Чувства

– Они расположились тут по принципу русской матрешки! – Засмеялась Мария.

По краям, словно оградка были кустики, напоминающие длинные цветы, внутри был малюсенький водоемчик, что-то вроде подземного источника, а посередине проходила тропка, но такая тоненькая, как будто ее протоптали муравьи.

– Здесь и остановимся! – Сказал Фред. – Все за?

– Да! – Протяжно и звонко прокричала семья.

– И малышам будет интересно играть здесь, – сказала Мария, – это словно выращенная миниатюра для детского сада.

Все рассмеялись.

Мужчины с явным старанием очень быстро установили большую палатку, в которую могло уместиться две семьи. Принесли сухих дров и хвороста, специально для вечерних посиделок. Мария набрала чистой и вкуснейшей воды из источника. И они пошли все вместе прогуляться.

Это место было очень удалено от населенных пунктов, но оно смотрелось, как ухоженный человеческими руками парк. Травка везде имела подстриженный вид, ровная и необычайно сочная, с ласковым зеленым оттенком. Было очень много насекомых, но они совсем не мешали, а дополняли своей разноцветной красотой. Все они держались своими группками, изучая и наслаждаясь природой, как это делали люди. Особенно была приметна тучка из бабочек, разных видов и размеров. Они, как расписная вуаль, волнами порхали на скромном ветерке. Рядом с ними, на больших зеленых кустах обосновался родильный дом. Мария впервые увидела, как в естественных условиях созревают куколки. Они отличались по размеру и цвету, что говорило о их подрастании. Одна из них, даже, на глазах появилась из кокона. Малышка выбралась смятой и невзрачной, но, как по взмаху волшебной палочки, она тут же превратилась в истинную красавицу, расправив свои красочные крылышки.

– Сегодня день сюрпризов? – С восторгом спросил у жены Фред.

– Сегодня, и всегда, это и есть сюрприз! – Улыбнулась загадочно Мария.

– Я бескрайне благодарен тебе любимая! – Поцеловал Фред Марию. – Я знаю, что это чудо связано с тобой! И это правда, когда говорят: «Если один поверил в сказку, и начал ее создавать, то и близкие, и родные люди, которые хотят прикоснуться к его волшебству, также попадут в этот чудотворный мир блаженства.

– А я тебе благодарна милый! – Ответила Мария. – Мы созидаем эту таинственную историю вместе!

Вечером, когда солнце оставило после себя лишь ярко-красный след на перистом от облаков небосводе, зажгли костер. Он казался особенно обаятельным именно сегодня, в тот человеческий разумный отрезок вечности, в который сходились многие реальные, магические, существующие и потусторонние силы. – Любовь! Именно она ожидала своей очереди на познание. Именно из нее выходили все остальные чувства, которые являлись лишь оттенками энергетической мощи, что вырабатывает человек. Силы, которая вращает мир, да что там – миры вокруг, около, внутри и снаружи человеческого существа.

Лепестки пламени жадно поглощали глоток воздуха, облизываясь и изрыгая газы отработки пищи. Сухие, но когда-то живые обломки древесины, беспрекословно подчинялись огню. Именно он сейчас мог позволить себе все, что угодно, раз даже люди приковали к нему свой взор. Семья сидела бездвижно, словно их взгляд украл маг и чародей современного мира – интернет. Огниво благодарило своих зрителей, взрываясь искрами, и выписывая круговые движения вверх, к самому небу. Черная материя космоса, которая утратила свет большого солнца, с радостью принимала огонь в свои объятия, ей сейчас в радость была любая противоположность. Эти страстные объятия смотрелись очень изящно и страстно. Не так, как обычно, когда костер просто горит, а небо просто темное от наступления ночи. Они соединились в одну сущность, и она изображала счастье и признательность за этот союз.

Мария повернулась к семье, и так загадочно и глубинно улыбнулась, что все одновременно поняли, что что-то сейчас будет происходить.

– Настало время вам всем показать хотя бы краешек того мира, что создаю я! – Произнесла девушка, давая четко понять, что это не шутка. – И ты Фред просил, да и Гриша не видел.

