Чародейка 2

Она бежала совершенно без цели назначения, ради самого бега, наугад сворачивая на развилках, избегая отисов, наобум выбирая лестницы и переходы. Неслась белой тенью, не зная, куда приведет ее этот бег, и не заботясь об этом, целиком отдаваясь процессу и не задумывалась о цели.

Чародейка бежала по всему дворцу, удивляя редких слуг и вечно бдительных часовых, проносясь мимо них и вызывая шторм переговоров, вопросов, требований приказаний и ответных сообщений, говорящих, что все нормально, а высокая гостья имеет право бежать.

Так чародейка бежала, пока не забежала в аккуратный сад, искусно разбитый где-то в глубинах дворца, но лежащий под голубеющим открытым небом. Через сад протекал ручеек, весело журча по камням. И Лайза сразу поняла, что камни были уложены не просто так, а с тонким расчетом, так что текущая вода напевала вполне четко различимую мелодию. В эту мелодию вплетался и размеренный стук бамбукового журавля, который был известен чародейке под именем "содзу", и до этого ей на Лире не встречался. Лайза последовала вверх по течению ручейка, углубляясь в сад.

Ручеек вытекал из расположенного в центре сада невысокого фонтана. На бортике фонтана неподвижно сидела Этайн и смотрела на плавающих в фонтане рыб. Чародейка замерла, увидев императрицу.

– Привет, – услышала Лайза нежный голос у себя в голове. – Присядь со мной, составь компанию.

Медленно, словно во сне, чародейка подошла к фонтану и присела на широкий бортик неподалеку от возлюбленной императрицы, которая не поднимая головы продолжала смотреть на воду. Лайза посмотрела туда же. Большие зеркальные карпы медленно плавали в хрустально чистой воде над мозаичным дном фонтана. Молчание затягивалось.

– Я… – начала было чародейка.

– Не спится? – вновь раздался неземной голос.

– Да, – чародейка кивнула и рискнула тоже задать вопрос. – Как и… (вам?.. тебе?.. промелькнуло в ее голове) возлюбленной императрице?

– Я не сплю, – ответила Этайн. – Вообще никогда. Иногда работаю, иногда гуляю, иногда просто лежу в постели и читаю.

Лайза рискнула быстро взглянуть на императрицу. Прекрасные нечеловеческие черные глаза по-прежнему неотрывно следили за рыбами, поэтому чародейка оставалась в относительно трезвом сознании. Однако близость к возлюбленной императрице то и дело вызывала у нее волны любви и нежности, захлестывающие чародейку с головой.

– Наверное, это очень удобно, – произнесла Лайза отчего-то хриплым голосом. – Иметь столько времени.

– Дело не в том, сколько у тебя времени, а в том, чем ты заполняешь то время, что у тебя есть, – откликнулась Этайн. – Чем ты заполняешь свое время?

– Я… занимаюсь тем, чему училась.

– Мм, да у нас тут посланник из дипломатического корпуса Венгры, – улыбнулась императрица. – Такой вежливый и одновременно пустой ответ. Чем ты заполняешь свое время, Лайза? И ты можешь обращаться ко мне на ты. Без всяких там «вы». Я одна.

– Ух, ну… в таком случае… ты же уже тогда и сама знаешь, – выдавила чародейка, которая вспомнила, что возлюбленная императрица обладает способностью читать мысли. – Я… путешествую. Занимаюсь тем, что мне нравится.

– Да, это и правда так, – печально, как показалось Лайзе, подтвердила Этайн. – И когда же ты продолжишь свое путешествие?

Лайза отчаянно попыталась быстро избавиться от бури непрошеных мыслей и желаний, вызванных этим невинным вопросом, но, кажется, опоздала. Этайн с улыбкой взглянула на чародейку, вызвав тем самым у нее приступ головокружения, и поднялась с бортика. За спиной императрицы тотчас выросли будто из-под земли двое гвардейцев с алебардами.

– Интересная причина остаться, мне нравится, – прозвучал в голове чародейки веселый голос Этайн.

Императрица быстрым шагом покинула сад, а чародейка осталась сидеть у фонтана в состоянии беспричинной радости, с розовым головокружением и глуповатой улыбкой на губах.

Через несколько минут Лайза помотала головой, прогнала улыбку и медленно вышла из сада. Остановилась в пустом дворцовом коридоре, посмотрела в одну сторону, потом в другую.

