Грязная Земля. Том 2

– Ах ты ж зараза, – добродушно пожурил его Иван.

Полкан улыбнулся. Юлия захихикала – и погладила его.

Странные нити в шкуре потускнели и почти исчезли, словно Полкан осознал интерес к ним и застеснялся.

– Ну ладно. Пойдём прогуляемся, по дороге всё расскажу.

И Иван пересказал Юлии всю историю с Полканом. Она уже слышала часть – но без деталей про странных животных и схватку с ними. А потом он добавил масла в огонь, пересказав услышанное от фэбса Григория.

Юлия и верила, и не верила. Но она начиталась в сети того, что собирал у себя Алексей Немолчалин и теперь ей поверить было проще.

– И вот я хочу сам пойти туда и глянуть своими глазами.

– Да ты что! – даже приостановилась Юлия. – А если там взаправду инопланетянин или какой-нибудь… Я не знаю, экспериментальный монстр?

– Мне в жизни терять нечего, – покачал головой Иван. – Если что – я смогу оттуда вырваться. И Полкан мне обещал…

Иван замялся. Юлия непонимающе смотрела на него.

– Что я не пострадаю. Он обещал нас познакомить.

– Как он обещал? – недоверчиво уточнила Юлия.

– Я, когда спать ложился, про это всё думал сильно. И мне как сон приснился, от Полкана. Не очень определённый, конечно. Скорее, ощущения и картины. Но Полкан этого, который у них новый хозяин стаи – считает добрым, справедливым и заботливым. И уважает.

– Дурдом, – вздохнула Юлия. – Так, знаешь что… Я пойду с тобой!

– Ну уж нет! – теперь остановился Иван. – Это слишком рискованно.

– Но ты не представляешь, как это интересно! – Юлия потрясла руками.

Её велосипед чуть не грохнулся без поддержки, но Иван, несущий рюкзак Юлии на плече, вовремя его подхватил. Юля была так увлечена, что даже этого не заметила, и Иван прислонил велосипед к своему бедру.

– Возможность увидеть или услышать нечто не из нашего мира! Такой шанс бывает лишь раз в жизни! Я себе не прощу, если упущу его!

– Юля, – с досадой прервал её Иван. – Я себе не прощу, если с тобой что-нибудь случится. Пойми.

Он положил ей тяжёлую руку на плечо. Она осеклась и посмотрела ему в глаза. Его взгляд был тяжёл, но добр. В нём отсвечивали боль, усталость и тоска.

Несколько секунд они глядели друг другу в глаза. Потом Юля чуть покраснела и отвела взгляд.

– Понимаешь, Иван, – она попыталась собраться с мыслями. – Если там что-то необычное – то тебе нужен напарник-специалист. Биолог, химик. То есть – я.

И она подняла на него смущённый взгляд, в котором был лёгкий вызов. Иван хмыкнул.

– Может, проще тогда уж сразу было агентов позвать? Эх, ладно…

Он махнул рукой:

– Пойдём вместе, но осторожно. Если что – сразу отступаем. И меня слушайся! Я серьёзно!

– Хорошо! – Юлия заулыбалась и кивнула.

Её некрасивое лицо раскраснелось, засветилось энтузиазмом и Иван с удивлением понял, что, во-первых, она может быть довольно привлекательной, а, во-вторых – она, похоже и правда счастлива этому приключению. Надо же…

– Ладно. Тогда сейчас идём в лагерь и отсыпаемся заранее, а утром до рассвета выступаем. Чем темнее будет – тем легче будет спрятаться от военных.

– Есть! Разрешите делать! – козырнула с улыбкой Юлия.

Иван засмеялся и не стал её поправлять.

Лес вокруг сгущался и темнел.

Изольда и предложения

Такси остановилось около дорогого особняка за высоким забором с острыми пиками поверх. Впрочем, Изольда не особо впечатлилась.

Во-первых, она тут уже бывала.

Во-вторых, ей довелось гостить и в более роскошных особняках.

Таксист, которому были обещаны щедрые чаевые, дотащил чемодан до решётчатых дверей, получил расчёт и отбыл.

Изольда нажала на кнопку интеркома.

– Да? – грубовато ответил мужской голос.

Интересно. Похоже, пожилая прислуга теперь побаивается ходить по городу, и двери приходится открывать телохранителям. Наверное, и пельмени мэру на ужин жарят…

– Это Изольда Кирзоева, – равнодушно представилась она.

