Трёхочковый в сердце

После половины игры, цифры на табло зафиксировали незначительное преимущество команды противника, с чем оппоненты и ушли на перерыв. Третью четверть Ник начал на площадке, заработав своими предыдущими действиями доверие тренера, да и партнёров. На удивление болельщики живо реагировали на его появления, всячески подбадривая и аплодировали каждому, даже не самому удачному действию. Игра продолжалась на равных, он мог бы самоуверенно заявить, что подобный счёт держался благодаря его усилиям, но на самом деле Ник понимал, насколько слаженно и сплочённо действует команда на обоих половинах площадки. Пускай это не отражалось в счёте, в основном из-за не самого лучшего процента реализации бросков и тех, и других игроков, но каждая атака была выверена, будто спланированный маршрут, с досконально отмеченными на карте поворотами, ухабами и траверсами, которые они все вместе должны были преодолеть. В начале четвёртой четверти, Нику дали передохнуть, пока преимущество было в пределах пяти очков у его команды. К тому моменту он уже заслуженно наиграл на лучшего игрока сегодняшнего матча, хоть это не имело никакого значения, пока финальная сирена не зафиксирует победный счёт. Оставалось не больше пяти минут до конца, прежде чем тренер снова вернул его в игру. Заработанный гандикап к тому времени растаял превратившись в двух очковое отставание. И усилия Ника не приносили желанных плодов, на каждый забитый мяч соперник отвечал не менее результативно удерживая преимущество. Каждый из игроков выкладывался, падая за мячом, пробираясь через заслоны и вырывая подбор.

В одной из атак, он просто не дотянулся до передачи, которая облетев его, уходила в аут. Ник прыгнул за мячом, в попытке спасти ускользающую атаку. Он видел лица зрителей из первых рядов, что с запоздалым пониманием спешили убраться в сторону, срываясь со своих мест, точку мяча, дотянуться до которого становилось сложнее с каждой миллисекундой. И ещё, на грани восприятия, границе периферического зрения, маленький, расплывчатый, рыжий огонёк. Надя!? Подцепив кончиками пальца злополучный мяч, Ник отправил его на голос партнёра стоявшего позади, тут же рухнув в ряды зрительских кресел. Он подскочил, даже не пытаясь отряхнуться, времени оглядываться по сторонам не было, неужели померещилось? Ему казалось, что нет, но что мог выдать воспалённый мог в отчаянной погоне за несбыточным желанием. Ник не успевал сориентироваться, игра не затихала ни на секунду, и фокус всего его внимания должен был быть сконцентрирован лишь на одном. Зрительские трибуны расплывались, но каждый раз пробегая мимо, он вырывал взглядом всё то же рыжее пятно, будто трепещущий огонёк свечи, колышущийся среди серой массы. Ему хотелось верить, что это не сон и не мираж, хотелось думать, что Надя всё же решилась, или по крайней мере, выкроила минутку, чтобы на него посмотреть. Всё это отвлекало и будоражило одновременно. А игра тем временем ни на секунду не останавливала свой бег.

Они сумели перехватить мяч, заставив соперника ошибиться, и упустить владение. На таймере оставалось двадцать секунд и минус два очка в пассиве команды Никиты. Геннадий Леонидович взял минутный перерыв, чтобы расписать тактическую схему под последнюю атаку. В возникшей паузе Ник вертел головой выглядывая из-за спин товарищей пытаясь отыскать Надю. Это не принесло никаких результатов, он лишь упустил начало тренерских объяснений. Огонёк по прежнему маячил где-то на границе видимости, или только в его воображении? В самой комбинации не было ничего сложного, Ник играл роль приманки, расставляя заслоны и лишь в последний момент, когда соперник сконцентрирует всё внимание на мяче, он должен был открыться под передачу для дальней атаки. Произошло вбрасывание, игроки задвигались по площадке согласно нарисованной схеме, циферблат часов отсчитывал секунды до окончания матча. Никита поставил первый заслон, подвернулся, освобождаясь от защитника, и тут же врезался в другого. Время истекало, он продолжал следить за мячом, всё больше оттягиваясь к точке, которая на планшетке тренера была отмечена похоронным крестом. Их разыгрывающий отобрал мяч у центрового, тут же использовав его в качестве загораживающего щита, и вышел на открытое пространство. Ник уже подстроился под выполненный манёвр, выходя на передачу для завершающего броска. Скамейка отсчитывала «четыре, три, два», маленький защитник не отдал пас, оставив инициативу в своих руках, проведя атаку со средней дистанции. Мяч закрутился в воздухе, прозвучала сирена, удар о душку кольца, промах…

