скачать книгу бесплатно
– Да, я и забыла.
Повернулась.
– Спасибо.
Энкиду изумился.
– Я думал… вы уже это обсудили.
Ас объяснил:
– Мы были слишком заняты, и леди Ш. не успела меня поблагодарить.
Билл заметил хмуро:
– И правильно. И не благодари его. Он пальму не поливал, вот бедное растение и выкинулось.
После этого они замолчали и некоторое время отдали дороге. Никто и слова не произнёс, даже Билл, снова погрузивший на плечи рюкзак.
Билл схватил Энкиду за руку. Тот взглянул – лицо брата медленно белело. Он знал теперь, что это признак чувства. Царевич выцвел всей смуглой кожей, доступной взгляду. Растерзанный воротник Билла засвидетельствовал, что дело не в театральной пудре.
– Ты взгляни. – Запинаясь, проговорил он. Показал глазами, также потускневшими.
Размалёванный кряж, ну, в море вылили четыре ведра с краской, спустился к ним. Лиловое с чёрным и зелёное с белым – лестница, вышагивая, меняла цвета.
– Это рисовое поле. – Объяснил Энкиду.
Высокие фигуры двигались при садящемся солнце. Тонкие очертания то размывало по краям солнце, то делались они весомыми, как огромные шахматные.
Распрямился силуэт в поле над кочками. Кто-то смотрел на зрителей, тёмный – стоял против света. И двинул по полю к ним.
Высок, в кости лёгок, ноги длинны и шаг широк, от пояса. Королевская походка плоским щитом живота вперёд, взгляд, наверное, ласковый и равнодушный. Плечи, над головами иных, прямые и, как нарочно, горизонт за ними вяловат, в перепадах ненапряжённых холмов.
Человек…
Или кто он, в конце концов?
Идущий свернул на восток, обошёл солнце и был опознан светом. Билл ахнул, бесстыдно открыв рот. Кровь Билла заторопилась. Чувства опоили его смесью крепче корабельного напитка, который они так удачно спрятали, что потом найти не смогли… остаток-то так и висит на высоте восемнадцати километров
– Хорсы… – Еле вымолвил он. – Это… может ли это быть?
Ослепительный стоял в круге света бог Хорс, чистокровный наследник чести, ибо только врождённая честь, всего лишь она отличала этот род от других династий Нибиру, которым предлагалось обретать этот продукт самостоятельно по мере надобности.
Билл сразу ощутил себя заморышем, дешёвочкой… его тугая дерюжная кожа показалась ему выцветшей канцелярской бумагой. Но он вспомнил леди Сунн… её огненная краса трепетала в воздухе, пропитанном жаром восходящей звезды. Билл с гордостью распрямил опустившиеся было плечи. Теперь он в полной мере оценил дары матери сырой земли, художницы – Софии.
Но что это?
Согбенный, в чём душа держится… мутно-чёрный и высохший, кто-то ещё следовал за великолепным Хорсом. Это было страшно, страшнее пробежавшего в неясном свете немыслимого существа.
Свет дня окрасил человека, показав маскарадную кощееву худобу. Хорошие кости, изящные и длинные, мощные в округлых шарнирах натягивали с истончёнными мышцами загрубевшую кожу, утратившую упругость. Обведённый тенями чернее кожи, костяк был важнецкий, на царя лаженный. Но плоть, выморочная, остаточная, была так бита тяготами, голодом, бессоньем, ненужным трудовым подвигом, что взгляд замирал, как на памятнике.
Он был истощён и болен. Кто бы поверил, что он – Хорс, эволюционная удача Нибиру.
Или это исключение? Нет… распрямились и подступили другие, и тогда Билл убедился, что тот, шедший впереди – вот он был исключением.
Он молод… другие обветрены временем, будто над ними непосредственно Аншар поработал. И всё же… кем сила дарована роду Хорс, если бесчеловечные муки не могли погасить эти слабо тлеющие лучинки? Не мучителями был зажжён огонёк, не им погасить его.
Но как худо… Абу-Решит…
– Что с ними… Неужели… – Не договаривая, неуверенно бормотал Билл. – Что же здесь сделалось?
Шанни, молча, смотрела на идущих к ним. Многие в поле не прекратили работу. Те, что заинтересовались пришельцами, пребывали, видимо, в наилучшем состоянии.
Кое-как одетые, иные просто в грязных тряпках, они казались обожжёнными в огне… они сами были уголья, окурки людей.
