Тень Тхэурда: шёпот из глубин

Повертев головой во все стороны, мужчина пытался сопоставить увиденное. Они медленно планировали на большом двухвостом скате. На морском обитателе по воздуху. Что может быть абсурднее? И тут Эил вспомнил о Лучистой рыбке, так же рассекающей воздух, словно океан.

Нервы Эила все же подвели – он нервно засмеялся.

– Чтобы я еще куда-нибудь с тобой пошел! – почти все сказанное Рэей он пропустил мимо ушей. По крайней мере, так казалось.

– Неизгладимые впечатления, скажи? – Рэя определенно осталась довольна выходкой, но старалась этого не показывать.

– Определенно. – все еще смеялся Эил. – А что до сэнамда’ахских выражений, то мы, супремовцы, чтим традиции. Хотя согласен – «черт» звучит намного колоритнее, нежели «шэт».

– Ага, традиции. Пади, Невольцы не знают большинство этих словечек.

Эилу нечего было ответить на такое заявления. Рэя была права и пытаться искать оправдания было бессмысленно.

Полупрозрачный скат, испускающий крохотные пузырьки и пену, мягко спускался вниз. Потоки воздуха подхватывали его широкие крылья, хвосты трепетали. Скат плыл прямо к пушистой кроне большого дуба, растущего рядом с аномальной серостью. И только стоило брюшку ската коснуться щекочущих листьев, как он лопнул, точно огромный мыльный пузырь.

Не успев вскликнуть, Рэя и Эил угодили в густую листву. Поломав тонкие ветки и заполучив несколько ссадин, они гулко шлепнулись на землю.

– Я слышал хруст. Надеюсь, это была не кость. – простонал мужчина, кое-как собираясь с силами, чтобы встать.

– Нет, это ветка. – Рэя вынула свою руку из-под туловища Эила. Пальцы крепко сжимали тоненький сломанный сучок.

Оба с трудом поднялись на ноги. Стереть капли крови или отряхнуться от пыли желания не было. Все внимание поглотила устрашающая картина.

Старое дерево, затмевающее своей мощью даже столетний дуб, стояло на небольшом пригорке. Мощные, ветвистые корни прорывали землю и крепко утопали в ней. Ни один листик не шелохнулся, не смотря на гул ветра. Насыщенный зеленый цвет был поглощен блестящим серым, под стать антрацитовому камню. Листья, ветки, корни, трава – все поглотила Антрацитовая лихорадка.

Кожа покрылась мурашками. Окаменевшее старое дерево оказалось лишь безвкусным фоном. В его широкой тени стояла лань, испуганно замершая навеки. Она попала в ловушку, в тот самый момент, когда лихорадка разрасталась. Бедняжка пыталась выбраться, брыкалась, но за считанные секунды покрылась антрацитом.

В пяти метрах от лани, на самом краю антрацитового круга из острой, точно ножи, травы торчала лапа. Только некогда мохнатая лапа и брызги запекшейся крови.

– Отгрыз лапу, чтобы выбраться из ловушки. – едва соображая, сказала девушка.

– Как это могло случиться? Все это? – Эил обвел рукой представшую перед ними картину.

– Антрацитовая лихорадка имеет ограниченный радиус. Лани не повезло попасть в ее круг во время процесса. Волку… – она подошла к отгрызенной лапе. – Хотя, как сказать.

Рэя мазнула пальцами по пятнам на травинках и растерла между подушечками. Эилу это действие по душе не пришлось.

– Это было недавно. – заключила она.

Осмотрев местность, стало очевидно, что раненый зверь бежал в чащу леса. Бордовые пятна, некрасиво приминавшие травинки, вели вглубь, подальше от ярких солнечных брызг. Далеко идти не пришлось.

Волк лежал на боку, утопая в мягкой траве и луже собственной крови. Хриплое дыхание обжигало лепестки какого-то желтого сорняка, наполовину запятнанного. Почуяв врагов, волк оскалился, дернулся в попытке подняться, но обессилено рухнул на землю. Его рычание было столь мощным, что хилый цветок трясся от ужаса.

Рэя не побоялась присесть рядом с внушительным, но все же раненным хищником. Судя по всему, он был из той же стаи, что напала на нее и Наставницу два года назад, в день их встречи.

Золотисто-желтые глаза неотрывно следили за каждым движением человека, продолжая скалиться и рычать. Однако силы быстро иссякли. Волчья голова рухнула, а угрозы прекратились. Только отрывистое дыхание и бегающие глаза говорили, что сердце еще бьется.

