Ультиматум. Первый цикл

Неожиданно неподалеку раздались приглушённые голоса преследовавших их гвардейцев. Ри затаилась, боясь привлечь внимание посторонних.

– Они точно были здесь, поблизости, я вроде бы услышал какой-то шум, – неуверенно произнёс один из мужчин, останавливаясь рядом со спуском.

Его товарищи молча прислушались, в поисках признаков движения среди деревьев.

– Вы слышали треск ломающихся веточек? Наверное, они упали…

Один из мужчин резко оборвал своего собеседника:

– Хватит нести чушь, Кас.. Ты думаешь, эти нарушители так глупы, чтобы не увидеть резкий склон? Взгляните сюда! Справа трава помята— видно, что кто-то специально бросил что-то вниз, чтобы запутать нас!

Гвардейцы настороженно осмотрелись вокруг, однако в кромешной тьме почти ничего нельзя было различить. Удача была на стороне девушки и раненого парня: отсутствие света мешало стражникам увидеть два тёмных силуэта внизу.

По мере того, как удалялись звуки шагов и голосов, девушка вновь вдохнула полной грудью воздух, пытаясь успокоиться после пережитого напряжения. Только сейчас она смогла внимательно осмотреть повреждение на голове юноши.

«Ушиб не сильный, значит жить будет», – подумала она, успокаивая себя. Девушка вытерла запятнанные кровью ладони о свои колени, присела на корточки возле тела паренька и аккуратно оторвала кусок от своей водолазки. Изорванная ткань послужила импровизированной повязкой, которую Ри накрепко завязала поверх раны.

Подняв глаза вверх, она вновь посмотрела сквозь кроны деревьев на ночное небо, мерцающее далекими звёздами. Задумавшись над сложившейся ситуацией, Ри истерично усмехнулась вслух:

– Ну вот что мне теперь с тобой делать?!

***

Кулак был сжат настолько крепко, что суставы пальцев побелели от напряжения. Облаченный в прочную толстую кожу перчатки, он обрушился резким ударом прямо на поверхность стеклянного стола – большого, сияющего своей гладкостью. Тяжёлый глухой звук разлетелся эхом по комнате, заставив подпрыгнуть стоящие на столе мелкие канцелярские принадлежности. Даже тяжёлые документы и толстые папки с личными делами, лежащие стопкой рядом, едва передвинулись к краю.

Маршал выпрямился во весь рост. Его высокая фигура благодаря тёмно-синей форме, подчёркивающей статность и строгость, казалась ещё более угрожающей.

Едва заметные тонкие серебристые линии, проходящие вдоль краёв одежды, слегка мерцали, отражая яркие лучи искусственного освещения, создаваемого мощными светильниками.

Бледно-голубые глаза важной персоны метали молнии, сверкая холодным блеском, словно пытались сжечь заживо.

Перед ним стоял молодой парень-курсант, застывший в тревоге. Его взгляд метался из стороны в сторону, блуждая по кабинетной обстановке, будто пытаясь найти поддержку где-нибудь среди предметов интерьера.

Комната маршала словно отражала его собственный строгий и решительный нрав – холодная атмосфера царила здесь повсюду. Стены были окрашены в мягкие прохладные тона синих оттенков, создавая ощущение строгости и делового настроя.

По обе стороны стола располагались просторные книжные шкафы, заполненные книгами и разными видами наград, главным образом тематически связанными с военной службой и историей. Среди экспонатов особенно привлекали внимание разнообразные награды – медали, ордена и почётные знаки отличия, свидетельствующие о многочисленных заслугах перед Аэротолисом. В шкафах также находились образцы сувенирного оружия, каждое из которых имело свою историю и особую ценность для владельца комнаты.

На стене позади кресла, где стоял мужчина, висела величественная картина большого формата. Полотно изображало город и нарисованные лица гвардейцев с орудием, смело смотрящих вдаль.

Губы юноши были поджаты в тонкую линию, а сердце учащённо билось, когда он невольно соприкасался с фигурой вышестоящего. Курсант нервно сглотнул, стараясь скрыть страх и неуверенность. Парень, осознавая всю серьёзность ситуации, решил сделать первый шаг. Подняв указательный палец вверх, юноша был тут же перебит.

