Путевой дневник. Том 1. Хозяйка демонов

– Лунги грустят. Такова цена бессмертия.

– Скажи мне, как следует поступить с этой девицей. Мне нужен совет. Покинуть её на рассвете, бросив здесь? Разве это по-людски?

– Лунги – не люди, но они не нелюди.

На этих словах мне так захотелось обнять Металлию, прижать её к себе, почувствовать тепло, исходящее от её вполне человеческого тела, вдохнуть чудный аромат волос. Но я не осмелился.

– Ты вроде-бы собиралась её убить, – насмешливо произнёс я и получил в ответ недовольный взгляд. – Может, отдать ей мою кобылу, а я поеду с тобой? Пусть возвращается в родные края сама?

– Куда она сама поедет? Думаешь, она сможет север от юга отличить? Тебе нельзя ехать верхом на Бротизаре, к тому же, это неудобно.

– Да? Отчего же? Я ведь на нём уже ездил, – заявил я.

– Я устала. Не хочу сейчас…

– Да-да. Знаю, – отмахнулся я и поспешно сбежал в укрытие.

Она никогда не хочет говорить о чём-то, если от этого не удастся увильнуть с помощью неоднозначных реплик в любой угодный момент. А я опять струсил, не набравшись смелости сделать то, что давно задумал.

Твёрдо решил крайне убедительно побеседовать с наложницей Нэр Ялль и отослать её восвояси на добровольных началах. Девица сидела на прежнем месте, безразлично глядя на огонь. Её обширная, халатообразная верхняя накидка лежала расправленной перед костром, и на лоснящейся, вытканной блестящими бардовыми нитями поверхности танки играли блики. Иноземная наложница оставалась в когда-то белом, ныне уже грязно-сером, составном платье, верхнюю и нижнюю часть которого скрепляли цветные бусины. Не самый удобный наряд для путешествий…

Подойдя ближе, я приметил, что дорожная сумка Металлии призывно открыта, и исправил положение, просто поддев ногой отогнутый длинный край. Одну из овечьих шкур, на которых мы обычно располагались на ночлег, я предложил новообретённой спутнице. Присев рядом, приступил к допросу, протягивая девушке стакан с водой, которую сам успел собрать под потоками дождя:

– Как ты тут очутилась? Где ваши с Эву вещи, где лошади? Хочешь сказать, вы объявились в центре владений лунгов без какой-либо поклажи, за долгие вёрсты от селений?

– Вёрсты? Что такое вёрсты? – переспросила Нэр Ялль, отвергая мой водный дар.

Меня начинали терзать подозрения. Возможно, дело не только в болезни, и мне не следовало вставать на пути Металлии?

Наложница смотрела на меня большими карими глазами и улыбалась. Она успела очистить лицо от налипшей грязи и привести в порядок волосы, пока нас с Металлией не было.

– Мера длины такая, – ответил я, ощутив себя на месте лунга и поняв, что сидеть на нём не так-то уж приятно. – Откуда ты родом?

– С Последнего Восточного Рубежа, из маленького городка на границах с Мирсварином. Хозяин выкупил меня у старого владельца очень давно. Личико моё ему приглянулось. Он там был проездом. Я долго вычищала ночные горшки и натирала до блеска его сапоги, пока не созрела, и он не пригласил меня на ложе. Начищать нечто иное.

Я напряжённо сглотнул и увёл глаза от собеседницы в сторону.

– Э…сколько тебе лет? – нехотя выдавил я.

– Семнадцать. Господин всегда был щедр ко мне, не скупился на наряды и украшения, заботился. Жаль только, он проявлял нездоровую тягу к тёмным искусствам. Поплатился за них головой.

Я не слышал в голосе Нэр ни сочувствия, ни сожалений, и принялся тревожиться ещё сильнее. Нервно стучал ногой по полу в ожидании, когда же вернётся Металлия. Сколько можно торчать на холоде голой?