– Долго не проживет. – сказал Эил. – Слишком много крови потерял.

Волк кратко заскулил при попытке пошевелись отгрызенной лапой.

Рэя достала самодельный кинжал. Блеск острого лезвия на миг отразился в золотисто-желтых широко распахнутых глазах. Одно быстрое движение и жизнь тухнет в глазах зверя. Но встать и уйти Рэя не спешит.

– Что ты делаешь? – сморщившись, заглянул он за плечо девушки. – Помощи от меня не жди. – Эил едва ли отпрыгнул в сторону от увиденного.

– Нежные руки аристократа не приспособлены? Собери тогда цветки Плакальщицы ночной, а шкурой так и быть займусь я.

Без всякого сопротивления Эил побрел на поиски цветков, лишь бы не учувствовать в сборе волчьей шкуры. А когда собрал, возвращаться не спешил – знал, что процесс долгий и кропотливый. Однако, к его удивлению, Рэя сама нашла его меньше чем через час. На ее хрупком плече висела серая шкура.

– Заклинателей и этому обучают?

– Не во всех орденах и не всех. Я же просто однажды видела процесс. – Рэя пожала плечами, мол, обычное дело.

Эил протянул ей ткань, в которой лежали бережно завернутые цветки Плакальщицы. Неповрежденные, все еще пышущие жизнью.

– Отличный улов. – Рэя убрала сверток в мешочек. – Ты так и не ответил на мой вопрос.

Без пояснений было понятно, что имела в виду девушка.

«Боится ли Эил смерти?»

– Да, думаю, да. – с легкой грустью произнес он.

– Этот ответ тебя посетил до Антрацитовой лихорадки или после?

Они как раз вышли к серебряному безликому изваянию. Чуда не произошло. Антрацит никуда не исчез, лань не ожила, дерево не шепталось с ветром – объятия смерти въелись в них глубоко и крепко.

– До. – Эилу понадобилась секунда, чтобы продолжить. – Я слышал, что ты собираешься уйти.

– Подумываю. – без утайки ответила Рэя. – Но только после того, как Лореанна родит.

– Хорошо. – улыбнулся он, но искренней радостью от этого жеста не веяло. Наоборот, Рэя четко ощущала печаль. – Пообещай мне, Рэя Эстаз, что защитишь их. Их всех.

Нехорошее предчувствие заскребло грудь изнутри.

– Неужели достопочтенный Эил тоже решил отправиться в свободное плавание? – с толикой колкости сказала Рэя. Чутье все не унималось, но девушка не давала ему выйти на свет.

Эил Мирах отстегнул пуговицу на рукаве. Пальцы умело подбирали края рукава, закатывая наверх. Дойдя до середины плеча, он остановился. Смугловатая кожа на внутренней стороне была испачкана черным пятном, будто кто-то по неосторожности капнул чернил. Размером с персиковую косточку клякса полностью поглощала кожу.

– В Супреме ходят слухи, что такая метка и есть скверна. – заключил Эил, безразлично рассматривая пятно.

Перед глазами Рэи возник мятый листок, исписанный мелкими буквами. В голове набатом гремел ее собственный голос:

«…черное пятно на внутренней части плеча… разрослось… кожа полностью почернела… мутация в Пусто́т… Это ее метка».

Глава 22. Ступая по зеленой траве…

Шли до лагеря в тишине. Каждый думал о чем-то своем. Глядя на Эила сейчас, отчего-то складывалось впечатление, что он смирился. Ужасное слово, дарящее мимолетный покой умирающему и оседающее едкой горечью на языке стоящего рядом.

Сумерки постепенно сгущались и только в полумраке девушка заметила блеклое свечение позади. Все это время она шла впереди, торопясь и мысленно раскладывая ингредиенты для настоя Архивиера. Эил же никуда не торопился, но и не отставал.

Обернувшись, она на мгновение ослепла от яркого подрагивающего света. Светлячок бесстрашно пролетел прямо перед глазами. Эил умудрился разбудить всех летающих жуков по пути. Он ступал по траве и ерошил ее, руками шелестел кусты. Оказывается, под травинками и листочками пряталось столько светлячков, что теперь их мигающие брюшки освещали весь прошедший путь.

– Наконец-то брови разошлись. – Эил щелкнул девушку по лбу и пошел дальше.

«Настой обязан сработать»,– с этими мыслями она последовала за ним.

