Светлая

Наташа Рут

Светлая

Пока ты смотришь на свет,

тьма поглощает твой мир

1 

На улице лил дождь, но большинство горожан попрятались по домам не из-за непогоды, а из-за начавшейся в городе облавы. Отряды стражников прочёсывали каждый квартал. Соуджен был небольшим городком, но даже здесь легко могла затеряться беглая девушка. Особенно если она знала город как свои пять пальцев – ведь всю свою недолгую жизнь ей приходилось бегать по улицам, выполняя поручения мадам Трюли, управляющей приютом для бездомных детей, и частенько прятаться от назойливых стражников.

Теперь, когда на неё объявили охоту и назначили награду в пятьсот золотых, она кралась по узкому переулку между торговыми лавками, надеясь, что этот район уже обыскали и стражники сюда не вернутся. Промокшая до нитки, она пожалела, что не надела одежду Токса, своего лучшего друга, когда бежала из приюта. Платье насквозь намокло, неприятно липло к телу, а подол путался вокруг ног несмотря на то, что девушка заранее оторвала низ, чтобы было легче идти. Старые ботинки окончательно промокли и начали потихоньку разваливаться.

Вдруг за углом послышались голоса, и девушка прижалась к стене, присев за брошенными ящиками, надеясь, что они пройдут мимо. Но, как назло, стражники свернули именно в этот проулок.

– Скорей бы найти её и лечь спать. Я уже вторую смену отработал, сил нет гоняться за какой-то мелочью, – раздался грубый мужской голос, сопровождаемый протяжным зевком.

Выглянув в щель между ящиками, она увидела четверых стражников. В руках у них были потухшие факелы, которые давно залил дождь. Девушка мысленно поблагодарила судьбу за эту удачу – будь у них свет, они бы точно её заметили. Видно было, что патрульные устали и уже давно блуждают по городу.

– Я вообще не думаю, что это она убила наставника Роувена, – сказал второй. – Никогда не поверю, что молодая девчонка способна на такое.

– А сколько ей, пятнадцать? – лениво спросил третий, пнув по пути разбросанные коробки. Видно было, что он особо не надеется найти беглянку.

– Говорят, семнадцать, но она ж приютская, никто точно не знает, сколько им лет. Может быть и больше, – ответил первый.

– Фин, и ты думаешь, что девчонка в семнадцать лет могла сделать такое? – удивлённо спросил второй. – Говорят, наставника разрубили почти пополам, да у неё сил не хватит даже меч поднять, не говоря уж о том, чтобы нанести такой мощный удар.

– Способна или нет, не моё дело. За неё дают пятьсот золотых, а когда ты ещё сможешь столько заработать? Мы с тобой золотой получаем за месяц службы! Если найду её, сразу куплю себе ферму и женюсь на какой-нибудь красотке, – размечтался Фин.

– А я бы пошёл к мадам Коле и спустил все деньги на девочек, – со смехом сказал второй. – Говорят, у неё такие красавицы, что почти похожи на ауриек!

– Так ауриек-то не существует, Грэн, а значит и эти тебе не достанутся, – громко засмеялся Фин.

– Грэн, ты только о девках и думаешь. Ещё девчонку не нашли, а вы уже мечтаете, – наконец подал голос последний из них. – Вот найдём, тогда и будем решать, кто как потратит деньги.

– Ты прав, Рив, – согласился с ним Фин.

– А как её зовут-то, кто знает? – вдруг спросил Грэн.

– И что тебе даст её имя? Быстрее найдёшь? – хмыкнул Рив.

– Тэлли. Тэлли Грин, – ответил Фин. – Я её знаю, часто видел с Алденом Токсом и Линель Крисси. Хорошая девчонка, никогда бы не подумал, что будем её разыскивать за убийство. Наставник ко всем относился хорошо, особенно к девочкам, а Трюли измывалась над ними только, когда он не видел. Ума не приложу, кому она перешла дорогу, что её в таком обвинили.