– А где это я? И как мне отсюда вернуться к себе в резиденцию?

Вопрос повис в пустоте. Чародейка еще раз глянула по сторонам, хмыкнула и пошла налево.

– Сегодня обещанная экскурсия в ЦУП, – объявила Джулия после традиционного завтрака на веранде, когда спутники допивали чай. – Центр управления полетами. Именно там генерируется силовое поле, благодаря которому летают геликоптеры. А также центр осуществляет контроль безопасности всех полетов, следит, чтобы геликоптеры в полете не сближались опасно друг с другом, регулирует воздушный трафик. Обеспечивает функционирование всей системы, короче говоря. Так что если вы готовы, предлагаю отправиться туда.

– Этот центр тоже расположен в городе? – поинтересовался бард. – Пешком отправимся?

– Нет, он за городом. Так что мы туда полетим. Лететь недалеко правда, но как же еще попасть в центр управления полетами геликоптеров, если не прилететь туда на геликоптере, так ведь? – улыбнулась Джулия.

– Вот полетать я завсегда согласный! – радостно подтвердил Саймон.

– Надо же, понравилось летать, – меланхолично заметила чародейка, помешивая ложечкой в чашке. – А когда у ардов был, не любил.

– Ну, это дело прошлое, – смутился бард. – Да и тут способ другой же совершенно! Все-таки не болтаешься привязанным к жуткой клыкастой твари…

– Арды – это те шахтеры, о которых вы рассказывали? – уточнила Джулия. – У них есть какие-то способы полета?

– Ну, арды не только шахтеры, – уточнил Саймон. – Они связаны очень тесно с горами и обработкой камня, но это не значит, что они эдакие подземные жители, ничего кроме своих камней и руд не знающие. Они даже живут на поверхности!

– А мы не рассказали на том собеседовании разве? – удивилась чародейка. – Видимо забыли. Столько вопросов было задано… Да, арды приспособили для полетов виверн. Они летают и верхом на этих драконах, и на крылатых лодках, в которые виверны запряжены словно кони в карету. На такой лодке мы прокатились сами. А про верхом мне Саймон рассказывал.

– Ага, есть такое, – согласился бард. – Да ты же сама видела – ард-погонщик сидел на шее виверны. А потом еще когда привезли камни. Там сопровождающие лодку охранники были верхом.

– Действительно, – чародейка досадливо поморщилась. – Как я могла забыть.

– Мне удивительно, что эти арды вообще существуют на Лире, – призналась Скорпи. – Они не похожи на всех остальных. Смотрите, мы с вами отличаемся только образом жизни. В остальном мы – люди. Даже Лайза, пришедшая из другого мира, совсем такая же. Древние тоже были совсем как мы. Одень Древнего в современную одежду, поставь рядом с любым хильдар или лирцем – не отличишь. Арды же по описанию совсем другие. Они гораздо меньше ростом, их женщины сохраняют вечную молодость, они владеют какой-то своей магией. Они другой биологический вид? Другая ветвь человечества, облик которой из-за условий жизни так изменился? Например, маленький рост можно объяснить естественным отбором. При жизни в шахтах преимущество имели более низкорослые особи, и этот признак закрепился в их потомстве. Или арды пришли на Лиру откуда-то извне? Очень интересно.

Саймон вовсе не выглядел заинтересованным.

– Ну существуют и существуют, – пожал он плечами. – Какая разница? Издавна живут рядом с нами, так что если и пришли откуда, то очень давно, так что никто и не помнит. Живут, не мешают. Наоборот, очень хороши в своем деле. Мы их не трогаем, они нас. Только деловые контакты – и все довольны. Мало ли кто вообще на Лире живет.

Лайза выглядела более заинтересованной, но промолчала. Джулия поглядела на чародейку, потом на барда, а потом сменила тему разговора:

– Ну что, позавтракали? Тогда пойдем, геликоптер уже ждет.

Джулия отвела спутников в небольшой ангар где-то внутри громады дворца. Одна из стен ангара отсутствовала и вместо нее открывался вид на город с высоты. Точнее, вместо стены были огромные ворота, являвшиеся частью стены дворца. Сейчас эти ворота были раскрыты, их створки разъехались в стороны.

