Грязная Земля. Том 2

Пахан дёрнул ствол игольника вслед за неловко бегущей собакой – но тут Алиса резко шагнула в другую сторону и нагнулась за камнем. Пахан осознал, что лёгкой драки не ожидается, и снова переключился на девочку. На Бобика в любом случае надежды было мало – камни он ловить не сможет, девчонку не догонит, собаку тем более… Только детей им пугать…

– Собаку держи! – приказал Пахан Кириллу. – Раз от девки прикрыть боишься.

Кирилл поморщился. Ему было противно. Лезть в драку с Алисой он не хотел. Однако, если это и правда собака-мутант… То у них есть право защищаться. Он повернулся к щенку. Было видно, что собака собирается атаковать, обходя их по дуге, скаля зубы, тонко взрыкивая. Поэтому Кирилл приготовился отбить атаку пса. Он не имел подобного опыта – но тренер давал пару уроков. Просто на всякий случай.

Алиса же в это время подхватила пару камней – и сразу швырнула один в Пахана. Тот чудом успел отдёрнуть в сторону лицо. Алиса кидала, почти не целясь – Пахану просто повезло. Впрочем, камень задел скулу по касательной, оставляя царапину.

– Ах ты, шмара! – заорал Лисюков злобно и вскинул игольник.

Он выстрелил – и промахнулся, потому что Алиса тоже продолжала двигаться по дуге.

В это время Черныш обошёл Пахана с другой стороны – и вдруг ускорился, выходя на прыжок. Кирилл не ожидал такой прыти от явно раненого, измазанного в буро-зелёной запёкшейся крови пса.

Алиса на миг приостановила движение, бросая в Пахана ещё один камень. Парень воспользовался этим. Он как раз выжидал, когда можно будет в неё надежно прицелиться.

Игольник хлопнул выстрелом. Камень и дротик просвистели в воздухе друг мимо друга.

Камень ударил Пахана в плечо, заставив его болезненно вскрикнуть.

Алиса уже снова начала двигаться, но Пахан не зря целился надёжно – в центр её корпуса.

Дротик впился сдвинувшейся Алисе в бок.

Она сразу выдрала его, ощутив укол – но у неё в запасе осталось лишь несколько секунд.

Щенок рявкнул, разогнался и прыгнул на Пахана, рядом с которым стоял Кирилл. Сюрпризом для парня стали две вещи.

Во-первых, Кирилл ожидал, что щенок тупо выберет его, как более близкую мишень. Но этого не случилось, и так было даже удобнее – Кирилл мог не волноваться за себя, мог действовать более резко и агрессивно.

Во-вторых, перед прыжком Черныш вдруг словно замерцал, его образ затуманился и он исчез, заставив Кирилла изумлённо распахнуть рот.

Но щенок исчез не полностью. Буро-зелёные разводы на его боку, серая пыль и странное трубкообразное образование, в котором Алиса могла бы распознать внутренний канал, оставленный пулей – всё это осталось видимым и выдало щенка в прыжке.

Поэтому Кирилл, стоящий рядом, видящий щенка в прыжке – успел среагировать. Всё же он был хорошим, тренированным бойцом.

Он не стал мудрить, да и времени мудрить не было. В такие секунды решают рефлексы. Рефлекторным решением Кирилла стал прямой удар кулаком.

Зубы призрака клацнули у самого уха Пахана – но тот даже не успел понять, что ему угрожало.

Потому что кулак Кирилла врезался в Черныша. Хрустнула кость, щенок взвизгнул – и отлетел на землю, перебирая лапами. Одна из них была неестественно изогнута.

Алиса вскрикнула, словно от боли, и в последние доступные ей сознательные секунды бросилась к упавшему щенку.

– Черныш! – закричала она.

Алиса упала на колени, покачнулась, теряя координацию и равновесие. В машинальной попытке защитить щенка она накрыла его собой, обхватывая руками. Она подняла взгляд на Кирилла и Пахана. В её глазах были слёзы.

– Ненавижу вас, твари, – с рыданием выплюнула она.

Её глаза потеряли фокус, она обмякла – и упала на щенка. Тот снова взвизгнул от боли в сломанной лапе – и стал облизывать лицо заснувшей Алисы.

– Вот так-то, шкура! – со злобной радостью выдал Пахан.