Стражники медленно приближались к укрытию Тэлли, и она боялась даже вздохнуть, чтобы они не услышали и малейшего звука. Под таким ливнем это было маловероятно, но страх сковывал её сильнее, чем мокрая одежда. Когда первый из стражников оказался в двух шагах от неё, Грэн неожиданно пнул стоящий рядом ящик, и раздался звон стекла. Он замер, и Тэлли замерла вместе с ним, надеясь остаться незамеченной.

– Так-так-так, что у нас тут, – проговорил Грэн, наклоняясь к ящику. Заглянув внутрь, он смачно выругался, но по его тону Тэлли поняла, что он чему-то обрадовался. – Посмотрите-ка, нам сегодня везёт! Целый ящик медовухи, да ещё и закупоренные бутыли. Неужели кто-то решил сделать нам подарок? – загоготал он.

Товарищи тут же откликнулись на находку возгласами радости.

– А что, если мы возьмём медовуху и посидим где-то в тепле у очага, вместо того чтобы искать эту девчонку? – предложил Фин. – Всё равно вряд ли она прячется в торговых улочках, скорее залезла в подвал и там отсиживается до открытия ворот. Что думаете?

Тэлли взмолилась Миирте, чтобы они согласились с планом Фина, который, кажется, верил в её невиновность.

– Я согласен, уже сил нет бродить под дождём. Будет приятно выпить с вами, – поддержал его Грэн. – На девочек мадам Коле я когда-нибудь заработаю и полакомлюсь ими в другой раз.

Беглянка не слышала ответа других стражников, но по удаляющимся шагам и звону бутылок поняла, что они решили последовать предложению Фина и укрыться где-то от дождя.

Дождавшись, когда шаги окончательно затихли, Тэлли медленно высунула голову из укрытия. В проулке было пусто. Только теперь она позволила себе глубоко вздохнуть. До этого её дыхание было коротким и поверхностным – страх накрыл её с головой. Оглядевшись, она осторожно встала и двинулась дальше по переулку, в противоположную от стражников сторону. Темнота и дождь стали её союзниками, и она больше не ругала ливень, который заливал за шиворот и холодил тело.

Пройдя до конца переулка, Тэлли остановилась у пересекающей улицы. Она была пустой, но из окон лился свет, и, если бы она перебежала улицу, её могли бы заметить. Размышляя, куда идти дальше, девушка пожалела, что не направилась в район трущоб, где можно было бы спрятаться в подвалах или заброшенных домах. В торговом районе все входы в подвалы были надёжно заперты – торговцы берегли свои товары и тщательно их охраняли. Но если бы кто-то из них не забыл ящик с медовухой на улице, Тэлли могла бы оказаться в беде. Усмехнувшись своему внезапному везению, она решила двигаться вдоль домов, где почти не горел свет.

Крадясь вдоль стен, она всё ожидала, что её вот-вот кто-то окликнет, но ей удалось добраться до следующего проулка. Здесь не было жилых домов, только склады и задние дворы торговых лавок. Завернув за угол, она снова прижалась к стене и осмотрелась. Никого поблизости не было. Двигаясь дальше, Тэлли аккуратно обходила мусор, протухшие овощи, сломанные коробки и тряпки. Почти дойдя до середины дороги, она выдохнула – до ворот оставалось совсем недалеко. Нужно было пройти всего пару улочек, и она окажется у городских стен. Тогда можно остаться поблизости и утром, как только откроют ворота, уйти из города.

Уходить из Соуджена было страшно. Она никогда не была дальше, чем в полудне пути от города, и не знала, что находится за его пределами. Ей были известны только ближайшие поместья и город Дивин. Торговцы говорили, что до него около недели пути пешком. Тэлли не могла представить, как доберётся туда без еды и знания дороги. Поэтому она решила идти в противоположную сторону, к фермам на юге, надеясь, что удастся уговорить кого-то взять её на работу.