Еще на подходе к лагерю были слышны приглушенные звуки. Когда деревья начали редеть, пропуская свет от костра и ламп, звук превратился в надрывный плач. Эил и Рэя сразу догадались, что это кто-то из детишек.

– Нас не было всего ничего, а тут успела произойти целая трагедия. – усмехнулся Эил, подходя к дедушке. Он был уверен, что дети либо подрались, либо поранились во время игр, как это обычно случалось. Однако озадаченное лицо старика прогнало всю веселость. – Что случилось?

– Как бы сказать. Она и нам ничего толком не объяснила. – замялся он.

Надрывный плач Хаин разлетался по всему лагерю. Ни бабуля Таннэя, ни Лореанна не могли успокоить девочку. Пока раскрасневшаяся от слез сестра безутешно стояла у костра, Хакон находился рядом с не менее обиженным лицом. Казалось, брат и сестра просто на просто повздорили.

– Я успел кое-что услышать. – раздался рядом тихий голос кузнеца Раута. – Она крикнула на него, да так яростно. Сказала что-то типа: «Ты не понимаешь! Это смертельно!»

– Яды я не варю. – задумалась Рэя. – Может ягоду съел? Раут, принеси флакон с прозрачной жидкостью и со светло-голубой.

Раут тут же поспешил в палатку, в которой стоял котел и хранились некоторые запасы зелий.

Сейчас же надо было выяснить, что съел маленький негодник. Хотя по возрасту, когда дети пробуют на вкус все, что плохо лежит, Хакон уже давно не подходил. Возможно, опасность таится где-нибудь еще.

– Хакон… – Рэя только и успела выйти вперед на пару шагов да окликнуть мальчика, как Хаин на секунду притихла, сглатывая слезы и глотая воздух. Ее большие и влажные глаза вцепились в девушку. Покрасневшие, опухшие, блестящие и такие отчаянные.

Хаин подавила новую волну слез, с трудом выпустив ее из груди и из горла.

– Рэя… – надрывно, все еще плача, произнесла она. – Ты же заклинательница. – девочка подбежала к ней и крепко вцепилась в одежду, будто от этого зависела ее жизнь. Или жизнь кого-то другого. – Вы же творите чудеса!

И Рэя догадалась в ту же секунду.

– У Хакона черное пятнышко на коже? – все же спросила она, гладя растрепанные волосы ребенка. Но девочка лишь сильнее залилась в плаче.

– Чего ты так завелась. – не выдержал ее брат. – Вон, буду как Наставница!

На это Хаин замотала головой, все еще уткнувшись в Рэю.

– Ты же… спасешь его? – с трудом произнесла девочка куда-то в толщи одежды.

– Я… – как же сильно Рэе сейчас хотелось соврать, но эта сладкая ложь не спасет никого. – Я не обладаю такой силой.

Буквально на первых словах Хаин замерла, напряглась. Она со всей силы оттолкнула девушку, но Рэя пошатнулась всего лишь на пол шага.

– Почему?! – Хаин вновь толкнула ее. – Вы же заклинатели! Почему тогда Наставница!.. Почему она!.. – захлебываясь слезами, она указала куда-то в сторону.

Спустившаяся со склона Нэна держалась в тени, охватывая всю ситуацию зорким взглядом. Однако суть дела она едва улавливала.

– Потому что… – в голове возникло объяснение, но тут же погасло, вытесненное другой мыслью. Все это время Рэя разглядывала полупустоту, притаившуюся в полумраке. – Но кое-что мы уже знаем. Надо просто донести эту информацию до клана Вэр. А еще лучше срочно найти одного из Вэр.

Помня о записях с наблюдениями из дневника Чтеца, можно было с уверенностью сказать, что в запасе у них было минимум двенадцать дней.

«Если учесть, что эта тварь нацелилась ни на одного, а на нескольких человек, то процесс может занять чуть больше времени», – рассуждала Рэя, едва не кусая ногти. Шанс был и она готова ухватиться за него руками и ногами.

«Плюс настой Архивиера. Он же должен как-то замедлить мутацию? Вроде бы должен…»,– некое смутное сомнение витало в голове, но конкретики она вспомнить не могла.

Казалось бы, вполне реализуемый план был составлен, но гнетущая тишина привлекала к себе гораздо больше внимания. И Рэя не понимала, почему у всех такие сокрушительные лица. Только пламя костра игралось, потрескивало и искрилось. Тени от его неистовой пляски падали на людей, на их лица, залегая в морщинки, заползая в глаза.

Гнетущую тишину с трудом пробил мягкий голос Лореанны, наполненный горестным поражением.