Не поясняя, при этом, цели визита.

Впрочем, её тут и знали, и помнили.

– Сейчас впущу. – голос стал более вежливым.

Ожидая прислугу, Изольда осмотрелась. Где-то тут в округе и другие особняки. И те, где она тогда общалась с Кирзоевым…

***

Было понятно, что Кирзоев заинтересован в Изольде как в женщине. Первое впечатление, которое она произвела – невинный, застенчивый ангел. Этот образ давно скрылся под ледяной бронёй, но он жил в её воспоминаниях и вырвался наружу.

Изольда понимала, что этот образ одновременно является и её защитой. Кирзоев теперь пытается понять, чем она его привлекла. Чем зацепила. Потому что Изольда не излучала сексуальность.

Рахмет Улугбекович задавал осторожные вопросы о её жизни. С удовольствием делился рассказами о предметах искусства, которые коллекционировал владелец особняка, его деловой партнёр. И вглядывался в девочку напротив него.

Изольда же с интересом слушала, и с удовольствием комментировала. Кирзоев обнаружил в девочке живой и сильный ум.

Мало того – он обнаружил в ней тягу к пониманию людей. Тягу к изучению и использованию людской природы, которую не видел в детях. Это одновременно пугало и восхищало.

Изольда же одновременно восхищалась Кирзоевым и жалела, что всё сложилось именно так. Кирзоев был таким человеком, каким она хотела стать – сильным, харизматичным, энергичным, властным, неостановимым.

Но её он, очевидно, хотел видеть не рядом с собой, а под собой.

И он явно привык получать желаемое.

Впрочем, его осторожные попытки флирта и намёки на мужской интерес Изольда встречала лишь вежливым недопониманием. Она, конечно же, всё понимала. Просто не собиралась ему подыгрывать.

Они прекрасно пообщались.

И ровно в десять вечера Кирзоев вежливо настоял, чтобы они все ехали домой. Наталья была немного разочарована. Хованский – озадачен. Впрочем, некоторые гости уже неслабо напились, и их тоже увозили домой такси.

Хованский осторожно попытался вывести Изольду на разговор о том, чего от неё хотел Кирзоев. А девушка лишь мечтательно улыбалась, краем глаза отмечая, как отчим бледнеет, осознавая, что у него появился опасный соперник.

С каждым днём Хованский приходил после работы всё более мрачным. Как поняла Изольда по оговоркам матери – Хованский теперь работал близко к Кирзоеву.

И с каждым днём Хованский всё больше нервничал в присутствии Изольды.

Через две недели их снова пригласили на барбекю.

Предыдущая ситуация повторилась.

Стоило Изольде оторваться от матери и отчима, как появился Кирзоев. Они отлично общались, с удовольствием обсуждая бизнес, нефтегазовую отрасль, коллег и менеджеров.

Кирзоев более активно пытался сблизиться, произвести впечатление на юную девушку, вскружить ей голову. Но он всё яснее ощущал, что его усилия уходят в пустоту.

Кирзоев предлагал вино – девушка вежливо отказывалась. Кирзоев заговаривал о романтике – Изольда с грустной улыбкой отвечала, что её сердце навсегда разбито. Кирзоев спрашивал о подругах – Изольда печально отвечала, что у неё не осталось друзей.

В десять вечера Кирзоев понял, что он ничего не понимает. Давить на интересную ему девушку он не хотел. Он слишком привык к тому, что большинство встречающихся ему женщин либо сами предлагают себя, либо откликаются на его внимание и падают к его ногам – раньше или позже.

Даже юные красотки, едва-едва перешагнувшие возраст согласия.

В Изольде была тайна.

И ему до смерти хотелось её разгадать.

Рахмет Улугбекович подарил Изольде розу и отправил их семью домой на служебной машине.

Бледный Хованский с ужасом смотрел, как падчерица вдыхает аромат цветка и мечтательно смотрит в окно.

Отчим явно понимал, что интерес Кирзоева к его приёмной дочери далёк от платонического, а значит – вскоре Изольда воспользуется пожилым топ-менеджером, чтобы отомстить отчиму.

Только вот Хованский не осознавал, что его до сих пор спасало. Изольда не готова была ложиться под Кирзоева ради мести или ради богатства.

На следующей день, пока Изольда была в школе – Хованский повёз Наталью в банк. Он предложил взять совместный кредит на новую квартиру, соответствующую их новому статусу в «БурильскНефтеГазе». Старая квартира Натальи шла в обеспечение кредита.

