скачать книгу бесплатно
Я снова обернулась назад. Вахтёрши уже не было видно.
– Так что? Подвезти?
– Подвезти, – уже обречённым эхом вторила я ему.
Идти мне было некуда. Денег совсем не осталось – ни на билет, ни на питание. Что делать и где ночевать, понятия вообще не имела. Мимо парня прошла, как приговорённая к казни. Уже даже не было страшно, так обессилела от безысходности.
– Давай, – подхватил он мою сумку и закинул себе на плечо. И тут же удивился:
– Так она почти пустая.
– Я домой должна была уехать, – пробормотала я, не останавливаясь и не глядя на него.
Подошла к машине, дёрнула дверцу, но она оказалась запертой. Только теперь я обернулась и требовательно спросила:
– Ну? Мы едем или болтать будем?
– Мы можем и совместить, – он подошёл к машине, открыл её пультом и дотронулся до дверцы, за которую всё ещё держалась я.
Меня словно током ударили – отдёрнула руку, но вида не подала, что испугалась. Напротив, пристально посмотрела ему в глаза. Он ещё и голубоглазый. Фу! В мыслях промелькнуло: «Вообще не моё. Бывает же так».
Тем временем, молодой человек уже заботливо открыл дверцу и жестом пригласил меня внутрь. Я даже сделала лёгкий реверанс, правда, приправив его усмешкой.
– Куда едем? – поинтересовался он, проворачивая ключ в замке зажигания.
– На вокзал.
– Какой?
– Ж/д, – всё также отстранённо отвечала я, будто таксисту.
Я знала, что автостанция по ночам замыкалась, а железнодорожный вокзал отрыт круглосуточно
Конечно, домой уже не уехать. Да и желания не было. А вот пересидеть ночь на раздолбанных станционных креслах было вполне реально.
– Уже ты вряд ли куда уедешь, – скептически заметил парнишка, – кассы не работают.
– Ничего. Разберусь, – не вдаваясь в подробности, ответила я.
– Ок, – и с визгом шин, мы рванули с места.
– Владимир, кстати, – протянул он руку, когда мы остановились на светофоре.
– Малика, – ответила я, отвечая на рукопожатие.
Он вновь устремил взгляд вперёд, а я, стараясь делать это незаметно, изучала его. Сидел он, не наклонившись вперёд, как почему-то многие делали, а в расслабленной позе, откинувшись на спинку кресла. В принципе, не урод. Но типаж совсем не мой. Даже по манере общения.
И тут я заметила, что мы свернули направо, хотя к вокзалу нужно было ехать прямо.
– Ты куда? – старалась ровным голосом спрашивать я.
– Домой, – он посмотрел на меня. – И ты ко мне в гости.
– Останови машину! – Потребовала я, схватившись за ручку двери.
– Не ссы, – он слегка притормозил, – думаешь, я не понял, что ты спать на вокзале собралась?
И снова бросил на меня взгляд. Серьёзный, даже осуждающий.
– Тебе не кажется, что это не твоё дело? Останови машину.
– Слушай, – автомобиль встал и заморгал аварийкой, под аккомпанемент хита Рикки Мартина, – ты можешь, конечно, выпендриться и идти. Но менты тебя либо закроют, либо оприходуют.
Честно говоря, то о чём он тогда говорил, я поняла лишь несколько лет спустя. Тогда для меня это были незнакомые, ничего не значащие слова. И я бросила на него дерзкий взгляд, надув щёки:
– Ну и пусть. Зато, всякие придурки приставать не будут.
Нервно нащупала ручку в двери и дёрнула за неё.
– Багажник открой, – потребовала уже с улицы.
– Ты реально отмороженная? – раздражённый, он вышел и хлопнул дверью. – Ты хоть понимаешь, о чём я говорю?
Он обогнул машину сзади и оказался возле меня.
– Послушай, – уже спокойнее произнёс он, выставив вперёд руки. – Я обещаю, я тебя не трону. Я живу в однокомнатном домике, небольшом. Переночуешь. Утром – захочешь, отвезу, не захочешь, сама пойдёшь в свою общагу.
– Почему я должна тебе верить?
– Я похож на маньяка?
– У Чикатило вообще идеальная репутация была.
– Аргумент, конечно, – хмыкнул Владимир и провёл ладонью по своей стриженной под ноль голове. – И что делать будем?
Я посмотрела в сторону железнодорожного вокзала, чьи фонари горели довольно близко. Дойти можно было минут за десять.
– А где могут закрыть? – С детской непосредственностью поинтересовалась я. – Ну, менты эти. И зачем?