– Сэил сегодня тайком пробрался в город. – она нежно гладила живот, продолжая говорить. – Кажется, эти вести охватили не только Кармэн, но и все королевство. – Лореанна несколько замялась, взгляд все блуждал по пустоте, пока не остановился на животе. – Той ночью, четыре дня назад, когда небо обуяло странное свечение, все заклинатели ордена Весны бесследно исчезли.

Не было слов утешения, как и не было бессмысленных слез. Только Хиан тихонько всхлипывала среди разразившейся беспощадной тишины. Ее слезы забирали с собой драгоценные силы.

В воздухе заискрились маленькие серебряные звездочки, обратившиеся в дымчатого ежика. Он тряхнул иголками и, стремительно перебирая лапками, помчался прямо по воздуху к плачущей девочке. Та, стоило только ежу врезаться в нее и раствориться, мгновенно уснула. Фрин вовремя подхватил ее.

Могло показаться, что у заклинательницы был план. Каждый хотел бы в это верить. Каждый молился о чуде. Рэя видела это в их глазах – надежда, окутанная тенью сомнения.

«Хорошо не рассказала. Сладкая ложь – это то, что им сейчас нужно»,– вспоминая схему другой звездной системы и, так называемых, й’гард, она раз за разом сжимала кулаки и прикусывала язык. Желание рассказать, открыть глаза, что все лиарцы попросту обмануты их же «богами», всегда было мимолетным, но необычайно сильным. Однако, едва ли это что-то изменит.

Итак, последнее и единственное, что могла делать Рэя сейчас, это сосредоточиться на настое Архивиера.

– Осмотрите друг друга и составьте список всех помеченных. Впредь, стоит отслеживать изменения и записывать все, что кажется… ненормальным.

Рэя пошла в сторону палатки – местечка для варки зелий. Ее окликнули буквально через пару шагов.

– А ты что будешь делать? – взволнованно спросил Фрин, крепко прижимая к себе спящую девочку.

– Настой Архивиера замедлит распространение скверны.

Войдя в палатку, отгородившись от внешнего мира, она наконец глубоко вдохнула. Небольшой котел, покрытый толстым слоем нагара, висел над потухшим костром. Работы предстояло много и весьма непростой. Тело двигалось уже на автомате, руки выполняли манипуляции сами собой, поэтому на размышления оставалось слишком много времени. По крайней мере, пока не будет приготовлена основа для зелья.

Настой Архивиера замедлит распространение скверны.

Так она сказала недавно. И теперь-то Рэя поняла, что в этой задумке было не так.

Драконитовая воды вскипела крупными, горячими пузырями. Огонь в костре был приглушен. Пузыри исчезли и в котел тут же угодил хитин кристального паука, предварительно растолченный в ступке. Вода медленно приобретала голубой оттенок.

Настой Архивиера – весьма ценное зелье, рецепт которого известен узкому кругу лиц. Из-за особой силы Вэнии Эстаз, которая вредила ей, матушка обратилась за помощью к самому известному и ученому мастеру зелий в Патере за последние века. И Архивиер сделал очередной прорыв в исследованиях, изобретя сильный настой, способный нейтрализовать взбушевавшуюся духовную энергию.

Медленно помешивая горячую основу, нужный цвет был достигнут, но до правильного оттенка еще далеко. Насыщенно-голубая вода заволокла в себя еще один ингредиент – лепестки сумеречной девы. И пока ее сок распространялся по жидкости, стоило растолочь ягоды бузины. Полученную мякоть переложить в марлю или платок и выжать несколько капель сока.

Настой имел голубой отлив при просвете. Такой скрытый оттенок приобретался после пера атры – Чернильной совы. Повезло, что в клане Эстаз имелась такая и Рэя часто собирала оброненные птицей красивые перья. Выуженное из бездонного мешочка перо с небольшим промедлением отправилось в котел.

Приготовление настоя не составляло трудностей, но сбор ингредиентов представлялся для большинства людей просто невозможным. И Кристальные пауки, и Чернильные совы обитают на острове Грез, лишь изредка залетая на большую землю.

Огонь потух, зелью требовалось остыть и окончательно стать прозрачным. Разлив его по флаконам, Рэя достала из сумки сверток с цветками Плакальщицы ночной. На редкость ядовитое растение.

– На крайний случай можно обойтись только цветами. – вздохнула Рэя, разглядывая склянки с настоем и кажущиеся безобидными цветки. – И ведь второй вариант наиболее вероятен.