И обернулся к Кириллу. Тот стоял на месте, тяжело дыша и сжимая кулаки. Адреналин, выплеснувшийся в его кровь вначале схватки, бурлил в его крови. Одного удара было недостаточно, чтобы пережечь такое количество боевого гормона.

– Пакуй щенка, Кирюха! – с торжеством сказал Пахан. – Вон там куртка валяется.

Изольда и защитники

Пообщавшись с полицией и выдав им всю полезную информацию о похитителях девочек, Изольда потребовала встречи с местным начальником полиции, полковником Ряжским. Тот, конечно, вначале отмахивался, но потом фамилия Кирзоева снова сработала, и он выделил Изольде пять минут. Большего ей и не было нужно. Она настойчиво попросила полковника воспользоваться тем же козырем – распространить послание «Кирзоевых» среди криминального элемента. Сообщить всем, что дочь Кирзоева будет мстить за своих подруг, если они пострадают. Но не будет держать зла, если они уйдут невредимыми. Также она предложила использовать этот аргумент, если вдруг случится ситуация, когда её подруги окажутся живым щитом между бандитами и полицией. Полковник признал весомость этих аргументов и обещал их распространить.

После этого Изольда не стала ожидать у моря погоды.

Раздумья над ситуацией помогли ей осознать две вещи.

Первое – город становится слишком опасным местом.

Второе – эта опасность явно приобретает фантастические черты.

Она поехала домой, собрала некоторые вещи в колёсный чемоданчик, и, пользуясь отсутствием матери, покинула их роскошный пентхауз.

Сейчас она сидела в такси, намереваясь в очередной раз воспользоваться советом Миртрумы.

Найти союзника и защитника.

Несколько месяцев тому назад Изольда поняла, что вечно крутить похотливым Паханом не получится. И Пахан постоянно требовал большего, и отчим-насильник Хованский стал что-то подозревать. Он стал отпускать некоторые намёки, из которых Изольда сделала вывод – она снова не в безопасности.

По совету Миртрумы Изольда попыталась стать сильнее. Она пошла в спортивную секцию и стала обучаться самозащите. Миртрума сразу объяснила ей, что нету смысла изучать бесконечные «защиты от захвата за плечо» и «залом руки противника». Есть один удар, который может спасти её почти в любой ситуации – и именно его стоит довести до совершенства. Такого совершенства, чтобы она могла вывести насильника из строя, даже если будет в полусне от усыпляющих препаратов.

А ещё нужно отрабатывать навык уверенности в себе. Бегущая, плачущая жертва – это уже радость и наслаждение для насильника. А вот маленькая, кусачая крыса с ледяными глазами – это то, что может остановить врага ещё до начала драки.

Изольда стала читать книги о психологии, отношениях, влиянии, манипуляции, контроле… Она старалась стать сильнее не только телесно.

Параллельно она прочитала «Лолиту» Набокова, изучая сексуальность взрослых мужчин, направленную на юных девочек.

Изольда искала не только меч – но и ключ.

Но она понимала, что если Хованский все же снова нападёт на неё, и она его вырубит – то есть высокая вероятность, что ей придётся сбежать, стать разыскиваемой преступницей. Сейчас Хованский сохранял брак с Натальей, лелея надежду однажды заполучить Изольду. Но если она окажется ему недоступной, да ещё и нанесёт ущерб его достоинству – Хованский наверняка постарается разрушить брак и её жизнь.

Всё шло к тому, что однажды ей придётся принять неприятное предложение Пахана.

Она лишь надеялась, что удастся оттянуть своё согласие на неприятную процедуру до восемнадцати. А перед этим – получить официальный статус его жены. Это позволит навсегда оставить позади похотливого Хованского и глупую тщеславную мать. Возможно, она наконец сможет снова общаться с отцом, который по суду сейчас вообще не мог к ним подойти.

Но судьба вновь смешала её карты.

Это был корпоратив в «БурильскНефтеГазе». Изольда сидела за столиком с Натальей Хованским, и парой сотрудников, которых она не знала. Она постаралась одеться скромно, просто, но стильно. Ей не хотелось вызывать желание в старых козлах. В то же время, у неё в душе было подсознательное желание снова стать тем невинным ангелом, отражение которого она видела в глазах своего отца. Вряд ли бы она смогла это сформулировать и выразить словами – но именно такой образ в итоге у неё получился.