По центру ангара стоял маленький геликоптер. Эта машина была не похожа на виденные друзьями ранее – она была небольшой, гораздо меньше того военного транспорта, на котором Лайза и Саймон прибыли в Камалон. И кроме того, она была нарядной. Окрашенный в белые и синие цвета геликоптер казался мирным и даже веселым.

– Ну да, – удивилась Скорпи очевидному, когда спутники поделились с ней этим наблюдением. – Мы летели на военном геликоптере, предназначенном для перевозки вооруженного отряда. Еще вы могли видеть штурмовые машины. В их задачу вообще не входит перевозка людей, так что в них есть места лишь для пилотов. Их цель – нанесение ударов с воздуха. А это чисто пассажирская модель. Она предназначена для полетов гражданских лиц. Нет смысла делать ее аскетично-функциональной, как военные.

Джулия распахнула дверь геликоптера, и Лайза и Саймон забрались внутрь, усевшись в роскошные кресла из светлой кожи. Сама баронесса помогла им пристегнуть страховочные ремни, захлопнула дверь, обошла геликоптер и заняла место рядом с пилотом. Машиной управлял всего один пилот, на голове хильдар красовались большие наушники с отростком переговорного устройства перед губами и "забрало" из темного стекла, закрывавшее верхнюю половину лица. Джулия пристегнулась сама и закрепила на голове такие же наушники, однако сдвинула один из динамиков к затылку, оставив левое ухо открытым.

Пилот щелкнул выключателем и лопасти геликоптера начали вращаться, сначала медленно, но с каждым мигом все быстрее и быстрее. Одновременно с этим стены ангара за стеклами машины поползли назад. Лайза прижалась лбом к стеклу и увидела, что пол ангара вместе с геликоптером выезжает за пределы стен дворца.

Выехав целиком, так что над геликоптером раскинулось свободное небо, площадка остановилась. К этому времени лопасти несущего винта слились в неразличимый круг, машина подрагивала и подпрыгивала на месте.

– Aeris Secundus, fugam parati7, – произнес хильдар в свое устройство, и через несколько мгновений потянул за рычаги управления.

Геликоптер легко оторвался вверх с площадки, быстро набрал высоту, удаляясь от дворца, и полетел над городом. Лайза и Саймон восторженно оглядывались по сторонам, одинаково восхищаясь и поражаясь и машине, и открывающемуся из нее виду.

А и то, и другое были воистину достойны восхищения! Маленький геликоптер оказался комфортным до неприличия. Лайзе и Саймону было особо не с чем сравнивать – все их знакомство с летающими машинами хильдар ограничивалось лишь одним полетом. Но сейчас они вольготно сидели в удобных креслах, уместно смотревшихся бы и в самом дворце. Геликоптер летел ровно и практически бесшумно. Двигатель его и загадочный кристалл были спрятаны где-то в недрах машины. А пассажиров окружали лишь панели из полированного дерева, тонко выделанная кожа и огромные стеклянные окна, через которые открывался потрясающий вид на Камалон.

Золотая пирамида императорского дворца оставалась сзади и слева. Лайза и Саймон какое-то время еще могли наблюдать, как уезжает обратно в здание взлетная площадка, и закрываются створки ворот ангара, но вскоре это место потерялось на сияющем фоне, а потом и сам дворец остался слишком далеко.

Геликоптер летел над улицами и площадями, над каналами и мостами, удаляясь в противоположную сторону от моря, вглубь континента, туда, где начинались уходящие за горизонт волны холмов. Внизу проплывали корабли и пешеходы, здания и парки Камалона. Вскоре геликоптер пересек внешнее кольцо воды и полетел над холмами. Еще через несколько минут Джулия обернулась к спутникам:

– Приближаемся!

На вершине холма стояло высокое здание в форме усеченной четырехгранной пирамиды с зеркальными стенами. К зданию подходила дорога, прямой стрелой пролегшая меж холмов. У подножия раскинулась большая каменная площадка, на которой замерли несколько геликоптеров.

– Aeris Secundus voca Imperium centrum, petitio adpulsu8, – прозвучал голос пилота.

Геликоптер снизился, коснулся опорами площадки и замер. Пилот щелкнул переключателем, выключая двигатель и останавливая винт. Джулия стянула наушники с головы и отстегнула ремень безопасности.

– Все хорошо? – обратилась баронесса к спутникам. – Отлично. Тогда вперед.