Он не поехал с родителями, которые сетовали на погоду и звали его с собой. Настроение было паршивое, команда проиграла, уступив из-за глупой самонадеянности одного из игроков, какое знакомое это было чувство. Ник шагал, собирая капли проливного дождя, пропитавшие куртку и капюшон байки. Хорошее во всём этом было только то, что ноги он промочить не мог. Он так и не встретил Надю, от чего его распирало от обиды и злости, досады и разочарования, так плотно укоренившихся в нём в последнее время. Хотелось выплеснуть всё это выругаться, но кому, не трудолюбивому дождю же, что под свой извечный мотивчик так старательно поливает округу. Переполнявшей его желчи нужно было найти выход, и в закрытом на частное обслуживание «Ренессансе», были уши её достойные. Ник уже знал, кто сегодня играет там свадьбу.

У парадной был припаркован лимузин, строго охраняемый обставленными со всех сторон чёрными внедорожниками, от которых прямо к главному ходу тянулась цепочка охранников, таких же чёрных и неприступных в своих смокингах, как и их машины. Они просматривали периметр, проверяли список гостей, переговаривались по внутреннему каналу связи, создавая видимость важности собственной работы. Ник понимал, что они наверняка предупреждены о его персоне, и не пропустят постороннего, поэтому даже не пытался протиснуться через все эти бронированные костюмы. Он зашёл с чёрного хода, где поставщики подвозили продукты, а не слишком ретивые сотрудники выбегали на пятиминутные перекуры. Ему помогла та самая девушка администратор – Настя, Ник наконец вспомнил её имя, совсем чуть-чуть подсмотрев на бэйджик. Она оказалась слишком растрогана нелепым стечением обстоятельств, абсурдным сюжетом в котором Ник не завоевал Киру, упустив любовь своей жизни. Всё же некоторые девушки до сих пор верят в голливудские концовки а-ля «сбежавшая невеста». Настя провела его в зал, и даже представила ди-джею, скрывающемуся за пультом своей музыкальной установки, тот не гарантировал помощи, но упомянул, что через пять минут освободиться микрофон для пожелания молодожёнам, и остановить он никого не сможет. Ник благодарно улыбнулся, жалко было разочаровывать всех этих искренних и наивных людей. Если бы Надя сегодня пришла на игру, ничего бы из этого не произошло, а так – чувство мести остыло в достаточной мере, чтобы подать его к столу.

– Здравствуйте, дорогие гости, мои самые искренние поздравления молодожёнам! – Ник выхватил микрофон как только представилась возможность, его нелепый вид приковывал внимание, поэтому все практически сразу замолчали, только Артур, явно негодуя жестом подозвал официанта, или кого-то из персонала, для устранения незваного гостя.

– Заберите у него микрофон, кто его впустил сюда! – Кира практически взлетела со своего места, тут же ей на помощь пришёл отец, так же сигнализирующий о вызове охранников.

– Тише, не надо так горячиться! И, Артурчик, отзовите с новоиспечённым тестем своих людей, я не драться пришёл, наоборот с подарком! – после этих слов все немного успокоились, Нику удалось воззвать к всеобщему любопытству, только времени у него оставалось немного. Он демонстративно достал связку ключей, – Мало кто знает, что я фактически послужил сводником этой милой супружеской паре. Был свидетелем из встречи, и невольником их разгорающегося романа, но сейчас не об этом. Совсем недавно, я имел удовольствие общаться с Кирой, как и любая другая девушка она очень переживала накануне свадьбы, сомневалась, изводила себя. Я взял на себя смелость, развеять все её терзания и страхи.