Это было похоже хоть на какой-то план, и Тэлли кивнула, словно подтверждая его для себя. Но вдруг она ощутила сильный удар по голове. Боль была невыносимой, в глазах вспыхнули искры, и Тэлли потеряла сознание.

2 

Придя в себя от тряски, Тэлли поняла, что кто-то несёт её на своём плече, закинув как мешок. По лицу стекало что-то тёплое, вероятно, кровь. Тэлли потянулась к лицу рукой, чтобы проверить голову, но похититель резко дёрнул её, поправляя ношу, и голова разорвалась новой волной боли, от чего она снова потеряла сознание.

Очнулась она в полной темноте, вокруг пахло плесенью и гнилью. Тэлли затошнило, она перевернулась на бок и тут же простонала от боли. Казалось, что в голову забивают гвозди – боль была резкая и пульсирующая. Мысли путались, сосредоточиться не удавалось.

– О, ты очнулась. Наконец-то, – вслед за голосом появился свет от старой масляной лампы. Голос был смутно знаком, но из-за боли Тэлли не могла понять, кто это. – Как ты, жива? А то я уж думал, ты окочуришься прямо тут, у меня в подвале. Этот бестолочь должен был просто привести тебя, а не разбивать голову. Прости уж его, дурак совсем, ничего не понимает.

– Кто…, кто ты? – язык плохо слушался, горло пересохло, и голос Тэлли был больше похож на карканье ворона.

Мужчина засмеялся. Она не видела его лица, свет бил прямо в глаза, отбрасывая только тени.

– Неужели Гэри так сильно тебя приложил, что ты меня не узнаёшь? Мясник Дерамон я, – он продолжал посмеиваться, а у Тэлли от страха сжалось всё внутри, она застыла, боясь пошевелиться.

Дерамон был известен своим дурным нравом и явно хотел сдать её стражникам за вознаграждение. Все в городе знали, что с Дерьмоном (так его называли за глаза) шутки плохи. За деньги он был готов на всё, и часто ходили слухи, что он обманывал клиентов и устранял конкурентов любыми способами. Но никаких доказательств его вины не было. Несмотря на это, ни одна новая мясная лавка так и не укрепилась в городе с момента открытия лавки Дерамона.

В приюте детей пугали историями про мясника: якобы он отлавливал бездомных детей и пускал их на мясо для знатных горожан. Каждый бездомник должен был пройти ритуал посвящения – украсть кусочек мяса из его лавки и принести в приют как доказательство своей храбрости.

Тэлли тоже однажды пришлось участвовать в этом. Старшие дразнили её и называли трусихой, но когда она решилась подойти к двери мясника, то так и не смогла её открыть. Она стояла бы там ещё долго, если бы сам Дерамон не выскочил с окровавленным ножом, истошно вопя на всю улицу, что не позволит обкрадывать его лавку. Тэлли испугалась так сильно, что бежала несколько часов до противоположных ворот города. Когда она столкнулась со стражником, силы её окончательно покинули, и она упала, не сумев продолжить бег. Стражник, улыбнувшись, помог ей подняться и отвёл в приют. Тэлли тогда досталось от мадам Трюли за то, что она потревожила стражу, и прозвище, данное старшими детьми, долго ещё сопровождало её. С тех пор она обходила лавку Дерамона стороной, а, увидев его самого, перебегала на другую сторону улицы. Однажды она рассказала наставнику Роувену о своих страхах, на что тот лишь рассмеялся и сказал, что Дерамон – самый добрый и честный человек, которого он знает. У него скверный характер, но это не делает его плохим.

И вот теперь Дерамон поймал её. Тэлли не знала, чего ожидать, но хорошего явно не предвещалось. Она попыталась встать, чтобы не разговаривать лёжа, но голова взорвалась новой волной боли.