В первую секунду он удивлённо посмотрел на меня. Даже изумлённо. Как мама смотрит на грязного с ног до головы ребёнка, одетого в только что постиранное. А потом как захохотал!
Я так и не поняла причину столь бурной реакции. Стояла и не знала – бояться и бежать, или довериться и поехать с ним?
– Но учти, – всё же решилась, – сплю я на отдельной кровати, даже если она у тебя одна.
– Да без проблем.
И мы поехали в сторону его дома. Сказать, что мне было страшно, это тоже самое, что лишившись руки, описывать боль порезанного пальца. У меня была паника. Я боялась громко вздохнуть, сглотнуть слюну. Ноги сжала так, будто очень сильно хотела в туалет.
Глава четвёртая
С той ночи прошло не так уж много времени, но изменений в моей жизни хватило бы на пару сезонов «Санта-Барбары»: Светка окончательно съехала к своему парню, Стасу; ко мне подселили девочку Раю, на пару лет младше, студентку бухгалтерского курса (с ней мы тоже быстро нашли общий язык, классная девчонка); Серёжка, брат мой, уехал на Север, не столько за «длинным рублём», сколько от новых неприятностей с милицией; Машка начала бегать по врачам, никак у них с мужем забеременеть не получалось. А я… Я всё так же раз в неделю вела поздравления на местном телеканале, получала свои копейки. Полы мыть давно перестала, нашла новую подработку: начала ходить по адресам, сим-карты продавать. Пока в Курелёво на мобильную связь ещё смотрели с подозрением, ходили слухи, что от этих телефонов сильное излучение. Якобы, даже статистика доказывает, что с появлением сотовой связи и микроволновых печей, уровень заболеваемости раком стал выше. Как по мне – чушь неслыханная. В городе у нас мобильниками уже вовсю пользовались.
И у меня самой на шее, на чёрном шнурке гордо красовался «Siemens» – толстенький, небольшой. Откуда у меня такая роскошь? Вовка подарил.
Да-да, тот самый. Который увёз меня ночью от общаги. Так как-то получилось, что мы начали встречаться. С той же ночи. Райка правда, когда услышала, с кем я по вечерам катаюсь, ужаснулась:
– Ты что? Он же бабник местный! Да он тебя через неделю бросит! Ты знаешь, со сколькими он уже встречался?
– П-ф-ф, неделю, – фыркнула я, влезая в супер-узкие джинсы. – А зачем он мне так надолго?
Но не сработал ни мой план, ни Райки. Мы всё ещё были вместе. И кажется, я начинала влюбляться. Его голубые глаза умели смотреть, как ни одни другие, он целовал так нежно, что я таяла. Он просто проходил мимо, а я не могла удержаться, чтоб не дотронуться до него. Хотя бы до руки. Хотя моей эрогенной зоной был его зад. Округлая попа, которую я при любой возможности хватала в ладони. Только с ним я поняла, что секс – это действительно классно. Так классно, что возбуждалась даже просто подумав о Вове. И потом весь день ждать вечера.
Ах да… И физрук же никуда из колледжа не делся. Он пытался пару раз меня поймать так, чтобы рядом никого не было, смотрел жалобно, как кот, выпрашивающий колбасу.
– Малика, – с придыханием, вполголоса умоляюще спрашивал он, – почему ты меня избегаешь? Когда мы встретимся?
– Зачем? – Включала я дурочку и непонимающе хлопала глазами, на всякий случай отодвигаясь на безопасное расстояние.
– Поговорим. Хотя бы кофе попьём. Ты во сколько домой едешь? Давай, я тебя отвезу?
– Меня есть кому отвезти, не волнуйтесь. До свидания.
И гордо уходила.
Да, я изменилась. В том числе и внешне. Была всё такой же «щепкой», но грудь заметно округлилась. Взгляд стал увереннее. Я стала понимать, как пользоваться косметикой, что подчеркнуть, а что и как спрятать. Комплексы свои запрятала поглубже, чтобы даже самой про них не вспоминать. И что удивительно, но это реально работает: после того, как я сама начала преподносить себя, как уверенную в себе красотку, все вокруг так и стали воспринимать. Шла по улице и коридорам, подняв голову и улыбаясь. Не стеснялась первой влезть в чужой круг на дискотеке и вызваться отвечать на паре.
И мне определённо нравились эти метаморфозы. Сама себе нравилась. Всего за несколько месяцев общения с Вовкой я практически полностью вылезла из скорлупы комплексов. Вовка всего на полгода старше меня, но ощущение, что лет на пять. Он так умел рассуждать, разложить всё по полочкам. Насколько я витала в облаках, настолько он твёрдо стоял на земле. Он – логик. Я – лирик.
