Поиск

– От того, моя дорогая, – с напускной суровостью, что вызвала на моем лице еще большую улыбку, говорит парень, отведя взгляд от сковородки. – Что мне больше нет причин скрывать от тебя свою личность. И что я могу спокойно говорить тебе то, что хочу, боясь случайно проболтаться о том, кто я на самом деле.

– Хорошо, – широко улыбаясь, киваю. – Только, у меня вопрос. Что мы будем делать в университете? Никто же ведь не знает, что ты – Рейв?

Глава 33

– Знаешь, – после минуты молчания, выдохнув и растеряв все свое хорошее настроение, говорит Макс. – Нам нужно в университете оставить все так, как оно есть.

– То есть, делать вид, будто мы просто партнеры по проекту? – спрашиваю, удивившись и сглотнув горечь во рту. Первая мысль, возникшая в моей голове это – что он меня стесняется.

– Алина, малышка моя, – положив лопатку, солист подлетает ко мне и тянется своими ладонями к моему лицу через стол. – Я ничего такого не думаю. И я не стесняюсь того, что ты со мной. Наоборот, я хочу кричать об этом всему миру. Хочу выйти с тобой на своих руках на сцену, и в микрофон закричать, что ты моя. Так что, никогда не смей даже допускать мысли о том, что я стесняюсь тебя.

– Но это именно так и выглядит, – возражаю, подняв на него слезящиеся глаза. – Мы с тобой только вчера были просто партнерами по проекту, а сегодня уже встречаемся. Как это будет выглядеть? Да и ты уверен насчет этого?

Сама не знаю, что я несу, но мне важно услышать его ответ на эти вопросы. Шок от вчерашнего давно прошел, и теперь я более-менее трезво смотрю на образовавшуюся ситуацию.

– Нормально это будет выглядеть, – не отведя от меня глаз, говорит парень, немного сильнее сжимая ладони вокруг моего лица. – И уверен, насчет чего?

– Насчет нас. Тебе не кажется, что это слишком поспешно, начать встречаться сразу после того, как я узнала о том, кто ты на самом деле?

– Не кажется, – сказал, как отрезал. – Ты мне нравишься. Очень нравишься.

– Ты мне тоже нравишься, – отвечаю, мгновенно понимая, что именно я сказала. Улыбка на лице солиста стала только шире, а в глазах заиграли радостные золотые смешинки. – Но… я не знаю… Мне кажется, что прошло слишком мало времени для того, что бы мы начали встречаться.

– Достаточно времени. Алин, я понимаю, ты немного напугана. Но наша жизнь слишком коротка, что бы тратить ее раздумья и сомнения. Понимаешь, я слишком долго смотрел на тебя издалека. И понимаю, что мой напор может напугать тебя. Но я хочу, что бы ты знала. Я хочу, что бы ты была моей девушкой. Что бы я мог позвонить тебе посреди ночи и услышать твой голос. Что бы мог взять за руку и отвести в кафе, где буду кормить тебя пирогом или тортом. Что бы гулять с тобой на улице и ловить завистливые взгляды и чувствовать, что ты моя.

– Макс, – шепчу, жадно всматриваясь в лицо парня. – Я…

– Ничего не говори, – качает он головой, прижав указательный палец к моим губам. – Я ничего не хочу слышать. Просто.… Давай ты подумаешь эти выходные. О нас. О том, чего ты хочешь. А потом мне расскажешь о своем решении. Хорошо?

– Угу, – киваю, пока мои губы горят от прикосновения к ним его пальца.

– Хорошо, – удовлетворенно выдыхает он, не убирая рук с моего лица, наклоняет поближе к себе и коротко, но жарко, целует в губы. На мгновенье задыхаюсь от его жадного напора, словно он не хочет меня отпускать. Но он быстро отпускает мои губы и, убрав руки, возвращается обратно к плите.

– Тебе чай, или кофе? – спокойно спрашивает, ставя чайник. А я ежусь и пытаюсь опустить футболку парня еще ниже. Спокойствия и расслабленности, царившей пару минут назад, как не бывало. Осталось только напряжение и недосказанность.

– Кофе, – киваю, отводя взгляд в сторону.

Мне стало неуютно сидеть на кухне Макса, пока он жарит блинчики и готовит нам кофе.

– Может, тебе помочь? – спрашиваю, поднимаясь на стуле.

– Не надо, – не поворачиваясь ко мне, качает он головой из стороны в сторону. – Я почти закончил.

