусьями и бревнами. Минималистично оформленные залы, в которых не было ничего кроме тонких индивидуальных ковриков на полу. Татами, огражденные канатами четырехугольные ринги, шести и восьмиугольные клетки для единоборств.

Залы для вооруженных поединков, вдоль стен которых выстроились стойки, несущие самое разнообразное оружие, в том числе весьма экзотическое и необычное. Это вызвало особенный интерес чародейки, отчего спутники задержались в одном из залов.

– Ух ты!.. – Лайза взяла с держака боевой кнут. Длинное, локтей в шестнадцать, тяжелое, плетеное из тонких металлических нитей кнутовище с алмазным граненым наконечником распустилось по мраморному полу. Металлическая рукоять с плетеной тесьмой для руки была покрыта замысловатой гравировкой. – Давненько такого не держала в руках.

– Как такой штуковиной вообще можно орудовать? – удивился Саймон.

– Мощно. Конечно медленно, но мощно. Если попадет таким – мало не покажется, – откликнулась Джулия.

– Ха! Медленно. Уметь надо, – тотчас вскинулась Лайза. – Но да, не поспоришь – мощно, одного удара будет достаточно, чтобы вывести противника из строя.

– Одного противника – еще возможно, – заспорила Скорпи. – Но если их несколько, они успеют подбежать близко, где у них будет преимущество.

– Да ну?

– Конечно. Один наверняка получит свое, но если противников хотя бы трое будет, тебе с таким кнутом не поздоровится. Лучше уж короткий бич.

– Ха-ха, и еще раз ха. Во-первых, противники должны быть уж очень профессиональны и мотивированы, чтобы не испугаться стать этим самым первым, который гарантированно пострадает.

– А во-вторых?

– А во-вторых, уметь надо.

– А ты умеешь?

– Говорила бы я тут, если бы не умела…

– И проверить не испугаешься? Против троих?

– А они не испугаются против меня? Я церемониться не буду.

Джулия хлопнула в ладоши. Части стены поднялись, открывая несколько маленьких комнат, даже ниш, из которых немедленно шагнули в зал три массивные фигуры.

– Големы мастера Вайса. Эти не испугаются.

Три высокие человекоподобные фигуры, целиком закованные в пластинчатые доспехи, вооруженные стальными щитами и мечами, стояли, чуть покачиваясь, на месте, ожидая указаний.

– Ух, какие металлические, – иронично заметила Лайза. – Сколько же они весят?

– Шутишь, ну-ну. Согласна против них?

– Легко.

Скорпи увлекла Саймона к стене:

– Не будем мешать.

– Эти штуки выглядят опасными.

– Да. А еще они быстрые. Неожиданно быстрые. Однако не бойся, убивать ее они не станут. Это все-таки тренировка.

Лайза заняла позицию в центре зала, чуть отведя в сторону руку с кнутом. Големы пришли в движение, быстро окружили девушку с трех сторон, оставаясь вне зоны поражения кнута, и остановились, сверкая красными огоньками сквозь узкие глазницы шлемов.

Джулия гулко хлопнула в ладоши, давая сигнал к началу.

Големы и Лайза начали действовать одновременно. Мечники бросились в атаку. В щит первого тотчас же по касательной ударил наконечник кнута, выбив из него гул и сноп искр, оставил глубокую царапину, а продолжением движения кнутовище захлестнуло меч. Выдернуть из рук оружие не получилось, ибо голем держался за рукоять крепко, но это и не требовалось, главное, что голем остановился. Чародейка прыгнула в сторону, используя натянувшийся кнут в качестве троса, уходя по дуге от добежавших противников два и три, побежала к первому, освободившему как раз свой меч, уклонилась от удара в голову, убежала голему далеко за спину. А когда голем развернулся, он встретился с прилетевшим ему навстречу прямо в шлем тяжелым наконечником, глубоко прогнувшим и вроде даже пробившим металлическую лицевую маску.

– Номер один выведен из строя, – объявила Джулия.

Лайза дернула рукой, посылая распластавшееся от нее до первого голема кнутовище в широкий мах параллельно мраморному полу. Кнут обернулся вокруг ноги третьего, чародейка дернула, но сбить металлическое чудовище или хотя бы заставить потерять равновесие не вышло. Голем рубанул мечом, но клинок отскочил прочь от натянувшегося как струна кнута, тогда голем свободной ногой придавил кнутовище, не давая чародейке освободить ее оружие, а номер второй бросился в атаку. Лайза бросила рукоять кнута и метнулась навстречу атакующему, прыгнула на щит, намереваясь оттолкнуться и перескочить сверху через голема, но тот успел среагировать и щитом отбросил чародейку в сторону. Лайза упала на пол, кувыркнулась через плечо, гася инерцию. Немедленно еще раз, уходя в сторону. На место, где она только что была, с грохотом обрушился тяжелый клинок, выбивший сноп мраморных крошек из пола.