Не то чтобы младший сын, но и муж испытали небольшой холодок по всему телу. Мария попросила всех закрыть глаза, и принять ночь, как единственное видение на этот миг. Все подчинились. На этот момент Мария уже погрузилась в медитацию. Тишина показала ей вечность, а потом вспышка света разбудила ее в другом мире. Где она уже мирно и непринужденно беседовала с Ваби-Манидо.

– Я бы хотела представить Вас моей семье, – сказала сновидящая Мария, – вернее тем, кого Вы еще не знаете.

– Если честно, то я уже знаю всех, причем лично! – Ответил с хитрой улыбкой на лице шаман потустороннего мира.

– И я пропустила этот момент? – Спросила Мария, не выражая удивления.

– Конечно же нет! – Продолжил Ваби-Манидо. – В бесконечном ничего не пропустишь, можно только забыться. Спящие век или половину века, обычно вообще не вспоминают моменты из вечного, лишь вспышками, которые считают галлюцинациями или дежавю. Но Вы же не простая спящая.

Шаман искренне засмеялся. Мария осознала шутку во всех ее гранях восприятия, и рассмеялась в ответ.

– Вы иногда просыпаетесь! – Опять продолжил свои объяснения шаман в шутливой форме. – Открываете глазки, радуетесь, помните, а потом их снова закрываете. Ведь, если я Вам скажу, что я Вас знаю совсем другой, той, что уже создала тысячу миров, и множество разных реалей, Вы возможно просто интуитивно согласитесь с этим, а разумно махнете на меня рукой!

– Конечно же махну! – С блеском в глазах ответила Мария. – Я еще не готова стать тем, кем всегда являлась – вечностью. И я специально не собираюсь пока в полном объеме осознавать, что прошла замкнутый вакуум всего, бесконечное множество раз. Я пока Мария – жена, мама, и бабушка обычных и любимых людей!

– Я Вам очень благодарен Мария за этот ответ! – Прослезился Ваби-Манидо. – Так озаряюще проницательны Ваши чувственные мысли, что они помогают Вам познавать себя еще более глубоко. А особенно мне нравится обычная, но безмерно теплая и человеческая любовь к своим родным!

После этих слов, лицо сновидящего и немного демонического шамана поменялось на доброе личико обычного мужчины в возрасте. Это так поразило Марию, что она тут же обняла его с признательностью.

– Довольно слов! – Улыбнулась Мария. – Моя семья уже наверно блуждает по темным коридорам безмолвия. Пора Вам с ними познакомиться, но именно сейчас, когда с нами Госпожа благодарность.

Они оба улыбнулись друг другу, и яркая вспышка света стерла их недавнее присутствие, мысли и слова.

Свет…

Постоянный и пронзительный свет. Заполняющий все вокруг и себя изнутри. Яркость такого высокого уровня, что человеческий глаз, находясь на земле не смог бы его воспринимать нормально, а только в сопровождении ожога.

Начали появляться островки материи. Непонятной, и не отчетливо видной. Эти пятна тверди помогали понять, что Мария и Ваби-Манидо выбрались из полной тишины, из медитативного состояния. Как только пришло это осмысление, островки материи начали собираться в одну общую картину. Это поражало воображение. Словно новый мир вырисовывался прямо на глазах.

Пропасть вечности сменилась на ощущение времени. – Заработала разумная часть Марии. Она понимала, что ее тело находится где-то там, за горизонтами реального и нереального, но разумность сновидящего тела девушки присутствовала и раскладывала по полочкам мысли не только о времени, но и всю трехмерную бытность.

После разумности, материя, которая вышла из света, срастаясь из отдельных кусков, начала трансформироваться во что-то знакомое и родное. Это была зеленая опушка, в виде основы, на которой сидела ее семья. Они находились в потерянных позах, – тела были обмякшими, а головы хаотично поворачивались туда-сюда. Глаза их бегали растерянно и удивленно. Но, как только они увидели Марию, то сразу же обрели нормальное уравновешенное человеческое обличие.

– Привет дорогая! – Обрадовался Фред. – Мы немного растерялись, не зная, что случилось. Хорошо, хоть Петр уже путешествовал с тобой в медитации, и немного нас успокоил.

– Но видимо, не до конца! – Рассмеялась Мария.

– Почему такая реакция? – Улыбнулся в ответ Петр.

– Видели бы вы себя! – Прокомментировала Мария. – Тела, как на шарнирах, а выражения лиц, словно вы летели в бездну.