– Ты хоть понимаешь, какой позор навлек на свое гордое и честное имя, Гарон?! Твой отец посвятил всю свою жизнь, чтобы выстроить доброе имя для рода Никс. И как ты его отблагодарил, а! Как, я тебя спрашиваю?! – Пригладив чёрные короткие усы, мужчина обошёл стол и, схватив медный жетон бывшего генерала города Аэротолис, приподнял на уровне своих глаз.

Поднятый палец был опущен вниз, а уверенность спряталась куда-то очень далеко.

Гарон, гонимый сильным чувством стыда, слегка сжал голову в шею.

– Мистер Занхар, сэр!

Парень беспокойно переступил с одной ноги на другую. Он пытался сохранить спокойствие, однако голос выдавал его тревогу.

– Я всего лишь исполнял порученное задание и добросовестно наблюдал за закрепленным участком территории… Если бы… (он нервно сглотнул и судорожно сжал складки своих просторных штанов)…. Но ведь именно я первым откликнулся на просьбу старших офицеров и взял инициативу оказать помощь при возникновении чрезвычайной ситуации – обнаружения пожара. И действовал строго по установленным правилам Устава службы…

С этими словами Гарон левой рукой осторожно прикоснулся к нагрудному знаку рядового, словно пытаясь поддержать себя морально перед фигурой строгого начальника. Затем он сделал еще несколько шагов навстречу стоящему впереди мужчине, но внезапно замер, будто натолкнулся на невидимую преграду.

Занхар, внимательно изучавший поведение подчиненного, слегка приподнял свою правую бровь, выражая молчаливый вопросительный взгляд. Тяжело вздохнув, мужчина продолжил разглядывать старый жетон – местами потертый временем. На холодном металле было высечено изображение блестящей шестиконечной звезды, аккуратно вписанной внутрь ромба. Символика здесь имела глубокий смысл: эта фигура олицетворяла возвышение родного города над бедствиями и испытаниями, символизируя бесконечное свечение, благополучие и стабильность. Линии ромба означали защиту всего этого.

Да, заслужить его мог не каждый.

– Дело тут вовсе не в том, что ты первым не заметил происшествие, а именно в том, что уже в ходе своей третьей дежурной смены позволил себе втянуться в бессмысленную словесную перепалку с каким-то гражданским лицом. Более того – оказался неспособным пресечь выходки группы невоспитанных хулиганов, устроивших детскую игру типа «салочек», причем сделавших объектом своего развлечения фрагменты твоей служебной формы! Такое поведение представило нашу гвардию Аэроториса совершенно несерьезной и даже смешной организацией!

До меня дошло пару отчетов от гвардейцев, где граждане нижних уровней, словно крысы, начали шептаться – мол, мы больше похожи на легкомысленных шутов, нежели на настоящих защитников порядка и безопасности!

Занхар сжал жетон в захвате, после чего ткнул им в воздухе, туда, где стоял Гарон.

– Я поклялся твоему отцу, что присмотрю за тобой. Но и ты должен взяться за ум! Это тебе не академия Т’цеай, где можно дурачиться и оттачивать силу на слабаках. – Занхар неспешно стал приближаться к парню.

– И что, мне терпеть вообще нельзя никак реагировать на провокации этих низкосортных людей? Да эта девка сама напросилась на замечания, я уже молчу про дурных детей, устроивших беспредел! – Гарон взорвался. Взмахнув руками, он зло посмотрел на мужчину. Тот только хмыкнул и слегка повёл плечами.

– Мистер Занхар, я стараюсь изо всех сил. И вы сами знаете, как невоспитанны и дики люди из низшего слоя Аэротолиса.

– Я вот получил другие сведения! – Словарный поток Никса был остановлен поднятой ладонью маршала.

– Из доклада гвардии, стоявшей на первой линии, стало ясно следующее: ты повздорил с одним из бывших учеников нашей академии и не ограничился простой перебранкой где-нибудь вдали от посторонних глаз, а затеял скандал прямо среди мирных жителей! Мало того, ты своим поведением выставил себя не в лучшем свете, так еще чуть было не довёл дело до настоящего конфликта. Ты понимаешь, Гарон, что такое поведение совершенно недопустимо?!

Твёрдая ладонь мягко, но уверенно легла на молодое плечо паренька, ощутимо сжимая мышцы.