Косметику Изольда использовала по-минимуму. Краситься её мать умела и любила. И Наталья с удовольствием делилась этими секретами с дочерью, причём с раннего возраста той.

Пожалуй, это была одна из немногих вещей, за которые Изольда была благодарна своей матери.

Ещё год назад на подобных праздниках Изольда испытывала энтузиазм, любопытство и волнующее ожидание чего-то прекрасного. Чего-то, выраженного энергичной праздничной музыкой, улыбками, смехом, танцами и флиртом участников праздника.

Сегодня она видела лишь мишуру, фальшь во взглядах, напыщенность начальников, угодливость подчинённых. А от весёлой танцевальной музыки у ней начинала побаливать голова.

Её лицо было закрытым и холодным. На Хованского Изольда вообще глядела сузившимися глазами, словно прицельно стреляя режущими ледяными стрелами.

Мать сделала ей замечание:

– Изольда, хватит быть такой злой! Если тебе не нравится, бери такси и езжай домой! У меня от твоего лица голова болит!

– Давай я её отвезу, дорогая, – вежливо предложил Хованский. – Этим таксистам никакого доверия. Отпускать дочку одну ночью – большой риск!

«Ах ты ж урод», – подумала Изольда.

Её взглядом можно было заморозить Северный Полюс и мать опять скривилась. Хованский погладил жену по руке, и та благодарно на него глянула. Изольда поняла – сейчас Наталья согласится. Оставаться с отчимом наедине девочка не хотела.

Слишком многое может пойти не так. Она ещё не была готова.

– Я не хочу домой, – через силу улыбнулась Изольда. – Я постараюсь тебя порадовать, мамочка!

Изольда скривила губы в оскал, подобный улыбке, заставив мать вздрогнуть и поморщиться. Осознав, что притворяться улыбаться у неё выходит плохо, а привычное ледяное лицо тут не сработает, Изольда сделала по-другому.

Она повернула стул так, чтобы не видеть Хованского. И нырнула в воспоминания, чтобы уйти от происходящего. Она стала вспоминать отца, его сильные добрые руки, его подарки, общение с ним. Она вспоминала бывшую подругу Ксению, их с ней разговоры, их шутки, их наивные и мечтательные планы на жизнь. У Изольды были сейчас новые подруги – но они просто подчинялись ей, были фоном, свитой, побегушницами. На них она отрабатывала свои приёмы управления и влияния… Такой, как Ксения в её жизни больше не было. И отца в её жизни больше не было.

Но были воспоминания о них.

Лицо Изольды разгладилось. Стало мечтательно-добрым. Её глаза засветились внутренним светом.

Она нырнула так глубоко, что не сразу осознала происходящее, когда мать потрясла её за плечо.

– Изольда! Не будь невежливой! – нервно пробормотала Наталья, и сразу угодливо ответила в другую сторону. – Она у меня такая закрытая, вся в себе!

Изольда очнулась от своих мыслей, поднимая взгляд от стола. Все, кто был за столом переводили взгляды между ней и стоящим рядом со столом мужчиной. Рядом с тем была свита из нескольких хорошо одетых сотрудников и сотрудниц фирмы, которые без стеснения разглядывали Изольду. Одна из них, молодая стройная секретарша в красных юбке, жакете и туфлях с высокими каблуками, смотрела на Изольду прицельно и оценивающе.

Мужчина был темноволосым, ростом выше среднего, с породистым, мужественным лицом. Ему было уже лет пятьдесят – но он был здоровым и энергичным. От него исходила аура властности, харизмы, влияния. На миг Изольда позавидовала – именно такой силой хотела бы обладать она сама.

Мужчина был одет в дорогой тёмный костюм. Впрочем, Изольда пока не очень хорошо понимала разницу между дорогим и очень дорогим. Золотые часы, кольца и костюм на мужчине выглядели стильно, образ был цельным, без китча.

Его взгляд пожирал Изольду. Но был скорее добрым и ласковым. Впрочем, Изольда ощутила, что мужчина очень опытен в общении с людьми, и для него нету проблемы улыбаться, когда не хочется улыбаться.

С другой стороны, когда незнакомый человек тебе улыбается и изо всех сил показывает, что желает добра – лучшей стратегией будет ему подыграть. Это Изольда уже усвоила.

Она неловко улыбнулась ему в ответ. Взгляд её больших, глубоких голубых глаз заставил мужчину чуть дрогнуть. Изольда тонко ощутила, что между ними на миг возник некий резонанс, некая искра, которую породила она, и которая повлияла на него.