– Лежи, лежи, рано тебе ещё вставать. Сильно тебя мой дурень приложил. Дурак он, от рождения, не понимает многих вещей. Сын это мой, Гэри, – грустно закончил Дерамон. – Ты пока отлежись тут до утра, а как ворота откроют, так я тебя провожу до фермы.

От удивления у Тэлли даже глаза на лоб полезли, от чего голова снова отозвалась жуткой болью. Тэлли зажмурилась и, ожидая худшего, осторожно ощупала голову. Волосы были в крови, но, к счастью, пальца нащупали только ссадины и огромную шишку.

– Гэри, принеси воды, и только осторожно, не расплескай на лестнице, остолоп, – пророкотал мясник на сына. – Сейчас он воды принесёт, ты тут умойся, а то в таком виде тебя точно поймают на воротах.

Когда Гэри принёс воды и поставил ковш рядом с Тэлли, направились к выходу из подвала. Едва шум шагов по лестнице стих, до неё донёсся звук оплеухи, явно предназначенной сыну мясника. Дерамон закрыл за ними дверь, обкладывая Гэри ругательствами.

Тэлли тяжело вздохнула и, собравшись с силами, начала умываться. Это было нелегко, её сильно мутило, и каждое движение головой приносило новый приступ боли. Медленно, но ей удалось немного привести себя в порядок. Когда она закончила, дверь в подвал снова открылась, и к ней спустился мясник. В руках он держал свёрток с одеждой и ботинки.

– Держи, переоденься. Это старая одежда Гэри, когда он был поменьше, тебе должна подойти. Если что, подвернёшь. И вот тут, – он снял с плеча мешок, который Тэлли не сразу заметила, – немного еды, воды и нож. Пригодится в дороге.

– Почему вы мне помогаете? – в её голосе звучало подозрение, которое скрыть не удалось.

– Что, удивлена? – засмеялся Дерамон. – Долг отдаю старине Роувену. Должен был я ему многие годы. Сегодня я отдаю долг, хоть и посмертно, – печально закончил мясник.

От изумления Тэлли потеряла дар речи и даже не поблагодарила его за щедрость. Дерамон немного постоял рядом, покачиваясь на пятках, будто ему было неловко, а затем снова покинул её. Оставшись одна, Тэлли развернула свёрток и увидела мужскую рубашку и штаны. Переодевшись, она почувствовала себя гораздо увереннее – в штанах убегать удобнее, чем в платье. Ботинки оказались великоваты, но она подложила в них куски оторванного подола платья.

Осмотреть себя было не в чем, но вряд ли она сейчас походила на девушку. Её черты лица всегда напоминали мальчишечьи, и без платья и длинных волос она ещё больше стала бы похожа на мальчишку. Решив, что нужно отрезать волосы, чтобы ещё больше походить на мальчика, Тэлли с сожалением достала нож из мешка. Она не гордилась своими волосами, но ей нравилось, когда девочки из приюта делали ей причёски, и она казалась себе похожей на леди из знатных домов. Теперь же от этого придётся отказаться.

Глубоко вздохнув, она отрезала большую прядь. Нож оказался острым, и вскоре длинные волосы остались лишь воспоминанием. Ровно срезать волосы не удалось, но теперь она точно сойдёт за мальчишку. Проведя рукой по коротким прядям, Тэлли тяжело вздохнула, но успокоила себя тем, что волосы всё равно скоро отрастут.

Не зная, сколько прошло времени, и чтобы чем-то занять себя, она начала осматривать подвал. В нём вперемешку стояли сломанные и целые ящики, валялись ветхие мешки и разный мусор. Казалось, что мясник нечасто убирался здесь. Пробуя открыть целые ящики, Тэлли насадила кучу заноз на пальцы. В одном из них она нашла старый нож, моток ниток и полоски кожи. Решив, что из этого можно сделать крепление для ножа, она сложила всё в сумку.