– Что за женщина с тобой? – спросила наложница.

– Лунг. Охотница за запрещёнными заклятьями. Послушай, тебе лучше будет вернуться домой. Твой господин мёртв, для тебя всё неплохо выгорело. Можешь стать свободной, делать, что пожелаешь. Я подарю тебе лошадь, возвращайся домой.

Неожиданно она протянула руку и скользнула по моему плечу.

– У меня нет дома. И я не хочу быть свободной. Теперь я могу быть твоей.

Она лукаво улыбнулась, но тут на меня нахлынули гнев и отчаяние, и, кажется, я нашёл им применение:

– Что ты такое несёшь? – завопил я, подскакивая на ноги. – Обезумела?! Я тебе сразу дал понять, что не заинтересован в подобных отношениях! Завтра же собирайся и отправляйся на все четыре стороны, ты нам не нужна!

– Но милостивый господин, прошу, не гоните меня…

На мои крики прибежала Металлия с полным котелком, и девица сразу замолкла. Как только древняя водрузила воду на костёр, я вцепился ей в руку и вновь выволок наружу, даже не дав прикрыться.

– Что происходит? – растерянно спросила она, глядя на меня непонимающими, округлёнными глазами.

Подобного взгляда от Дрейк не доводилось видеть.

– Меня терзают сомнения, – прошипел я на ухо лунгу. – Эта особа подозрительная! Предлагает себя первому встречному, наряжена не по погоде, и где, спрашивается, все их вещи? Они явились в эти покинутые земли пешком и без провизии? Здесь что-то неладное! Ты наверняка знаешь, что!

– Откуда мне знать? – шёпотом возмутилась Металлия, выдёргивая руку. – Мне дают наводку, я исполняю дело, не изучаю пристально подозреваемых! Это ты решил сыграть благородного принца и сохранить несчастной жизнь! Что, вина подоспела?

Я тяжело вздохнул, и решил пустить всё на самотёк. Так, как обычно и делала Аман-Тар. С кем поведёшься…

– Не бойся. Со мной ты в безопасности, – игриво проговорила древняя.

Но я боялся иного, что, если это со мной она не в безопасности? Металлия стояла в полупрозрачной рубахе, без оружия, без доспехов. О какой безопасности вообще может идти речь, когда все наши вещи находятся в одной комнате с сомнительной незнакомкой?

Дрейк пустила меня на порог собственного дома, никогда ни в чём не подозревая и не упрекая (в отличие от её слуг), а, возможно, следовало бы? Возможно, это просто разумное поведение? Немного подозрений для чужака, что в этом плохого?

Вернувшись к костру, я обнаружил, что проворная девица уже успела разлить горячую воду по стаканам, которых у нас имелось всего два. От своего я отказался в пользу Металлии. Лунг одним глотком осушила предложенное, запив воду той отвратительной крепкой жидкостью, которой становилось всё меньше и меньше с каждым днём.

Я от выпивки воздержался. Она могла бы помочь унять тревогу, но и сделала бы меня рассеянным. А сегодня ночью я не собирался расслабляться. Аман-Тар забралась под плащ и мирно засопела. Я приказал рабыне устраиваться на ночлег, и помимо шкуры выделил ей и свой плащ. Сам опустился рядом с Металлией.

Твёрдо и несокрушимо планировал бороться со сном до последнего, не сдавая ему позиций и не позволяя взять верх. Лежал и пристально всматривался в тёмное пятно – безмятежно спящую наложницу Нэр, она почти не двигалась, утомлённая и обессиленная. Долгое время ничего не происходило, и я подумал, что имею право на небольшой отдых. Прикрыл глаза, ощутив всю мощь усталости, и пропал.

В предрассветный час меня разбудили чьи-то прикосновения. Я улыбнулся и прошептал: «Тайли», но, открыв глаза, обнаружил перед собой, у правого плеча, Нэр Ялль. Металлия же спала, отвернувшись спиной, слева, и даже не шевелилась.