– Ну, можно и так выразиться! – Поддержал шутку, не шутя, младший сын Григорий.

– Признаю! – Согласилась Мария. – Я и сама до сих пор не могу привыкнуть к некоторым странностям этих путешествий. Чего ждать от вас… Но в основном я поймала нотки юмора из-за того, что и наши тела сновидения ведут себя так, будто обычные, земные. Просто иронично…

Семья поняла Марию, как это не парадоксально.

– Хочу вас познакомить со своим очень хорошим другом и наставником, – праздно произнесла Мария, – Знакомьтесь Ваби-Манидо! Возможно раньше он и был для меня просто волшебником и шаманом, но сейчас я и в этом не уверена. Мне кажется, что он некто и нечто большее.

Шаман мгновенно покраснел, будто они очутились на экране мультфильма. Так он выразил свое признание и благодарность Марии.

– Очень приятно! – Хором произнесла семья.

Ваби-Манидо не ответил, лишь улыбнувшись. Но каждый из членов семьи услышал внутри себя его ответное приветствие. Это было так грандиозно неожиданно, что они опять немного растерялись.

– Не думайте, как обычно! – Вдруг произнес шаман. – Не старайтесь все объяснить разумно. Не гадайте, где реальность, там, где вы начали свою медитацию – на озере, или здесь, на просторах нового и загадочного. Ведь на самом деле, если вы видите сон, что вы бабочка, это не значит, что это на самом деле так! А вдруг, это именно бабочка смотрит сон, про то, что она, есть вы! Все относительно! И всегда было.

Они все вместе рассмеялись.

– Спасибо огромное любимая! – Сказал Фред. – Это такое необычное путешествие. Я и представить себе не мог, что в путешествии можно попасть в другое, более глубинное.

– И это еще не все! – Ответила Мария. – Возможны бесчисленные и многоуровневые погружения. Все зависит от намерения и фантазии.

Уже не чувствуя разницы в родстве или знакомстве, они все вместе, вместе с Ваби-Манидо обнялись, да так нежно и чувственно, что здешняя реальность исполнила сильную энергетическую волну. За ней еще одну. И через мгновение, это уже была невероятно приятная вибрация потусторонней материи.

Каждый из них был страстно благодарен за это путешествие, и особенно за встречу нового с привычным…

СИМПАТИЯ.

Пряно-сладкий аромат ванильных пирожных. Настолько сильный и проникающий, что начинает кружиться голова от удовольствия. Необычный ветерок доносит вкусные нотки более грациозно. А необычный, потому что он будто бы не дует, а создается изнутри, вырываясь наружу, подхватывая ваниль и утаскивая вновь внутрь всего существа.

– О, как пьянит этот блаженный аромат! – Прозвучал внутренний голос, еще не осознавая, кто он такой.

Помимо аромата стали прослеживаться очертания чего-то. Чего-то там впереди. А возможно совсем рядом. Но точно, что это являлось чем-то осязаемым. Появился цвет видения. И на горизонте показалось что-то знакомое.

Пробуждение…

Красивая зеленая полянка, она словно длинный и извилистый палас, с предметами, что вызвали возвышения, под ним. И эта полянка живая. Она не то, чтобы сочная и растущая, ее живость заключается в постоянном движении. Будто бы этот палас, то натягивают с разных сторон, то отпускают. При этом, поднимая, и спуская вниз.

– О, какое чудо! – Произнес внутренний голос. – Этот чуткий и чарующий аромат ванили доносится с этой животрепещущей полянки. Это завораживает еще больше.

Небольшая пелена видения, которая мешала зреть четкие очертания поляны, исчезла. Теперь можно было разглядеть необычные цветы, что росли на этом волшебном паласе. Цветочки имели форму кувшинок, но смотрелись более плотно и заполнено. Цветочки красовались с некой внутренней искоркой, – они также, как и полянка являлись живыми, подвижными. Их вращения напоминали танец по кругу. Эти малютки кружились с таким восторгом, что он был явным и даже показательным.

– Какие милые крохи! – Сказал внутренний голос, испытывающий всеобъемлющую симпатию. – Такие страстные симпотяшки!

Фокус видения приблизился, и кувшинки автоматически трансформировались в прикольные корзинки пирожных.