Тэлли уселась на пол рядом с лампой и принялась ждать. Голова продолжала болеть, не давая сосредоточиться, мысли метались, словно мушки в жару. В какой-то момент она начала переживать, что мясник обманул её и вот-вот ворвутся стражники, но дверь оставалась закрытой, и никто не приходил. Привалившись спиной к ящику, Тэлли начала дремать, но пульсирующая головная боль не давала отключиться полностью.

Когда неожиданно открылась дверь, Тэлли подскочила с такой скоростью, что у неё закружилась голова, и она потеряла равновесие. Уперевшись рукой в ящик, она всё же устояла, но головокружение усилилось, и её снова замутило. По лестнице кто-то быстро спускался. Шаги были лёгкие и быстрые, не похожие на тяжёлые шаги мясника или его сына.

– Тэлли, ты в порядке?

Услышав до боли знакомый и родной голос, девушка чуть не расплакалась от радости.

– Токс? Токс, это ты? – от удивления она не знала, что сказать. Появление Токса в этом подвале было последним, чего она ожидала. – Как?

Токс был её лучшим другом с самого её появления в приюте. Они дружили столько, сколько она себя помнит. Он всегда был рядом, помогал и защищал её от всех, кто пытался навредить. На пару лет старше Тэлли, он стал для неё как старший брат.

– Дерамон меня привёл. Он знал, что мы дружим, и пришёл рассказать, что Гэри сильно тебя приложил и боится, что ты не сможешь убежать завтра. Как твоя голова? – Токс подошёл ближе и осторожно ощупал её голову. – Болит?

Сморщившись от боли, Тэлли соврала, чтобы не беспокоить его лишний раз.

– Не очень.

– Врать ты не умеешь, так что не стоит, Тэлли, – улыбнулся Токс. И тут он заметил её волосы. – Отличная причёска, тебе идёт, – его улыбка стала шире.

– Не смешно, Токс, – заворчала Тэлли, видя насмешку в его глазах.

– На самом деле очень смешно, просто тут нет зеркала, чтобы ты оценила, – засмеялся он. – Но мы можем поправить дело.

Он достал нож, висящий у него на поясе, и постарался подравнять рваные локоны Тэлли.

– Что ж, не скажу, что стало сильно лучше. Но хоть что-то, – убрав нож, сказал Токс. – А теперь садись и расскажи, что случилось, со всеми подробностями.

Тэлли тяжело осела на пол, облокотившись на ставший уже родным ящик, и сначала спросила:

– Что ты знаешь о случившемся?

– Только то, что наставника жестоко убили и обвинили в этом тебя. Лорд Гарибальд назначил за твою поимку пятьсот золотых, поэтому сейчас весь город обыскивают вдоль и поперёк.

– Лорд Гарибальд… Я всё пыталась вспомнить его имя, когда увидела его в коридоре.

– Ты видела его?

– Это он закричал, что я убила наставника.

– Что? – Токс так удивился, что его брови спрятались за волосами, спадающими на лоб. – Так, давай по порядку, с самого начала.

И Тэлли начала рассказ:

– До обеда ко мне подошла мадам Трюли и сказала, чтобы я после него зашла к наставнику Роувену. Я быстро поела и пошла к нему. Поднявшись на второй этаж, я ещё не успела подойти к его кабинету, как увидела лорда, он стоял у окна в конце коридора, что-то высматривая. Я удивилась, что сам лорд пришёл в приют, ведь обычно он присылал пожертвования через посыльных. И только я подошла к кабинету, как он закричал: «Убийца! Она убила Роувена! Схватить её!». Сначала я не поняла, что он говорит про меня, пока не заглянула в щель двери. Наставник Роувен лежал на полу весь в крови, Токс. Я не видела, как его убили, но узнала от стражников, что его почти разрубили. Осознав, что лорд обвиняет меня в убийстве, я побежала. Я практически слетела вниз по лестнице и выскочила на улицу. Дальше я мчала со всех ног, пока не стемнело, и смогла затеряться среди торговых рядов. А потом Гэри ударил меня по голове и принёс сюда. Вот и всё, что я знаю, Токс.