– Не угадал, – зловеще прошептала наложница. – О, как же меня любят великочтимые боги! Как же мне посчастливилось встретить тебя, благородного глупца и ротозея! Немного слёз и стенаний, и ты уже мой…

Её голос, пропитанный коварством и жестокостью, звучал отвращающе. Она проскользила рукой по моему телу, останавливая пальцы на щеке, но я ухватился за них и отстранил от себя ладонь наглой особы.

– Ты без малого спас меня от расправы, и выполнил всю работу сам. Благородно отдал лунгу воду… – продолжала растягивать слова девица, а я тем временем пытался добраться рукой до бедра Металлии, в надежде её разбудить, – …я же рассчитывала, что вы поделите сей напиток.

– Что ты ей подсыпала? – встревоженно прокричал я, но Нэр подтянула к моей шее мой же кинжал.

– Нет, не дёргайся, – самодовольно прошипела она, слегка надавливая лезвием мне на горло. – Кое-что у меня было. Только на одного, к сожалению, но ты такой лопух, что справиться с тобой не трудно. Но не бойся, я тебя пощажу. Молодой, благородный господин, знающий, как следует обращаться с дамами. Даже не попытался забраться на меня после всех приглашений.

– Что тебе надо? – злобно процедил я сквозь зубы, Нэр Ялль ещё более надавила на кинжал, и я почувствовал, как кровь заструилась по груди, смачивая рубаху.

– Что мне надо? – надменно отвечала наложница. – У меня имеется всё, что мне надо. Моя книга, моя жизнь. Твоя лошадь. О чём ещё можно мечтать?

– Тогда проваливай с миром и оставь нас! – прокричал вновь я, надеясь пробудить Аман-Тар, но та даже не двигалась. – Что ты сделала с Металлией?!

– Хватит визжать! У меня уши закладывает! – оскалилась Нэр. – Я перережу тебе горло, словно грязной свинье, если не замолкнешь! Ничего с ней не будет, с лунгов всё сходит, как вода. Проспится и не поймёт, что приключилось, решив, что окунулась на ночь в забвение, порождённое великой усталостью, – мнимая наложница успокоилась и снова запела сладким, но отравленным голоском. – Ты хотел освободить от рабства меня, вместо этого я освобожу тебя…

– Что? Нет! – прошипел я. – Госпожа мой друг, а не хозяйка!

– Друг? Лунг тебе друг? Не верю. Ты зовёшь её госпожой, разве так обращаются к другу, к равному по положению? Лунги надменны, чванливы и высокомерны, поглядывают на всех с сожалением с высоты своего безмерно великого происхождения. Никого к себе не подпускают кроме собратьев. Вход в их узкий круг закрыт каждому, кто сам не лунг. Думают, что тела их, как и души, лучше, чем у остальных…

– Кажется, я понимаю, почему… – язвительно добавил я, отчаянно перебирая в голове, что же следует предпринять.

Нэр Ялль – обычный человек. Обычная смертная женщина, которую я сумею легко одолеть левой. Просто подгадать удачный момент и врезать ей со всей силой и злобой, вкладывая в удар скопленное разочарование.

– Мы поделились с тобой кровом и едой, и так ты отплачиваешь спасителям?! – негодующе прошептал я.

– Да… Ты – благородный господин. Как думаешь, мне лучше прикончить твою спутницу её же мечом, пока она сладко спит и не подозревает, чем мы тут занимаемся? Пронзить её, а затем отрубить голову? Или воспользоваться твоим скверным, недостойным кинжалом, и медленно отпилить чело от тела? Так будет лучше. Интересней.

– Заткнись, ведьма!

Я набрал полную грудь воздуха и вцепился в тонкие запястья девицы, но она пнула меня коленом промеж ног и полоснула кинжалом по рёбрам. Затем резво подскочила на ноги и возвышенно проговорила:

– Я обещала, что пощажу тебя, но навредить имею право.