Она поняла, что так глядеть друг другу в глаза – слишком тяжело. Взгляд чёрных глаз мужчины словно требовал чего-то, чего она была не в состоянии дать. Она опустила взгляд. И заставила себя покраснеть.

– Представься, не будь невеждой! – прошипела Наталья, толкая дочь ногой.

Изольда поняла, что мужчина спросил, как её зовут.

– Я Изольда, – она снова подняла глаза и снова неловко улыбнулась. – Здравствуйте.

Мужчина улыбнулся шире и чуть пригнулся к ней, как делают с детьми:

– А меня зовут Рахмет Улугбекович, – произнёс он глубоким, сильным голосом. – Очень приятно!

Взгляд красной секретарши стал жёстким, ревнивым и острым.

Некое наитие подсказало Изольде продолжить ту линию поведения, что она случайно начала до этого момента. Она чуть сдвинула брови, словно в непонимании, хлопнула большими глазами и, чуть запнувшись, переспросила неуверенным голоском:

– Рахат… У… Лукумович?

Все замолчали. Позже Изольда узнала, что на востоке считается оскорблением коверкать имя человека. Тем более – вышестоящего. Взгляды некоторых окружающих стали опасливыми. Наталья побледнела. Хованский досадливо поморщился, машинально чуть-чуть отодвигаясь от Изольды. Мол – «не моя это!». Взгляд красной секретарши вначале стал шокированным, а потом вдруг торжествующим. В нём мелькнуло облегчение.

Рахмет Улугбекович удивился, чуть нахмурился и на пару секунд замолчал. А потом его лицо вдруг разгладилось и он захохотал.

Секретарша бросила на него быстрый взгляд, закусив губу, и через силу захихикала. Свита засмеялась в том же ритме, что и босс, просто на тон выше. Наталья облегчённо заулыбалась. Хованский хмыкнул и тоже присоединился к смеху.

Мужчина вытер выступившие слёзы, улыбнулся и снова чуть нагнулся к Изольде через стол. Та смотрела на него с беспомощной смущённой улыбкой, подчёркивая, что не понимает происходящее.

– Рахмет Улугбекович! – повторил он ласково, но чётко и твёрдо. – Не путай!

Он глянул на Наталью – теперь уже без ласковости. Внимательно, пронзительно, оценивающе.

– Берегите дочку, и хорошо её учите! – он погрозил ей пальцем.

Та вздрогнула и опять побледнела, но мужчина слегка ей улыбнулся, как бы демонстрируя, что не держит зла. Наталья расслабилась, машинально двинув руку к сердцу.

Рахмет Улугбекович снова взглянул на Изольду, более широко улыбнулся и чуть наклонил голову, словно сканируя её, изучая, запоминая. Изольда опять несколько секунд недоуменно смотрела ему в глаза, чуть приоткрыв рот, а потом опустила взгляд и покраснела.

Этому навыку – краснеть по запросу – ей тоже пришлось научиться в последние месяцы…

– И вот, возьмите, чтобы не путаться, – он подмигнул Изольде.

А потом перевёл взгляд на сразу засиявшую глазами секретаршу и деловито бросил:

– Визитку.

Та ловко вытащила из папочки, которую она прижимала к большому декольте большой груди, визитку – белую, с золотым тиснением, узорами и прочими признаками того, что где-то нефть стоит очень дорого, хотя в других местах её добывают тяжело и дёшево.

Секретарша положила визитку на край столика. Когда она отвела взгляд от начальника и снова посмотрела на Изольду – в её глазах мелькнула острая, огненная ненависть. Изольда, впрочем, не среагировала. В обычной ситуации она бы ответила острым ледяным взглядом и острой горячей шуткой. Но сейчас она лишь хлопала длинными золотыми ресницами над большими голубыми глазами и неловко улыбалась, ловко краснея.

Визитка исчезла в ладони Хованского, а начальник всех присутствующих снова подмигнул Изольде:

– Весёлого вам праздника, дорогие коллеги! Мы все его заслужили!

Он повернулся в сторону и ушёл со свитой – дальше здороваться со знакомыми подчинёнными, невозмутимо принимать просьбы от смелых карьеристов и потом вернуться за стол во главе столов.