Покинув геликоптер, спутники вопреки ожиданиям не стали подниматься на вершину холма к зданию, а зашагали к большому квадратному туннелю, уходящему прямо от края геликоптерной площадки вглубь холма.

– А? Нет, туда мы не пойдем, – сообщила идущая впереди Джулия. – Та зеркальная штука – это вообще не здание центра, это антенна. Сам Центр управления полетами расположен внутри холма.

– Антенна? Что это? – не понял Саймон.

– Это… Устройство для излучения, а также для приема излучения. Очень приближенно световой кристалл можно назвать антенной, так как он излучает свет. И человеческий глаз – так как он воспринимает свет. Есть и другие виды излучения, которые не видны глазом и не слышны ухом, они вообще незаметны для человека. Но они существуют и могут быть обнаружены специальной техникой. Хильдар используют такие излучения для связи, в частности. А еще с помощью этих излучений можно видеть удаленные объекты. Через эту антенну Центр управления отслеживает все геликоптеры в очень большом радиусе.

– Это как это? Я могу представить, как общаться излучениями – сигнальные лампы Олдиса придуманы давно. Так что может быть, что вы придумали что-то наподобие, только невидимое. А как увидеть то, что далеко? Если оно само не светит, конечно.

– Вот именно. Если оно не светит – можно посветить самим. Ты знаешь, что когда ты в темноте водишь лучом светового кристалла по сторонам, то видишь окружающие тебя предметы только потому, что свет кристалла от них отражается и попадает тебе в глаза? Что-то отражает свет хорошо, как блестящие глаза хищника, а что-то гораздо хуже, как темная шкура этого хищника. Но видишь хищника ты благодаря отраженному свету. Говоря строго, это происходит даже прямо сейчас. Ты видишь меня, Лайзу, геликоптер, холмы лишь потому, что от них отражается свет Коара. Также и с невидимыми излучениями. Антенна посылает волны излучения в окружающее пространство. Когда такая волна где-то встречается с каким-то предметом, то волна от него отражается. Большая часть рассеивается под самыми разными углами и уходит в землю, небо и стороны, но часть отражается прямо на антенну. Оборудование замечает это вернувшееся излучение, а также направление, с которого оно вернулось. Это говорит нам, что в той стороне что-то есть. Так как волны посылаются очень часто, мы способны наблюдать за перемещениями движущегося объекта.

– Ух ты! Это очень круто, – признал Саймон.

– И вы способны увидеть так что угодно? – поинтересовалась чародейка. – Подходящего человека, корабль в море?

– Есть ограничения, не без этого, – согласилась Джулия. – На фоне земли или воды легко потеряться. Ну, если объект хорошо отражает волны излучения, то еще можно его выделить на общем фоне, по усилению интенсивности. Но это сложно. К счастью, Центр следит за геликоптерами – а они мало того, что хорошо отражают, так еще и находятся в небе, где нет посторонних объектов.

– Это вам повезло, – усмехнулся бард.

– Ну как сказать, – тоже усмехнулась Скорпи.

Через туннель спутники наконец попали в Центр. Миновав пост охраны и несколько коридоров, заполненных спешащими по своим делам сотрудниками, друзья зашли в главное помещение, скрытое глубоко в недрах холма. Это было просторное и затемненное помещение, в котором за столами, уставленными непонятным оборудованием, сидели десяток хильдар. На стенах помещения висели большие экраны, на которых на фоне линий рельефа отображались яркие красные точки, рядом с каждой из которых была красная надпись. Эти точки медленно перемещались.

– Это сердце Центра управления полетами, – шепотом сказала Джулия, остановившись у входа и удержав спутников от того, чтобы заходить дальше в помещение. – Диспетчерский зал. Все эти люди – диспетчеры. Они следят за положением каждого геликоптера, совершающего полет, и находятся в постоянном контакте с пилотами. Вы можете видеть их на экранах, каждая точка – это летящий геликоптер. Надписи рядом – это индивидуальное обозначение каждой машины. Вы, наверное, обратили внимание – когда мы летели, наш пилот разговаривал с кем-то. Вот именно с диспетчером. Он называл идентификатор нашей машины, Aeris Secundus, и запрашивал разрешение на взлет и на посадку. Диспетчеры выдают эти разрешения, чтобы совершающий маневр геликоптер не помешал никакому другому. Также диспетчеры сообщают пилоту важную для полета информацию, например погодные условия по маршруту следования геликоптера: силу ветра, осадки, давление воздуха и все остальное. Также диспетчеры отдают команды на изменение курса, если два геликоптера вдруг оказываются слишком близко друг к другу.