Одним движением Ник снял с ключей брелок, бросив его прямо перед Артуром на стол. Киру словно окатили белой краской с ног до головы, она поняла всё раньше остальных пытаясь перехватить злополучный подарок, но тщетно, её муж уже взял тот в руки.

– Это маленькая USB-флешка. Если в горе и радости твоя благоверная не решится поведать тебе подробности нашей с ней встречи, ты всегда можешь посмотреть видеозапись, там всё запротоколировано по секундам, в хорошем качестве и с наилучшего ракурса. – он мимолётно посмотрел на Киру, ловя её встречный растерянный взгляд, – Вот теперь мы в расчёте.

Ник бросил микрофон в спешащего ему на встречу охраннику, проскользнув мимо, затем перемахнул через гостевой стол, и выбежал в кухню ресторана, а от туда к запасному выходу, и был таков. Он не знал гнались ли за ним, или просто пристрелят в один из тёмных вечеров, когда будет возвращаться с очередной тренировки, теперь уже было без разницы. Ник чувствовал как стучит адреналин, разгоняемый по венам, как бешено колотиться сердце. Ему стало жарко, такое ощущение, что теперь он был обогревателем и сушил собственные вещи изнутри, неподвластный проливному дождю. К дому он добежал за какой-то десяток минут, хотелось немного прохлады, отдышаться, насладиться стекающими по лицу каплями, почувствовать гуляющий за шиворотом ветер. Ник сел на парапет возле своего подъезда, предоставленный на растерзание стихии, хотя это больше походило на совместное времяпрепровождение, будто каждый из них наслаждался компанией другого. Чёрный внедорожник подкатил так же тихо, словно аккуратно стучась, в ожидании приглашения в новую компанию. Ник обратил на него внимание, когда трое вышедших из машины мужчин, практически в плотную приблизились к нему, встав полу кольцом.

– Мистер Лазарев, – обратился к Никите, очевидно, Главарь, – пройдёмте с нами в машину, есть разговор.

– Можно просто – Ник. Спасибо за предложение, я пожалуй останусь здесь, свежим воздухом подышу.

– Ты не понял, это было не приглашение! – второго, про себя, он окрести Борзым.

– И всё же, я предпочту остаться. – Ник внимательно оценивал ситуацию, складывающуюся не в его пользу, трое на одного, глупый вопрос есть ли у них оружие.

– Мистер Лазарев, боюсь зрелище свидетелем которого могут стать ваши соседи, им не понравится, лучше не усложняйте. – Главарь был подчёркнуто вежлив, наверное вкупе с его внешностью это должно было пугать.

– Что драться будем? – Ник хорохорился, оттягивая неизбежное.

– Он ещё и догадливый. – Борзого похоже веселила вся эта ситуация.

– Тогда не будем тянуть, – Ник встал, скинув сумку на землю, – мне эти соседи никогда не нравились.

– И глупый, – Борзый как-то разочарованно констатировал, – глупый, но смелый.

– Мне импонирует ваша позиция, мистер Лазарев, но мы обязаны выполнить свою работу, – Главарь будто извинялся, за то, что сейчас раскроит Нику череп, – Можно последний вопрос – зачем вы это сделали? Вы же вроде адекватный человек.

– Кира всё рассказала? – он дождался пока охранники молча кивнут, – Когда всё только началось, жутко хотелось начистить рожу Артуру, но тот слинял, а гоняться за ним у меня не было ног. Рассчитывал на реванш сегодня, но он натравил охрану, а разбираться с вами я резона не видел. Вы бы как поступили с человеком, который трахнул вашу жену, или любимую?

– Справедливое замечание, но лучше бы вы начистили ему рожу, как вы выразились, записывать порно видео, как-то неправильно, да и незаконно, вас же посадят за такое, позже.