Энкиду приметил, что многие в поле воспользовались невиданной возможностью прервать работу и даже не смотрят в их сторону. Зато смотрел какой-то, сидевший на низенькой лошади.
Наездник, мозгляк с тусклой нездоровой кожей, добротно одетый, дёрнул локтем, принимая решение, но пока остался на месте.
Энкиду с тревогой послеживал за Биллом. Тот, двигаясь, как сказочный робот, высвободил плечи из ремней рюкзака и неуклюже спустил на землю ношу. Ас и Шанни зыркнули в сторону повалившегося в траву груза. Да, мысли этих двоих ясны напросвет, их уже ничем не излечишь.
Шедший первым человек приблизился, вглядываясь, его огромные глаза с природным достоинством нашли взгляд Шанни. Он тоже был в лохмотьях, которые выглядели на нём королевским одеянием, будто он играл в каком-то представлении.
Билл сделал шаг навстречу. Хорс спокойно и вежливо рассматривал их. Он был выше Билла – все Хорсы немножечко выше прочих соотечественников. Билл намеревался что-то сказать…
– Нам надо уходить. – Негромко срежиссировал сцену Ас.
К ним спешил надсмотрщик, обуздавший свои комплексы. Болото, которое внезапно показалось между вырубленным и беспорядочно сшитым новой порослью мрачнолесьем, осветилось и в столбах света густые серые испарения поднимались дымками дешёвых сигарет. К надсмотрщику присоединился другой, пеший. Их роднило не сходство, хотя оба выглядели хлипко, оба с мятыми лбами, заросшими по бокам, а то, как они угрюмо и с вызовом смотрели на рослых незнакомцев.
Молодой Хорс что-то сказал, и Билл дрогнул всем телом – неповторимый звук голоса, грудной и выразительный, тяжёлый и музыкальный. Именно так и должен звучать голос крови.
Седок выкрикнул пару слов и поднял нечто извивающееся и визгнувшее по земле. Старик, следовавший за тем, первым, отстранился и отступил.
Энкиду сделал шаг. Шанни не сдержала крика. Ас смотрел на Билла – побелевшего до желтизны. Билл шагнул и поймал хлыст за кончик. Седок задёргался, но сглупил. С тупым выражением настойчивой надменности он удержал хлыст и тотчас был стащен на землю.
Пеший, снявший с пояса что-то похожее на дубинку, которую носят полицейские Нибиру, замешкался. Но оказался умнее. Билл несколько раз хлестнул неповинную землю. Лежавший закрыл голову руками. Первый Хорс издал сдержанный смешок.
Пеший бросил дубину и упал на колени, поднимая руки. Энкиду поднял дубинку и закинув руку, запустил её вдаль. Дубинка засвистела в полёте и шмякнулась в кусты, ломая ветки.
Ас подпустил взглядец, который тоже мог бы издать свист.
– Ну, знаете… пора прекратить это душещипательное дело.
Энкиду показал ему на Билла.
– Ты его остановишь?
Ас покачал головой – отрицательно. Потом посмотрел на Хорса. Тот следил за расправой с печалью. Приблизился к Биллу и что-то сказал. Билл поднял на него сумасшедшие глаза. Хорс приложил руку к своему сердцу, длинные выразительные пальцы.
Билл пошвырял обломки двигателя прогресса и с удивлением глянул на поломанное кнутовище в кулаке.
– Только не Хорсы. Они не могут быть рабами. Кто угодно… на худой конец. Но не Хорсы.
Небольшая группа, бросившая работу, по одному расходилась. Шаги их замедлялись цепями, прикованными к лодыжкам. Цепи, вытягивая комья грязи, выползали из густой чёрной воды и снова скрывались под её поверхностью. Молодой гигант не был скован – очевидно, по причине своей силы.
Чёрный король рабов обернулся на них, уходя.
Надсмотрщик, сброшенный наземь, по звуку голосов чужаков понял, что они обсуждают что-то постороннее. Довольно ловко он откатился в кусты, там вскочил и залез в седло.
Прежде чем отправиться на поля, это пустоголовое существо мучительно оглянулось на группку болтающих иностранцев.
Они напомнили ему кого-то. Возможно, именно это сходство, а не сила и неистовство красноголового заставили надсмотрщика соблюсти известную сдержанность и даже не притронуться к своей маленькой кобуре.