– Как необычно! – Воскликнул внутренний голос.

Теперь аромат ванили явно обволакивал все существо, из которого исходил внутренний голос. Уже не было сомнения откуда он исходит. Пирожные, которые устелили всю полянку, и исполняли странный, но изящный танец, точно являлись ванильными, и по виду очень вкусными.

Существо испытало такое знакомое чувство, что оно вихрем взорвало что-то внутри. Мощной цепной реакцией возникло осознание – это чувство симпатии к этому растущему и ванильному миру. Причем, оно явно принадлежало одному из существ планеты земля. А конкретно…

– Я испытываю такую всеобъемлющую симпатию, что она помогла вспомнить мне, кто я! – Воскликнула Мария.

Девушка обняла сама себя от восторга. Да так сильно, что она ощутила это телесно.

– Значит я материальна? – Спросила она сама себя.

Она попробовала ущипнуть себя, но пальцы провалились в туманной плоти. Но ощущения прикосновения и боли ощущались явно.

– Странно и непонятно! – Сказала Мария.

Складывалось впечатление, что она находится в очень реалистичном сне, в котором она вспомнила только, кто она, и больше ничего.

– Ты невероятно симпатично смотришься на фоне этой живой картины! – Внезапно прозвучал голос мужа, который она сразу узнала.

– Я приятно удивлена! – Ответила, улыбаясь Мария.

– И что же тебя так удивляет? – С восхищением продвинул свою шутку Фред. – Именно ты у нас продвинутый путешественник по мирам!

– Именно этому! – Смеясь, ответила девушка. – Я собиралась познакомить тебя с подобными приключениями внутреннего мира, а на деле, ты внезапно приходишь ко мне, когда я заблудилась в нескольких слоях восприятия – в измерениях.

– Так это всего лишь несколько сновидений внутри сновидений… – Играя с терминами произнес Фред.

– Ты прав! – Испытывая глубокую симпатию к мужу, сказала Мария. – Благо, что теперь я всегда осознаю одну простую, хоть и всеобъемлющую и всепоглощающую вещь, – Найдя прозрение, светоч, исходящий из ничего и создающий все, никогда, и никто не станет единственным создателем и учителем. Как бы этот Бог, существо, человек не старался поведать мирам свою истину, всегда найдется кто-то, или что-то, кто не примет ее, забудет или изобретет свою…

Мария замолчала, она испытывала настолько сильную симпатию, не только к мужу, но и к себе и всему сущему и небытию, что даже здесь, в теле путешественника по мирам, она осознавала любовь! Любовь, как на земле, и в любом другом месте! Любовь сильную, и несуществующую, всесущую, и нереальную, самую сложную и самую простую!

– И в любой момент… – Продолжила Мария с некой расстановкой и паузами. – К этому создателю или человеку, Богу или существу придет тот, кто окажется на одну ступеньку ближе к тишине и безмолвию, к вечному и безвременному… Как ты, мой самый симпатичный на свете человек, самый любимый и родной… Ведь именно ты, на миг, стал моим Богом и учителем, сказав обычные слова, в момент моего неведения, где я, и кто я: «Ты невероятно симпатично смотришься на фоне этой живой картины!»

Они оба рассмеялись, нежно обнялись, и соединились страстным поцелуем. Больше нечего было добавить к этим словам.

Мир, в котором они оба оказались, начал расслаиваться. Он показал свою основу, которая исходила из другой – из другого мира, а тот из другого. И так до бесконечности, до того момента, где нет ничего, но уже начинает создаваться. Этот прекрасный сон, что исходил из множества снов, подарил эту скромную полянку с кувшинками цветов из ванили. Это чудотворное сновидение даровало не только чувство симпатии ко всему, что существует и нет, оно еще наглядно показывало секрет простой и обычной луковицы, где все едино, отличаясь только визуальным размером и радиусом колец.

Слои этого мира имели похожую структуру, только на каждом слое эта полянка имела другую форму, цвет, название и осмысление этого.

И на одном из них летало небольшое существо. Оно было похоже на бабочку, изящно-красивую. Существо с всепоглощающей симпатией смотрело на свой мир. На свою полянку, которая имела смешную, по земным меркам, форму. Существо не думало. Не копалось в себе, кто оно, что оно. Оно считало себя самым прекрасным и единственным. Оно являлось Богом этого мира…

Слой за слоем…

Мир за миром…

Эта картина повторялась везде, только менялось визуальное осмысление, менялась полянка и существо.