– Какое видео? – Ник улыбнулся прищурившись глядя на удивлённых охранников.

– На флешке, вы сами её оставили, передав лично Артуру в руки. – Главарь терпеливо раскладывал всё по полкам, словно Фемида со встроенной чашей весов правосудия.

– Вы её открывали? – теперь Ник дождался отрицательного ответа.

– Девка разревелась и сама всё выложила, с кучей неприличных подробностей. – Борзый заслужил негодующий взгляд Главаря, но основное уже было сказано.

– Нет там ничего, я блефовал, никакого видео, ничего. – Ник развёл руками, будто бы оправдываясь.

– Вы мне действительно импонируете, Ник, мы постараемся сделать свою работу быстро. Я не судья, чтобы решать правы вы или мой наниматель, мне платят за исполнительность, так что извините. – Главарь лишь снял пиджак, слегка закатав рукава рубашки, за ним повторили другие.

– Тогда и вы простите, – Ник на секунду словил их вопросительные взгляды, – вы наверняка в курсе – вас троих мне не побить, но в одного я вцеплюсь так что мало не покажется. А в целом вы неплохие ребята, зла я вам не желаю, за то и извиняюсь.

– А кто сказал, что нас трое? – впервые голос подал доселе молчавший охранник, Ник не успел прозвать его Герасимом.

Глухой удар тупого предмета сзади, мгновенно свалил Никиту с ног. В глазах потемнело, голова раскалывалась от пульсирующей боли, по шее уже струилась тёплая кровь. В следующую секунду чужая нога заехала ему под дых окончательно повалив на землю. Он не мог дышать, не мог видеть, лишь беспомощно закрывал лицо руками. Сильные пинающие удары сыпались со всех сторон, отбивая живот, почки, рёбра. Наверное Ник мог поблагодарить снисходительность охранников, голову почти не зацепили. Пару скользящих пенальти всё же разбили ему нос, и рассекли бровь, но это мелочи в сравнении с фаршем в который превратилось его тело. Ник даже не успел подумать будет ли это один сплошной синяк, или множественные, но различимые кровоподтёки. Он потерял сознание.

Его разбудил холодный дождь, навязчивыми прикосновениями заползающий в саднящие раны. Ник открыл глаза и попытался сесть. Он всё так же был у своего подъезда, сумка с вещами была услужливо поставлена рядом. В глазах всё плыло, и в ночной темноте было сложно различить даже мерцание уличного фонаря. Ник не знал, сломаны ли у него рёбра или что-то ещё, каждый сантиметр был просто бездной агонии, но двигаться он мог, что было неплохим знаком. Попытавшись встать, ноги дрогнули, протезы соскользнув с опоры, вылетев из-под него. Ник плюхнулся на пятую точку взвыв от боли. Хотелось сдохнуть, ну или отдышаться для начала, хоть немного уняв нестерпимые страдания каждого сустава, кости, клеточки и мышцы. В темноте улицы, к нему приблизился расплывчатый силуэт. Некто протянул руку или её подобие, глаза всё ещё плохо видели, отказываясь фокусироваться на чём-то конкретном.

– Боже, что с тобой случилось?! – такой знакомый голос был искренне удивлён и напуган.

– Разве по мне не видно? – Нику хотелось отшутиться, только в голову ничего не лезло.

– Будто в гигантской мясорубке тебя прокрутили! Кто это тебя так отделал? – она заботливо убирала волосы измазанные кровью с его лица.

– Карма. – он не пытался объяснять, отвечая скорее самому себе.

– Знаешь, у неё видимо к тебе особые счёты, это слишком большая плата за мою расстроенную свадьбу.

– А я её расстроил? – с какой-то наивной надеждой, прорезавшейся в голосе, Ник смотрел ей в глаза, или думал, что смотрит, трудно было различить.

– Технически, конечно, я сама, но твоё предшествующее появление, стало определяющим! Криков было, у мамы истерика, у отца паника, все ругаются, спорят, чуть ли волосы на себе не рвут, я и сбежала под шумок.