Попытался подняться, корчась от боли, но Нэр Ялль со всей силы ударила меня по лицу подхваченной с пола книгой, меня закрутило, я согнулся и упал.

– Ты – червяк, – прошипела злодейка и вонзила мой кинжал в спину Металлии.

Тут у меня перед глазами всё поплыло. Возникло странное чувство, доселе невиданное, будто я окунулся в сон. В кошмар.

– Наслаждайся отдыхом подле госпожи! – прокричала Ялль и вновь ударила меня увесистой книгой по той же скуле, что и в прошлый раз.

Я опустился на четвереньки, пытаясь унять кружащуюся голову и хоть что-нибудь противопоставить этой изменнице, но, хвала Всевышним, она вылетела из помещения и помчалась наружу.

Подполз к Металлии и с трудом вынул кинжал из её тела. Не мог поверить, что всё это натворил я, всего лишь заступившись за незнакомку. Бессмертная жизнь лунга, защищающего Мирсварин от демонов, чуть не оборвалась по моей вине!

Правда, сомневаюсь, что мнимая рабыня сумела бы отсечь голову Дрейк, как и обещала – на то требуется мастерство и немереная сила. Отбросив злополучный кинжал в сторону, я подхватил ножны Металлии и выскочил наружу. Видимо, всё же не выскочил, а выполз, ибо когда очутился на крыльце, предательница завершала седлать мою лошадь.

– Куда собралась? – прорычал я, одной рукой держась за рану. – Теперь оружие в моих руках, женщина!

Я показательно обнажил меч и его лезвие блеснуло в предрассветных лучах, подмигнув мне.

– Ты им и пользоваться не умеешь, дурак. Я думала позвать тебя с собой вначале. Это ещё в силе. Пойдём, станешь новым Эву Костяным Пальцем. Или чем-нибудь ещё… костяным, – нагло возвестила она, взгромождаясь на лошадь. – Для того мне следует тщательно осмотреть тебя.

– Я никогда не пойду за тобой, – твёрдо проговорил я, направляясь к наложнице-воровке.

Не знал, что делать дальше, но решил понадеяться на счастливый случай, на провидение имперских богов, на то, что меч лунга сам выполнит всю работу.

Наложница, восседающая на украденной кобыле, только отъехала от меня чуток, и произнесла:

– Почему же? Ты мне нравишься. Такой добрый и преданный. Вызывающий расположение неумеха. Будешь новым подложным господином, мы добьёмся многого. А лунги, живущие по законам чести, пускай остаются позади. Наедине с безумием.

Осознал, что мечом ничего не добьюсь, и отбросил его в сторону. Я, если и вообще хозяин, то вовсе не клинков.

– У тебя лунная жатва, – прокричал я.

Лицо Нэр Ялль изменилось, исказилось страхом и горестью.

– Не знала?! – колким тоном продолжил я. – Госпожа видела это. Далеко ты уйдёшь с такой болезнью?

– Если она такая провидица, – Нэр закинула голову и захихикала, – отчего тогда сразу не узрела истину? Не предвидела мой расклад?

Ведьма ударила поводьями и поскакала прочь, минуя напоследок меня. Она улыбнулась, несомненно полагая, что обыграла и великого лунга, и меня, дурака и простофилю по определению.

– Будто тебя не отыщет Мирн Кас! – прокричал я и затем грязно выругался, сокрушённый собственной беспомощностью.

Преступница ускакала, а я так и остался стоять, обрамлённый ярким светом нового, безоблачного дня. И где же пропадает Игн Сех, когда он так нужен?!

Подобрав меч Металлии, я вернулся в дом и присел подле неё. Не имел представления, что следует делать. Видел зияющую в спине рану Аман-Тар, но кровь уже остановилась. Я видел это, но видеть не хотел. Будто собственноручно уязвил дорого сердцу друга.

