скачать книгу бесплатно
– Как ты прошла по прямой линии?
– Я научилась двигать задние лапы по отдельности. Это сложно, я помогала себе хвостом. В правилах тогда не было ограничений по количеству конечностей. На следующий год их исправили. Якобы лишний отросток тела мешает сыщику вести скрытое наблюдение.
– И сколько ты тренировалась, чтобы научиться подтягиваться, метать мячи, стрелять?
Он указал взглядом на мои передние лапы. У Кенгуру это самое слабое место – они короткие, мышц в них вдвое меньше чем у человека.
– Три года.
– Серьезно?
Я кивнула.
– Почему не выбрала обезьяну?
– Они слишком дорого стоят.
– Ах да… Забыл, что, если не хочешь жить в грязи и жрать объедки, нужно платить. И вот ты прошла тесты, сколько потом училась?
– Еще три года.
– Получается тебе шесть лет.
– Технически десять. Болванке было четыре на момент подселения. Такая дешевле.
– Почему ты на это решилась?
Волжанину принесли обед. Выглядело блюдо аппетитно, хотя для кенгуру совершенно несъедобно.
– Я жду ответа. Ты же помнишь, мы напарники.
Я вздохнула.
– Со мной случился несчастный случай, я была парализована.
– А-аа, значит, ты была взрослой женщиной, растившей кучу детей, и вот ты запнулась, упала. Гипс. Кровать. Фильмы о Холмсе. Несите мне кенгуру…
– Мне было восемь лет.
У Волжанина изо рта выпал кусок мяса.
– Погоди… То есть, ты была ребенком. Тебе сейчас…, – он прервался, чтобы посчитать. – Четырнадцать лет?
– У альтервидов возраст определяется физиологией вида.
– Я знаю, – резко сказал он. – Ты понимаешь, о чем я.
– С даты моего первого рождения мне четырнадцать.
Он расхохотался.
– Многое становится понятно… И как родители отнеслись к твоему решению стать кенгуру?
– Поддержали.
– Вы что общаетесь до сих пор?
– Конечно. Они же мои родители. Они за меня очень переживают.
– Настолько, что согласились умертвить собственную дочь…, – сказал он, нервно пиля ножом кусок мяса.
– Я не умерла.
– Ты не та девочка, которая была их дочерью. Их дочь лежит в могиле. А вы все полуфабрикат, имитация!
Глаза у него расширились, как у льва в цеху в момент нападения.
Мы молчали несколько минут. Он пытался прожевать кусок стейка, но не сумел и выплюнул на тарелку.
– Не лезет, – он закрыл лицо руками, – Ладно, погорячился. Неправильно было так про тебя говорить.
– Ничего.
Он подобрал руки под себя, встал, перегнулся через стол и внимательно на меня посмотрел. А я поймала себя на мысли, что он симпатичный. Для человека.
– И ты так легко проглотишь мои оскорбления?
– Меня они не задевают.
– Я оскорбил твоих родителей.
– Это никак не повлияет на их жизнь.
– Я думал, ты всегда топишь за справедливость.
Я кивнула.