– Ко мне? – Ник уже и сам не знал, хочет ли слышать ответ на этот вопрос.

– Да. – он не видел, скорее чувствовал, как она кивнула, озвучивая для него каждое своё действие.

– Ты меня простила? – ему крайне важно было поймёт она его вопрос, и ответит ли искренне.

– Будем считать, что квиты. Всё таки мы стоим друг друга. – её улыбка вышла натянутой, словно само воспоминание ещё способно было навредить каким-то отголоскам, хранимых в душе, чувств. С заплывшим глазом было сложно разобрать.

– Встать поможешь, сбежавшая невеста? – Ник потянулся к ней, нуждаясь больше в отзывчивом тепле, чем опоре.

– А кофе меня напоишь? – она взяла его руку закрепляя сделку.

– Твоя кружка уже готова.

Куда-то ушли злость, обида, ярость и разочарование, лопнули будто воздушный шарик, или переполненный гелием унеслись ветром. Ник хотел прочувствовать этот благословенный момент освобождения от накопившейся желчи и ненависти, отравляющих его душу. Но ещё больше хотел чистую сухую одежду, крепкого чай и каких-нибудь обезболивающих и заживляющих мазей, сгодилась бы даже йодистая сетка.

Когда-то давно Ремарк говорил, что чудо всегда поджидает нас где-то на границе с отчаянием, чёртова классика вечна, потому что всегда права.

…

– Здравствуй, Ник

– Здравствуйте, Тренер. – он давно не слышал его голоса, так что с непривычки немного растерялся, как, впрочем и всегда.

– Давно не виделись, как у тебя дела? – Тренер всегда подбирал интонации от которых по спине бежали мурашки, даже если разговор не носил официального характера.

– Неплохо, закончили играть местный чемпионат сегодня. – почему каждый раз у Ника складывалось ощущение, что Тренер знал все его ответы до того как он их произнесёт.

– Да, и как? Ты выиграл? – он слушал с живым интересом.

«Оставались последние секунды. Успехи или неудачи, победа или поражение, вожделенное «да» или отвергающие «нет», между принятием решения и его результатом – всегда считанные мгновения. Заключительный рывок, усилие, или их отсутствие скажутся на финальном итоге. Ник слишком долго ждал этого реванша, не в игре, с судьбой, чтобы вернуть ей не выплаченный долг. Заключительная игра сезона, в серии до трёх побед счёт два:два. Каждая из команд достойна, каждая прошла долгую и трудную дорогу на пути к финалу, доказывая, что заслужила. Ник не собирался отступать, как и много лет назад, упустив заветный трофей из-за собственной самоуверенности и амбиций, теперь наученный горьким опытом жизни, он собирался биться за победу даже после финальной сирены. Майкл Джордан говорил: «Ты не проиграл пока не сдался!», он знал это как никто другой, выцарапывая и выгрызая своё счастье у природных катаклизмов, тяжёлых тумаков крепких ребят и чужих женихов. Сегодня Она сидела вместе с родителями, и эту компанию нельзя было подвести.

На причудливом «Поле чудес», Ник снова выбил сектор «решающая атака, проигрывая на последних секундах» на барабане. Он подобрал мяч направляясь к кольцу, его сопровождал защитник, уповая на то, что справится с инвалидом будет проще, чем с любым другим прямоходящим. У Геннадия Леонидовича был тайм-аут, но как и в том финале, судьба распорядилась иначе, лишив тренеров возможности повлиять на исход, передав борозды правления Нику. И он уверенно правил, передав мяч из рук в руки своему разыгрывающему, сразу же поставил тому заслон, добившись неравноценного размена и подвернувшись под кольцо. Ник занял доминирующую позицию в трёх секундной зоне с игроком уступавшим в габаритах. Ему снова вернули мяч для решающего обыгрыша. Удар, показ на ложный разворот, ещё удар и зашагивание в центр, противник идёт на подстраховку, сдваиваясь на Никите, тот видит освободившегося партнёра по команде, когда кольцо совсем рядом для заключительного броска. Светловолосый, тучноватый парень – центровой, тот самый, что в начале сезона шутил с ним, на первой тренировке, а после один из немногих, кто обыграл его на ключевой, сейчас идеально открылся под свободный бросок.