Перевязав древнюю, я осмотрел собственный трофей битвы – длинный порез слева на рёбрах, лишь рассёкший кожу, и небольшой на шее. Ничего необычного. Ничего достойного.

Металлия пришла в себя в первой половине дня, как ни в чём не бывало, лишь пожаловалась мне на дурные сны. Выложил ей всё, что приключилось, и наблюдал, как медленно изменяется её доброе расположение духа в худшую сторону. Не упомянул только, что Нэр подсыпала ей что-то в воду. Потому что чувствовал свою ответственность за произошедшее, знал, что это я отдал лунгу отравленный стакан.

Невзирая на ранение, древняя подскочила на ноги и принялась собираться в путь за беглянкой, потому что следовало отнять книгу. Ту самую, которой я два раза получил по морде, из-за чего левая часть лица опухла и ныла. Убедившись, что я цел, и относительно невредим, Металлия уже седлала коня, а я виновато распинался перед ней:

– Прости меня, мне не следовало вмешиваться… это я всё испортил…

– Не извиняйся, – сурово и холодно ответила госпожа.

– Нет, мне следует извиняться! Следует! Я просто не мог поверить, что девица причастна! Прости… почему ты меня вообще послушала?

– Почему?! – неожиданно прокричала древняя и повернулась так, что я видел её пылающие, полные гнева и досады, глаза. – Да потому что решила, словно дура, что в твоих словах имеется смысл! Решила, что следует поступить правильно! Поверила в хорошее!

Я отступил, и она запрыгнула в седло.

– Но не бойся, более не совершу такой опрометчивой ошибки! – злобно выговорила Дрейк. – Будь здесь. Я вернусь, как настигну её.

Она ускакала в ту сторону, которую я ей и указал. А я остался один. Без коня, без Игн Сеха. Совершенно один посреди руин.

Металлия сочла тогда, что так крепко спала из-за крови Мины, пристрастие к которой приносило ей тяжёлые и беспробудные кошмары. А ранение, нанесённое Нэр Ялль, лишь усугубило положение, ведь то, что обычно вызывает смерть у остальных, лунгов погружает в оцепенение, в долгий, мучительный сон.

Лучше бы всё это очутилось сном.

Я устало присел на крыльцо и ждал. Ни ел и не пил, не желал ничего видеть вокруг себя. Ничего. Хотелось забраться в тёмную, одинокую дыру и сидеть там до скончания лет. Погода стояла просто чудесная, несмотря на вчерашнюю грозу, а ведь ночами над нами нависала третья луна осени. Всё вокруг золотилось, радовалось последним тёплым денькам. Всё и все. Кроме меня.

Я бы предпочёл исчезнуть. Я бы предпочёл раствориться.

Говорят, что любой опыт положителен. Хочу опровергнуть это нелепое мнение – в том, что приключилось вчера по моей вине, нет ничего положительного. И вином такие воспоминания не сотрёшь.

Конечно, всегда имеется выход переложить ответственность на судьбу. «Такова наша судьба». Или же, «так угодно Всевышним». Да… возможно, Всевышним действительно так удобно. Но как им может быть угодно подобное, я не понимал.

Нет, я не должен винить себя. Никто не виноват в случившимся. Я хотя бы пытался…

Не умело, и недостаточно пытался! Не справился с хрупкой девицей!

Металлия вернулась лишь под вечер, когда у меня затекло всё тело от ожидания. Одна. Она спешилась и направилась в мою сторону.

– Твоя кобыла сломала ногу, – безучастно проговорила она, подступая к крыльцу.

А я сидел, виновато склонив голову между колен. Не верил до последнего, что лунг вообще за мной явится. Лучше бы ей не возвращаться.