Щёки Никса мгновенно вспыхнули ярко-красным румянцем. В зрачках застыло чувство досады и неловкости. Парень резко повёл плечом, словно пытаясь стряхнуть чужую руку, лишь бессильно опустив глаза в пол. Его мысли закружились бешеным водоворотом, подобно кому снега, стремительно увеличивающемуся в размерах.

Мужчина задумчиво прокашлялся в сжатый кулак, после чего продолжил твёрдым голосом:

– Давай договоримся вот каким образом. Я назначаю тебе ответственное задание – охрану важного мероприятия, которое вскоре состоится в нижних уровнях города Аэротолис. У одного из наших уважаемых сенаторов возникла идея принять участие в важной социальной акции, ему понадобится квалифицированная защита, и ты вместе с сержантами будешь принимать в этом участие. Для тебя это прекрасная возможность показать своё умение держаться достойно и профессионально. Единственное требование – молчать и держать эмоции под контролем, не позволяя своему языку развязываться раньше мозгов. Думаю, справишься? Или снова устроишь представление?

Занхар осмотрел подчинённого сверху вниз внимательным взглядом, оценивая реакцию юноши.

Гарон бросил раздражённый косой взгляд в сторону начальника, злясь внутренне от осознания своей ситуации и перспективы вновь отправляться в нижние слои мегаполиса, подальше от привычной комфортной жизни в верхних эшелонах власти. Тем не менее открыто протестовать не посмел – маршал был известен всем своими кажущимися добродушными манерами, но скрывал стальной характер. Одно единственное неверное слово могло обернуться куда худшими последствиями, нежели неприятный разговор или строгий выговор.

– Есть, сэр! – тихо прошипел парень.

Уже на выходе Занхар окликнул его.

– И да, Гарон… Сегодня постарайся не опоздать на семейный ужин. Моя дорогая жена Ранабель, и по совместительству твоя мать, уже давно жалуется на наши постоянные задержки. Я вовсе не хочу, чтобы она думала, будто я держу тебя здесь целыми днями напролёт, заставляя трудиться до поздней ночи. Всё же… Мы семья.

С этими словами он аккуратно положил металлический значок на поверхность стола и медленно опустился обратно на своё кресло.

Парень ответил лишь коротким кивком головы и стремительно покинул помещение, скрывшись за массивной деревянной дверью.

Истинные эмоции наконец-то вырвались наружу далеко за стенами кабинета маршала гвардии Аэротолиса. Завернув за угол мрачного и бесконечно длинного коридора, Гарон вдруг остановился. Одной рукой облокотившись о шершавую бетонную стену, другой прикрыв глаза, словно пытаясь скрыть нарастающую злость. Тело его едва заметно дрожало от подавляемого внутри возмущения и досады. Казалось, стены огромного коридора сдавливали его грудь, даже несмотря на то, что пространство вокруг было вполне просторным.

– Да чтоб вас всех! – выдохнул он, разозлено поворачиваясь лицом к холодной стене. Не задумываясь ни секунды, Никс со всей силы обрушил кулак на холодную преграду. От удара пальцы пронзила острая боль, заставляя парня судорожно прижать ладонь к груди.

Сколько бы усилий он ни прилагал и как бы ни старался – Занхар замечает только его ошибки. Конечно, Гарон понимал, что сам виноват в произошедшем инциденте, однако считал несправедливым порицание со стороны маршала. Тем более что среди всего отряда именно он выделялся особыми успехами и достижениями, которых другие не могли достичь даже спустя годы службы. Маршал постоянно казался недовольным его результатами, каждый раз ожидая большего, несмотря на явную очевидность превосходства молодого выпускника академии над всеми окружающими.

Особенно раздражала Никса постоянная опека мужчины, проявлявшаяся через сравнение его самого с покойным отцом. И посмевшего занять место усопшего в личном кругу семьи… Всё это вызывало непреодолимое раздражение и желание противостоять своему навязанному некровному родственнику.

– Мои слова означают лишь одно: молчание и полное подчинение эмоциям?! Хватит! Я не собираюсь быть очередной послушной куклой, которой ты управляешь своими гадкими руками. Увидим ещё, кто здесь достоин быть в первых рядах! – прошептал Гарон сквозь стиснутые зубы. Он ощущал легкую пульсацию ушибленных пальцев, но совершенно игнорировал физическую боль, сосредоточившись лишь на чувстве уязвленной гордости.