Счастливая Наталья, не думая, подписала все бумаги.

Через день Хованский исчез.

Звонили с работы, спрашивали, что с ним.

Звонили из банка, спрашивали, что с деньгами. И с новой квартирой банка.

Квартиру Хованский не купил – он собрал все доступные деньги, набрал кредитов, сколько мог – и сбежал. Наталья, узнав всё это, сначала не верила, а потом рыдала и пила. Много пила.

Они остались без жилья, без высокой зарплаты отчима.

Рахмет Улугбекович вскоре узнал о ситуации. Он позвонил Наталье, выразил вежливые соболезнования. А потом предложил Изольде встретиться.

Она согласилась на публичную встречу в кафе. Они сели друг напротив друга.

– Я хотел бы помочь вам вернуть отца, – вежливо сказал он ей. – Я уверен, он одумается. У всех бывают сложные, нервные времена. Он много работал…

– Он не мой отец, – отстранённо ответила Изольда. – Он… Плохой человек.

– Даже так? – поднял бровь Кирзоев. – Это из-за денег… Или случилось что-то ещё?

Он напрягся, ощущая, что здесь есть второе дно. Энергичный отчим. Юная красивая падчерица…

Изольда поглядела на него. В её глазах была боль.

– Я не хочу об этом говорить. Пожалуйста, – попросила она.

Кирзоев ощутил, что он впервые прикоснулся к её настоящей сути. Он подался вперёд и положил ладонь ей на руку:

– Если что-то случилось – я могу помочь. Вам нужно лишь открыться мне…

– Не думаю, – печально покачала головой Изольда. – Мне… Больно вспоминать.

– Изольда, вы наверняка уже поняли, что вы мне небезразличны, – в голосе Кирзоева звенела скрытая бушующая страсть. – Выходите за меня замуж.

Изольда посмотрела ему в глаза. Рахмет Улугбекович ей действительно нравился. Она понимала, что он не привык слышать «нет» в своих просьбах. Она понимала, что он проявляет к ней настоящие чувства.

Она понимала, что не готова проявить ответные чувства к нему – или к любому другому мужчине.

И она ответила:

– Когда мне станет восемнадцать – я готова ответить «да».

Кирзоев широко улыбнулся, чуть расслабившись, а Изольда продолжила:

– А сейчас – у меня есть три просьбы…

Вскоре Кирзоев развёлся с женой.

Хованского нашли, заплатив большие деньги местным преступникам. Он уже сменил паспорт и имя – но его денег оказалось недостаточно для личной безопасности. Милиция посадила его в тюрьму по обвинению в педофилии.

Изольда специально узнавала – педофилов насилуют в тюрьме.

Деньги Хованский вернул.

Кирзоев женился на Наталье.

Он купил и подарил ей новую дорогую квартиру в Бурильске.

А Изольда, наконец-то, перестала флиртовать с Паханом.

***

Молчаливый телохранитель с деревянным лицом открыл двери. Изольда вошла в особняк. Её встретила жена мэра. Эта пластмассовая кукла Барби стала матерью Пахана уже после того, как Изольда была здесь в последний раз. И они разглядывали друг друга очень внимательно.

Изольда смотрела с ленивым, оценивающим интересом. Так мужчина смотрит на красотку, к которой питает эстетический интерес, переходящий в материальную оценку сексуального объекта.

Кристина улыбалась пустой широкой улыбкой, но в её глазах была ревность, зависть и лёгкая опаска. Она, похоже, не знала, что обе они прошли путь «из грязи в князи» и видела перед собой лишь избалованную мажорку. А оценивающий взгляд Изольды заставлял её слегка неосознанно ёжиться.

– Присаживайтесь! Хотите чего-нибудь? – вежливо сказала мэрша. – Василий ещё на работе. Паша тоже не дома. Гуляет с друзьями…

– Я к другому вашему постояльцу, – чуть улыбнулась Изольда. – У меня предложение к Григорию Александровичу, агенту ФСБ.