Я лежала в своей кровати, сложив руки на животе, и уставившись в потолок. Макс вчера, после того как мы позавтракали, отпустил меня переодеваться, а потом отвез к дому. Как в тот день, когда он еще был просто ботаником, и отвез меня обратно домой. Также молча, и отвернув голову. Только в этот раз, перед тем как отпустить меня, он схватил меня за руку, подтянул к себе и жарко поцеловал. Я потерялась во времени, и не заметила, как оказалась между его ногами, обнимая за шею и зарывшись пальцами в его волосы. Он крепко прижимал меня к себе, обнимая за талию. А потом просто отпустил и сказал идти домой. Я шла к подъезду, чувствуя на затылке взгляд парня. Поднималась к своей квартире в полной тишине, так и не слыша звука отъезжающего мотоцикла. Закрыв дверь квартиры, я, сбросив ботинки, пальто, и бросив сумку на пол, побежала к окну на кухне выходящим на внутренний двор. И оказалась права в своих мыслях. Он никуда не уехал. Макс сидел на своем байке, шлем висел на ручке руля, а сам парень смотрел прямо перед собой. А потом, словно заметил мой взгляд на себе, поднял голову сразу на мое окно. Минуту мы обменивались взглядами, пока, в конце концов, он не кивнул, и, надев на голову шлем, не выехал из двора.

Дома в это время было тихо и спокойно. Лиза еще спала, а из комнаты Эдика постоянно раздавались какие-то звуки, источника которого я не могла различить. Но меня это уже не столь сильно волновало, как то, сколько всего произошло всего за один день. Убрав беспорядок в коридоре, я зашла на кухню за горячим кофе и шоколадным печеньем.

А потом я просто улеглась на кровать, перед этим не забыв переодеться в свой самый лучший (самый удобный) наряд. Большая, на три размера больше моего, черная рубашка, с каким-то изображением на спине, на который мне в данный момент было немного все равно. Пижамные шорты в вертикальную черную полоску. На ногах высокие белые, с двумя красными полосками наверху, гольфы.

И вот, уже, по моим ощущениям, несколько часов, тогда как на самом деле всего несколько минут, я рассматриваю потолок своей комнаты и думаю о том, какой неожиданный кульбит сделала моя жизнь.

Жила себе нормально. Никого не трогала. Не материлась, – моменты апогея здесь не считаются, – не билась и старших уважала. Так нет же, влюбилась. И не абы в кого, а самого популярного парня университета. Ну, ладно. Допустим, это произошло. Дальше безумная идея моей подруги, на которую я купилась. Сама идея заключалась в том, что бы я начала общаться с объектом своих грез, когда мы станем партнерами по проекту. Но тут, неожиданно, наш главный экономист университета, магистр наук и самый любимый профессор экономики – Константин Геннадиевич, решил изменить себе и, не сделать как обычно и распределить нас по списку, а наугад. Хотя, я сейчас вполне начинаю понимать, что со мной он поступил как раз по списку. Ведь Самойлов в списке стоит раньше Соснова. Но почему тогда Машка с ним, если она Круглова? Возможно, это так и останется для меня загадкой. Но, сейчас не об этом. Дальше оказывается, что Максимилиан Самойлов не такой простой ботаник, как кажется на первый взгляд. Он слушает рок, имеет гордость и… умеет хорошо целоваться, чего я, если честно, вообще от него не ожидала.

И тут, вчера вечером, когда я впервые решилась на такой поступок и на одном адреналине решила все решить, правда всплыла наружу. Что, парень, который все это время притворялся ботаником и водил меня за нос, на самом деле молодая звезда. Солист самой популярной рок-группы в стране и парень, чей голос я слушала часами и на чьи картинки не могла насмотреться, мечтая о том, каким он будет, когда я его увижу. Ну, я его увидела. В одном полотенце, с оголенным накачанным торсом, взъерошенными мокрыми волосами и яркими зелеными глазами с золотыми бликами. И вместо того, что бы устроить истерику, – мне удалось только начать, но ее очень быстро погасили, – я поддалась на его уговоры и решила выслушать. С чего стало ясно, что этот весь маскарад и притворство в виде ботаника, был всего лишь способом спокойно учиться, и не привлекать к себе внимания. С чем я согласилась. Дальше последовало то, что он на самом деле мне не врал, кроме того факта, кем являлся. А потом был поцелуй, итогом которого стало то, что я неожиданно стала девушкой рок-звезды. И вместо того, что бы прыгать на месте, как это было, когда Машка сказала мне, что мы идем на концерт «В огне», я застыла как вкопанная. И у меня в голове и мысли не было о том, что это мне предложил мой кумир, рокер с фантастическим голосом и мечта всех девушек. Все закончилось тем, что я уснула рядом с ним на его диване в обнимку.