И в этот самый миг раздалось резкое приветствие сзади:

– Эй, Гарон! Давненько мы не встречались!

Никс моментально обернулся, машинально пряча раненую руку за спину. Сзади стоял высокий белокурый юноша, радостно улыбающийся и энергично махающий рукой. Парень выглядел довольно нелепо: мятый воротник формы, растрёпанные светлые волосы, типичные веснушки на кончике носа. Когда-то давно, в Академии, Чорин считался верной шестёркой Никса, всегда поддерживающим любые начинания старшего. Однако сейчас вид у него был скорее растерянный и неуместный.

Прищурившись, Гарон пренебрежительно ответил:

– Привет, Чорин… Что привело тебя сюда, на сотый уровень штаб-квартиры Гвардии? Ты ведь вроде уже окончательно устроился простым писцом где-то там внизу?

Чорин восторженно затряс ладонь Гарона обеими руками, сияя довольной ухмылкой:

– Ах, ну да, конечно, мой пост на десятке… Но знаешь, я сегодня получил новое распоряжение от начальства. Представляешь, меня берут в патруль. Говорят, что им нужен кто-то, кто будет фиксировать информацию о странных лазутчиках на нижнем уровне. И, как оказалось, капитан выбрал меня, ты представляешь!

С трудом сдерживая раздражение, Гарон выслушивал воодушевленного знакомого.

Пока парень увлечённо рассказывал новости о своем назначении, Никс уловил для себя интересную фразу.

– Стой, стой, стой, кажется, я ослышался… Что ты имел в виду, говоря о лазутчиках? Какие ещё лазутчики?

Гарон резко схватил руку Чорина и внимательно всмотрелся в лицо друга, стараясь проникнуть глубже, словно пытался разглядеть нечто сокрытое.

Писарь почувствовал себя неловко и, нервно улыбнувшись, начал теребить пальцами другой руки собственный висок.

– Ну знаешь, я и сам не совсем осведомлён, и, честно говоря, делиться подробностями запрещено. Ты ведь понимаешь, какое строгое бывает руководство, когда кто-то нарушает устав…

Осмотревшись по сторонам, он внезапно наклонился ближе к Гарону и заговорщицки зашептал прямо в ухо:

– Но вот что интересно… Нам поступила информация, будто в каком-то удалённом районе сектора Y на нулевом уровне, где мы впервые проходили экзамен на патрулирование, начали замечать странных роботов без сирийных модулей. Несколько человек бесследно исчезли, плюс был свидетель, который официально заявил, что именно там видел одного из безликих. Можешь себе представить? Здесь, посреди нашего родного города! Там, где их не должно быть!

Гарон задумчиво нахмурился и быстро огляделся: по коридору начали идти другие гвардейцы, которых он предпочёл бы сейчас избегать.

– Это действительно выглядит подозрительно… Сектор уже закрыт для входа? Кто-нибудь предпринял меры безопасности?

Приобняв товарища за плечо, Никс потянул его в сторонку подальше от любопытных взглядов.

Чорин оказался не столь глупым, продолжая шептать почти неслышно:

– Нет, район пока остаётся открытым. Если закроют рабочие зоны, начнётся паника среди населения. Там расположены важные паровые двигатели, обеспечивающие энергией весь город. Плюс начальники решили сперва провести тщательную проверку ситуации. Я слышал, как капитан ворчал: «мол, этот очевидец – это какой-то пьяный шахтёр, которому мерещится всякое. И он не в состоянии различить выдумку от действительности». – Парнишка снова огляделся по сторонам и, убедившись, что рядом никого нет, продолжил:

– Хотя мне кажется, что сейчас происходит полный бардак: после недавнего взрыва и исключения нескольких стажеров такая новость звучит тревожно. Только прошу – никому ни слова обо всём услышанном сегодня, иначе мне грозит лишение лицензии за распространение секретной информации.

Взгляд Чорина стал просящим. Словно он ожидал понимания от старого приятеля.

Никс лишь неопределенно пожал плечами, демонстрируя своё равнодушие к этой истории.

Когда они подошли к лифту, Гарон дружески хлопнул товарища по спине, произнося спокойно и уверенно:

– Расслабься, приятель, у меня и так полно забот помимо твоих тайн. Иди спокойненько домой и ни о чем не переживай.