Пока Тэлли рассказывала, до неё вдруг дошло, что наставника больше нет. Его убили, и убили жестоко. Он всегда был добр к ней, мог угостить чем-то сладким и всегда спрашивал, как у неё дела. Она не знала, как он вёл себя с другими, но ей он казался действительно заботливым и добрым человеком. От мысли, что она больше никогда его не увидит, на глазах навернулись слёзы.

– Его больше нет, Токс, – печально закончила Тэлли, всхлипнув.

Он молча притянул её к своему плечу и прижал. От Токса всегда веяло безопасностью, Тэлли могла на него положиться в любых делах, и сейчас, когда он прижал её к себе, она вдруг почувствовала, что в безопасности, и внутри появилась надежда, что всё будет хорошо. Глубоко вздохнув, она старалась успокоиться и привести мысли в порядок. Но ей это плохо удавалось – голова всё ещё сильно болела.

Токса не удовлетворил её рассказ. Он надеялся, что она видела или знает больше, чем он, но оказалось, что даже меньше. Получается, её обвинили в убийстве наставника без всякой причины. С этим нужно было разобраться, и он не мог оставить её одну. «Наверное, стоит отправиться в Рокин и спрятать Тэлли там, чтобы спокойно выяснить детали», – задумчиво размышлял он.

– Я буду с тобой, Тэлли. Не бойся, – он погладил её по спине. – Я пойду завтра с тобой.

– Ты не должен, Токс, – взволнованно произнесла она. – Иначе и тебя обвинят.

– Не переживай, у них не получится. Нас же вместе никто не видел, да и ты сейчас больше на пацана похожа, чем на девушку. Так что никто и не подумает, что один из двух парней, проходящих ворота, бессердечная преступница, – улыбнулся он, пытаясь её успокоить. На ней не было лица, когда он впервые увидел её в подвале. Тэлли всегда была ему как младшая сестра, и сейчас, когда ей нужна была помощь, он не мог позволить себе оставить её одну. Несмотря на то, что он уже больше года не жил в приюте, о Тэлли и её подруге – Линель он продолжал заботиться. – Кстати, Линель знает о случившемся?

– Нет, наверное, – неуверенно начала Тэлли. – То есть, скорее всего, она слышала, что наставника убили и обвинили меня, но я с ней не общалась, её и в столовой-то не было. Мадам Трюли вызывала её ещё до обеда к себе, но из-за чего, я не знаю.

– Понятно, – Токс нахмурился. Упоминание Линель всегда вызывало у него смешанные чувства. Несмотря на её поступки, он продолжал к ней хорошо относиться и часто вспоминал свою бывшую девушку. – Поспи немного, до утра осталось несколько часов, а потом ворота откроются.

– А ты? – Тэлли начала устраиваться на полу, подложив под себя руку. Судя по всему боль ещё сильно донимала её, и потому все её действия были очень осторожными и медленными.

– Я пока не хочу спать, Тэлли, – Токс погладил её по обрезанным волосам и подумал, что Тэлли ещё никогда не выглядела так беспомощно, как сейчас.

Пока Тэлли спала, Токс размышлял над тем, что делать после того, как он спрячет её в Рокине. Каждый раз он приходил к одной и той же мысли – нужно поговорить с лордом. Но как это сделать, если у него нет доступа к нему? И даже если Братство поможет, лорд вряд ли захочет говорить правду. Значит, нужно сделать так, чтобы он сам захотел говорить. Насилие претило Токсу, но когда речь шла о близких, он ни перед чем не останавливался. И это не раз уже приводило его к неприятностям.

Решив, что придётся действовать по обстоятельствам, он задремал.