– Мирсварин безудержно боится демонов, – скорбно и сурово продолжила древняя. – Но на что, по сути, способны демоны? Обернуть всё живое в тлен и пепел? Должно бояться скорее людей, ведь самое страшное и отвратительное, что я видела в своей жизни, совершили именно они. Сорвать кожу с жизни, надругаться над бьющимся в агонии телом, осквернить труп – вот рецепт и руководство к действию для человечества.

– Ты заставляешь меня стыдиться собственного происхождения, – несчастно вымолвил я.

– Тебе нечего стыдиться, – прошептала она и двинулась в дом, но я остановил её, хватившись за край поддоспешника. – Ты поступил так, как велело сердце. Разве можно винить кого-то за то, что он имеет столь неудобный орган? У большинства людей сердца вовсе нет, одна пустота.

Я подскочил на ноги и впился пальцами в плечи Аман-Тар.

– Я не хочу, чтобы ты думала, будто все люди плохие! Это не так! Далеко не так! – громогласно завопил я, легонько сотрясая лунга. – Моя госпожа! Повелительница! Аман-Тар! Не отчаивайся! Не теряй веры! Мне-то ты веришь?

– А ты мне?! – прокричала она, пропуская наружу всё то горячее, что бурлило в её недрах ежедневно, тщательно запрятанное от любопытствующих глаз. – Ты сам мне хоть когда-нибудь верил? Даже с этой «девицей» не доверился!

Она высвободилась из объятий и толкнула меня в плечо.

– Доверие существует взаимно, либо не существует вовсе!

Стоя в дверном проёме, Металлия обернулась и добавила:

– Люди придумали себе множество богов! Но какой прок? Верить они всё равно не умеют!

Рассерженная, она покинула меня, и я долго не мог собраться с силами, чтобы вернуться в дом и встретиться с глазами лунга, чистыми и правдивыми. Лунги живут по законам чести и никогда не кривят сердцем, как я мог не верить Металлии? Проще и разумней не верить самому себе – ведь я один здесь, человек.

В доме она сказала, что вернулась, потому что обещала. Несмотря на то, что я определённо – Ин’юр. Новоиспечённый шрам на рёбрах мне будет служить вечным тому напоминанием, и так я решил сам.

Утром мы отправились в Эль’Кавре. Мрачный, истерзанный угрызениями совести и неравным боем с собственной беспомощностью, я почти не разговаривал. Меня накрыла печаль. Что-то треснуло между нами и надломилось, просочилась горечь. Я собственноручно испортил это, сочтя, что всё движется слишком удачно.

Металлия утверждала, что моё падение духа может быть связано с Бротизаром – её жутким вороным жеребцом, якобы состоящим из невидимых магических сил – майна. В подробности древняя не углублялась, как всегда оставляя самые интересные моменты в недосягаемости её воспоминаний. Лунг заявила, что даже её друзья-бессмертные не жалеют ездить на этом коне, и серьёзно опасалась относительно моего «духовного здоровья», полагая, что я могу тронуться умом. Но я не тронулся, к сожалению. Видимо, это приключилось ещё до поездки на Бротизаре.

Глава 9

Мы добрались до Эль’Кавре на день позже, чем предполагали ранее.

Всю дорогу я был подавлен, но отчаянно старался бороться с этим состоянием. Если я сам себе не помогу, никто мне не поможет.

В замке нас ожидали – Корна выбралась на главное крыльцо встречать свою великодушную госпожу и меня, её жалкого прихвостня. Конюх принял поводья Бротизара, и я спешился, почувствовав невероятное облегчение от одного лишь знания того, что не надо в скором времени забираться в седло.

Затем меня поразило то, что Мины нигде не наблюдалось, ни у центрального входа в замок, ни в главном зале, ни на лестницах. Только углубившись во тьму коридоров, я приметил её величавую фигурку, надменно выхаживающую в окружении свиты. Облачённые в странные наряды, с лицами, закрытыми капюшонами, они следовали своей дорогой и на нас не обращали внимания. Даже более чем! Мина не поприветствовала ни меня, ни Металлию, смиренно опустив взгляд. Я испугался и подумал, что приключилось некое несчастье.

