Иоланта. Первая и единственная. Иоланта. Битва за Землю.

Белое здание клиники стояло посреди яблоневого сада. Пациенты собирали дикие яблочки у большого корпуса с видовыми окнами. Меня поразило, что клиника была переполнена. В такие мирные, спокойные времена (Происшествие со мной не в счет, как я понимаю, это исключение из правила.) столько народа не должно лечиться от душевных болезней. Директор, встретившая меня на пороге клиники, улыбчивая маленькая женщина, объяснила этот феномен.

– На психические болезни не влияет тот факт, спокойная у тебя жизнь или нет. Эти заболевания зависят от гормонов, от работы мозга. И хотя мы победили физические недуги и научились корректировать нейронные связи, мозг до сих пор изучен не до конца. И дает сбои.

Она проводила меня до палаты интересующей меня пациентки.

– Это здесь. Не знаю, захочет ли она с Вами говорить. Мишель очень избирательна в общении. Иногда трещит без умолку, предрекая беды и катаклизмы. А иной раз замкнется в гордом молчании. Особенно, если человек ей не нравится.

Я кивнула и постучала в палату, ответа не последовало, я тихо вошла. В глубоком кресле из натурального ротанга (сейчас таких не делают) сидела худая высокая женщина и смотрела в окно, на яблоневый сад.

– Здравствуйте!

– И тебе не хворать, – отозвалась пациентка тихо.

Я приободрилась. Значит разговор состоится. Но как подступить к такой деликатной теме. Ведь ее болезнь явно связана с дикими землями.

– Хочешь спросить о диких землях? – удивила меня Мишель. – Спрашивай, не бойся. Прошло пять лет, мои воспоминания не такие яркие, но я теперь хотя бы могу говорить на эту тему.

– Но воспоминания можно… Или у вас?..

– Могу ли я освежить их с помощью чипа? Нет. Нам блокируют чип. Чтобы мы бесконечно не пересматривали травмирующие события. Не циклились на них. Человек придумывает сто исправлений для ситуации, в которой пострадала его психика, но ведь ничего все равно не изменить… Итак, дикие земли. Твои друзья отправились туда, да?

– Вы очень проницательны.

– О, нет! Там есть человек, он значит для тебя гораздо больше, чем друг, так?

Я промолчала.

– Так и есть. Не удивляйся, когда долгое время подвергаешься воздействию разных вирусов и бактерий в диких землях, развиваются некоторые способности.

– Какие?

– У всех разные. У меня вот прозорливость, граничащая с пророческой. Не веришь?

Мишель заметила мою скептическую улыбку.

– Смотри, сейчас упадет!

Она показывала пальцем на что-то за окном. Я подошла ближе к видовому окну.

– Что?

– Парень на дереве. В желтой рубашке.

Я увидела парня на яблоне, вроде бы хорошо укрепившегося, разместившего попу на перекрестье ветвей, ничто не говорило о том, что он упадет. Я заметила, что соседние деревья тоже не остались без внимания, на них сидели, висели и раскачивались пациенты больницы. Почему свалиться должен именно этот парень?

И вдруг он потянулся за крупным яблоком, для этого переместил обе ноги на одну ветку, и его позиция стала намного уязвимей, а когда он отпустил толстую ветку и уцепился за тонкую, и вовсе потерял равновесие. Немного побалансировав на суку, парень полетел вниз, обламывая ветви, и грузно упал в траву под деревом. Послышался его сдавленный крик. А Мишель тихо смеялась. Успокоившись, она продолжила.

– Я вижу, что не убедила тебя, ты думаешь сейчас, что, возможно у него такая манечка, падать с этой яблони каждый день в одно и то же время… Ладно мы отвлеклись. Что ты хотела узнать про дикие земли?

– Какие опасности там подстерегают? И что делать, чтобы выжить?

– Прошло пять лет с тех пор, как я вернулась. Возможно, там уже другие опасности. Там царит закон джунглей.

– Закон джунглей?