Ибо настой Архивиера никогда не сможет остановить распространение скверны. Темную энергию, которой сейчас насыщаются их неподготовленные тела, нельзя сравнить с обычной духовной энергией, вдруг переполнившей ядро и каналы.

Послышалось шуршание, полог на мгновение пропустил ночную темноту и холод. Внутрь вошла Наставница, в очередной раз ударившись о деревянную опору.

– Эил, Айвани, Маид и Лейв. – прохрипела Нэна, протягивая листок с именами. – Из детей – Нуду и Хакон. Все шестеро заметили пятно утром.

– Ясно. Будем фиксировать изменения каждый день. – Рэя еще раз изучила листок. – Писала не ты?

Наставница помотала головой:

– Эил. Отдел мне и ушел на скалу. – она посмотрела на голубоватую жидкость в склянках. – Настой? Но он…

– Да, – перебила ее Рэя. – Знаю, вспомнила. Выходит, из шестерых только Эил не имеет ядра.

– Думаешь, это как-то повлияет на результат? Или… процесс?

– Нет, не думаю. Они, будучи Невольцами всю жизнь, не владеют ядром, хоть и имеют его.

– Ясно. Будь ситуация обратная, даже неопытный заклинатель мог бы замедлить впитывание Темной энергии. – Нэна хотела продолжить мысль, но это не имело смысла. Все и так было предельно очевидно.

– Однако, я думаю, у нееэто займет больше времени. Она почти не нападает на заклинателей. Значит, с ядром больше мороки.

Наставница безмолвно согласилась.

Неожиданно, но время стремительно приблизилось к рассвету. И когда один из флаконов стал полностью прозрачным, Рэя поднесла его к костру. Жидкость мерцала слабым голубым оттенком.

– То, что нужно.

Оставив все как есть, девушка вышла из палатки. На улице было прохладно и тихо. Все спали. Но Рэя точно знала, что один человек не сомкнул глаз этой ночью.

Эил сидел на бревне, которое когда-то специально приволокли сюда. Широкая спина показалась девушке печально одинокой. Тосковал ли он о семье в этот момент? Или, быть может, жалел, что ввязался в эту авантюру с Невольцами. Пусть еще вчера он и говорил обратное, но в преддверие смерти страх обостряется, берет верх и мысли неизбежно меняются. Смерть – это всегда страшно. Даже если всю жизнь прожить без этого страха, за секунду до последнего вдоха, промелькнет эта нежеланная мысль.

– Похоже, в этом году ураганы начнутся раньше. – мужчина наблюдал за рассветом, однако говорил о ветре, бьющим в спину. Рэя не удержалась и обернулась: пушистые облака потихоньку начинали сгущаться, темнеть и нависать над Темным заливом.

– В горах Лина царила спокойная погода непозволительно долго. – девушка села рядом. Замшелое бревно оказалось холодным, но не мокрым.

В потертом стекле перекатывалась прозрачная жидкость, переливающаяся голубоватыми волнами от лучей восходящего солнца. Рука дернулась, чтобы отдать настой, но спокойным голос Эил прервал это действие.

– Интересно, почему именно орден Весны? И кто вообще способен на такое? – казалось, вопросы звучали в пустоту.

– Этим делом будут заниматься другие кланы. Возможно даже столица. Нас это не касается.

– Разве? Что-то происходит, Рэя, и пусть никто об этом не говорит, но вскоре начнут замечать и обычные люди. Похищение твоей сестры, смерть твоих родителей, исчезновение клана Вэр как раз тогда, когда они могли помочь. В Патере начали происходить странные и ужасающие вещи.

– Неужто, в Супреме не так весело?

– Нет, плохо, но стабильно. – моментально ответил Эил. – Знаешь, по Супреме ведь тоже ходит пророчество.

– Про возвращение долгожданного героя? – Рэя вспомнила о песне, услышанной от Маида во время свадьбы.

Эил помотал головой. Его кожа на секунду показалась бледной, совершенно нездорового оттенка.

– Нет. Пророчество конца мира:

«Настигнет королевство мрак,Когда на земли ступит тот,В чьем сердце выжжен знак,В котором Тьма живых сожжет,И Свет под натиском падет».

Давно позабытые слова, разносимые ветром на трем королевствам. В Патере давно никто не вспоминал о нем и встретить текст можно было только на пыльных страницах старых книг. Откуда точно оно появилось, никто не знает.