Утром я внезапно протрезвела от вчерашнего шока и чисто посмотрела на ситуацию. Я решила, что такое предложение весьма поспешное. Что мы слишком торопимся. Что я собственно и высказала парню, который впервые за последние недели готовил завтрак и улыбался, словно кот объевшийся сметаны. И испортила ему чудесное настроение. Тогда, вместо того что бы спокойно пожать плечами, как бы это сделал любой рокер-сердцеед, он вцепился в мое лицо и заявил, что я ему нравлюсь с того самого дня, три года назад, во время первого дня в университете. И что он не считает, что это слишком поспешно. Что мы должны жить сегодняшним днем. Что жизнь слишком коротка, что бы тратить ее на раздумья. И я с ним согласна. Но все равно считаю, что это слишком поспешно. Что мы торопимся, и совершенно не знаем друг друга.

– Алин? Ты уже дома? – тихо постучав в дверь и приоткрыв ее, в мою комнату заглядывает Лиза.

– А с чего вы решили, что я уже дома? Может быть, я еще дома? – спрашиваю, не поворачивая на нее головы.

– С того, что мы тоже были молодыми, – хмыкнув, говорит тетя, смело заходя в комнату и присаживаясь на кресло рядом с моей кроватью.

Это кресло, кстати, я перетащила сюда неделю назад. Мне показалось, что это отличная идея, сидеть в кресле рядом с напольной лампой и читать книгу. И, потратив достаточно сил, что бы выгнать с кресла Эдика и, в одиночестве, под издевательское хмыканье дяди, я перетянула его к себе в комнату. А потом оказалось, что я не способна читать сидя в одном месте. Я постоянно ворочаюсь, перекидываю ноги, могу даже читать, закинув ноги на спинку кресла. И после пяти минут таких трепыханий, я пересела на кровать, где продолжила спокойно читать. Так что, это кресло теперь просто стоит рядом с моей кроватью и ждет того момента, пока я решу перенести его обратно в гостиную.

– И тоже когда-то под видом разговоров и выяснений отношений уходили из дома, и не возвращались до утра, – заканчивает свою мысль Лиза.

– Да, но ты уходила, зная, что он твой парень или друг, который может им стать. У меня-то совсем не так все, – приподнимаюсь, опираясь на локти, и поворачиваю голову на нее.

– Это не важно, с кем ты уходила разбираться. Тем более что Эдик, как обычно, ничего мне толком и не рассказал, – пожимает Лиза плечами. – И, собственно, мне бы хотелось услышать это из твоих уст.

– А что рассказывать? – пожимаю плечом. – Я шла разбираться со своим другом, какие именно у него секреты. А в итоге получилось, что он совершенно не тот, кем я его все это время считала.

– А кто он? – спросила Лиза, невольно подвигаясь на край кресла, с горящими от интереса и любопытства, голубыми глазами.

– Эмм, – черт, я только сейчас подумала о том, что не могу сказать Лизе и Эдику, да и всем остальным, кем на самом деле является Макс. – Скажем так, он весьма известная личность в последние три года.

– Ясно, – кивает Лиза, и я мысленно выдыхаю, что она не решила допрашивать меня дальше насчет того, чем именно занимается парень. – И что?

– И он рассказал мне, что я ему нравлюсь. И, собственно, предложил мне встречаться. Вчера я ничего на это не ответила, и у нас все было, как бы, хорошо. Но утром я поняла, что это все слишком быстро и мы совершенно не знаем друг друга. А он попросил меня эти выходные подумать, а потом сказать свое решение. Но я совершенно не знаю, что ему завтра отвечать, – всхлипнув, я окончательно расстроилась и сев на кровати, подтянув колени к груди, я сложила на них руки и опустила голову.

– Ей, ей, – ласково гладя меня по волосам, Лиза села рядом со мной. – Успокойся, Алинка.

– И… он сказал… что наша жизнь слишком коротка для всего этого. Что… это ничего не быстро… Что мы должны жить сегодня… – подняв голову, говорю я Лизе, между всхлипами. Я и сама не заметила, как начала плакать.