– Ух! – Наталья чуть расслабилась. – Изя, ну ты совсем деревня! Ты вообще понимаешь, что мы могли работу потерять?

– Изольда, – Хованский внимательно на неё смотрел. – Если из-за твоего поведения меня понизят – это финансово ударит по всем нам.

– А если повысят? – взгляд и голос Изольды вдруг за мгновение стали ледяными.

Хованский вздрогнул от неожиданности, а потом расслабился, словно показывая, что подобные штучки с ним не пройдут.

– Если повысят, то моя благодарность к умной дочери будет велика, – осклабился он и подмигнул. – И я готов её продемонстрировать…

– Жене своей демонстрируй, – холодно отрезала Изольда.

– Изя! – шокированно воскликнула Наталья.

Коллеги, сидевшие рядом, переглянулись и вполголоса засмеялись.

– А визитку дай посмотреть, – вдруг вспомнила Изольда.

Хованский замялся, решая. Изольда тогда чуть привстала.

– Ну или я ещё одну попрошу, а то отчим первую зажал…

Хованский вымученно рассмеялся и протянул визитку Изольде, не выпуская её из рук.

«Рахмет Улугбекович Кирзоев» – увидела Изольда.

И номер телефона.

Кирилл и собака

На приказ Пахана паковать собаку Кирилл скривился. Он с каждой секундой всё сильнее осознавал, что он не с опасным мутантом подрался, а ударил раненого щенка. И это было неприятно.

Впрочем, Пахан уже снова повернулся к скорчившейся Алисе и не успел заметить досаду Кирилла. После ударов камнями у Пахана болела скула и плечо. Павшая Алиса вызвала у него очередную вспышку мстительной радости:

– Знай на кого тявкать, шкура!

Пахан быстро шагнул к бессознательной Алисе, чтобы подкрепить слова делом и наказать её физически. Кирилл, нервы которого были всё ещё напряжены и рефлексы остры – отметил, что Пахан отставляет ногу назад. Это выглядело, как будто он собирался пнуть лежащий на земле мяч. Кирилл видел, как бьют лежачих. Доводилось наблюдать уличные драки, и даже поучаствовать раз-другой.

Пахан собирался пнуть девушку без сознания. И не кого попало – а Алису, которую Кирилл знал довольно давно. Тем более, последние события между Кириллом, Лизой и Алисой заставили его посмотреть на девушку под новым углом. Она перестала быть для него странной ботанкой, и уже стала одной из привлекательных девчонок, которые строят ему глазки. Даже несмотря на её последние выкрутасы – Кирилл подсознательно относится к ней мягче и терпимее, чем выказывал.

Все эти мысли, конечно же, совсем не пронеслись через его сознание за мгновение.

За мгновение он понял одно – Пахан собирается пнуть лежащую одноклассницу, которая до этого пыталась от него убежать.

Всё ещё полный адреналина, Кирилл рванулся вперёд и тоже замахнулся ногой вдоль земли. Только по дуговой траектории.

Нога Кирилла сбила удар Пахана в сторону. Тот лишь слабо зацепил бессознательную Алису по касательной. А ещё – ноги Пахана оказались слегка закручены и слишком близко одна к другой. Он потерял равновесие и взмахнул руками, пытаясь удержаться.

Кирилл уловил и это. На тренировках они постоянно практиковали броски и частью практики было поддержать падающего товарища, чтобы он приземлился мягче.

Сейчас Кирилл просто придержал «начальника», чтобы тот не грохнулся.

Бобик смотрел на них сзади своим спокойным, чуть отстранённым взглядом. «Красиво танцуют – но не в моём вкусе» – так, наверное, мог бы подумать Бобик.

– Ты чо, Кирюха, с дуба рухнул? – Пахан вернул равновесие и насупленно глянул на Кирилла. – Ты чо творишь?

– Ты хотел девчонку без сознания пнуть, – медленно и чётко сказал Кирилл. – Я правильно понял?

– Да эта шкура сама напросилась, – пожал плечами Пахан.

Он скривился и махнул рукой. Кураж схватки постепенно угасал, но недовольство осталось:

– Чистоплюй ты. Белоручка. Смотри, мы с тобой так каши не сварим…

– Я тебе только что жизнь спас, – напрягся Кирилл. – Ты это понимаешь?

Пахан неопределённо хмыкнул. Атаку щенка-мутанта он не успел разглядеть, хотя то, как собака отлетела от удара Кирилла – успел увидеть. Это впечатляло.