Всадник взбрыкнул ногами, конёк его вскинул копытами и зарысил, обернув мохнатую мордочку. Пеший, надеявшийся, что товарищ его прикроет, пополз за ним, вскочил и, хватаясь за голову, чудаковатой присядкой погнался за коньком.
На поле рабочие спешно разошлись по местам, изредка поглядывая и поправляя цепи.
– Странно, что они не используют эти полицейские штучки. – Пробормотала Шанни. – Дома, на Нибиру, они отлично действуют.
Энкиду бесстрастно улыбнулся.
– Не замкнули ещё электрическую цепь.
– Печально видеть, что случилось с великим народом. – Заговорил уже давно мечтавший вставить заключительное словечко Ас. – Но если мы будем так себя вести, то дипломатическая миссия вкупе с освободительной революцией вряд ли состоится, Билл.
– Пошёл ты.
Ас проговорил ещё тише и слаще:
– Ты бы подумал о том, что с нами девушка, Билл. Если уж тебе начхать на суровых мужчин.
Интересно, что Шанни не возразила. Билл… куда он пялится?
Ас продолжал:
– И на все прочие народы, населяющие эту, как видно, чудесную планету, которым, возможно, живётся не лучше. Если ты собрался возглавить бунт, можно я сначала отбегу вон в те кусты. Причём, без всякого стеснения относительно своей брутальности.
– Раса поэтов и плотников. – Как бы не слыша, молвил Билл.
Шанни смотрела в поле, где появилась тоненькая фигурка, двигающаяся легко и быстро. Белое лицо мелькнуло из чёрных прядей. Фигурка точно почувствовала взгляд и скрылась за двумя рабочими.
Ас быстро обернулся. По открытому пространству пробежало что-то вроде чёрной гибкой собаки. Раздался свист. Свистел сильнее пуганый из надсмотрщиков.
Сквозь просквожённые честным солнцем кривые деревья на опушке мрачных зарослей кто-то шёл, и от этой движущейся фигуры повеяло на них чем-то нехорошим.
Несколько сажающих рис были остановлены. Когда они, явно повинуясь приказу, чередой направились к тому краю поля, Билл увидел деревянный сук с развилкой на плечах впереди идущего.
Энкиду бросил:
– Однодневки. Ну, на сезон.
По голосу нельзя было поймать, дразнит ли он Билла или забавляет себя цинизмом из неистощимого и неизрасходованного в полёте НЗ.
– Чтобы написать роман или сделать открытие, необязательно жить по нибирийскому счёту. – Возразил Билл, не в силах отвести взгляд от шеренги, удалявшейся в полумрак леса.
– Если это открытие, как уничтожить свой народ, это действительно не имеет значения.
– А мы что дали? —Билл чувствовал, что утрачивает почву под ногами.
– Вечному-то разуму? – Переспросил Ас.
Складка мускульной плоти вокруг рта его напряглась и закаменела.
– Мы раса клерков и заговоров.
– Ну, не совсем.
– Они были удивительны. – Настаивал Билл и, сообразив, что использовал прошедшее время, заткнулся.
– А до чего красивы.
Непонятно было, на чьей Шанни стороне в этом ненужном разговоре.
– Это вот верно. – Неожиданно и одобрительно молвил Энкиду.
– Красота была их нормой. Разнообразная… чёрные волосы и кожа всех цветов. Неповторяющиеся сочетания, дающие в итоге одно – Канон. Гибриды особенно.
Обмениваясь этими нелепыми замечаниями, они невольно удалялись от границ поля, которое теперь открылось сверху.
Новый поворот показал им срез гор – по школьной линейке сорвали. Облаками намылили нуждающуюся в этом дверь в небо.
Билл встал столбом.
– Ты ведь понимаешь, что нам следует сделать.
И он изобразил, что-то взяв из воздуха, какие-то действия. Ас бесчувственно следил за актёрским простейшим этюдом.
– Билл, – наконец, изрёк он, тоже небось влажный и липкий, но стройный и внушительный в погибшем мундире, – если ты хочешь, чтобы тебя понимали…
– Обнимали? – Переспросил Билл, обиженный недооценкой своих способностей мимических. Вдобавок на такой жаре неохота повторять, что бы то ни было.
– Что ты бормочешь? Кто тебя должен обнимать?
– Обратись к вербалке. – Донёс мысль до конца командир.
– Закопать кой-что…
Билл повернул, как кусок ландшафта— мокрое лицо. Увлажнённая прядь торчала сучком для птички.