– Ну все, успокаивайся, – мягко сжав мои плечи, она попыталась заглянуть мне в лицо. – Знаешь, я думаю, что он прав.

– Что? – неверяще поднимаю голову на девушку. – Что значит, прав?

– Я именно имею в виду, что он прав. Алин, наша жизнь слишком коротка, что бы думать и сомневаться. Думаю, что я должна тебе рассказать одну историю, – выдохнув, она утерла мои слезы на щеке пальцем и отвела взгляд. – Этот парень, с которым я сейчас встречаюсь, не просто очередной мой поклонник. Он – мой первый поклонник. В школе мы с Эдиком не были популярными. Наоборот, отбросами. Над нами издевались, дразнили. И только этот парень обратил на меня внимание. Мы стали друзьями, а спустя каких-то две недели он признался мне в любви и предложил стать его девушкой. Я сомневалась, так как была не уверена и думала, что мы слишком спешим. Как ты сейчас. И я сказала ему «нет». После выпуска он уехал. Исчез из моей жизни. Я даже забыла о нем. И вот, он снова вернулся в город. Мы встретились на работе, так как он – владелец самого крупного издательства в стране. Он снова начал за мной ухаживать. И знаешь, когда он неделю назад, через два дня после того, как мы впервые встретились за эти восемь лет, он предложил мне быть его девушкой, я, не раздумывая, сказала «да». Потому что, только сейчас я понимаю, что он именно тот, кто мне нужен. Именно из-за него у меня по коже бегут мурашки и проскакивает электрический ток. И меня ужасает одна мысль о том, что он был бы с кем-то другим. Что у него была бы сейчас другая семья.

Глава 34

Я сижу, и с удивлением слежу за мимикой лица Лизы. Ей действительно жаль было, когда она рассказывала, как отказала этому парню. И какая досада и мука проскакивали на ее лице, когда она говорила, если бы у него была другая девушка.

– Поэтому, – Лиза наконец оторвала взгляд от рассматривания обоев и повернула на меня голову. – Я советую тебе согласиться. Не потому, что он какая-то звезда. А потому, что такой шанс может быть одним в жизни. Он может оказаться твоей судьбой, а своим отказом ты его навсегда потеряешь. И тебе может не повезти, как это произошло со мной.

– Но мы ведь так мало знаем друг друга, – пытаюсь оправдаться, опустив голову.

– И что? Вы можете друг друга и в процессе изучить. С чего это вообще все должны сначала изучать друг друга, а потом встречаться? Это же скучно. Именно из-за этого все пары так быстро и распадаются. Потому что они уже изучили друг друга, а когда начали встречаться, им стало скучно.

– Но… – пытаюсь возразить.

– Никаких «но», – категорически заявляет Лиза, качая головой. – Лучше попробовать и пожалеть, чем не попробовать и жалеть всю оставшуюся жизнь. Даже если у вас ничего не получится, это не страшно. Зато ты потом будешь с удовольствием вспоминать эти моменты. Так что, может из этого что-то и получиться.

И пожав плечами, Лиза поднялась на ноги и поправила подол кофты.

– Лиза, – нерешительно зову девушку, открывшую дверь.

– Ммм? – повернулась она ко мне лицом.

– Спасибо тебе. Правда.

– Пока не за что, – кивает она. – Надеюсь, что ты прислушаешься к моим словам и сделаешь правильный выбор. Ты не сможешь хранить свое сердце целым вечность. Когда-то наступит такой момент, когда ему придется разбиться.

А потом она вышла из моей комнаты, оставив меня раздумывать над ее словами. А там было над чем подумать.

И она, и Макс были правы. Наша жизнь слишком коротка, для каких-либо сомнений. Нужно хватать возможность, пока она не ускользнула от меня навсегда. Тем более, что со мной может случиться, если я соглашусь на предложение Макса. У меня могут быть несколько месяцев, а может и всего лишь недель, проведенных с удивительным парнем. Я смогу узнать самого парня, который привлекал меня все эти три года, с момента создания группы. И в последнее время особенно. Смогу узнать его как человека, а не просто маску ботаника или известного рокера. Разве это будет не замечательно? И даже когда мы расстанемся, и я привяжусь к нему еще сильнее, рыдая в подушку и заедая горечь сладостями, не буду жалеть о времени проведенном с ним.

А с другой стороны, что будет после? Я буду дни просиживать дома, лежа в кровати и обнимая подушку? Пока, в конце концов, не появиться в моей жизни парень, абсолютная противоположность Максу? Я буду с ним гулять, общаться и целоваться, про себя сравнивая его с солистом? А что потом? Даже лежа в кровати со своим новым парнем, а может будущим мужем, я буду тихо плакать, вспоминая Макса и все дни вместе с ним?