Почему-то вспомнилась их самая первая товарищеская игра, такой же расклад, отставание было даже больше. Тренер расписал комбинацию под решающий бросок Ника, и тот не должен был подвести, но мяч к нему так и не дошёл. Сейчас всё в нём требовало справедливости, возвращения тех заслуженных лавров игрока, принёсшего желанную победу. Порой, есть вещи в нашем сердце, важнее того самого – решающего броска. Второй защитник приходит на подмогу слишком поздно, обхватывая пустоту. Мяч прямым лучом стремится в направлении отданной передачи. Товарищ по команде ловит вращающуюся сферу, бросок, сирена, игра!»

– Нет, но команда за которую я играл – да!

– Хороший ответ. – Нику казалось, что Тренер на том конце провода довольно ухмыляется.

– Я кажется понял, о чём вы мне пытались сказать тогда, в раздевалке после проигранного чемпионата. То была игра, которую я хотел выиграть, но не заслуживал победы. Теперь, наконец, я готов к финалу которого достоин.

– Мне казалось, что вы сегодня его уже сыграли, разве нет? – скрип в динамиках не заглушил любопытные нотки звучавшие в голосе старого наставника.

– Я готов к решающему броску, в своём самом главном матче! И, Тренер, баскетбол здесь только метафора – я женюсь! – Ник гордился, что ему хоть раз удалось всё удачно завуалировать.

– Поздравляю, ты наконец-то правильно меня понял.

– Спасибо, это много для меня значит.

Они ещё долго болтали, вспоминая общие пережитые моменты. Интересовались успехами, переменами в жизни и планами на будущее. Когда-то Ник думал, что если бы не баскетбол и постоянное соперничество, они бы могли стать друзьями. Но теперь, он понял, что просто смотрел на игру под разным с ним углом. Когда разговор себя исчерпал, они попрощались как равные, впервые не оставив между собой недосказанности или не поняв один одного.

Ник тихо вошёл в спальню. Она ещё не спала, лишь прикидывалась, чтобы он проявил инициативу, нежными ухаживаниями пробуждая в ней желание. Раньше, только стук баскетбольного мяча, выпущенного из его рук, направляемый и контролируемый им, заставлял его сердце трепетать от восторга. Сейчас, вместо шелеста баскетбольной сетки, ему дороже всего был её тихий шёпот «Доброе утро, любимый!». Терпкое ощущение сжимаемого в руках мяча, заменила идеальная симметрия груди, каждый раз выставляющая декольте на обманный показ, и одурманивающий кроссовер виляющих бёдер. Никакой канадский паркет не мог сравниться с нежностью кожи, и стае пробегающих по ней мурашек, под покровом ласкающих объятий, его сильных и любящих рук. Теперь Нику нужна была только Она, и бросать куда-либо её, он не собирался.

Февраль – Июль 2018г.

В книге процитированы строчки из песен и стихотворений: Константина Симонова, группы «Градусы», «Каста», исполнителей Баста, ST1M, Noize MC, Эминем, и самого автора.

ПОСВЯЩАЕТСЯ МОЕЙ ЖЕНЕ.

Я крепко стою на ногах, потому что моя опора – ТЫ!

БЛАГОДАРНОСТИ:

Моей маме: Спасибо за то, что она Тренер, даже когда мама, и Мама, даже кода тренер.

Моему папе: Спасибо за то, что каждый раз поднимая голову вверх, я знал, что против всего мира стою не один.

Моим Алле Евгеньевне и Александру Ивановичу: Спасибо за самый судьбоносный подарок в моей жизни.

Моему сыну: Спасибо, что дал мне это дописать, тихонечко играя у меня под боком.