Видение увеличилось, и стало возможным разглядеть глаза этого существа. Они отражали бесконечные слои миров. Они отражали вечность, при осознании, что это существо единственное, что это существо – Бог!

Мгновение…

Сильная чувственная вибрация – энергетическое волнение…

Перед бабочкой появился человек, а в других мирах – перед существом появилось другое существо. Невероятно превосходное и мощно красивое. И настолько оно было величественным, что существо, которое считало себя единственным и неповторимым – Богом, тут же испытало к нему самую страстную на свете симпатию – любовь!

Существо Бог признало другое существо Богом!

…

Вспышка света…

Безмолвие…

После продолжительного беспамятства, Мария вновь обрела умение осознавать. Она увидела рядом мужа, а через миг и дети появились рядом.

– Интересно, где это мы? – Спросила, словно у пустоты Мария.

– Об этом наш разум умолчит! – С расплывчатой улыбкой сказал Ваби-Манидо, внезапно появившийся, словно откуда-то сверху.

Они все вместе стояли немного озадаченные, не то, чтобы они пытались найти ответы на свои вопросы, просто их обуревали смешанные чувства любви, злости, ненависти, и конечно же симпатии. Причем эта помесь земных чувств нисколько не разочаровывала их, наоборот, Мария заметила, чем дальше отправляешься путешествовать от земли – своего измерения, тем больше пропадает надобность в привычном смысле этих самых чувств. В сновидениях чувства не описываются по ощущениям, никак энергия, связь, эмоции, или иная белиберда земных писак, они здесь просто присутствуют, как интерес к чему-либо, например, к жизни, к движению.

– Симпатичный мир! – Произнес шаман. – И чувство, которое Вы познаете, Мария, невероятно мощно в этом помогает!

Они все вместе рассмеялись.

– Да! – Громко заявила девушка. – Я уже в некой растерянности по поводу чувств, ведь они перестали быть тем, чем я их считала. Да и вообще, чувства теперь, как живые и совершенно отдельные существа. Со своей историей и жизнью.

Мария улыбнулась.

– Ну вы меня поняли, – продолжила она, – То, что они являются с нами единым целым, а в другой миг отдельными существами, и есть движение – жизнь из небытия, безмолвия.

– Ой, как много опять информации! – Сказал Петр.

И они вновь все вместе рассмеялись.

– А слушайте! – Внезапно сказал Григорий. – Этот мир и вправду симпатичный, хотя и неописуемый. Значит твое чувство мама – это симпатия!

– Как приятно! – С нежной и любящей улыбкой, произнесла Мария. – Не зря интуицию называют потусторонним знанием, стоящим над инстинктом, умом и сознанием.

– На самом деле, – вмешался шаман, – мы настолько углубились в себя, – из сна вошли в несколько других, и так далее… Что интуиция стала обычной коммуникативной связью, как например, телефон. Так это ощущение потустороннего ума называют на земле – интуиция, а так, это обычная перетекающая энергия – чистая связь, не более. Именно поэтому, мы здесь общаемся, испытываем чувства. Мы вроде спим в медитации, но в тот же вечный миг, мы находимся и шире, и глубже.

Никто не стал обдумывать эти слова. Они несли в себе, как истину, так и тишину бессмыслия.

– Интересно, как глубоко мы забрались в глубь себя? – Спросил Петр.

– Или, как далеко мы отдалились от привычной материи? – Поддержал Фред.

– Думаю, достаточно глубоко и далеко одновременно, как бы это парадоксально не звучало, – прокомментировал шаман.

– Да и не в этом суть дела! – Мягким голосом произнесла Мария. – Самое главное, что мы ощущаем все спектры осознания симпатии! Так страстно, и в тоже время безмятежно.

– Да, очень приятное чувство! – Поддержал муж.

Как только он это произнес, новый мир завибрировал. Словно ему стали приятны слова людей. Он вспыхнул ярким светом, более ярким, чем это возможно для человеческих глаз. Но здесь, в состоянии погружения, это воспринималось легко и нежно, и с большим удовольствием.