– Ох, зря я тебе это рассказал… – Писарь неловко переминался с ноги на ногу, чувствуя себя крайне неудобно от собственной откровенности. Внимательно посмотрев на своего собеседника, он беспокойно взглянул вверх, где в дальнем углу длинного коридора была расположена камера наблюдения. Его взгляд выражал растерянность.

Проследив за глазами встревоженного Чорина, Гарон занял позицию между писарем и оптикой, отслеживающей всех, кто попадался в её поле зрения. Надежно скрыв собеседника своим высоким силуэтом. Таким образом преграждая возможность увидеть разговор со стороны наблюдателей.

– Все нормально, ступай уже.

Затем быстрым движением он подтолкнул паренька в кабину, не дав ему возможности продолжить беседу дальше. Увидев колебание и нерешительность Чорина, Никс незаметно подмигнул ему, подавая знак доверия и понимания ситуации.

Молодой человек открыл рот, собираясь задать ещё один вопрос, однако прозвучавший мелодичный сигнал лифта прервал его намерение. Двери плавно сомкнулись перед ним, отрезав дальнейшую коммуникацию.

Гарон тяжело выдохнул, откинув плечи назад. Взглянув в потолок, он замер на несколько секунд, будто бы пытаясь переварить новую информацию, свалившуюся на него.

Теперь, когда события начали приобретать более ясную форму, Никс медленно пошёл обратно по коридору, размышляя над последствиями услышанного. Пройдя мимо охранного поста и незнакомых сотрудников, он приблизился к общей гардеробной.

В голове мелькнула одна идея. Проведя ключ-картой по сенсорной панели, парень пропустил смешок.

«Насколько правильными окажутся мои решения, покажет лишь время и результат», – подумал он про себя. Сделав лёгкий вздох облегчения после напряженного дня, Гарон вошел в комнату.

Глава 2. Небесный город Фациллис.

Слабый поток воздуха подхватил упавшие с переплетенных ветвей красно-желтые листья и, подняв их высоко к безоблачному небу, унес далеко за горизонт. Тихо шелестела мокрая от утренней росы трава, переплетаясь в унисон с едва слышимой песней ветра. Одинокая белая фигура, словно призрачное отражение света, медленно шла по саду, хранящему в себе дивную красоту уникальных цветов и редких растений. Не успевшие нагреться от морозной ночи белоснежные мраморные плиты, выложенные на просторной аллее, легонько обжигали своим холодом широкие ступни босых ног.

Мужчина слегка расслабил напряжённые мышцы широкой шеи и взглянул направо, туда, где шумел парящий небольшой клочок земли с выпирающими из почвы мощными корнями. Этот островок являлся частью большого плавающего среди облаков водопада. Ни одна капля не достигала земной тверди – преломляясь, вода мгновенно испарялась, образуя влагу, что дарила жизнь и питание молчаливым обитателям данного убранства. Вобрав как можно больше воздуха, перемешенного с едва уловимой свежестью, посетитель тихо прохрипел. Несильно стукнув пару раз об грудь сжатым кулаком, дабы унять назойливую боль, мужчина тут же распрямил образовавшиеся складки на белой ткани туники. Кисти рук слегка сжали края серебряной маски, что скрывала лицо. Подойдя к стеклянной перегородке, разделившей край сада от бездонной высоты неба, мужчина облокотился об казавшуюся такой хрупкой на вид преграду. Пытаясь рассмотреть через плотные облака клочки твердой поверхности, он разочарованно нахмурился.

Где-то там, далеко на земле, обитали разные селения. К горю или же счастью ему, жителю небес, не дана возможность вжившую лицезреть их лики. Подобно своим предкам, что освоили и заложили фундамент на просторах величественного Фациллиса, он был привязан к своему воздушному миру, обремененный к закрепленному за ним с рождения статусу.

Фациллис представлял собой большой плавающий среди неба город, а иначе: столицу цилла – золотых кристаллов, что дарили энергию и питали своей силой данный мир.

Хранителю этого удивительного места земля была недоступна, а чужеземцы лишь могли мечтать о странствующем городе.

Еще с первых дней основания Фациллиса, стражи, более трехсот лет назад, расписали святые указы для будущих поколений.

Их задача – оберегать традиции, соблюдать законы небесных чертогов, мудро распределять ресурсы, а также защищать сердце летающего мира от жадных и коррумпированных жителей земных городов.