Средства доставки

Григорий, агент ФСБ с вежливым лицом стоял перед экранами в «Центре наблюдений» в лагере. На одном из экранов стояли дерево и ассистент профессора в хазмате. Как его там зовут-то…

Григорий осознавал, что харизма безвременно ушедшего от них профессора сильно затеняла молодого застенчивого ассистента. Тот ещё и заикался, да и вообще терялся среди людей. Ассистент был настолько некоммуникабелен, что Григорию, с его натренированной памятью, приходилось каждый раз делать усилие, чтобы вспомнить фамилию… Фамилию… Чечевичкин, вот! Наверняка в школе его дразнили Червячкиным…

Да и презентовать свои достижения ассистент не умел. Вот поэтому, несмотря на статус кандидата наук, вечно оставался на вторых ролях. Хотя по возрасту и интеллекту мог бы тоже быть профессором…

Григорий вздохнул, потёр ноющие виски пальцами и постарался сфокусироваться на заикающемся Чечевичкине:

– …Т-т-таким образом, м-м-мы исследовали десятки р-р-различных способов воздействия…

– Короче, Склифосовский, – не выдержал Григорий. – Давайте пропустим все неудачные эксперименты. У вас есть успехи? Есть результаты?

– Д-д-да, – застенчиво кивнул ассистент.

– Отлично! – поощрительно кивнул Григорий. – Показать сможете?

– Д-д-да, – кивнул ассистент и повернулся. – Н-н-начинайте.

У входа в бокс с деревом стоял солдат в хазмате. Рядом с ним на полу стояли несколько ящиков. Он нагнулся и достал оттуда… Вроде бы, портативную горелку.

Григорий вздохнул. Новейший научный прорыв! Деревья боятся огня! Невероятно.

Ему до смерти захотелось спать. Он зевнул и глянул на часы.

Солдат подошёл к дереву и запустил горелку. Вырвалась струя пламени длиной несколько сантиметров. Он прижёг струёй ствол дерева. Из дерева донёсся сонный болезненный стон. Почти сразу среагировала одна из ветвей, хлестнув солдата по шлему.

Точнее – она попыталась его хлестнуть. Солдат ловко направил горелку на ветвь и та остановилась, а потом отдёрнулась. Снова раздался стон. Дерево ударило другой ветвью – и солдат вновь использовал горелку для самозащиты.

Это повторилось несколько раз. Дерево било, солдат выставлял горелку, дерево обжигалось и человек внутри стонал в своей инопланетной тюрьме.

А потом дерево успокоилось. Точнее – ветви дрожали, но пока больше не атаковали.

Солдат направил горелку на ствол и снова прижёг его. Ветви дёрнулись вперед, но застыли на безопасном расстоянии. Дерево больше не атаковало в ответ.

Зато оно начало медленно поворачиваться вокруг своей оси. Оно убирало место ожога, подставляя под огонь неопалённый участок. Вероятно, это позволяло ему уменьшить повреждения…

– Неплохо, – согласился Григорий. – Мы можем выдрессировать их огнём или отогнать. Одна проблема – они атакуют снизу. Нам придётся поджечь свои тапки, чтобы избежать атаки. Не очень-то практично! Ещё есть что-нибудь?

– Д-д-да, – кивнул Чечевичкин и повернулся к солдату. – Д-д-давайте звуковую теперь.

Тот выключил горелку, поставил её на землю и отошёл к ящикам у входа. Дерево немедленно хлестнуло ветвью по горелке на земле, отбрасывая ту в сторону. Григорий хмыкнул.

Солдат достал нечто, явно бывшее в прошлой жизни басовой звуковой колонкой и поднёс к дереву. Поставил, нажал кнопку.

Изображение на экране дрогнуло, а Григорию вдруг стало неприятно. Как-то не по себе. Даже страшновато. Он машинально потёр сердце и сообразил.

– Это же инфразвук, да? Выключите передачу низких частот!

Кто-то за кадром выполнил приказ и Григорию стало легче. Впрочем, он видел, что ассистенту и ассистенту ассистента всё ещё заметно дискомфортно.

И не просто так! Ведь инфразвук оказывает весьма неприятное воздействие на человека. Он не наносит травм – но вызывает сбои в психике и работе внутренних органов.

А вот и дерево начало как-то подрагивать и чуть шевелить ветвями в медленном хаотическом ритме.

Солдат поднял и снова включил горелку. Прижёг ствол. Дерево дёрнуло ветвями – но в этот раз те не ударяли солдата, а лишь подёргивались из стороны в сторону. И ствол дерева тоже начал подрагивать. Но он не вращался, как раньше – а дёргался хаотически.

Из дерева снова донёсся стон. Теперь в нём была не только боль, но и страх.

– Достаточно, – сказал Григорий. – А то наш образец может помереть. Люди пожилые, сердце слабое…

Солдат выключил горелку и колонку. И сразу потащил их от дерева. Подёргивания и стоны затихли.