Домой я почти перестала ездить. Так, ради бабули пару раз заезжала. С матерью стала огрызаться в ответ на её придирки. Тем более, что она вновь счастлива в личной жизни. И опять это «счастье» жило почему-то у нас, а не маму к себе забирал. С братом переписывались постоянно. Перезванивались реже, минуты очень дорогие. Я бабушке Нине честно сказала, что не хочу сюда лишний раз ездить.
Она провожала меня в тот вечер до самого вокзала. Мы стояли на перроне. Она утирала слёзы, понимающе кивал:
– Дай бог, чтоб парень твой нормальным оказался. Может и не придётся после учёбы возвращаться сюда. Замуж тебе надо. Но и не абы за кого. Мужик должен быть с руками и головой. И чтоб не пьяница, как ваш с Серёгой папаша. Да и Машкин не далеко ушёл. Но тот хоть руки не распускал.
– Не хочу я замуж.
– Ох, деточка. Тут она тебе житья не даст.
– Это мы ещё посмотрим. Не переживай, бабуль. Об меня она зубы сломает.
– Ты кофточку-то потеплее надела бы, – морщинистыми руками, на которых проступали паутиной вены, она пыталась поднять мне повыше воротник свитера.
– Ба-а, ну прекрати, – затянув немного раздражённо,я убрала её холодные руки. – Ты меня ещё заставь шапку надеть.
– И заставила бы. Посмотри, холодина какая. Простудишь мозги. Кому дурой нужна будешь?
– Всё, отстань. Сама разберусь.
Подъехала электричка, я обняла бабулю и запрыгнула в вагон. Из окна махала, пока её, чуть сгорбленная фигура, не стала невзрачной точкой.
Откуда я могла тогда знать, что это были наши последние объятия? И последний разговор. Я так много не успела ей рассказать. Сказать, как люблю её.
Вскоре, Машка позвонила и сказала , что бабушки больше нет.
Умерла так по-книжному. Не по-киношному, где все кричат, машут руками и всё вокруг взрывается. Нет. Именно по-книжному: ихо, в своей постели. Только вот дать наставления было некому. Нас, внуков, никого не оказалось рядом.
Запомнила её той, стоящей на перроне городского вокзала, сгорбленную, печальную. Она всегда переживала за нас больше, чем мама. За всех троих. В чём-то я была с ней не согласна и спорила. Как например, её уверенность, что для девушки самое главное – удачно выйти замуж и всю жизнь жить с одним. Нет, я тоже хотела бы найти такого, с которым можно и «золотую свадьбу» свадьбу отметить. Но как Машка, чуть ли не за первого встречного, я точно не пойду. Нет уж!
Я мечтала не о принце, а скорее, о ковбое. Или Зорро. Таком, чтобы в любой ситуации находил выход и сшибал все проблемы одной левой. Но с умом Джеймса Бонда и красотой… Ну ладно, внешне и мой Вовка хорош. Чертовски хорош, если честно.
Но замуж я пока не планировала. Ни за него, ни за Джеймса Бонда. Впереди последний курс колледжа и первая трудовая книжка. Тогда я жила в предвкушении, ожидании чего-то великого. Вот получу диплом и всё!
Следующая цель – институт. Мне так понравилось работать на телевидении, что захотелось поступить на журфак. И я потихоньку узнавала, где в нашей области есть институты факультетом журналистики, что необходимо для поступления и какие требования. Узнав, что придётся сдавать английский, немного приуныла, но вскоре начала дополнительно заниматься с преподавателем.
Вовка смеялся, наблюдая, как я, сидя на подоконнике, укрывалась в одеяло, забирала с собой банку варенья и зубрила, зубрила, произнося вслух, и ложкой из банки ела густой клубничный джем.
– Ещё немного, и моя девушка станет Карлсоном. Только тебя никакой пропеллер уже не поднимет.
– Отстань, – облизывала я ложку. – Лучше спроси что-нибудь на английском?
– How much can I eat?
– Чё? – Я не ожидала того, что он знал язык.
Но в ответ он лишь рассмеялся и отобрав банку, убрал в неё ложку и подхватив меня на руки, понёс к старенькому дивану.
И мне уже не хотелось ни отвоёвывать варенье, ни учить английский. Только тонуть в этих глазах и прижиматься всем телом к нему, единственному.
Иногда, когда мы лежали в постели, он сам просил меня почитать стихи. Я читала по памяти, конечно, про любовь. Порой, даже сочиняла на ходу:
«Давай погасим свечи.
Нальем в бокал вина.
И в этот зимний вечер
Давай, сойдем с ума.
Забудем о разлуках,
Что всюду стерегут.
А вспомним о минутах,
Что бешено бегут.
Согрей меня губами