Перед каждым из диспетчеров стоял большой экран, на черном фоне которого мелькали красные графики и символы. На головах хильдар были наушники, а из столов перед ними торчали переговорные устройства. То один, то другой хильдар склонялся к своему устройству и произносил в него пару коротких фраз.

– Они руководят всеми полетами геликоптеров в стране холмов? – изумилась чародейка.

– Нет. Есть другие центры управления, – сообщила Джулия. – В других крупных городах страны. Но этот ЦУП – особенный. Ведь он контролирует столичный регион, в котором самый напряженный трафик. А также именно здесь находится генератор силового поля. И это основной генератор. Все остальные лишь ретранслируют его поле, немного компенсируя потери мощности из-за расстояния.

– Но этот генератор секретный, – предположил Саймон. – И мы его не увидим.

– Да нет, почему же. Пойдем.

Спутники покинули диспетчерский зал и пошли дальше. Следующее помещение, в которое привела их Джулия, было не менее большим, но хорошо освещенным. Вдоль стен располагалось оборудование, на панелях которого перемигивались контрольные сигналы. Пятеро хильдар в белых халатах сидели в креслах за пультами управления и следили за работой оборудования. Еще трое стояли неподалеку. Все очень напоминало лабораторию Древних. И те же мигающие сигналы, и белые халаты. Саймон поежился, видимо от воспоминаний, потому что в помещении было тепло, и обратился к баронессе:

– Джулия, а почему диспетчерский зал темный?

– Для повышения чувствительности зрения, – ответила Скорпи. – В темноте зрение обостряется и можно заметить даже слабую вспышку света. Метки геликоптеров не потеряются в случайном блике, яркий свет не ослепит диспетчера. Красный цвет подсветки не вызывает усталости глаз.

– Хитро придумано, – отметил бард.

– Разумеется. Я же говорила, что хильдар используют достижения своей науки ради облегчения своего повседневного быта и работы. От этого повышается не только удобство, но и эффективность работы.

– Я так понимаю, это не сам генератор? – предположила чародейка.

– Да, – неожиданно ответил ближайший к девушке оператор. – Это console… как это будет по-лирски… пульт. Сам дуговой реактор внизу, за стенкой.

– О! Вы говорите на лирском? – изумилась Лайза.

– Да. Немного, – признался оператор. – Не очень хорошо. Меня зовут Клавдий, я работаю контролером поля. Камалон – столица империи хильдар. Я изучал лирский на курсах.

– Здорово! Вы, кстати, очень хорошо говорите по-лирски, – заверила оператора чародейка. – Меня зовут Лайза, а это мой друг Саймон. Мы прибыли в страну холмов с Лиры. И неожиданно узнали, что довольно много хильдар знают лирский язык! Скажите, почему вы решили его выучить?

– О, спасибо. Я изучал лирский для себя, для curiositas… любопытства. Мне очень интересна чужая культура, я гадаю… думаю, как так получилось, что после катастрофы Древних их… наследники, да?.. пошли столь разными путями.

– Может быть потому, что кое-кто не получил себе возлюбленную императрицу? – присоединился к обсуждению Саймон. – Поэтому мы на Лире были вынуждены соперничать между собой и заниматься всяким разным, кто во что горазд, пока вы строили все эти чудеса.

– Ave Imperatrix! – откликнулся Клавдий. – Да, хильдар были осчастливлены пришествием Эхрайде.

– Вам просто выпал счастливый билет, вот и все, – сказал бард.

– Что есть счастливый билет? – не понял хильдар.

– Ну, это в лотерее. Знаешь, что такое лотерея? Есть приз, например бутылка вина. И есть куча билетов, одному из которых она и достанется.

– Не понял все равно, – признался оператор. – Зачем это? Можно купить бутылку просто. Marcus, loco me?9 – обратился хильдар к одному из своих незанятых коллег.

Тот кивнул и занял кресло оператора. Сам Клавдий увлек барда в сторонку.

– Объясни.

– Ну это в барах такое бывает. В корчмах. Ну… как тебе сказать, чтобы понятно. Там, куда люди приходят кушать и выпивать. Таверна.