– Но в целом – очень неплохо, – оценил Григорий. – Видно, что инфразвук их полностью выводит из строя, при этом не убивая. То, что надо для дипломатичного общения с пришельцами! Одна проблема – инфразвук и по нам будет бить. Опять же, не таскать же установку с собой всё время включённой. Есть идеи на этот счёт?

– М-м-можно сделать его более направленным, – кивнул ассистент, потирающий рукой сердце.

– Отлично! Инженеры ждут, кидайте схему. Носимые варианты устройств нужны мне уже сегодня!

– Х-х-хорошо, – кивнул ассистент. – И насчёт атак снизу…

– Да? – подобрался Григорий. – Если что – идея этих бандюков, которых щупальца схватили прямо на реке – работает неплохо, но подходит только для мониторинга базы. А для полевых операций такого недостаточно. Нужен способ оперативно предсказывать атаку щупалец!

– М-м-мы отследили слабую сейсмоактивность, к-к-коррелирующую с активностью древесных щупалец. М-м-можно детектировать колебания земли…

– Прекрасно! – хлопнул ладонью по столу Григорий. – Я вами сегодня очень доволен, Червяч… Чечевичкин!

– С-с-спасибо, – зарделся ассистент. – М-м-мы…

Но Григорий не стал дожидаться рассказов о тяжёлых научных буднях:

– Нам нужны такие детекторы, тоже сегодня! Шлите схемы и предложения инженерной команде, им доставят, всё, что нужно! Главное – оперативность!

– Х-х-хорошо, Г-г-григо… – начал ассистент.

Григорий Александрович не выдержал ожидания и отключился. А потом уже помахал рукой на прощание.

Потому что Григорий Александрович был вежливым и очень коммуникабельным.

Алиса, Рафик и Кирилл

Алисе снился сон.

Ей снилось, что она бежит по лугу, заросшему серебристой травой. Бежит и весело смеётся. А где-то далеко впереди, играя с ней, бежит Черныш.

Он лает, он зовёт её за собой.

Но она не может бежать быстрее.

И щенок удаляется, всё дальше и дальше.

Его голос затихает.

И вот остаётся лишь шелест серебристой травы на ветру.

Алиса ощутила щемящую тоску на сердце – и проснулась.

Голова болела, а во рту было сухо. Спина затекла и побаливала. Она осознала, что лежит спиной на жёстком, а головой на мягком. Но глаза были затуманены. В них словно песка насыпали. Да ещё и вечер наступил, судя по освещению.

Алиса протёрла глаза руками и поморгала.

– Ты как? – услышала она усталый голос Рафика рядом.

И осознала, что лежит спиной на парковой скамье, а голова покоится на его коленях.

– Я нормально, – пересохшими губами вымолвила Алиса. – Где… Щенок?

– Щенок? – непонимающе переспросил Рафик и неожиданно слегка ухмыльнулся. – Я-то думал, ты первым делом про Кирилла спросишь.

Душа Алисы наполнилась обидой и гневом. Её лицо исказилось и Рафик осёкся.

– Да пошёл он! – выплюнула она ругательство.

– Эм. Гм, – Рафик попытался осмыслить ситуацию. – Короче, щенков я не видел, но Кирилл нас точно дотащил до лавочки, а потом сидел и охранял довольно долго. Час или больше. А потом я проснулся, он попрощался и ушёл.

Алиса ощутила приступ раздирающей душу обиды пополам с надеждой. Может, Кирилл всё же отпустил щенка? С ними он повёл себя по-джентельменски…

– А что с Паханом? – сообразила она. – Ты его видел?

– А, – смущённо улыбнулся Рафик, почесав затылок. – Мы с ним друг друга вырубили.

– Как? – Алиса широко распахнула глаза. – Вы… Подрались?

Рафик засмеялся:

– Спасибо за комплимент. Но нет. Он в меня дротиком выстрелил, а я в него. И мы оба заснули.

Алиса попыталась встать. Голова слегка кружилась – но она могла стоять и идти.

– Надо найти, где у нас с ними драка была! – и она сразу потопала вперёд.

Рафик вздохнул и последовал за ней.

Они довольно быстро нашли то место. Однако – щенка там не наблюдалось.

– Ты раньше эту траву видела? – спросил вдруг Рафик.

– А? – спросила Алиса и сразу невпопад спросила сама. – Кирилл больше ничего не говорил?