3 

Их разбудил звук шагов на лестнице. Протерев глаза, Тэлли увидела, как мясник спускался к ним с ещё одной лампой в руке.

– Ворота уже открылись. Пора, – голос его был хриплым, как будто он только что проснулся.

Тэлли села, держась за голову. Боль ещё оставалась, но стала тупой и ноющей. Хотя сон и помог немного восстановиться. Посмотрев на Токса, она увидела, что он, уже поднявшись, протянул ей руку, чтобы помочь встать. Она с радостью её приняла, чувствуя себя всё ещё неважно.

Мясник уже направлялся к выходу из подвала. Тэлли обрадовалась, что он действительно помогает ей, а не собирается сдавать, как она боялась всё это время. Она пришла к выводу, что не всегда то, что говорят о людях является правдой, и осуждать людей, не зная их истинных намерений, неправильно и лишь сбивает с толку.

Поднявшись по лестнице вслед за мясником и Токсом, Тэлли тут же сощурилась – утреннее солнце уже вовсю заливало светом заднюю комнату лавки. Это была разделочная. Почти все стены были увешаны ножами и крюками для мяса, а в центре комнаты стоял большой деревянный стол темно-бордового цвета. Столешница была покрыта царапинами и сколами от множества ударов ножей и топориков. Стены и пол тоже были пропитаны тёмными пятнами, а кое-где на стенах присохли кусочки мяса, как будто его рубили с такой силой, что всё разлеталось в разные стороны.

– Жутковато здесь, правда? – с лёгкой улыбкой сказал Токс, повернувшись к Тэлли.

Она застыла на месте, поражённо уставившись на него. То ли солнечный свет придал всему другой оттенок, то ли события этой ночи, но она вдруг увидела Токса совсем по-новому. Он стал мужчиной. Живя отдельно от приюта почти год, Токс устроился помощником кузнеца, и хоть они не виделись больше месяца, ей показалось, что за это время он ещё больше возмужал. Работа в кузне сделала его сильным и крепким, плечи стали широкими, а руки – мощными. На подбородке появилась щетина. Но глаза остались прежними – такими же добрыми, как и раньше.

Токс, заметив её взгляд, вопросительно посмотрел на неё.

– Что ты так на меня уставилась? – он наклонил голову в бок, как делал всегда, когда размышлял.

Смутившись, Тэлли отвела взгляд, надеясь, что не покраснела. В этот момент вернулся Дерамон с мешком и двумя топорами, чем избавил её от неудобного вопроса. Он протянул один топор Токсу:

– Держи, он тебе пригодится.

Токс уверенно взвесил топор в руке, перекинул его в другую и обратно:

– Спасибо. Уверен, что пригодится.

– Ну всё, нам пора. Если задержимся и не пойдём вместе с толпой, нас могут заподозрить, – сказал мясник, направляясь к выходу, проводя рукой по столу, словно прощаясь с ним.

Токс повесил топор на пояс, решив не показывать при Тэлли, что умеет обращаться с таким оружием. Но он понимал, что в нынешней ситуации ей всё равно придётся узнать правду. Он протянул ей руку и повёл за собой. Когда они вышли на улицу, у чёрного входа стояла запряжённая телега, на месте возницы уже сидел сын мясника. Гэри сидел неподвижно, глядя в одну точку, держа в руках поводья. Мясник сел рядом и забрал у него поводья, но Гэри никак не отреагировал, будто отца и не было рядом. Он продолжал смотреть в одну точку, даже не заметив, что за его отцом идут ещё люди.

Тэлли стало жаль мясника. Она раньше не знала, что его сын так болен. И, судя по всему, болезнь с ним с рождения, и Дерамон столько лет живёт с этим один, без жены. Неудивительно, что он стал таким жёстким и недовольным миром. Тэлли устыдилась своих мыслей и слов о мяснике, когда они с Линель или другими бездомниками обсуждали его за глаза.