– Эй! – вскочил Саймон. – Он же ее убьет!

– Спокойно. Ты что, ей не доверяешь?

– Э? В каком смысле?

– Ах, потом. Не отвлекайся.

Чародейка уже вскочила и со всех ног бежала к своему оружию. Третий голем, естественно, отпустил кнут, только лишь девушка бросила рукоять. Но сам не уходил далеко, понимая, что девушка либо вернется к оружию, либо с ней с безоружной справится в одиночку второй голем.

Лайза бежала прямо на противника, на металлическую статую, отлично вооруженную и тяжело защищенную, и при этом практически не уступающую ей в скорости реакции, бежала полностью безоружная, но бежала, не замедляя бега, даже напротив, ускоряясь, подобно бегуну перед финишной чертой. Наверное, голем усмехнулся бы такой безумной самонадеянной отваге, если бы мог. Но он просто сделал шаг вперед и быстрым и отточенным движением рубанул сверху вниз, целя набегающей девушке от правой ключицы до левой груди.

Саймон непроизвольно зажмурился. Но даже Скорпи, без волнения смотревшая за схваткой, знавшая, что голем остановит свое оружие у самой кожи, рассечя лишь одежду, не поняла, не успела заметить, когда и каким образом Лайза умудрилась подлететь на два локтя вверх и оттолкнуться правой ногой от плоскости летящего меча. Полет руками вперед над шлемом голема, приземление ладонями об пол с одновременным хватанием кнута за кнутовище. Чародейка на миг оказалась в стойке на руках, перешла на мостик, снова вскочила. Развернулась и приняла меч на двумя руками натянутое кнутовище. Тяжелый клинок тотчас скользнул к одной из рук, но девушка моментально убрала пальцы и тут же отскочила прочь от меча второго голема. Номер третий попытался оттолкнуть ее щитом.

– Эти големы постоянно лезут в ближнюю схватку… – прошептал бард.

– Разумеется. На дистанции преимущество у кнута.

Големы медленно оттесняли Лайзу к стене, не давая ей разорвать дистанцию и воспользоваться своим кнутом. Они явно намеревались зажать ее в углу щитами. Девушка это тоже поняла и одним прыжком отскочила на десяток локтей назад, големы коротким рывком сократили разрыв. Лайза как-то устало вздохнула и опустила плечи, будто признавая свое поражение, руки ее сворачивали кнут свободными кольцами. Номер третий занес меч.

Чародейка вальсирующим движением ввернулась точно в его удар, схватив запястье противника и оказавшись спиной вплотную к грудной пластине голема. Это напоминало прием единоборства, но вместо последующего броска противника через себя девушка упала на колени и змейкой проскользнула у голема между ног. Второй голем не рискнул нанести удар, опасаясь повредить напарника, и Лайза, быстро рванувшись, убежала вперед. Разворот, кнут по дуге обходит щит третьего голема и ударяет тому в боковую часть шлема.

– Номер три выведен из строя.

– Потрясающе!

Оставшегося голема не обескуражила потеря соратника. Пока чародейка не успела вновь замахнуться, последний из противников уже подбежал очень близко. Лайза увернулась от колющего выпада, при этом умудрилась закинуть на клинок рукояточную петлю. Затем перебросила кнут через плечо голема, шагнула ему за спину, подхватила кнутовище, обернула его вокруг металлического воротника, прошмыгнула между ног. Через несколько секунд голем оказался хитро переплетен и связан металлическим тросом. Он попытался разорвать кнут, бесполезно. Чародейка увернулась от неловкой попытки удара мечом, шагнула вбок и слегка шлепнула голема ладошкой по шлему.

– Номер два… выведен из боя, – признала Джулия. – Никогда такого не видела. Ни такой ловкости, чтобы выстоять с кнутом против троих сильных воинов, ни такой потрясающей техники связывания.

– Да уж, это и на бой совсем не похоже. Чистое искусство, – подтвердил Саймон.

– Да ладно вам, – Лайза приводила в порядок дыхание. – Хотя с последним это да, удачно получилось. Сама удивляюсь.

– Сомневалась в себе?

– Ни капли, – гордо выпятила грудь чародейка. – Даже не вспотела. Ну что, идем дальше?

Спутники продолжили осматривать Дворец. Их внимание привлекли длинные узкие дорожки, на дальней стороне которых стояли кегли, а несколько хильдар по очереди катали в эти кегли тяжелые шары, стараясь каждым броском сбить максимальное количество.