– Я понял. Taberna. У нас есть. Вдоль дорог. Путник может зайти, поесть, выпить, отдохнуть.

– Да! Ну у нас они и в городах бывают. Так вот. Если таверна в городе, то хозяин в один прекрасный день может захотеть увеличить число клиентов. Понятно?

– Да-да, больше клиентов – больше денег.

– Точно, – подтвердил Саймон. – Но ведь таверн в городе много. Как же привлечь клиентов именно к тебе?

– Как? – повторил Клавдий.

– Надо дать им то, что они любят, – с лицом человека, рассказывающего страшную тайну, поведал бард.

– Хорошее обслуживание и низкие цены? – предположил хильдар.

– Нет, – помотал головой бард, а потом сделал еще более таинственное лицо и склонился к собеседнику. – Халяву.

– Это…

– Бесплатное что-то. Неважно что. Главное, что бесплатно, даром, просто так. Хозяин таверны объявляет лотерею. Он готовит тысячу билетов с номерами. И объявляет, что один из номеров получит возможность бесплатно обедать в таверне в течение месяца.

– О! Это хорошо! Бесплатный обед…

– Вот, ты понял, что такое халява. Манит, да? – усмехнулся бард. – Эти билеты хозяин таверны продает тем, кто покупает у него еду. Продает за небольшую плату. Ну понимаешь, ты покупаешь обед как обычно, а сверху еще монету, и получаешь шанс выиграть бесплатные обеды. Целый месяц.

– Это… разумно. Хороший приз.

– И вот продает он эти билеты, продает, а когда все распродает, то устраивает определение победителя. Это по разному бывает сделано. Например, все номера пишутся на бумажках, затем бумажки закидываются в мешок, и непричастный человек, который сам не заинтересован в том, кто именно выиграет приз, вытягивает из мешка одну бумажку. Обычно это делает официантка, из тех, у кого побольше… как это по-вашему, – Саймон показал, о чем он. – И тот, у кого на руках билет с вытянутым номером, получает обеды.

– Повезло, и мероприятие хорошее, – оценил Клавдий.

– Точно, – согласился бард. – Особенно для хозяина таверны. У него в эти дни была тысяча посетителей, каждый из которых ему к тому же и монетку подарил сверх основного счета. Одного потом можно и покормить, тем более что обычно идет куча условий по стоимости и меню обеда. Только в определенное время дня, без выбора блюд…

– Ну это уже детали.

– Ага, на халяву и уксус сладкий. Или бывает немного иначе проводится лотерея. Без предварительной распродажи билетов. Каждый посетитель таверны платит монетку и может сам вытянуть из мешка билет. Если вытягивает помеченный – ему достается приз. Бутылка вина, обед бесплатно, еще что-то такое.

– Неплохо, так даже быстрее. Не ждешь дня розыгрыша.

– Именно. Оно так и называется – моментальная лотерея. Призы обычно поскромнее, зато результат сразу. Посетителям весело, халява очень близко маячит и манит. А хозяину капают денежки. Ведь каждая попытка стоит денег, билетов много, а счастливый билет только один. Так что шанс его достать очень небольшой. За то время, что идет лотерея, стоимость призовой бутылки вина многократно отобьется, да еще и прибыль останется. Ну билетом может быть не только бумажка, но также игральная кость или карта. Что угодно. Лишь бы много одинаковых вещей, одна из которых помечена, но вслепую ее не определить.

– А если билет нет, то вообще хорошо для прибыли? – спросил Клавдий.

– Ну такое обычно плохо кончается, – признал Саймон. – Хозяину-то хорошо, но вот любое жульничество рано или поздно раскрывается. И тогда все, конец репутации. А репутация и разбойнику с большой дороги важна, что уж говорить про владельца постоялого двора или ресторана!

– А какая стоимость бутылки вина? – заинтересовался Клавдий. – Сколько нужно билетов, чтобы это было выгодно?

– Я тебе больше скажу. Империя…

– Что?!

– Наша. У нас тоже на Лире есть своя Империя. Очень могучее государство. Так вот, Империя проводит общегосударственную лотерею! Среди всех своих подданных. Каждый может купить билет, один из которых окажется счастливым. Точнее, несколько. Один главный выигрыш – золотой билет, а еще два серебряных и три бронзовых. Призы там очень достойные: собственный дом в столице, дом у озера в престижной области, большие… нет, очень большие суммы денег, и даже титул!