– Каждый сам за себя. И даже люди, которые были воспитаны любить и защищать своих родных, быстро меняются, инстинкты берут верх. Главное, выжить самому. Ты не поверишь, как быстро с некоторых хомо сапиенсов слетает кожура цивилизованности, а под ней проступает звериный оскал. Не прошло и недели после начала нашей экспедиции, как я не узнала многих своих друзей. Но есть люди, я называю их джедаи… Помнишь был такой фильм, старый?

– Звездные войны.

– Да. Так вот эти люди не меняются, чтобы не происходило вокруг. У них внутри как будто зашит какой-то маяк, что ли… компас. Скорей погибнут, чем отступят от своей сути хоть на миллиметр.

– И они выживают?

– Совсем необязательно. Из нашей группы выжила я одна, но как раз благодаря такому человеку. Его звали Виктор.

Мишель надолго замолчала.

– Что-то я разболталась. Ты спрашивала об опасностях. Все, как в сказках. Шамаханские царицы, разбойники, призраки, мутанты. А чтобы выжить… везение. И друзья, которые закроют твою спину.

– Призраки, шамахансие царицы? – удивилась я.

– Еще – твои собственные страхи, они могут погубить тебя даже раньше реальных. Впрочем, есть там и место блаженства, но оно еще опасней остальных.

– Расскажите подробней!

– Нет, об этом не могу… Ох, что-то я сегодня устала. Потом поговорим, ты заезжай на следующей неделе.

– Но я не совсем поняла.

– И не поймешь, пока там не побываешь.

Мишель позвонила в колокольчик, стоящий перед ней на журнальном столике.

– Да, вот еще что, береги отца, Иоланта. Ведь ты Иоланта, дочь Грегора?

– Да. Отца? А маму?

– Твоей матери ничего не грозит.

В комнату зашел громила-санитар и ладонью указал мне на дверь.

– Нашей пациентке пора отдыхать.

– Спасибо вам, Мишель.

Я вышла на воздух. Любопытная тетка. Во дворе была директриса, она заканчивала бинтовать руку парню, свалившемуся с яблони.

– Небольшое растяжение, все пройдет, – улыбнулась она парню, который громко стонал, как будто у него как минимум был перелом. И подошла ко мне.

– Ну что, поговорили?

– Да, а почему Мишель не живет просто в квартире, мне она показалась вполне адекватной.

– Мы хотели ее выписать, но дома она сразу же впадает в панику и возвращается к нам. Боится жить одна. Здесь она в любой момент может пообщаться с людьми, а дома никого нет, все погибли в той вылазке «за стены».

– А зачем они туда ходили?

– Молодые ученые, сделали замеры за стенами, которые показали, что радиации почти нет. Решили идти недалеко, и первые дни пути не было ничего страшного, наоборот, много интересного, а потом начался фильм ужасов.

– Странно, у них же были чипы.

– Чипы там почему-то не работают, мозг быстро теряет нейронные связи, которые выстроил чип. И все остаются с тем, что дала им природа. Но это с ее слов. Как все было на самом деле, мы ведь не знаем. Может, от каких-нибудь токсинов у нее, или у них всех начался психоз, и она перебила своих друзей, как знать!

– А сколько их было?

– Отряд был из двадцати восьми человек, насколько я знаю.

– Ого! Ну это какой хитростью и коварством надо обладать!

– Ох, вы бы пожили здесь с недельку…

– Нет уж, спасибо. Кстати, этот парень, он впервые упал с яблони?

– Да, первый раз, а почему такой странный вопрос?

– Мишель предсказала его падение.

– Да, такое с ней часто бывает. Иногда даже помогает в работе. Она иногда предупреждает, у кого сегодня случится обострение. Тут у нас никто уже не удивляется.

Я попрощалась с директрисой, а себе поставила напоминание в мобильнике, узнать все об этой научной экспедиции.

Жаль, что Мишель говорила в основном не о том, что было важно. И не прямо, как нормальный человек, а загадки загадывала. Что за шамаханские царицы? Кажется, у Пушкина была такая сказка? Ну что ж, почитаем.