Решительно поднявшись на кровати, сама себе киваю. Самое главное решение для себя я уже приняла. И сказать его Максу по телефону я не могу. Это будет слишком невежливо и низко с моей стороны. Он должен услышать его завтра, когда будет стоять напротив меня в образе ботаника. Либо, может быть, как он есть на самом деле, без зализанных волос, очков и свитеров поверх рубашек.

Беру телефон с пола и, не раздумывая о дальнейшем, набираю сообщение Максу.

«Привет, у меня есть для тебя ответ. Встретимся завтра в универе?».

И нажимаю «отправить». И будь, что будет. Даже если я когда-нибудь пожалею о своем решении, это будет после, а сейчас я буду жить сегодняшним днем.

Дергаюсь от вибрации телефона в моей руке, и, опустив голову, вижу входящее сообщение от Максима.

«Привет, очень надеюсь на твой положительный ответ. Хотел бы сказать, что отрицательный ответ не принимается. Но, я сам тебе позволил все решить. Завтра универе меня не будет. Репетиция с парнями. Встретимся в кафе. Какое именно, напишу завтра. Спокойной ночи».

Коротко, содержательно, и по делу. Очень не в духе рокера, которого я представляла. Мне казалось, что все рокеры такие: матерятся через каждое слово, предпочитают громкие вечеринки в ночных клубах с толпами легкодоступных девушек и реками алкоголя. Но Макс оказывается самым настоящим исключением из правил. По крайней мере, таким он предстал передо мной. Вежливым, культурным, не похожим на алкоголика или бабника.

«Хорошо, спокойной ночи».

Быстро отправляю, и блокирую телефон. Сейчас можно выдохнуть. До завтрашнего дня и встречи с Максом, я уже ничего не смогу сделать. Только ждать, пока он не услышит мой ответ.

Поднявшись с кровати, я поправляю подол футболки и выхожу из комнаты. Пора перекусить. И судя по привлекательным запахам с закрытой кухни, кто-то из моих двух близняшек готовит что-то экзотическое и вкусное.

Зайдя на кухню, я едва не начинаю смеяться в голос. Прикрываю ладонью рот, пытаясь сдержать вырывающиеся оттуда смешки. Зрелище, представшее передо мной не может не вызывать смеха.

Стол походит на поле битвы, как и сама кухня включительно. Везде разбросана мука, на полу несколько разбитых яиц, а стол, за которым мы обычно едим, перевернут и служит щитом для Лизы, вооружившейся ополонником и сковородкой. С ее волос стекают яйца, а лицо и одежда покрыты слоем муки. Эдик стоит с другой стороны кухни, полностью открыв холодильник и морозилку, также используя их как щит. В одной руке у него лопатка, а в другой крышка от самой большой кастрюли.

– Сдавайся, сестренка! – кричит Эдик из своего импровизированного укрытия. – Тебе все равно меня не одолеть.

– Это мы еще посмотрим! – кричит в ответ Лиза, на мгновенье, показавшись из-за стола, и тут же спрятавшись от летевшего в нее сырого яйца.

– Что, черт возьми, тут происходит? – смех быстро проходит, пока я смотрю на эту премилую и грязную картину. В прямом смысле этого слова.

Растерянно повернув на меня головы, они лицезрят меня, застывшую в дверном проеме в одной длинной футболке и гольфах, сложив руки на груди и прожигающую их злым взглядом.

– Мелкая? А ты дома? – удивленно спрашивает Эдик, отпустив дверцу холодильника и позволив ей захлопнуться.

– Конечно, дома, – киваю, все еще не понимая и злясь, что они такое устроили. – Что вы тут устроили? – обращаюсь к Лизе, вставшей из-под стола. – Ты же вышла от меня пять минут назад.

– Алинка, – обращается она ко мне, тут же указывая пальцем на своего брата. – Это он все устроил. Я хотела тебя подбодрить и приготовить лазанью. А Эдик решил, что нужно готовить чизкейк.

– И что? – перевожу яростный взгляд с одного на другую. – А нельзя было это спокойно решить?

– Мы начали, но потом он бросил в меня яйцо, – вновь показав пальцем на Эдика, говорит Лиза.