Но, как не удивительно, Аман-Тар это не смутило. Она схватила вампиршу в охапку и смачно поцеловала в губы. Я хихикнул.

– О, Мина! Слаще твоих губ лишь твоя кровь, – возвестила госпожа своим привычным голосом, говорящим слушателям: «у меня всё отлично, я владычица положения, и ничего не омрачает мой светлый лунговский лик».

Я знал, что это не так.

Но Мина не ответила. Она даже не взглянула на Металлию. Принцесса дождалась, когда древняя ослабит объятья и выпустит её, а потом ушла прочь, не оглядываясь. Молча. За ней следовали две личные служанки. Сцена эта меня удивила, но я был слишком уставшим для того, чтобы пытаться осмыслить увиденное. Поэтому пошёл своей дорогой. Тоже молча.

С большим трудом дополз до отведённой мне комнаты. Видимо, кто-то позаботился и разжёг камин. Огонь горел ещё со вчерашнего дня – в помещении стояла удивительная, приятная теплота.

Первым делом забрался на кровать. О, кровать! Мягкая…большая…тёплая. Но отчего такая непривычная, неуютная? Долго ворочался, размышляя над тем, что для начала следовало бы отдать служанке грязную одежду для стирки, и, конечно, сытно поужинать.

Но ничего не вышло. Отключился.

Очнулся в полной темноте. Видимо, я долго спал, и камин успел потухнуть. Обнаружил, что вместо привычного тела спутницы принялся во сне обнимать скомканное одеяло, и недовольно нахмурил брови.

За окном сияла ночь. Красивая, звёздная ночь. Я нехотя встал с кровати. Кто-то приходил. На кушетке лежала чистая одежда – штаны, белая рубаха на шнуровке, вязаная кофта, и камзол, примерно такой же, какой был на мне. С первого взгляда понял, что штаны окажутся большими. Так оно и вышло.

Меня словно повлекло что-то из комнаты, и я поспешил покинуть покои и отправиться на поиски желаемого. Того, что меня вело. Звало. Проходя мимо одной открытой террасы, я заметил, как ярко светит луна. Вернулся, чтобы рассмотреть лучше. Потом вышел наружу. В некоторых местах на звёздном небе виднелись маленькие, обрывистые облака. Но всё внимание приковывал к себе диск Дион, и его малая спутница – Цер. Огромная, низкая, жёлто-серебристая Дион. Не помню, видел ли её когда-нибудь такой. Смотрел на луну до тех пор, пока не приметил зрелище поинтересней.

Я не успел прежде побывать на этой террасе, а с неё открывался чудесный вид на старую заводь у западного крыла замка. Там, у кромки воды, стояла Дамина, облачённая в длинное, струящееся платье из серебряного шёлка. Её распущенные волосы развевались на ветру, а голову покрывал полупрозрачный платок, наподобие того, что она надевала в Эль’Тариоте. Позади принцессы разместились две прислужницы-вампирши. Манназ произносила какую-то речь. Я слышал все слова, благодаря ночной тишине, но не понимал их.

Когда дочь верховного вождя закончила говорить, то подняла руки над головой. Что-то блеснуло в свете Дион и Цер. Я смог разглядеть ритуальный кинжал, имеющий волнообразную форму лезвия. Затем Мина зашла в заводь, примерно по колено. Её платье заструилось и заколыхалось на воде, сверкая. Затем госпожа повернулась к другим вампирам и показательно поранила собственное запястье. Густая, бордовая кровь хлынула по руке, по рукаву, рисуя на ткани красные маки. Затем Манназ что-то громко произнесла и повернула конечность так, чтобы кровь капала в воду. Остальные присутствующие склонили головы.