Вновь появились телесные ощущения, как в материальном теле. И по состоянию, оно словно обволакивалось чем-то плотным и тяжелым. Появились разумные размышления, и они говорили о том, что снова происходит погружение в более глубокое сновидение. Мир взорвался от вибрации…

Мрак…

Свет…

Ничего… Тишина!

После глубокого безмолвия появились еле слышные звуки, напоминающие шипение. Они отголосками отражались от невидимой поверхности. Пусть она была прозрачной, но это хотя бы говорило о том, что здесь присутствует какая-то материя, пусть совершенно не схожая с земной. Причем было понятно, что некоторое шипение отражалось эхом, а иное проникало за материю, как бы впитывалось в губчатую поверхность. Вероятнее всего, это была некая мембрана здешнего мира. Она помогала настроить слух на звук этого пространства. С одной стороны, он напоминал ультразвук, но с другой, был совершенно читаемым человеческим сознанием.

Мария поняла, что все это осмысление пришло именно к ней.

А через мгновение, она осознала, что это совершенно знакомый звук. И симпатия сильным напором наполнила все ее существо.

Помимо звука, она еще могла видеть, и первое изображение, которое она восприняла, была ее семья и шаман. Как только они приняли объем – что-то схожее с обычной земной структурой, девушка поняла, – она может с ними говорить, ну или хотя бы передать свои мысли сновидящего разума. Так работала новая коммуникация, которую она уже успела освоить – интуиция, простым языком.

– Мы не просто погрузились в более глубокий сон или сновидение, – обратилась Мария к попутчикам, – мы наконец-то добрались до мира, который я создаю. Я его узнала не только по звукам, которые созидала сама, но и по личным ощущениям.

Не успела она передать эти мысли семье и шаману, как звук превратился из шипящего в мелодию. Да настолько изумительную, что симпатия отщепилась в девушке, и одну из своих частей направила наружу, как некое отдельное существо. Эта частица разделилась на равные доли, ровно по количеству оставшихся людей сновидения, и каждая отдельная часть мгновенно проникла в каждого члена путешествия. Вспышка и сильная вибрация…

Все испытали такую сильнейшую и всеобъемлющую симпатию, что мелодия усилилась и заполнила весь мир. Теперь это была не пустота со странным шипением, теперь это был полноценный структурированный и живой мир с собственным разумом и сознанием. А их источником являлась Мария. Это стало сразу же понятно, – Любое ее проявление мыслей, движений и слов, сопровождались глобальными, и не очень переменами мира.

– Невероятное великолепие! – Произнес зачарованный Фред.

– Это что-то колоссальное! – Поддержал Петр. – Нечто совершенное и грандиозное. Вроде бы схожее с нашей землей, но отличное на целую вечность.

Сын и сам не поверил своим словам, но они выражали общее мнение, а соответственно не он их говорил. Петр лишь исполнил их воспроизводство, а их сущность исходила от всех, и в первую очередь, от Марии.

Мир словно принял этот комплимент, и ответил своей симпатией к людям. Вокруг все переродилось новой структурой, основой и визуальными силуэтами. Теперь он действительно стал похож на родную землю. Но именно по ощущениям, а не по видению материи.

– На самом деле он другой, – прокомментировала Мария, – то, что вы сейчас наблюдаете, это лишь для вашего привычного восприятия, – чтобы вы могли привыкнуть к самой сути этого мира.

– Я осознал! – Воскликнул Петр. – Ты создаешь мир, который принимает любое обличие, да что там, любую сущность.

– Ты совершенно прав, мой дорогой! – Ответила девушка. – Этот мир является намерением в чистом виде! Но он еще пока на стадии созидания, как сырая компьютерная программа, где предстоят осмысленные доработки, но исходящие из сердца – из интуиции. Именно сейчас я осознала, что эта новая коммуникация неспроста пришла к нам – она, как обучающая аннотация для создания нового мира.

– Грандиозно! – Похвалил, без явной хвальбы, Ваби-Манидо. – Вы, Мария, намного глубже, чем я Вас представлял, и обскакали нас всех. Вы создаете мир волшебства, который будет служить пристанищем всем тем, кто не нашел себя в иных мирах. И он всегда сможет подделаться под любого, причем для каждого в отдельности, не затрагивая других.