– Нет…

Рафик присел на корточки около кустика серебристой травы и исследовал её кончиками пальцев. Вдруг он отдёрнул руку.

– Ай! – воскликнул Рафик. – Она меня уколола!

Впрочем, Алиса не обратила внимания. Она сжала зубы, переступила через гордость – и позвонила Кириллу. Тот почти сразу взял трубку.

– Привет, – холодно сказала она и сразу продолжила. – Где щенок?

– Привет, – голос Кирилла был расслаблен, он был явно доволен жизнью. – На месте перестрелки погляди. Можешь не благодарить.

– И не собираюсь. – её голос стал совсем ледяным.

Рафик даже оглянулся – нет ли тут Изольды в округе?

– Мы тут всё исходили, щенка нету, – продолжила она. – Что вы с ним сделали? Ты и твой… Хозяин!

– Да ничего я с ним не делал! – досадливо ответил Кирилл. – А Пахан мне не хозяин.

– Щенок! – повысила она голос. – Что с ним и где он!

– Да откуда мне знать? – рассердился Кирилл. – Он там валялся, в куче травы этой серой.

Алиса оглянулась на Рафика, который посасывал уколотый палец, одновременно палочкой тыкая серебристую траву. Та медленно шумела на ветру, не реагируя на хворостинку.

– Ты бросил раненого щенка на дороге, где его мог забрать кто угодно? – теперь Алиса почти шипела. – Ты сломал ему лапу, а может и не только! И бросил умирать!

– Он отлично спал в этой траве и не жаловался! Она и Бобика усыпила кстати! И тебя могла усыпить, если бы я не вытащил!

– Да пошёл ты! – Алиса уже закричала в трубку. – Надо было тебя там…

Она запнулась, не находя слов, а Кирилл вдруг ответил ехидно:

– Надо было меня там, согласен. Но ты же заднюю включила, ты же не такая!

Алиса вырубила звонок, а потом швырнула айфон в заросли кустов. Топнула ногой и издала злобный рычащий вскрик.

– Вот козёл! – сказала она уже тише.

– Алиса, тут трава необычная… И я смутно вспоминаю, что ты, щенок и Бобик лежали рядом с такой же травой, – вежливо включился Рафик. – И она ведёт себя странно. Мне даже кажется…

Он прервался, словно сомневаясь, говорить или нет. Алиса молча смотрела на него тяжёлым взглядом, не пытаясь полюбопытствовать или поощрить.

– А, забей, – он махнул рукой. – Не может такого быть.

«Если щенка нашли агенты – то все наши с ними договорённости пошли к чертям» – вдруг подумалось Алисе. – «Можно рассказывать о всяком».

– Не трогай эту траву. Этот… – она неприязненно поморщилась и присела рядом. – Козёл сказал, что она усыпила щенка и Бобика даже. Она может быть…

Теперь она запнулась, решаясь. А потом решила – какого чёрта? И сказала Рафику, ожидающему продолжения:

– … Не из нашего мира.

Рафик лишь вопросительно изогнул бровь. Он был готов принять неведомое – в конце концов, он же был учеником городской ведьмы. Но научный склад ума, воспитанный европейской образовательной системой, требовал системного, основательного подхода.

– Ты уверена? – вежливо спросил он. – Откуда такая инфа?

– Видел моего щенка? – спросила Алиса и её сердце кольнула тоска.

– Ага… Мельком… Вроде бы…

– Помнишь эту историю, как он исчез?

– Ну да…

– Ну так вот, я нашла его на поляне в лесу, где была такая, странная хрень…

И Алиса пересказала Рафику события той ночи. Параллельно с разговором они обошли окрестности в поисках щенка, подобрали айфон, взяли велосипед – и пошли по домам.

Пока Алиса рассказывала, зазвенел айфон. Она резко выдернула его из кармана, но это был не Кирилл. Звонила мать. Алиса расстроилась, сбросила звонок и поставила айфон на беззвучный режим. Не хочется с семьёй общаться…

По пути домой она завершила свой рассказ.

– Значит, агенты за щенком охотились, и Пахан знал, где он, и теперь щенок пропал? – подытожил Рафик.

– Да, – потерянно подтвердила Алиса. – И я его перестала ощущать, как раньше. Он как будто… Очень далеко. Или спит…

– Да… Дела… – Рафик почесал в затылке. – Мне надо с бабушкой-джан посоветоваться. Она мудрая, может дать совет.