– Это было случайностью. Ты лезла мне под руку со своими «Я буду готовить лазанью», «Отойди, мне нужно это». Конечно, я не смог удержать яйца. Но ты специально бросила в меня мукой!

– Хватит! – кричу на обоих. – Так, теперь, благодаря вам, мои кулинары, у нас не будет ни лазаньи, ни чизкейка. А только генеральная уборка кухни. И, конечно, закупки новых продуктов. Вы же разбили и уничтожили все, с чего у нас можно было приготовить.

Понуро опустив головы, они внимали моим словам. А я, не смотря на показную решительность и злость, смеялась над получившейся ситуацией. Ну а что, у меня впервые появилась возможность побыть взрослой в этом доме и раздавать указания. Каждый бы на моем месте не упустил этой возможности.

– Так, пока я начинаю уборку, сходите оба в ванную. Быстро только, – последнее обращение адресовано исключительно Эдику и его любви пробыть в ванной несколько часов. – Мигом в душ.

Побросав свое оружие на пол, они наперегонки скрылись в коридоре. Выдохнув, я, осторожно ступая, шла по полю битвы, пытаясь не вступить в яйца и муку, а также овощи, сыр и куски колбасы. Никогда до этого момента я не думала, что мои взрослые дядя с тетей, способны на такое. Конечно, у них бывали такие моменты, когда они пытались с помощью детских выходок решить свои споры. Но до такого никогда не доходило.

Спустя два с половиной часа, мы закончили уборку на кухне. Она у нас прошла в тишине, потому что Эдик и Лиза разбрелись по углам и занимались каждый своей стороной. Эдик – холодильником и плитой, Лиза – уголком со столом и рядом стоящим шкафом, а я – окном и кухонным гарнитурой. После этого я отправила их по магазинам за продуктами, сразу подчеркнув тот факт, что Эдик покупает ингредиенты на чизкейк, а Лиза – на лазанью. Я в это время сидела за чистым столом и пила чай с бутербродами. Нужно же мне перекусить после всех этих раздумий и уборок.

Вернувшись, они вместе стояли и готовили поесть. Под моим присмотром, конечно. А приготовив лазанью, Лиза села рядом со мной и наблюдала, как Эдик заканчивает приготовление чизкейка. Полностью закончив, мы сели вместе за стол и стали есть горячую и вкусную лазанью.

– Ну что, систер, – обращается к девушке Эдик, едва не застонав от вкуса еды. Я тоже едва сдерживала стоны и вздохи, пока ела. – Как там твой новый поклонник?

– Он не новый, – опустив голову, отвечает Лиза.

Тихо усмехаюсь, в отличие от Эдика, уже зная о ее новом-старом поклоннике.

– Старый что ли? – смеется парень.

– Угу.

– Так, – Эдик откладывает пустую тарелку в сторону. – А ну ка, рассказывай Лизон, кто решил вновь навострить на тебя свои когти? Неужели этот твой пафосный и гордый Всеволод? – она качает головой. – Вундеркинд Григорий? – снова отрицательно. – Только не говори мне, что это Святослав Превосходящий?

Сначала может показаться, что все эти прозвища просто так. Что бы потешить самолюбие Эдика, как главного и единственного мужчины в нашей жизни. Или для потехи над всеми теми парнями, ставшими жертвами голубых глазок Элизаветы Розановой. Нет. Все эти прозвища придумал Эдик для себя. Что бы было легче ориентироваться среди огромного количества ухажеров его сестры. Ведь их куча, надо же как-то различать. Именно так возникли Святой Валентин, Древний Константин и Библиотека имени Всезнайки. Последний приобрел свое имя от того, что постоянно выкладывал Эдику значения слов и выражений, исправлял, когда тот ошибался в формулировках и указывал, что то или это такое.

– Нет, – вслух говорит Лиза, выдыхая. Подозреваю, что она опасается реакции брата.

– Тогда кто же? – складывает он руки на столе.

– Это Денис.

– Какой Денис? – усмехается Эдик. – Третий или четвертый?

А когда их несколько, парни приобретают номера.

– Первый, – тихо отвечает Лиза, как будто стыдиться этого. Но я-то знаю, что это не так. Это не стыд, это страх реакции Эдика.

– Ты серьезно? – изумляется парень. – Этот неудачник? Ты совсем спятила, Элизавета?

Если Эдик называет ее полным именем, дело плохо.

– Он не неудачник, – храбро подняв глаза на брата, говорит Лиза с прямой спиной и яростным взглядом. Самка защищает своего самца. – Больше нет.