С последней задачей справляться с каждым годом было все сложнее.

Виной тому было глупое и неразумное решение бывшего совета, состоявшего из пяти предыдущих домов. Уставшие от долгого затишья, они решили показать, насколько величественен может быть их народ. Из-за разгоревшегося конфликта между земными поселениями, а затем и последующей войны, их дом отчасти выдал свое существование и открыл истинную силу воздушных кристаллов. В ходе битвы из двух враждующих сторон один земной город пал, другой вознесся.

Не без помощи цилла, конечно. За желанием проявить себя и выйти на мировое господство они сами не заметили, как стали заложниками своих же амбиций и невежества. После окончания войны консулы наземных столиц решили, что подобная энергия не должна принадлежать только летающему миру. Это сулило к новым конфликтам, и дабы избежать раздора, стражи заключили союз с первыми лицами, расположившемся в выбранной народом столице. Залогом послужили столь желанные кристаллы, но взамен предшественники взяли обет молчания.

Фациллис есть и будет недосягаем для земных городов. Таков был уговор.

Своей кровью они запечатлели согласие на пергаменте.

Где навечно проступили следы от ладоней консулов наземной столицы Талмарис и лорда-протектора, защищавшего интересы народа и правящих домов.

Договор существовал в двух экземплярах. Один передали правящей семье, которая закрепилась за Талмарисом. Второй же оставили в храме Фацилла, как вечное доказательство о союзе.

Прошло уже долгих восемьдесят пять лет – эпоха, словно река времени, неспешно пронеслась мимо, оставив после себя лишь воспоминания да следы минувших дней.

С той минуты, когда он принял титул нового лорда-протектора – этой священной обязанности, возложившей тяжкий груз ответственности за судьбы множества людей, доверившихся ему всей душой, – у него уже не осталось ни малейшего права на промашку. Каждый неверный шаг мог бы повлечь необратимые последствия, оставив раны в сердцах тех, кто искал в нём опору и защиту от внешнего мира.

– Я слышу тебя! Этот тихий скрип я узнаю среди тысячи других. – Не отрывая взгляд от расцветающего всеми красками неба, мужчина слегка усмехнулся. Приподняв левую руку чуть вверх и щелкнув пальцами, он дал понять, что его незванный гость может подойти ближе.

– Вы как всегда на страже, господин Аккар. У меня есть новость для вас!– Глубокий, почти безжизненный звук, сотканный словно из множества различных голосов, одновременно звучащих хором, неожиданно резанул слух мужчины, заставив невольно вздрогнуть от неприятного давления на барабанные перепонки.

Ощутив легчайшее, практически незаметное шевеление сзади, он застыл на месте, пытаясь уловить малейшие движения. В этот самый миг откуда-то сверху стремительно спустилась странная фигура – изящная механическая кукла, будто бы созданная специально для выполнения сложных пируэтов. Она легко соскочила с могучей ветви древнего красного дерева, плавно опустилась на землю, мягко коснувшись почвы кончиками нефритовых ступней. Затем, гибко выгнувшись вперед, кукла продемонстрировала идеальную форму элегантного поклона своему господину.

Ее лицо было лишено привычных человеческих черт, зато на месте глаз находились искусно выполненные фарфоровые вставки, сверкающие мягким золотистым сиянием. Корпус был выполнен из однородного материала, подчеркивая гармонию конструкции. Лишь в местах суставов рук и коленей просматривались тонкие металлические шестеренки и пружины, отвечающие за двигательную активность механизма.

Эта удивительная конструкция была частью огромной армии механических солдат, называемых «жнецами». Их создавали специально для охраны простых людей и поддержки щитов, тех немногих избранных воинов, которым доверяли защищать Фациллис от внешних угроз. Несмотря на свою кажущуюся хрупкость и утонченность форм, жнецы представляли собой смертоносное оружие, способное эффективно уничтожать врагов. Идеальное сочетание красоты и функциональности. Плавно выпрямившись после поклона, жнец медленно вытянул руку вперед, демонстрируя ладонь. Внутри руки мгновенно сформировался яркий желтый энергетический шар, излучающий мерцающий свет. Постепенно из центра шара начали подниматься вверх крошечные огоньки-искорки, формируя точную трехмерную проекцию.