– Это твоя работа, – махнул рукой Пахан. – Ботанов не прессуешь, но меня прикрываешь.

И Пахан добродушно подмигнул, показывая, что он готов простить мелкие прегрешения, если главное будет сделано. Но Кирилл продолжил рассуждать вслух, оттягивая момент, когда потребуется бросить Алису в грязь и тащить раненую собаку в неизвестную живодёрню.

– По хорошему, я тебе уже жизнь спас, а ты мою проблему с полицией пока не решил. А ведь ты обещал уже неделю как.

Пахан насупился, меряя Кирилла взглядом. Тот тоже был напряжён. Вся эта ситуация вызывала у него раздражение и досаду. Обижать Алису Кириллу точно не хотелось. С собакой – вот тут Кирилл не решил ещё, как действовать.

Драться с Паханом из-за собаки Алисы? Ну, можно. Только это всё же сын мэра и может выйти сильно боком и Кириллу, и Алисе.

Отказаться паковать собаку, демонстративно отстранившись от грязной работы? Надо сначала разобраться с долгом Пахана. Да и Алису одну бросать здесь нехорошо будет, когда сын мэра утащит щенка…

– Я с папкой не говорил ещё, – пожал плечами Пахан. – У нас с ним контры пока.

– Ну и как тогда ты собирался со мной расплачиваться? – пожал плечами Кирилл.

– Эту собаку мы ловим для московских фэбсов, – нехотя признал Пахан. – Только это секрет, так что никому ни слова! За эту собаку они для тебя полицию нагнут, для них твоё дело по хулиганке – это мелочь.

Кирилл застыл. Выходило некрасиво, но логично. Отдать собаку фэбсам, чтобы те решили его проблемы. Чтобы обвинение в хулиганстве исчезло. Чтобы отец Кирилла знал, что Кирилл – хороший человек…

Кирилл опустил голову.

Фраза, сказанная много лет назад отцом, снова зазвучала в его голове:

“Надо помогать женщинам в беде!”.

Кирилл никак не мог принять решение.

И из-за этого бесился на себя самого ещё сильнее.

Изольда и ируканские ковры

Размышления Изольды, ехавшей в машине такси, прервал телефонный звонок. Связь в пределах города продолжала работать. Она глянула – звонила мать. Изольда понимала, что её отсутствие в квартире не является необычным, а вот пропажа части вещей – может быть таковой. Она решила слегка успокоить мать и приняла звонок.

Та звонила по видеосвязи. Ох уж эти привычки богатых людей…

При этом камера телефона смотрела в потолок – наверное, технически неподкованная мать просто бросила телефон на стол, одновременно делая что-то более важное, чем разговор с дочерью. Ток-шоу по телевизору включала. Или наливала дорогое вино. Зачем тогда вообще звонить, спрашивается…

– Привет, мамулечка, – Изольда часто была иронична с матерью,. – Ты, наверное, за меня волновалась, так вот…

– Ты! – прохрипела мать. – Это всё из-за тебя!

Вот это было необычно. Изольда сфокусировалась. Ну и слегка напряглась, чего таить.

– Я тебя не вижу, – ровно ответила Изольда. – Хочешь пообщаться – покажись. Или я брошу трубку, если ты занята.

Изображение на экране её айфона дёрнулось. В нём стало видно лицо матери – красные глаза, опухший нос, подтёкшая тушь… Она, никак, плакала? Ого. С чего это? Да ещё и бокал вина в руке – похоже, Изольда не ошиблась с предположением, что именно могло отвлечь мать.

Та нервно сделала большой глоток из бокала. Но не стала смаковать вкус дорогого напитка, а начала судорожно выговариваться в экран смартфона:

– Я ему звонила, просила меня… Нас забрать отсюда. Забрать уже нас в Москву, как он обещал перед свадьбой. Мы тут как в ловушке! А он…

Изольда молча слушала, не перебивая. Время вопросов ещё придёт. Вначале проще дать человеку выговориться, пока он хочет говорить. Наталья, тем временем, шумно отхлебнула ещё вина. Бокал почти опустел.

– … А он сказал – вытащить не могу! Но ты, Наташа, шкурой отвечаешь за нашу доченьку! Глаз с неё не спускай! Если что с Изей… – Наталья словно выплюнула это имя. – …Случится, то я тебя из-под земли достану!