– А это что за развлечение? – поинтересовался Саймон.

– Это боулинг, – откликнулась Джулия. – У вас подобного нет?

– Видел я кое-что подобное однажды, – признался бард. – Занесло меня как-то раз к графу Дижонскому на праздник. Не помню уж, чему тот праздник был посвящен, но весело было. Или то похороны были?.. Не суть. Отмечали все очень усердно. Граф так наклюкался, что пустые бутылки вот так же треугольником ставить придумал и потом швырялся в них всем, что под руку попадет. Целые соревнования устроил, кто, значится, больше собьет. Учитывая, что пустые бутылки поставляли сами игроки, можно догадаться, что все соперники были просто в зюзю пьяные. Так что побили они не только мишени, но и вообще много чего вокруг. Я уж не знаю, как на это граф наутро реагировал, у меня более приятные дела появились, так что я ушел раньше.

– Если швырялся, то это скорее городки, – заметила Лайза, которая задумчиво взвешивала на руке шар для боулинга.

– Пожалуй, – не стал возражать бард.

– Площадка для игры в городки тоже есть, – сообщила Джулия. – Но она на открытом воздухе. На прилегающей к Дворцу спорта территории расположены поле для игры в футбол, беговые дорожки, которые вы уже видели, городошная площадка и поле для регби.

– Да тут можно несколько месяцев только осматривать все это! – воскликнула чародейка. – Не говоря уж о том, чтобы попробовать.

– Мало кто ставит целью заниматься всем, – пожала Скорпи плечами. – В основном выбирают любимый вид спорта. Кстати, у нас же есть и водные!

– Мы видели бассейны.

– Еще под открытым небом. Прорыт канал от ближайшего водного кольца. Там проходят занятия по гребле и парусному спорту. Хотите посмотреть?

– Хотим, – решила чародейка.

Саймон взял один из шаров, примерился, разбежался, подражая манере играющих хильдар, и запустил шар по свободной дорожке, припав на одно колено. Пронаблюдал за тем, как шар ушел от центральной линии и скатился в канавку вдоль дорожки, не задев в итоге ни одной кегли. Бард досадливо махнул рукой и поспешил за девушками следом.

День 74

Этим утром Лайза проснулась рано, и при этом в необыкновенно бодром расположении духа. За окном было еще темно, а над Камалоном занималось раннее, очень раннее, просто до неприличия раннее утро. Во дворце и в городе все еще спали. Еще не приступили к работе городские службы, не разгорелся огонь в печах многочисленных пекарен, не ушли в море рыболовецкие суда. Все хильдар продолжали крепко спать, или сладко дремать, или беспокойно ворочаться и метаться в своих (а кто-то и в чужих) постелях.

А вот чародейку сон покинул окончательно и бесповоротно, не оставив ни следа, ни даже тени себя на память; ушел, не обернувшись, словно жестокий любовник в миг разлуки; бросил, не попрощавшись и не пообещав новой встречи. Заместо этого вскочившую с кровати Лайзу распирало от энергии. Мучительно хотелось жить и трудиться. Это было не очень хорошо. Да, чародейка не сильно любила подобный настрой, так как была уверена, что ни к чему хорошему он не приведет, как и любая деятельность, в которой сначала хочется делать, а уже потом думать. От жажды деятельности надо было срочно избавляться.

Лайза знала два пути борьбы с такой напастью. И первый заключался в том, чтобы лечь в кровать, укутаться в одеяло и лежать, пока возбуждение не пройдет.

Увы! Этот способ не сработал. Лежать было невыносимо, тело жаждало и алкало деятельности, и покой доставлял практически физическую боль.

Второй путь был диаметрально противоположен и мог быть выражен древней фразой "если не можешь сопротивляться искушению – поддайся ему!" Бурлящую энергию, грозившую выплеснуться, надо было контролируемо высвободить и направить в созидательное или, по крайней мере, безопасное русло. И лучшим способом для этого был спорт.

О спорт, ты – мир! Так говорили Древние, а уж они были людьми умными и знали, что говорят. Хильдар, прямые наследники Древних, целиком и полностью одобряли это мнение и активно спортом занимались. И кроме пользы для физического здоровья спорт позволяет одновременно и сбросить напряжение, и наполниться энергией. Особенно хорош в этом бег. Уходят плохие мысли, страхи и переживания, голова становится пустой, а тело легким. Бег по своему действию похож на медитацию – он также восстанавливает спокойствие и ясность мыслей, нормализует и гармонизирует организм. Так что беги, Лайза, беги!

И Лайза побежала. Чародейка выскочила из своей резиденции в пустой коридор и побежала вдаль, быстрыми и легкими пружинистыми шагами.