Рэя уже хотела возразить, мол, это не более, чем древняя выдумка с красиво сложенными словами, но осеклась. Чертов колдун Аман говорил о чем-то подобном.

«А ведь и клетка Сияния находится на территории Патеры»,– с досадой подумала Рэя.

– Чувствую, что это только начало. – вздохнул Эил. Он облокотился на колени, и сразу как-то уменьшился. – Сегодня дивный рассвет.

Рэя взглянула на пробивающееся солнце. Она хотела согласиться, когда следующий вопрос ошарашил ее.

– Скольких тебе довелось убить?

– Не считая битвы на Безводном проливе, не знаю. Я не считала.

– Точно. – улыбнулся Эил. – Солнце Патеры, да?

Рэя, не желая продолжать разговор, протянула флакон.

– Выпей.

Эил посмотрел на прозрачную жидкость и даже не подумал взять.

– На сколько я знаю, еще не придумал никто действенное средство от этой дряни.

И Рэе нечего было ответить. Даже если хотелось возразить, то нужных слов попросту не находилось.

– Я пришел сюда в последний раз взглянуть на рассвет и напоследок… получше запомнить Солнце.

Эил наконец повернулся к девушке. Подозрения оправдались – один глаз полностью заволокла молочная пелена, второй же сильно побледнел.

«И все же медленнее, чем я ожидала»,– пронеслась мысль, пока глаза внимательно разглядывали изменения.

– Ты знаешь, что будет дальше. Не хочу терять рассудок. – его голос был тверд. – Пусть это эгоистично с моей стороны, но… – Рэя бы отрезала себе уши, лишь бы не слышать последних слов. – Сделай это, пока не поздно. Убей меня.

«Почему он просит меня?»

– Эгоист! – выплюнула Рэя. – Я никогда…

Взгляд Эила опустился на землю. Надежда медленно сгорала в его поблекших глазах.

«Трус! Почему сам не сделаешь этого?! Точно… Потому что ты трус. Ты не смог бы сам».

Эил насторожил слух, когда со стороны девушки звякнуло что-то железное. Она достала кинжал и в тот момент поняла, что зрения он лишился окончательно.

– Спасибо. – мужчина выпрямился. – Не смотря на боль, которая тебя преследует, ты все еще остаешься милосердной. Позаботься о них.

Улыбку, осевшую на его губах, не смогли стереть ни боль, ни страх, ни кровавый кашель.

Рэя ударила точно в сердце и быстро вынула лезвие. Одежда стремительно пропиталась багровой жидкостью. Эил поперхнулся, кровь окрасила бледные губы и он повалился вперед. Рэя успела подхватить мужчину, чтобы он не испачкался в грязи.

Слезы не обжигали глаза. Болела только душа, истерзанная обидой и несправедливостью.

– Тело надо сжечь. – сказал низкий голос поблизости. Рэя знала, что Наставница уже некоторое время стоит рядом.

– Тело. – прошептала Рэя, будто слово было ей не знакомо. – Сколь мало требуется, чтобы человек стал просто телом.

Наставница перенесла все еще теплое тело Эила к могильнику. Закапывать было рискованно – осквернять его темной энергией еще больше, чем есть, не хотелось. Никогда не угадаешь в какую тварь обратится пустующий сосуд.

Пока Рэя собирала крупные камни для костра, а Нэна рубила поваленное дерево, из кустов выкатился знакомый зверек. Форо остановился около Эила, почесал за ушком, свернулся клубочком и покатился вглубь леса, в противоположную от лагеря сторону. Томительное ожидание лесного духа, наконец, окончилось и теперь ему предстояла другая задача – сопровождение.

– Что, мать его, произошло? – вдруг раздался надтреснутый мужской голос.

Рэя обернулась. Широко распахнутые глаза Маида встретились с темными омутами Рэи. Девушка ожидала чего угодно: от гневных обвинений до неконтролируемого ужаса. Однако глубокие тени на лице Маида медленно рассеялись.

– Рисковый парень: попросить об этом… – он дрожащей рукой махнул на тело и быстро отвел глаза. – Тебя. Точно сумасшедший.

– Есть такое. – согласилась Рэя.

– Я помогу.

– Это к Наставнице. – девушка кивнула в сторону чащи леса, откуда доносился треск разделываемой древесины.

Рэя продолжила расставлять камни для костра, пока Маид таскал поленья и ровно укладывал их на землю.

– Не успел Эил услышать мою новую песню. – сгорбленно перекладывая дерево, сказал Маид. Привычная хмурость вновь окутала его с головы до ног.